Мой ласковый и нежный зверь

Написано в соавторстве с Таем Вэрденом.

Внимание! Содержит описания и сцены нетрадиционных отношений!

- Будешь учиться взаимодействовать с нормалами, - шеф был краток. - Вот документы и ключи от квартиры. Пошел.

Ян открыл рот, протестовать, но снова захлопнул его: глаза шефа недвусмысленно полыхнули фиолетовым огнем. Пришлось сгрести все в кучу и отправляться. По пути изучил документы. Ему хотя б оставили имя, что радовало. А еще устроили на работу художником-оформителем, видимо, шеф совсем разозлился. На руках у Яна был паспорт, договор на съемную квартиру, трудовая книжка и договор найма. Чудесный комплект. Он прочел адрес, написанный в договоре, решив сначала направить стопы в свое теперешнее убежище.

- Что? Серое кольцо? - Яна крепко передернуло.

Однако особого выбора не было. Интересно, на что надо было шефу наступить? Создавалось впечатление, что он не просто наступил, а сплясал чечетку на всех его щупальцах.

- Ну, посмотрим. А?

Кошки. Много кошек. Сотни их окружали Яна. Не мяукали, не шипели и даже не щерили клыки. Просто стояли и сидели вокруг. И смотрели. Нет - СМОТРЕЛИ!

- Ну и что вам надо? - Ян ощерился.

Кошки с мявом кинулись прочь во весь дух. На него напустилась какая-то старуха, и от ее дурных воплей: «Ах ты ж, бесь окаянный! » - Ян рванул в другую сторону. Подальше. Как раз в сторону подъезда, где ему предстояло жить. Высоченная «свеча» в двадцать пять этажей была недавно отстроена, еще даже шторы не на всех окнах висели. Квартиры там оценивались в семизначные суммы, а стоимость аренды - в пятизначные. В неделю, не в месяц. О том, где ему взять такие деньги, Ян предпочел подумать после осмотра будущей жилплощади. Если, конечно, будущей.

Внутри было светло, красиво. Консьерж, здоровенный мордатый дуб, зыркнул, припечатывая взглядом.

- К кому?

Голос был ангельский. В смысле, на поле боя гаркать на Светлое Воинство вполне б подошел.

- Д-домой, - пролепетал Ян и сразу же на себя разозлился. А еще больше - на этого долбонутого молнией нормала: да кто он такой, чтоб его, Яниса Эйма, пугать?

- Квартира какая? - «ангел» не подобрел ни на йоту.

Ян сверился с договором:

- Шестьдесят шестая.

- Шестнадцатый этаж, лифт налево.

- Бла... - Ян осекся, вспоминая стандартный нормальский ответ. - Спасибо.

Благословение Богини на него еще переводить! Жирно будет. Интерес к нему потеряли, переключились на доведение почтальона до энуреза. Ян прошествовал к лифту, на пару мгновений завис: тот был хромированно-зеркальным чудовищем, даже пол был зеркальный.

- Ну уж нет, ни за какие коврижки, - Ян развернулся к лестнице.

- Лифт работает, - громыхнуло за спиной.

- Я боюсь лифтов, - он огрызнулся и припустил по лестнице так, что не удивился бы, если б по прибытию на нужный этаж от подметок на ботинках шел бы дымок.

Дом молчал, из квартир тут явно была заселена от силы десятая часть. Даже те двери, на которых уже были и глазки и резные узоры, или просто цельнолитые по виду створки, вели в нежилые помещения: девственно чистые коврики, тишина, неработающие камеры. Все вместе производило гнетущее впечатление. Хотя он и не чуял ничего плохого, или просто темного. А вот из соседней квартиры на шестнадцатом этаже, шестьдесят пятой, несло жилым духом и запахом присутствия человека. Нормала, - поправил сам себя Ян. Однако за дверями было тихо, соседа явно дома не было или он был тихим, как мышь под плинтусом. И к лучшему, решил Ян. Остальные квартиры на этаже явно пустовали.

Выделенная ему квартира была огромной, три комнаты, по которым можно было ездить на роликах и сдавать мировые чемпионаты. Мебели не было, только в углу сиротливо ютился спальный мешок. Ян фыркнул: чего-то такого он и ожидал. Интересно, зачем ему аж три комнаты, да еще в этой дорогущей «свечке»? Ведь можно было снять что-то поскромнее и подешевле! И не в сером кольце. Бр-р-р-р!

На кухне нашлись кастрюли. И по пакету гречки и макарон. Он тоскливо вздохнул: лучше бы там нашлись хотя бы сосиски. А еще лучше - кусок сырого мяса. Макаронами наесться было нереально. Даже если он сварит их все и сожрет в один присест. Но ничего больше не было. А еще у него не было денег. И разрешения на охоту. Вот же... подгадил ему шеф основательно. Основательнее некуда.

В дверь громыхнули кулаком. Ян аж подпрыгнул: ничего себе! А звонок в двери - для слабаков?! Заглянул в глазок, не торопясь открывать. Так и есть, тот самый дуб. И чего ему надо? Ян колебался. С одной стороны, нужно все же налаживать общение с нормалами. А с другой... с другой было просто неуютно. Такой как стукнет, даже ему не поздоровится, если увернуться не успеет.

Стук повторился. Верней, грохот: в пустой квартире резонировал каждый звук. Ян осторожно щелкнул замком и, на всякий случай, отступил от двери подальше.

- Привет, сосед!

На Андрея смотрели круглые, испуганные глаза парнишки. Как совенок, ей-богу, подумалось мужчине. Тощий, костистый, лохматый, будто студент. А, может, в самом деле студент?

- Я тут подумал, ты пока не обжился, вот, принес пожрать.

Испуг в глазах сменился столь же сильным голодом. Парнишка невольно облизнулся, и Андрею захотелось протереть глаза: показалось, что у того язык - как у ящерицы, тонкий, узкий и раздвоенный на кончике. Чего только не привидится после суточной смены?

- Держи, - Андрей вручил ему кастрюльку. - Питайся.

- А вы? - пискнул парнишка.

- По-твоему, я дома не пожру?

Тот пожал плечами, неопределенно мотнул растрепанной, какой-то серо-мышиной гривой.

- Ну все. я пошел отсыпаться. Если что, я  в шестьдесят пятой живу. Часа через четыре можешь будить. Через восемь - будить смело. Через десять - нагло.

- А...

Андрей кивнул, развернулся в проеме, зацепив и едва не своротив косяк. Вот же, понаделали дверей, честному человеку и пройти нельзя! Мальчишка ему понравился, смешной.

Человек ему не понравился. Странный какой-то. Принес еду - Ян принюхался и едва не захлебнулся слюной: мясо! Вкус-с-сное, с поджаристой корочкой, с-с-сочное! Мяс-с-ско! Все остальные мысли о странности соседа и практически полученном разрешении войти в его дом (а как иначе будить-то?), канули в небытие. Еда была горячей, стоило снять крышку, повалил пар. Ян поставил ее на пол в первой же комнате и принялся отплясывать какой-то первобытный танец вокруг кастрюли, в нетерпении ожидая, пока она остынет. И сам не заметил, как постепенно, медленно менялась его ипостась. Но к моменту, когда мясо остыло, вокруг кастрюльки наворачивал круги уже не человек, а странная, словно созданная из одних только округлых линий и текучих силуэтов, чешуйчатая тварь.

Мясо остывало быстро, вскоре его уже можно было есть, не обжигаясь. Длинная, узкая морда выхватывала кусок за куском, задиралась повыше, и мясо проглатывалось быстрее, чем человек мог бы сказать «ой». Было вкусно, очень. Человек умел портить мясо так, что его даже можно было есть. Ян наелся, вылизал кастрюлю, от избытка чувств едва не откусив ее край. На металле остались вмятины от клыков. Ящер подумал, что нужно будет потом их как-то убрать, но сытость значила сон, и он добрался до спальника, потоптался по нему, как устраивающий лежку кот, и уснул, едва свернувшись в клубок.

Выспался он отлично - никаких звуков, никаких соседей, пустой тихий дом. Даже снизу звуков не неслось - дом был малонаселенный, да и этажность свое дело тоже делала. Проснулся, правда, от того, что замерз: во сне вернулась человечья ипостась, а без чешуи спать на тонком спальнике, не укрывшись, оказалось прохладно и жестко. Это ящеру было удобно. За окном начался дождь, капли били по стеклу, стекали вниз, образуя узор.

- Художник-оформитель, говорите? - Ян задумчиво рассматривал постоянно меняющийся рисунок на стеклопакете, чувствуя неясный зуд в кончиках пальцев. Он иногда рисовал, конечно. Но чтоб зарабатывать этим на жизнь? У него была другая профессия, далеко не такая мирная. К счастью, на работу нужно было еще только завтра, шеф дал день освоиться.

- Так, кастрюля, - после умывания и приведения своей вечно растрепанной шевелюры в относительный порядок, следовало заняться насущными делами. А починка покореженной стенки кастрюльки оказалась не таким уж и легким делом. Ян порадовался, что емкость была алюминиевая, а не эмалированная. У нормала точно возникли бы ненужные вопросы. Хотя следы починки и так остались, оставалось надеяться, что сосед не так внимательно будет разглядывать кастрюлю.

Он посмотрел в окно, привычно определяя время по солнцу. Ага, около одиннадцати. Значит, можно идти и... как там сказал сосед? Нагло его будить? Ну, хорошо, нагло, так нагло. Под ладонью тихо перещелкнулись ригеля замка, и дверь открылась. Ян прошел через просторную прихожую, заглянул на кухню, потягивая воздух носом, оставил на столе кастрюлю, потом прошел в большую комнату, которая была, как показалось, размером со стадион, и только потом уже добрался до спальни. Сосед дрых, занимая собой половину трехспальной кровати, обнимал подушку. Ян кашлянул. Потом кашлянул громче. Подходить он не решился: знал прекрасно, что спящее опасное существо лучше будить издалека.

Андрей проснулся, уставился на мальчишку:

- Ага. И как ты сюда попал?

- Ну, вы же сказали - будить нагло? Я и пришел... - тот явно растерялся, будто вот так просто входить в закрытую квартиру, через дверь с непростыми замками, было для него нормально.

- А дверь ты как открыл?

- А... как обычно - за ручку... - глаза лохматого недоразумения стали еще круглее. Красивые, кстати, глаза были, зеленые, яркие, с золотистыми и лазурными прожилками.

- Я все замки запер...

Мальчишка только руками развел. Глаза были честные-честные. Андрей засомневался: может, в самом деле, расслабился и забыл закрыть дверь?

- Ладно, тебе хоть еда понравилась?

Андрей перепугался, что у пацана голова оторвется, так неистово тот закивал.

- Очень!

- Магазин на той стороне дороги.

- А? - и снова этот совиный взгляд.

- Магазин, там можно продукты покупать. Еду.

- Ну... - мальчишка замялся, - у меня с деньгами сейчас проблемы. А дома только гречка и макароны. Фу, бр-р-р.

- Гречка - это питательно. Ладно, можешь взять в холодильнике кастрюлю с синей крышкой.

- Правда? - и тут лохматик Андрея удивил еще раз: - А это вообще прилично? Ну, то есть, что я у вас еду беру?

- Ну, если предлагают, то да.

- Бла... то есть, спасибо большое!

Мальчишка умелся на кухню, судя по звукам, заглядывать в холодильник.

В холодильнике было много всего вкусного, мясного. И кастрюля литров на пять. Ян облизнулся, с трудом контролируя превращение. Богиня Всеблагая, да он столько и каждый день не ел и в лучшие годы!   Но больше готового мяса его привлек запах и вид выложенного на тарелку для разморозки фарша. Ян прислушался, пытаясь определить, где хозяин всего этого великолепия, потом воровато потянулся и отщипнул кусочек.

- На сырое мясо тянет? - весело поинтересовался Андрей.

Ян вздрогнул и едва не уронил тарелку с фаршем. Как этот нормал умудрился подобраться к нему так тихо и незаметно?! Он замычал что-то, но непроглоченный фарш во рту не давал нормально оправдаться. А проглатывать сразу, не высосав сначала восхитительный мясной сок - было бы сущим варварством.

- Ешь, - Андрей похлопал его по плечу и ушел с кухни.

Ян чувствовал, что или он давно уже не сталкивался с нормалами, и они успели сильно измениться, или конкретно этот нормал был странным. Но ему же разрешили? Да? Он уселся на пол под дверцей холодильника и принялся смаковать фарш, понемногу, по горсточке, стараясь не слишком сильно урчать от удовольствия. Правильная пища! Ну, почти правильная - он предпочел бы цельный кусок мяса, а не молотый, чай, не детеныш уже. Фарш закончился до обидного быстро.

- Наелся? - Андрей зашел, уже одетый в джинсы и футболку.

Ян кивнул, но смотрел при этом настороженно: ждал, что скажет нормал. Вылизанная тарелка стояла на столе.

- Странный ты. Где работаешь вообще? Откуда взялся?

«О, вот оно, началось», - мысленно застонал Ян.

- Ну, я оформитель. Художник, то есть. На работу только устроился, в кукольный театр.

- Здорово. А откуда родом? Ты явно не местный.

- Это почему это? - взвился Ян. - Да я всю жизнь в этом городе прожил!

- Ну, как-то не похож.

Мальчишка сверкал глазами с видом оскорбленной невинности. Странный какой. Будто то, что он из другого города мог приехать, что-то меняло. Чай, не Москва, «понаехавшим» никто бы не назвал.

- Ладно. Еще еды?

Судя по голодным глазам, он бы согласился, но или воспитание не позволило, или еще какие-то причины, помотал головой:

- Нет, спасибо, я наелся.

На самом деле все было куда проще: еще немного еды, и Ян не сдержался бы, обернулся. И тогда - прощай, возможность наладить отношения с этим нормалом. Стирать память, корректировать ее, убирать все следы своего присутствия... сколько мороки!

- Отлично. Как тебя зовут?

Мальчишка замялся, потом неохотно - и это было видно - назвался:

- Ян.

- Андрей. Рад знакомству.

- М-м-м... ага...

Странности парня настораживали, профессиональная паранойя проснулась от летаргии и в голос возопила: он не тот, за кого себя выдает! Проблема была в том, что Андрей не знал, за кого себя выдает Ян? Что именно не так?

«Ладно, сову эту мы еще разъясним».

- Ну, я пойду? Спасибо, что накормили и вообще, - мальчишка явно стушевался и хотел побыстрее уйти. Странно, почему он так отреагировал не на то, что его застукали за поеданием сырого фарша, а на то, что пришлось сказать имя?

- Давай, до встречи, - Андрей кивнул, проводил парня до двери. И осмотрел замки повнимательней. Нет, все целы. Как же он попал в квартиру? Андрей не сомневался в своей паранойе, не позволившей ему лечь спать с открытой дверью квартиры. На замочной скважине не было ни царапинки лишней. Но как? Кстати, о замках. Он ведь, стоя у приоткрытой двери, не слышал, чтобы сосед ключами звенел. Можно, конечно, списать на то, что тот оставил свою квартиру открытой, все равно брать нечего. Но... но!

- Все страньше и страньше.

Ян запер дверь и почти с порога ухнул в оборот. Только теперь не в ящеричью шкуру, а в кошачью. Перетащил спальник под батарею, благо, что отопление уже включили, свернулся на нем и принялся нервно вылизываться. За стеной послышалась музыка, для кошчьего уха слышимая отчетливо. Что-то из Вивальди. Ян взялся вылизываться еще интенсивнее, хотя в этом не было нужды. Шерстка и без того мерцала, как туман. Но если уж он начал приводить себя в безупречный вид, то остановиться было трудно. А если, к тому же, не затормозил вовремя, то, когда от движения собственного языка по собственному же животу возникает и распространяется по всему телу волна жара, остановиться - смерти подобно.

Сосед решил покатать по полу чугунные шары, подвигать тяжеленные стальные ржавые ворота и еще что-то в том же духе, судя по звукам. А сверху решили погрохотать копытами подкованные слоны. Ян утробно взрявкнул, едва не прикусив себе язык. Дом испуганно утих, давая кошаку спокойно кончить, вылизать орошенное беловато-прозрачными капельками пузо и задремать.

Разбудил его грохот кулака по двери квартиры. Хорошо знакомого кулака. Ян подхватился, на ходу меняя ипостась и радуясь тому, что спал, во-первых, в тепле, и во-вторых, обернулся, не раздеваясь. Правда, чисто и гладко прилизанная шерсть почему-то не мешала его волосам торчать во все стороны.

- Пойдем в магазин, куплю тебе еды.

- Нет-нет, что вы, я не могу так злоупотреблять вашим гостеприимством! - попытался отказаться Ян.

- Потом вернешь. Пойдем, что я, нелюдь какой, бросить человека в беде?

Андрей отметил, как возмущенно засверкали глазищи мальчишки при этой фразе. Так-так-так. Но вслух Ян ничего не сказал, видно было, что с трудом сдержался, прикусил себе язык.

- Пойдем, хоть поешь вечером по-людски.

Еще один высверк зеленущих глаз. Интересненько, однако.

- Я должен вам чем-то отплатить за такую доброту.

И фраза странно построена. Никто так не говорит, тем более, из молодежи, а парнишке на вид ну никак не больше двадцати - двадцати трех. И то - много.

- Свои люди - сочтемся, - усмехнулся Андрей. - Идем?

Пока Ян обувался, надевал куртку, Андрей думал, почему он так странно реагирует на вполне обычные фразы. Как будто он сам - не человек. Хотя... вот слышал же краем уха что-то о секте, которая промывает своим адептам мозги на тему слияния с природой... Но каким боком это к Яну увязать? На сектанта вроде бы и не похож. Хотя, надо просто понаблюдать.

В магазине парень по сторонам не пялился, зато целенаправленно устремился в мясной отдел. Правда, при виде ценников его энтузиазм как-то увял.

- Оно тут все дорогое... ужас, а у меня зарплата копеечная, - он чуть не плакал.

- Ничего, одного хорошего куска мяса хватает на три-четыре дня. А если не каждый день им питаться...

- Ненавижу каши и макароны. Ну, картошку еще могу есть, а остальное - гадость несусветная, - отрезал Ян. - Придется поголодать.

- Да откуда ты вообще взялся? - удивился Андрей. - Родители богатые из дома выставили?

- Опекун, - буркнул мальчишка.

- Сочувствую.   Ну, хоть картошку ешь, это уже хорошо. Возьмем тебе картофеля и кусок мяса.

- Да я все ем, - пошел на попятную Ян, - просто не люблю остальное. Не наедаюсь, понимаете? Ну, у меня со здоровьем проблемы небольшие, в общем, вы же сами поняли...

- Ага. Глисты.

Обиделся. Насупился и ушами малиновыми светит. Ну, ей-богу, как ребенок.

- Лет-то тебе сколько, Ян? Что ты до сих пор с опекуном жил?

А когда мальчишка, явно горя желанием отделаться от неудобных вопросов, буркнул:

- Семьдесят три, - Андрей уронил челюсть.

- И я с ним жил потому, что Кодекс... - и осекся.

Андрей покрутил у виска пальцем:

- Все ясно. Сектант.

- Неправда! - почти выкрикнул Ян, развернулся и рванул из магазина прочь. Андрей поспешил за ним, пока мальчишка с собой чего-нибудь не сотворил. Но в пределах видимости Яна не наблюдалось. Вообще, хотя Андрей не так и промешкал, чтобы его упустить. Хотя, если вспомнить, с какой скоростью тот по лестнице бежал, да еще и вверх, а не вниз... Андрей еще у пролета постоял, послушал, удивлялся, но отчего-то забыл об этом.

- Ну, точно придурок какой-то. Наркоман. Точно же... И «свин» нападает.

Ян влетел в свою квартиру, как только замок сработал, захлопнул дверь и уже тут позволил своему раздражению взять верх. Тело перетекло-переплавилось в ящеричье, он закружил по комнате, не брезгуя ни потолком, ни стенами.

«Да как он вообще посмел обозвать меня сектантом?! Нормал недоделанный! »

Сверху явственно послышалось мерзкое хихикание, под чешеуй все зачесалось - предвестие. Рядом кто-то был, паранормал. Сами собой удлинились когти, из суставных пазух выдвинулись острые костяные отростки, на шее и хребте поднялся и замер в боевом положении гребень, а хвостовое утолщение раскрылось «шишкой» - вставшими торчком острейшими чешуями. Ящер открыл пасть и зашипел, вызывая нахала на бой. Хихикание повторилось, сквозь потолок медленно просочилось нечто белесое. «Класс Ху, уровень опасности минус стопиццот, уровень занудства овер», - отметил Ян. Призрак, старинный. Еще один минус серого кольца, то есть, зоны, насыщенной остаточными проявлениями витальной энергии. Проще говоря, серыми называли те места, где раньше располагались могильники, кладбища, морги или скотобойни. Мерзость, в общем.

- Так-так, что это у нас тут такое, - проскрипел призрак. - О, какая приятная неожиданность, к нам пожаловал Охотник. Позвольте представиться, Аристарх Бертольдович Грайн.

Пришлось менять ипостась. Кланяться. Вообще, конечно, не рекомендовано заводить беседы с призраками. Так Ян ему имя и не называл.

- Молодежь так редко посещает наше кольцо. Вы в отпуск или по работе?

- На повышение квалификации по работе с нормалами, - отчеканил Ян.

- Весьма похвально.

Призрак был старомодный, в завитом парике, в камзоле, чулках и туфлях - как придворный вельможа. Ян напряг память: что в старину располагалось на месте этой «свечки»? Потом его осенило:

- Так вы - тот самый Грайн, который в тыща восемьсот третьем свою жену на кон поставил, желая отыграться, проиграл и застрелился?

- Увы, грешен был, каюсь, имел гордыню немереную.

- А раз каетесь, чего до сих пор тут? - фыркнул Ян. Знал он таких, на словах «каюсь», а на деле - считают себя обиженными неправедно.

- Да вот, страсть одну имею, люблю на девиц молоденьких порой залюбоваться.

Подавить смешок, получившийся каким-то всхрюком, Ян не сумел. Теперь ясно, старый сластолюбец!

- Попугиваете-с?

- Не без этого, не без этого. А не желаете ли на бонтон к нам вечерком явиться? Супруга моя очень рада будет.

- Это куда? - полюбопытствовал Ян.

- А на чердачок-с, общество изысканнейшее собраться обещает.

- Да, как бы, невместно мне-с, я все же Охотник, - удивился и насторожился парень.

- Так нам делить нечего, у нас тут дом мирный. Все, как ваш покорный слуга. Скучновато порой, живых немного, а кто есть, все блажные. С тех пор, как... Ох, да вы приходите. Тут говорить нельзя-с, услышат.

Вот эта недоговорка Охотника уже заинтересовала.

- Хорошо, милостивый государь, я буду. Всенепременно.

Призрак откланялся и степенно улетучился наверх. В дверь пару раз грохнули кулаком. Ян поплелся открывать. Разговаривать с соседом после прямого оскорбления совсем не хотелось. Но он вспомнил, что Андрей - нормал, и знать, как именно оскорбил Охотника, не мог. Так что пришлось.

- Ты чего убежал? - удивился Андрей. - На, я тебе принес картошку. И мяса. Ты хоть готовить-то умеешь?

- Да, конечно. Спасибо. Я расплачусь, как только зарплату первую получу.

- Ага. И ты это... Не мое, конечно, дело, но ты с наркотой завязывай.

- С какой еще нар... Да вы что, совсем, что ли? - Ян взвился. Мало человеку было его отщепенцем обозвать, он его еще и ненормальным зависимым считает? - Еще чего не хватало!

- От лифта шарахаешься, жрешь как не в себя, сам с собой разговариваешь, тощий ненормально. Еще и из дома выставили без денег. Или в какой-то секте точно или наркоша. Семьдесят три года ему, - Андрей повернулся и пошел к себе. - Точно ж, сектант, или иеговист, или этот... Харя Кришны.

Ян остался на пороге, хватать ртом воздух от оскорблений. А еще больше его угнетала невозможность хорошенько навалять этому краткоживущему нахалу. Сначала хотел запустить в спину мужчине пакет с продуктами, но сдержался. Мясо... мясо он, пожалуй, оставит на черный день. А вот погрызть картошечки можно. Вареная, она та еще гадость, но сырая так приятно хрустит на клыках, а еще вкусная шкур-р-рка, м-м-м!

За окном начинало темнеть, лифт с гулким звуком схлопнул створки - явно сосед куда-то уехал. Ян намыл себе картошки, свернул спальник и уложил его на подоконник. С шестнадцатого этажа все внизу казалось маленьким, и ему было жутко представить, каким оно кажется с крыши. Он любил крыши. Но не на такой высоте. Если навернуться, так никакая кошачья ипостась не спасет, всмятку разобьется. Он сидел на подоконнике, хрустел картошкой и думал, что завтра будет его первый «рабочий день». Днем. Среди нормалов. И не только - Детский Кукольный Театр располагался даже не в серой зоне, а в красной. Целый район старинных особняков - не хухры-мухры. Утешало, что там все аристократы, наверное, воспитанные и сразу убивать не кинутся.

Ох, как же все-таки хотелось домой, в зеленый район, во всех смыслах. Но если шеф сказал, что учиться, значит, надо учиться. А то еще проверят, а он не готов.

А сейчас пришлось подняться на крышу. Чердак оказался двухъярусным. На нижнем ярусе располагались трубы, кабели, какое-то оборудование, на верхнем, кроме утеплительной подушки из керамзита, ничего не было. Зато были призраки.

- Добрый вечер, юноша, - Аристарх Бертольдович раскланялся.

- И вам того же, - Ян не отказал в ответной любезности, хотя и настороженно косился на собравшихся стайкой призраков за спиной уже знакомого вельможного самоубийцы.

- Присаживайтесь. Побеседуем.

Опасными они не выглядели, были тусклыми и медлительными, значит, витальная энергия, что держит их в этом мире, почти рассосалась. Скоро совсем потеряют различимость и уйдут.

- Итак, мы рады вам, потому что только вам под силу разобраться с тем, что тут творится.

- Я вас слушаю, уважаемые, - Ян навострил уши. В прямом смысле: они укрупнились и заострились, возвращая себе природный облик, обросли серебристой шерсткой.

- Дело в том, что нас... убивают. Причем не ваши.

- Та Сторона? - волосы на загривке встали дыбом.

- Да. И мы нуждаемся в вашей помощи.

Ян ощутил себя, как в капкане. С одной стороны, шеф приказал учиться взаимодействовать с нормалами, то есть, сюда его отправили не для работы. Но с другой стороны, вернее, с Той Стороны, прорыв - это ЧП! Надо доложить... Или он сам справится? Призраки смотрели на него с надеждой .

- Показать можете?

К нему подплыли две дамы и юноша в камзоле пажа, коснулись по очереди головы. В мыслях стали всплывать картинки, увиденные призраками. Яна передернуло. Нет, если б это было с живыми, выглядело бы куда внушительнее: кровь по стенам, кишки и ошметки плоти... Но когда призрака разметывает на мелкие сгусточки эктоплазмы - это тоже зрелище то еще.

- Мы очень нуждаемся в вашей помощи.

- Я понял. Даю слово Охотника, что разберусь с этой проблемой.

- Эй, наркоша, куда тебя унесло! - призраки мигом растаяли от крика Андрея.

Ян плюхнулся на керамические камешки и сделал вид, что не слышит. Медитирует он, ясно?

- Нарко... Так и знал, - Андрей подошел, взвалил его на плечо. - Все, сдаю в клинику.

- Эй! Отстань! - Ян от неожиданности аж на «ты» перешел. - Я медитацией занимаюсь, какого хрена?!

- Да все вы: сперва медитация, потом мастурбация, а потом всякая хрень.

Ян не сдержался, рявкнул, меняя ипостась и выскальзывая из хватки мужчины. Когти-клыки-костяные острия-гребень, все встопорщилось, как полагается. Разве что шипения не последовало. Андрей сперва провел удар с ноги в харю появившегося. Ящер легко увильнул, зато в отместку хлестнул толстым, бронированным хвостом по ногам. Андрей подпрыгнул, пропуская удар, врезал кулаком, целясь в ту же самую морду. Достать не достал, а вот о клык кулак оцарапал. Ящер подпрыгнул и повис на балке, потом взобрался на нее и издевательски высунул язык.

Андрей поднес рацию к губам:

- Серега, хватай оружие и на чердак бегом.

Серебристая тварь скользнула по балке куда-то в темноту. И там растворилась в тенях, не дожидаясь подкрепления. Андрей оружие взял, сменщика отправил вниз, сообщив, что сам справится. Фонарик высвечивал только квадраты обрешетки пола, вернее, второго яруса чердачного помещения, да балки покрытия крыши. И ни следа странной твари. Андрей шел и шел вперед, когда от двери на чердак послышался голос Яна, что-то отвечающего напарнику. Ольшанский направился решительным шагом туда. Быстрый топот по лестнице сказал ему, что Сергей парня отпустил.

Андрей отправился к Яну в квартиру, грохнул кулаком по двери. Ему не открыли. За дверью стояла тишина, ни звука.

- Открывай,   пообщаемся.

- Еще чего. Чтоб меня снова оскорбляли? - судя по голосу, Ян стоял у самой двери.

- Оскорбишь тебя, как же, открывай, если хвостом с замками справишься.

- С каким еще хвостом?!

Мальчишка выглядел воплощенной невинностью.

- Да вы сами... ненормальный!

- Да-да, конечно. Поэтому ты жрешь мясо и не ешь гречку?

- Я уже сказал, что у меня проблемы с пищеварением!

- Потому что ненормальная ящерица?

- Кажется, вам нужно к доктору, - мальчишка поджал губы и неодобрительно покачал головой. - Вы галлюцинируете.

- Разумеется. Понятия не имею, что ты такое, но из этого дома тебе лучше убраться.

- Я снял здесь квартиру, и имею право жить, пока вношу оплату, - Ян вздернул подбородок и захлопнул дверь. То есть, попытался. Андрей двери закрыться не дал.

- Откуда мне знать, что ты не опасное?

- А какое вам вообще до меня дело? - Ян осторожно отступил, держа дистанцию и не сводя глаз с пистолета в руке мужчины.

- Я не очень люблю непонятных мутантов. Что ты такое?

- Сами вы «такое», - в зеленых глазах сверкнула злость.

- Не вздумай перекидываться, я нервный.

- Конечно, угрожать каждый может. Особенно, если пушка в руках. Тьфу, думал, хоть в этом районе нормальные люди живут, лезть не станут, вынюхивать не будут.

- В этом-то как раз и живут нормальные люди, - Андрей убрал оружие.

- Ну и я нормальный.

Приставку «пара-» Ян опустил. Вот чего этому нормалу придурочному надо? Что он к нему с первого дня цепляется?

- Ну да, ящерица-переросток - это очень нормально, как я мог думать иначе? - Андрей явно пребывал в растерянности. - Ты вообще... кто... такой?

Ян фыркнул, подумал и сказал:

- Дайте слово, что никому не скажете.

- Меня сочтут психом, если я расскажу, так что колись чистосердечно.

- Ну... - парень склонил голову набок, взблеснул лукавинкой во взгляде и выдал: - Я обычный человек. Правда, страшная тайна?

- Безумно. Только на обычного ты не очень-то похож. Ладно, запирайся дальше, - Андрей убрал ногу из дверного проема. - Я вызываю тебе перевозку.

- По какому праву вообще, а? - возмутился Ян. - Я-то к вам первым не лез, не трогал, это вы с чего-то решили ко мне интерес проявить. Странно это!

- Да, очень странно, как это ты очутился в моей квартире, когда все замки были закрыты.

- Дверь была открыта, наверное, вы сами ее закрыть забыли. Или специально оставили открытой. Сами же сказали: будить вас.

Андрей  нажал на кнопку вызова лифта. Ян вздохнул и закрыл дверь. Ладно, придется от этого ненормального нормала, черти б его взяли, скрываться. И дверь никому не открывать. Хотя, как скрываться от консьержа, мимо которого надо ходить на работу? Любопытная задача. Ничего, как-нибудь он ее решит. Например, можно спуститься по стене. Конечно, шестнадцатый этаж... Нет, не вариант. Можно просто игнорировать его. Ну почему этому чертову нормалу было просто не оставить соседа в покое? Как же тяжело, оказывается, с ними контактировать.

Никакую перевозку консьерж, конечно же, не вызвал. И утром бодрой рысью сбежавшего по лестнице Яна не удостоил и взглядом. Охотник сим фактом был просто осчастливлен. На работе на него смотрели весьма кисло.

- Новенький? - буркнула девица в перепачканном краской фартуке. - Бери кисть, идем.

Ян решил не выпендриваться, вести себя тихо-тихо. Так что за девицей последовал безропотно.

- Будешь рисовать небо и облака.

Он только кивнул, без единого слова напялил поданный фартук, взял палету с банками белой, синей, голубой и серебристой краски и полез на стремянку. Расписывать нужно было задник какой-то декорации.

- Приду к обеду и проверю. Отлынивать не советую, - буркнула девица и умчалась куда-то.

К обеду он успел доделать почти все, осталось только нанести серебрянку на края облаков. То, что он работал гораздо быстрее, чем ожидалось, сказали квадратные глаза его проверяющей.

- Ничего себе скорость... ладно, иди на обед.

- Да я не голодный. Может, еще что-то разрисовать? - отказался Ян. Он примерно представлял себе, чем могут кормить в убогоньком буфете, и травиться не желал. Конечно, луженый желудок метаморфа человечья еда не испортит, но зачем вообще ее есть, если дома ждет картошка, и можно будет отрезать себе кусочек мяса.

- Да как бы на сегодня все. Ну... Иди тогда.

- Что, правда? - неприкрыто удивился Ян, чуть не промахнувшись кисточкой мимо облака.

- Угу... Ну и скорость...

Ян дорисовал, тщательно вымыл кисти, закупорил краски и полюбовался на дело рук своих. Небо вышло, как настоящее.

На дежурстве находился уже другой дуб, тоже камуфляжный и необхватный, посмотрел на Яна, сверился со списком и пропустил. Ян направился к лестнице.

- Лифт работает.

«Близнецы сиамские, блин! »

- Я боюсь лифтов, спасибо. Лучше ножками и по лестнице.

- На девятом этаже ремонт, будьте осторожны.

- Спасибо.

Ян почти взлетел на свой этаж, торопясь в безопасное нутро квартиры. Из-за дверей шестьдесят пятой летели звуки «Вальса цветов». Не то, чтобы он был против музыки. Но рассчитывал все же на тишину. Ну, ладно, потерпит. Ян даже не забыл демонстративно позвенеть ключами. То, что он сглупил, открыв дверь соседа, было ясно.

Андрей являться не спешил, видимо, решил игнорировать странное соседство. Ян вздохнул свободнее, погрыз картошки и позволил себе тоненький пластик мяса. Наверное, зря - только разбередил голод. Можно было выбраться в парк, поймать пару бродячих собак и вволю наесться. А еще - прочесать местность в поисках темных. Раз уж попросили о помощи. Через час он, деловитый и собранный, прошел мимо консьержа, направляясь в то место, которое показали ему призраки.

Заброшенная стройка. Тут явно собирались возводить торговый центр или что-то в этом духе, но бросили, остались только два этажа коридоров, строительный мусор и постоянный сквозняк. Ян убедился, что его никто не видит, осмотрелся «широким» зрением и перекинулся в ящера. Серебристая тень потекла, заструилась, как воздух над нагретым солнцем бетоном. Чувство опасности возопило дурным матом, в одной из комнат кто-то был. Кто-то крупный и сильный. Ян принял боевую форму, вспрыгнул на потолок, распластался по нему и пополз, приближаясь. По мере подползания были слышны звуки, очень хорошо знакомые - затачивание оружия. Или когтей. Ящер выглянул из-за перекрытия, готовый или зашипеть, вызывая на бой, или дать деру и вызывать подкрепление из Общины, если противник будет явно сильнее.

Противник был сильнее. Мастер по боевым операциям, один из лучших оперативников команд зачистки Влад Раускас. И своего ученика он бы точно завязал узлом, сунул хвост тому в пасть и сказал, что Ян сам подавился.

- Спускайся, - рыкнул Яну, которого отследил еще на входе на объект. Пришлось стечь на пол и убрать боевой арсенал.

- Какого черта ты делаешь здесь?

- Осматриваю место происшествия, Мастер. Меня попросили разобраться с тем, кто убивает призраков, - честно ответил Ян, Владу врать было бесполезно - он чуял ложь, как кровь, за километры.

- Молодец.

Ян рискнул:

- Мастер, дайте разрешение на охоту! Я без мяса загнусь и в спячку впаду, а не с нормалами взаимодействовать буду!

