Офицерские байки 5. Робинзон и три Пятницы

Офицерские байки 5.

РОБИНЗОН И ТРИ ПЯТНИЦЫ

По реке мы плыли уже вторые сутки, и до конца нашего путешествия оставалось приблизительно еще столько же. Погода была мерзкой, дул холодный ветер, иногда с низких туч срывались снежные заряды. Без особой надобности выходить на палубу совсем не хотелось. Мы собрались в большой каюте, служившей экипажу столовой.   Кроме нас на судне было еще несколько пассажиров, но они, как правило, не покидали своих  кают. Заняться нам было абсолютно нечем, и нас снова потянуло на откровенные беседы.   На этот раз нас порадовал своим рассказом майор Фирсов. Начал он с вопроса:

- Господа, как вы относитесь к групповому сексу?

Мы недоуменно пожали плечами и переглянулись. Он же, не дожидаясь наших ответов, начал издалека и продолжил.

- Не будьте ханжами. Каждый мужчина, каким бы порядочным он не считался, или хотя бы себя им не выдавал, в тайне даже от себя, он хотя бы  раз в жизни мечтал обладать не одной, а сразу несколькими женщинами. Тут ничего не поделаешь, это заложено в природе мужчины. Другое дело, что мораль современного общества не позволяет этим заниматься открыто, даже говорить об этом не порядочно. Но я не уверен, что каждый из вас, оказавшись в изолированных условиях, когда все происходящее будет оставаться абсолютной тайной, смог бы отказаться  от такого приключения. Во всяком случае, я не смог, хотя специально его не искал.

Начло нас заинтриговало, мы с интересом уставились на него. - Получилось так, продолжил он, что я почти два года не был в отпуске с января 1985 по декабрь 1986 года. Я уже буквально взвыл, и начальство в 87-ом году отправило меня в отпуск в июле. После наших северных зим я рванулся на юг, на побережье Черного моря. Там жил мой друг и бывший коллега Максим, с которым мы дружили еще со школы. Он давно уже звал меня к себе погостить. И я отправился к нему.

Друг мой  Максим попал под хрущевское сокращение в шестидесятых годах. Тогда из Вооруженных Сил было уволено 1 200 000 военнослужащих. Уволился он и поехал к себе на родину, и потом ничуть об этом не пожалел. Устроился работать в авторемонтной мастерской. Руки у него были золотые, заработал хорошие деньги, купил себе домик на берегу моря, развел садик. А когда началась эта гребаная перестройка,   стал владельцем этой мастерской. А дальше пошло. Теперь у него несколько этих мастерских по городу. Живет - не тужит.   Дружбу нашу он помнит, и зовет к себе насовсем. Решил я, что поеду к ему и погляжу, а там будет видно. В армии меня не особо что держит. Но это к слову.

Приехал я к нему, встретил он меня на вокзале на шикарной иномарке и повез к себе. Домик у него с мансардой, вот и выделил он мне ее всю в мое полное распоряжение. Познакомил меня со своей женой Галиной. Красивая такая хохлушка, но с какой-то примесью, не то цыганской, не то греческой. В подробности я не вдавался.

Угощали меня они как родного, поили своими домашними винами. За столом Галка все допытывалась, почему  я до сих пор не женат. Я шутя отвечал ей, что не встретил такую, как она, тогда бы сразу женился. Максим  шутя грозил мне кулаком.

В разговоре я обмолвился, что так устал от людского общества, что мечтаю пожить в одиночестве, лучше всего бы Робинзоном на необитаемом острове.

Максим сказал, что это можно легко устроить. У него есть на примете чудный небольшой островок в 10 милях от берега. Они там иногда с друзьями устраивают пикники вдали от чужих глаз. Там чудесный песчаный пляж и скала с гротом, где, в случае чего, можно укрыться от непогоды. Если я пожелаю, он сможет отвезти меня туда на своем катере на несколько дней, снабдив всем необходимым. Я живо ухватился за эту идею. Это  было как раз то, о чем я мечтал.

Весь субботний день у нас ушел на сборы. Я собирался пробыть на острове целую неделю, если позволит погода. Но дни стояли ясные, жаркие и прогноз не обещал никаких неприятностей.

