Аластор. Глава XХI. Перехват

26 апреля 2012 года

Москва, Россия

«Адом? » - перепугано спросила Лиза.

«Именно Адом» - спокойно и бесстрастно ответил незнакомец. «Где очень больно – в тысячу раз больнее, чем на самой жесткой сессии, очень страшно, очень одиноко, и никто никого не любит. И длится это Вечность»

«Но я…» - испуганно забормотала девушка. «что я такого сделала… чтобы меня в Ад… навечно…»

«Покажи грудь» - неожиданно резко, жестко и хлестко приказал незнакомец. «Здесь. Сейчас»

Её будто молнией ударило. Машинально, «на автопилоте» она расстегнула пуговку на блузке. Вторую. Третью.

Он остановил её, осторожно, но по-прежнему властно взяв за руку. Прикосновение его было удивительно мягким, теплым, нежным и ласковым. Даже каким-то… любящим.

«Вот видишь. Мы с тобой знакомы…» - он посмотрел на часы - «ровно сорок две минуты. А ты уже беспрекословно выполняешь мои приказы. Причем готова даже обнажить грудь в публичном месте»

«Я…» - Лиза смущенно застегнула пуговицы. «я сама не знаю, как это вышло…»

Незнакомец усмехнулся.

«Как вышло… да очень просто и вышло. Ты сабмиссивна и виктимна. Поэтому совершенно беззащитна перед умелым внешним доминированием. Первый же умелый доминант, которого ты будешь иметь несчастье встретить, подчинит тебя одной левой. Без напряга. Будешь делать все, что прикажет. Вообще все. Причем с удовольствием будешь. И еще с каким удовольствием будешь…»

Лиза молчала. Уж слишком убедительной оказалась демонстрация…

«Поэтому твоя дальнейшая судьба – если не принять своевременные меры – будет зависеть исключительно от того, кто тебя первым подчинит. После Виталия, разумеется. Твоя судьба с ним… как ты уже, надеюсь, поняла, была бы зело незавидная»

Девушка кивнула. Это она уже очень хорошо поняла. Но выдавить из себя не могла даже одно слово. Не говоря уже о вопросе. Который ей очень хотелось задать.

Незнакомец ей помог.

«Тебя, наверное, интересует, при чем тут Ад? И каким образом ты туда попадёшь? »

Лиза снова кивнула. Язык её по-прежнему не слушался. Более того, её начала бить мелкая дрожь. Она чувствовала, что вот-вот развалится. Окончательно и бесповоротно развалится.

Невероятным усилием воли ей удалось совладать со своим языком.

«Простите, господин Мартин…» - запинаясь, пробормотала девушка. «Я… я понимаю, что мне очень нужно услышать все, что Вы мне говорите… И ответить на все Ваши вопросы… »

Она глубоко вздохнула. Раз, другой, третий. Отдышавшись, продолжила, все так же запинаясь.

«... но я… я сейчас просто развалюсь… Я… выполню все, что Вы сказали… но… я боюсь, что до Святой Земли я просто не долечу. Мне… я даже не знаю, как Вас об этом попросить…»

Его это нисколько не удивило. С психикой у нее и так было… не очень, а тут еще столько свалилось. Причем единовременно. Уровень энергии рухнул опять же. В общем, придется ее привести в чувство. В относительно нормально состояние, то есть. Насколько это вообще возможно.

«Можешь не просить. Я и так понимаю, что тебе нужно. Чтобы я привел тебя в нормальное состояние»

Лиза кивнула. Тяжко вздохнула. А потом выдала такое…

Ему – в силу очень специфической биографии и рода занятий – доводилось лицезреть радикальные преображения. И мужчин, и женщин. И не один раз. Ибо, помимо всего прочего, он был еще и высокопрофессиональным экзорсистом. И психотерапевтом, каких поискать. И исповедником от Бога. Но такого даже ему не приходилось наблюдать.

Девушка преобразилась. Изменилось все – и выражение лица, и тембр голоса, и осанка, и движения, и дыхание. Вместо растерянной, почти сломленной сабмиссивной и виктимной девочки перед ним вдруг в мгновение ока материализовалась красивая, умная, элегантная, энергичная молодая женщина.

