Ящик Пандоры. Часть 3. Мегги

Женщина спустилась к воде, что лениво катила волны в легком плеске слабого ветерка. Берег был пустынным, мокрая галька блестела лаком. Мегги разделась и поплыла, ныряя в прохладу. Гребки были плавными и умиротворенными, она нежилась, принимая  шепот моря, невесомое тело и легкие мысли в продолжение безбрежности пространства.

Солнце радостно лизало женское тело, подставленное под его лучи. Мегги ослабила лямки купальника , обнажаясь сильнее. Сейчас она была забавна- голая, но одетая в загар. Веснушки, как светлый песок потемнели и потеплели, рассыпались и отступили, где плотная ткань скрывала ягодицы и пухлый лобок. Нежная белизна груди  и розовые соски  вызывающе  и призывно смеялись над усилиями слепящего шара. Волосы выгорели легкими прядями, на опущенных ресницах играла легкая дрема. Мегги думала о  мужчинах и изменах.

Есть ли еще на земле люди, что не знают вкуса ее грешности?   Каждый умирал от нее самостоятельно, но нуждался в силе возрождения. Исполосованные недоверием, обезображенные сердечными ранами, приходящие тени былой любви,   прятались в молчании ее кабинета, привыкая к боли потерь.

Однажды на прием пришла  N., ухоженная  и сухощавая дама, чуть за сорок. Закинув ногу на ногу, она не одернула  подол плотно облегающего платья, а поймав  отражение в затемненных стеклах стеллажей, полюбовалась собою.

Это был служебный роман, который вспыхнул  как осенняя листва.

N. поднялась по карьерной лестнице и отдалилась  от мужа, что был еще хорош в постели, но уже не поспевал за профессиональными амбициями жены. Супружество обросло привычками, подобно днищу старого корабля. Ловелас возник из ниоткуда.

Крепкий  мужской  аромат  коснулся щеки N, когда она разбирала отчетные записи  за  чужим столом. Темноглазая женщина  подняла  лицо  на подошедшего и   окунулась во встречный взгляд, пьянея от падения.

Он понравился сразу и весь. Она  быстро кинула на него свои сети обольщения. Вечером, сославшись домашним на задержку по работе, они целовались в машине, жадно, глотая слова признаний. Он не помнил , что был женат, она  забыла, что замужем.   Он хотел быть мальчишкой, спешащим на свидание первый раз, замирая от ожидания. Она  застенчиво улыбалась, думая о нем. Возраст разбился на тысячи брызг притяжения.  

Наспех причесанная, сытая от ласк, N. засыпала на ходу, пряча под одеждой откровения настойчивых губ.   Бедра ныли от объятий, измятые мужскими руками груди хранили в себе нетерпение новых встреч. Влюбленные прятались неумело и рассеяно, подбирая в оправдание откровенную ложь.   Стена отчуждения с близкими стала петлей и требовала выбора.

Первой взрывной волной была пощечина от супруги Ловеласа. Отбитая наотмашь  зазвенела в  ушах острыми осколками, вонзаясь в сердце. Он не успел отстраниться, отпечаток вспыхнул злым пятном.

- Ах ты, сука!- выдохнул муж, перехватывая вновь занесенную для удара руку, заломил и толкнул шипящую от гнева жену на кровать. Навалился, подавляя брыкания и слова проклятий.

Он ненавидел  ее сейчас  взаимно, вынужденный  терпеть, но не помнящий зачем. Спящий  зверь проснулся под плетью брани. Ловелас  жестко придавил извивающуюся  в беспамятстве женщину  и огрел ладонью по заднице. Она вскрикнула от боли и завела этим  еще сильнее. Мужчина задрал  футболку  и стянул рывком трусы. Ему нравилось смотреть как ответная красная пятерня расплылась на дрожащем теле. Она манила  и возбуждала, еще пару сильных шлепков легли внахлест.   Спустив брюки, не сдерживаясь  больше, раздвинул ягодицы жены и вошел в кольцо, разрывая  нетронутое острой болью. Сильные стоны и плач не трогали обезумевшего сердца, хлеставшего злостью. Мужчина накрутил женские волосы  на кулак, другой сжал  горло, ритм сменился конвульсиями оргазма.    Распятая и униженная   затихла  и была покорна. Грязный осадок лег на отношения. Ловелас ушел в душ.

Когда вернулся, жена так и лежала, подобрав колени, измазанная белесыми разводами и пятнами крови. Мужчина достал сигареты и затянулся, не убирая  от нее глаз.

N. не ушла от мужа и не отказалась от Ловеласа. На все его требования была спокойна и рассудительна. Женщина, что принадлежала ему в постели, выманивая страсть до крика, оставалась чужой женой.

- Почему?- спрашивал он нетерпеливо, подавляя  бешенство.

- Не знаю,- пожимала она плечами.

- Я ухожу, - бросал он.

- Я справлюсь, - лгала она в ответ.

Мисс Мегги была нужна им  как холодное солнце, что равнодушием рациональности топило изломы обрушившихся льдин в темные воды любви. Кто-то должен был взять на себя это право.

Женщина вышла на берег и стряхнула капли с тела. Мегги еще не знала сама, умеет ли справляться со стихией, что настойчиво несла ее в водоворот чувств. По губам скользнула ирония и утонула в глубине зрачков.