Надо сказать, что Максим был заядлым туристом и путешественником, и у него в кладовке всегда хранилось все необходимое для этих целей. Я даже не подозревал, насколько все было продумано до мелочей. Ну, взять хотя бы хранение какого необходимого в походе предмета, как спички. Сами знаете, что в непогоду они отсыревают мгновенно, и разжечь костер становится большой проблемой. Так у него пару спичечных коробок хранились … в презервативе. Никакая влага им там не была страшна. Продумано было все до мелочей, включая ножи и вилки, и даже консервные ножи. Он заставил меня взять с собой сумку с альпенистским снаряжением, несмотря на мои категорические возражения. Жизнь показала, что он был прав.

На следующее утро в воскресенье мы были уже на пристани. В специальном эллинге стоял его катер. Водоизмещение его мне определить было трудно, я мало был связан с морем. Но так, в длину он был метров семь и в ширину метра три. И борта над водой возвышались метра на два с половиной. Сверху он был накрыт, и только в носу выступала стеклянная рубка. Внутри, кроме моторного и багажного отделения, были еще две просторные каюты. На мой взгляд, в них  могли бы удобно разместиться  человек двадцать.

Погода стояла прекрасная, на небе было ни облачка, дул легкий ветерок, волны едва плескались, шурша галькой у берега.   Максим сам стал за штурвал,   я встал за его спиной. Ровно в девять мы отвалили от причала. Мотор на катере был сильный, но работал тихо. Катер буквально летел над водой. Когда он набрал скорость, только тогда я заметил, что он  был на подводных крыльях. У причала это заметно не было.

- Послушай, - прервал рассказчика подполковник, - можно без таких подробностей? Ближе к делу.

- Не мешай, пусть говорит, - вмешался полковник. Мы что, куда-то торопимся?

Майор продолжил свой рассказ.

- До острова добрались мы  за полчаса. Действительно, отсюда берега уже видно не было. Островок лежал в стороне от морских путей. На горизонте ни с одной стороны не проглядывалось ни одного силуэта кораблей. Только на западе виднелась небольшая гряда невысоких скал, выступающих из моря. Действительно, это был необитаемый остров. Он был неправильной формы метров 50-60 в диаметре. С юга и востока он имел пологую песчаную отмель, а на северо-западе возвышалась остроконечная гранитная скала высотою метров двадцать. Посредине у нее был пролом, образовавший грот метра три в глубину и шириной в нижней части чуть больше двух метров. Высота его позволяла войти взрослому человеку не пригибаясь. Ровный песчаный берег был  покрыт  мелким желтым песком, образуя прекрасный пляж. Действительно, место было замечательное.

Катер подошел к берегу и носом уткнулся в песчаный берег. Мы быстро выгрузили мои пожитки, и Максим сразу отчалил. У него были еще дела на берегу. Я перенес палатку и сумки к гроту. Развернув палатку, я обнаружил в ней два спальника. Взяв один из них,   устроился загорать на солнышке. Чтобы почувствовать себя настоящим дикарем, я снял с себя всю одежду. Чувство безграничной свободы охватило меня. Вокруг не было ни души, даже не было видно чаек. Хорошо-то как! Я лежал на спине, широко раскинув руки и ноги. Но вскоре так лежать мне надоело. Я взглянул на часы. Прошло всего 40 минут, как уплыл Максим. Время потянулось медленно. Я повернулся на живот и стал читать книгу. Книга была интересная, и я не заметил, как прошел целый час. Солнце поднималось все выше и припекало все сильнее, от чего я на своих незагорелых плечах и спине я почувствовал легкое жжение. Пришлось оторваться от книжки. И в этот момент на горизонте со стороны берега я увидел приближающуюся лодку. Явно она направлялась в сторону нашего острова. Мне это не понравилось. По мере ее приближения я стал различать сидящих в ней людей. Их было четверо, три женщины и один мужчина. Этого еще мне не хватало! Вскоре лодка причалила к берегу метрах  пятидесяти от меня. На берег сошли три женщины, неся с собой свой нехитрый скарб. Мужчина тут же отчалил и уплыл обратно. Женщины стали устраиваться там же, где высадились. Насколько я понял, они до сих пор меня не обнаружили. Из вредности, я специально не стал одеваться, чувствуя себя полноправным хозяином острова.

Исподтишка я стал  наблюдать за ними. Это были молодые женщины лет 25-30, крепкие, здоровые и очень шумные. Они постоянно галдели, не слушая и перебивая друг друга. Из сумок они достали два надувных матраса, но надувать их почему-то не стали. Вскоре я понял почему. Они достали электрические  насосы и стали недоуменно их разглядывать. Включать их было некуда. Тогда они оставили эту затею и стали раздеваться, явно собираясь окунуться в море. Когда они сняли с себя всю одежду, под ней купальников не оказалось. Так они в костюмах Евы с криками бросились к морю. Я с жадностью смотрел на их круглые аппетитные белые попки, явно еще не видавшие солнца. Во мне поднималось возбуждение.