И тут же он почувствовал, как рухнул уже его собственный уровень энергии. Сразу. Мгновенно. Как это было описано в Евангелии от Луки. Глава восьмая, стих сорок шестой (он знал Священное Писание наизусть – и не на одном языке).

Он, конечно, не считал себя равным Христу. Хотя и был очень сильным энергетически донором. Точнее, проводником. От рождения – такие способности развить в себе невозможно. Это дар Божий – он либо есть, либо его нет.

Он был не просто донором. А очень успешным и опытным энерготерапевтом. Вытаскивал не только из депрессии, но и вообще с того света. Вылечивал неизлечимое. Но обычно это требовало нескольких сессий. Иногда – многих сессий. Не очень долгих – больше 15 минут энергию перекачивать нельзя. Сгоришь изнутри нафиг. Но все равно очень утомительных. Пациенты энергию принимали – кто быстрее, кто медленнее – но чтобы вот так... За одно мгновение…

Такого у него еще не было. Похоже, он Лизу недооценил. Непростая это девочка. Очень непростая.

«Вы ошибаетесь»

Он просто своим ушам не поверил. Ничего себе заявочки… И от кого?

«И в чем же? »

«В двух принципиальных вещах». Такое ощущение, что это говорила не она. А кто-то, в мгновение ока овладевший ее телом, разумом и душой. Или это ее «высшее я» проснулось? Такое случалось – но он об этом только в книжках и статьях читал.

«Я могу взять Вашу руку? »

Снова нижняя. Ну и качели…

Он протянул руку. И тут же почувствовал, что перехват управления состоялся. Он уже больше не контролировал ситуацию. Их «танго» вела она.

«Дар» - подумал он. «У неё тоже дар. Этому научиться нельзя. Это от рождения. Или есть, или нет»

Девушка накрыла его ладонь своей. Мягкой, нежной, ласковой. И очень женственной и чувственной.

«И в каких же? »

«Вы считаете, что Вы мне нужны больше, чем я Вам. Для Вас я – объект помощи. Милосердия. Благотворительности. Спасения. И чувств у Вас ко мне никаких нет. Кроме чувства религиозного долга. Перед Богом – не передо мной. Или перед своей совестью. Что для Вас одно и то же»

«А это не так? » Читала она его как открытую книгу.

«Уже нет. Я нужна Вам больше, чем Вы мне. Намного больше. Несравнимо больше»

«Почему? » - искренне удивился он

«Не знаю. Мне всего двадцать два. Мне позволительно не знать. Я просто чувствую. Я же женщина. Это вы – мужчины – знаете. А мы чувствуем»

Он неожиданно почувствовал, что попал. Влип. Как там поется… «я увяз как пчела в сиропе и не выбраться мне уже? ». Только вот без шрама на попе и рваной раны в душе обойтись как-то очень хочется. Учитывая… эээ… специфику лайфстайла Елизаветы Ивановны…

«А второе? »

«Догадайтесь сами»

Это уже была просто неслыханная наглость. Да что она вообще о себе возомнила…

«Пойдемте» - она неожиданно поднялась. «Мне сидеть надоело. Хочу пройтись»

Он оторопело подчинился.

Лиза взяла его под руку. И уверенно направилась к ближайшей станции московского метрополитена. Что характерно – до сих пор имени В. И. Ленина…

«Я могу узнать, куда мы направляемся? »

«Можете» - спокойно ответила девушка. «В аэропорт мы и направляемся. Точнее, сначала на вокзал. Кстати, откуда Трансаэро в Тель-Авив-то летит? »

«Из Внуково» - машинально ответил он.  

«Значит, на Киевский вокзал. А по дороге билеты купим. Кстати, » - она махнула рукой в сторону дома на противоположной стороне бульвара – «вот и турагентство. Насколько я помню, они как раз Израилем и занимаются. Помимо всего прочего»

Он попытался запротестовать, ибо для его Миссии так засветиться – взяв билет в одном турагентстве с разыскиваемой группой Омега девушкой было чистым самоубийством. Полным провалом. Но он… он просто не мог сопротивляться. Впервые в жизни не мог. От нее исходила такая чудовищная сила Женственности; такая энергия, против которой он – со всей его богословской подготовкой и огромной практикой - был просто бессилен.

Они подошли к турагентству.