Влад посмотрел на него внимательно, потом кивнул:

- Разрешаю. Но очень аккуратно. И не суйся, куда тебя не просят, хвост оторвут, мяукнуть не успеешь.

- Да, Мастер. А что вы тут делаете? - сообразил запоздало спросить Ян, обходя огромного, раз в шесть крупнее его собственной ипостаси, ящера, вежливо коснувшись носом его бока.

- А я тут провожу боевую операцию, малыш. По выявлению гнилых козломордов в наших рядах. А ты мне немножко мешаешься, когда лезешь во всякие сомнительные места. Кыш отсюда, малявка, возись с вампиренышами и не суйся на каждый чих!

Ян от неожиданности подскочил, топыря лапы и хвост, как испуганный кот, и метнулся прочь на такой скорости, что рассмотреть его не смог бы ни один нормал. Именно поэтому его и ставили на задания, связанные с молодыми вампирами, что он мог потягаться с ними в быстроте. Хорошо Мастер умел рявкать. Отдышался только где-то в районе складов, осмотрелся. Место было хорошее для охоты, он чуял стаю бродячих собак, особей в двадцать. Они его тоже учуяли, поперли всей стаей, рыча и скалясь.

«Мясо-мясо-мясо-о-о-о! » - возрадовался Ян. В стае были матерые псы, пятеро, три суки, остальные были пяти- и шестимесячные щенки. Но лезли к нему драться все, даже мелочь несмышленая. Чуяли кровного врага. Ящер ринулся в самую гущу стаи, несколькими мгновенными ударами когтей разрывая горло взрослым псам, потом убил сук, остервенело пытавшихся укусить бронированные бока и хвост. И аккуратно, чтобы не размазать в кашу, перебил щенков. Взрослых жрать не стал: старое, жесткое, воняющее тухлятиной мясо. Зато у него была теперь целая куча свежего, сочного щенячьего. И его следовало припрятать. А еще - убрать собачьи туши, чтоб не вызывать подозрений нормалов. По одной он уволок собак к оврагу и скинул их тела вниз. Кажется, в этот овраг свозили палую листву со всего города, потому что туши канули в нее, как в воду, бесследно. К счастью, его никто не увидел, места были безлюдные. То ли собак боялись, то ли сами по себе эти переулки были такими. Только где-то вдалеке работала техника.

Ян наелся так, что еле волочил брюхо. От сытости тянуло в сон, но спать на улице - значило быть обнаруженным рано или поздно. К счастью, нашелся какой-то подвал с открытым окошком. Ян забрался туда, рассчитывая уснуть на несколько часов, пока переваривается пища. Выбрал сухой уголок, брезгливо отгреб пару бутылок и консервную банку и свернулся клубком на песке. Разбудили его голоса двух нормалов, о чем-то ссорящихся с применением нецензурной лексики у входа в подвал. Ян скользнул ближе, принюхиваясь, присматриваясь и прислушиваясь. Нормалы ругались из-за бутылки с чем-то ярко-синим. Каждый хотел себе содержимое. Ян фыркнул: опять химию пить будут? Это же явно что-то ненатуральное. Вернее, денатуратное. Наконец, оба нормала зарыдали, обнялись и решили разделить химию. Ян фыркнул и прокрался к окошку, выбрался наружу и втянул холодный ноябрьский воздух. Было сухо, звонко и очень тихо, над головой перемигивались хрустальные звезды. Пора было идти домой, принять душ и завалиться спать снова. До утра.

Андрей что-то читал, при виде Яна поднял голову.

- Тебя искали. Не знаю, во что ты влип, ящерица, но влип круто.

- Что? - удивился Ян. - Кто искал?

- Какой-то очень бледный и неприятный красноглазый тип в черном деловом костюме. Высокий, тощий, в кармане пиджака фляжка.

- А, опять Червонный, - успокоился Ян. - Ну, это заказчик, придется завтра наведаться. Спасибо, что предупредили.

- Всего доброго, - Андрей уткнулся в книгу дальше. Ян ускакал наверх, а Ольшанский отложил книгу, которую и держал-то только для виду, и задумался. Мальчишка сегодня выглядел как-то по-другому. Что-то в нем неуловимо изменилось, но что? Интернет он перерыл, ища тварь, похожую на ту. Не нашел. Впору думать, что в самом деле свихнулся и галлюцинирует. Только... кто бы объяснил следы зубов на краю кастрюли, которую он давал мальчишке? А может, это не он - оборотень, я эту тварь содержит? И на чердаке под пыль маскировался, когда тварь бегала. Не сходилась картинка. Хоть тресни, не сходилась. Андрей подумал, что нужно будет вскрыть квартиру соседа и тщательно ее осмотреть. Вот уйдет мальчишка завтра... И можно изучить жилье. И этот еще... заказчик. Как там его Ян назвал? Червонный? Ну-ну, а смахивал на обычного вампира. Классического такого.

Андрей подумал. И решил повесить зеркало около лестницы. Ну не от лифта ж все шарахаются? А напротив зеркала приспособить камеру. А то кто знает, увидит или не увидит он сам результат, а так документальное подтверждение будет. Что он не свихнулся. Камеру он поставил быстро, зеркало принес из квартиры. Серега, напарник, только у виска покрутил. Но Андрей уже, как говорится, удила закусил. На чердак тащить такой же комплект не стал, пока что. Зеркало на лестнице и без того вызовет вопросы у жильцов первого-второго этажей. А вот зеркало на чердаке вызовет любопытство уже совсем других людей: монтеров интернет-оборудования, наладчиков, сантехников. Нахрен надо. С чувством выполненного долга Андрей ушел спать.

От разоблачения на следующее же утро Яна спасло только то, что он проснулся очень рано, и, идя на работу, никуда не торопился, спускаясь медленно, погруженный в свои мысли. Зеркало он учуял за пролет, выглянул, удостоверяясь, что ловушка ему не почудилась. Фыркнул и обернулся ящером, преодолев площадь охвата камеры в ее мертвой зоне: по потолку. А потом вышел уже в нормальном виде пред ясны очи второго охранника-консьержа. Тот на Яна внимания не обратил. Парень ускакал на работу, даже не подозревая, что Андрей отследил его выход из подъезда, отключил камеру на площадке и вытащил дубликат ключа. У него, как ответственного за подъезд, имелись дубликаты всех ключей. Естественно, те жильцы, кто въехал на постоянное место жительства, замки перекодировали. Но к двери шестьдесят шестой квартиры ключ подошел.

- Так, осмотримся. Хм-м-м.

Квартира без мебели производила впечатление гнетущее. Кое-что было только на кухне: стол, пара табуретов, два подвесных шкафчика, холодильник, плита и стол-мойка. Не было ни занавесок, ни ковриков во всей квартире. Сиротливо лежал под батареей свернутый спальник. В ванной притаилась зубная щетка, паста, шампунь и полотенце.

- Да тут вообще живут?

Мусорное ведро было стерильно-пустым. Хотя количество картошки существенно уменьшилось. Плита тоже была такой, что становилось ясно: ей не пользовались еще ни разу.

- Жрет сырой? - Андрей изучил холодильник. В морозилке одиноко лежал кусок мяса. От него явно откромсали тонкий пласт. Больше в огромном белоснежном чудовище не было ничего.

- Все, я точно ничерта не понимаю. Что жрет этот оборотень?

В шкафчике обнаружились нетронутые пакеты с гречкой и рожками. Ни соли, ни сахара, ни еще каких приправ. Не было ничего, кроме двух кастрюлек и сотейника, да еще маленькой сковородки. В выдвижном ящичке лежали ложка, вилка, нож. Андрей покинул квартиру, размышляя, кого жрет ящерица на улицах, если не ест дома. Прошерстил сайт полиции по поводу пропавших людей, новостные сайты - в поисках хоть чего-нибудь странного, выбивающегося из рамок привычного. Ничего. К счастью или к худу? Даже странно как-то, что ни единого происшествия, которое желтая пресса обозвала бы «паранормальным». Андрей задумчиво хмыкнул - или ящер ничего не натворил или пресса не пронюхала. В то, что такая махина может незамеченной шнырять по городу, он не верил. И камеры не показали отражения. Обидно. Через пять минут стало не обидно, а... жутко? Когда позвонил напарнику и узнал, что парнишка-лифтофоб спускался по лестнице, а не на лифте. То есть, он что, вообще в зеркалах не отражается? А одежда? Да ладно, такого не может быть, потому что не может быть никогда!

Андрей решил парня подкараулить и сунуть в лифт. Почему-то ему и в голову не приходило, что это будет насилием над личностью. Да и вообще, этот его пристальный интерес - что-то ненормальное. Андрей уселся в засаду, ждать. Вот только чертов пацан не появился вечером от слова совсем. Как чуял! Андрей зашипел от злости, отправился на пост, где принялся в блокноте набрасывать ящера. Вдруг кто узнает. Вот только… Кому он будет его показывать? И не загребут ли его самого сильные парни в белых халатах, с рубашкой модного покроя? Андрей рассеянно накладывал блики на чешую. Мерный шорох карандаша успокаивал.

Сосед явился домой на следующий день, ближе к вечеру, когда еще была не Ольшанского смена. Он только и услышал, как звякнули ключи и потом хлопнула дверь квартиры напротив. Андрей сквозь сон подумал, что надо бы встать, сходить, разобраться. Но в теплой постели было уютней. В следующие две недели мальчишка мастерски избегал встреч с Андреем. Просто, как ниндзя какой-то. А от похода к нему домой человека словно удерживало что-то. То занятость, то лень, то... стыдно сказать - напавший понос. Андрей шепотом матерился на свою любовь к молоку. Ни в чем не повинный продукт, абсолютно свежий, стоял на столе и безмолвно вопиял об отмщении. Желудок никак не успокаивался. Андрей наглотался активированного угля на всякий случай. И засел на «белом друге» надолго. Пока сосед не ушел на работу. Как только внизу хлопнула дверь подъезда, чего Андрей, конечно же, не видел и не слышал, непонятная хворь прекратилась сама собой.

В этот раз на работе Андрей рисовал свой сон - темная аллея, заканчивающаяся открытой дверью какого-то склепа, где в освещенном проеме стоит девушка, вцепившись в косяк двери обеими руками. Бледное лицо, разметавшиеся волосы и белое странное платье. Вернувшийся домой Ян, проходя мимо поста консьержа, не преминул подойти поздороваться. И полюбоваться бледным видом нормала и качественной работой призраков, которые решили с чего-то за Охотника вступиться. Андрей торопливо блокнот захлопнул. Он не любил показывать рисунки.

- Я занесу вам сегодня деньги за продукты, - заявил Ян. - Мне аванс выдали.

В руках он тащил туго набитую сумку со всем необходимым.

- Угу, - Андрей уставился на него, гадая, как он пойдет мимо зеркала.

- Что-то не так? - удивился Ян, оглядел себя.

- Нет, все отлично.

Ян направился к лестнице. Андрей неотрывно смотрел на него. Ну, давай, еще пара метров...

- Кхм-кхм, милостивый государь! Отвлекитесь на секундочку! - голос был старческий, взвинченный и знакомый до колик. Жилица с третьего этажа, чтоб ей пусто было!

- Да, мадам? - Андрей улыбнулся ей, надеясь на камеру.

Пока старуха выкладывала претензии о том, что кто-то из жильцов повадился ставить машину под ее окнами, с работающим мотором и громко играющей музыкой, мальчишка ускользнул. И камера снова его не зафиксировала.

- Мадам, все машины на стоянке, под окнами никто не паркуется.

- Андрюха, ты что, совсем уже крышей поехал? Сам с собой разговариваешь? - вышел из подсобки напарник. Ольшанский моргнул: холл был пуст. Абсолютно. И, судя по записям камер, никакая старуха в него не входила.

- Тренируюсь. Интонацию отрабатываю для жильцов.

- Ну-ну. Ладно, пост принял.

- Пост сдал, - бодро отрапортовал Андрей, взбегая по лестнице наверх. Хотелось завалиться домой и хлопнуть рюмашку перцовки. Или две. Или бутылку, чтоб перестала мерещиться всякая муть среди бела дня. Но пить Андрей себе запрещал настрого. Когда добрался до квартиры, взмок, все-таки, шестнадцатый этаж, а он уже не мальчик.   - Андрей? - на звон ключей выглянул Ян. - Загляните ко мне, отдам долг.

Андрей кивнул:

- Хорошо, - и пошел к соседу. Квартирка преобразилась. Вместо спальника теперь лежал надувной матрас, накрытый тонким пледом, на окнах висели легкие занавески, белые и полупрозрачные. Из кухни тянуло запахом чего-то съедобного. Обычная квартира обычного человека. Разве что явно сквозит безденежье. Мальчишка протянул ему голубую тысячную бумажку:

- Этого хватит?

- Этого много, - Андрей отдал ему пятисотенную.

- Ну, в общем, спасибо вам большое, и все такое, - отвел глаза Ян.

Андрей кивнул:

- Обращайся, если что.

По виду мальчишки было ясно: лучше удавится, чем еще что-то попросит. Андрей еще раз кивнул ему и направился к себе. Надо было обойти все этажи. Андрей вполне отдавал себе отчет, что эти его ежевечерние обходы были чистым бзиком. Но перестать не мог - привычка въелась намертво с армии. Лопнувшие лампы,   случайно открывшееся окно и налившийся дождь. Мало ли что. К тому же, это просто успокаивало. Раньше. Но не сейчас, когда во вверенном ему доме, вернее, подъезде обитало странное и жуткое существо, не похожее ни на что ранее виденное. Андрей шарахался на каждую тень, водил фонариком по углам.

«Я так рехнусь», - промелькнула в голове единственная здравая мысль за сегодня. Он обошел все этажи, закрыл окно, открытое кем-то из курящих жильцов, затушил еще тлеющий окурок в пепельнице. Ну, что им дома не курится? У каждого есть балкон, шли бы там и дымили. Напоследок Андрей заглянул в лифт, проверить, чисты ли зеркальные поверхности.

- Лифтов он боится, как же, - ворчал он, словно подрядился подрабатывать бабкой у подъезда. - Зеркал он боится, вот чего. Черт, как же тебя сюда запихнуть?

- Юноша, а зачем вы жаждете запихнуть в лифт... кого бы то ни было? - прозвучало за спиной.

Андрей резко обернулся, но никого не увидел.

- Господи, вот и глюки начались. Так, спать, спать и желательно без снов, - сказал сам себе Ольшанский. И отчетливый смех проигнорировал. Сначала ящер, потом призрак жилицы с третьего этажа, теперь это... К черту, надо выспаться - и все пройдет. Ну, он надеялся.

Однако выспаться ему было не суждено, наверху кто-то ходил. И все бы ничего, шляйся себе этот сосед, не пустуй квартиры на семнадцатом этаже полностью. Андрей позвонил напарнику, но тот, просмотрев записи камеры, пожал плечами: к дверям квартир никто не приближался.

- Бери ключи, надо проверить.

- Андрей, у тебя просто глюки начались. Как в том фильме с Николсоном. Пустой дом, вот и все. Иди и выспись, пока не начал с топором за мной гоняться.

- Серега, я еще крышей не поехал. Ты в курсе, какая тут слышимость! - горячился Андрей. - Я отчетливо слышу шаги!

- Ладно-ладно, я тебе дам шокер и ключи, только не буянь, окей?

Квартиры наверху предсказуемо оказались абсолютно пустыми. На полу в них лежал внушительный слой пыли. Непотревоженной. Андрей перехватил выразительный взгляд напарника, застонал и сполз по стене, обхватив голову руками.

- Просто ляг и поспи, - Сергей потрепал его по плечу.

- Да, наверное...

Ян тихо хрюкал в ладонь, слушая отчет призрака.

- Что, так прямо и закручинился? Ох... Ну, не будет за мной следить, если займется чем-то другим. А то достал уже, сил нет.

- Ничего, мы его еще немного погоняем.

- Не переусердствуйте, милостивый государь, а то будет у вас пополнение. Греха не оберетесь.

- Мы очень аккуратно, - заверил его призрак.

- В сущности, он ведь неплохой человек? - покачал головой Ян. - Только увлекающийся.

- Ну, если вы не против того, чтобы он был  в курсе вашей сущности...

- Нет! - отрезал Ян. - Я как раз против, категорически. Я и так уже сглупил, не удержав трансформу. Теперь он считает, что я оборотень. В сущности, правильно считает, но мне это вовсе не нужно!

- Хорошо, значит, просто поизводим.

Еще месяц прошел в тишайшей и незаметной войне призраков с Андреем Ольшанским. Мужчина перестал обращать внимание на Яна, он вообще был в какой-то прострации, взгляд был постоянно направлен внутрь себя, словно он силился что-то понять. Призраков он временами даже успешно игнорировал, хотя полностью отделаться так и не получилось. Ему все еще чудились чужие шаги в пустых квартирах, в его собственной, чужие голоса за спиной, временами разговаривающие с ним вполне осмысленно.

- Надо позвать священника, освятить дом.

- Не поможет, - в призрачном голосе за левым плечом явственно почудилась печаль, - к моему большому сожалению, сударь.

- Ничего, попытаюсь хотя бы.

- Андрюха, опять ты сам с собой говоришь? - озабоченно глянул напарник.

- Да, не обращай внимания.

- Ты это... прекращай это все, жильцы уже косятся.

- Хорошо, постараюсь.

Яна вызвал шеф. Иногда Охотник недоумевал: кто поставил его во главе подразделения? Шеф был настолько же неуместен там, насколько может быть неуместен грязный сапог посреди чистого родника. Толстенький, низенький и злобный как стая диких ворон. Яна он, со стороны казалось, ненавидел всеми фибрами всех душ, которые жрал, как шептались коллеги. За что - юный Охотник так пока и не докопался. Мастер Влад, несомненно, что-то знал, но молчал, как старый пень.

- Ага, явился, - шеф мученически оскалился. - Ну, отчитывайся.

- Взаимодействие с нормалами идет стабильно! - оттарабанил Ян, преданно глядя в переносицу шефа.

- Что, прямо стабильно? И никаких проколов? И никто не спалил?

- Пытались, над сглаживанием ситуации я сейчас работаю. Все будет в порядке, шеф.

Шеф кивнул:

- Ладно. Бери оружие, в открытые бои не лезь, но на всякий случай...

- Со мной Кшиштоф Червонный связался, говорит, у него опять проблемы с новообращенным.

- Ну так разберись, вампирятник - это твой конек.

- Если что, Глава дал разрешение на уничтожение, подтверждаете?

- Подтверждаю, - кивнул шеф. - Работай.

Ян, обрадованный и даже немного удивленный странной покладистостью шефа, рванул в казарму за своим оружием, заначкой с деньгами и довольствием. В чем была причина, он понял лишь, когда вернулся в квартиру - все комнаты обвешали заклинаниями защиты, превращая жилище в крепость. Очевидно, что после того, как шеф удовлетворится, и Ян отсюда съедет, в квартире разместится одно из подразделений быстрого реагирования. Вот соседу головной боли прибавится!

Из-за стены теперь несся какой-то металл, то ли блэк, то ли дум. Ян сосредоточился, глядя внешним зрением, потом потянул за одно из плетений, и на квартиру обрушилась тишина. Пусть мозги выносятся другим жильцам, а ему нужно отдохнуть перед ночным поиском. В окне мелькнула чья-то рука, костяшки пальцев стукнули в стекло пару раз. Ян подобрался к окну, уставился в сгущающиеся сумерки. За окном висела Лэрис, редкий вид вампира - гвардия, причем личная княжеская, курила, выпуская дым в воздух. Старая знакомая Яна. Ну, как - старая... Лет двадцать уже друг друга периодически прибить пытаются. То есть, Лэрис называла это тренировками, а Ян был более прозаичен.

Он открыл окно.

- Яркой луны, Лэрис.

- И тебе светлой зари. Идем, есть дело, - Лэрис выпустила струйку дыма, устремившуюся к соседнему окну и кокетливо растекшуюся по нему.

- Тебя что, послали меня страховать? - возмутился Охотник.

- Нет, мне надо, чтоб ты мне вещи помог перетащить.

- Сюда?!

- Расслабься, я на двадцатом.

- Отлично, где вещички? Сейчас спущусь. Да, учти, лифт зеркальный.

- Видела уже, - Лэрис скривилась. - Ненавижу эту современную моду.

- Лэр, ты же умеешь плести обманки. Научи меня? А то тут у меня сосед напротив, тот еще нормал, достал уже за мной следить. Мне призраки его пыл поумерить помогают.

- А, эта милашка размерами со шкаф?

- Их там двое таких. Сергей - вполне себе нормальный, нелюбопытный. А вот Андрей... Это просто репей какой-то. Под хвостом!

Лэрис захохотала:

- Ладно, научу. Чтоб больше не палился.

Ян просиял, захлопнул окно и сбежал вниз, встречать Лэрис у подъезда. В отличие от него, вампирша наверняка приехала не с одним спальником. На дежурстве сидел Сергей, разгадывал кроссворд. Ян кивнул ему, выскочил из подъезда, к которому уже подъехала машина. Водитель принялся выгружать чемоданы и сумки.

- Лэр, ты что, всю свою келью сюда перетащить решила? Ох... - Ян приподнял один баул, бряцнувший железом, - и арсенал...

- Тащи, - хихикнула вампирша. - Вперед и бодро.

- Садистка, - пришлось взвалить себе на спину один баул, ухватить чемодан на колесиках в свободную руку и переть к лифту. О том, чтобы поднимать весь вампирский скарб по лестнице, Ян и думать не хотел. Створки лифта приветливо разъехались.

Но Ян только поставил баулы у дверей и вернулся за следующими. Всего у Лэрис оказалось аж девять мест багажа.

- А лифт-то выдержит? - Охотник пропустил вампиршу к сверкающему великолепию первой, подождал почти неприметных пассов и только потом принялся заносить сумки внутрь. Теперь в зеркалах стен и пола он отражался таким, каким его видели нормалы.

- Должен, выглядит он достаточно крепким, - Лэрис тоже отражалась в зеркалах вполне нормально.

- Брррр! - сам Ян вошел в лифт последним, прижался к стенке и замер, напряженный и немного испуганный.

- Расслабься, ничего страшного не случится.

- Знаешь ведь, как я не люблю маленькие замкнутые пространства. Тем более, такие непрочные клетки, да еще и на тросах.

- Тут стоит очень мощная система стабилизаторов, так что вниз падать будем весело и с тормозами.

- Угу-угу, - покивал Ян, не поверив ни единому слову. Даже если они и будут падать, он просто обернется и выберется из лифта через крышу, уцепится за стену и подождет, пока тот грохнется.

Лифт дошел до указанного этажа мягко и без проблем.

- А теперь перетащим вещи и ты свободен на сегодня, малыш.

- Какой я тебе малыш, Лэрис! Я уже совершеннолетний! Ну, почти, - пришлось уточнить под насмешливым взглядом вампирши.

- Вперед, - она открыла дверь квартиры.

Квартира находилась точно над квартирой Яна, так что планировка была абсолютно одинаковая. Вот только в ней уже стояла мебель в стиле хай-тек, лежали ковры и висели люстры, а на стене в гостиной - широченная плазма. Вампиры могли позволить себе шиковать.

- Помочь распаковаться?

- Нет, я сама. А ты иди-иди, гуляй, пей побольше травяного чая.

- Эй, а плетенку показать?

Лэрис кивнула:

- Да, точно. Смотри и запоминай...

Он запоминал, память Охотники тренировали едва ли не с младенчества.

- Так просто…

- Ну, если ты думаешь, что просто, я рада.

Ян пожал плечами, поблагодарил и отправился к лифту - пробовать свое новое умение. Плетение и в самом деле не показалось ему сложным, к тому же, его можно было сплести заранее, а накинуть в нужный момент. И не только на зеркала, но и на себя. Лифт довез его до этажа, на котором возился Андрей, что-то делал около своей двери.

- Здрасьте, - Ян дал человеку полюбоваться на себя и свое отражение в полированной стали, и вышел. И дверь открыл ключом, как положено у нормалов.

- Хм-м-м-м... жаль.

- Что, простите? - обернулся Ян уже от порога.

- Нет, ничего, иди.

Ян захлопнул дверь и приник к глазку, следя за соседом. Андрей что-то делал с замком, пробовал ключ, похоже.

На самом деле Ольшанский перекодировал замок, почему такая простая мысль дошла в его голову только через полтора месяца, он не знал. Вернее, знал - виной заторможенному состоянию был недосып и постоянное нервное напряжение. Все было в порядке, Андрей еще раз проверил дверь и отправился вниз.

- К нам та-акая девушка въехала... - восторженно заявил ему Сергей. - Фигура - шик, улыбка - блеск.

- Да? А ты уже и хвост распустил, - устало усмехнулся Ольшанский. - Ну-ну, может, тебе и повезет. Какой этаж и квартира?

- Двадцатый этаж, квартира семьдесят восемь.

- Угу, - Андрей отметил это в журнале, укоризненно покосившись на напарника, который забыл об этом. - Ладно, иди, пост принял.

- Пост сдал, - Сергей улепетнул к себе, прихорашиваться.

Ольшанский сел за стол и задумался. Он видел сегодня совершенно спокойно выходящего из лифта Яна. Который, кстати, ехал с двадцатого этажа. Наверное, это к ящеру девушка приехала. тоже... нелюдь какая-нибудь. Андрей принялся черкаться в блокноте, совершенно бездумно. На белом листе из хаотичного переплетения линий снова вырисовывалась ехидная морда ящера. В который раз. У него дома этими почеркушками уже полспальни завалено! Андрей скомкал листок, запустил им в мусорную корзинку. Разумеется, попал.

«Нужно поговорить с ним. Пусть... хрен с ним, пусть живет, только б я уверился, что у меня чердак не потек... »

Андрей твердо решил, что поговорит с оборотнем. После смены. И потому удивился, когда увидел того спускающимся по лестнице. Мимо зеркала с камерой Ян прошел, как мимо пустого места.

- Лифт работает, - привычно уведомил его Андрей.

- Я знаю, спасибо, - улыбнулся парень. И прошествовал мимо, вызывая в памяти Ольшанского кадры то ли из какого-то сериала, то ли из фильма. Черные брюки, черная курточка с опушкой на капюшоне, перетянутая крест-накрест ремнями на груди. И какой-то длинный чехол на этих ремнях за спиной.

- Эй, ведьмак, ты далеко? - брякнул Андрей.

Ян остановился, отчетливо фыркнув:

- Почему - ведьмак?

- А черт тебя знает, почему, сассоциировалось.

- На тренировку, потом... ну, может, домой, а может и нет, - уклончиво «отчитался» парнишка. - И что вас так заботят мои перемещения?

- Район неспокойный. Люди пропадают.

- Я в курсе. Не беспокойтесь, со мной, - он выделил это голосом, - ничего не случится.

- Я и не за тебя волнуюсь, а за людей.

Ян помолчал пару секунд, кивнул:

- А вот это правильно. Именно потому я туда и иду.

Андрей только рукой махнул:

- Иди.

Он специально посмотрел в окно. Стоило мальчишке выйти из подъезда, морок с тубуса стек, и стало видно, что это ножны с клинком. Длинным, полуторником, что ли? Рукоять, обмотанная чем-то черным, высилась над левым плечом. Андрей кашлянул, открыл дверь подъезда:

- Эй, чешуйчатое, менты волноваться начнут насчет ножичка.

- Какого? - и невинные зеленые глазищи. Ну, правда же, туба и туба за плечами, никаких ножен, никаких клинков... Зар-р-р-раза!

- Все равно спалился, - злорадно сообщил ему Андрей и вернулся на пост.

Ян пожал плечами и канул в темноту.

Вампира-неофита, сбрендившего от крови, он выследил довольно легко, все-таки князь дал ему довольно точную ментальную картинку. На Яна тот кинулся сразу же, не разбираясь, кто перед ним. Пришлось маневрировать, побегать по детской площадке, уворачиваясь от клыков и когтей и уводя вампира прочь со двора, подальше в глухие переулки.

- Кр-ровь... Сладкая кр-ровь...

«Ага, только не моя, а твоя, кровосос мелкий».

Стоило высоткам скрыться за кронами деревьев очень удачно попавшегося на пути лесонасаждения, Ян молниеносно выхватил клинок и напал теперь уже сам. Посеребренное лезвие хищно загудело. Вампир пытался уворачиваться, чуя опасность, бежал в сторону людских домов. Пришлось ускориться и ударить в спину, не давая ему выйти на открытое место. Хотя бить в спину Ян просто патологически не любил, да и не по Кодексу это было. Рассыпался вампир на части красиво. Превратился в ноздреватый пепел, сохраняющий форму тела до первого прикосновения. Ян затоптал все куски, превращая белый снег в серую кашу. Проверил клинок и вбросил его в ножны. И вздрогнул от вкрадчивого голоса за спиной:

- Ай-яй-яй, как нехорошо бить в спину, Охотник.

Филарис... Вечная головная боль всей охоты, вампир, которого убить было нельзя, хотя всем хотелось. Но мирный договор мешал и зудел.

- А ведь о тебе ходили слухи, как о честном... нелюде.

- Я честно выполняю свои обязанности, вампир. На сегодня они выполнены, - Ян, не оборачиваясь, поправлял перевязь.

- Ну-ну... и что это тебя сюда привело?

- Все, что привело, уже не имеет значения. А вот что привело тебя, Филарис?

- У меня дела в этой части города. Свидание.

- Что ж, удачи, а я пошел.

Филарис его останавливать не стал, судя по шуму воздуха, взлетел куда-то на столб. Ян подозревал, что этот мерзкий кровосос явился сюда с единственной целью: посмотреть, как молодой вампир будет убивать нормалов. Филарис вообще всегда был себе на уме. Ян выкинул его из головы, направляясь домой. Чувство голода проснулось неожиданно, напоминая ему, что он не ел свежего мяса уже довольно долго. Охотник обернулся, на сей раз облик ящера был неподходящим, слишком холодно, так что он стал котом. И побежал в излюбленное место охоты на бродячих собак. И… попался  в чьи-то руки. Ну как – в чьи-то: Андрей выскочил до магазина, а по пути поймал животное.

- Какой котяра, ух, какой ты крупный. Ты чей-то? Голодный?

- Мя-я-яш-ш-ш! - Ян задергал лапами, пытаясь вывернуться из чужих рук, потом подумал и обвис, прижав уши и хвост. Андрей перехватил его поудобней и понес в подъезд, посадил на пол около своего стола.

- Будешь? - перед мордой кота показалась пачка фарша. Тот принюхался и с быстротой молнии вцепился в пачку всеми клыками и когтями, жадно урча. Андрей погладил его. Кот заворчал, он разделывал упаковку со сноровкой Джека-Потрошителя, выедая фарш и не трогая полиэтилен. Ольшанский убрал руки, засмеялся, вернулся к блокноту.

Кот пожрал пачку фарша, как будто всосал ее в себя пылесосом. Потом нагло вскочил на колени Андрею и разлегся там, запуская в его форменные брюки когти. Ольшанский погладил его.

- Ну что, надо искать твоих хозяев, да?

Кот вогнал когти в его колено глубже, снова недовольно заворчал.

- Ну что, что такое?

Котяра, размером с крупного мейнкуна, только очаровательного серебристо-серого цвета, весивший столько, что у Андрея уже начали уставать колени, потоптался по ним, задрав толстый пушистый хвост, суя его в лицо мужчине, и снова улегся, запустив когти ему в ногу.

- Какая шикарная котейка, - Андрей с явным удовольствием чесал ему за ушами. Кот заурчал, выгибая спину, заперебирал лапами, цепляя когтями плотную ткань. Ему ласка тоже нравилась.

- Вот был бы ты ничейный, я бы тебя взял к себе. Скучно одному.

Кот повернул к нему башку, подергал ухом. Взгляд изжелта-зеленых глаз был насмешливым и как бы вопрошающим: что тебе мешает, человек? Я не против.

- Но я порядочный, так что сейчас пойду объявления развешивать.

Кот зевнул, показав великолепный арсенал разделочных орудий. И перебрался на стол, свернувшись меховым клубком особо крупного размера на снятом шарфе охранника. Андрей снова его погладил, потом подумал. И пошел наливать себе зеленого чаю. Когда он вернулся на пост, кот все еще лежал на шарфе. Хотя Андрей, признаться честно, думал, что тот исчезнет. Но зверюга нагло дрыхла, высунув самый кончик розового язычка между клыков. И даже ухом не повела, когда он сел на свое место. Во сне кот мурлыкал, Андрей сам не заметил, как задремал, положив голову на сложенные на столе руки.

- Вы так решили, Охотник?

- Да, Аристарх Бертольдович, достаточно уже. Все же, я приставлен оберегать нормалов, а не изводить их.

- Как скажете, юноша, как скажете.

Андрей приподнял голову, силясь открыть глаза, и ему в нос тут же ткнулся мокрый и холодный нос кота.

- Котище, привет. Надо выпустить тебя на газон?

Кот согласно мяукнул, спрыгнул на пол, невесомо, словно гигантская пушинка спланировала. Хотя весил столько, что у Андрея до сих пор ныли бедра. Ольшанский открыл дверь подъезда.

- Иди.

Серебристая шерсть идеально сливалась со снегом, служа коту прекрасной маскировкой. И потому Андрей, вглядываясь в утренние сумерки, почти вздрогнул, когда серый клок снега метнулся на замешкавшегося голубя. Брызнула кровь, полетели перья.

- Хи-хищник шерстяной.

Кошак приволок голубя, еще вяло трепыхающего крыльями и бросил его под ноги мужчине.

- Это ты, типа, поделился?

Кот гордо задрал хвост и подтолкнул добычу лапой.

- Я не голодный, ешь сам.

Кошак с сомнением покосился на человека, подхватил голубя и уволок его куда-то за угол подъезда. Раздалось урчание, хруст, чавканье, и вскоре он появился снова, облизывая окровавленные усы и лапы.

- Все, идем, я тебя помою.

Зверь спокойно дал поднять себя, видимо, жажду крови убийство голубя в нем угомонило. Нести тяжеленного кота на вытянутых руках было не самой удачной идеей.

- Андрюх, это что?

- Это мой кот, я его мыть понес. Пост сдал.

- Нихрена себе... - Сергей проводил взглядом напарника, покачал головой и сел заполнять журнал. То, что нес Андрей... меньше всего это напоминало обычного кота. Скорее уж, какого-то снежного барса или кто там есть из кошачьих относительно некрупного размера?

Андрей приволок чудовище к себе, сразу понес в ванну.

- Сейчас отмою, проглистогоню и надену ошейник с чипом.

На воду кот отреагировал индифферентно. Вырваться и сбежать не пытался, лениво побил лапами по струйкам из душа, позволил вымыть себя с шампунем и укутать в широкое полотенце. Но вот глотать таблетку отказался напрочь. И от ошейника шарахнулся, как от огня, шипя и щеря клыки.

- Ну, давай, будешь здоровый, не потеряешься, - ласково уговаривал его Андрей.

На таблетку кошака он все же уговорил. Вернее, поймал зверюгу и сумел его обездвижить, завернув в полотенце и зажав между ног. И даже запихнул лекарство в пасть и придержал, пока кот его не проглотил. Но вот до ошейника уже не дотянулся. Кот рванул в недра квартиры, Андрей ругнулся и с азартом понесся вслед. Кошак легко пробежался по паре стен и потолку, взлетел на люстру и уставился на человека, светя глазами и ехидно скалясь.

- Ты ее уронишь!

Кот махнул хвостом. Крюк, на котором висела люстра, натужно заскрипел.

- Котище, не надо! Я ее с таким матом вешал!

Последовал невесомый полет гигантской пушинки на кровать. Та застонала. Андрей понесся дальше ловить кота. Серебристая тварь взлетела на книжную полочку. Та, дитя ИКЕИ, крякнула в предсмертном усилии удержать тушу кота и не рухнуть, сломавшись.

- Котище! Иди на ручки!

Кошак фыркнул, занес лапу, чтобы переступить. Полочка издала звук ломающейся вековой сосны. Животное прижало уши в ужасе и сжалось в комок. Андрей цапнул кота на руки и отпрыгнул от рушащейся полки. В его предплечья и плечи впились восемнадцать кинжалов, а над ухом словно разорвалась граната со слезоточивым газом, до того характерным было шипение. Андрей не сдержал болезненного вскрика. Но кота не выпустил. Шерстяная тварь под его ладонью чуть вздрагивала, когти впивались сильнее. Но он пока еще не вырывался. Андрей прекрасно понимал, что когда животное успокоится и пожелает на свободу, его руки, возможно, придется зашивать в травмпункте. Когти у этого кота были очень длинные и очень острые.

- Ну все, тихо, котище. Это просто полка.