С шумом   и визгом девушки забежали в воду. Окунувшись и поплавав, стали  резвиться, как дети. Они брызгались, гонялись друг за дружкой и, догнав, окунали  с головой. При этом было столько визга и писка, хоть уши затыкай.

Я незаметно продолжал наблюдал за ними через темные очки, делая вид, что увлечен книгой. При этом я даже и не подумал одеться.

Накупавшись и нарезвившись, они стали выходить из воды, на ходу отжимая мокрые волосы. Теперь  мне удалось хорошо разглядеть каждую из них. Их мокрые тела блестели на солнце, капельки воды еще бежали по белым, совсем еще не  загорелым грудям. Мне трудно  было оторвать взгляд от этого ведения. Столько лет уже прошло, а у меня до сих пор перед глазами стоит эта картина выходящих из воды трех богинь.

И в этот момент одна из них,   та, что повыше, заметила меня. Она что-то сказала подругам, и они все разом уставились в мою сторону.   Я ожидал реакции, что они завизжат, будут прикрываться  руками и побегут одеваться, как делают обычно все женщины, когда их застают голыми. Но они, переговорив между собой, направились к своей стоянке. Мне показалось, что они решили, что попали на нудистский пляж, и стали вести себя соответствующим образом. Это меня немного успокоило.

Вернувшись на свое место, одеваться они не стали, а начали копаться в своих сумках, доставая съестные запасы. Девушки после купания проголодались и решили себе устроить завтрак на песке. Из сумок появлялись все новые и новые пакеты. Наконец, появилась большая бутылка шампанского. Такого размера бутылок я до сих пор еще не видел. В ней было не менее двух литров, а может быть и больше.

Мне было видно, как они мучились с ней, пытаясь ее откупорить. Вначале сняли с пробки фольгу, открутили проволоку, а вот пробку вынуть у них никак не получалось. Они крутили ее и так и этак. Одна держала бутылку, а другая двумя руками пыталась вытянуть никак не поддающуюся пробку.

Вдруг одна из них кивнула в мою сторону. Все разом посмотрели на меня и что-то стали спорить между собой. Тогда одна из них поднялась и, взяв бутылку, двинулась в мою сторону.

Представьте себе такую картину: ты лежишь абсолютно голый, а к тебе направляется девушка тоже абсолютно голая, да еще и с бутылкой шампанского. У меня замерло сердце. До меня тогда дошло, что она идет за помощью, чтобы я помог им откупорить бутылку.   Так оно и вышло. Она подошла ко мне, опустилась на колени и присела к себе на пятки, плотно сжав бедра.

- Молодой человек, - обратилась она ко мне, - помогите дамам открыть бутылку.

Я поднял свои темные очки на лоб, посмотрел на нее и покачал головой.

- Ничего не выйдет…

- Почему? Вы же мужчина, что вы не сможете справиться с бутылкой?

- Не в этом дело. Во-первых, бутылка нагрелась, она ж ведь сейчас не из холодильника. Во-вторых, пока вы ее несли, сколько ее болтали? Поэтому, как только я открою пробку, и за то время, пока вы вернетесь на место, в бутылке останется на донышке. Как только бутылка будет откупорена, нужно сразу же разливать вино по стаканам.

- Понятно, но как же быть?

И  тут же вдруг решила.

- Леся, Ванда, возьмите свои стаканы и идите сюда! – крикнула она подругам. - Да захватите  мой стакан и еще один.

И вручила мне бутылку. Я взял ее в руки. Это оказалось венгерское шампанское в  трехлитровой бутылке. Конечно, я не столько смотрел на бутылку, сколько на свою неожиданную гостью. Вблизи она мне показалась немного старше, чем издали. Ей было около тридцати. Среднего роста, шатенка с хорошей фигурой, узкой талией, хорошо развитой  грудью и широкими бедрами. Я не отрывал  глаз от ее груди. Темные пятна вокруг сосков имели овальную форму, слегка вытянутые сверху вниз. Она заметила мой взгляд и, лукаво улыбнувшись, спросила:

- Что, нравится?

Я, смутившись, ответил:

- Не то слово.