«Да, и как Ваше настоящее имя-то? » - как-то даже насмешливо осведомилась Лиза. «Ну не Мартин же… Я же все равно узнаю, когда билеты покупать будем…»

"Сапега" - ответил незнакомец. "Бронислав Казимирович Сапега"

"Сапега?" - удивилась девушка. "Украинец?"

"Близко" - улыбнулся незнакомец. "Но не совсем. Сапега - древний шляхетский род Речи Посполитой. Это польская фамилия теперь. Хотя изначально Сапеги - выходцы из Литвы"

"Кстати" - самообладание постепенно к нему возвращалось. "А почему ты решила, что ты узнаешь мою фамилию в турагентстве?"

"Потому, что Вы летите со мной. И жить там будете со мной. Сначала в отеле - самом лучшем - а потом квартиру снимем"

Он ошалело смотрел на нее. Ничего себе свитченула...

"Да, и вот еще что" - пухлые, чувственные, влажные губы девушки оказались так близко к его уху, что он почувствовал завораживающее, колдовское тепло ее прерывистого, возбужденного дыхания. "Передайте этой вашей... организации безымянной, что я на нее плевать хотела. С высокой колокольни. Пусть утрутся "

Он этого делать, разумеется, не собирался. Ибо сам себе подписывать смертный приговор - исполняемый мгновенно и обжалованию не подлежащий - вовсе не собирался.

Лиза решительно пересекла дорогу, распахнула дверь не приемного дома, поднялась на второй этаж. Все это время не отпуская его руки.

"Сжимая в ладони счастье размером с Вашу ладонь

Стала любящей женщиной девочка с глазами 'не тронь'

Это написала совсем другая девочка. И совсем другому мужчине. Ей было 19, ему 46. Лизе 22. Ему сорок пять. А что - похоже. Через год та девочка и тот мужчина обвенчались в католическом храме святой Марии Горетти в Далласе. В Техасе. И, несмотря на все препятствия и давление извне, были до сих пор вместе. И бесконечно, безумно счастливы. Дежа вю?

Об этом ему не хотелось и думать. Хотя интуиция подсказывала ему, что все к тому идет. Неужели он в чем-то ошибся? Причем ТАК ошибся...

Лиза решительно подошла к столику турагента. Миловидной брюнетки лет тридцати. И не менее решительно спросила:

"На сегодня в Тель-Авив билеты есть?"

Агентша вздохнула, поклацала клавишами... подумала... и изрекла

"Есть. Трансаэро. Рейс  UN301. Вылетает из Внуково в 22:35.

"Отлично!" - обрадовалась Лиза. "Два билета бизнес-класса"

И немедленно пресекла возмущение Сапеги. Даже еще не высказанное.

"Бизнес. И не спорьте со мной. Для Вас это даже не сдача. А у меня сегодня, может быть, второй день рождения. Судя по тому, что Вы там про моего покойного верхнего наговорили..."

И добавила. "И пятизвездочный отель в Старом городе, пожалуйста. Самый лучший. На неделю. Плюс трансфер в Иерусалим. Ну, сами знаете"

Теперь в ступоре находился уже Бронислав Казимирович. Причем в ступоре полном...

Лиза повернулась к Сапеге. "Паспорт давайте"

Через десять минут все было оформлено. Немалая сумма наличных евро перекочевала в сейф турагента. Они принимали любую резервную валюту. Без разницы.

Еще через пять минут девушка и Бронислав Казимирович стояли у станции метро. Первая - в состоянии абсолютного счастья; второй - в полном ступоре.

Лиза посмотрела на часы. Изящные такие часики Сейко. "Сейчас 11:35. Вылет в 22:35. В аэропорту нужно быть за два часа... Значит, в 20:35. Аэроэкспресс отходит в 20:00 - там они каждый час идут. Следовательно, на Киевском вокзале нужно быть в 19:50 где-то. Ехать туда... допустим, час. Хотя меньше, на самом деле. 18:50. Отсюда туда... минут сорок. 12:15. Шесть с половиной часов. Хватит с запасом. С хорошим таким запасом"

"Это ты о чем, собственно?" Сапега решительно ничего не понимал.

