Мои сны

Кошмары начали преследовать меня в семнадцать. Сначала не чаще раза в неделю, потом это стало происходить каждую ночь. Я старалась не ложиться, как можно дольше, иногда не спала всю ночь, надеясь, что сон днем поможет мне избежать того, что преследует меня. Но это не помогло и я стала пытаться не спать сутками. Мои родители обеспокоились моей постоянной бессонницей, моими тревогами и страхами. Первый год я наблюдалась у психолога, который после развел руками и посоветовал медикаментозное лечение. Последние три года я живу тут, в этой больнице. Не могу сказать, что мое состояние улучшается, ведь он все равно приходит ко мне каждую ночь. За эти годы я так и не рассмотрела его лица, но я всегда ощущаю его присутствие стоит мне заснуть. И всегда он внушает во мне ужас и мне хочется бежать. Человек, мужчина в черных брюках, пиджаке и белой рубашке. На его ногах черные туфли, а в руке всегда его толстый плетенный хлыст, с серебренной рукоятью в виде головы какого-то ужасного животного. Я знаю, что если успеть проснуться раньше, чем пройдет четыре часа, сновидения могут быть смутными или не наступить вовсе. Все эти годы я учу себя просыпаться по собственному желанию, в тот момент когда он возникнет вновь. Учу себя понимать, что сплю и что скоро все закончится, но это не делает сон менее тревожным. Иногда я просто чувствую, что он находится где-то рядом, когда во сне я говорю с другими людьми или делаю нелепые покупки, отправлюсь в путешествие или сплетничаю с медсестрой. Я знаю, что он стоит за поворотом или вижу его на проезжающем рядом катере. Иногда он смотрит в окно, а бывает я ищу его сама, не знаю зачем, а если не нахожу почему-то и это вселяет в меня ужас. Тут мне запрещают спать мало, наоборот даже стараются сделать все, чтобы это длилось подольше. Порой за невнимательностью персонала, мне удается пару дней не спать, но тогда я могу клевать носом прямо за обедом или задремать на групповых занятиях. Если мне удается не спать пару ночей, сны как будто приходят в реальность и я уже в яви, все равно чувствую его присутствие или вижу его тени. Если врачи начинают беспокоится по этому поводу, они усиливают мне лечение, не понимая в какой ужас меня этим ввергают. Тогда я уже при всем своем желании не могу проснуться, когда он приходит во сне. Он подходит очень близко, если у меня есть возможность я бегу или прячусь. Но если нет и я тупике, он замахивается своим кнутом и несколько раз ударяет меня. Удары попадают куда попало, я выкручиваюсь и закрываюсь руками. От боли и ужаса я просыпаюсь, а когда через несколько часов на моем теле проступают следы, никто не верит, что это сделал он. Врачи думают, что я сама наношу себе увечья, лишь бы мне поверили и позволили мне не спать вовсе. Иногда мне удается спрятать таблетки которые я не глотаю за кафелем в туалете. Но чаще мне не удается это сделать и тогда он приходит и подходит все ближе. Страх и ужас переполняют меня, но никому нет до этого дела. И я снова всю ночь прячусь, бегу, кричу от паники, боли и тревоги, от того, что никто не может помочь, избавить меня от него, дать мне свободу от этих мучений. Я так устала, я понимаю, что если не буду спать, меня через пару дней начнут преследовать галлюцинации. Если буду, он будет пугать и преследовать меня всю ночь, каждую ночь. Я устала от этого, я больше не могу. Врачи все время врут, что что-то смогут с этим сделать, что что-то под их контролем, но это не так. Если он хочет забить плетью меня во сне, пусть это произойдет. Я достала несколько таблеток из-за кафеля в ванной, они не дадут быстро проснуться, как бы я этого не хотела. Я погружаюсь в сон, возможно последний. Реальность исчезает и вот я уже не в палате, а на мосту. Где-то вдалеке еле заметно мерцают фонари. Он подходит ко мне из тумана, как было не раз, я помню это место, но сегодня я никуда не бегу. Я просто сижу на тротуаре и жду его грустно и обреченно. Он как обычно в своем костюме и со своим огромным хлыстом. Мой мучитель слегка размахивает им и его орудие издает звук свистящего воздуха. Я раньше так боялась этого звука, теперь я просто жду, когда он рассечет не воздух, а мою кожу, мое тело, мою жизнь. Он подходит еще ближе и наклоняется ко мне. Первый раз я могу рассмотреть его лицо. Я медленно понимаю голову и вижу его лицо. Оно вовсе не уродливо, как я полагала. Он старше меня, возможно в двое, наверно ему около сорока.