Наш щекотливый диалог прервало приближение девушек со стаканами. Открывать бутылку лежа было неудобно. Пришлось по примеру девушки сесть себе на пятки, при этом спрятав гениталии между бедрами. Девушки подошли к нам и поставили 4 стакана в ряд. Я приступил к открыванию бутылки. Это давалось нелегко. Пробка была большой и никак не хотела извлекаться. Пришлось приложить немалые усилия, прежде чем удалось ее вытащить. Сразу вырвалась пенная струя, но я вовремя успел направить ее в подставленные стаканы. Когда стаканы оказались  в  руках присутствующих, я попытался заткнуть пробку обратно. Да не тут-то было. Нижняя часть пробки расширилась почти вдвое и никак не хотела входить в горлышко. Пришлось левой рукой держать бутылку за горлышко и большим пальцем прижимать к нему пробку, а в правую руку взять стакан.    Первая девушка сразу заявила:

- Давайте выпьем первый тост за знакомство.

Я тут же добавил:

- В натуральном виде.

Все весело заулыбались, оценив шутку. Я тут же продолжил:

- Как мужчина, я хочу представиться первым. Меня зовут Вадим. И по праву первооктывателя этого острова прошу вас считать себя моими гостями.

- Меня зовут Наташа, - представилась девушка, подошедшая ко мне первой. Она была самая бойкая из них. Второй представилась крашеная блондинка.

- А меня Олеся.

- А меня Ванда, - представилась самая высокая из них. В том, что она была натуральная блондинка, в отличие от Олеси, я убедился воочию.

Мы чокнулись стаканами и выпили вино. Оно оказалось не самого лучшего качества и даже теплым, но в этих условиях мне оно показалось не хуже французского. Наступило какое-то неловкое молчание. Каждый не знал что говорить дальше. А я сидел, продолжая держать бутылку с приставленной к горлышку пробкой. Нужно было что-то с ней делать. Чтобы пробку заткнуть обратно, нужно было ее подрезать. А нож оставался в рюкзаке. А рюкзак лежал у самого грота. Чтобы добраться до него, нужно было встать и сделать до него несколько шагов. Но если встанешь, тут уже не спрячешь свое хозяйство. В таком виде разгуливать я еще не был готов. Я по-прежнему стеснялся. Женщинам проще, у них половые органы спрятаны внутри, а у нас все снаружи, и их вид не представляет эстетической ценности. Пришлось как-то боком  подняться и сходить за рюкзаком. Девушки провожали меня любопытными взглядами. Обратно я уже шел, прикрываясь рюкзаком.

Быстро подрезал пробку, заткнул бутылку и вручил ее Наташе.

- Забирай, теперь можно  уже ее нести спокойно.

- А зачем?   Раз мы уж познакомились, лучше мы сюда принесем закуски.

Девушки поднялись и пошли за своими запасами. Через пять минут они уже «накрывали поляну» рядом со мной. Я продолжал рассматривать их. Олеся была самая маленькая из них, и по возрасту казалась моложе своих подруг. На вид даже вблизи ей было не больше двадцати  пяти. Стройная, с аккуратненькой фигурой, небольшой упругой грудью, казалась еще школьницей. Поражал ее взгляд. В этом взгляде было все: и вызов, и желание, и любопытство, и какая-то мольба.   Он завораживал и звал. Пышные, чуть припухшие губы так и манили их целовать. Ванда была высокой, худощавой, с небольшой грудью и широкими не по ее комплекции бедрами. Только у нее одной на правой руке было обручальное кольцо. Пока я любовался ими, наш импровизированный стол был уже накрыт. Я взглянул не него и ахнул. Сразу видно было, что девушки работают в торговой сети. Таких изысков я уже давно не видел.

- Ну девушки, под такую закуску выпивка эта несерьезная.

- А мы ничего другого с собой не брали…

- Зато у меня есть. Сейчас вы попробуете настоящий северный коктейль, называется «белый медведь».

При этих словах я достал из рюкзака фляжку со спиртом. В каждый стакан налил на два пальца спирта, и до полного добавил шампанским. Я вам скажу, напиток этот убийственный. Из-за шампанского крепость его не чувствуется, а благодаря его газированному составу алкоголь быстро всасывается в кровь и человек быстро достигает кондиции. Я предложил тост за прекрасных дам. Мы дружно выпили. Девушки вначале осторожничали, пили потихоньку не все сразу, а потом, когда они его распробовали, стаканы их быстро опустели. Пришлось повторить. Девушки раскраснелись, стали громко разговаривать, не слушая и перебивая друг друга. В разговоре стали проскакивать и нецензурные выражения, а потом перешли на анекдоты. Я рассказал им самый короткий анекдот на злобу дня: «На нудистском пляже. Парень говорит девушке: «Вы мне нравитесь». Она отвечает: «Я вижу». Девушкам анекдот страшно понравился. И тут Натка, как ее звали подруги, спросила меня:

- А мы тебе нравимся?