"О нас с Вами"- улыбнулась Лиза. "У нас с Вами будет шесть с половиной часов, чтобы приятно и с пользой провести время"

"Провести время... где?" - удивленно спросил Бронислав Казимирович.

"В Moscow Hotel" - по-прежнему улыбаясь, ответила девушка. "Пять минут ходьбы от метро Сухаревская. Там комнаты сдаются с почасовой оплатой. И, что самое важное, никакой регистрации не требуется"

И добавила.

"Меня там пару раз пороли. Ну, и не только пороли. В приватной компании"

Всю дорогу до гостиницы - или дома свиданий? - Сапега молчал как партизан. Лиза же мило болтала о разных глупостях. С его точки зрения глупостях, разумеется. Как она и обещала, документов никто не спрашивал. Евро приняли с благодарностью. По курсу покупки ближайшего обманного пункта.

Им достался номер шесть. Просторный, комфортный, с гигантским сексодромом, огромным мягким креслом и джакузи.

Сапега уселся в кресло. Что поделать, комфорт он любил. Лиза сняла обувь и удобно устроилась на кровати.

"Ну как, все еще не догадались?" - неожиданно спросила девушка. "Насчет второй Вашей ошибки?"

Сапега молчал. Он действительно понятия не имел, о чем речь

"Вы обманываете себя, меня и Бога" - безапелляционно заявила Лиза. "Последнее - самая большая Ваша ошибка"

"Ну, знаете ли..." - не сдержался Бронислав Казимирович

"Знаю" - парировала девушка. "Скорее чувствами, чем разумом. Но все равно знаю"

"И что же ты знаешь, позволь спросить? Только поподробнее, пожалуйста"

"Могу и поподробнее. Вы помогаете мне вовсе не потому, что это Вам диктует Ваш религиозный долг. Кстати, Вы, я так понимаю, католик?"

"Да"

Это была неправда. Но сказать ей правду означало подписать смертный приговор. Причем, скорее всего, им обоим.

"Тем более. А исключительно потому, что я Вам нравлюсь. Вы меня хотите - и еще как хотите..."

Она неожиданно спрыгнула с кровати, подошла к нему, наклонилась и до невозможности чувственно и соблазнительно зашептала на ухо.

"... но считаете, что у Вас нет никаких шансов. Вот и сублимируете. Только не врите, что это не так. Я женщина все-таки и уже с очень приличным сексуальным опытом. Так что я очень хорошо знаю, кто и как меня хочет. А кто нет. Молчите лучше. Но не врите, плиз"

Сапега молчал. На самом деле, он вообще не задумывался, почему он помогают ей. Просто помогал - и все. Но это было его рацио. Что де касается подсознания, то... возможно, она была права. Кто знает, что за звери в этом омуте водятся...

"А знаете, что?" - девушка неожиданно повеселела. "Я сейчас перед Вами догола разденусь. Только врать не надо, что Вы этого не хотите. Еще как хотите! Глазами меня уже давно раздели. И не один раз"

А вот тут она попала в точку. Спорить было бессмысленно.

Лиза раздевалась спокойно, неторопливо и... не то, чтобы соблазнительно. Просто стремилась доставить максимум удовольствия зрителю. И эстетического, и эротического.

Полностью обнажившись, она подошла к оторопевшему Сапеге. И абсолютно спокойно – как будто так и надо – уселась к нему на колени. Обняла за шею, прижалась к нему – он инстинктивно тоже обнял её – и прошептала на ухо:

«А теперь мы с тобой будем целоваться. Долго-долго…»

И они целовались. Взасос целовались. Он думал, что забыл, как это делается. Как выяснилось, не забыл. Это как на велосипеде кататься. Или плавать. Раз научился – больше не забудешь.

Она оторвалась от него. Отстранилась. Погладила по голове. Ласково посмотрела в глаза.

«Ты, наверное, удивлен как это я так быстро изменилась. И так радикально»

«Еще бы»

Она вздохнула.

«Знаешь» - она уже очень уверенно была с ним на «ты» - «в тот момент… когда ты спросил… о приведении меня в нормальное состояние… у меня внутри как щелкнуло что-то. Как пелена спала. Только не с глаз. А с души. И с сердца»

«И? » Ему стало даже интересно. Достойная девочка… В высшей степени достойная.