На стене остались болтаться крепления, вырвавшиеся из ДСП.

«Никогда больше не куплю мебель в ИКЕЕ», - подумал Андрей, вспомнив, как прогнулась кровать. Кошак успокоился, угнездился на его руках и принялся вылизывать свои когти и раненые плечи человека. Как наждачкой. Но Андрей терпел стоически, гладил меховое чудовище. Кот лизнул его в подбородок, снова принялся зализывать ранки. Еще и урчал при этом, как дизель-генератор. Андрей гладил ему уши и пузо.

- Теплая скотинка.

Его боднули жесткой, как камень, башкой. Теперь нужно было тихо, медленно выйти, не выпуская кота с рук, в коридор и взять ошейник. Андрей даже до ошейника дошел успешно. И взял его. А потом его с такой силой толкнули в грудь, что он отлетел к стене. Спрыгнувший кот оказался на подоконнике, насмешливо щурил глаза и обвивал хвостом стеклянный горшок с орхидеей.

- Скотина. Все равно, ошейник надену. Чтоб не унесли.

Кот внимательно следил за передвижениями человека. Андрей приблизился с ошейником наготове. Толстый, пушистый хвост дернулся, горшок пополз по подоконнику. Это выглядело ультиматумом.

- Кастрирую, если ты хоть что-то сделаешь с этим цветком.

Кот заворчал, прижимая уши.

- Я не шучу. Я за эту орхидею из тебя сделаю четыре четверти кота и отдельно хвост.

Хвост обвился вокруг горшка плотнее, тварь не шевельнулась, следя за Андреем светящимися глазами. Ольшанский рванул спасать орхидею, единственное, что у него было родного, выращенного лично. К его удивлению, кот, метнувшийся под кровать, горшок не сбил, и даже не пошевелил.

- Маленькая моя, - Ольшанский погладил цветок кончиками пальцев. В подкроватье светили два зеленых фонарика, кошак фыркнул.

- А тебя я..!

Кот выметнулся в коридор, к двери, зацарапал по ней и... бронированная махина послушно открылась. Серебристая тень метнулась прочь. Андрей застыл. Вот теперь он знал, что дверь была заперта. Кота простыл и след, от лестницы донеслось:

- Ой... - и поднялся сосед. - А... это ваш кот меня чуть не сбил?

- Какой кот? У тебя глюки, нет у меня кота.

Мальчишка уставился на него круглыми глазами, потом пожал плечами и принялся открывать дверь. Андрей захлопнул свою, стек на пол.

- Все, пора к психиатру. За таблетками.

Царапины на руках и плечах, обрушившаяся полочка - все говорило о том, что кот был, и был не глюком. Но дверь он открыл, запертую причем. Ну, прямо как сосед, только тот ящерица, а это кот. Это заговор какой-то... Заговор НЁХов! И все на одного него. В двери поскреблись.

- Кто там?

Из-за двери раздалось неуверенное:

- Мяу?

- А так открыть не судьба? Я ж знаю, что умеешь.

Кот заскреб энергичнее, и Андрей явственно услышал звук входящих в пазы ригелей. Дверь открылась, в щель протиснулось серебристая тварь, волочащая тушку очередного голубя. Андрей меланхолично закрыл замки обратно.

- Нет, голубя есть не буду, у меня на ужин сегодня фарш с соусом.

Еще живая птица, даже не слишком раненая, только придушенная, затрепыхалась. Кот с диким ворчанием сжал клыки.

- И не из твоего голубя. И вообще, я пошел готовить.

Когда он снова выглянул в коридор, под дверью валялась кучка перьев, а серебристое чудовище, развалившись, спало на середине кровати. Андрей вздохнул и постучал соседу в стенку. Тот не ответил, да и вообще, у него стояла мертвая тишина. Андрей выбрался в подъезд, позвонил. Сосед не открыл. То ли спать увалился сразу, то ли попросту не хотел открывать.

- Жаль, не посмотришь на такого красавца.

Кошак, спящий в совершенно человеческой позе, на спине, сложив передние лапы за голову и раскинув задние и длиннющий хвост на половину кровати, выглядел очаровательно. Андрей его сфотографировал на мобильник.

- Приколь... на... я.... твою... фотка... мать...

На экране мобильника на кровати был совсем не кот. На фотке, развалившись, голышом, на его кровати спал сосед. Андрей неприлично загоготал и ушел на кухню, нервно жрать фарш. Фотку он зачем-то стер. Наверное, доказательство собственной уехавшей крыши слишком напугало его. Через полчаса Ольшанский подумал и решительно направился обратно. Кот уже не спал, а вылизывался. Глянул на человека, на мгновение прервав свое занятие, и продолжил. Андрей «щелкнул» его. Никаких голых парней - кот как кот.

- Все равно, спалился. А во что ты еще умеешь превращаться? В змею можешь? Всегда мечтал питона на шее подержать.

Кот не обратил на него внимания, свернулся в клубок.

- Лапочка, - умилился Андрей, погладил кота. Тварь под руками развернулась, потянулась, подставляя меховое пузо. Андрей принялся его выглаживать и почесывать. Даже понимание того, что вот это - совсем не кот, а какая-то неведомая тварь, которой ничего не стоит сейчас обернуться черти еще знают чем, не могло заставить отдернуть руки от шелковистой и густой шерсти.

- Обожаю меховое все. Теплое. Мягкое.

Кот вывернулся, обхватил его руку лапами, игриво покусал за запястье. В самом деле игриво и совсем не больно. И не выпускал когти. Хвост, словно был пушистой живой змеей, обвивался вокруг его руки, кошки так не могут. Андрей смеялся и тискал его. Кошак урчал, тыкался ему в ладонь мокрым и холодным носом. Было так легко забыть, что он не настоящий. Мужчина веселился как ребенок. Потом его отпихнули, зверь наигрался. Кот стек с кровати и пошел исследовать квартиру. Андрей не препятствовал, пускай посмотрит... что еще тут можно разбить и сломать. Орхидею он, во избежание, отодвинул подальше. Хотя, учитывая гибкость хвоста...

- Эй, котище! Я тебя прошу, цветок не роняй!

Кот вынырнул откуда-то из коридора, прошелся, отираясь об его колени, снова пропал.

- Я серьезно, она мне очень дорога.

Кот уселся на пороге комнаты серебристой статуей, внимая.

- Это - мой единственный друг.

Крупные, почти круглые уши с кисточками более темного меха настороженно развернулись в его сторону.

- Я очень эту орхидею люблю, так что не роняй горшок с ней.

Кот прошествовал к нему, приподнялся на задние лапы и принялся «месить» передними по коленям человека, урча. Андрей  принялся чесать его за ушами.

- А родинка пикантная, на правом бедре, я оценил.

Кот делал вид, что ничего не понимает и не слышит, что он просто зверь. Андрей решил принять правила игры.

- Пойдем в зоомагазин, куплю тебе мышь для игры.

Шерстяная тварь развернулась и отправилась на кухню. Через минуту оттуда донеслось требовательное «Мяу! » Андрей заглянул туда: кот сидел у открытого холодильника и смотрел на початую пачку фарша.

- Можешь взять, - со вздохом разрешил Ольшанский.

С тарелки упаковку стащили ювелирно, не уронив ни крошки. Кот унес фарш под стену, где на полу не было ковра, и принялся его есть, так же интеллигентно, как и тогда, в холле. И очень похоже на то, как ел фарш Ян.

- А тарелку взять нельзя было?

Кот только раздраженно вильнул хвостом.

- Ешь-ешь.

Ольшанский сам себе напомнил про правила этой игры. Пока тварь - кот, он ведет себя с ним, как с котом. Вот станет человеком, потом и поговорят. По душам и обо всем.

- Надо научить тебя пользоваться туалетом.

К нему заинтересованно обернули одно ухо.

- Ну, лотка под твою задницу я не найду.

Кот дожрал фарш. Почти семьсот граммов - как корова языком слизнула.

- Ну ты и... обожранец.

Кошак принялся умываться, потом взлетел на мойку и лапой отвернул барашек крана с холодной водой, принялся пить, лакая тонкую струйку воды. Андрей пометил себе купить миску для кошачьей воды. Напившись, зверь подошел и без зазрения совести вспрыгнул на колени к Ольшанскому, потоптался и лег, требуя почесываний и ласк. Андрей принялся его чесать:

- Красавец, красавец.

Объяснить себе, что он делает и зачем, Ян не мог. Он и сам не знал, почему вернулся к Андрею. И снова прокололся, не набросив на себя плетение, защищающее от зеркал и фото-видеотехники. Андрей почесал его еще, потом переложил на кровать:

- Мне на дежурство пора.

Кот проводил его взглядом, не двигаясь с места. Стоило двери щелкнуть, закрываясь за Ольшанским, а лифту загудеть, с кровати сорвался уже Ян в человеческом облике, прильнул к глазку и усмехнулся: Андрей выглядывал из-за лифтовой колонны, ждал, видимо. Просто  пожирал взглядом дверь своей квартиры. Ян ждал, когда ему надоест, и нормал уедет вниз. Ольшанский тоже ждал и никуда не торопился. Хитрый план, согласился Ян. Но я не безмозглое животное. Я тоже никуда не тороплюсь.

Сверху спустилась Лэрис, позвонила в дверь его квартиры. Андрей как-то ощутимо погрустнел и ушел вниз. На лестницу Ян выскользнул все еще в виде кота. Лэрис закатилась смехом и оползла по стене.

- Кы-ы-ысанька, ой, не могу!

Кот отчаянно заскребся в свою дверь, проскользнул в открывшийся проем и уже там обернулся.

- Камеры, Лэрис, камеры на площадках.

- Кис-кис-кис, пушистенький.

- Ну, давай, издевайся теперь. Я, может, межвидовые отношения налаживаю. Что тебе?

- Тебе от князя подарок.

- Вот как? - Ян не удивился, выжидательно уставился на вампиршу.

Лэрис вручила ему шкатулку:

- Там кровь, используй с умом.

- Постараюсь. Передай его милости мою благодарность. Я всегда готов помочь.

Лэрис хмыкнула и удалилась туманом.

Андрей постучал по монитору, будто это могло помочь. На экране, показывающем этажи с шестнадцатого по двадцатый, «шел снег».

- Эта хрень с самого утра творится. Я уже монтеров вызвал, - пояснил Сергей.

- Пойду, посмотрю на сами камеры, - Ольшанский поднялся. - Слушай, тебе не кажется, что у нас тут творится какая-то фигня?

- Если камеры не считать, то какая еще фигня может твориться? Дом-то новый. Слышимость, правда, охеренная, убил бы тех, кто строил.

- А что ты слышишь такое?

- Да всех своих соседей. Надо мной же семейство с тремя детьми живет. Так что я в курсе, как их младенец посрал, сколько раз и каким цветом. Ну и остальное тоже.

- Сочувствую. У меня вот только призраки...

- Переутомление у тебя, вот что.

Андрей кивнул:

- Да, наверное. Слушай, а нам же третьего обещали, чтобы сутки через двое. И где он?

Сергей хохотнул:

- Наивный ты, Андрюха, как салага. Нам сейчас платят по сорок пять штук, а если возьмут третьего, платить будут по тридцатке.

- Ну ладно, я ж не против. Лады, иди уже.

Потом он обдумал слова напарника и понял, что Сергей прав: он наивен, как первогодок в учебке. Это Ольшанский был не против, чтоб им платили меньше, а вот Сергей Винниченко был явно против. У него были планы на дальнейшую жизнь, а Андрей мотался по жизни неприкаянным листом. Что у него было такого, что могло бы считаться якорем? Орхидея? Даже кот - и тот не настоящий. А он бы не отказался. Ему нравилось запускать руки в теплую шерсть.

- Надо котенка взять... настоящего.

Хотя тут вовсе не в коте было дело.

Утром сосед невозмутимо прошел на работу, вечером вернулся. Кивал и здоровался, исправно отразился оба раза в зеркале. Когда Андрей поднялся, сдав смену, кот ждал его у дверей, в квартире.

- Вот был бы ты настоящий кот... - Андрей погладил его по ушам. Зверюга замурлыкала, принялась тереться о его ноги, всем телом демонстрируя свою настоящесть.

- Ладно,   я поверю. Я не купил фарш.

Кот, казалось, не обратил на это высказывание внимания. Он искренне радовался возвращению человека, вертелся под ногами, мяукал и даже облизывал ему руки, привставая на задние лапы. Андрей чмокнул его в мокрый нос. Его обняли тяжеленные лапы, влажная наждачка языка принялась обрабатывать щеки и губы. Ольшанский подставлялся под облизывание, смеялся.

Кошак решил, кажется, вылизать его всего? Андрей закрыл глаза, и в какой-то миг показалось, что по горящим от жесткой терки кошачьего языка губам прошлись жесткие и чуть шершавые губы, а обняли не когтистые лапы, а сильные юношеские руки. Но только на мгновение. Ольшанский вздохнул:

- Ну ладно. Ты ласковый.

Кот оттолкнулся от его колен, уронил мужчину на кровать и принялся перебирать по его груди широкими лапами, не выпуская когти, но все равно цепляя их остриями ткань рубашки.

- Ты же ее порвешь.

- Неа, не порву, - теплая тяжесть прижала бедра.

- Все-таки решил перекинуться?

- Ну, - Ян заткнулся, старательно облизывая чужие губы, пытаясь проникнуть меж ними и попробовать на вкус его рот. Андрей позволил ему целовать себя, неуверенно положил ладони на спину оборотню, прижал его к себе. Язык у нелюдя был все же раздвоенный, тонкий и гибкий, как у змеи. И сам он был тонким и гибким, теплым. Потирался о свою невольную жертву, скользил, обвивая собой, как питон.

- Ты, кажется, хотел подержать змею? - тонкие пальцы расстегнули рубашку, стянули ее с плеч мужчины.

- Да-а-а, большую теплую змею.

Змей из Яна получился огромный, весивший столько же, сколько весил и сам мальчишка. И серебристая шкура мерцала в полутьме расшитым шелком. Темно-серые и черные узоры по шкуре перетекали, словно гипнотизировали. Кончик хвоста сунулся под расстегнутый ремень брюк. Андрей завороженно гладил его.

- Какой же ты великолепный, как древнее божество. А... хвост???

Тонкий и подвижный, тот уже хозяйничал в трусах, обвивался, чуть сжимая, извивался. Змей поднял крупную ромбовидную голову на уровень лица Андрея, то и дело мелькая язычком. Его длинное, толщиной с мужскую руку, тело обвилось вокруг груди и рук, придерживая человека. Андрей чувствовал себя извращенцем, однако это все заводило почище просмотра самой изощренной порнухи. Змей касался языком его кожи, везде и словно бы одновременно, скользил по ней жесткой головой, чуть прохладной. А что творилось там, внизу, Андрей представлял с трудом. Разве что понял, что сейчас его трахнут хвостом. Не раздевая. Самое ужасное, что он был даже не против. Ему, спеленатому по рукам змеиным телом, оставалось только выгибаться, когда это началось, да стонать: проклятущая тварь явно знала, что делать. И как делать так, чтобы человек испытал ни с чем не сравнимое удовольствие. Хорошо, что соседей не было, стоны Андрея никого не будоражили. Он даже не мог сказать, сколько времени продолжалась эта пытка - часы или минуты. Кончил с придушенным криком в штаны. И обмяк на кровати, тяжело дыша, взмокший и счастливый. Змеиное тело с груди исчезло, скатилось, как ртуть, и рядом вытянулся Ян, одетый, ничуть не запыхавшийся и почти спокойный, разве что принюхивался жадно - тонкие ноздри так и трепетали. Андрей слабо улыбнулся ему.

- Понравилось? - нелюдь подмигнул.

- Да не то слово.

Тонкий палец очертил его губы, скулу и переполз на висок.

- Заставить тебя все забыть? Слишком уж ты многое узнал. А я слишком подставился.

- Мне все равно никто не поверит, это слишком нереально.

- Хм... Ладно, держи язык за зубами, так будет безопаснее. Для тебя, в первую очередь.

Андрей кивнул, приподнимаясь. Надо было доползти до душа. И уснуть там в теплой воде, ага. Сел и сразу почувствовал все прелести посткоитальные. Каким бы тонким ни был хвост змея, задницу он все-таки растянул и натер, без смазки-то. Сидеть было неприятно. Андрей поморщился, перенес вес на руки, рывком поднялся, мужественно удержав четыре первые фразы.

- Прости, - в голосе нелюдя не было ни грамма раскаяния.

- Все нормально.

Раздеться оказалось тем еще испытанием.

Ян полулежал и смотрел на своего невольного любовника. Нет, все же, на жертву - это точнее. Красивое, сильное, мощное тело. Рядом с ним сам Охотник казался тонкой былинкой. Андрей поймал его взгляд, смутился и поспешил убраться в душ. Когда уже заходил в душевую кабинку, услышал щелчок замка.

- Как ты это делаешь, а?

- Как-то, - к спине прижалось теплое тело, узкие ладони погладили, как, наверное, норовистых жеребцов гладят.

- Ласковый оборотень.

- Я не оборотень, а метаморф. У меня много обличий.

- Вот почему ты кот. И ящер. И змей.

- Еще орел и дельфин. Повернись.

Ян смотрел без капли смущения, и руки двигались уверенно и мягко, когда намылил мочалку и принялся мыть мужчину. Андрей позволил ему ухаживать за собой, наслаждался этим. Ему пригнули голову, намылили и взбили пену, толкнули под душ.

- Вот так гораздо лучше. Люблю чистых нормалов.

- Облизывать? Жрать? Обнюхивать?

- Просто, люблю, когда человек чистый. Это очень хорошо видно по ауре.

Андрей глубокомысленно угукнул.

- Ты зря в это не веришь. Вообще, вы, нормалы, так мало знаете о мире, но считаете себя такими умными, - Ян насмешливо фыркнул. - А объяснить многое не можете. Ну вот, теперь можно тебя и жрать. Да я шучу. Человечину не ем.

- Ну да, ты больше на говяжий фарш налегаешь, усасываешь, как пылесос. Кстати, перестань жрать голубей, они тут больные.

- Не считай меня идиотом. Я выбирал здоровых, молодых птиц.

- А тут такие еще остались? - несказанно удивился Андрей.

- Ты не поверишь, но да. Хм, - нелюдь внимательно разглядывал своего визави, - ты уже даже не смущаешься. Чудно.

- Это я просто с работы явился, уста-а-а-а-алый, - Андрей зевнул.

- Могу усыпить, - Ян сверкнул зелеными глазищами, как кот. - За полку извини, я починю.

- Ничего,   я сам усну, правда. Спасибо, котище.

- Выгоняешь?

Андрей отрицательно покачал головой:

- Даже и не думал. Просто я, когда засыпаю, верчусь и лягаюсь.

- Спорим, что в этот раз не будешь? - нелюдь шагнул к мужчине, прижался, сдергивая с него полотенце, потерся грудью.

- Посмотрим, - Андрей машинально почесал его за ухом. Ян замурлыкал, меняя ипостась. Как и когда это происходило, Андрей так и не отследил. Просто только что к нему прижималось человеческое тело, и вот уже трется о колени кот, задирая вопросительным знаком свой пушистый хвостище. Ольшанский утащил его на кровать.

- Будешь мурлыкать и греть?

Кот подождал, пока ляжет человек, и свернулся у него на ногах тяжелой теплой грелкой. Заурчал, как двигатель. Сон рухнул на Андрея, как тяжелый бархатный театральный занавес, придавил и погреб под собой. Мгновенно.

Аристарх высунулся из стены, посмотрел, явив над головой призрачный знак вопроса. Ян сменил ипостась, не стесняясь призрака и своей наготы.

- Передайте вашим коллегам, сударь, этого человека больше не трогать. Я сам его... хм... изводить буду, - он сладко улыбнулся, потягиваясь и укладываясь рядом с Андреем. По-хозяйски закинул на его бедра ногу и обнял.

Аристарх округлил рот буквой «о» и уплыл в стену. Уже оттуда до Охотника донеслось его старческое: «О, времена, о, нравы! Такие юные Охотники не должны находиться без присмотра наставника! » Ян тихо рассмеялся. Ничего, еще три зимы - и он будет совершеннолетним.

Через час у Яна дыбом встали и перья, и шерсть, и плавники, и чешуя, и волосы - к дому приближался разгневанный Мастер. Пришлось выбираться из объятий человека и, сломя голову, нестись вниз: не хватало еще, чтобы Мастер Влад начал разборки в доме.

- Вы к кому? - Сергей привычно окликнул гостя.

Мужчина, покрупнее статью и ростом даже самого Винниченко, повернул голову, и Сергея приморозило к стулу безотчетным ужасом.

- Мастер, не надо! - с лестницы почти кубарем скатился Андреев сосед. - Мастер!

- Итак... Пойдем, пообщаемся.

Жесткие пальцы ухватили Яна за ухо, он только пискнул, семеня за наставником, но не смея никак иначе выразить свое неодобрение методам воздействия. Пока он был несовершеннолетним, Мастер был вправе хоть кнутом его отходить, и нес за его поступки полную ответственность.

- Ты что себе позволяешь, малолетний недокормыш? - сразу начал Мастер. - Кто тебе вообще позволил...

- Что? Любиться? Когда я с Эриком трахался, вас это не волновало, Мастер! - Ян вывернулся из его рук, отскочил, набрал снега и приложил к алому и распухшему уху.

- Да хоть весь город перетрахай, от нормалов до подземников, - взревел раненым бизоном Мастер. - Кто тебе, скотине хвостатой, разрешал нормалам на глаза попадаться во время убийства псин?

- Что? Я и не попадался... Я специально проверил, Мастер, меня никто не видел! - опешил и как-то сдулся Ян.

- Не видел? - еще громче взрявкнул Влад. - А фотографии по интернету гуляют чьи?

- Не знаю!

Влад ткнул ему газету, разворот которой украшало «слепое» размытое изображение ящера, тащащего в пасти за хвост собаку.

- Это не я, - сразу отказался Ян. - Клянусь, Мастер, это не я, да вы же сами видите, что ящер здесь крупнее меня и серо-зеленый! А я цвет еще менять не научился.

- Та-ак... ладно, будем отрывать хвост Лике!

Ян передернулся: неужели, пронесло? Но он в самом деле не был виноват, да и на фотографии точно был не он. К тому же, на собак он охотился всегда очень и очень аккуратно. Никаких свидетелей тому быть не могло.

- А теперь о твоем моральном облике...

Юный Охотник насупился и приготовился к разносу.

- Значит, одного вампира тебе было мало? Теперь ты еще и на нормалов перешел?

- Эрика убили, и вы это прекрасно знаете, Мастер. А я молод, и мне трахаться охота. Что плохого в том, что это будет с нормалом?

- В том, что ты не сможешь ему объяснить, куда ты исчезаешь... и почему. И зачем. У него возникнут вопросы, а нормалы - прилипчивые создания.

- Я постараюсь. Мастер, я... Он, в самом деле, прилипчивый, как банный лист. Но и заботливый. И очень одинокий.

- А ты думаешь о том, что он узнает, кто ты? И станет шарахаться. Нормалы ненавидят все необычное.

- Он знает, - тихо сказал Ян, опуская голову.

Второе ухо, безжалостно выкрученное, распухло еще больше.

- Ай-й-й! Это приказ шефа!

- С нормалами трахаться и раскрывать себя - приказ шефа?

- Установить полное взаимодействие с ограниченным кругом лиц, - Ян стер с ресниц невольно выступившие слезы.

- Да не трахаться и не раскрывать себя. А жить... как нормал! Боги, кого вы ниспослали мне в ученики, что за безголовый безответственный мальчишка! Ты в курсе, что теперь ты ему память не сотрешь без риска повредить ему рассудок?

- Да, я в курсе, Мастер. И я не умею жить, как нормал, если мне на месяц выдали пакет гречки и пакет вермишели, довольствия нет, разрешение на охоту не дали, и про деньги тоже забыли!

- Тебе дали жратвы и устроили на работу! Ладно... Продолжай дальше. Сообщи всем, кто ты есть, попадись на вивисекцию к ученым нормалов. Хотя, ты и так будешь наказан в достаточной мере, - Мастер внезапно успокоился. - Ты будешь смотреть, как твой нормал медленно умирает, старея, пока ты все так же юн, глуп и безответственен.

Ян шарахнулся от него, на ходу меняя ипостась, в подъезд влетел уже котом, рванул вверх по лестнице и приткнулся на коврике у двери, переводя дух. Хотелось кого-нибудь разорвать. Или чтоб почесали за ухом. Он открыл свою дверь, свернулся клубком в коридоре и беззвучно разревелся. Мастер был прав - Андрей проживет недолго, как и все нормалы. И Ян снова останется один...   Он не привык жалеть себя, с самого мелкого возраста, да что там, с рождения его окружали чужие существа. Иногда они были к нему добры, да тот же Мастер. Не выкинул ведь за порог подкинутый пищащий комок, выкормил, взялся учить. Лэрис, Эрик... Нет, об Эрике лучше было не вспоминать. А вот теперь еще и нормал.

- Хныыыыы...

- Котище, ты чего ревешь? Жрать хочется? - позевывающий Андрей выбрался из квартиры.

- Я не... - Ян шмыгнул носом и размазал слезы, старательно отворачиваясь. Матерь Всеблагая, вот позорище-то! - Я не реву. Все в порядке.

Брать себя в когти, срочно.

- А то я не вижу, да?

Глаза у нелюдя были красные и опухшие, губы дрожали. И выглядел он сущим мальчишкой.

- Все в порядке, это просто... в глаз что-то попало.

Андрей обнял его:

- Ага. А что именно?

Ян уткнулся ему в грудь носом, от теплого участия в его голосе слезы хлынули просто потоком, и остановить их не получалось никак, не помогали ни всегда действенные мысленные установки, ни строгое одергивание себя самого. Здесь и сейчас Ян был не взрослым и самостоятельным Охотником, которому не раз приходилось убивать, а несовершеннолетним несмышленышем, у которого еще хвост не оброс.

- Ну, рассказывай уже, котище.

- Просто... от Мастера попало...

- За что? - Андрей поцеловал его в ухо.

- Да за все подряд, даже за не мои грехи, - Ян закинул руки ему на шею, потянулся солеными от слез губами, крепко и совсем не по-детски целуя. Зубки у нелюдя оказались острыми, хоть и выглядели обыкновенными человеческими зубами. Андрей обнимал его, целовался, успокаивая.

- А ты на работу? - слезы быстро высохли, но отпускать мужчину Ян не хотел просто физически. Хотелось ему совсем другого.

- Нет, мне через сутки... Эй, ты что...

Андрея словно вихрь подхватил, поволок в комнату и уронил на надувной матрас, уже полураздетым. Андрей потянулся раздевать и его. Мальчишка гибко выскользнул из одежды, совершенно не стесняясь наготы. Отступил на шаг.

- Хочешь увидеть истинный облик метаморфа?

- Хочу, Ян.

Охотник действовал на свой страх и риск: что, если нормалу его облик покажется отвратительным? Он вздохнул и сбросил личину человека. Больше всего метаморф походил на помесь тушкана, человека и совы. Круглые, желто-зеленые глаза, длинные, высоко посаженные ушки, широкие плечи, от границы роста волос начинаются мелкие пестрые, серебристо-черные перышки, покрывающие всю спину и немного плечи. За спиной - плотно сложенные крылья, вместо копчика - длинный и тонкий хвост, до половины покрытый пухом, а на конце - пушистая кисточка. И все человекообразное тело покрыто коротенькой шерсткой. И острые когти вместо ногтей на руках и ногах.

- Ух, - оценил Андрей. - Сова. Классная сова.

- Нас называют улинами.

- Улин? Аха. Запомню.

- Ну, вот, - Ян развел руками и распахнул крылья, повернулся, демонстрируя себя во всей красе.

Андрей любовался:

- Хоро-ош.

Улин застриг ушками, уставился на него круглыми и какими-то удивленными глазищами:

- Тебе, правда, нравится?

- Ну, необычно так. Как из мультика зверушка.

Ян оскорбился, хвост задрал. В кисточке мелькнуло острое жало.

- Смеешься?

- Есть немножко, - честно признался Андрей.

Мальчишка напрыгнул на него, снова повалил на матрас.

- Ну, берегись! Укушу! - впился в губы злым поцелуем, в самом деле кусаясь. Андрей попытался перевести его в ласку. Улин был приятный наощупь, особенно, там, где мелкие перышки переходили в пух и шерстку. Когда рука человека погладила его по основанию хвоста, выгнулся и тихо застонал, прикрывая глаза от удовольствия. Андрей погладил еще, пробежался пальцами по хвосту. Ян ерзал по нему, прижимался, крепко цепляясь когтистыми пальцами за плечи, терся аккуратным, не слишком крупным членом, оставляя влажные следы на животе.

- Ха-а-а... хватит...

- Тише, расслабься и наслаждайся.

- Хочешь, чтоб я... обконча-а-а-ался тут весь? - когти ощутимо впились в кожу, Ян приподнялся, подался немного вперед и назад, упираясь задницей в член Андрея.

- Почему б и нет? - Андрей еще раз потер хвост. Мальчишка был чувственным, как дьяволенок. Как там называют этих сексуально озабоченных демонов? Инкуб, вроде. Вскрикнул и излился, вздрагивая и суматошно взмахивая крыльями. Андрей его лизнул в шею.

- Ты меня трахнешь уже, или так и будем петтингом баловаться, как подростки? - проворчал нелюдь.

- А то ты не подросток? - Андрей почесал ему спину.

- Я уже взрослый. И любовники у меня были, - фыркнул Ян. - Ну же, или мне снова все брать в свои руки?

- Лежи, я сам, - фыркнул Андрей.

- Лежу-лежу, - Ян распластался на нем, обнимая руками и ногами, крылья, правда, сложил.

- А строение у тебя как у человека... э-э-э... внутри?

- Ну, почти, - Ян рассмеялся, поперхнулся смешком и довольно застонал, когда его все-таки начали «изучать» более детально.

Андрей исследовал партнера вдумчиво, выясняя все тонкости строения его тела. Вот так сразу никаких отличий не было, кроме повышенной чувственности мальчишки, который через пару минут «исследований» уже стонал в голос и просил не тянуть его за хвост. Андрей как раз хвост и не трогал, но просьбу исполнил. И снова порадовался отсутствию соседей. Яново семя послужило хорошей смазкой, а дальше все пошло куда легче. Ян извивался на нем, как змей, сжимал в себе так, что Ольшанский и сам не мог удержать стоны. Можно было только крепко держать мальчишку-улина за бедра, притягивая к себе. Андрей думал, что вот сейчас можно и с ума сойти с чистой совестью.

Кончающий Ян был красив, по-своему, нечеловечески, но красив. Андрей, впрочем, любоваться начал уже блаженно валяющимся партнером, когда сам очухался. Мальчишка улыбался, прикрыв глаза, и был явно очень доволен. Ушки у него висели, разъехавшись, хвостик обвис, крылья распластаны - просто картинка: оттраханный по уши улин. Андрей полюбовался, улыбнулся. Мысль о презервативах пришла очень поздно, когда заметил мокрые потеки на бедрах Яна.

- Извини, не подумал. Ничего, у меня есть опыт мытья тебя. И даже специальный шампунь для шерсти.

- Я не забеременею, если что, - хмыкнул Ян. - И я чист, ничем не болен.

- Ладно, - согласился Андрей, обнимая его.

- Но насчет мытья - это верное решение. А то я потом не домоюсь.

Андрей поднялся.

- Ну, идем, котище.

- Уже котище, а не ящерица? - сощурился улин, кое-как сползая с матраса и мужественно сдерживая стон.

- Котище. Меховое, - Андрей взял его на руки.

Ян прикрыл глаза, но потом вздохнул:

- Нет, не могу. Я сейчас другой облик не удержу.

- Так унесу, не волнуйся.

- Я в любом облике вешу столько же, сколько в истинном, - рассмеялся улин. - Материя первична, и из ничего – ничего не берется, и в никуда не девается.

- Вот и отлично. А я думал, почему кошак такой тяжеленный?

Ян только хихикал и обнимал его, позволяя себя нести, потом запихивать в душевую кабинку, мыть. Послушно раскрывал крылья, подставляя их под упругие струи. Теплая вода ему нравилась до одури: не так часто в казармах Охотнику перепадал нормальный душ. Андрей отмывал ему перья, чистил их, не забывал про хвост. Мокрый улин выглядел потешно, особенно, когда ему в ухо попала вода, и он принялся вытряхивать ее, дергая головой. Андрей гладил его по хвосту.

- Милый... сов.

- Да нет во мне совиного ничего. Даже птичий облик - орел-рыболов.

- Ну, перья же.

- Ты еще скажи, что я тушкан, если хвост с кисточкой. Это он просто еще не оброс, - почему-то смутился Ян.

- Ну, похож, да. Но очаровательный тушкан.

- Ну, хорошо, - внезапно согласился улин, усмехаясь. - Так куда ты там собирался?

- Я? Э? Куда?

- Ну, откуда же мне знать? Может, в магазин, за фаршем для одного милого котика?

Андрей вздохнул:

- Ага. А еще лоток, домик и игрушки.

- Не надо мне лоток и домик, а вот от мыши, чтоб погонять, я бы не отказался, - Ян облизнулся.

- И где я найду такую мышь?

- В зоомагазине, конечно. Там мыши чистые и здоровые.

- Ладно, куплю мышей.

- Эй, - Ян потянул его за волосы, заставляя наклониться к себе, - я не содержанка. Я работаю и получаю довольствие, у меня есть разрешение на охоту. Так что не волнуйся,   тебя не объем. Я, как говорится, мальчик самостоятельный.

- Нет уж. Мой кот, я содержать и буду.

- Ты уверен? - Ян оскалился в не самой теплой улыбке. - И ошейник на меня напялишь?

- Обойдемся без этого.

Улин выдохнул.

- Извини. Просто ненавижу удавки.

- Никаких ошейников, обещаю.

- И никакой слежки. Хватит с меня Мастера!

- Ладно-ладно, только пообещай не пропадать невесть куда на неделю-другую, - Андрей примирительно почесал его за ухом.

- Я буду предупреждать, если придется уйти. Не забывай, что я пока еще три года под опекой Мастера.

Андрей кивнул, застегивая ремень:

- Ладно.

Ян зевнул, потянулся и перетек в кошачий облик. Отдыхать он предпочитал или в нем, или в обличье ящера. Но ящер был предпочтительнее летом, в жару. Андрей погладил кота и вышел.

Слова Яна о каком-то Мастере не шли из головы. И эта нелюбовь к ошейникам. И еще то, что мальчишка говорил об опеке. Странная вместе складывалась картина, очень странная. Интересно, кто такой этот его Мастер, что умудрился довести серьезного и сдержанного мальчишку до слез? И, главное, чем вообще?

- Молодой человек, вы витрину подпираете, или будете покупать?

- А? - Андрей очнулся. - Фарш. Килограмм... а.... три.

«Не содержанка он. Надо же, какие мы слова знаем. И как смотрел, ха! Будто сейчас укусит. Ничего, приручим. Из рук есть, конечно, будет вряд ли, такая зверюга. Зоопарк целый: ящер, кот, змей, орел. И дельфин. О! Может, рыбки ему? Коты вот рыбу тоже любят вроде. И мышей, да. Змеюке. И коту».

- Андрюх, ты чем так нагрузился?

- Кошачьи кормом, - Андрей тащился, согнувшись под тяжестью пакетов.

- Ты что, приютил все-таки эту хищную тварь? Он уже с десяток голубей убил. И, главное, жрет только мелких. Остальных к мусорным бакам стаскивает, сам видел, - поежился Сергей.

- Ну, вот и отлично, чище вокруг будет.

- Ну-ну.

Дверь в квартиру Яна была приоткрыта, кошака не было, зато наблюдался форменный погром: матрас в клочья, гардина с занавесками сорвана, окно разбито. Причем, осколки были внутри, значит, стеклопакет вынесли снаружи. На шестнадцатом этаже, ага. Андрей уронил пакеты,   осмотрел квартиру. Нашлась и кровь, немного - всего пара капель, как из разбитого носа. Больше всего напрягали разбросанные по всем комнатам вещи Яна. Их было немного, и того самого меча, однажды виденного у мальчишки, Андрей нигде не обнаружил.

На двадцатый этаж он взлетел как на крыльях, позвонил в квартиру девицы. Она открыла после двадцатого, наверное, звонка: заспанная и лохматая, без макияжа, в уютном халатике.

- Чё нада?

- Ян пропал, я боюсь, что там что-то произошло.

Она проснулась моментально.

- Идем.

Через пару минут уже стояла в дверях, одетая в черную кожу. Андрей привел ее в квартиру Яна. Девушка пробежалась по периметру, кивнула:

- Жди здесь. Не вздумай идти за мной, - и выпрыгнула в окно.