- Тебе наконец надоело от меня скрываться? - спрашивает он и я понимаю, что его голос спокоен и глубок.

- Я больше не могу бояться, я устала, - говорю я сквозь слезы, смотря ему прямо в глаза.

- Я так сильно напугал тебя? Почему ты все время бежала от меня и пряталась, почему не давала побыть с тобой, поговорить?

- Ты бил меня своим кнутом, - почти кричу я, рыдая, - а все вокруг думали, что я сумасшедшая, что я сама себя мучаю.

- Да, ты права. Я действительно очень люблю это делать, мне нравится пороть тебя, но я не хотел оставлять следов, ты не оставляла мне выбора. Все время убегала и уворачивалась, все время лишала меня возможности сделать это так, чтобы это понравилось и тебе и мне...

Так странно, я сижу на тротуаре, рядом мужчина которого я боялась все эти долгие годы. Но его голос так добр, а он так открыт, что я начинаю чувствовать умиротворение. Как будто кто-то родной и близкий сидит рядом со мной на тротуаре. В какой-то момент он даже начинает казаться мне красивым и я уже не уверенна, что хочу проснуться...

- Что у тебя за странная рукоятка на хлысте?

- Хочешь рассмотреть?

- Да.

Я вижу что-то напоминающее экзотический цветок, весь мелко исписанный моим именем.

- Тут мое имя? Почему?

- Потому, что я не хочу пороть никого кроме тебя и этот кнут не хочет...

Мы долго с ним говорили в ту ночь. Он рассказал мне, что нужно делать, чтобы больше он не оставлял на моем теле следов, чтобы я могла вытерпеть. Он рассказал мне о доверии и о том, что это может быть нашей тайной. О том, что если я буду все делать, как он хочет, я буду сама скоро получать удовольствие от того, что так страшит меня. В какой-то момент я подняла подол своей ночной рубашки и позволила сделать ему то, что он так давно хотел. Я чувствовала боль и страх, но я перестала ощущать ту тревогу и ужас, что преследовали меня, то одиночество и душевную боль. Наоборот в какой-то момент я стала тонуть в доверии и в ощущении того, что все будет хорошо. После он показал, что следов на моем теле не осталось и сказал, что мне пора. Я предложила остаться с ним, он запретил, но пообещал, что мы будем часто встречаться по ночам. Очнулась я под капельницами, вокруг было много бегающих взволнованных врачей. Видимо я спала слишком долго и переполошила всех вокруг. На душе было легко и спокойно, я улыбнулась им, но в тот момент они не могли ответить мне тем же.

Через два года меня выписали из больницы. Мой сон стал спокойным, бессонница ушла, наоборот со временем я стала соней и даже ругалась, если кто-то меня неожиданно будил. Теперь, почти каждую ночь я жду своего мужчину. Как мы и договорились тогда, это стало нашей тайной и он часто приходит ко мне во сне. То, что творится днем меня не очень то трогает, но иногда происходят забавные вещи. Я делюсь с ним о своих успехах в учебе, удачном новом фильме или музыкальной группе. На каждую встречу носит с собой кнут с серебренной рукоятью и каждый раз порет меня, столько и так, как ему хочется. После отдыхая на его коленях, я касаюсь холодного металла в основании хлыста, чувствуя под пальцами мелкий шрифт гравировки и понимаю, что несмотря на то, что эта ночь еще не закончилась, я уже жду когда же наступит следующая...