«И я поняла» - она ласково погладила его по голове, «что я хочу… на самом деле, только одного. Любить и быть любимой. И не позволить этому серому, грязному, поганому, мерзкому и отвратительному миру эту любовь разрушить. Уничтожить. Задушить»

Она сделала паузу. Вздохнула. Затем продолжила:

«А Тема, ДС, ЛС… это просто способ защитить эту любовь. Создать свой мир, свою уникальную цивилизацию из двух людей. В которую никто не мог бы войти и нагадить. Разрушить. Испохабить. Истоптать. Тема – она как кокон. Как незримая, но непреодолимая граница. Стена. Между нами и ими. Нашим миром и их»

Снова неожиданно тяжкий вздох.

«И еще я поняла… хотя и не сразу… после того, как ты мне рассказал… о жертвах Виталия… что… в общем, не было там любви. Тем более, с большой буквы. Ни с моей стороны, ни с его»

«Хочешь узнать, что было? »

«Хочу. Только сначала…»

Они целовались еще минут пять. Не меньше.

«Вот это уже лучше» - довольно отметила она. «Гораздо лучше»

«Тоталитарная секта из двух человек. Точнее, культ верхнего. Кстати, если почитаешь литературу по сектоведению – хоть отечественную, хоть зарубежную, сразу увидишь просто убойное сходство»

«Почитаю. Обязательно почитаю»

Кто бы сомневался. Любопытная, однако.

«А Ад тут при чём? ». Действительно любопытная…

«А Ад тут при том» - незнакомец сделал многозначительную паузу, «что все члены секты полностью изолируют себя от Бога. А поскольку природа не терпит пустоты… пустоту эту заполняют демоны. Которые после смерти не позволяют душе подняться вверх. К Богу. И утаскивают её в Ад»

«А вот у тебя ко мне» - лукаво заявила Лиза, полностью проигнорировав сию религиозную сентенцию – «любовь как раз-таки есть. Поэтому я и буду жить с тобой. И даже замуж за тебя выйду»

«Что??? »

«Почему я решила, что ты меня любишь? » - все столь же лукавая улыбка. «Ну, давай посчитаем. Во-первых, ты не дракона, ты человека убил. И исключительно ради меня. Ну не Пол Керси ты. Не vigilante. Не мститель за поломанные игрушки и за потерянные жизни. Ради меня ты его убил. Исключительно ради меня»

«С чего ты решила…»

«Да ладно…» - она махнула рукой. «Ну какова вероятность того, что ты видеосигнал ловил… небось еще и переписку нашу читал, разговоры слушал… с тебя станется, в общем… а потом кто-то другой пришел и моего верхнего грохнул? Я, конечно, блондинка изначально, но все же не совсем глупая курица…»

«Во-вторых… дело даже не в двадцати кусках евро. Может, для тебя это действительно сдача…»

«А в чём? »

«В ком. В отце Умберто. В моей психологической коррекции. В моей адаптации к социуму. В многомесячной программе, которую ты будешь отслеживать – куда ж ты денешься. Такое для женщины может делать только тот, кто её любит. По-настоящему любит. Из чувства долга такое не делается. И ты сам это прекрасно знаешь»

Он молчал. Ну и пепсик… И откуда они такие берутся… Он действительно любил её. Что было странно, глупо и совершенно недопустимо для его Миссии. Но это с одной стороны. С другой… ему и его… соратникам, наверное, категорически запрещалось перешагивать через любовь. На это время – пока сохранялось чувство – им «предоставляли отпуск».

К сожалению, этот отпуск для него мог вполне оказаться длиною в жизнь. Что его напрягало не по-детски.

Она снова зашептала ему на ухо.

«И я тебя люблю»

«Ты же меня совсем не знаешь…»

«Глупости говоришь»

«Это еще почему? »

«Потому что еще не родилась на свете женщина» - наставительно ответила Лиза, «которая не полюбила бы рыцаря, который спас ей жизнь и спасает душу. Который к тому же её любит. И не родится»

Что было чистейшей правдой. Это даже он прекрасно понимал.