- Ну, я ж не совсем идиот, - пробурчал Андрей и пошел забивать мясом холодильник. О том, где Ян, что произошло, что с ним уже сделали, он старательно не думал. Достал блокнот, карандаш и сел рисовать. Внутри словно воронка зияла, словно исчезновение Яна выдрало из души огромный кусок. О том, что будет, если он не вернется, Ольшанский тоже думать себе запрещал.

Девица с мальчишкой на руках явилась ближе к полуночи. Видимых ран на Яне не было, хотя он выглядел очень бледным и был без сознания.

- Вот, держи свое сокровище, - нелюдя передали Андрею с рук на руки. - Отпаивай гранатовым соком и корми печенью.

- Его что, вампиры покусали? - Андрей бережно принял Яна.

- Не смешно, - Лэрис осторожно повернула голову мальчишки, показывая расплывшийся на всю шею, подбородок и часть груди синяк, окаймляющий полузатянувшиеся шрамы. - С его Мастером я сама свяжусь.

- Хорошо, сейчас притащу сок и печень.

- Нет в наличии? Сиди уж, я сгоняю. Да, если будет ему хуже, зови. Только не вздумай звонить в «скорую», понял, нормал? - девица нахмурилась.

- Я ж не идиот, - Андрей  уложил Яна на кровать. Вот тебе и самостоятельный, вот тебе и под опекой. А он всего-то на час вышел. Хотя, если вампиры... Что бы он мог поделать?

Ольшанский осторожно дотронулся до шеи мальчишки, она показалась ему ледяной. Ну, конечно, если кровопотеря такая, еще б он не был ледяным. Ян даже не пошевелился, сипло и поверхностно дышал, беспомощно приоткрыв сухой рот. Вернулась Лэрис, плюхнула на пол пакет со свежей печенью и ящик с бутылками сока и вина напополам.

- Вот. Не приходил в сознание?

- Нет, - Андрей взял пакет с печенью, оторвал кусок мяса, провел им по губам Яна.

- Осто...

Лэрис не успела, Ян уже вцепился в кусок печени, попутно прокусив и палец Андрею.

- Котищ-ш-ш-ш-ше! Меня не ешь!

- Тц-тц-тц, - только покачала головой девушка, осторожно разжимая челюсти недовольно урчащему нелюдю. - Убирай свою граблю, нормал. Кто же хищнику в пасть суется?

Андрей вздохнул и дальше кормил Яна уже аккуратней. Лэрис понаблюдала и ушла, ворча, что лучше было бы отнести мальчишку в казарму. Андрей запер за ней дверь, принялся поить Яна соком. На третьем стакане Ян все-таки пришел в себя, открыл глаза и более-менее осмысленно огляделся.

- Андрей? А... Лэрис помогла, да?

- Ага, наверное. Я не спросил, как ее зовут. Сам пить сможешь? Надо стекла убрать и мастера вызвать.

- Смогу. Не ходи туда пока. Если Лэр меня отбила, она скажет Мастеру, тот пошлет старших проверить следы.

- Хорошо, - Андрей посадил его. - Вот, пей. Ешь мясо и слушай, как мыши трахаются.

- Ты все-таки купил мышей? - бледно улыбнулся Ян. - Спасибо.

Мелкие комки пищали и шебаршились в опилках. Глаза улина то и дело вспыхивали зелеными огнями, когда он смотрел на прозрачный аквариум-переноску. Но вставать он не пытался: еще было очень мало сил, хотя регенерация шла ускоренными темпами. За два часа он схарчил добрый килограмм печени и выпил литра два сока.

- А еще я купил тебе рыбу.

- Дельфином не обернусь, и не проси. Только на море, - фыркнул Ян и поморщился, потрогал еще не спавший отек со шрамов.

- Ну, коты тоже рыбу едят. А дельфина мне некуда девать, у меня душевая кабина.

- Я не очень к рыбе. Но все равно, спасибо. Ты... Обо мне так даже Мастер не заботился.

Андрей смутился, вручил ему вино. Первый же бокал показал ему всю глубину коварства Лэрис: мальчишку развезло, он сначала размяукался, не оборачиваясь, потом свернулся трогательным комком и уснул.

«Видимо, вином поить, чтобы не убежал на подвиги», - понял Ольшанский. Укутал мальчишку одеялом, памятуя, что коты теплолюбивые, и пошел  убирать печень и сок в холодильник. Морозилка была забита мясом и рыбой. Андрей хмыкнул: одному, ему этого на полгода точно хватило бы. Но Яну, с его прожорливостью и чисто хищнической диетой... О! Зря он не спросил у консультанта в зоомагазине витамины для кошек и рептилий!

- Ничего, еще куплю. Для лоснящейся шерсти, блестящей чешуи и что там еще.

С площадки послышался шум, голоса. Андрей подкрался, выглянул в глазок. Наличие здоровенного мужика и двух чуть менее здоровенных парней, шастающих из квартиры и в квартиру Яна его не порадовало. Пришлось открыть дверь и сурово воззриться. Мужик развернулся к нему всем корпусом, ответил таким же суровым взглядом.

- Значит, это ты.

- «Ты» бывают разные. Предъявите документы.

К его изумлению, мужик без лишних слов достал из нагрудного кармана паспорт.

- Ты - тот нормал, от которого у Яна мозги заклинило.

- Угу-угу, так... Влад Раускас. Так... так... угу. Все ясно.

- Ну, если тебе ясно, - его развернули и подтолкнули в квартиру, легко, будто он был легче Яна, - идем, поговорим.

- У меня там больной кот.

- За ним присмотрят. Значит, ты мальчишку воспринимаешь, как забавную зверушку?

Андрей нахмурился:

- Не ваше дело, как я его воспринимаю.

- Как раз мое. Ян - несовершеннолетний, а я его наставник.

- Это наше с ним личное дело. И третьего в постели и отношениях я видеть не желаю.

Влад захохотал.

- Норма-а-ал.

- Именно. Так что будьте любезны уважать моральные нормы тех, с кем контактируете.

- Мальчик, что ты знаешь о моральных нормах? Тем более, что понятия не имеешь о том, что связывает ученика и учителя у нас? Я должен знать, как ты относишься к моему приемному сыну.

- Я к нему очень хорошо отношусь, замечательно, так как мог бы относиться к тому, в кого влюблен.

- Влюбле-о-о-он?

Андрей холодно посмотрел на собеседника, промолчал.

- Посмотрим, на сколько твоей влюбленности хватит, когда ты постареешь, а он - нет.

- А мне наплевать, я вообще не загадываю так далеко. Может, я завтра с лестницы упаду и шею себе сломаю, но сегодня я жив и здоров и буду с Яном рядом, - Андрей кивнул на дверь. - А теперь спасибо за визит.

- Угу. Иди-иди. Нам работать надо.

- Поработали уже... работничек ответственный. а если бы я не спалил ту девицу...

- Ну, профессия Охотника опасна, Ян знал, что его ждет.

Андрей  только хмуро глянул на Влада и ушел к Яну, сидеть около того. Картинка вырисовывалась еще более неприглядная. Приемный сын - но «подумаешь, умер бы, сам виноват, профессию выбрал опасную». Он погладил спящего Яна по волосам, улегся рядом, обнял. Мальчишка прильнул к нему, тихонько хныкнул. Наверное, еще болела шея.

- Тише-тише, скоро пройдет.

Ян в руках был теплым, чуть костлявым и жестким клубком. Под ладонями постепенно разворачивался, расслаблялся, вжимался в мужчину. Андрей рискнул его поцеловать. Губы были сухими и с привкусом гранатового сока и вина. И так покорно раскрылись, принимая поцелуй. Андрей приласкал его, снова обнял.

- Спи, котище.

Сколько там ему лет? Семьдесят три? Ну-ну, это что же, никто о нем не заботился, как положено? И если ему еще три года быть под опекой, значит, совершеннолетие наступает в семьдесят шесть. Так...

- Педофил ты драный, Ольшанский. Ксенофилический.

- М-м-м? - Ян открыл сонные и совершенно мутные глаза.

- Спи, Ян, спи, я тут о своем бурчу. Пить хочешь?

- Ага...

Мальчишка жадно напился разведенного водой сока, снова прильнул к Андрею.

- Шея болит? Может, смазать чем-нибудь?

- Заживет, у меня хорошая регенерация. Мастер сильно ругался? Я его чую.

- Ну, мы пообщались и все, - дипломатично отозвался Андрей.

Ян не стал уточнять, видимо, был в курсе, как обычно общается его наставник. Только вздохнул и прижался к груди мужчины щекой, стараясь лечь так, чтобы не было больно.

- Ты меня напугал, котище. Если б не та девушка...

- Лэрис. Она моя... подруга, наверное. Иногда тренирует.

- Да, Лэрис. А что случилось, котище? Кто на тебя напал?

- Андрей, это... впрочем, ты уже сам понял, наверное, да?

- То, что вампиры, я понял. Я имею в виду, кто они? Недобитки твои? - Андрей приподнялся на локте, посмотрел.

- Нет. В клане Червонного... ох... ладно, черт с ним, расскажу как есть. В клане князя Кшиштофа Червонного есть парочка старых вампиров, которые недолюбливают нас. А тут еще мне пришлось недавно убить свихнувшегося на крови неофита. Но не честно, он мог выбежать на людное место, так что я ударил его в спину. Один из этих вампиров был тому свидетелем... Формально, они в своем праве - я нарушил закон поединка.

Андрей внимательно слушал:

- То есть, они напали из-за нарушения?

- Они пришли взять кровь за кровь и жизнь за жизнь.

- И что, они снова явятся? - Андрей хмурился.

- Я еще не знаю. Надо связаться с князем. Убить неофита мне поручил он, так что можно ожидать, что настучит по клыкам этим... товарищам.

Андрей только вздохнул:

- Если бы я мог хоть чем-то помочь, но для меня вампир - это летучая тропическая мышь. Ну и еще нечто кровососущее и мертвое, которое боится зеркал и чеснока.

- Они не боятся зеркал, чеснока, святой воды и прочего. Это ж не упыри, а высшие вампиры. Только посеребренные мечи, и только если отрубить голову, - усмехнулся Ян.

- Типа как Алукард?

- Кто?

- Э-э-э, ну, это аниме такое. Ладно, потом посмотришь, а сейчас отсыпайся, а то вдруг вампир в гости, а я без штанов.

- А что такое аниме? - закрывая глаза, все же поинтересовался Ян.

- Ну, это такие японские мультики типа.

- А мультики?

- Увидишь завтра, котище.

Улин сонно вздохнул, снова свернулся в клубок. И уснул, чувствуя себя в безопасности рядом с человеком. Ощущение было незнакомым и обманчивым. Андрей не спал, зорко сторожил свое сокровище. Но никто не стал к нему соваться, и постепенно его тоже сморило.

Разбудил Ольшанского телефонным звонком Сергей, требуя сменщика. Ян все так же спал, кажется, даже не пошевелился. Видимо, все силы уходили на регенерацию. Андрей поцеловал его и спустился вниз, неохотно и медленно. Оставлять мальчишку страшно не хотелось. На душе было тревожно.

- Ты чего такой смурной? - удивился Сергей.

- Кот болеет.

- Ага, нажрался, видимо, голубей, и подавился.

- Иди уже, - буркнул Андрей.

На экране было видно, что в квартире Яна рабочие меняют окно. Кажется, там и рама была повреждена, не только стеклопакет. Удивляло то, что никаких звуков этого ремонта не было слышно. Андрей нервно грыз карандаш, думая о том, как там сейчас его кот. Очень хотелось смотаться на лифте и посмотреть, все ли в порядке. Но камеры следили не только за домом. Работодатели и за консьержами следили тоже. На рабочем месте можно было все, кроме спиртного, курения, секса и долгих отлучек. Сергей пользовался этим, играл в приставку, смотрел фильмы, читал. Андрей зачастую только рисовал.

Дом никак не могли заселить. Он словно был проклят, из ста квартир кое-как заселились в семнадцать. На самом деле, проклятьем дома были слишком уж задранные цены на квартиры. Сам Андрей смог позволить себе квартиру только потому, что продал свою двушку в Нерезиновой.

- Им бы цену сбавить. И первые этажи под офисы...

Он представил себе, что тут будет твориться, когда первые пару-тройку этажей превратят в офисы, и поежился. Тут и так слышимость охрененная, днем вообще не станет покою.

- Ладно, пускай уж лучше так...

Все равно, рано или поздно, но заселят. Вот подешевле пустят квартиры, тут народ и набежит. Или нет... Кто его знает, если тут вампиры себе устроили резиденцию, не окружат ли дом какими-то своими... чарами? Андрей усмехнулся: дожились, он уже в колдовство верит. Скоро в бабьи сказки верить начнет. С другой стороны, Ян... Колдовской же кот. Улин, напомнил себе Ольшанский. Не кот, не ящер, а неведома зверушка улин. Который шикарное котище. И шикарный любовник. И... у-у-у, несовершеннолетний тушканчик. Остро захотелось побиться лбом обо что-нибудь твердое. В голове все эти понятия, касающиеся одного наглого зеленоглазого мальчишки, как-то не укладывались. Особенно, про его несовершеннолетие. В паспорте был прописан возраст в двадцать три года. Здоровый и спокойный Ян на них и выглядел. Сейчас - больше, чем на шестнадцать не тянул.

- Таблетки, психиатр и мягкие стены. А еще медитация и йога.

«А лучше отпуск и три недели безвылазно в постели с Яном. Много-много вкусного мяса, шашлык, вино, и много секса. Твою же мать, недотрах у тебя, Ольшанский, глоба-а-а-альный! »

- Отпуск, когда же у меня... А, никогда, гы-гы-гы. Серега двадцать суток без отдыха не просидит, а третьего у нас не-ету. Потому что Сережа жадный.

- Я не жадный, я запасливый. Ты чего, Андрюх? - напарник спускался с мусорным ведром, наплевав на примету не выносить мусор в темноте.

- Я хочу отпуск, три недели вина и секса.

- А харя не треснет?

- Ну,   я немного буду пить.

- Ага, ты будешь много трахаться. С кем хоть? Симпатичная девчонка?

Андрей промолчал. Сергей не стал допытываться, вышел.

- Симпатичная, угу-у-у-у-у.

На девчонку Ян был похож, пожалуй, меньше всего. Андрей положил голову на руки, мечтая об отдыхе. В самом деле, сколько можно впахивать без отпуска? Уже три года, кажется?

- Вино... Кино... Кот.

Можно будет завалиться на диван и посмотреть с Яном аниме. Или миядзаковские мультики, которые Андрей к аниме никаким боком не относил. Но не светило, увы. Ближайшие сутки так точно. Вот идиот! Надо было попросить хотя бы Ла... Ле... Лэрис за котом присмотреть! Сама же говорила, чтоб обращался!

Андрей тоскливо посмотрел на камеры. Ремонтники закончили смену рам, собирали свои инструменты под надзором тех двух бугаев, которые пришли с Владом. Ну, хоть окна целые, уже в плюс. Через полчаса рабочие спустились и вышли. Андрей отметил их уход в журнале. Мастер и его подручные остались в квартире. Двери, естественно, закрыли, так что ничего, что творится там, Ольшанский не видел, а воображение что-то разыгралось, представив сеанс БДСМ. Андрей фыркнул и взялся за кроссворд, который не дорешал напарник. Не получилось разгадать и  у него, открылись двери.

- Здрасте, - разулыбался какой-то парень. - А я ваш новый жилец. Из сорок третьей.

- Добро пожаловать. Лифт прямо.

- Ой,   я лучше по лест... - парень от зеркал шарахнулся.

Андрей хохотал так, что из глаз слезы брызнули.

- Тьфу, блин, и тут понаставили! - выругался новый жилец. - Что за мода?!

- Современная людская мода.

Парень сверкнул глазами, в зрачках мелькнули алые огоньки.

- Ты кто? Геул?

- Нет, я нормал, просто у меня психика крепкая, и вы меня задрали шарахаться от лифта.

- Нормал, который знает о нас? Забавно. Ладно, будем тогда знакомы. Я Валентин, - парень подошел, протянул руку.

- Очень приятно. Андрей. Ты один? В смысле, вы тут не целым кланом заселиться решили, нет?

- Кланом? А, нет, я не вампир, - Валентин рассмеялся. - Просто не люблю зеркала.

- А кто ты? - Андрей заинтересованно оглядел его.

- Я? Тень, - и на недоуменный взгляд человека только усмехнулся, не поясняя ничего. - Ну, ладно, увидимся еще. Ох, как же меня эти зеркала задолбали!

В лифтовых поверхностях Валентин-Тень отразился, как обычный человек.

- Ну не дом, а рассадник нелюдей. Интересно, тут вообще остальные жильцы люди, или мы с Серегой два нормальных?

Вопрос остался без ответа недолго. В кресле материализовалось полупрозрачное привидение в старинном камзоле и парике.

- Есть и людишки, юноша, есть, - голос был Андрею уже знаком.

- Не людишки, а люди, - огрызнулся тот.

- Эх, юноша, люди были некогда, не в наши времена. Нынче измельчал народ, измельчал. Раньше что было? Богатыри города и веси от нечисти да Той Стороны защищали. А нынче что? Нечисть людишек от Той Стороны бережет.

- Ну, справляются же. Дедуля, ты бы лучше за Яном присмотрел.

- Ай-яй-яй, не разбрасывайтесь именами, юноша. За Охотником я или Марья Ильинична присмотрим, присмотрим. Не извольте беспокоиться.

- Угу, мне надо жильцов переписать, - Андрей занес Валентина в журнал.

Итак, что они имеют. На двадцатом этаже живет вампирша. На шестнадцатом - улин, на десятом - какой-то Тень.

- Еще кого-то надо, чувствую.

Двери открылись, в холл вошло благородное семейство, выглядевшее так, словно сошло с картин каких-нибудь помешанных на эльфах художников.

- Добрый вечер, молодой человек. Мы в сотую квартиру.

- В гости или заселяетесь?

- Заселяемся, - улыбался глава семейства, не разжимая губ. В холл входили все новые и новые люди, вносили коробки и чемоданы, свертки и снова коробки. - Грузовой лифт работает?

- Да, вполне. Он зеркальный, это ничего?

Интуиция оказалась права, новенькие тоже не слишком обрадовались зеркалам. Но только пожали плечами. Загрузились и уехали наверх. Жить им предстояло в пентхаузе.

- А представиться? Я ж записать в учетку должен.

- Господин Васашпаер с семейством, - прокряхтел красный от натуги бригадир, помогающий своим работникам занести в лифт небольшое, но, видимо, очень тяжелое антикварное бюро, и при этом его не поцарапать.

- Так и запишем, - согласился Андрей.

Вот и нелюди очередные. Выяснить теперь, кто именно, и как, в случае чего, с ними бороться, что с Тенью этим, что с новенькими. Андрей осмотрел план дома. Одна пятая часть занята, прекрасно ж. А живут вообще два консьержа, толпа нелюдей и две семьи человек. Можно было ставить пробку против бутылки «Черного Доктора», что люди тут долго не проживут. Под любым предлогом съедут. Похоже, что именно эту «свечку» облюбовали себе нелюди. Вскоре и весь дом заселят. Не зря ж говорят, что дом на месте кладбища стоит. И не зря первым сюда отправили Охотника. Вот только почему желторотого мальчишку, а не такого, как его Мастер?

Андрей вздохнул и принялся набрасывать в блокнот правила поведения жильцам. «Убедительная просьба не жрать жертв в подъезде, уборщица старенькая, а кровь плохо отмывается. Зеркала в лифте просьба для ритуалов не использовать. На перилах не кататься. В мусоропровод тела не сбрасывать».

Писал и сам ржал, правда, был это печальный смех. Что, если в самом деле начнется подобная хрень во вверенном ему подъезде?

- Что с вами, юноша? Позвать вам доктора? - проскрипел от кресла голос призрака.

- А, да. «Цепями, когтями и костями не греметь».

Спине, плечу и шее стало холодно, будто туманом окутало. Аристарх заглянул ему через плечо, прочел и вежливо захихикал:

- Не извольте беспокоиться, ваши нонешние жильцы - вполне интеллигентные. Вот герр Васашпаер с семейством - благороднейшие создания, тихие, спокойные, не то, что во времена оны их египетские родичи. Милейшая госпожа Червонная, хоть и боец, каких мало, но ведь тишайшая дама!

- Червонная? Она родственница Кшиштофу Червонному? А герр Васашпаер - сфинкс?

- Ну, ежели так брать, - задумался призрак, - то госпожа Червонная - дочь его милости. Первый птенец князя, вам это о чем-то говорит, сударь? А Васашпаеры... - Аристарх захихикал, - Ну, вы почти угадали, юноша, почти. Сие древнейшее и благороднейшее семейство - горгулы.

- Говорит, да. Он ее обратил в молодости, да? - Андрей вздохнул и приписал: «Влетать в окна не рекомендуется. В подъезде не курить». - Горгул? Э... Каменная статуя?

- Вот насколько в молодости, я не знаю, но госпожа Червонная, после князя, конечно же, старейший в городе вампир. А что вас так удивляет в горгулах?

- Да ничего уже.

В подъезд вошла девушка в черном длинном плаще, растерянно улыбнулась:

- Здрасте. А я в тридцать четвертую, только я ключ потеряла. Глупо, да?

- Очень. Ваше имя? - Андрей стал рыться в бумагах.

- Лиза. Лиза Руда. Я тут квартиру купила, а ключи забыла. Ну, я снимаю сейчас, там ключ, шла мимо, думала переночева...

Андрей выскочил из-за стола как раз вовремя, чтобы подхватить девушку. Рукам стало мокро. Призрак всплеснул рукавами и комом тумана метнулся куда-то наверх. Девушка всхлипнула, приходя в себя, открыла светящиеся алыми огнями глаза и потянулась к Андрею.

- Елизавета, не смей! - гаркнула влетающая в холл Лэрис. - Благодарю, Андрей, я дальше сама справлюсь. Врачей не надо.

Андрей некуртуазно двинул в лоб снова дернувшейся вампирше, передал с рук на руки Лэрис. Та уволокла вампиршу, лифтом, кстати, и Ольшанский имел сомнительное удовольствие пронаблюдать классического не отражающегося в зеркалах вампира на руках у якобы нормала.

- Зеркальные лифты надо заменить. Меня инфаркт обнимет, если я повернусь, а там вампир.

Андрею стало очень интересно узнать, как ко всему этому относится его напарник. Ведь не может так быть, чтобы Сергей ничего не видел и не слышал. И не замечал.

«А потом напарник улыбнется во все тридцать шесть клыков и скажет, что все отлично».

Ольшанский передернулся и стал вспоминать, замечал ли он за Винниченко хоть что-то, выбивающееся из категории нормальности. Ну, сидит себе, тихий и незаметный, Андрея меняет. Любит девушек и мотоциклы. От лифта не ша... На лифте на свой второй этаж не катается. Хотя, нет, от лифта тоже не шарахается. На крышу он не пешком добирался. Глаза вроде бы не светятся. Улыбка человеческая, но, глядя на улина... Тот тоже человеком выглядел.   Андрей с горя полез в ящик стола за шоколадом. Кстати, о птичках: а Ян шоколад любит, или так же как с мультиками - не пробовал, не знаю? Эх, скорее бы кончались сутки! Ольшанский посмотрел на часы и тоскливо вздохнул: из двадцати четырех прошло только семь часов.

- Зато у меня шоколад есть, а еще яблоко.

Просыпались жильцы. Ну, те из них, что не каменели по утрам, не засыпали в гробах и не превращались в тени. Мимо Андрея, скороговоркой поздоровавшись, промчался сосед Сергея, таща двоих спиногрызов в сад и школу. Зафыркала машина во дворе. Степенно спустился на лифте с восьмого этажа старичок-профессор, постоял, обсуждая погоду и прогнозы валют в зависимости от снегопадов, побрел на ежеутренний моцион, кивнув по ходу дела призраку в кресле, как старому знакомому.

- Андрей Винсентович, доброе утро, а в квартире над нами вода льется.

- Сейчас аварийку вызову.

- Андрей, почему мусор не вывезли?

- Сейчас отзвонюсь.

Управляющий домом был, но Андрей его ни разу не видел, приходилось решать все проблемы ему.

В обед на лифте спустился Ян, лохматый, но уже не такой бледный. Синяк на шее еще не рассосался, но уже пожелтел. Поставил перед Андреем, зарывшимся в договора и не заметившим Охотника сразу, тарелку с котлетами и рисом.

- Я тебе пообедать притащил.

- Спасибо, котище. Сам-то поел?

- Ага, печенку доел и соком догнался.

- Это хорошо, - согласился Андрей, убирая бумаги. - О, еда, иди сюда. А меня ночью чуть девушка не сожрала.

- Лэр, что ли? - удивился Ян, устраиваясь в кресле рядом со столом.

- Нет, Лиза Руда из тридцать четвертой. Доброе утро, Валентин.

Тень улыбнулся, бодро прошествовал от лестницы:

- И вам, Андрей. О, Охотник? Не знал, что вы здесь обитаете.

- Теперь будете знать, - холодно отозвался Ян, напрягшийся, как кот перед прыжком.

- А ну тихо, убийства вне общих коридоров, ясно? - Андрей предъявил «Правила».

- Никаких убийств, господа, я законопослушный гражданин, - Валентин улыбался, как ни в чем не бывало.

- Надеюсь на это, - Ян «оттаивать» не спешил, сверлил Тень подозрительным взглядом сузившихся глаз.

- Валентин, у нас собрание жильцов в семь вечера, будем вносить предложения по благоустройству территории.

- Эм-м-м... Да, конечно, я приду.

Ян, проследив, как он удаляется, хмуро процедил:

- Поосторожнее с ним, Андрей. Тени коварны, хотя и очень обаятельны.

- Он живет в доме, за который я отвечаю, так что ему надо платить коммуналку и не нарушать правила. И никакое коварство его не спасет.

- Я говорю о твоей личной безопасности. Ладно, я сам за этим прослежу. И за остальными нормалами здесь.

- Хорошо, котище. Алло, Ольшанский слушает. Да. Да. Нет. Да. Так точно. До свидания, - Андрей положил трубку. - Нам лифт заменят. И грузовой и пассажирский.

- Зачем? - изумился Охотник. - Они же исправны?

- Они зеркальные, это не по феншую и нервирует жильцов, а еще сложно в содержании.

- Значит, кто-то из новеньких нажаловался. Или Лэрис князю.

- Наверное. Лиза, здравствуйте.

Лиза смущенно улыбнулась, положила коробку дорогих конфет перед Андреем:

- Извините за ночь. Вещи я сегодня перевезу.

Охотнику только молча поклонилась. Ян неодобрительно и хмуро качнул головой в ответ. Неофитка. За такими глаз да глаз нужен. Зачем ее отправили жить не в Гнездо, а сюда? Что за эксперимент тут творится?!

- Что творится? - эхом повторил Андрей. - Откуда столько и сразу?

- Я узнаю. Мне это не нравится. Такое ощущение, что серое кольцо решили превратить в гетто. Только вот район-то престижный, даже по нашим меркам, не красная зона.

- Не гетто, а отдельный район города, - объяснила спустившаяся следом за юной вампиршей Лэрис. - Мы перебираемся сюда, скоро район застроят. Освободим нормалов от нас.

- Вот как? А Гнездо? А наши казармы? Это же исторически наша территория! - растерялся Охотник. - Там же большая часть угодий, полигоны, и все такое...

- Останутся как общежития для новичков, и для тренировок. Как и  особняк у князя.

Ян выдохнул с явным облегчением.

- Значит, все серое кольцо будет нашим? А нормалы? Здесь они тоже живут.

- Нормалы отселятся, не бойся.

- Эй, я никуда не собираюсь...

- А тебя никто и не гонит. Ты о нас знаешь, риск осознаешь, все на твоей совести, - фыркнула вампирша в ответ на негодование Андрея. Ян тронул кончиками пальцев его запястье:

- Я никому не дам тебя обидеть.

- Хорошо. А теперь расскажите, что такое Тень?

Лэрис покосилась на улина, тот хмыкнул.

- Тень - это тень. Что-то вроде очень плотного, материального призрака. Имеет обыкновение присасываться к живым объектам, вернее, к их теням, и тянуть энергию. Собственной тени не имеет, всегда старается встать так, чтобы наступить или коснуться тени человека. Убить может, если у нормала проблемы с сердечно-сосудистой или психикой. Может навести дурной сон.

- Понятно. Будем светить в глаза.

- Не обязательно. Яркий луч света, направленный на Тень, причинит ей боль. А, самое главное забыл: эти твари могут перемещаться в тенях.

- Ну, надеюсь, что все будет хорошо. Расскажите про горгула?

- Насчет горгулов не беспокойся, эти существа сугубо мирные, занимаются недвижимостью, архитектурой, историей и, иногда, ювелирным делом. Наш герр Васашпаер - владелец строительной компании. Именно они занимаются сейчас застройкой серого кольца. Естественно, не так, как это сделали нормалы здесь, - вампирша кивнула на внимательно прислушивающегося к беседе призрака. - Они бы сначала перенесли все останки и перезахоронили их в освященной милостью Богини земле, чтоб не было проблем.

- Хорошо, - еще раз повторил Андрей. - Кого еще жда... Черт! Опять лампы на седьмом!

- Не извольте беспокоиться, это не лампы перегорели, сейчас все исправим, - засуетился призрак и исчез.

Ян рассмеялся:

- Испугался, старый сластолюбец. Герр Васашпаер вполне может его и из-под фундамента выковырять и упокоить.

- Ну, по крайней мере, теперь я не буду дергать аварийку каждые три дня.

Снаружи взвыли тормоза, затем в подъезд вдвинулись два шкафа размерами с Андрея. За ними семенил неприятный тип, похожий на хорька.

- Слышь, ты, пятнистый, я теперь тут жить буду.

- Лифт работает.

- Да мне пофиг, цырла, я на первом этаже.  

Андрей вежливо улыбался:

- В какой квартире?

- С первой по четвертую. Значит, так, гони все дубликаты ключей.

Лэрис предупреждающе ухватила Яна за руку повыше локтя. Охотник, даром, что в человеческой ипостаси и еще слабый после нападения вампиров, выглядел так, словно сейчас, наплевав на все договора, бросится на типчика и растерзает его.

- Спокойно, Охотник. Спокойно.

- Я не могу вам дать дубликаты, это против правил.

- Да кто ты вообще такой? Чмо болотное, слышь, ты!..

Хорькообразный еще сказал бы, наверное, многое, но тут двери лифта открылись, и из оного величественно выплыла дама в богатейших белоснежных соболях. Даму сопровождали два телохранителя, отнюдь не похожих на «шкафчики с антресольками» типчика, но выглядели эти эльфоподобные парни куда опаснее, на взгляд Андрея.

- Проблемы, Андрей Винсентович? - вежливо улыбнулась консьержу дама, в которой тот опознал супругу герра горгула.

- Новые соседи, фрау, - Андрей открыл даме дверь.

- Уже нет, милейший, не беспокойтесь. Благодарю вас, - и, полуобернувшись, чуть кивнула: - Охотник, будьте любезны, на пару слов.

Ян стряхнул с себя руку вампирши и потопал за ней, по пути ощерившись в сторону «хорька». Андрей ушел к себе, выдавать ключи. В окно было видно, как стоящая у длинного лимузина дама что-то с легкой улыбкой говорит Яну. Тот нехотя кивнул. Его потрепали по щеке, заправили за ухо прядку волос, еще что-то сказали. Улин стоял, словно окаменевший, только моргал.

- Дубликаты, придурок!

- Извините, это запрещено правилами.

- Ну, все ты нарвался! - взвизгнул «хорек». И тут к нему шагнула Лэрис, обаятельно улыбаясь во все восемь клыков и остальной разделочный набор.

- Слышь, ты, сявка. Еще раз в этом доме голос повысишь, оставшуюся вечность будешь фальцетом петь, понял, суслик? А если твои дубы еще хоть полдвижения сделают, щепки заставлю языком собирать, это ясно? А теперь забрал ключи, пока руки на месте, тихо прошел и сидишь, как под своей корягой в лесу. Ах, да, еще одно. Этот нормал - под рукой и покровительством княжеского дома Червонных. Усек, гнида пупырчатая?

«Хорек» сник и прошмыгнул к себе.

- Спасибо, Лэрис.

- «Спасибом» не отделаешься, - вампирша ухмыльнулась. - Я за тебя поручилась. С тебя, как минимум, поход в ресторан.

- Да, выбирай ресторан.

- В «Цареву Башню» хочу, осилишь?

Андрей кивнул:

- Да, конечно.

- Вот и чудно. А этого выродка подкоряжного завтра же тут не будет, если сама фрау Агата так сказала. О, а вот и... Что с тобой, Ян? Ты что, пыльным мешком по голове получил?

Улин моргнул, приходя в себя, зябко передернулся.

- Что-то типа того. Надо подумать. Я домой пока.

- Все нормально, котище?

- Я еще сам не понял. Вечером тебе скажу, хорошо? - Ян растерянно моргал.

- Хорошо, - Андрей улыбнулся ему. Он глянул на часы: без пяти пять, еще три часа до конца смены.

- Ладно, не скучай. Вон, пусть тебя Аристарх Бертольдович развлекает. Пойду я, дела тоже не ждут.

Лэрис упорхнула. Андрей вернулся на рабочее место, полез за яблоком. Вместо фрукта был...

- Камень? Что камень делает здесь?

- Я его ел, - признался спустившийся по лестнице Сергей.

Андрей звучно припечатал себя ладонью по лбу.

- Я так и знал. Ну, колись.

- Я верну тебе яблоко, правда.

- Серый, не доводи до греха. Лучше по-хорошему скажи, кто ты есть.

- Маленькая синяя камнежорка. Голем я.

Ольшанский подпер голову руками и покосился на напарника.

- Угу. Маленькая. Синяя. Камнежорка. Угу.

- Ну, я обычный голем. Зато ты можешь трое суток отдыхать.

- Кхм... Вот как? - подозрительно уставился на него Андрей.

- Да-да, отдыхай. И все такое. Вино. Де... Мальчики.

- Та-а-ак. Тут вообще люди в доме еще есть?

- Андрюх, ты иди, спи.

- Ясно, один я тут, птичка наивняк.

Почему-то на свой шестнадцатый Ольшанский поперся не на лифте, а пешком. Наверное, просто надо было неспешно все обдумать. Ну, в принципе, ничего страшного. Один нормальный человек на весь дом. К тому же, как там сказала вампирша? Под рукой и покровительством княжеского дома. Ага. Вампирского.

- Побиться б башкой... Да испорчу побелку.

Дома было тихо. Как-то очень тихо.   Андрей рванул по квартире и остановился в дверях спальни: на кровати, свернувшись в клубок, спал улин в своем истинном виде, укрывшись полураспущенными крыльями. Видимо, мальчишку что-то выбило из колеи настолько, что он не удержал ни одну личину. Андрей подкрался, лег рядом… В горло уперлись острые когти, и только потом Ян открыл глаза.

- Ой, прости. Не поранил?

- Кх-х-х, все прекрасно.

- Извини, рефлекс, - Ян подобрался, лизнул крохотную царапинку.

- А что тебе такое сказали?

- Его сиятельство, герр Васашпаер предложил мне принять покровительство его рода. Это значит, что я становлюсь совершеннолетним, не дожидаясь принятого у Охотников возраста. Ну и еще много и плюшек, и обязанностей. Я понять не могу, то ли мне Богине от радости поклоны бить, то ли молить, чтоб избавила от подобной чести...

- А это плохо или нет? Я не понимаю.

- Это... – Ян задумался, передернул ушками, принялся объяснять: - Ну, город разделен на сферы влияния. Их три: вампиры - силовики, медицина и научный сектор. Горгулы - строительство и ремонт, машиностроение, политика. И драугры, или подземники - это теневой бизнес, в основном, игровые клубы, черный рынок. Охотники изначально нейтральны. Ну, можно сказать, что мы - полиция нелюдей.

- И тебя как бы перетащили в политику?

- Пока еще нет, я не принял решение. Двадцать лет назад мне обещал покровительство один из княжеского дома Червонных, Эрик. Птенец Лэрис. Но так вышло, что он... погиб. По моей вине, в том числе, - Ян отвернулся, пряча глаза. Андрей погладил его по волосам.

- Он был моим первым любовником. Знал бы ты, как орал Мастер, когда узнал, что я, во-первых, невинности лишился в неполные шестьдесят, во-вторых, с кем. Я тогда о себе много нового наслушался. Потом, конечно, успокоился. Эрик смеялся, говорил, что Влад меня для себя думал оставить, но это все чушь, мне Мастер отца и мать заменил.