- Даже очень!

- А кто из нас больше всех?

- Вот этого я вам не скажу.

- Дипломат… А возбуждает тебя кто больше всех?

- Каждая из вас возбуждает меня так, что я едва держу себя в руках.

- И что? Ты хотел бы любую из нас?

- И немедленно!

- Так в чем же дело?

- Ну…у, это так не делается, нужны условия.

- Какие тебе еще условия нужны? Отдельная комната, мягкая постель, закрытые шторы… Да?

- Ну, не обязательно.

- А прямо здесь ты не сможешь?

- Если только кто-то из вас согласится.

- Ну, хотя бы я.

- Девочки, это у вас такие шуточки?

- Какие могут быть шутки. Видишь, я уже готова.

С этими словами она подошла ко мне, легла рядом на спину, протянула руки ко мне и прошептала:

- Возьми меня. Я так тебя хочу.

Я огляделся вокруг. Олеся и Ванда сидели  рядом и во все глаза глядели на нас. Я уже начал понимать, что это действительно не шутка, что мне придется заниматься сексом прямо здесь и у них на глазах. Обстановка была необычной, она возбуждала и страшила меня одновременно. Алкоголь притупил бдительность и раскрепостил меня. Мне уже казалось, что сейчас уже все возможно. Рядом лежала красивая девушка жаждавшая меня. И я приступил.

Начал я с жадного поцелуя в губы, потом поцелуи перенес на ее шею, дальше грудь. Я посасывал и слегка покусывал затвердевшие соски, нежно и твердо массируя ее груди. Когда  мои поцелуи спустились к ее животу, она не выдержала.

- Ну, хватит, давай же!

И я вошел в нее. При первом же касании она вся выгнулась, подаваясь мне навстречу. Дальше наши движения были синхронными. Она словно угадывала мои желания. Если мне хотелось поцеловать ее в губы, я тут же ощущал их возле своих. Если мне хотелось целовать ее грудь, ее сосок оказывался перед моими губами. Это был какой-то безумный секс, обусловленный необычными условиями.

Я мельком взглянул на рядом сидящих девушек. Они сидели с какими-то осоловевшими глазами, одной рукой теребя себя между ног, а другой сжимая свои соски. Мне казалось, что любая из них тут же была готова оказаться на месте Натки.

В пылу страсти я не заметил, как скрылось солнце за тучей. Сразу откуда-то подул холодный ветер. Только теперь мы обратили внимание, что с запада подошла целая гряда темных туч. Надвигался шторм. Море сразу потемнело, волнение усилилось. В той стороне, откуда шли тучи,   на волнах появились белые барашки. Сразу стало неуютно. Девчонки побежали одеваться. Я тоже натянул шорты.

При надвигающемся шторме палатку ставить не было смысла. Ее может сорвать и даже унести. Придется укрываться в гроте. Я крикнул девчонкам, чтобы они тащили свои вещи в грот. Они засуетились и потащили свои сумки и надувные матрасы к гроту.

Я понимал, что открытый вход в грот  будет плохо защищать от непогоды. Надо было чем-то его закрыть. Тогда я вспомнил о палатке. Если удастся вбить клинья в трещины  над входом в грот, то можно будет на них повесить палатку,   а  концы ее закрепить на земле. Тут то мне и пригодилось альпийское снаряжение Максима. Мне удалось забить вверху над гротом два металлических колышка, за ккоторые я привязал растяжки палатки. Когда ее развернули полностью, то ее вполне хватило закрыть вход в грот. И, к тому же, в свертке полотнища палатки оказался еще один спальник, который нам очень пригодился. Нижние концы палатки  привязал к камням у входа в грот. Теперь мы были надежно защищены от непогоды.

Пока не начался дождь, я пошел искать дрова для костра. У скалы нашел большое количество сухих водорослей, ранее штормом выброшенных на берег, но не был уверен хорошее ли это топливо для костра. Самой большой удачей была находка куска борта какой-то шлюпки. Я разрубил ее на мелкие куски. Теперь мы были обеспечены хорошим топливом. Все найденное я притащил в грот. В это время девушки наводили в нем порядок. Мелкие камни они выбрасывали, а ямки засыпали песком. На полу лежали, как сдувшиеся дирижабли два надувных матраса. Девушки с грустью поглядывали на них. Открутив ниппель на одном из них, я попытался надуть его ртом. Ох, и нелегкая это оказалась работа! Скоро у меня потемнело в глазах от напряжения. Девушки, заметив это, стали мне помогать.   Общими усилиями нам удалось его надуть процентов на 70. Но теперь уже можно было на нем лежать, не ощущая мелких камней под ним.   Сделав перерыв, мы принялись за второй.