«Так что» - она сделала паузу – «я узнаю о тебе всё. И стану для тебя самой лучшей. Женой, любовницей, кухаркой, домработницей, сестрой, матерью, дочерью, вещью, собственностью, игрушкой. Всем»

«А я для тебя? »

«И ты для меня станешь лучшим»

«Почему ты в этом так уверена? »

«Потому что ты меня любишь. И уже сделал для меня столько, что стать самым лучшим во всем этом – уже проще простого»

Он вообще перестал что-либо понимать. Десять лет назад он узнал о своей Миссии, о своём великом Предназначении (выше и быть-то не может – по крайней мере, в этом земном мире). И все эти десять лет отдавал всего себя для их исполнения. Отдавал Делу. Миссии. Предназначению. Богу. Который… зачем-то прислал ему вот это. Елизавету Ивановну Лебедеву. Зачем? Неужели все они, вся его церковь, все те, что вот уже два тысячелетия пытались исполнить Миссию ошибались? Или просто он оказался недостойным этого великого Призвания?

Вопросы, вопросы… С ответами только вот туго. Все это время – с момента чудесного преображения девушки, он беспрестанно молился, пытаясь понять, что же, блин, тут происходит. В чем смысл всего происходящего – ибо ничего в этом мире не происходит без согласия на то Бога Всемогущего. И что он – Бронислав Казимирович Сапега – должен делать. Или не делать.

Но Бог молчал. А на коленях Бронислава Казимировича сидела абсолютно голая и ну очень соблазнительная девушка. Которую он к тому же действительно любил. Хотя и очень долго не мог признаться в этом даже себе. А теперь… когда она чуть ли не клещами это из него вытащила, ему стало гораздо легче.

Хотя одна проблема оставалась. И очень серьёзная. Он понятия не имел, что с ней делать. Напрочь все забыл. Нет, с эрекцией у него было все в порядке. Просто… ну бывает так. Как будто у зеленого юнца. Хотя в своей «прошлой жизни» он, говорят, в постели был очень даже неплох. Пусть и бесконечно далек от Темы. Его коньком была ласка, а не боль. Нежность, а не грубость. Партнерство, а не доминирование. И думал он о том, в первую очередь, как женщину удовлетворить, а не себя.

Наверное, именно поэтому он и не знал, что с ней делать. Он достаточно разбирался в психологии, чтобы знать, что тематиками не рождаются, а становятся. Более того, он прекрасно знал, как именно Лиза пришла в Тему. Точнее, как её привели. Знал он, и как тематика можно перепрограммировать в ваниль. И где. В том же Иерусалиме была прекрасная частная клиника, в которой это поставили на поток. Отец Умберто в этой клинике был капелланом – очень много пациентов были иностранцами и католиками. Поэтому в конечном итоге Лиза оказалась бы именно там – на полном пансионе.

Только вот окажется ли? Теперь это уже был очень большой вопрос.

«А хочешь, я тебе расскажу, с чего всё началось? Как ты меня полюбил? »

Очень интересно. Она что – ясновидящая? Телепат? Мысли читает? Только этого не хватало. И так многовато чудес за единицу времени…

Она снова прильнула к нему близко-близко. Закрыла глаза, и до невозможности соблазнительно зашептала на ухо:

«Ты ведь тематик… И еще какой… Такие романтики как ты… никогда не поверю, чтобы тебе не хотелось – причем сильно так хотелось – применить эти навыки на практике…»

Он вздрогнул. Как же он забыл… Твою дивизию…

Хотя, как забыл, понятно. Потому что очень хотел забыть. Не самая славная страница в его биографии. Которую даже нервный срыв не оправдывает.

«Я применил» - глухо сказал он. «Однажды»

«И как? » - удивленно спросила Лиза. «Понравилось? »

«Да»

Он начал постепенно погружаться в… да, то самое альтернативное внутреннее состояние. О котором он много читал, но испытал всего один раз. Два года назад. Когда на один вечер и ночь превратился в своего антипода. В Хищника.

«Расскажешь? »

«Расскажу». Все равно же вытащит из него…

«Тебя возбуждают такие разговоры? О Теме, насилии, боли? Подчинении, изнасиловании женщины? Принуждении? »

«Да». Ох каким же сладким было это погружение…

«Тебе рассказать, как я стала женщиной? »

«Да». Он читал этот ее небольшой рассказ десятки раз. Но очень хотел от неё услышать вживую. Хотя на самом деле, в тот день она всего лишь потеряла девственность. Женщиной она стала много позже.