Андрей гладил его меж лопаток. Ян прижимался к нему и говорил, видимо, давно наболело, нужно было выплеснуть, выговориться хоть перед кем-то.

- Это экзамен был. Ну, как - экзамен. Полевое задание: найти и обезвредить больного бешенством оборотня. Я даже не знал, что Эрик рванет за мной присматривать. А если бы он не рванул, мы бы с тобой сейчас не говорили. В общем, я облажался. Или информация поступила заведомо неверная. Их там трое было. И все трое - на последней стадии. Растерзали пятерых туристов, напали на стадо... Я справился с одним, пока Эрик с двумя остальными схватился... Они были сильнее, бешеные... - Ян сглотнул, но справился. Перед глазами снова стояла, как живая, та ночь: полнолуние, поляна, запах цветущего клевера и крови.

- Ты ему был дорог, он сделал для тебя то, что мог, - Андрей перебирал перышки.

- Я думал, меня Лэрис убьет. Эрик был ее первым птенцом. И последним. А она меня тренировать взялась. Даже Мастер промолчал. Гоняла, как сидорова козла.

- Она приняла его выбор.

- Наверное. Не знаю. Что мне делать, Андрей? Соглашаться?

- Да. Соглашайся.

Улин боднул его в грудь, подставляя ушки под ладонь. Поговорил - и стало вроде полегче. Не намного, но все же ощутимо. Почему не пошел с этим к Мастеру? Он и сам не знал. Вернее, знал: Влад снова взялся бы отчитывать, еще и выпорол бы, профилактически.

Ушки огладили, хвост почесали. Ян незаметно забрался на Андрея, как на подушку, обнял, наслаждаясь теплом и покоем. Потом полез целоваться, хотя еще берег шею. Андрей целовал его, гладил хвост. И наблюдал за тем, как «улин расслабившийся» превращается в «улина в гоне», или как там обозвать это состояние, когда от сводящего нутро желания секса взгляд становится бессмысленным, дыхание хрипнет, рвется со стонами и поскуливанием, а весь вид любовника говорит: «Трахни меня немедленно, или я трахну тебя сам! »

Андрей надеялся, что кровать выдержит, все-таки полтора центнера веса на ней энергично движется. Кровать выдержала, оказавшись куда прочнее несчастной полочки. А вот сил у человека на какие-то еще телодвижения после всего не осталось вовсе. Как будто марафонскую дистанцию пробежал.

- Я желе. Я моргаю.

- Не-е-ет, ты же мыслишь?

- Я не мыслю, я желе. И мне так хорошо, - Андрей блаженно жмурился.

Ян обнимал его и тихо хихикал. У него тоже не было сил, хотя он прекрасно знал, что надо встать и ползти в душ, иначе они склеятся, и потом будет принудительная депиляция. Для обоих. Но все равно не двигался.

- Ты такой чудесный, Ян.

- Ага. Я вообще ангел во плоти. Даже крылья есть, во, - крылья обессиленно распластались, накрыв обоих теплым плащом.

- Да-а-а. Такие теплые, так здорово. М-м-м. Мыши? Еще живы?

- Я не ел их. Ну, я посмотрел, а они такие ма-а-аленькие. Стало жалко.

- Тебе надо крысюков наловить.

- Нет, вот уж кого я точно есть не буду, так это крыс местных. Их и душить неприятно - грязные, фу, мерзость!

- Я в магазине куплю декоративную.

Ян подумал и покачал головой:

- Купи лучше мячик. Знаешь, я не люблю мучить мелких и беззащитных существ. Убить - могу, и убиваю, но потому, что мне нужно есть.

- Ага. И гигантское котище будет носиться меховым комком, - Андрей нашел силы поцеловать Яна.

- Я еще расту! - запротестовал тот, смеясь. Щеки человека кололись, кожу и шерстку на животе и бедрах стягивало засыхающим семенем, но вставать не хотелось. Вот совсем. - Я еще, на самом деле, мелкий. Хотя Мастер говорит, нормальным улином мне не вырасти - слишком сильно болел в детстве. Меня к нему под дверь в лютый мороз подкинули. Двухнедельного. Только вот подкинуть - подкинули, а его дома не случилось. Я четыре часа на снегу в одном одеялке пролежал. Ну и вот - худой, мелкий.

- И намного у меня котик подрастет? - Андрей смеялся, целовал его в шею.

- Раза в два, надеюсь. Иначе мне в Охоте делать нечего.

- Так... Раза в два. Это... Хм, придется выкинуть стол.

- Зачем? - удивился Ян.

- Ну, кот таких размеров не поместится на ковре.

Ян повел глазами по комнате, фыркнул:

- Шутник. Я ж не с лошадь размером буду. У тебя тут можно верхом кататься, как на манеже. И еще место для вольтижировки останется.

Андрей фыркнул, лизнул его в нос.

- Встаем? - Ян соскользнул с кровати, протянул ему руку. - Надо в душ. И пожрать.

Андрей принял руку, поднялся, чувствуя, как все стянуло. Посмотрел, как идет, чуть прихрамывая и косолапя, любовник. Но Ян так и не произнес ни слова жалобы, да и не хмурился, словно ему вовсе не было больно или неудобно. Андрей в душ унес его на руках. Улин благодарно улыбался, обнимая его за шею. А мыть мальчишку было забавно. Вроде бы, и человек, тело обычного строения, разве что мышцы не бугрятся, а залегают очень плотными, протяженными пучками, как у легкоатлета. Но это тело покрыто бархатной шерсткой, которая в мокром виде ощущается только если против шерсти провести. И хвост же, мокрый - тощая гибкая плеть, обвивающая руку, и среди шерсти кисточки можно рассмотреть жало.

Андрей к жалу не лез, но хвост отмывал тщательно. Через пару минут такого отмывания Ян снова «поплыл», вцепился когтями в стенку душевой кабинки, выгнул спину, отставляя упругий, розовый от горячей воды зад. Андрей продолжал его ласкать, целовать шею и плечи. Сам себе удивлялся: вроде, не мальчик уже, чтоб так крышу рвало, не ожидал от себя особых сексуальных подвигов. Но на улина стояло, как камень, и разум мутился от того, как тот поводил задом. Андрей все-таки не выдержал, вжал Яна в стену.

- Мое любимое котище.

- А-а-а, да-а-а-а... - мальчишка откинул голову ему на плечо, еще больше выгнул спину, - давай же...

Андрей дал, верней, взял. Ян вытворял что-то невообразимое. У Ольшанского еще никто на члене не поворачивался, по балетному задирая ногу в вертикальный шпагат. Ян обхватил его за шею руками, ногами - бедра, и задвигался сам, быстро и резко, меняя глубину и угол проникновения по своему разумению. Андрею оставалось только упираться руками в стенки и стоять, хотя ноги подкашивались. Однако он стоял, только дышал часто. На них сверху лилась вода, как теплый, горячий ливень. Ян стонал в голос, скалил мелкие острые зубки, зажмурившись. И насаживался на Андреев член до основания, с развратным звуком соприкасающихся тел. Андрей кончил с каким-то рычанием. Определенно, он сходит с ума. Немудрено с таким любовником. Ян разжал руки и стек с него, не имея сил стоять, сел на дно кабинки, обнимая колени человека.    Андрей тоже уселся, обнял его, поцеловал.

- Ты как?

В еще расфокусированных и затуманенных удовольствием глазах Яна ответ читался вполне ясно. Андрей подумал, что задницу ему все равно придется намазать заживляющим кремом, во избежание. Даже несмотря на чудесную регенерацию улина. Иначе он себя будет чувствовать совсем маньяком, затрахавшим бедную зверушку. Так что после душа «зверушку» принялись врачевать. Ян хихикал, распластавшись по постели бескостной тряпочкой, потом замолчал: уснул, словно вырубили из сети. Андрей обмазал ему зад мазью с пантенолом, шею бодягой. Подумал, в задумчивости сходил на кухню и сварганил себе классической сибирской строганины - мелко резаной сырой рыбы, с луком и уксусом, сожрал, урча, запил горячим сладким чаем и сам себе запоздало удивился: с чего это вдруг его пробило?   Это все Ян, точно. И его влияние.

«Скоро у меня хвост проклюнется, - Андрей потрогал копчик, - шерсть-то уже есть. И уши вырастут. Боже, о чем я думаю? »

Андрей принялся отвлекаться мытьем посуды. Убрал разгром в ванной, помыл душевую кабинку, аккуратно перенес спящего Яна на диван в гостиной, перестелил постель и вернул улина на кровать. Тот немедленно окуклился в одеяло, свернулся клубком и уснул еще крепче.   Андрей полюбовался им и пошел проверять этажи, чтобы все было прилично, идеально и все работало.

Вытравить «любимый» бзик из сознания не могли ни усталость после бешеного секса, ни понимание того, что за домом есть кому присмотреть. Если уж даже призраки решили в этом деле помогать. На двадцатом опять было накурено. Андрей открыл окно, вытряхнул окурки в мусоропровод. Вампирша выглянула из дверей, смущенно улыбнулась:

- Ой, зачем ты? Я бы утром сама убрала.

- Все нормально, - Андрей вернул пепельницу.

- Как там Ян?

- Спит и мурлычет, такая лапочка.

- Да, это он умеет. В смысле, лапочкой быть. Вот, передай ему, - она ушла в комнату и через минуту вынесла завернутый в черную замшу длинный и достаточно тяжелый сверток.

- Хорошо, - Андрей взял сверток. - А что случилось с Лизой?

- А, - Лэрис рассмеялась, - она ж маленькая еще. Обернулась мышью, а тут ветер порывистый. Ее ударило о бетонный козырек подъезда.

- Бедная мышка.

- Глупая мышка. Ну, ничего, поумнеет. Таким молодым разум получается только через синяки и шишки вбивать. Зайдешь?

Андрей не видел причин отказываться, тем более что еще должен был ужин вампирше. У нее оказалась вполне пристойно, даже роскошно обставленная квартира, стиль хай-тек приятно смягчали цветовые акценты в виде ковров теплых оттенков пастели, подушки на диванах, креслах и полах, а еще целая батарея таких же мини-орхидей в колбах на окне.

- А уютно здесь. Ну, ты готова идти в ресторан?

- Сейчас приглашаешь? - вампирша лукаво сощурилась. - Ну, мне-то одеться быстро, а ты же в камуфле не пойдешь?

- Минут двадцать, переоденусь и зайду.

- Ну, давай. Столик я забронирую, - кивнула Лэрис.

Андрей унесся переодеваться. В костюме он выглядел, как... Никак, короче. Не сидели на нем классические костюмы. Он и этот-то пока нашел, извел нервы себе и трем консультантам. Ну, хоть пиджак на нем не топорщился, как мешок, и брюки были и по росту, и по размеру.

- Котище, ты галстук умеешь завязывать?

Сонно моргающий на него улин душераздирающе зевнул, кивнул и выбрался из-под одеяла. Ольшанскому остро захотелось остаться дома.

- Ты с Лэрис? - Ян быстро и аккуратно вывязал ему двойной виндзор, поправил воротник и пояснил на удивленный взгляд: - Я ее запах чую.

- Ага. Я ей обещал ужин. Кха, ненавижу удавку.

- Терпи, Лэрис к партнерам относится весьма придирчиво, - фыркнул улин, провел по короткому ежику Андрея ладонью, привстав на цыпочки. - Но ты выглядишь достойно.

- Это радует. По-моему, я на бандита похож.

- Ничего ты не похож на бандита. Иди уже, красавчик. Лэрис страшно не любит ждать.

Лэрис открыла дверь, и у него перехватило дыхание. Вампирша умела быть абсолютным совершенством. Особенно в облегающем, как перчатка, бархате винного цвета, сверкающих в аккуратных ушках бриллиантах и с обворожительной и загадочной полуулыбкой на лице.

- Вы ослепительней вспышки световой гранаты.

Девушка расхохоталась, как-то по-девчоночьи всплескивая затянутыми в тонкий атлас руками:

- Прелестный комплимент, мне таких еще никто не говорил. И мы все-таки на «ты», хорошо? Идем. Такси уже ждет.

Андрею ничего не оставалось, кроме как взять богатый меховой палантин и помочь ей одеться. И вызвать лифт, пока Лэрис закрывала дверь. И сгорать от стыда, сообразив, что не озаботился сам ни бронированием столика, ни вызовом такси. Обалдуй. Ну, не приходилось ему раньше как-то приглашать в ресторан даму. Андрей вспомнил все, виденное в кино, решил быть галантным по мере сил. Едва не прокололся при первой же попытке, защемив дверью такси длинный подол платья вампирши. Хорошо хоть заметил вовремя. Уши мучительно горели.

- Андрей, расслабься, веди себя естественно.

- Да я... И выставлю себя посмешищем рядом с такой дамой...

- Ничего не посмешище, ты великолепен, - мурлыкнула Лэрис.

Теперь горели не только уши, но и лицо, судя по ощущениям. Метрдотель с поклоном проводил их к зарезервированному столику, как назло - в центре зала. Андрей в панике смотрел в меню, представления не имея, что заказать из этого. Оно плавало, летало, ползало? А жрется живым или сырым?

- Позволь мне сделать заказ за обоих? - мягко промурлыкала Лэрис, прекрасно видя затруднения спутника.

- Как пожелает прекрасная леди.

Ладно, с заказом она ему помогла, прекрасно. А что делать со всеми этими вилочками и ножичками? Черт! И дернуло же его согласиться, когда Лэрис спрашивала, осилит ли он именно этот ресторан. Дурак, думал, она про цены. А оно вот что. Так, два зубца для рыбы, три для птицы. Или наоборот? В мозгах будто щелкнуло что-то, мелодичный голос Лэрис произнес:

«От тарелки: мясо, рыба, салат. То же с ножами. Все просто, милый».

Андрей счастливо и благодарно улыбнулся и принялся за еду. Ресторанная кухня оказалась выше ожиданий, вино тоже было прекрасным, а после первой перемены блюд они с Лэрис разговорились, найдя на удивление много общих тем. Каким бы простецом ни выглядел Ольшанский, у него было высшее образование, а кроме оного - хорошая библиотека и желание развивать мозги, а не только поддерживать форму тела.

- Из творчества Феллини мне больше всего импонируют «Ночи Кабирии». Мазина прекрасна в этой роли.

- А как же «Дольче вита»? Критики сходятся во мнениях, что это - вершина его творчества. Хотя мне вот нравится «Восемь с половиной». Такое... философское кино, и к тому же, Мастроянни!

- Тоже прекрасно, - согласился Андрей. - Но Феллини вообще божественен.

Официант потирал про себя руки, рассчитывая на чаевые.

- Я была на премьере фильма в Москве. Это был фурор, знаешь. Большой приз, потом Оскары. Ох, прости, увлеклась. Любимый режиссер, что поделать, - мило улыбнулась вампирша. - Десерт?

Андрей выбрал себе шоколадный торт. Сладкое он не любил, но шоколада это не касалось.   И тут же вспомнил, что обещал угостить Яна шоколадом. Правда, сам себе обещал, но тем не менее. Он пометил себе купить горячий шоколад. Детям полезно. Перед глазами тут же встала сцена в душе. Дитё, ага.

Вампирша фыркнула и прикрыла рот салфеткой, но смеющиеся глаза ее выдавали. Лэрис не составляло труда читать мысли Ольшанского, как раскрытую книгу.

«Ну, растет же еще», - Андрей приступил к еде.

«Он больше не вырастет, хотя и надеется на это. Потому герр Васашпаер и предложил ему покровительство: из рядов Охоты Яна все равно скоро бы выкинули».

«О... Но почему? Он ведь справляется».

«Пока справляется. Его задания - это для молодняка. С эмиссаром Той Стороны Ян не справится, а это задание на выпускном экзамене. Он погибнет, и Влад умоет руки».

«Неужели все дело лишь в размере? »

- И в силе, - вампирша невозмутимо отпила глоток черного кофе и поставила чашку. - Ян слаб, как для улина. Ты видел тех, кто приходил с Владом. Они одногодки Яна.

- Силе можно противопоставить ловкость и гибкость. Меня уделывает в спортзале парень в три раза мельче меня. Я не успеваю за ним двигаться.

- Это знаю я. Это знает шеф Яна. Но если против Яна поставить хотя бы трех заведомо более сильных противников, он не справится.

- Значит, когда погиб Эрик...

- Это была попытка избавиться от Яна.

-  Придется научить его справляться с четырьмя противниками за один раз.

- Ты считаешь, что сможешь научить его чему-то, что не умею я? - темно-карие глаза Лэрис стали вишневыми от возмущения.

- Из чего стреляете, леди?

- Из всего, что может стрелять, Андрей. И дерусь всем, чем можно и нельзя. Я профессионал.

- А Ян? - спокойно поинтересовался Андрей.

- Я дала ему все, что можно было дать улину. С четырьмя людьми, - она выделила слово, - он справится играючи. С четырьмя големами, пожалуй, тоже. Но вот уже вампиры ему будут не по зубам.

- И чего же ему не хватает?

- Все той же силы. И скорости. Он вполне способен угнаться за неофитом. Но уже не за тем же... В общем, его болезненное детство сослужило ему с одной стороны плохую службу, но с другой стороны, у горгулов для него откроются иные перспективы.

Андрей кивнул, расправляясь с десертом:

- Лишь бы Яну было хорошо.

- А для этого у него есть ты, - вампирша улыбнулась, принялась поедать сливки, покрывающие залитые желе фрукты в заварной корзиночке.

Андрей смущенно закрылся салфеткой и попросил счет. Официант обрадовался. И сник - в папку вложили пластиковую карту.

- Вечер был великолепен, ты был прекрасен, как рассвет над заливом, и что ты там думал о шоколаде? - вампирша подмигнула своему визави.

- О горячем шоколаде. Люблю иногда выбираться на крышу с термосом шоколада.

- Плед не забудь, а то тебе оттопчут и отлежат ноги.

- Кто? - удивился Андрей.

- Ну, тот, для кого шоколад, наверное, - Лэрис усмехнулась. - Едем, я покажу тебе один магазинчик. НАШ магазинчик.

- О? - заинтересовался Андрей, убирая карту и вкладывая тысячную купюру в папку.

- Увидишь.

Такси, вызванное метрдотелем, уже ожидало у подъезда ресторана.

- Луначарского, шестнадцать, - скомандовала Лэрис.

Андрей любовался ей исподтишка, очень уж хороша была дама. Мраморно-белое, аристократически утонченное лицо, выразительные, как у египетских кошек, глаза, изумительно женственная фигура, со всеми положенными природой выпуклостями и плавными линиями. И она - боец? Ольшанский хорошо чувствовал скрытую в ней силу, но сопоставить ее с тем, что видел, не мог. Не бывают такие красивые и женственные дамы бойцами.

- А что тебя удивляет? - Лэрис повернула голову, поймав его взгляд, улыбнулась с долей вызова.

- Да все. Меня в последние дни столько удивляет...

- Ты хорошо держишься, как для нормала. Я бы даже сказала, отлично держишься.

- Ну, это все успокоительный чай. И будоражащий секс.

- Я рада, что вы нашли друг друга.

Андрей разулыбался.

- Ян мне не чужой, да и ты теперь тоже. Отец был удивлен моим поручительством, но сказал, что я вольна поступать, как знаю, и он меня поддержит.

- Спасибо. Я... тронут.

Машина остановилась.

- Подождите нас, любезнейший, - бросила Лэрис водителю. И повела Андрея к освещенным мягким теплым светом витринам небольшого магазина, чем-то напомнившим мужчине лавочки из Миядзаковских фильмов. Звякнул колокольчик, усиливая ощущение сказочности происходящего, и Андрея объял аромат шоколада, ванили, корицы, бисквита и миндаля. Ольшанский принюхивался, как кот.

На звук колокольчика из подсобки вышел... вернее сказать, выкатился усатый, носатый и чернобровый мужчинка, подскочил от радости, увидев Лэрис, затараторил что-то непонятное то ли на испанском, то ли на французском... Или на немецком? Кажется, в его темпераментной речи смешались все языки Европы. Лэрис ответила ему на той же смеси.

- Идем, сейчас будешь выбирать шоколад.

Выбирать было воистину из чего. Немецкий, бельгийский, французский - лучшие сорта и виды, как пояснял их гид по этому царству шоколада, Жан-Рене. Он тоже был вампиром, Андрей разглядел парные клыки, но... толстый вампир? Румяный вампир?! ЗАГОРЕЛЫЙ вампир? Ладно, он подумает об этом позже.

- Лэрис? Помоги.

- Жан-Рене, нам нужен любимый шоколад для моего раймо, и самая лучшая смесь для приготовления горячего шоколада, - смилостивилась вампирша. На высоком прилавке тотчас появились несколько плиток, завернутых в простую фольгу, и большой пакет ручной работы. Андрей счастливо облизнулся.

- И мне мой любимый, пожалуйста.

Лэрис вручили коробку, и она немедленно открыла ее.

- Хочешь? Он с перцем чили.

- Хочу попробовать, да.

Шоколад был не в плитке, а словно бы заранее наколот из большого куска. И он был обалденный. Черный, горьковато-сладкий и острый. Андрей блаженно улыбался:

- Это так вкусно!

- Мсье знает толк в... шоколаде. Ну, идем. Жан-Рене, все покупки на мой счет, дорогой. Спасибо тебе, - толстячка-вампира чмокнули в пухлую щеку, он расплылся в улыбке, снова залопотал что-то непонятное. Лэрис рассмеялась, покачала головой: - No, amico mio, questo non ; il mio amante. Questo ; il mio allievo prediletto.

Андрей фыркнул:

- Да-да, я не твой любовник.

Лэрис окинула его взглядом, облизнула яркие губы.

- А жаль.

- Я не интересуюсь женщинами, увы, даже такими божественными.

Хищная улыбка на ее лице сменилась удовлетворенной.

- Замечательно. Идем, пока таксист не решил, что мы сбежали, не заплатив, через черный ход.

- Идем, да. У меня кот и мыши голодные.

- О, Богиня, мыши? - удивилась вампирша.

- Я хотел накормить кота…

Лэрис расхохоталась, и смеялась еще долго, прижимаясь к его плечу в машине. Видимо, стоило ей вспомнить выражение лица Андрея, как ее снова скручивал приступ смеха.

- А еще мне надо в зоомагазин. За мячиком.

- Ну, все, я сейчас икать начну, - Лэрис вытерла уголки глаз платком. - Андрей, ты просто чудо.

- Но кот же, ему играть надо.

- И после этого ты спрашиваешь, чего не хватает Яну? Детства. У него его не было совершенно. Я, конечно, попыталась дать, что могла. Но я и сама уже забыла, что это такое. А с тобой ему будет проще получить причитающееся ему тепло.

У дома Андрей даже ловко извлек Лэрис из машины, не прищемив платья, расплатился с таксистом.

- Спасибо за чудесный вечер, дорогой, - девушка потянулась и чмокнула Ольшанского в уголок губ. - Все было просто великолепно.

- Я рад, - Ольшанский открыл перед ней дверь подъезда. И нос к носу столкнулся с тем самым подозрительным красноглазым типом, вернее, князем Кшиштофом Червонным.

- Добрый вечер, - Андрей решил быть вежливым.

- И вам, юноша. Лэрис, - князь склонился над ручкой своей приемной дочери. - Прекрасно выглядишь. Через пять минут жду тебя в машине, - и вышел.

Андрей кивнул Лэрис и ушел к напарнику, выяснять, вернет тот ему яблоко или не вернет. Вампирша умчалась наверх, игнорируя лифт, Сергей клятвенно пообещал, что яблоко вернет, с процентами, заверил, что ему совсем не трудно отдежурить трое суток и отправил явно уставшего человека отсыпаться.

Андрей ввалился в квартиру, засыпая на ходу, пошел к кровати, устилая одеждой пол. Улин, проснувшийся, стоило лифту остановиться на их площадке, негромко рассмеялся и принял его в свои теплые объятия.

- Спи, красавец.

- Я тебе шоколад купил, - Ольшанский уткнулся ему носом в плечо.

- Спасибо, - Ян по-хозяйски сложил на него ноги и голову, потом повозился и весь переполз на крупное и очень теплое тело, затих, наслаждаясь покоем. Андрей в полусне гладил его по спине. Свое собственное очень любимое котище. О том, когда это он успел полюбить, можно подумать и завтра, на трезвую голову. А пока – просто гладить его.

Разбудил Андрея аппетитный запах жареной рыбы и картофельного пюре. На кухне негромко посвистывал закипающий чайник, ему в такт что-то намурлыкивал Ян, явно стараясь вести себя потише и не греметь посудой. Ему удавалось. Андрей выполз на кухню, сонный, еще в полудреме, взъерошенный. Его сходу уронили на табуретку и смачно чмокнули в нос.

- Доброе утро, соня! Вернее, полдень уже!

- Ага-а-а, меня так разоспало в законный выходной.

- Вот и славно. А я тебе поесть приготовил. Ты рыбку любишь?

- Обож-жаю, - Андрей облизнулся.

Ян усмехнулся:

- Чистить зубы, умываться. Я пока салат дорежу.

Ольшанский угукнул и убежал. По возвращении его из ванной на столе уже ждала глубокая миска с ароматным пюре и тарелка золотистой, поджаристой, присыпанной зеленью рыбы. Ну и целый таз салата из огурцов и помидоров с той же зеленью и сметаной. А перед Яном стояла тарелка с чисто вымытой сырой картошкой и мелко нарезанным сырым мясом.

- Божественный завтрак, - Андрей налег на еду. - Какие планы на сегодня?

- Вроде бы, никаких. Воскресенье же. А вот завтра мне надо в казармы.

- Сходим, прогуляемся?

- Можно. А куда?

Андрей подумал немного:

- В кино?

- М-м-м... а что для этого нужно?

- Да ничего, просто пойдем в кино.

- А разве туда не надо смокинг или там... как его... фрак?

Андрей посмотрел на него удивленно:

- Не в театр, Ян, в кино.

- Я понял. Просто я не знаю, как ходят в кино.

- Просто. Посмотрим фильм, отдохнем. Что бы ты хотел посмотреть?

Охотник вздохнул:

- Не знаю. Я никогда не ходил в кино.

- Ну, можно посмотреть дома какой-нибудь фильм. Аниме. Покажу тебе, что это такое.

Ян нервно прохрустел картошкой, проглотил ее и снова вздохнул.

- Андрюш, если тебе куда-то хочется, ты выбирай сам и решай сам, хорошо? Я в жизни был в театре два раза, и... и все. Эрик таскал. А больше нигде, и я не знаю, как ходят в кино, что такое аниме, не отличу рок от попесы.

- Попсы, - поправил его Андрей. - Ладно, сегодня как раз показывают что-то в киношке одной. Туда и пойдем.

Ян кивнул, расслабившись. Отдых для него значил - сон. Все, что помимо него, как-то прошло мимо Охотника. Андрей после завтрака потащил его в кинотеатр, который как раз показывал всякие аниме. Сегодня там шло что-то сугубо японское, красивое, с сакурой. Весь сеанс Ян просидел, вцепившись в его руку мертвой хваткой и напряженно хмурясь. А по окончании принялся допытываться:

- А почему эта девушка, Харуха, не пошла к прорицателю сразу? Сколько проблем бы можно было избежать! Ей же еще в самом начале намекали!

- Ну,   я не знаю, - Андрей даже несколько растерялся.

- Нелогичная какая-то история. И эти бои... Я даже не знаю... все ж неправильно! - Охотник был возмущен и раздосадован. - Куда смотрели их наставники?

- Ян, это же понарошку, нарисованное. Развлечение.

- Но почему нарисовано неправильно? - не понимал Ян. - Ну... хочешь, я тебе нарисую, как оно должно было быть?

- Хочу, - согласился Андрей. - А тут... Это сказка.

- Печально, что она неправильная. Но... мне понравилось, - Ян забежал вперед, приподнялся на цыпочки и крепко поцеловал Ольшанского, не смущаясь никого и ничего.

Андрей улыбнулся, однако оглядеться не преминул. Пара возмущенных и неодобрительных взглядов им досталась. Но особо порадовала стайка девушек, восхищенно заулюлюкавших и показавших большие пальцы.

- Бис! Бис!

Андрей предпочел обнять Яна и увести. С улином было приятно просто молча гулять по зимнему парку, там, на дальних аллеях, куда не забредали мамочки с детьми и влюбленные парочки, можно было позволить Яну целоваться, сколько влезет, до обветренных губ. Правда, тогда уже самому Андрею становилось попросту неудобно передвигаться. От того, как льнул к нему улин, сносило крышу.

- Ум-м, как бы до дому дойти?

Ян заткнул его поцелуем, ему уже было все равно, далеко ли до дома. Каким образом у мелкого и тощего улина хватало сил прижимать Андрея к дереву, было непонятно, но вот прижимал же.

- Холодно же, - пытался взывать Андрей. - Замерзнешь.

- М-м-м, нет... Но можно и по-другому... - Ян сполз на колени в снег, дернул ремень Андреевых штанов, как-то очень быстро освобождая его член от тесного плена одежды, и даже не дал ощутить холод.

- О-о-о... - Андрей оценил происходящее стоном. Безумный, маленький развратник, безбашенный, совершенно бесстыдный в любви, улин, казалось, высасывал из него душу, заглатывал до основания с такими непристойными звуками, что куда там порнухе. Андрей думал, что от него останется пустая безжизненная оболочка, потому что он сдохнет от удовольствия. Руки в перчатках скользили по пушистым серебристым прядкам рассыпавшейся в беспорядке гривы Яна. Тот еще и замурлыкал, посылая по всему телу человека острые искры удовольствия, собравшиеся в огненный ком внизу живота. Кончил Андрей, зная, что домой его потащат в счастливо-мертвом виде. Но, как ни странно, не умер и даже отдышаться сумел, не рухнув там же, где стоял. Ян поправил на нем одежду и стоял, прижимаясь и поддерживая, пока у Ольшанского не перестали сверкать под закрытыми веками звезды.

- Все, я кокон нетопыря, завернутый в крылья.

Улин хихикнул:

- Нетопыри не вьют коконы, солнце. Живой? Дышишь?

- Не уверен, что живой, но вроде дышу.

- Живой-живой. М-м-м, сколько в тебе жизни, Андрей, - Ян облизнул припухшие и покрасневшие губы, заглядывая в глаза любовника своими - смеющимися и какими-то летними, теплыми и яркими.

- Еще пара раз - и не будет ни капли. Как мне хорошо-о-о.

- Идем, хочу доказать тебе экспериментально, что ты не прав.

И Андрей пошел, ноги даже не особо подкашивались. И до дома они добрались достаточно быстро. Или это ему так показалось, или он тоже был в нетерпении от желания этого «эксперимента»? Раздевать его Ян начал еще в лифте. Когда мальчишка не контролировал себя, в зеркалах отражался он-настоящий, с ушками, крыльями и хвостом. Дверь в квартиру открылась сама, а дальше Андрей лишь радовался ковру в прихожей.

Они точно спятили. Перепробовали все доступные поверхности в квартире. И парочку, как показалось Ольшанскому, недоступных. Да ему даже в подростковом возрасте, в период лезущей из ушей гиперсексуальности, и не снилось то, что они вытворяли с Яном сейчас. Улин был ненасытен. У Андрея, казалось, открылось уже даже не второе, а пятое дыхание. И закончилось. Андрей примитивно заснул. Подмял под себя еще не отдышавшегося мальчишку и провалился куда-то во тьму без снов. Ян не стал выбираться из-под тяжелого, горячего и мокрого от пота тела, только попытался натянуть на них покрывало, не преуспел и тоже отключился. Силы? Их не было совсем.

Проснулся Андрей от того, что замерз. Попытался повернуться и чуть не взвыл: они с Яном намертво склеились. Как будто кончали оба суперклеем.

- У-у-у, - выбирался из постели он с улином в обнимку. Ян хохотал и поскуливал от боли вперемешку. Так же, в обнимку, они добрались до душа, и только под горячей водой сумели расцепиться.

- Ни разу больше не засну в таком виде, - Андрей потер живот, на котором недоставало доброй трети «****ской дорожки».

- Ой, не говори то, в чем не уверен, - Ян сцапал мочалку и принялся отмывать любовника, жестко и энергично, разгоняя кровь.

- Не уверен. Но постараюсь.

- Вот так. Повернись. М-м-м, Великая, как же мне нравится твое тело. Какой рельеф, какие мускулы, - Ян пробежался мыльными пальцами по спине Андрея, размял поясницу и опустил ладони на подтянутые ягодицы мужчины.

- Тренировки, Ян. Но в прошлом. Скоро все это затянется жирком.

- О, не думаю. Ты ведь принял покровительство Лэрис?

- Не понял?.. Ах, это. Ну, она объявила, что я под защитой.

- Значит, еще не принял. Послушай совета, согласись. Для нормала покровительство клана вампиров - это благо, а не ужас, как написано в ваших глупых романчиках. Лэрис, что бы ты ни думал, глядя на нее, лучший боец клана после князя. Она многое может дать. Очень многое, - Ян вздохнул. Если бы Лэрис только согласилась... И Андрей тоже... Но как набраться смелости и просить их об этом сейчас?

- Ну. Я должен ей сказать что-то для этого?

- Если с соблюдением всех формальностей - то это целый ритуал. Но можно просто подойти и сказать «Согласен». Она поймет.

- А что это вообще значит, покровительство?

- Защита, обучение, обеспечение достойного заработка, жилья, даже досуга. Все, в чем ты будешь нуждаться. В обмен на то, что в любой ситуации ты сохранишь верность принявшему тебя под покровительство клану.

- Но я нормал. Зачем я вампирам?

- Ну... - Ян задумался, продолжая поглаживать и ласкать такое желанное тело, - я тебе даже не скажу ничего определенного. У клана есть своя договоренность со многими нормалами о донорстве. Но не думаю, что Лэрис ты заинтересовал в этом качестве.

- Ладно, я поинтересуюсь. Но сдается мне, я ей нужен как твой любовник.

- Даже если так... Тебя это напрягает? - Ян, усмехнувшись, провел скользкими от мыла пальцами между его ягодиц, слегка нажимая.

- Нет, котище, ничуть. Эй, что ты там...

- Тс-с-с, расслабься. Пожалуйста, - улин прижимался к нему, сохраняя человеческий облик, ласкал свободной рукой грудь и живот, вторая пока только легко и ласково поглаживала, не торопясь вторгаться, но намекая на это.  

Андрей ласкам поддавался охотно. Это же его котище, ласковый. Он еще помнил, как крышесносно и настырно трахал его этот самый котище в змеином облике. Особого дискомфорта от проникновения тонких пальцев он так и не почувствовал. Ян был осторожен и очень, очень нежен. Зато Андрей остро ощутил жаркую волну, прокатившуюся внутри от прикосновения к простате. Отдаваться на волю ласк Яна оказалось безумно приятно. Думать о том, как он выглядит, подставляясь мальчишке, не было желания. Улин ласкал его с двух сторон, и способность мыслить вообще, кажется, испарилась. Андрей лишь время от времени стонал, чувствуя, что еще немного - и все: тушка, гроб и надпись «Скончался».

Мальчишка как-то извернулся, оказавшись уже не за спиной, а на коленях перед ним, при этом так и не убрав руки от задницы - и из оной - Андрея. И снова жадно заглотил его член, прикрывая глаза и урча от удовольствия. Андрей, тихо подвывая, вцепился в стену. Еще никогда ему не доводилось испытывать... такое. Слов для обозначения он не нашел, да и не искал. Ян продолжал, прерываясь на несколько секунд, чтобы отдышаться, но не прекращая медленный и чувственный массаж.

- Ау-у-у, - скулил Ольшанский, подвергая несчастный душ опасности быть разломанным. Колени подкашивались, каким чудом он еще стоял? Ян не стал мучить его слишком долго, когда удовольствие перерастает в боль, закончив все несколькими четко выверенными движениями рук и рта. Андрей всхлипнул, разглядывая фейерверки перед глазами. Очнулся сидящим на дне душевой кабины, под релаксирующими струями душа. Ян придерживал его, облокотив себе на грудь, и молчал.

- Выжми и повесь на батарею, - язык еле шевелился.

- Боюсь, батарея не выдержит. Я лучше помогу тебе дойти до кровати, - Ян поцеловал его в ухо, дотянулся до крана и выключил воду. - Давай, солнце, поднимаемся.

Андрей встал с третьей попытки. Вытирал его Ян сам, потом подставил плечо и повел в спальню, на удивление крепко удерживая то и дело порывающееся сползти тело. На кровать Андрей слег кучей тряпья.

- Старость не радость.

