Нарыв прорвался

Вскочил чирей на заднице. Болезненный страшно. Присесть невозможно. Завтракал стоя. Кое-как смазал чирей йодом и пошел на работу. Чтобы не вызывать вопросов, почему не садишься за свой стол, решил связаться с другими отделами. Стал решать дела, давно требующие ответа. Заходил к смежникам, обговаривал вопрос, и летел дальше. К концу работы вызвал начальник, похвалил. Сказал, что не ожидал, сказал, раз так идут дела назначает его исполнять обязанности на время командировки. Выдал список дел на неделю.

Дома поужинал стоя, смазал йодом чирей, и лежа на животе, весь вечер смотрел телевизор.

С утра морщась, занял кресло в кабинете начальника. Подписал срочные бумаги, стоя выпил кофе, поданное секретаршей, и пошел по этажам решать вопросы по списку начальника. Пришлось дважды записываться на прием к директору департамента. Во второй раз директор обратил на него внимание, пригласил сесть. Ответил, что ни минуты времени нет, если можно зайдет попозже или завтра. Зашивается с работой. Только еще приступил к исполнению обязанностей начальника отдела. Директор благожелательно сказал, что ему кажется, что с работой он вполне справляется. Подкинул ему два проекта на проработку.

Дома опять возился с чирьем, телевизор не смотрел, лежа на животе работал над проектами.

С утра в кабинете подписал срочные письма, не присаживаясь, принял своего приятеля, с которым сидел за соседними столами, и подписал ему заявление на отгул. Затем направился в соседний отдел согласовывать один из проектов, порученных директором, записался к нему на прием, и был принят после обеда. Директор одобрил. Весь конец дня посвятил обсуждению с сотрудниками второго проекта. За столом не сидел, все замечания записывал на доске. Сотрудники панибратски заявили, что его не узнают. Он засмеялся, представив себе их реакцию на причину его активности.

Дома обнаружил, что нарыв уже почти готов прорваться. Лёжа доделывал оба проекта с учетом полученных советов и замечаний.

Утром попросил секретаршу распечатать пояснительные тексты к проектам. Решал текущие вопросы, подписывал документы. Внес исправления в пояснительные записки. Отдал перепечатать. Секретарь директора встретила его с улыбкой, тут же доложила. Директор принял его почти сразу же. Просмотрел материалы, сделал несколько правок своей рукой.

Дома обнаружил, что нарыв прорвался. Трусы бросил в стирку, брюки свернул для сдачи в химчистку. Заклеил ранку пластырем. Вносил правки директора в проекты.

На работе, сидя на краю стола на здоровой ягодице, обсудил с секретаршей, как вносить исправления в уже готовые документы. Секретарше его рабочая поза понравилась. К директору записываться не пришлось, - вызвал сам. Пришлось сесть на предложенный стул. Постарался незаметно сесть боком. Директор обсудил с ним последние решения Ученого Совета, а потом предложил занять пост Секретаря этого Совета. Повышение было феерическое, испугался, начал отказываться. Директор отказа не принял. Велел со следующей недели приступать к работе в новой должности. Надиктовал задачи, необходимые решить в течение года.

Ранка от чирья почти не болела. Можно было сидеть. Обдумывал задачи, которые поставил директор. Удивился. Секретарь Совета может решить все эти задачи одной левой. И не за год, а за пару дней.

Утром записался на прием к директору. После обеда был радушно принят. В кабинете оказался замминистра. Рассказал свое видение работы Секретаря. Директор и замминистра слушали внимательно. Потом зам сказал, чтобы в понедельник прибыл в министерство. Пропуск будет заказан. Министр очень интересуется молодыми кадрами, хочет выдвигать на руководящие должности. Директор делал глазами знаки, чтобы не отказывался.

В понедельник утром был принят министром. Чирей еще чуть-чуть саднил, но сидеть было можно без проблем. Министр был старенький, он участливо расспросил о делах по работе, потом заговорил о здоровье. Что-то заставило рассказать о чирье.

- Вот, вот, - потирая руки, сказал министр, - а у меня карьера началась с ужасного приступа геморроя.