«Мне было шестнадцать. Ему двадцать семь. Он был владельцем молодежного клуба. Запал на меня сразу. Мне он тоже понравился. Пригласил в офис. А там…»

Сапега очень хорошо знал, что произошло там. Именно поэтому… впрочем, Лизе об этом было знать совершенно не нужно. Точнее, даже категорически противопоказано.

«Он взял меня за волосы. Намотал их на руку. Швырнул к своим ногам. И коротко, хлестко и властно спросил: Ты сама разденешься или тебе помочь? Меня словно молнией ударило. Тогда я поняла, что всегда буду делать то, что он скажет»

«И разделась…»

«Да, встала с пола и сказала, что сама. Постаралась раздеться так, чтобы доставить ему максимум удовольствия. Хотя, конечно, стеснялась. За что и получила пару пощечин. Потом уже раздевалась гораздо увереннее. По его первому знаку»

Она вздохнула.

«Потом он скотчем связал мне руки за спиной – мне, как ни странно, это очень понравилось. Намотал мои волосы на руку – они у меня тогда длинные такие были. Опустил на колени. И трахнул в рот. А когда ему что-то не нравилось – как я сосу или как его член ртом держу – бил меня по лицу»

«Потом…» - она снова вздохнула - «Я танцевала для него. Голая. А он меня корректировал. Словом. Потом… потом он уложил меня на диван… ну, я почти сама легла… раздвинул ноги… и трахнул. Просто трахнул. Потом… поставил меня в коленно-локтевую. Я неопытная была… первый раз все-таки… не сразу понимала, что он хочет…  А он лупил меня ладонью по бедрам. Добиваясь от меня, чтобы я делала именно так, как он хочет. Я быстро научилась»

«Потом… не знаю.. все эти несколько месяцев как во сне. Он мне слал грязные СМС-ки, от которых я мокла мгновенно. Там… И бежала к нему сломя голову. Раздевалась по первому знаку. Вставала в любые позы. Отдавалась. Позволяла ему все. Лишь бы ему было хорошо. Любила я его…»

Любила насильника. Творила из тьмы свет. Почти христианское исповедничество…

«А он меня не любил. Просто использовал. Но мне было все равно. Мне это даже нравилось. Быть его вещью. Служанкой. Наложницей. Дрессированной зверушкой. Даже когда он меня наказывал, мне нравилось. Он изобретательным был. Ремнем порол. Летом розгами. В угол на гречку ставил. На аппликатор Кузнецова – ох и больно же. Но это не Тема была. Просто ТН»

Она снова тяжело вздохнула.

«А потом он меня бросил. Наигрался – и бросил. Я чуть с ума не сошла. Хотела с собой покончить. Чуть на наркотики не села. Меня мой двоюродный брат спас. Нет, он тоже не был тематиком. Просто поклонник домостроя. Он меня как свою дочь воспитывал. Так зажал в тиски… в общем, я чуть-чуть до золотой медали не дотянула. Порол, кстати, нагайкой казацкой. Я просто выла»

«А потом… потом я настолько на все это подсела, что уже не представляла себе отношений без боли, насилия и принуждения. Я подсознательно искала таких же отношений, какие у меня были с моим первым… но никак не могла найти. А с Виталием было даже лучше…»

«Ты не пробовала с ним связаться? »

«С моим первым? » - удивилась она. «Зачем? Я с самого начала знала, что он меня бросит и обо мне забудет. У него таких как я… полный клуб»

«Разумное решение» - подумал он. «Особенно если учесть, что звонить на два метра под землю на Люблинское кладбище довольно затруднительно. Да и Интернет туда пока не провели»

Его первого он убрал сразу, как только прочитал её рассказ о том, как она стала женщиной. Она достаточно много рассказала о нем, чтобы он его вычислил за пару дней. Потом залез в его сетевые аккаунты и убедился, что он – тот, кто ему нужен. Дальнейшее было делом техники. Подчинил он её, конечно, классно – спору нет. И профессионально вполне – хотя сомнительно, что этому учился. Но несовершеннолетнюю насиловать… ай-ай… нехорошо как. И зачем? После 18 – десятки в его клубе… Так что добро пожаловать в Ад…

«А теперь скажи мне честно» - снова этот соблазнительный шепот. «Ты хочешь меня так… как он… только с любовью. Только честно…»

Fuck. Впрочем, к этому все и шло. Ах если бы не этот чертов срыв два года назад…

Что ж. Как его там учил отец Маркус? Не знаешь, что сказать – говори правду.