- Какая старость, о чем ты? Это просто я заездил тебя. Прости, дорвался же, - Ян ласкался, как кот, мурлыкал и обнимался. Андрей тискал его, откуда только силы и брались.

- Тебе в казармы не пора?

- Вообще-то, сейчас семь утра. Но ты прав, пора. Не хочу-у-у... Хотя, ладно, у тебя есть шанс отоспаться.

- Возвращайся скорей, - уже во сне пробормотал Андрей.

Ян устроил себе пробежку по утреннему морозцу, так что в Управление Охоты ворвался раскрасневшийся, учащенно дышащий и с прекрасным настроением.

- Янис Эйм, к шефу!

- Иди, труповозку я вызвала, - согласилась секретарша.

Ян мысленно застонал и поплелся «на ковер». Шеф, кажется, был в ярости. Кроме Яна, в кабинете находился еще и Мастер Влад.

- Явился, - выплюнул шеф. - Очень, ****ь, хорошо.

- А что я сделал?

- Заткнись, будь любезен. Влад, ты требуешь невозможного.

- Я требую того же, что и от остальных моих подопечных.

У Яна похолодело в животе, и колени стали, словно набитые ватой конечности игрушечного зверька.

- Он не справится.

- Значит, пойдет в выбраковку.

- А может, не будете говорить так, словно меня тут нет? - тихо поинтересовался улин.

- Хорошо, Влад. Он пройдет выпуск. Но я требую соблюдения пятнадцатого пункта.

- Невозможно! Им не поль... - Влад умолк, когда шеф рявкнул.

Пятнадцатый пункт Кодекса гласил, что ученик имеет право взять партнера на выпуск. Отстающего на одну ступень партнера. Слабей Яна по параметрам были лишь первогодки. Или нормалы. Если поставить его в пару с новичком, погибнут оба. Тем более, что заявленные противники для Яна были бы по зубам разве что одному из сильнейших Охотников в потоке.

- Хорошо. Но никто из Мастеров не даст ему ученика в пару.

- Я дам ему напарника. Иди, Влад.

Раускас скрипнул зубами и вышел.

- Значит, все, списали? - Ян оскалился и пригнул голову. - За что?

- Еще не списали. Но Влад слишком помешан на силе. Вам придется нелегко, веришь?

- Верю. Кого дадите в напарники? Мне бы хоть пару дней на притирку.

- Твоего нормала. Еще не напритирался?

- Что? - опешил Охотник. - Андрея? Да вы тут все с дуба рухнули, что ли? Против кого?

- Троих ноктюрно.

- Да это же убийство! Ему не хватит скорости! Он их даже не увидит толком! - Ян коротко взвыл, но обращение удержал. - Я сам сражусь. Не впутывайте Андрея. Шеф, пожалуйста.

- Хватит. Не надо недооценивать шефа, я древний, но не еще не в маразме. И тренировать вас я буду лично.

Ян воззрился на шефа, как на чудо морское. Истинной формы этого существа не знал никто, кроме старших Мастеров. Даже Влад не знал, что уж говорить о молодняке.

- Правда?

- Нет, шучу! - рявкнул шеф.

Замигали лампы, подскочило и перекосилось здание, посреди ясного дня с неба хлестнули молнии. Глаза улина стали еще крупнее, хотя испуга в них не было.

- Великая и Всеблагая... Громовержец... Вы, шеф, гиперборей?!

- Есть такое, а теперь иди, обрадуй своего нормала, что ему придется сражаться. Пускай готовится, как умеет.

- Ум-м-м, шеф, - Ян помялся и все же спросил: - А то, что он под эгидой клана Червонного, ничего?

- Владу наплевать, ты это знаешь. Так что человека тренировать будет сперва твой любимый дружок-зубоскал. А тебя я. Завтра в полдень, спортзал «Олимпион».

Ян со стоном приложил себя ладонью по лбу. Какой ****ец их ждет! Накрылся Андреев отдых мохнатой пилоткой.

- Все, иди уже. Жду обоих завтра. Ничего не жрать, чтоб блевать нечем было.

- Понял, шеф. До завтра, - Ян развернулся и вышел, растерянный и очень встревоженный. Ладно он, знал ведь, на что идет, выбирая стезю Охотника. Впрочем, у него и выбора особого не было. Но Андрея-то за что так подставлять? И подставил его опять Ян.

«Что ж я маленьким не сдох? »

Андрей дома висел на турнике, вделанном в косяк гостиной, подтягивался. При виде Яна спрыгнул.

- Привет, котище.

- Привет, - Ян приткнулся к его груди головой, вздохнул: - Я пришел к тебе с приветом. Вернее, каяться пришел.

- Ну, кайся. Что натворил? Нассал на коврик на втором этаже?

- Меня выставляют на выпускной поединок.

- Так... Это плохо.

- Шеф потребовал соблюдения древнего Кодекса, в общем, Андрей, ты согласен выйти на поединок моим партнером?

- Согласен, - сразу отозвался Андрей. - А кого надо покалечить?

- Ноктюрно. Так, - Ян схватил его за руку, - к Лэрис. Даешь ей согласие на покровительство. Тренировать тебя будут вампиры. А меня, - он сглотнул, - сам шеф.

- А шеф - это хуже, чем Мастер? - Андрей рванул за ним по лестнице.

- Это круче. Он - гиперборей, это... ну, как детский самокат сравнительно с таким огромным, как его там, Белазом, вот. Это Мастер и шеф. Я там вообще не котируюсь никак.

- Ладно. А это хорошо, что шеф взялся тренировать?

- Это шанс для меня выжить. И почему я, дурак, тянул с согласием горгулам?

- В самом деле, дурак, - Лэрис встретила их на пороге. - Проходите, времени мало.

В комнате на журнальном столике их ждала ритуальная чаша, обсидиановый клинок и символы четырех стихий: чашка с водой, свеча, пожертвованная вампиршей орхидея, как символ земли и распахнутое настежь окно, в которое врывался зимний ветер.

- Я, Лэрис Червонная, от имени клана и своего имени, милостью Всеблагой Богини, принимаю тебя, Андрей Ольшанский, в клан. Согласен ли ты отдать себя под власть ночи и тьмы, да озарит луна твой путь, принять кровь и силу клана?

- Согласен, - кивнул Андрей.

- Лэрис... - пораженно уставился на вампиршу Ян, - ты...

- Дай руку и ничего не бойся. А ты, раймо, замолчи и внимай.

Андрей протянул руку:

- А что... А что будет?

- Увидишь. Ничего плохого.

Лэрис обхватила его руку повыше запястья, держа, словно в тисках, наклонилась и впилась в запястье острыми клыками. Это было больно. Яну пришлось обхватить Андрея за плечи.

- Тс-с-с, терпи, потерпи, солнце.

- Я терплю, терплю... все делаю, короче.

Андрею стало холодно, не столько от того, что квартиру вымораживал ветер, сколько от потери крови. Рука, к которой присосалась Лэрис, на глазах бледнела, он подозревал, что и сам выглядит не очень.

- А я жить-то буду? Голова кружится.

- Будешь. Все будет в порядке, Андрюш. Не бойся, - Ян целовал его в висок, в щеку, уже не держал, а поддерживал.

- Это хорошо. Буду... как нетопырь... коконом.

- И это тоже. Научишься летать. Только глаза не закрывай, любимый, не засыпай, нельзя.

- Я не сплю, котище, я просто медленно моргаю.

Лэрис оторвалась от его руки, подставила чашу. Кровь звонко закапала в золото, украшенное чеканкой и рубинами.

- Достаточно. А теперь прими мою кровь, и да наречешься ты птенцом моего Гнезда, - вампирша полоснула себя по запястью ножом, быстро прижала рану к губам Андрея. - Глотай, пока не остановлю.

Андрей покорно принялся пить. Кровь была холодная, не такая мерзкая, как теплая. Возникало впечатление, что дальше пищевода, в желудок, она не попадала, рассасываясь по телу. Стало еще холоднее, в жилах будто ледяные кристаллики потекли, наполняя тело какой-то яркой, как вспышки стробоскопа, острой болью.

- Пей, не вздумай орать.

Орать Андрей и так бы не сумел, так что просто пил, глотал, стискивал пальцы Яна.

- Все, уже все, - вампирша отняла руку, поцеловала Андрея в окровавленные губы и подставила под свою рану чашу. Смешавшаяся кровь пошла пузырьками, как шампанское, но не свернулась, а превратилась во что-то черное и вязкое на вид.

- Всеблагая Мать, свидетельствую пред стихиями, се - сын мой единокровный, да свершится по воле твоей.

Чаша полыхнула, рубины налились алым огнем. Черная жижа посветлела, превращаясь в жидкое пламя. Лэрис поднесла ее к губам Андрея. Он выпил и это. Боль и холод ушли, пропали, словно их и не было. Тело показалось неожиданно легким, как пушинка.

- А теперь что? - Андрей хихикнул.

- А теперь тебе - отоспаться. Завтра представлю нового птенца князю и клану. Ян, тебе тоже надо отдохнуть.

- Ага, точно. Лэр, - мальчишка метнулся к вампирше и крепко обнял ее, втиснулся лицом в высокую грудь, - благослови тебя Богиня!

Андрей спать улегся сразу же на ковре. Того, что его подняли и перенесли на кровать, а рядом с ним улегся Ян, обнимая и тепло дыша в шею, он даже не почувствовал. Как и того, что его тело меняется, обновляясь и сбрасывая пару лишних десятков лет. Андрей в молодости был красив. Он и в свои сорок три был весьма симпатичен, но сейчас, помолодевший, получивший шанс прожить в тысячу раз больший срок - просто неотразим.

«Эх, люблю военных, красивых, здоровенных», - с затаенной печалью подумала Лэрис, устраиваясь в кресле и любуясь мирно спящей парочкой. В дверь постучали. Вампирша вздохнула и пошла открывать. На пороге стояла камуфлированная скала.

- Здрасьте, дамочка, Андрюха у вас?

- Здравствуйте, Сергей Игоревич, - Лэрис улыбнулась, - он немного... занят.

- Это чем это он занят? - нахмурился Сергей.

- Отсыпается, - вампирша все так же безмятежно усмехалась и загораживала своим телом дверь.

- Так, пропустите-ка.

Лэрис не сдвинулась даже на сантиметр.

- Юноша, вы что себе вообще позволяете?

- Это вы себе что позволяете, дамочка? - Сергей принюхался: - Та-ак...

- Я в своем праве, а ты, каменная шкурка, должен сидеть тихо и благодарить, что поставили охранять дом, а не в подвале прозябать, - Лэрис оскалила клыки, легонько вроде бы толкнула Сергея в середину груди, но консъержа отнесло к противоположной стене и впечатало в нее с грохотом, как шкаф. Посыпалась штукатурка. Сергей поднялся, по коже прошла рябь, меняя фактуру кожи на черный полированный камень.

Вампирша покачала головой:

- Не советую. Разбудишь неофита - не оберешься беды.

- Обратила? - Сергей сжал кулак.

- С согласия, конечно, - она пожала плечами. - Ступай.

- А чем докажешь, что с согласия, дохлячка?

- Ох, и что ж ты такой борзый? Я? Тебе? Что-то доказывать должна? - четко очерченные брови вампирши взметнулись в притворном удивлении, а глаза налились алым светом.

- Должна. А то я тебя за Андрюху в стену вшибу и скажу, что фреску нарисовал.

- Милый, ты не забыл ли, с кем разговариваешь?

- А мне до одного места. Ваши клановые звания не касаются каменных, ты в курсе, дамочка?

- Я в курсе, что Андрей проснется не раньше полуночи. Вот у него и будешь допытываться, если не пошлет куда подальше. А теперь кр-р-ругом! Шагом-арш!

- Сперва я увижу Андрюху.

- Ну, постой, поподпирай стену, а то еще рухнет, - вампирша пожала плечами и захлопнула дверь. Попыталась, точнее. Дверь не закрылась - нога каменного помешала. Лэрис могла бы разозлиться и спустить его с лестницы. Но толку? Разбудит ведь новообращенного и Яна, а им нужны силы.

- Только попробуй зашуметь. В узел завяжу и в окно выкину. Понял?

Передвигался каменный, как ни странно, очень плавно, даже ворс ковра не примялся, посмотрел на спящих, кивнул и покинул квартиру так же тихо. Видимо то, что рядом с Андреем спал его Охотник, успокоило. Ян не позволил бы навредить любовнику или обратить без его на то согласия. Сергей вышел, снова перетек в человеческий облик. Проворчал, вызывая лифт:

- Ну, вот, нормалов в доме больше нет. Последнего мужика загубили.

Лэрис только гневно фыркнула.

Андрей проснулся, но глаза открывать почему-то было страшно. Словно что-то могло измениться от того, что он сейчас встанет и посмотрит на мир взглядом... кого? Нелюдя, вампира, чудовища? Тьфу, никакие они не чудовища.

- Вставай-вставай, милый, я знаю, что ты уже не спишь, - фыркнула над ухом вампирша.

Андрей приоткрыл один глаз. Так, видно все нормально. Даже лучше, чем нормально. Черт, да он видел каждую ворсинку на ковре у противоположной стены! Каждый штришок на светлых обоях!

- Ну, как ты себя чувствуешь?

- Я еще не знаю, - Андрей поднялся. - Такая странная легкость.

- Ты привыкнешь к этому. Полюбоваться на себя хочешь?

- А я себя увижу?

- Увидишь, - Лэрис рассмеялась. - Я научу тебя, как это делать, когда сила немного устаканится. Пока сама покажу. Идем.

У нее в коридоре висело огромное, от пола до потолка и шириной метра полтора, зеркало. Вампирша щелкнула пальцами, и рядом с ней в зеркальном полотне отразился... молодой человек, смутно Андрею знакомый.

- Э... где-то я тебя видел...

Лэрис прыснула.

- Развлекайся. Пойду, приготовлю тебе завтрак. И Яну, наверное, он сейчас тоже проснется.

- Погоди. Это я?

- Ты, Андрей, ты. Не узнаешь?

- Но я... Как в сорок три можно... Это я?

- Милый, ты теперь не человек, точнее, не нормал. А кровь вампира, сильного вампира, возвращает в тот возраст, что был пиком здоровья и силы.

- Я вампир?

- Неофит. Вампиром ты станешь, когда выпьешь крови. Пока ты... как бы объяснить... промежуточная стадия между вампиром и человеком. И завершить ее нужно как можно скорее.

- Мне придется пить кровь? - Андрей явно пребывал в растерянности.

- Не всегда. Только сейчас, а в дальнейшем - если ты будешь ранен или очень устал.

Андрей уселся на банкетку, обхватил голову руками.

- Ну, что ты? - Лэрис села рядом, погладила его по голове. - Ты ведь согласился на это. И теперь Яну не придется оплакивать тебя через какие-то сорок лет.

- Мне надо как-то это все уложить в мозгах, только и всего.

- Уложишь. Идем, я налью тебе крови, и можешь спрашивать меня обо всем, что придет в голову.

- Да, идем. Ну... Я даже не знаю. Что я умею?

- Из полученных с кровью умений - пока, практически, ничего. В мышь летучую обращаться не умеешь, этому учатся около двух-трех лет. Растекаться туманом - тоже, это умение приходит на сотом году. Пока что у тебя есть здоровье, которому позавидовали бы и олимпийцы, сила, способная завязать стальную рельсу бантиком и развязать обратно, скорость, хотя для этого тоже нужна тренировка, иначе впилиться в столб, дерево или угол дома - раз плюнуть.

- Придется осваивать это все. Расскажи про ноктюрно.

Лэрис посерьезнела, налила ему в высокий стакан характерного вида и запаха жидкость из герметичного термоса. Кровь была теплой, даже горячей, будто ее только что сцедили, и вызвала, как ни странно, желание немедленно попробовать ее. Андрей не отказал себе в удовольствии.

- М-м-м.

Удивительно приятное, чем-то напоминающее хмель, ощущение разлилось по организму.

- Рассказывайте, - кивнул Андрей.

- Итак, ноктюрно. Демоны с Той Стороны. Это не ад в людском понимании, это... параллельный мир, наверное. Только вот розовых пони и радуг в нем нет. Живущие там твари очень сильны физически и магически. И Охотникам весьма везет в том, что при прохождении в наш мир они теряют большую часть магической силы. Ее отторгает сама ткань нашего мира. Ноктюрно выглядят как люди, но это не люди. Обладают скоростью, сравнимой с вампирской, способны преобразовать конечности, причем, любые, в очень острые клинки. Живучи, как тараканы. Чтобы убить ноктюрно, нужно покромсать его на мелкие куски и сжечь.

- Ага. Покромсать и сжечь. А на ударопрочность они какие?

- Бронированные, Андрюш. Так что легко не будет. И - нет, пули их не берут, только клинки из особого сплава.

- А отлить пули из сплава?

- Пробовали. Не вышло толку. У меня есть теория, но доказать ее я не могу, для этого нужен живой ноктюрно, а это слишком опасно. В общем, тебе теория наннитов знакома? Ваши ученые ее разрабатывали, я знаю.

- Знакома, я диплом писал по первым наработкам механосинтетической алмазной нанофабрики.

- Тогда принцип действия наннитов тебе известен. Пуля бьет в один, четко очерченный участок тела, в котором кожа укрепляется. Клинки же рассекают, не позволяя наннитам собраться и укрепить покров. При охоте на ноктюрно обычно используются парные клинки, так выше шансы порубить тварей в капусту.

- Значит, можно использовать печально известные разрывные? Главное, пробить.

- Шансов меньше, чем с холодным оружием. Милый, неужели ты думаешь, что мы не перепробовали все?

- Я умею две вещи - стрелять и бить морду ногами. С холодным оружием я никудышен. Не знаю, в пасть им гранату затолкать?

- До экзамена Яна есть около года, раньше Громовержец добро не даст. Я научу тебя драться парными клинками. Ну, а пистолет лишним не будет, я думаю.

- Хорошо. Надеюсь, что я хоть что-то смогу сделать.

- Должен. Если хочешь выжить. И чтобы выжил твой amante.

Андрей кивнул, снова посмотрел на руки.

- Ладно, кое-что я раньше умел, надеюсь, пригодится.

- Я верю, что у вас все получится. Еще крови?

Андрей прислушался к себе:

- Да, наверное. Черт, сколько я проспал? Меня ж Серый по матери обкладывает, наверное.

- Недолго, сейчас первый час ночи. Твой напарник заходил, был весьма удручен фактом твоего обращения, - Лэрис рассмеялась. - Сказал, что последнего нормального мужика испортили.

- А чем ему остальные ненормальные?

- Спроси сам, милый.

Андрей выглотал еще стакан крови, к собственному удивлению не испытывая никаких негативных ощущений от осознания того, что пьет что-то, что чуть раньше давало жизнь кому-то другому.

- Так, у меня тут кот был. Большой такой, белый.

- Пока спит, пусть отдыхает. Не буди его.

Андрей подумал и согласился, что Яну надо отоспаться. Лэрис фыркнула и спросила:

- Ты как его раскусил?

- Хотел его в наркологию сдать, а он в ящера превратился.

Вампирша захохотала, прикрывая рот ладонями, как девчонка.

- О, Богиня! А ты даже не представляешь себе, почему. Понимаешь, милый, улины легко поддаются любой зависимости, в этом они очень уязвимы. Поэтому Охотники очень строго соблюдают отказ от всех видов веществ, вызывающих зависимость: табак, алкоголь, наркотики, их приучают к аскетичному образу жизни. Это я испортила Яна, он полюбил шоколад и спать в тепле. Обычно, слаще морковки, как говорится, Охотники ничего не знают.

- Ужас! Понятно, почему у него Мастер такой злобный.

- Охота - это очень замкнутая община, ну, наверное, сравнимая со старообрядцами. Аскеза, подчинение старшим, почти постоянные тренировки. То, что шеф позволил Яну на время вырваться из этого замкнутого круга - да я его лично расцелую за это. Малышу не место в Охоте. Ты и сам это понимаешь.

Андрей закивал:

- Да, я понимаю.

- Сейчас уже не переиграть ничего, Громовержец дал добро на экзамен. Но через год, когда все закончится, Ян должен принять покровительство горгулов. Взять его под эгиду клана я не могу, на его руках кровь нескольких неофитов и, формально, Эрика.

- Он вроде бы не против принять их покровительство. Пережить бы экзамен только.

- Переживете. Обещаю, - Лэрис погладила сжавшиеся кулаки Андрея. - Иди, успокой напарника. Да, потом поговорим насчет твоей работы.

Андрей унесся вниз:

- Серый, прости,   все, смена караула.

Голем внимательно оглядел его, бесцеремонно повертел за подбородок, ища следы насильственного  обращения. Оные же на запястье говорили о добровольности, а Сергей почему-то сомневался в подобном и на руки напарнику даже не посмотрел.

- Ты чего? Все у меня с шеей в порядке.

- Тебя же обратили? Добровольно?

- Да, полностью добровольно. Только кусали не в шею.

- Странно. Ты же к существам относился настороженно, и вдруг согласился? Может, опоили?

- Нет. Это... ради Яна.

Голем только покачал головой:

- Охотники долго не живут.

- Этот проживет.

- Ну, - Сергей развел руками, - как знаешь, я тебе не нянька и не родитель, да и поздно пить боржоми, если печень отвалилась. Давай, пост сдал.

Андрей завалился на стул, взял кроссворды. Ни одного слова не угадал: из ума не шел разговор с Лэрис. И чертовы ноктюрно, которых следовало как-то обезвредить, чтобы позволить Яну покромсать их в фарш. Еще бы увидеть, как эта мелочь сражается. Андрей превратил журнал в полоски бумаги со злости. Опомнился только над грудой мелких, в пол-ногтя величиной, конфетти. И глядя на удлинившиеся и заострившиеся когти, длиной сантиметров в пять, на своих руках.

- Так, фу. Уберись.

Когти медленно втянулись, трансформируясь в привычного вида ногти. Вернее, тоже непривычного: у него никогда таких блестящих и ухоженных ногтей не было, хотя за собой следил.

- Уф-ф-ф, самоконтроль и медитация.

Раньше он считал себя уравновешенным человеком. Эта смена показала, что ничего подобного, он вспыльчив и слишком неустойчив. На столешнице к середине утра красовались несколько глубоких царапин, оставленных когтями. Андрей пытался их загладить, не вышло.

- Пустырник, валерьянка.

- Доброе утро, - по лестнице слетела серебристая комета, крепкие руки обняли, горячие и сухие губы ткнулись куда-то под ухо.

- Котище явилось, - Андрей потискал его, поцеловал и, как ни странно, успокоился.

- Ага. Как ты? Все хорошо? - его ощупали и огладили.

- Ну, когти иногда мешают, а так все отлично.

- Оу, скажи Лэр, она тебя научит контролю за преобразованием. У-у-у, как же я не хочу никуда идти-и-и, солнце! - пожаловался Ян, придвигая кресло поближе и устраиваясь на нем, обнимая Андрея за пояс.

- А куда надо? - ему облизали шею.

- На тренировку. Шеф сказал, гонять будет до кровавого пота. И чтоб я не жрал, а то последствия будут неприятными.

- Надо, котище, надо.

- Знаю. А ты не голодный? А то я гречку с мясом сделал, принести?

Андрей подумал, кивнул:

- Ага, неси. Жрать охота.

- Я сейчас! - улин подорвался, и только топот по лестнице разнесся.

Андрей облизнулся, предвкушая завтрак. На стол, не в постель, но все равно романтика.   То, что улин умел готовить, и довольно вкусно, он уже уразумел. Наверное, это входило в программу обучения Охотников. Ну, или его научил кто-то другой. Например, Эрик. Вопреки всему, Андрей чувствовал к давно погибшему вампиру, теперь уже сородичу, благодарность, а не ревность.

- О-о-о, еда. Ум-м-м, котище, ты чудо пушистое, я тебя обожаю.

- И я тебя, - Ян потерся о его плечо носом, сдвинулся, не мешая наслаждаться поздним завтраком. Потом глянул на часы и ойкнул: - Пора же! А то шеф шкуру спустит сам, не дожидаясь экзамена!

- Давай, беги. Тебя принесут или придешь?

- Надеюсь, сам доползу, - Ян нервно рассмеялся и поцеловал его в щеку. Вскочил и умчался наверх, одеваться, через пять минут спустился, уже с мечом за спиной. - До вечера, солнце.

- Жду тебя. И чиню стол.

В «Олимпион» Ян явился к сроку, узнал на вахте, в каком из залов его ждут, и пошел на экзекуцию. О том, что тренировка с шефом будет не легче пытки, он догадывался.

- Явился, - шеф потер руки. - Меч убирай, сегодня будем проверять твою выносливость.

В следующие часы Яну пришлось бегать, прыгать, отжиматься и подтягиваться, боксировать, тягать штанги. Он взмок, высох, снова взмок, у него заплетались ноги и дрожали руки, а шеф не знал жалости и сострадания от слова «совсем».

- Плохо, дальше, выше, сильнее, еще, еще, еще.

За окнами стемнело, в зале зажглись лампы. Ян рухнул на пол и больше не смог подняться, хватая воздух пересохшим до состояния пустыни ртом. На него вылили ведро воды.

- Встать! Десять кругов, бегом!

Улин перевернулся, кое-как поднялся на четвереньки, потом поднялся. И побежал, уже ни о чем не думая, даже не на упрямстве, а на вбитой в подкорку привычке подчиняться старшему.

- Молодец. А теперь можешь ползти домой и отлеживаться. Завтра жду в это же время.

Домой Ян и в самом деле дополз, еле передвигая ногами. Добрался до лифта, наплевав на отражения: от кого тут прятаться теперь? На весь дом ни одного нормала. Из дверей лифта просто вывалился, сполз по стенке, засыпая на ходу. Андрей, услышавший его, выглянул, забрал,   отмыл и положил спать. Завтра тренировка ожидала и его, Ольшанский волновался. Улин после тренировки выглядел отжатым и выпотрошенным лимоном, а ведь он был Охотником, по сравнению с Андреем, был более выносливым и сильным. Правда, сам Ольшанский, позанимавшись дома привычной зарядкой, обнаружил, что прежняя сотня отжиманий для него не предел, а только начало, догнался до пятисот, потом до тысячи и сел медитировать, чтобы уложить в голове возросшую в десять раз выносливость. К счастью, хотя б медитация успокаивала, как ей и было положено. На вопрос о когтях Лэрис просто рассмеялась, посоветовала не заморачиваться и готовиться делать ремонт через годик, когда сила вампира полностью войдет в резонанс с его телом и психикой. И отправила готовиться к приему в Гнезде, посоветовав не рядиться в костюм, а выбрать удобную и привычную одежду.

- В клане не смотрят на внешний вид, ну, когда принимают. А потом ты сам привыкнешь и найдешь свой стиль. Или же я помогу подобрать. Хотя в костюме ты смотрелся, как Стальной Арни в лучшие годы, очень стильно, но непривычно.

Андрей выбрал  новый комплект камуфляжа. И красиво, и привычно. И удобно.

Прием был назначен на полночь, в одиннадцать он уже позвонил в дверь Наставницы, предварительно позвав Аристарха Бертольдовича, уверился, что призрак присмотрит за смертельно уставшим и спящим без задних ног улином.

- Готов? - вампирша одобрительно осмотрела приемыша, кивнула. Сама она была сегодня одета в облегающий черный брючный костюм и белоснежную шелковую сорочку, строго застегнутую на все пуговицы. Из украшений - только крохотные жемчужно-бриллиантовые серьги, перламутровые запонки и изящное, хоть и крупноватое для ее тонких пальцев, кольцо с гербом Червонных на темном гранате.

- Вы так очаровательны сегодня, - Андрей улыбнулся.

- Благодарю, милый, ты тоже прекрасно выглядишь. Идем, машина уже ждет.

Сергей кивнул Андрею. Лэрис смерил неприязненным взором.

- Странно, чего это он? Когда вы только въехали, смотрел, как на лакомый кусочек, - удивился Андрей, усаживая свою даму в огромный БМВ.

- Да так... неважно. А что, правда, смотрел?

- И облизывался, - подтвердил Ольшанский.

Вампирша погрузилась в задумчивость. Андрей вежливо не мешал. Хотя ему было жуть как любопытно, сколько же ей лет? По виду больше, чем двадцать пять, не дашь. Лет сто, двести? Может, триста?

- Восемьсот двенадцать, - не поворачивая головы, произнесла Лэрис.

- Ск... – Ольшанский замолчал, переваривая, потом осторожно сказал: - А выглядите чудесно, больше сотни не дать.

- Обычный срок жизни вампира - около десяти - двенадцати тысяч лет. Моему Наставнику, князю Кшиштофу - три с половиной.

- Обалдеть... Слов нету.

Дальнейший путь прошел в молчании. Ехали они куда-то за город, Лэрис обдумывала что-то свое, предоставив Андрею право обдумать полученную информацию в тишине. Мозги у него кипели, из ушей, казалось, шел пар. Ольшанский пытался осознать, что он вампир. Получалось плохо. Это что же... Он теперь сможет прожить столько же? И воочию увидеть мир будущего? Вау! А может, еще и в космос слетать? И можно будет посмотреть, чем кончатся все эти разработки наннитов. Главное, чтоб люди не устроили Третью Мировую. Или ядерный апокалипсец.

Лэрис почему-то засмеялась. Андрей пораскинул мозгами и понял, что дурак: Ян же говорил ему, что город под контролем у нелюдей, скорее всего, не только их город. Нажать ядерную кнопку людям наверняка не дадут. А вот устраивать локальные конфликты, чтоб контролировать численность людей - пожалуйста, сколько угодно. Так ведь?

- Умный мальчик, - Лэрис погладила его по волосам.

Ольшанский смутился. Злиться не получалось. Это ж выходит, что все передовые технологии, да те же нанниты - испытываются в первую очередь на людях?

- Не всегда, но кое-что именно на них, - Лэрис отвечала на невысказанные вслух мысли птенца.

- Интересно, а Гагарин был человеком или нет?

- Ну кто же доверит нормалу столь опасную миссию, мальчик мой?

- Б... то есть, охре... обалдеть. А он, в самом деле, погиб или спасся?

- О, Юрия так просто не убить, поверь мне. Мерзавец слишком увертлив.

Андрей застонал и уткнулся в ладони лицом. В голове не укладывалось. Вообще.

- Ничего, ты привыкнешь, правда.

Ольшанский мысленно посчитал, спросил:

- А вы князя Рюрика видели?

Лэрис рассмеялась.

- Нет, милый. В то время я жила во Франции, так что видела только местную знать.

- Здорово, - Андрей зачарованно смотрел на нее. - А потом? Придворная жизнь? Балы? Охота?

- Увы, Андрюша, не все так радужно. Я воспитывалась при монастыре, готовилась стать одной из сестер-урсулинок. До придворной жизни мне было тогда еще ой как далеко.

- А жаль, вы бы были одной из самых красивых дам Франции.

- Мой патрон никогда особо не стремился к власти, - Лэрис усмехнулась, - она находила его сама. Но тогда он носил титул барона и старался не влезать в дрязги смертных, особенно, во времена Крестовых походов. Считал их идиотической забавой.

- А как вы вообще оказались здесь?

- О, это уже много позже, в тысяча семисотых. Мы много путешествовали, в Речи Посполитой патрон получил княжеский титул, собственно, его он носит и по сей день, и новое имя. После заключения договора тысяча семьсот четвертого года мы оказались в России.

- И все это время вы здесь? В голове не укладывается.

- О, не все время. Я много где побывала. В семнадцатом году пришлось половине клана уйти в подполье, половина эвакуировалась во Францию. Потом в Америку. Сюда я вернулась в сорок седьмом.

Машина мягко и плавно замедлила ход.

- Ну, вот, это Гнездо клана. Особняк Малиновских, слышал о нем?

- Еще бы... Поверить не могу, что увижу его изнутри. Это ж архитектурное совершенство!

Высоченные кованые ворота, украшенные гербами и лозами, распахнулись, машина въехала на территорию особняка. Выстроенный в стиле «русский модерн», он выглядел бы аляповато, не придай ему нынешние хозяева тот облик, который характеризовался строгой простотой и четкостью линий. Каждая завитушка и каждое украшение карнизов, фронтонов, полуарок и колонн были на своем месте, яркие цвета сменились теплыми пастельными, и в подсветке мягким желтоватым светом особняк казался не то вылепленной из бело-желтоватого воска игрушкой, не то вырезанной из агата драгоценностью. Андрей любовался, забыв обо всем на свете, раньше он видел этот особняк только на картинках.

Машина остановилась у широкого, пологого крыльца, и пришлось очнуться и помочь выйти даме. Вышколенные швейцары распахнули дубовые двери, и на крыльцо выплеснулся яркий свет и тихая классическая музыка. Андрей напомнил себе, что он тут не турист, так что любоваться на все подряд не стоит. Но не любоваться не получалось. Внутри особняк был не менее красив, чем снаружи. Кропотливо воссозданные интерьеры завораживали сочетанием форм и линий, цветов отделки, изысканной красотой мебели и картин.

- Идем, Андрюш, у тебя еще будет время полюбоваться на Гнездо. Сейчас нас ждут в зале приемов.

Ольшанский  с трудом очнулся и пошагал вслед за вампиршей, не косясь ни на что. Первым, на что упал его взгляд за дверями зала, был громадный белоснежный, как айсберг, рояль. Именно его слышал Андрей у входа. И только потом он обратил внимание на того, кто играл. Тот самый князь Кшиштоф, за клавиатурой рояля он уже не казался некрасивым и опасным. Одухотворенное, строгое лицо, полуприкрытые глаза, тонкие кисти, летающие и словно бы даже не касающиеся клавиш. Вампир был прекрасен, как и положено вампиру. Кстати, классический же римский профиль, вероятно, именно оттуда князь и происходил. Андрей еще и князем полюбовался, как частью архитектурного ансамбля.

Кшиштоф закончил играть и поднялся.

- Доброй ночи, Лэрис, - поцеловал руку дочери, протянул ладонь Ольшанскому: - Здравствуйте, юноша.

Ольшанский руку пожал, кивнул, не зная, как обратиться.

«Ваша светлость или господин Кшиштоф», - подсказала Лэрис.

- Добрый вечер, ваша светлость.

- Зовите меня Кшиштоф. Я очень рад, что вы приняли предложение Лэрис. Идемте, - он прошел через арку во вторую половину зала, где собрались сегодня все старшие вампиры клана.

Андрей последовал за ним, исподтишка разглядывая собравшихся. Они вовсе не все были утонченными аристократами. И совсем не напоминали классических вампиров из кино. Мелькнул в толпе тот самый толстячок-кондитер, Жан-Рене, болтал на своем забавном чирикающем наречии с девицей, словно сошедшей с пин-ап постера.

- Похожа на Веселую Хильду с открыток.

- Это Елена, наш бессменный дизайнер. Реконструкция особняка - ее ручек дело, - улыбнулась Лэрис. - А вон тот хлыщ с мефистофельской бородкой, кстати, занимается нано-проектами, Его фамилия Волочаев. А вот и Давид Арсеньевич Камышин!

- Профессор? - Андрей стал меньше размерами и спрятался за Лэрис. - Меня нет, ты меня не видела. Я мышка... У-у-у, ну почему именно он???

Как назло, профессор Камышин развернулся к вошедшим и сразу же углядел одного из своих бывших студентов.

- О, кого я вижу! Ольшанский, вы ли это?

- Добрый вечер, Давид Арсеньевич, - чопорно произнес Ольшанский.

- И вам того же, Андрей Винсентович. Что-то давненько вас на родной кафедре не видно, не слышно.

- Да знаете, горячие точки, спортзалы, травмы, дела.

- Вы так и не подумали над моим предложением об аспирантуре, юноша. Может быть, теперь?

- Ну что вы, ну какая аспирантура, я недостоин.

- Ваш диплом мне уже раз пятнадцать пытались сдать, - усмехнулся профессор. - Эталон! А вы - «не достоин».

- Господа, дамы! - перекрыл гул разговоров голос князя. Все замолчали. - Я хочу представить вам нового соклановца, птенца княжны Лэрис. Андрей Винсентович Ольшанский, прошу любить и жаловать.

Ему все улыбнулись, Андрей подавил желание взобраться на штору при виде стольких клыков, нервно оскалился в ответ. Долго нервничать ему не дали, неугомонный профессор, кажется, решил всерьез заграбастать бывшего лучшего студента снова себе под крылышко, Волочаев, случившийся рядом и услышавший о специализации Андрея, вцепился с другой стороны, пришлось вспоминать все, что еще не выбили годы из памяти. Оказалось, что он не забыл практически ничего, или это вампирская кровь активизировала память?

- Я изучал данный вопрос только теоретически... - Андрей представлял, как выглядит громила в камуфляже, общающийся научными терминами. Печальное зрелище.