А в это время за пределами грота уже бушевал шторм. Неистовый ветер трепал полотнище палатки, но прочные веревки держали его крепко. Сквозь щели иногда к нам прорывались порывы ветра и брызги дождя. Сразу стало как-то неуютно и прохладно. Я видел, что девушки начинают замерзать.

- А ну быстро залезайте в спальники! – скомандовал я.

- Их всего два… На всех не хватит.

- Они большие, можно по двое.

Наташа и Ванда, сняв кофты и шорты, в одном белье как-то неумело стали втискиваться в спальник. Я, оставшись в одних плавках, показал, как это нужно делать, и залез во второй. Теперь дошла очередь до Олеси. Она, лукаво взглянув на девчонок, сбросила с себя кофту, шорты и даже бюстгальтер и юркнула ко мне. Сразу легла ко мне спиной. Тело ее было холодным, она действительно успела хорошо замерзнуть. Я обнял ее, стараясь согреть своим телом. Особенно холодными были у нее ноги. Я старался их согреть, растирая руками. Мои руки невольно бродили по ее телу, и чаще всего оказывались на ее груди. Пальцы рук ощутили, как твердеют ее соски, и становится упругой грудь. Дыхание ее становилось глубоким и порывистым. Ее тело, согреваясь, словно оживало от прикосновения моих рук. Проводя рукой по ее плоскому животу, я коснулся резинки трусиков. Инстинктивно, помимо мой воли, рука продолжила свой путь ниже. Пальцы ощутили шелк ее волосков внизу живота. А дальше… Дальше там было уже влажно. Она, слегка приподнявшись на локте, спустила трусики до колен.   Возбуждение мое достигло предела. Я тоже спустил плавки, прижавшись членом к ее ягодицам. Она, почувствовав это, приподняла ногу, рукой взяла мой член и направила точно, куда положено. Почувствовав влагу и тепло, я завелся.

Надо сказать, что я не люблю такую позицию, когда на боку и сзади. Мне по душе миссионерская позиция, когда женщина перед тобой со всеми ее прелестями. Хочешь целуй ее в губы, хочешь ласкай ее грудь. Ты видишь и чувствуешь ее.

Через несколько минут работы в этой позиции, я попросил ее повернуться ко мне лицом. В спальнике, не вынимая, это сделать не возможно. Пришлось прерваться. Когда она оказалась снова подо мной, я ощутил всю прелесть этого чудесного женского тела.   До чего  же она была хороша! Сколько это все продолжалось, я не имел представления. И, наконец, потные и разгоряченные мы отвалились друг от друга, насколько это было возможно в одном спальнике. Мы лежали тяжело дыша и отдыхая. Только теперь я вернулся в окружающий мир. За пределами нашего убежища по-прежнему бушевал шторм. Казалось, что он стал еще сильнее. Края палатки хлопали и  сквозь щели долетали до нас брызги не то дождя, не то морской воды. День заканчивался,

и в нашем гроте становилось все темнее. Я взглянул на девчонок. Они, отвернувшись, спали или делали вид, что спят.

Олеся снова повернулась ко мне спиной. Я обнял ее, и мы сладко уснули.

Спустя некоторое время я проснулся от какого-то движения. Это Олеся выбиралась из нашего спальника.

- Ты куда? – спросил я сонно. Она ничего не ответила. Я подумал, что ей нужно по малой нужде. И в тот же момент в сумраке пещеры я заметил еще движение. Это Ванда выбиралась из соседнего спальника. Ну вот, - подумал я, - приспичило девчонкам. А там за палаткой ветер и дождь. Я себе это представил и при этой мысли даже поежился.

Но нет, я ошибся. Олеся тут же юркнула в спальник к Наташе, а Ванда направилась ко мне, на ходу снимая даже трусики.

Вот те на! – подумал я. Смена караула. Девчонки видимо договорились и приняли меня за сексуальную машину, за сексробота. Конечно, в мои годы такие сексуальные подвиги еще вполне возможны, но за последние полусуток я здорово поизрасходовался. Особенно сильно вымотала меня Олеся. Казалось, на большее я уже не способен.