«Да» - выдохнул он.

Она поднялась с его колен, встала, расставила ноги, чтобы он видел её всю.

«Тогда делай»

Он на автопилоте поднялся из кресла… и влепил ей оглушительную пощечину.

И понеслось.

26 апреля 2012 года

Иерусалим, Израиль

Полет прошел без приключений. И вообще без каких либо неприятностей… если не считать, что у нее довольно ощутимо болело все тело. Сладко болело. Так основательно её даже Виталий не обрабатывал. А какой с ним был восхитительный секс… ммм… Нет, правильно все-таки говорят – без Любви нет и Темы. А только жалкая имитация. Фейк. Обманка.

Когда они шли от аэропорта к автобусу в Иерусалим, она неожиданно спросила:

«Ты Иерусалим хорошо знаешь? »

«Хорошо. А что? »

«Где можно купить левый сотовый с международным доступом? »

«Зачем это тебе? » - оторопело спросил он.

«В эту твою организацию позвонить» - невозмутимо ответила Лиза.

«Ты спятила? ». Это было совершенно искренне

«Отнюдь» - все столь же невозмутимо парировала она. «Если эта организация действительно настолько могущественная, то рано или поздно они нас найдут. Поэтому лучше с ними разобраться прямо сейчас»

Логика в её объяснении, конечно была. Тем более, что он, вполне возможно, уйдёт не в отпуск, а в самую что ни на есть отставку. После такой-то феерии…

«Кстати, хоть какое-то название у этой… конторы есть? »

Момент истины. Решать придётся сейчас. Если он сообщит название, его Миссия окончена. Здесь и сейчас. Если же нет… все может вообще выйти из-под контроля.  

Он принял решение.

«Группа Омега. Специальное подразделение Святого престола»

«Мне в Ватикан звонить? »

«Да» - кивнул Сапега. «Только не сейчас. Завтра ближе к вечеру. У них уйдёт где-то сутки на то, чтобы запустить общий запрос. Тут же выяснится, что ты здесь. После чего автоматом дело передадут в Ватикан. В штаб-квартиру Омеги»

«Отлично! » - просияла Лиза. «Значит, у нас…есть еще часов двадцать. Или около того»

Отец Умберто отправил их к своим друзьям. Которых семейное положение Лизы и Бронислава не интересовало вовсе. Поэтому… в общем, из постели они все эти двадцать часов вылезали только для того, чтобы принять душ. Или поесть местной арабской еды, которую им доставляли прямо до двери спальни.

Затем они вернулись в церковь Бичевания. Лиза набралась смелости и набрала продиктованный ей Брониславом номер.

«Личный помощник Кардинала Роберта Эша слушает»

«Вы говорите по-русски? »

«Да. И еще примерно на семнадцати языках». С чувством юмора у Вольфганга Бека было все в порядке.

«Тогда передайте, пожалуйста, его высокопреосвященству, что с ним хочет поговорить Елизавета Ивановна Лебедева. И это срочно»

Молчание длилось целых пять минут. Затем в трубке раздался странный несколько глуховатый голос.

«Кардинал Эш слушает. Где Вы находитесь? »

«Слушайте меня внимательно, Ваше высокопреосвященство. Человек, который совершил убийство Виталия Короткова, находится здесь. Рядом со мной. В храме Бичевания в Иерусалиме. Мы готовы ответить на все Ваши вопросы. Но Вы должны приехать один. Мы будем говорить только с Вами. У Вас есть на это шесть часов. Через шесть часов – или в случае любой подлянки с Вашей стороны – ключевая информация о группе Омега будет на первых страницах всех сетевых изданий»

Сделала глубокий вдох и добавила:

«Имейте в виду – я люблю этого человека. Больше жизни, души и так далее. И я легко умру или убью ради него. Не говоря уже о том, чтобы устроить крупные неприятности Вашей организации»

И нажала кнопку отмены вызова.