- У меня вам будет такое поле для практики! Непаханая целина! - соблазнял Георгий Волочаев, директор исследовательского центра нано-технологий.

Понемногу Андрей соблазнялся:

- Но  моя работа... Я же не буду жить на стипендию аспиранта.

- О, юноша, у нас хорошо платят. Это вам не людские убогие институты. За нами будущее, поверьте. Что вам прозябать на унылой работенке служащего? Гранты, новые разработки, уже сейчас пытаемся внедрить технологии в производство, нам нужны такие мозги, как ваши. Профессор Камышин зря хвалить не стал бы. Верно я говорю?

Давид Арсеньевич, скрепя сердце, вынужден был согласиться, что, возможно, для Ольшанского практика будет куда интереснее сухой теории.

- Через год, - решил Андрей. - Пока что мне нужно вспомнить прежние навыки. Опять же, профессор еще не насытился.

- Значит, аспирантура, Андрей? - просиял Камышин.

- Да вот не знаю, у меня тут тренировки... усиленные.

Вынырнула, как Афродита из пены морской, Лэрис, белоклыко усмехаясь, заявила свои права на птенца, но уверила и профессора, и директора ИЦ, что по истечении года отдаст им на растерзание все, что останется от ее подопечного. Андрей заверил профессора, что на днях заглянет и непременно выдаст мзды всем, кто сдает его диплом.

Гостей Гнезда пригласили на фуршет, но Андрей вспомнил, что у него дома спит котище. Бросать мальчишку так надолго ему совсем не хотелось.

- Лэрис, ну, правда, тут классно. Но у меня Ян…

- Один бокал, Андрей, и мы откланяемся. Это традиция.

- Хорошо, - один бокал Андрей готов был вытерпеть.

Гостей обнесли бокалами с вином, коллекционным, лохматых каких-то годов, чуть ли не семнадцатого века. А вот Андрею вручили старинную чашу, похожую на ту, что была у Лэрис, с кровью. Гости отсалютовали неофиту. Андрей ответил им тем же, пригубил. Едва не поперхнулся, ощущая на своей шкуре взгляды всех присутствующих. Какие-то оценивающие и... как бы сказать? Строгие, что ли? Как будто он сдавал какой-то экзамен. Пришлось пить медленно и осторожно. Торжественно. Еще и до дна, разумеется. Когда отнял чашу от губ, гости выпили свое вино и зааплодировали, отставив бокалы.

- Что ж, поздравляю, Андрей. Теперь можете удалиться, - милостиво позволил князь.

«Наставница, а что это было? »

«Расскажу по дороге, милый», - Лэрис улыбнулась, пришлось подать ей руку и удалиться, раскланиваясь по дороге с новыми знакомыми.

В машине вампирша, к удивлению Андрея, длинно и с явным облегчением выдохнула.

- Видишь ли, милый, я не просто глава охраны князя и капитан его гвардии, я еще и княжна. Тот, кого я выбираю своим подопечным, должен быть безупречен, не уронить чести моего рода, и через триста лет он сможет претендовать на фамилию. Ритуал Второй Чаши - это оценка того, умеет ли неофит держать себя в руках.

- То есть? Что можно сделать такого  с этой чашей?

- О, поверь мне, бывали случаи прискорбные. Например, тот мальчик, последняя жертва Яна. Ты ведь заметил, что эта кровь чем-то отличалась от той, что пил прежде?

- Ну, она была чуть более... хм.... теплой?

- Это кровь князя, Андрюша. Тот, кто слаб для полноценного принятия крови вампира, почувствует к ней непреодолимую тягу, а после нее ничья кровь не сможет больше его насытить. Тот мальчик... он попросту вылакал чашу, захлебываясь и воя от наслаждения.

- Ужас какой, - Андрей поморщился.

- Да, ужас. И тем больший, что мы не имеем права убивать своих птенцов сами. Пришлось просить об этом Охотников, а они выбрали Яна на роль палача.

- Ну ладно, я выпил, все счастливы.

- Особенно, я, - Лэрис обняла его, стиснула, словно боа-констриктор своими кольцами, до хруста костей.

- Н-н-наста-а-а-а... Хр-р-р-р…

- Ой, прости, не рассчитала, - Лэрис разжала руки. - Ничего, погоняю тебя, силу нарастишь, приспособишься.

- Обяза-а-ательно. Но чему вы так рады?

- На «ты», милый, вне клана - на «ты». Чему? - вампирша задумалась, и сейчас совсем не походила на юную девушку. Скорее, на взрослую и немного уставшую женщину. - Может быть, тому, что у меня снова появился птенец? Доживешь до моих лет, о, хотя бы до четырехсот, и поймешь.

- Я не птенец,   я нетопырь, - хохотнул Андрей. - В коконе.

- И это тоже, - невозмутимо кивнула Лэрис.

- Ну ладно. Есть год. Если котище справится с одним, двух как-нибудь забью... - сменил тему Андрей. - Может, удастся придумать что-то. А ваши охотники притащить живого ноктюрно не могут?

- Могут. Но где держать это существо? К тому же, мы не знаем, что будет, когда они приспособятся к условиям нашего мира. Может быть, уровень их магической силы снова возрастет, и тогда наступит полный абзац.

- Кусочек бы на изучение...

- Тоже - увы, тела всех, кто проходит с Той Стороны, после смерти разлагаются в считанные минуты. Объяснения этому феномену нет.

- Понимаешь, самореплицирующиеся наниты на текущем уровне невозможны, поэтому... М-м-м, я снова умничаю?

- Я изучала эту тему только поверхностно, когда заинтересовалась ноктюрно. Продолжай, милый, мне интересно, - Лэрис снова погладила его по волосам и улыбнулась.

- Если попроще, они не восстанавливаются, а срастаются, стараясь сохранить имеющийся объем. И мне нужна жижа, в которую они превращаются. Если нанороботы на основе их ДНК... В общем, это ДНК-компьютеры.

- Прорывы именно этих существ довольно редки... - Лэрис замолчала, потом ее лицо перекосило от ярости. - Даниил, разворачивай! В управление Охоты, быстро!

Машина развернулась, взвыв шинами, рванула так, что их впечатало в сиденья.

- Ах же сучонок! Тварь малолетняя! Урою пидара гнойного, - от светской львицы не осталось и следа. Рядом с Андреем сидела воплощенная ярость, фурия, ламия! Глаза просто полыхали алым, аккуратные наманикюренные ноготки превратились в острейшие длинные когти, впившиеся в обшивку кресла до каркаса. - Не понимаешь? Вот и я не понимала, и старик-Громовержец, видимо, уже не видит под своим носом ничего.

- А что произошло?

- Никто не может предсказать, когда случится прорыв с Той Стороны. Тем более, никто не знает, кто именно оттуда придет. Но Влад Раускас каким-то образом узнал, что будет именно ноктюрно, и именно трое. Сечешь?

- Думаешь, он сам их и натравит? Но зачем... Ай, ладно, спросим.

- Зачем - и я не понимаю. А главное - как, милый. Разорвать ткань бытия, выволочь сюда опаснейших демонов, чтобы убить своего приемного сына?

- Спросим. Ты уверена, что он в управлении?

- В казарме. Это рядом.

Машина завизжала тормозами, Лэрис выскочила еще на ходу. Андрей все же подождал, когда машина встанет. И рванул за наставницей. Где они - было непонятно, темно, сосновый лес вокруг, но он видел все так, словно были всего лишь сумерки. А вампиршу чуял, будто был компасом, настроенным на нее, как на магнит. Приземистое бревенчатое строение вынырнуло из-за деревьев внезапно, в узких окнах-бойницах кое-где горел свет. Потом его стало больше. Из дверей выскочила Лэрис, рыча и сжимая кулаки, за ней следом - лысоватый, толстенький, как колобок, мужичок.

- Куда он мог направиться? Раматх, не тяни!

- К Яну. Я иду с вами.

Андрей рванул к машине.

- Мобильник есть?

Шофер протянул ему свой телефон. Андрей набрал номер:

- Серый, спасай кота.

- Что? Какого... Охотника? Н-но... за ним полчаса как приехал его Мастер, и они куда-то уехали.

- ****ь. Зови Чудика.

Чудиком они окрестили меж собой Валентина. Хоть Ян и требовал поменьше общаться с Тенью, тот был вполне вменяем, улыбчив, не отказывался помочь кому бы то ни было. Понятное дело, что он так питался, но силу внаглую не тянул и никого не доводил до инфаркта.

- Понял, сейчас позову.

- Они не дома, да? - Лэрис шагнула из темноты, положила руку на плечо Андрею. - Все будет хорошо, милый.

- Надеюсь, Чудик дома.

- Кто... Оу, Тень? Думаешь, он поможет?

Материализовавшийся в резкой тени, отброшенной деревом в свете фар, Валентин шагнул к ним и галантно поклонился:

- Мне передали, что вам нужна помощь. Все, чем могу.

- Ну, мне бы кота... Яна найти.

- Охотника? Хорошо, я попробую. Но...

- Да, хрен с ней, с энергией, жри, только найди!

- Хорошо, - Валентин вцепился Андрею в руку, закрыл глаза и принялся поворачиваться вокруг своей оси. - Нашел. Далеко и прикрыт мощным щитом. Перебросить я туда смогу троих.

- А нас вроде трое и есть. Или с тобой вместе?

- Водитель не в счет? Хорошо. Дайте мне руки, или возьмитесь за меня, и держитесь покрепче.

- Э-э-э, Лэрис? Что скажешь? - Андрей взглянул на нее.

- Идем. Если что, буду держаться за твои яйца, Тень. И крепко держаться, - в голосе вампирши был только намек на угрозу, но Валентину его хватило, чтобы побледнеть до белизны.

Андрея Тень держал и так, так что Ольшанский вцепляться не стал. Шеф Яна, или Раматх, как назвала его Лэрис, просто положил руку на плечо Тени, но тот едва не заскулил: энергия гиперборея была для него чересчур сильна.

- Шагаем все вместе, на счет три. Раз. Два. Три.

Если бы Андрея не держал Валентин, он бы сам разжал руки и потерялся в том хаосе, которым оказался теневой переход. Будто время и материя смешались в единый поток.

- Блева-а-а-ать... - просипел Андрей, немного очухавшись.

- Умойся снегом, полегчает, - хмыкнул Валентин, отступая от него и тут же утопая в сугробе по пояс.

Андрей набрал снега в горсти, вытерся. Полегчало.

- Уже лучше? Прекрасно, идем, - Лэрис протянула ему руку, помогая подняться с колен.

- А куда идем-то? Где мы вообще?

- Старое капище, - громыхнул впереди незнакомый голос, похожий на раскат дальней грозы. Вместо человека-колобка перед ними стоял ослепительно-рыжий, бородатый и  кудрявый великан, выше самого Андрея как минимум на метр, одетый в короткую то ли тунику, то ли тогу, как оно там правильно зовется. И увенчанный скрученным в диадему разрядом молнии.

- Э... В жертву приносить его собрались, что ли?

- Увидим. Скорее.

Раматх махнул рукой, и по снегу словно прокатился невидимый каток, утаптывая его до твердости. Правда, дорожка петляла между деревьев, как заяц. Андрей понесся вслед за Лэрис. Перед сплошной стеной какого-то потустороннего света им пришлось затормозить. Эта стена не пропускала ни вампиров, ни гиперборея, ни даже Тень. А за нею, в небольшом кругу вытоптанного до каменной твердости снега, кружили два улина. Один - огромный, мощный, как бык, и второй - хрупкий и тонкокостный, но зато верткий и быстрый. Пожалуй, только это его еще спасало от смерти, хотя серебристая шерстка на груди и левом боку почернела и слиплась от крови, а снег украшали россыпи черных в неверном свете щита пятен.

- Как это пробить... - Андрей зашипел от расстройства.

- Я постараюсь, отойдите, - Громовержец шарахнул в щит лиловым разрядом прямо с ладони. Молния отразилась и едва не превратила Валентина в жаркое.

За щитом Ян снова ускользнул от смерти в считанных миллиметрах. Сдерживать удары двуручника Мастера своим клинком-бастардом он даже не пытался, использовал его, как балансир. Андрей  нервно заскреб по щиту когтями. То ли Ян это услышал, стоял он недалеко от Андрея, тяжело дыша и ожидая нового нападения, то ли заметил за контуром какое-то движение, но он отвлекся, и следующий молниеносный выпад Мастера украсил его бок и спину очередной глубокой раной и отбросил его на снег прямо перед Андреем.

- Котище! - щит подвергся нещадному раздиранию когтями.

Мальчишка лежал неподвижно, под ним расплывалась темная лужа, Влад приближался, довольно рыча и поигрывая своим страшенным дрыном, с которого  капельки крови скатывались, словно ртуть.

- Ну, наконец-то!

Острие меча коснулось беззащитной шеи, словно намечая удар. Взмах! Щит разломился, то ли Громовержец пробил его, то ли Андрей продавил себя сквозь стену. Когти оказались хорошим оружием ближнего боя. В плоть вошли, как в масло, раздирая чужую грудь в попытках добраться до сердца. Но сердце было где-то не там. Впрочем,   Андрей упорно искал. Его сгребли в костоломные объятия, так, что затрещали ребра. Андрей  запустил в грудь Мастеру вторую руку, шаря внутри, как девушка в сумке в поисках косметички. Если бы он меньше был ослеплен ненавистью и страхом за Яна, то понял бы, что не так. У Влада не шла кровь. Он копался в холодных склизких внутренностях, царапаясь об острые обломки ребер, но не находил жизненно-важного органа. А потом его сгребли за шею и оторвали, как щенка от сиськи, отшвырнули в сторону.

- Накопошился, кровосос? - на руку наступила когтистая лапа, дробя кости, как молот. - Не выйдет. Меня не убить так просто.

- А если я попробую? - Андрей  вогнал когти второй руки в лапу, рванул, перерезая сухожилия.

Улин взревел, покачнулся и рухнул на одно колено.

- А я помогу! - прозвучал сзади задыхающийся голос Яна. И высверк его меча обрушился на шею Мастера, отделяя его голову от тела. Лопнул и опал щит.

- А это может считаться равным трем ноктюрно? - поинтересовался Андрей у серой мути перед глазами.

Ян фыркнул и застонал, падая с ним рядом, сворачиваясь в клубок в инстинктивной попытке уйти от боли.

- Ничего, мальчики мои, сейчас все будет хорошо, - Лэрис прокусила свое запястье и прижала рану ко рту Андрея. - Пей, милый.

Андрей вяло лизнул. Кровь потекла в горло, холодная, но почему-то показавшаяся жидким огнем. Боль ушла на второй план и пропала. С каким-то влажным щелканьем встали на место раздробленные кости и ребра.

- Ух-х-х, какой я бодрый. Котище, ты как? - Андрей осторожно перевернул улина на спину. Ян был без сознания, безвольно перекатилась голова по окровавленному снегу.

- Его нужно в больницу. Вампирская кровь ему не поможет, - вздохнула Лэрис.

- Ладно, отвезем. Держись, котище.

На быструю перевязку ран мальчишки Раматх пожертвовал половиной своей туники, потом Андрей завернул Яна в свою куртку и поднял на руки.

- Идите с Тенью, он знает, куда. Мы тоже скоро будем в клинике, - подтолкнула его Лэрис.

- Ну что, Чудик, тащи.

Валентин, слегка сбледнувший, глядя на поле боя, кивнул и крепко вцепился в вампира, делая шаг. Вышли из тени они уже в слабо освещенном холле какой-то больницы.

- И куда теперь?

К ним уже спешила дежурная бригада медиков. Видимо, Лэрис связалась по своим каналам. Яна у Андрея забрали, оставив только покрытую кровавыми пятнами куртку. В отделение его, естественно, не пустили.

- Пойду я, куплю нам кофе, - предложил Валентин, оглядывая холл. - Тебе какой?

- Я не хочу кофе, - пробубнил Андрей. - Я хочу своего белого кота.

- Да ладно тебе. Это же Охотник. Уверен, его уже не раз и не с такими ранами вытаскивали. Тем более, он молодой еще совсем, полный жизни. Выживет.

Андрей затих, не реагируя ни на что. Было страшно, а вдруг что-то случится, а если Яна ранили серьезно? И еще пришел отходняк от боя, заныла рука, еще не понявшая, что восстановилась. И где-то внутри противно заекало что-то. Ольшанский порадовался, что сидит, а то бы точно грохнулся на пол. Хотя за кота было страшней, чем за себя. Андрей вяло подумал, что когда Ян грохнулся перед ним, Лэрис могла получить первого вампира с инфарктом. Потому что смотреть, как при тебе убивают люби... Э-э-э... У-у-у... Не, все правильно, любимого…

«Я влюбился в тебя, когда ты жрал фарш у меня на кухне. Р-р-романтика».

Ему в руку почти насильно втиснули пластиковый стаканчик с кофе.

- Эй, ну, не дрейфь. Все будет хорошо, - Валентин сел рядом. В холл вбежала Лэрис, метнулась куда-то по коридору, стуча каблуками.

- А точно будет?

- Да чтоб мне на свету сгореть! - живо отреагировал Тень.

- А ты сгораешь?

- Ну, под софиты мне соваться не стоит, однозначно, - хмыкнул парень. - И очень яркое солнце тоже... не хорошо. Я ж Тень. Мое время - сумерки.

- Спасибо за помощь. Серега тебя быстро нашел?

- Так я дома был. Чего меня искать? Я по удаленке работаю, фриланс, знаешь? Так что в любое время, если что, обращайся.

Вернулась Лэрис, наклонилась над Андреем, быстро касаясь его висков и груди тонкими пальцами, успокоенно выдохнула.

- Ну, мальчики... Ну... Напугали меня. Сказано: подождать конца операции, но ничего серьезного у Яна нет, внутренние органы не задеты, только большая потеря крови. Через недельку восстановится.

- Ага, - Андрей сполз пониже. - А что теперь с его выпускным?

- Бой засчитан. Теперь он полноправный и совершеннолетний Охотник. А значит, волен выбирать, остаться ему в Охоте или избрать иной род занятий.

- Круто, а что будет со мной?

- А ты волен выбирать, аспирантура, практика у Волочаева или что-то еще. Все-таки, не стоит зарывать талант в землю, милый, - Лэрис приподняла его голову под подбородок, заставляя посмотреть на себя. - Ты, конечно же, боец, и боец хороший. Но вот здесь, - ее палец постучал по его лбу, - есть кое-что поважнее мускулов.

- Надо сказать профессору, что я буду его аспирантом.

- Он будет искренне рад, поверь мне.

Еще полчаса они провели в молчании. Рука Лэрис, обнимавшая его за плечи, давала Андрею ощущение спокойствия, иначе он начал бы нарезать круги по холлу. Наконец, из отделения хирургии вышел врач, на ходу снимая стерильную маску.

- Ну, мы зашили мальчика. Теперь только ждать, когда очнется от наркоза. Кто вообще отправил ребенка в поле? Я этого так не оставлю. Совсем Охотники рехнулись уже.

- Его Мастер... утащил.

Хирург непонимающе перевел глаза на вампиршу. Та кивнула:

- Эти раны воспитаннику нанес его Мастер. Кажется, он сошел с ума, но нужно дождаться пробуждения Яниса и услышать его версию.

- А мастер... того, не воскреснет?

- Он не мертв. Но и не жив. Я не знаю, что он такое, но это больше не... не принадлежит нашему миру. Когда Раматх выяснит, что оно такое и как сюда попало, он уничтожит... это.

- А это вообще что за мужик был?

- А это, мой милый, шеф нашего Яна. И ты удостоился чести видеть его истинный облик. Как и вы, Валентин. Думаю, не стоит напоминать, что это сугубо конфиденциальная информация?

- Чего-о? Это шеф? - удивился Андрей.

Вампирша хихикнула, как девочка, ее искренне позабавил вид подопечного, у которого в голове не стыковались рыжий великан-почти-Зевс и тот плюгавый колобок, которого он видел в Управлении.

- Так, все, где мой гроб?

- Зачем тебе гроб, милый? - теперь удивилась Лэрис.

- Спать, как порядочный вампир.

Вампирша рассмеялась:

- Порядочные вампиры спят в нормальных постелях, а не в гробах, бр-р-р. Хотя я встречала всяких, что уж там. И в склепах жили, и в могилах. Ужас. Но это было давно. Тут, видишь ли, милый мой, влияние людей очень сильно. То есть, вот представь: есть вампир и его будущий птенец. Птенец, начитавшись или наслушавшись страшных историй о вампирах, невольно примеряет на себя эти сказки, как ты сейчас. А если что-то случится с его наставником, то именно по сценарию из людских сказок он и станет действовать. Все эти «вампиры-упыри-вендиго», они были несчастными, потерявшими своих патронов, неофитами. Отсюда и жертвы среди людей: большинство таких неофитов были подвержены Кровавой Жажде.

- Ну, просто в гробу есть крышка, там закрыться можно.

- Я понимаю, Андрюш. Ты можешь возвращаться домой. Валентин тебя проводит, я думаю?

- Конечно, миледи.

- Эй, а мой кот? Я не пойду домой.

- Он проспит еще как минимум несколько часов, а тебе тоже не мешало бы отдохнуть.

- Я в порядке. Сейчас  кофе выпью, и норм.

- Хорошо. Но тогда нам лучше сходить и перекусить в ближайшее кафе, - Лэрис отвернула манжет испачканной кровью сорочки и посмотрела на часы. - Почти шесть утра. О, хотя, предлагаю другой вариант. Сейчас мы с тобой сядем в машину, метнемся домой, переоденемся. У тебя весь костюм в крови. И вернемся в клинику.

- Хорошо, - этот вариант Андрея устраивал куда больше.

- Тогда идемте. Валентин, мы вас отвезем.

Тень устроился на переднем кресле, предпочитая не лезть в просторный салон и не мешать вампиру-неофиту и его наставнице, не маячить лишний раз на глазах. Лэрис властно привлекла к себе Андрея, снова приложила руку к середине груди, вслушиваясь во что-то.

- Как ты себя чувствуешь, милый? Ничего не болит?

- Душа разве только, но это не лечится.

- Поверь мне, лечится. Как только окажешься рядом со своим котиком, а он очнется - все пройдет, - Лэрис снова материнским жестом погладила своего птенца по коротко стриженым волосам.

- А что это вообще было? У него внутри... Как рыбьи кишки...

- Не знаю, - вампирша вздохнула, будто признаваться в собственной неспособности ответить на вопрос было для нее тяжело. - Впервые видела... подобное. Но оно, даже когда Ян отрубил ему голову, жило.

- А куда его девали?

- Пока оно в лаборатории по исследованию опасных веществ. Двигаться оно не может, говорить - тоже, так что нам необходимо услышать Яна. Они должны были поговорить прежде, чем начать поединок.

- Хорошо, - Андрей покачал головой. - Я ничего не понимаю... ничего.

- Я тоже. Даже с высоты своего опыта. Ничего, все выяснится.

Машина остановилась у ставшей уже родной Андрею «свечки», он вспомнил о манерах и открыл даме дверь. Тень попрощался и поспешил к себе, а Сергей, вскочивший при появлении напарника, отвесил челюсть, глядя на зеленый камуфляж того в бурых засохших уже пятнах.

- Все нормально. Я к себе.

- Точно? Андрюх, если эта... тварь тебе что-то сделала...

- Какая?

Лэрис с холодной улыбкой смотрела на голема, едва не крутила у виска пальцем. Сергей отступил.

- Да, так, ладно, забудь. Я подежурю, сколько нужно, не волнуйся.

- Спасибо, ты настоящий друг.

В лифте он проговорил, не то, чтобы обращаясь к Наставнице, а просто мысль вслух:

- Не пойму я, что с ним.

- Я тоже не знаю. Но каменные они все... такие.

- Такие - это какие? - тут же заинтересовался Ольшанский.

- Тугодумы, вот. Твой этаж.

- Зайти за вами?

- Андрюша!

- За тобой. Прости, никак не привыкну.

Лэрис снова потрепала его по голове:

- Заходи.

Это ее отношение... материнское какое-то?.. Андрей никак не мог определиться, как он к подобному относится. Умом-то понимал, что она ого-го насколько старше, да теперь еще и наставница, но вот соотнести эту утонченную, женственную леди, по виду сейчас - его ровесницу, со всей узнанной информацией пока не мог. Слишком быстро все закрутилось. Стоило подумать, что, не сделай Лэрис его вампиром, он бы ничем не помог Яну, а, скорее, лег бы трупом там, в кругу, по хребту продрало колючей дрожью.

Ольшанский стащил камуфляж, забрался под душ, отмываться, отмокать и приходить в себя. Там его и накрыло запоздалое осознание всего, что случилось. Не истерика, но очень близко. Пришлось сесть на приступку кабинки и посидеть, пока его колотило в потустороннем каком-то ознобе. И он почему-то не удивился, когда ему всунули чашку с каким-то травяным настоем в руку и заставили выпить. К счастью, Тень умелся быстро. Когда питье и горячий душ скопом подействовали, остро захотелось спать. Лечь, в самом деле, накрыться крышкой и уснуть на пару суток. Но в клинике его ждал Ян, и спать было нельзя. Потом, может, на кушетке возле палаты подрыхнет. Андрей переоделся в очередной комплект камуфляжа, пошел к Лэрис.

Вампирша кивнула, улыбнувшись:

- Я все же думала, ты уснешь. Ну, раз нет - идем, поедим, чем Богиня благословила.

- И чем она благословила? - сразу заинтересовался Андрей.

На столе, в глубоком сотейнике благоухали разогретые и политые сметаной с чесночком голубцы.

- Руки мой и садись. Жратва не ресторанная, сам понимаешь.

Андрей быстро вымыл руки и плюхнулся за стол.

- Как пахнет, м-м-м!

Не смутило его присутствие чеснока, нисколечко. Разве что позже, когда пытался пропихнуть в себя последний кусок четвертого голубца (а они были не маленькие), вспомнил, что Ян говорил о вампирах. Но спрашивать с набитым ртом Наставницу не стал. Наконец, желудок сыто уркнул, организм потянуло в сон прямо за столом.

- Идем-ка, - его, засыпающего на ходу, подняли и препроводили к дивану. И никакие возражения не были приняты в расчет. А когда его накрыла теплая тяжесть шерстяного пледа, сон погреб его в своих пучинах очень быстро.

- Ну вот, так будет лучше.

Андрей сладко спал, видел приятные сны, судя по тому, как блаженно он улыбался. Заглядывать в то, что снится птенцу, вампирша не стала: и так знала. Она вернулась на кухню, загрузила посуду в моечную машину и налила себе вина в красивый хрустальный бокал.

- Присоединяйтесь, Аристарх, раз уж вы тут.

Призрак целиком выплыл из стены и церемонно поклонился:

- Рад встрече, сударыня.

- Взаимно. Присаживайтесь. Угощать нечем, к сожалению. Рассказывайте, что было. Вы же явно видели и слышали больше, чем все остальные.

Призрак помялся и кивнул.

- Увы, каюсь, грешен. Присматривал самовольно за юношей.

- Ну, так выкладывайте!

Аристарх примирительно поднял руки и вздохнул.

- Мастер юного Яниса приехал примерно через час после вашего с юным Андреем отъезда. С порога сообщил подопечному, что испытание Второй Чаши ваш птенец не прошел.

Лэрис скрипнула зубами:

- Дальше...

- Дальше он вручил юноше формуляр с предписанием уничтожить опасного неофита.

- На части порву... своими руками. Дальше, Аристарх.

- Юный Охотник растерялся, я учуял его горе. Он пытался отказаться, тогда ему сказали, что если не он, то сам Мастер будет убивать его любовника, и сделает это медленно и с особым удовольствием.

Вампирша кивнула.

- Ну, собственно, и все. Юноша собрался, они спустились к машине и уехали. Через полчаса позвонил ваш подопечный.

- Что ж, понятно... Осталось понять, зачем.

- Осмелюсь предположить, что Мастер солгал Янису, чтобы выманить его из дома. А что случилось, драгоценнейшая? Поведайте старику?

- Ну, собственно говоря, мой птенец голыми руками порвал  Влада, - Лэрис решила слегка приукрасить события. Не так, чтобы сильно: грудную клетку этой твари Андрей разворотил основательно, будь тот все еще обычным улином - убил бы.

- Ах, какой молодец! А что Охотник? В смысле, юный Охотник?

- Приходит в себя  в больнице, ему здорово досталось.

- Неужели... неужели Мастер поднял руку на своего воспитанника? - призрак аж стал ярче от негодования.

- Это и странно. Если б не Андрей...

- Ох, потому вы и усыпили птенца?

- Нет, птенца я усыпила, чтобы он отоспался. Все-таки, начинать первый же бой без единой тренировки сразу с разделки на части неведомой твари, обладающей умениями мастера...

- Вы примете его в гвардию, сударыня? Он заслуживает этого, - призрак улыбнулся, хитро сощурившись.

Лэрис погрозила ему пальцем:

- Ваша проницательность вас до добра не доведет.

- Если бы я был хоть немного проницателен, драгоценнейшая, я в тот злополучный вечер не ставил бы свою супругу на кон, а отправился домой и повинился бы в проигрыше, - вздохнул Аристарх Бертольдович. - Да и легко быть проницательным, когда ты призрак и проницаешь всем собой любую стену.

Андрей на диване завозился, застонал тревожно. Лэрис изобразила кистью сложный пасс, усыпляя его крепче, и вытащила из сумки телефон.

- Это я. Как там малыш Ян?

- Прекрасно, понемногу приходит  в себя, хнычет и требует себе кого-то под бок.

- Ничего, скоро получит. Пусть поспит еще немного.

- Хорошо. Со ним все будет в порядке, регенерация замечательная.

- Прекрасно. Мы приедем через пять часов, не раньше.

Лэрис сбросила звонок и улыбнулась.

- Вот и хорошо, что вся эта история окончилась так счастливо.

На самом деле, она понимала, что ничего еще не кончилось. Аристарх покачал головой, но ничего не сказал, откланялся.

Проснулся Ольшанский через три часа, чувствуя себя полностью отдохнувшим, словно на самом деле проспал сутки.

- М-м-м, я долго дрых?

- Три часа, милый. Сейчас десять утра, и, думаю, мы уже можем совершенно спокойно ехать к Яну. Доктор сказал, что он очнулся и спрашивал о тебе. Очень волновался, - Лэрис неспешно расчесывала свои густейшие черные локоны, сидя перед туалетным столиком.

- Уже очнулся?

Вампирша рассмеялась:

- Это же улин, к тому же, тренированный Охотник. Его раны были не так опасны, как казались.

- Это хорошо. Не терпится увидеться, скучаю по нему безумно.

Лэрис только кивнула. Ее чувства к маленькому улину были странной смесью материнских и наставнических, она не винила его в гибели Эрика, но видела, что он сам себя винит. Андрей ушел умываться. Лэрис вызвала машину, оделась просто и практично, в джинсы и тонкий свитер.

- А что дальше? Это нечто, оно вообще уничтожимо?

Вампирша кивнула:

- Думаю, да. Огонь не зря называют очищающей силой. Это можно сжечь, как мне кажется.

- Хорошо. Надеюсь, котище не начнет думать всякие глупости.

- Например, какие?

- Да кто знает это пушистое чудо. Все-таки, это его приемный отец.

Палата была просторной, светлой и почти пустой, а Ян на белых простынях вообще терялся, словно укутанная в вату кукла. Но Андрею обрадовался совершенно неприкрыто, потянулся к нему.

- Ты живой! Правда, живой!

- А что со мной сделается? - Андрей обнял его. - Я живучий.

- Мне сказали, ты не прошел испытание. Ты! - Ян бессильно сжал кулаки на отворотах халата, в который обрядили Андрея. - Неужели нельзя было позвонить! Я думал, там и сдохну, когда услышал!

- У меня мобильник на зарядке остался, - Ольшанский чмокнул его в нос. Ян злился, зеленущие, как трава, глаза сверкали, но это было куда лучше того, что Андрей ожидал увидеть. Лэрис присела на край койки, потрепала улина по рассыпавшейся по плечам гриве.

- Янис, расскажи, что произошло.

Мальчишка снова лег, прикусывая от боли губы.

- Он сдох?

- Нет еще, но уже скоро.

- Нет? - Ян удивился. - Я же отрубил этой твари голову!

- Мы раньше не сталкивались с таким. Оно еще живо.

Улин слабо кивнул, уставился в потолок, стараясь не моргать. Чертова слабость выгнала на глаза слезы, и ему не хотелось показаться совсем тряпкой перед теми двумя, кто был ему дорог и близок. Андрей гладил его по руке. Ян поймал его ладонь, переплел пальцы. И начал говорить.

- Помните, я говорил, что меня подкинули совсем крохой под дверь Мастера? Это оказалась неправда. Мой отец... настоящий отец и Влад…  они с Владом когда-то любили одну девушку. Она выбрала не Влада, и он затаил зло на отца. Хотя они были друзьями. Он сам пытался убить моего отца, но не вышло. А потом тот погиб в одной из стычек с тварями Той Стороны. Мама была беременна мной, когда узнала - заболела. Я родился недоношенным и слабым, а слабых улинов убивают. Меня оставили умирать в лесу. Влад долго кружил рядом, решая, уйти или забрать меня. Я был сыном его врага.

Андрей накрыл его руку второй ладонью.

- Он решил... - Ян переглотнул, пытаясь избавиться от кома, мешающего дышать и говорить, - решил, что воспитает из меня послушного своей воле... подстилку, - голос все же сорвался, но только от злости, которая высушила слезы. - Решил, это будет самая сладкая месть!

- Надо было не сердце искать, а сразу на части, - решил Андрей.

- Лэрис, прости, это я виноват, что Эрик погиб. Если бы он не стал моим любовником, ничего бы не случилось. Влад очень разозлился, когда узнал, что ему не светит взять мою невинность.

- Ты не виноват, - вампирша успокаивающе улыбнулась ему.

- Когда мы выехали туда, где, как сказал Мастер, должен был находиться Андрей, он предложил: я становлюсь его любовником, и неофита убьет он сам, быстро и безболезненно, - продолжил Ян.

- И ты отказался, - продолжил Андрей.

- Да. К тому времени я уже понял, что какие-то концы в его рассказе не сходятся. И еще, я знал, что ты не мог не пройти испытание. Просто в первые минуты я...   просто очень испугался за тебя.

Андрей поцеловал его.

- Когда приехали, и я понял, где мы, уже был четко уверен в том, что об испытании мне Мастер солгал. Неофиты в Кровавой Жажде не бегут в безлюдный лес, а стремятся к источнику крови, к людям.

- Хорошо, что мы успели вовремя. Верней, хорошо, что Чудик согласился помочь.

- Чу... Тень? - изумление Яна можно было потрогать руками. - Он помог?

- Ага. Поработал службой доставки.

- О. Я был к нему несправедлив. Извинюсь.

- Он очень отзывчивый. И ничего я страшного не заметил от его вытягивания энергии.

Глаза Яна ревниво вспыхнули, но он ничего не сказал, только сжал ладонь Андрея, что было сил.

- Эй, ты чего, котище? Ты у меня один такой.

Лэрис тихо вышла, оставляя их наедине.

- Ты не бросишь меня? Нет? - Ян потянул Ольшанского за руку, привлекая к себе ближе.

- Никогда в жизни, котище.

- Меня зовут Янис Эйм, - почти в губы вампира прошептал улин, прежде чем прильнуть к ним в долгом поцелуе, жадном и ласковом одновременно. Андрей подумал, что красиво звучит. А потом бросил думать. Какие уж тут размышления, когда так целуют? И надо быть осторожнее, чтобы не потревожить раны Яна, но это вредное котище словно не замечает их, льнет, тянется, не давая перевести дух.

- Люблю, люблю тебя, солнце, - и снова целует, обещая этой лаской все и немного больше.

- Ум-м-м, ты же ранен…

- Ну, это ненадолго, - ладонь Яна все-таки пробралась под халат, камуфляжную куртку и футболку, огладила живот и грудь.

- А вот врач явится неожиданно...

- Тебя только это смущает?

Пальцы очертили сосок, слегка сжали, Ян старался не поцарапать его когтями, но их острые кромки Андрей все равно хорошо ощущал.

- Только это, да-а-а-а.

Пуговицы от халата разлетелись в стороны, срезанные коготками улина. Звонко вжикнула молния куртки, щелкнула и зазвенела пряжка ремня.

- Ближе, солнце, и обопрись на спинку кровати, - скомандовал Ян, облизывая губы.