Пока я думал об этом, Ванда уже успела забраться ко мне в спальник.   Она оказалась лицом ко мне. Сразу же мой рот обожгла умелым страстным поцелуем, не оставляющего никаких сомнений в ее намереньях. Она продолжала целовать меня, ее руки бродили по моему телу. Медленно, но верно ко мне возвращалось возбуждение. Через несколько минут я был уже готов к новым подвигам. Она оказалась девочкой недюжего темперамента, совсем не вязавшегося с ее прибалтийским  происхождением.   Ее ответные движения настолько совпадали с моими желаниями, словно мы уже давно были сексуальными партнерами. Видимо сказывался опыт ее супружеской жизни.   Она одна из всех троих носила обручальное кольцо. Ее стоны и даже крики все больше возбуждали меня. Ее влагалище было каким-то особенно приятным, упругим и в то же время словно бархатным. Мой член входил в него словно кинжал в собственные ножны. И не удивительно, что в украинском учебнике по гинекологии влагалище называется «пихвы», что в переводе на русский означает ножны. Мне кажется, что это очень удачное название.   Я уже чувствовал, что подхожу к финалу. Она, видимо тоже почувствовала это. И вдруг шепчет:

- Не надо во мне. Я  хочу в рот.

И в самый ответственный момент я выхватил свой член из объятий ее нижних губ и рванулся  вперед. Она схватив его обеими руками и сунула себе в рот. От прикосновения ее губ и языка я почувствовал необыкновенное удовольствие и тут же кончил. Весь заряд пришелся ей в рот.

Мы еще долго лежали без сна, прижавшись друг к другу, и успокаивая дыхание. Я рукой нащупал кольцо на безымянном пальце ее правой руки и спросил:

- Что это означает?

- Мне уже давно пора носить его на левой руке, но там палец у меня тоньше, и оно постоянно спадает. Поэтому я по привычке ношу его на правой.

Больше спрашивать ее я уже не стал. Вскоре мы уснули под шум ветра и волн за пределами нашего убежища.

Проснулся я, когда уже почти совсем рассвело. Даже сквозь щели пробивались лучи солнечного света. Ванда еще спала, уткнувшись мне куда-то подмышку.   Мышцы во всем теле у меня затекли от неудобной позы. Все-таки в спальнике, рассчитанном  на одного, спать вдвоем  было неудобно. Я осмотрелся вокруг. Второй спальник был пуст, девчонки уже встали, и их в гроте не было. Я прислушался. Ветер стих, во всяком случае, палатку, прикрывающую вход в грот не трепало. Но море шумело, штормило. Волны с шумом набегали на берег, шурша мелкой галькой. За пределами грота слышались приглушенные голоса девушек. Я осторожно, на сколько это было возможно, стараясь не разбудить Ванду, выбрался из спальника. Отогнув край палатки, вышел наружу. Глаза сразу ослепило яркое утреннее солнце. Небо было абсолютно чистым, словно и не было вчерашнего шторма. Но море было неспокойным и грязным, волны, высотой около метра, ворчливо бросались на берег.

Девушки уже суетились, пытаясь разжечь костер. Только сверху на себя они накинули кофточки, и вид их голых ног снова волновал меня. Я даже удивился себе. После вчерашнего, насытившись, как кот, я еще мог уже с утра при виде женских ног возбуждаться. Пожелав им доброго утра, стал помогать разводить костер. Когда заранее приготовленные дрова весело разгорелись, я достал из снаряжения запасливого Макса раскладную треногу и котелок и повесил его над костром. Мы стали готовить кофе. На шампурах подогрели ветчину и куски колбасы, и слегка поджарили хлеб. Завтрак получился на славу. Из грота появилась заспанная Ванда. Девушки с улыбкой встретил ее.

-  Ну что? Укатал тебя Вадим? Вон как заспалась, - промолвила Наташа.

- Это еще как сказать, кто кого, - отозвалась Олеся.

- Да ну вас, девчонки, - отмахнулась Ванда.

- Ладно, садись с нами завтракать.

Пока мы занимались завтраком, солнце поднималось все выше, становилось все теплее. Песок на пляже быстро высыхал. Вскоре мы расположились загорать, кто на чем смог. Девчонки на своих надувных матрасах, я на спальнике. Сегодня ни кто из нас не решился загорать без одежды.   Девчонки были в откровенных открытых купальниках, а я, естественно, в плавках.

- Эх, девочки, почему мы не живем в арабских странах… - вдруг заявила Наташа.

