Бабофобия

Город, квартира, пятый этаж, воскресный вечер, телевизор, ужасы вместо ужина, бессонница, перемежаемая философскими изысками.

Ночь, перо, бумага, скрип души на белом полотне, переходящий в стон.

Очень низко и глубоко звиняюсь за откровенную  бабофобию и критику наступающего на нас, мэнов, матриархата, но очень хочется напоследок посучить ножками и всем, что еще сучится и можется.

Я это видел своими родными глазами!   Прямо на заплеванном экране ящика!   Они наступают на нас!  

Тут же встает исконно русский вопрос: «Что с ЭТИМ делать? ».  

Поясню. Он, ящик, сказал, что всем мужикам осталось жить всего сто лет. Нет, я не против столько жить, я против, что всем.

Поясню.   Он сказал, что через сто лет останутся только женские особи  в образе и подобии человека,   супротив божьего указа от… не помню какого числа, но было.

Не помог даже выпитый штоф «зубровки», залакированный забродившим яблочным соком.   От увиденного, перемешанного с выпитым, образовалась  действительность, ласкающая  горло  нежными образами постпохмельного синдрома.

К утру из мутных мыслей сформировался чистый  кристалл плана действий.  

Надо абстрагироваться от прошлого, поверить в грубую реальность и вглядеться в туманно-слякотную будущность.

После щекотного душа направился в спальню. Она лежала, раскинувшись на покрывале, беленькая, мягкая и шелковистая на ощупь. Рука ощутила приятное тепло, как  обещание окутать и обогреть, одарить лаской любовного прикосновения.   Невольно захотелось быстрее ощутить ее всем телом и наслаждаться золотыми грезами сближения и скольжения по голой плоти.

Я  приподнял  только что отглаженную супругой Анютой рубашку за ворот и  накинул  на млеющее от благодарных чувств тело.       

Нет, главным в нашей семье, конечно, был и останусь я, несмотря на огромную разницу в зарплате. Как говорится, кто на что учился. Я вот, на сторожа в магазине технической книги, а моя любимая жена – на директора фабрики. Не знаю, что они там производят, главное, чтобы в доме был уют и порядок. За этим я строго слежу.

Вот сейчас, если она еще не убежала на работу, и начну.   Где она может быть? На балконе?   Нет.

Надо проверить в столовой. Так и есть.   Лежит на столе готовенькая, тепленькая, ждет меня.   И так каждое утро.   Здесь главное – не спешить.   В утолении желаний важнее процесс,   как пишут китайцы в своих книгах любви.

Я наклонился, нежно раздвинул ноги и приблизил лицо к лону, покрытому блестящими капельками.   Запах вызвал щемящие колики в животе. Захотелось с головой погрузится в эту  манящую таинственную глубину, обещающую неземное наслаждение.   Не удержался и начал слизывать соленые капли, погружаясь языком все глубже и глубже внутрь зовущей плоти.   Я упивался вкусом вытекающего изнутри прозрачного сока,   наслаждался  нежным фруктовым ароматом.  

Для начала откусил мягкую гузку в форме сердечка. Это моя самая любимая  часть у курочки, фаршированной гречневой кашей с яблоками.   Потом отломил окорочек и впился зубами в сочную плоть.

Вот за что я люблю мою Анюту, так это за ее кулинарные изыски, за ее умение обычную сосиску превратить в эротичное блюдо. А какие она недавно тортики воздушные соорудила в виде двух белоснежных холмов с вишенкой наверху. Я эту вишенку с корнем вырвал и проглотил не глядя, такое томление души было от миражного совершенства обозрения женских прелестей.

Умиротворив тело  вторым окорочком и яблочной кашкой, понял, что сытое тело полностью меняет философский настрой головы.

Это я о наступающем на нас, мэнов, матриархате. Может, это и не так уж плохо, что женщины захватят мужскую власть с потрохами?   Не зря же моя мудрая бабушка говорила, что для мужа самое уютное местечко под каблуком жены?

А что?   Отдам я ей свой маршальский жезл хоть завтра. Да что - завтра?   Вот вернется Анютка с работы вечером, схожу в душ и отдам. Прямо в руки.   Так и скажу: «Отдаю тебе, моя любовь, самое дорогое, что у меня есть.   Пользуйся на здоровье, весь в твоем распоряжении! На всю ночь, так как на работу я теперь ходить не буду».  

Да, так и скажу!   Ну его, этот патриархат.   Мы не гордые, проживем при любой власти.   И под ней тоже.