Андрей покорно выполнил требование. Мальчишка приподнялся на подушке, открывая перевязанную грудь, но бинты были чистыми. А дальше Андрею оставалось только зажмуриться и сцепить клыки до хруста, чтобы не стонать на всю палату: рот Яну не ранили, и чуть шершавый, гибкий язычок не потерял своей прелести. Сначала прильнул к животу, втягивая кожу над пупком и чуть прикусывая, влез кончиком языка в пупок, прошелся им по линиям напрягшихся мышц, по краю пояса брюк. Клыки, кажется, крошились. Андрей стискивал несчастную спинку кровати и шипел. Сталь под кулаками так точно сминалась, как тесто.

- Потерпи, солнце мое.

Проклятущий мальчишка! Какое тут потерпи?.. Штаны съехали на бедра, чтоб не мешались, и Андрей все-таки взвыл сквозь зубы: Ян принялся облизывать его член, дразнить короткими поцелуями. К счастью, в палату никто сунуться не решался. А может быть, Лэрис их охраняла? Андрей не знал, он просто пытался устоять на дрожащих ногах и не орать, умоляя Яна не мучить. Улину, наверняка, было еще больно так долго держать навесу голову, так что Ольшанскому, можно сказать, повезло, пытали его недолго, но продуктивно. Если бы при этом еще и спрашивали о чем-нибудь, он бы наверняка выболтал все военные тайны.

- О-о-о, я так тебя люблю-у-у!!

- И я... тебя... тоже, - Ян откинулся на подушку, тяжело дыша и даже не пытаясь облизнуть мокрые от семени и слюны губы, сил ни на что не хватало, зарастающие шрамы дергало и тянуло.

- Котище мое драгоценное. Самое ненаглядное.

- То есть, глаза б твои на меня не глядели? - усмехнулся Ян, глядя из-под ресниц, как Андрей поправляет одежду.

- Нет, наглядеться не могу.

- У тебя теперь будет много времени, - улин тихо вздохнул. Глаза закрывались, все силы он ухнул в то, чтобы приласкать своего любимого че... вампира, точнее.

Андрей поцеловал его:

- Ага. Вечность.

Лэрис стукнула по двери костяшками пальцев, снимая полог тишины.

- Можно уже?

- Да, конечно. М-м-м, мы не слишком сильно шумели?

- Ты недооцениваешь полезность магических плетений, хотя, что это я, - вампирша рассмеялась, глядя на ошарашенное лицо птенца, - ты ведь не очень-то веришь в магию??

- Во что-о???

Лэрис только смеялась, отмахиваясь. Потом заставила себя успокоиться:

- Мы так называем использование энергетических каналов и нитей, скорее, по привычке. Это способ изменять физические свойства материи, я научу тебя. Вот, приглядись, - вампирша сделала сложный пасс кистью, перебрав пальцами, словно по струнам. На них повисли какие-то едва заметные тонкие паутинки.

- Ага, вижу. И что с этим делать?

- Это плетение кокона тишины. Его можно накинуть на себя, и тогда никто не услышит твоих шагов, дыхания или голоса. А можно растянуть на помещение, как сделала я, уходя. Вот так, - еще один пасс, и стены, пол, потолок, окно и дверь заплели эти же нити.

- Похоже на паучье логово, - оценил Андрей.

Лэрис кивнула:

- Этот кокон служит звукоизоляцией. Есть еще много видов плетений. В том числе и те, что позволяют нам отражаться в зеркалах.

- Так вот как вы это делали.

- Ян это тоже умеет, но ему нужно немного иное плетение, чтобы отражалась человеческая ипостась, а не истинная.

Андрей еще раз погладил Яна по волосам. Мальчишка спал, откинув голову, спокойно и тихо. Но стоило Ольшанскому убрать руку, начинал хмуриться. Андрей взял его за руку, улыбнулся, глядя  с нежностью.

- Итак, что мы имеем, - Лэрис села на стул, закинув ногу на ногу, перебрала по колену коготками. - Почему и зачем Влад сделал то, что сделал, ясно. Непонятно лишь, как и когда он превратился в то, во что превратился.

- Спросить  у него самого не получится? То, что осталось, не умеет говорить?

- Милый, у него раздроблена гортань, даже если бы он и хотел ответить, то вряд ли бы мог. А прочесть его мысли отчего-то не могу ни я, ни Громовержец.

- Тогда пускай моргает по азбуке Морзе.

- Хм, как вариант. Это если он вообще пожелает нам что-то сообщить. Я передам Раматху. Ты останешься здесь?

- Да, Серый подежурит. И за меня и за себя... Кто ж его отпустит, он же памятник.

Лэрис злорадно похихикала: она голему еще не простила невежливости и подозрительности.

- И заодно цветов тебе нарежет.

- Из чего? Каменных? Ох, боюсь, у этого Сереги-мастера не выйдет каменный цветок, - фыркнула вампирша и удалилась.

Андрей только усмехнулся и вернулся к поглаживанию своего кота.

«Улина, улина, дубинушка, не забывай. Но… ко-о-отище же! »

В кабинете шефа, в Управлении Охоты, было накурено, хоть топор вешай. Раматх раздавил в пепельнице очередной окурок и повернулся к вошедшей в кабинет вампирше.

- Смотрю, никаких подвижек? - Лэрис села в кресло, сбросив кожаную куртку на диванчик для посетителей, достала свой портсигар и прикурила от любезно зажженного гипербореем разряда - между указательным и большим пальцами.

- Нет, не могу пробиться к мозгу этой твари.

- А он вообще мыслит еще? Мне тут подсказали идею...

- Морзянку? Молодец твой птенчик, но я уже попробовал. Отказывается сотрудничать.

- Тогда просто уничтожить?

- А если он не один? Мне что же, всю свою Охоту брать и резать на предмет того, идет у них кровь или нет?

- Пускай сдадут в рамках донорской акции.

- Хм... Ладно, я это устрою. И посмотрю, кто попытается увильнуть. Ты не спрашивала, вашим... генетикам нужна тварь для изучения?

- Все отказываются, один Ольшанский согласен... Но он, похоже, вскрывать готов всех, кого видит.

- И кто косо смотрит на его мальчика, - хмыкнул Раматх. - Ты считаешь, это хороший вариант для Яна? Я-то отпущу его под крыло Васашпаера, горгул - мужик честный, насколько это возможно для горгула, и ребенка не обидит. Но если твой Андрей - такой собственник, не принесет ли это новых проблем и клану, и горгулам?

- Эй, он еще и вполне разумный! К тому же, он ученый. Уйдет в науку и весь свой пыл страсти туда унесет.

Гиперборей посмотрел на нее так, словно хотел погладить по головке, как маленькую девочку. Ей не хотелось даже думать о том, сколько ему лет на самом деле. Тысяч лет, то есть.

- Ну, хорошо, если ты так думаешь. Я могу и ошибаться в оценке, случай с Владом это подтвердил как нельзя более явно. Я подготовлю документы Яна, передачу ему во владение всей собственности его приемного отца, и уничтожу тварь.

Лэрис кивнула, поднимаясь:

- К тому же, Филарис хотел потренировать Андрея, а упустить зрелище того, как эту скотину Ольшанский будет обтирать о мостовую... ни за что.

- Ты рассчитываешь на то, что мальчик сможет повалять по земле одного из лучших бойцов клана? - брови Раматха поползли на морщинистый лоб.

- Ну, учитывая, что Андрея никто не предупредил о том, что его будут тренировать...

- Лэрис, ты просто воплощенное коварство. Собственно, как и любая женщина, - расхохотался Раматх. - Хочешь поприсутствовать, как свидетель, на сожжении?

- Да, разумеется,   в жизни не пропущу такого зрелища.

Лаборатория по исследованию опасных веществ находилась в ведении и на территории Управления Охоты. Хотя на нее и ее мощности уже давно облизывались две группировки: вампиры и драугры. И если драуграм ничего не светило по определению, то вампирам периодически давались разрешения на проведение совместных опытов. Сейчас в камере, предназначенной для ликвидации отходов, в толстостенной ванне лежало тело твари, маскировавшейся под улина, отдельно, в стеклянной колбе, стояла его голова.

- Я подумал, что для начала можем попробовать растворить это в кислоте.

- И как? - Лэрис с любопытством разглядывала тело.

- Как видишь. Оно не прореагировало на кислоту.

- Хорошо, тогда попробуем это сжечь, - вампирша с азартом потерла руки.

- Попробуем, - кивнул гиперборей, берясь за пульт управления манипулятора. Металлическая лапа подхватила тело и уложила на что-то, отдаленно напоминающее противень, стоящий на ленте, уходившей в печь. Лента двинулась. Лицо на отрубленной голове исказила бешеная злоба.

Лэрис внимательно наблюдала за тем, что получится. В печи загудело пламя, заслонка закрылась, но термостойкие камеры показывали, как постепенно начинает корчиться, извиваться и изламываться тело, словно выловленный и уже мертвый осьминог под действием уксуса.

- Действует... Это хорошо. Избавимся от него. Хотя на опыты Ольшанскому отдать было бы менее гуманно.

- Странно... Посмотри сюда, Лэрис. Он не сгорает, а плавится, как пластмасса. О, Богиня, что это вообще такое?

- Не знаю... Но эта тварь уничтожается, что не может не радовать. Скинем остатки куда-нибудь в вулкан.

- Так, надо увеличить температуру, - Раматх передвинул рычажок на пульте управления. Булькающая масса, наконец, вспыхнула чадным пламенем. - Взгляни, кажется, уничтожение тела не очень понравилось твари.

- Это уже его проблемы, надо было общаться.

- Анализатор, кстати, выдал какие-то каракули вместо того, чтобы предоставить состав тела твари. Думаю, что это не Влад, а что-то, что приняло его облик и поглотило знания.

Лэрис кивнула:

- Это несомненно. Что ж, расплавим голову, пойду, посмотрю, как Ольшанский устраивает битву с Филарисом.

- Ты так произносишь его фамилию, словно пытаешься не дать мне понять, что мальчик тебе дорог, - Раматх привлек вампиршу к себе, хотя в этом теле он был на голову ее ниже. - Не стоит, я прекрасно вижу это в твоем сердце.

- Что поделать, я люблю таких...

Уточнять, каких именно, Раматх не стал. Эрик был очень похож на Андрея, пусть и не внешне, хотя и там имелось сходство.

- Так что мне очень хочется взглянуть на битву века.

- Ты позволишь сопроводить тебя?

Лэрис посмотрела на гиперборея и расхохоталась:

- Конечно.

Через два часа все было кончено. От твари осталась только толстая корка оплавленного вещества, которое анализатор определил, как результат реакции окисления сложного углеродного соединения.

- Идемте, будет весело, обещаю.

Оставалось уговорить Ольшанского оторваться от своего спящего красавца и проехать на территорию кланового полигона, при этом, скрыв цель поездки. Лэрис обдумывала предлог. Ничего в голову не лезло. Разговор с кем-то из клана? Вызов к князю? Что еще?

- Просто скажи, что так надо. Ты ж наставница, - сжалился гиперборей.

- Ты думаешь, ему этого будет достаточно?

- Лэрис, детка, он военный, пусть и бывший. Хотя те, кто отслужил в войсках быстрого реагирования, бывшими не бывают. Есть приказ - он его выполнит.

Вампирша кивнула:

- Хорошо, сейчас, - и сосредоточилась, отправляя приказ.

Через пять минут Андрей уже ждал их у входа в клинику. Молча загрузился в машину, ничего не спрашивая, только поглядывал временами на наставницу и гиперборея. На Раматха - чаще, явно, пытался увязать два облика Громовержца между собой. Машина остановилась перед воротами, за которыми расстилалось заснеженное поле, за ним виднелся то ли неухоженный и заросший парк, то ли край леса.

- Так, теперь вылезай и иди на полигон. Это прямо.

Андрей кивнул, выбрался из машины и пошел. Полигон, так полигон. Обещала же ему Лэрис тренировку? Только вот одета она не по пого...

Додумать он не успел: откуда-то сверху спланировало нечто когтистое и клыкастое, явно опасное и с недобрыми намерениями. Реакция бывшего спецназовца не подвела, он встретил "это" прямым в предположительно уязвимое место.

- Мимо, еще раз по... Хр-р-р...

Ольшанский вкопал нападающего мордой в грязный снег, скрутил болевым захватом руки и сдернул собственный шарф, приготовившись вязать. Тишину разорвали хлопки. Аплодировал гиперборей, широко скалясь.

- Филарис, ты лу-у-узер! - радовалась Лэрис.

Вампир отплевался от снега и мрачно смерил ее взглядом.

- Это было нечестно!

- Почему это нечестно?

- Я... а... э-э-э...

- Конечно, нечестно, неофит не ожидал нападения, его не тренировали наставники клана, он и вампиром-то стал всего два дня назад, - ласково отозвался гиперборей, пожимая плечами.

Филарис смерил Андрея взглядом:

- Неофит???

Тот, отпустив вампира, медленно отряхивал руки.

- Да. Мой птенец, Андрей Ольшанский, - представила го Лэрис.

- Так это тот, кого мне нужно тренировать?

- Я, пожалуй, освобожу тебя от этой непосильной ноши, Фил. Я сама буду тренировать моего птенца.

- Да уж сделай милость.

Филарис раздраженно отряхнулся от снега и зашагал прочь с видом оскорбленной невинности. Да что она себе позволяет! Девчонка! В раздражении он сейчас не думал о том, что эта девчонка старше него на добрых триста лет, и глава гвардии князя. А этот ее птенец... совсем обнаглел. Он этого так не оставит! Нужно поговорить со старшими членами клана. Завтра же.

- А тренировка будет? - Андрей посмотрел на Лэрис.

- Несомненно, милый. Идем. Ты позволишь Раматху понаблюдать? - вампирша жестом указала ему направление и пошла рядом.

- Да, конечно, почему бы и нет? А что это было вообще? Вот это... с клыками?

- О, тебе еще предстоит столкнуться с ним. Это Филарис, он некогда претендовал на звание главы гвардии, но я обошла его. Теперь он тренирует новичков, но, похоже, ты ему не по зубам.

- Хорошо, запомню.

- Это, - Лэрис обвела парк и поле рукой, - наш тренировочный полигон. Вон в том спорткомплексе есть все необходимое для тренировок в помещении, а здесь проводятся разминки и учения по полетам и бегу.

- Ладно. Приступим?

- Приступим, милый.

Предупреждать о нападении Лэрис не стала, Андрей, на ее взгляд, всегда был готов к неожиданностям. Хотя силу первое время постаралась сдержать. Тренировка - это не значит, что ученика нужно покалечить. Андрей и впрямь был готов, встретил ее весьма достойно для неофита. Тренировку, вернее, пробу сил неофита, Лэрис остановила, когда поняла, что Андрей дошел до грани своих возможностей на сей момент и дерется всерьез.

- Достаточно, милый.

Ольшанский плюхнулся наземь, тяжело дыша.

- Ну, размялся? - в голосе вампирши прозвучала нотка ехидства. Она, в отличие от неофита, даже не сбила дыхание.

- Да, - Андрей выдохнул. - Теперь обратно в больницу?

- Теперь - настоящая тренировка, уложимся в три часа - поедем в клинику. Не уложимся - поедем домой.

- Ладно. Готов.

Раматх, сидя на скамеечке, одобрительно посмеивался и кивал, наблюдая, как гоняет Ольшанского вампирша, для начала, отрабатывая координацию на повышенных скоростях. Снежная целина, нетронутая после ночного снегопада, вскоре была взрыта и перепахана, как поле перед посевной. Не раз и не два Андрей зарывался на скорости в снег, запинался и падал, терял направление движения. Однако снова вскакивал и рвался в бой. К концу третьего часа, грязный, мокрый, облепленный снегом и землей, злой, как черт, он сумел пробежать дистанцию и сбить все вешки, установленные Лэрис, без ошибок. Вампирша посмотрела на часы, кивнула:

- Идем, душевая здесь есть, одежду для тебя я прихватила.

Андрей заморочено кивнул и побрел в сторону спорткомплекса, переводя дыхание.

- Мальчик перспективный, - кивнул Раматх, предлагая даме руку.

- Скажем так, небезнадежен. Мало кто из неофитов в первую же тренировку овладевают координацией. Сделаю из него себе преемника. Через пару сотен лет, - вампирша под ручку с гипербореем прошествовала к аллее.

- Думаю, он достоин.

- У твоего Яна хороший вкус, - Лэрис подавила вздох, махнула в сторону машины. Через минуту шофер принес ей небольшую сумку. - Спасибо, Даниил, подожди нас у ворот, мы скоро будем.

- Да, мэм. Жду.

Андрей, смывший с себя усталость, пот и грязь и хорошенько согревшийся под душем, выбрался в раздевалку в одном полотенце, выданном ему гардеробщицей, обычной такой суровой теткой, ни разу не вампиршей. На лавочке лежала стопка чистой одежды, и явно не из его дома взятой. У него не водилось темно-синих джинсов. Да и тончайших мохеровых пуловеров тоже не было. Но зеркало отразило весьма привлекательного юношу. Андрей казался в этой одежде моложе своих... двадцати. А самое интересное то, что все его боевые ранения, полученные на службе, из-за которых, собственно, его и уволили в запас, пропали. Не осталось ни одного шрама, ни одной отметины. И седина из волос совершенно исчезла. Мальчишка, да и только. Правда, рельеф тела, который так нравился Яну, остался в неприкосновенности, разве что мускулы стали еще тверже.

- Хорош, кобель старый.

Даже голос стал... звонче, что ли? Андрей фыркнул, пригладил торчащие иголками еще влажные волосы и вышел из раздевалки. Лэрис внимательно обежала его глазами, кивнула с легкой полуулыбкой:

- Прекрасно выглядишь, милый. Теперь можем ехать. Раматх, тебя подбросить?

- Нет, золотко, спасибо, я прогуляюсь. Езжайте, а то, я смотрю, твой птенец готов сам бежать впереди машины.

- Скучаю. По коту.

- Ты очень спокойно принял то, что твой избранник - не человек, - заметила Лэрис уже в машине.

- Я знал. И сказки люблю.

- Откуда ты знал? - удивилась вампирша.

- Ну, он же в ящера превратился, - объяснил Андрей.

- У тебя удивительно крепкая психика, - фыркнула Лэрис, - другой на твоем месте бы в психушку загремел.

- Ну, я пару раз думал, что все, иду сдаваться.

- И что остановило?

Андрей развел руками:

- Ну, Ян стал котом, я его сфотографировал. И решил с психушкой погодить.

Вампирша рассмеялась в голос:

- Он снова забыл о маскировочном плетении, да? Красиво хоть получился?

- Очень. Так спал сладко, такое зрелище…

От воспоминания о том, что увидел на экране телефона, стало жарко ушам. Родинка на бедре, почти у самого паха, в самом деле была очень пикантной, а серебристый пушок, сквозь который она просвечивала, казался таким нежным... Андрей срочно подумал о футболе. Потом принялся вспоминать сегодняшнюю тренировку. Помогло.

В больнице Андрей бодрой рысью понесся к своему коту. Яна как раз кормили, вернее, перед ним на подставке стояла тарелка с сырой печенью, и он как-то вяло в ней ковырялся, без особого энтузиазма.

- Ешь, она невкусная и полезная.

- Андрей! - Ян засветился, чуть ли не подпрыгнул. - Я думал, тебя там закатали в асфальт на тренировке!

- Это я закатал. Какого-то Филиса, или как его.

- Филариса? О-о-о! Вот ты сейчас мою душеньку просто в масле искупал, солнце! Жаль, что я этого не видел, ох, как же мне жаль!

- Ну, я нечаянно, - Андрей принялся кормить котище.

- Если тебе... мням-ням... поможет... м-м-мням... то этот тип меня... ням... тогда кусал.

- На полоски разделаю, как увижу. Ешь. Кусочек за меня, кусочек за меня, кусочек за меня.

Печень закончилась, Ян сыто икнул и принялся облизывать испачканные пальцы Андрея.

- Спи, котище. Регенерируй.

- Меня привязать пообещали, если я попробую раньше следующей среды отсюда сбежать. А я уже почти хорошо себя чувствую. Думаешь, мне бы кто раньше так долго отлеживаться дал?

- А сейчас дают. Наслаждайся. Балдей.

- Без тебя не могу, мне тут тоскливо, хоть вой.

Андрей погладил его по волосам:

- Я тебя домой заберу.

Улин потерся о его ладонь щекой, но организм был явно против его дальнейшего бодрствования. Глаза закрывались сами собой, он только и успел - сжать пальцы на запястье любимого вампира и прошептать:

- Не уходи...

Андрей уселся поуютней на краю койки. Ну как тут вообще уйти можно? Как не полюбоваться на эту невинную пацанячью мордочку, на эти ушки тушканьи, на ресницы веерами? А еще хвостик из-под одеяла торчит, ну, нежность и умиление же! Андрей поцеловал этот торчащий хвост. Улин тихо вздохнул во сне, пригреб его ладонь под щеку. Андрей улегся головой на койку. Он бы так и уснул, но пришла медсестра, забирать тарелку, растолкала и посоветовала ехать домой, отсыпаться. Все равно, мол, никуда пациент не денется, ему еще выздоравливать и выздоравливать, пока врач не уверится, что все швы затянулись, как надо.

- Я его не оставлю, я обещал.

Медсестра ушла, через несколько минут в палату вкатили кушетку, выдали вампиру подушку и одеяло. Клиника нелюдей, видимо, еще и не таких посетителей видала, здесь ко всему привыкли. Андрей улегся рядом, обнял Яна.

- Все. Я здесь.

В палату заглянула Лэрис, хмыкнула и оставила на тумбочке термос с кровью для подопечного. Андрей притащил во сне Яна к себе и на себя. Кое-что не могло измениться, даже в больнице. Котище должен лежать на пузе, это аксиома. Иначе спать не получалось. Но теперь все было в порядке.

Как бы Раматх не хотел считать, что со смертью Влада Раускаса вся история закончилась, это было не так. Следовало докопаться до истины, чтобы быть твердо уверенным: больше подобных тварей на вверенной ему территории нет и не будет. Охота кипела и бурлила, кровь сдавали литрами. Казалось бы, не о чем беспокоиться. Сдали, вроде бы, все. Но когда он просмотрел результаты, выяснилось, что не сдали кровь двое. Оба были учениками Влада, и находились сейчас в патруле. Раматх подозревал, что из патруля он их не дождется. Так и вышло. Все, кого он мог сорвать с заданий, были отправлены на розыски.

- Шеф. Достали. Двое раненых, но этих притащили.

Твари были живы, хотя, судя по характеру их ранений, сражались отчаянно. Охотники получили приказ брать живьем, правда, с описанием живучести тварей. И молодняк против оных никто не выставлял, на поиски отправились только матерые ветераны.

- Заприте их в лаборатории. Чтобы не дернулись.

Нужно было допросить тварей. Удостовериться, что они единственные, узнать, откуда пришли. Но это касалось не только Охоты, а и всего паранормального сообщества. Раматх вздохнул и сел на телефон. Следовало пригласить спецов по безопасности от всех групп нелюдей. Их пообещали прислать незамедлительно, уточнили адрес. Если вампиры и горгулы в самом деле прислали своих представителей очень быстро, то драугры тянули до последнего, пока Раматх не рявкнул так, что на том конце связи что-то явно упало и рассыпалось.

- Заставляете подозревать, что все не так с вами чисто, Уйра Веросович!

- Да как вы можете? Все, они у  вас.

- Как я могу, как я могу, - рычал, наворачивая круги по кабинету, гиперборей. Он прекрасно помнил Влада таким же как Ян, только не было в юном тогда еще подмастерье ни Яновой наивности, ни чистоты. Влад всегда был немного угрюм и себе на уме. Сказывалась нечистая кровь. В роду Раускаса были драугры. Давно, но отпечаток это оставило.

- Шеф, все в сборе, ждем лишь вас.

- Иду.

В лаборатории было людно. Делегаты от вампиров, княжна Лэрис и профессор Измайлова, директор клиники медицины катастроф, стояли у панорамного окна, рассматривая тварей, что-то обсуждали ментально. Драугры, целых четверо, удивительно похожиемежду собой, как братья,   являли практически эталонную иллюстрацию к обозначению "братки из девяностых". Лысые черепа, головы, растущие словно из плеч, без шеи, яркие пиджаки, золотые цепи, на которых можно спокойно повесить якорь для небольшой яхточки, узкие щелки умных и злых глаз.

- Это уму непостижимо, такие экземпляры, - Измайлова облизывалась.

- Эти экземпляры опасны, давайте, не будем забывать, - одернула ее Лэрис. К ним подошел коллега вампирши, высокий и весьма симпатичный горгул, пожал руку Лэрис, взглянул на тварей.

- Я бы предпочел, чтобы Охотники их уничтожили.

Все взглянули на Раматха.

- Несомненно. Но сначала я бы хотел их допросить, - шеф остановился у стекла, кивнул на тварей: - Методы допроса Охоты на них не действуют, болевые рецепторы то ли отсутствуют, то ли имеют очень низкую чувствительность.

- И как вы будете действовать в этом случае?

- Вообще-то, я собирался предложить это вам. Возможно, есть что-то, чего мы не знаем.

Профессор Измайлова азартно потерла руки:

- Сейчас мы все узнаем, не волнуйтесь.

Громовержец только сделал приглашающий жест, не говоря ни слова. Его парни следили, чтобы твари не вырвались, остальное было в руках приглашенных спецов.

Твари горько пожалели, наверное, что не сдохли на месте - ученые их вертели, исследовали. В ход шли все инструменты: медицинские, подручные и чуть ли не пыточные. Горгул и вампирша поочередно задавали вопросы, без эмоций глядя на то, как методично разделывают одну из тварей, отделяя не такую уж и крепкую кожу от тела.

- Какова ваша численность?

Твари шипели, ворчали, звуки даже порой складывались в осмысленный мат.

- Сколько вас еще? Откуда вы пришли? Где настоящие Охотники?

- Вам все равно никогда не узнать!

- Ага, значит, говорить они все же могут. Что вы там сделали, госпожа Измайлова?

- Кажется, кое-что я нашла, - врач аккуратно подцепила пинцетом тонкое волоконце, оплетающее скользкие бурые внутренности, не похожие ни на один орган.

- Отвали-и-и-и-и!

- Интересно, это нервное волокно или что-то иное? - Валерия Владимировна спокойно продолжила распутывать ветвящуюся нить, не обращая внимания на то, что подопытный дергается и кричит.

Лэрис вцепилась во второго с теми же намерениями.

- Я скажу, скажу-у-у, не трогайте!

- О, профессор, гляньте сюда. Это... это яйца? Или зародыши.

- Оно беременное?

- Похоже, что так. А ваше?

Врач взмахнула скальпелем, вскрывая брюшину, ассистенты немедленно растянули разрез зажимами.

- И это тоже. Как жаль, что пропал первый экземпляр.

- Если это зародыши, значит, где-то, возможно, осталась кладка...

- Оставьте моих детей в покое!

- Удивительно, оно имитирует экстерьер самца, являясь самкой. Мне нужно изучить зародыш, дайте кювету.

- Я так подозреваю, что тварь-Влад была все же самцом, Валерия Владимировна. Взгляните, этих волокон больше всего в брюшной полости. Это питающие сосуды или все же нервы?

Тварь бессильно зарычала.

- Вот этот эмбрион кажется наиболее развитым.

- Осторожнее, он шевелится!

Лэрис свернула шею неожиданно вылупившемуся из плотной кожистой пленки детенышу. Тварь завизжала так, что трещинами пошла лабораторная посуда.

- Мне это напоминает фильм "Чужой", - Измайлова передернулась, глядя на вяло дрыгающееся тельце, больше всего похожее на головастика с лапками и хвостом. И с плоской, как присоска, головой.

- Они убили моего малыша!

- Я убью их всех, по одному, если вы не будете отвечать на вопросы. Итак, сколько вас?

- Трое... Моя детка... Моя де-е-е-етка…

- Трое с Владом или трое еще живых?

- Трое. Нас трое-е-е!

- Профессор, достаньте мне еще один зародыш, а то что-то наши гости не горят желанием сотрудничать, - усмехнулась вампирша.

- С радостью, - Измайлова выдернула требуемое.

- Ну, так что? Смотри-ка, он тоже готов родиться, - Лэрис поднесла крохотное, в палец длиной, существо, еще свернувшееся в плотной пленке, как одноклеточное в цисте, поближе к морде твари. - Сколько вас, таких, есть ли где-то еще кладки, откуда и как вы сюда пришли.

- Нас было трое. Больше не удалось. Сложно.

- Вы убили Влада и его учеников?

- Отдай детку, отпусти кладку, моим деткам холодно. Нельзя издеваться над беременными. Это нехорошо.

- Я задала вопрос, - Лэрис сжала кулак, зародыш затрепыхался.

- Я не знаю никакого Влада, я никого не трогала.

- Тот, чье тело ты имитируешь, где он?

- Я не знаю, нас разбудил наш Патриарх.

- Раматх, я думаю, мы так ничего вразумительного не добьемся, - вампирша повернулась к шефу, бросив зародыш в лоток. - Одну тварь можно оставить для изучения, но вторую надо кончать.

- Это негуманное обращение, я нас вас в суд подам! - внезапно выдала вторая тварь. - В ваш... этот... как его... гуманоидный, короче.

- И побыстрее, пока они тут не выродили своих "деток". Мы не знаем, как они захватывают и преобразовывают тела.

- А про процесс симбиотического сосуществования вы что-то знаете? - огрызнулась тварь.

- Это не симбиотическое, - педантично поправила вторая. - Это процесс репликации и замещения клеток.

- Кажется, я понял, почему Влад для проживания Яна уступил свою квартиру, - шеф хмыкнул и почесал лысину. - Он надеялся, что Ян станет одним из них, когда его реплицируют, а потом можно будет потихоньку реплицировать весь дом, ну, и так далее. Только он вряд ли знал, что этот район решено отдать нам.

- Реплицирование - это повторение, - поправила его тварь.

- Нас всего трое, зачем нам район?

- Не сходится, детка. Где тогда настоящие Антон и Иван? И настоящий Влад?

- Я не знаю, наверное, мы их заместили. Нам нужны носители, эта планета для существования не пригодна, слишком много кислорода.

- Всем все ясно? Еще вопросы будут? - шеф обвел взглядом представителей правящих кланов.

- Нет, - дружным хором рявкнули все.

- Профессор, вы так уж уверены, что это нужно исследовать?

Измайлова решительно опустила цисту с зародышем в стеклянную колбу и мотнула головой:

- Мне будет достаточно этого материала.

- Не трогайте мою детку!

- Остальное - на утилизацию, - шеф подошел к распластанным на хирургических столах телам и короткими движениями сломал обеим тварям хребты. Их уволокли сжигать.

Лэрис дождалась, пока лабораторию покинут все остальные и передернулась.

- Раматх, как думаешь, им вообще можно верить? Мы судили с точки зрения общечеловеческой психологии, но кто знает, какая психика у этих... репликаторов?

- Не знаю, но у нас нет иного выхода.

- Где их взяли? Надеюсь, твои парни там прочесали все?

- Да, все вдоль и поперек. Физически, ментально, даже пара призраков пронеслась.

- Хорошо. И все же, как они сумели загрести себе трех сильных Охотников? К тому же, самки явно хуже освоились в телах, или сами по себе не слишком умны. Влад от себя обычного ничем не отличался.

- Ну, этого нам уже не узнать, увы, разве что доктор Измайлова что-то сумеет узнать.

- Не скажи, Раматх, не скажи. Над какими делами у тебя работал Влад в последние... пусть, три месяца?

- Да над разными, я пришлю тебе документы.

- Надо проверить. Я как представлю, что где-то еще может прорваться эта зараза... Наверное, я фантастики пересмотрела, у нормалов мозги иногда... альтернативно мыслят. Но мне не по себе.

- Хорошо, - Раматх кивнул. - Но вся охота пока что чиста.

- Надо подкинуть идею проверки драуграм. Я поговорю с князем, проверим своих. С горгулами тоже.

- Работаем, - согласился гиперборей.

Больше всего сопротивлялись проверке драу, но объединенными силами двух кланов высших их продавили. Правда, за соблюдением чистоты эксперимента отправили наблюдать своих представителей. Все оказались чисты, похоже, твари и впрямь не солгали. Лэрис кропотливо изучала документы, которые ей передал шеф. Выезжала на места происшествия, разговаривала со свидетелями.

Через неделю выписали Яна, и они с Андреем вернулись домой. На следующий день после выписки заглянули к вампирше в гости, застав ее по уши зарывшейся в бумаги.

- Привет. А чем ты так занята? - Андрей оглядел бумажные завалы.

- Проверяю все дела Раускаса за последние три месяца. Ох, мальчики, - Лэрис откинулась на спинку дивана и потерла виски, - поставьте чайник, я передохну.

Андрей тут же метнулся ставить чайник.

- И что-то нашла? - Ян осмотрел бумаги.

- Пока - ничего крамольного. Может быть, ты поможешь?

Ян задумался, перебирая листки с описанием мест происшествий.

- Когда я только переехал сюда, - он отложил один из листов и уставился на сплетенные пальцы, - призраки дома попросили меня о помощи. Дали и наводку на место преступления. Когда я появился, там уже был Ма... Влад. Сказал что-то... что-то о проверке крыс в наших рядах.

- Так-так... Надо осмотреть это место на всякий случай.

- Я могу показать. И... знаешь, что странно? Когда я пришел туда, я чувствовал что-то крупное и очень опасное. А потом только учуял Мастера.

- Значит, там они и договаривались.

- Оно сначала уничтожило призраков. Выпило всю витальную энергию. Думаю, оно набиралось сил.

- А потом оно встретилось с Владом и его поглотило.

- Наверное, так. Свидетелей не осталось, призраки были очень напуганы, их же не развеять так просто, без уничтожения останков.

Андрей вернулся, прислушиваясь к разговору:

- И что теперь?

- Если имел место прорыв, шеф определит, с Той Стороны его сделали или с этой. И запечатает.

- А мы попьем чаю, - выдвинул предложение Андрей. - Кстати, мне попытались сдать мой диплом в качестве курсовой работы.

Лэрис и Ян расхохотались, представляя себе, во что это вылилось бедному нерадивому студенту. Ольшанский развел руками:

- Он будет заикаться недолго.

- Дольше лечить энурез, - Ян вспомнил свое первое появление здесь и голос "дуба камуфляжного", уткнулся в Андреев свитер и истерически заржал.

- Да ладно, я не так уж и рявкнул, - Андрей почесал его за ухом.

- Я еще помню, как ты рявкаешь. Меня в первый момент знакомства, так сказать, чуть до потери облика не довел. Даже Мастер так не умел.

Ольшанский захохотал:

- Я нечаянно.

Напряжение рассеялось. В любом случае, даже если что-то извне будет грозить их миру, они справятся. В конце концов, с такой командой невозможно не справиться: вампиры, Охотники, Тень, голем, гиперборей. Разве могут противостоять им какие-то, даже самые сильные твари Той Стороны?

Чуть позже, валяясь в постели с Яном, поглаживая перышки на его спине, он спросил:

- А ты... ну... когда понял, что... ну...

- Когда ты меня под пузо ухватил. Пятьдесят кило, а ты одной рукой поднял. Я аж обомлел.

- Так это ж немного.

- Это для тебя немного, а я... А мне было приятно. И ты потом накормил. Вот чем ты вообще думал, подбирая дикую тварь и отдавая ей свой фарш?

- Ну, такая морда умильная была.

- Голодная, хочешь сказать. Я как раз бежал на собак охотиться.

- И вообще люблю котов, особенно таких милых и плюшевых.

Ян распластался по своему вампиру, урча, принялся вылизывать его шершавым узким языком, полу-кошачьим, полу-ящеричьим. Андрей смеялся:

- Мой любимый тушканчик.

- Эй, я не тушканчик!

Яна поймали за хвост, на котором начала отрастать длинная и густая шерсть, выгладили, пропустив через кулак.

- Оу... хорошо... я тушка-а-а-а... а-анчик... Солнце!

Андрей поцеловал его, не отпуская любимый хвост. Гибкая плеть извивалась, туго обхватывала его руку, но вырываться улин не торопился, вместо этого терся бедрами и животом, распускал крылья и азартно целовался, дорвавшись, наконец, до вожделенной свободы и любимого.

- Люблю тебя, котище мое, - Андрей целовался с неменьшим пылом. Он предчувствовал очередной марафонский... как же это назвать-то? Затрах? Но назавтра на работу он точно приползет с блаженной улыбкой, распугивая студентов. А пока... пока у него в руках извивается и требует любви его маленький, ненормальный, совершенно крышесносный мальчишка, его котище, тушканчик, змееныш... Его любимый Янис. И к черту всех.

В стену, в подглядывающего призрака, полетела подушка.

"О, времена, о, нравы!"