Поручик Ржевский в Москве 9

(продолжение)

Начало:

9

– Я рада вас видеть, поручик, – проговорила Элен, когда я в сопровождении пожилого камердинера вошёл в небольшую скромно обставленную гостиную. – Я не представляю вам моего мужа. Он после ранения обездвижен и слеп и никого не желает принимать, боясь жалости к себе и сочувствия.    

Она протянула мне руку для поцелуя и указала место рядом с собой на кушетке.

В простом обтекающем её тело платье с низким корсажем и обнажёнными плечами она выглядела эффектно и соблазнительно.

Наступила неловкая пауза, ибо Элен знала, зачем я пришёл к ней, а я знал, чего желает она. Но инициатива должна быть за мной, я должен  вызвать даму на прямой разговор, не оставив места уверткам и уловкам. Опыт подсказывал мне, как в подобных случаях губительны затягивание и сомнения. Если вы решили вашей даме впендюрить, то действуйте решительно. Поэтому я взял руки Элен в свои и посмотрел ей в глаза с завораживающей улыбкой.

– Элен, вы очаровали меня с первого взгляда, – сказал я, беря руку смутившейся моим признанием дамы. – J'ai mis ; feu ; toi par le d; sir le plus ardent.

(– И я воспылал к вам самым пламенным желанием).

– О, поручик, вы смущаете меня своим столь пылким желанием, – ответила, зардевшись, Элен. – Должна признаться, что, увидев вас, я тоже…

Она схватила острыми зубками носовой платочек, что держала в руке.

– Элен, не нужно много слов, только ответьте, позволите ли вы мне поцеловать вас? Да? Скажите, Элен, скажите.

— Да! — шепнула она и уткнулась в моё плечо.

Я вонзился губами сперва в ушко, затем в шею, зарылся лицом в ее волосы и почувствовал, как прелестное тело женщины задрожало в моих объятиях. Сжав в своих ладонях голову Элен, я припал к её устам пылающим ртом, чтобы испить её дыхание и передать ей своё одним из тех долгих поцелуев, которые соединяют души, обдавая божественной волной влюбленных.

Руки Элен легли мне на плечи, а её грудь, едва сдерживаемая лёгким корсажем, затрепетала. Я почувствовал, как её плоть, прикрытая лишь тонким шёлком, содрогается, отдаваясь страстной чувственности и вожделением любви.  

Не прерывая поцелуя, мы поднялись и перешли на диван. Элен в изнеможении упала на него.

Я опустил корсаж, обхватил вздымающиеся груди Элен, и впился губами в сии пленительные округлости с тёмно-коричневыми сосками, явившиеся предо мною без лишнего целомудрия.

Элен негромко застонала. Эти постанывания вещали мне больше, чем какие угодно взволнованные речи.

Я ощутил, что мой дружок пришёл в полную боевую готовность. Я одним движением извлек его из праздничной упаковки, быстро раздвинул Элен и, припав губами к  розовой головке бутона, окаймленного пурпурным воротником лепестков. Вобрав его в рот целиком, я ощутил, как любовная ягода наливается под языком.

– Amp; reheure, car il est doux, – пробормотала Элен.    

( – Ах, как сладостно).

Эта замужняя женщина и впрямь не имела никакого любовного опыта. Выйдя замуж, она чуть более месяца прожила с мужем, вскоре ушедшим на войну и вернувшимся с неё калекой.

Я спустил рейтузы и мой давно уже окостеневший дружок выпрыгнул на волю, словно зверь из засады. Из  его головки сочились капли прозрачной жидкости. Элен, увидев мой могучий, твердый, как камень, ствол, сотворенный Богом для властвования мужчин над женщинами,   коснулась его своими пальчиками. В агатовых её глазах отразилось восхищение.

– Ах, как он прекрасен! – воскликнула она.

– Твоё лоно – колчан для сей проворной стрелы, – улыбаясь, проговорил я, – коя может войти в тебя, как триумфатор, чтобы оплодотворить твоё лоно и открыть тебе мир сладострастия и любви. Ты хочешь, чтобы я сделал сие?

– Да, — шепнула Элен.

Я поменял положение и попытался проникнуть в пышущий, разожжённый ласками очаг. Элен подалась мне навстречу открытыми вратами, и я вошёл в них.

Элен послушно повиновалась моим движениям. Внезапно из ее груди вылетел резкий вскрик, затем она растворилась в сладком вздохе:  

– Ах! Как отменно!.. Amp; reheure! A aim; !.. Ах! Любимый!.. О, о, боже… меня нет… я… я…

Затем Элен в беспамятстве от любовной всепоглощающей агонии смолкла и замерла. Я тоже содрогнулся и опустошил в её недра свои тестикулы…

…Вскоре Элен пришла в себя. Она спрятала голову у меня на груди.

– Ах, милый, было так чудесно, — прошептала она. – Mais je veux toujours. (Но я хочу ещё).

Наши с нею желания совпадали. Тем не менее, моему дружку требовалась небольшая передышка. Отдохнув, он снова вошел в уже знакомые ему райские врата…

…Только к вечеру мы утолили нашу похоть. Я покинул Элен, охотно пообещав бывать у неё.

(продолжение следует)