Туман Глава 27

Завершив телеобозрение, Зинаида побрела домой. Тамара опомнилась, что Саша давно должен был вернуться. Забежала в дом, схватила сотовый. Обнаружив несколько непринятых звонков от мужа, с тревогой набрала номер:

- Саша, что случилось?

- Томка, всё нормально, моя хорошая! Машину забрал. Я просто вспомнил, нужно срочно в город сгонять в ветеринарную аптеку на рынке...

Тамара перебила:

- Саша, я никогда таких слов не говорила. Но сейчас попрошу тебя, поклянись, что ты не едешь в Грязи к Юрке!

- Томка, да ты что?! - пылко воскликнул Саша. - У меня и в мыслях такого не было! Я обернусь мигом.

- Ладно, не гони.

Тамара поверила его горячему отклику. Но беспокойство не оставляло её до возвращения Саши.

Расставшись с Томкой утром, чтобы забрать автомобиль, Саша не находил себе места, думая о том, как вернуть жене душевное спокойствие после пережитого ночью волнения. Решил для начала привезти её любимые розы - сочно-жёлтые с малиново-оранжевым краешком.

Он не часто дарил Томке цветы. В первые годы после рождения сына было настолько трудно с деньгами, что у Саши духу не хватало преподнести жене букет, вместо того, чтобы купить, например, фрукты или даже просто какой-то еды.

Позже Саша, порой отправляясь с Максимкой на прогулку, покупал одну розу, и сынишка гордо преподносил матери цветок.

Когда Саша вернулся, Томка с изумлением обнаружила, что всё заднее сиденье в автомобиле заполнено душистыми розами с ярко-зелёной блестящей листвой. Тамара буквально потеряла дар речи и молчала до тех пор, пока они не вошли в дом, в растерянности миновав кухню, очутились в комнате и замерли напротив друг друга. Саша, едва обхвативший руками благоухающее великолепие, и заворожённая небывалым зрелищем Томка.

Казалось, сама вселенная из глубины мерцающих звёзд промолвила всем сердцем:

- Саша...

В следующий миг розы посыпались на пол, достигнув своей необъятностью Томкиных колен. Саша шагнул через них, подхватив Томку на руки, усадил на стол.

Их поцелуй оказался бесконечен в своей нежной страсти. Они, словно погружаясь в океанскую впадину, дышали друг в друга, сберегая, не позволяя захлебнуться, утонуть. Когда они вынырнули на поверхность, то даже не сразу смогли осознать, где находятся.

Саша слегка отстранился, Томка тут же потянулась к нему всем телом, прежде чем поняла, что он хочет освободить её от одежды. Он начал, первым делом сбросив с её ног кроссовки, гулко упавшие на пол. Снова поцеловал её. Истомившаяся почти до боли Томка ахнула внутри его губ. Он почувствовал её нетерпение, но не спешил. Его пахнувшие розами пальцы расстегнули одну за другой пуговицы любимой Томкиной клетчатой рубашки, оторвав только лишь две последние. Саша и сам находился на пределе выдержки. Обняв одной рукой Томку за талию, одновременно приподнял, снимая другой её джинсы. Приник к губам. Отвечая ему, Томка почувствовала, что ещё миг промедления, и она закричит, словно истекающая самка. Но Саша уже нёс её к дивану, сбросив незначительную преграду Томкиного белья.

Распластав её на широкой поверхности, он сам, освободившись ещё за столом с помощью Томки от рубашки, не спешил раздеваться дальше. Длинно скользнул губами от углубления в основании Томкиной шеи, между грудей, по животу, до лобка. Опустившись ниже, провёл языком снизу вверх. И она со стоном тут же пролилась, освобождаясь от боли и жажды последних томительных минут. А он втягивал в себя её упоительный сок, не в силах отстраниться, доставая глубже и глубже алчущим её розового бутона языком.

Наконец, сбросив свою обувь и оставшуюся одежду, проник в Томку, сам застонав от головокружительного смешения свежести и огня у неё внутри. Через минуту, а может через тысячу световых лет их крики слились в один, беспредельный, ликующий гимн любви.

Они опомнились ближе к вечеру, утолённые, но не пресыщенные, успокоенные, но не равнодушные, одуряюще счастливые и не настолько рассудительные, чтобы испугаться, что счастье не может быть столь бесконечным.

Фотография из интернета. Сапасибо автору.