- Чего это тебя вдруг туда потянуло? – спросила Олеся. - Взял бы тогда нас всех троих Вадим в жены. Такая бы семья получилась! – продолжала свою мысль Наталья.

- Так мы бы втроем замучили его. Посмотрите, за один день у него синяки под глазами, - включилась в разговор Ванда.

-  Нет, девочки, не с вашим российским менталитетом. Вы за первый же месяц передрались бы, - не выдержал я. - Восточные женщины воспитаны по-другому, в рабстве, в покорности, в безусловному подчинению мужчине.

- А жаль, мне кажется, что я бы смогла. Ведь такой мужик пропадает, - опять включилась в разговор Наташа.

- А я бы не смогла, - возразила Ванда. – Для меня мужик должен быть мой и только мой. Я не смогу ни с кем  его делить.

- Ты кажется  уже имела одного, чего же не удержала? И с нами Вадимом поделилась. Сама запрыгнула к нему в спальник.

- Девочки, перестаньте, отложите эти обсуждения уже без меня.

Некоторое время воцарилось молчание. Мы лежали, подставляя наши тела яркому солнцу. Каждый думал о своем. Потом опять возникла Наташа.

- Вадим, мне просто интересно знать. Теперь, когда ты попробовал каждую из нас. Кто тебе больше всех понравился?

- Да, Вадим, только честно. Нам это важно знать, - настаивала Олеся.

- Нет, девочки, я не могу и не имею права это сказать.

- Ты не хочешь говорить только потому что не хочешь обидеть остальных? – допытывалась Ванда. - Тогда скажи, кого бы ты хотел поиметь сейчас еще разок?

От такого прямого и неожиданного вопроса я даже сел, не зная как ответить. Но тут мое внимание привлек стремительно приближающийся к нам со стороны моря катер. Это был катер Максима. Я ждал его только в субботу. Чего это он вздумал навестить меня раньше времени? Что-то случилось? – подумал я. Я поднялся и пошел его встречать. Через несколько минут он был уже на берегу.

- Ты чего это, Макс, раньше времени? Я ждал тебя только в субботу.

- Да я волновался за тебя. Как ты тут пережил этот вчерашний шторм?

И тут он увидел у грота расположившихся загорать трех женщин.

- Ну Робинзон, ты даешь! Не успел тебя оставить на один день, а у  тебя уже три Пятницы. Откуда у тебя эти   русалки?

Наш разговор услышали девушки, поднялись со своих мест и кокетливо подошли к нам, виляя бедрами.

- Вадим, познакомь нас со своим другом, - первой выступила Наташа.

Я представил их друг другу. Макс масляными глазами взирал на   соблазнительные фигуры молодых женщин. Они это заметили и тут же предложили:

- Максим, вы, наверное, даже не успели позавтракать? Хотите кофе? Даже с коньячком…

- Спасибо. Пожалуй, я не откажусь. Вы правы, я едва дождался рассвета, чтобы отправиться навестить Вадима. Я очень волновался за него. Как он тут пережил этот шторм.

Мы все вместе отправились к костру. Он уже почти совсем догорел. Мы подбросили оставшиеся дрова в костер, он весело разгорелся. В котелке подогрели на нем  кофе. Девушки суетились вокруг Максима, предлагая ему различные закуски. В большой бутылке осталось еще шампанское. Снова сделали коктейль «белый медведь» для всех. Я покосился на Макса, мол как же ты, ведь ты же за рулем. Он весело ответил:

- Пока в море гаишников нет.

Больше всех вокруг него суетилась Наташка. Уж так она старалась ему угодить, подкладывала ему самые лучшие кусочки, ухаживала за ним. Чувствовалось, что и она ему нравится. Как ни странно, но я вдруг почувствовал какие-то уколы ревности, словно, действительно, это были мои женщины.

Спиртное быстро подействовало. Компания шумно заговорила, снова зазвучали анекдоты. Наташка уже откровенно висла на Максиме. Потом она вдруг сказала ему:

- Пойдем, я что- то тебе хочу показать.

Они вдвоем отправились в грот, задернув за собой край палатки, все еще зарывающей вход. Минут двадцать их не было.   За это время мы с Олесей и Вандой продолжали трапезничать. После выпитого аппетит разыгрался зверский. И я с вожделением все поглядывал на голые ноги Олеси.   Она  это почувствовала, но старалась делать вид, что не замечает.

Наконец, появились Максим с Наташей. Наташа поправляла волосы, изрядно растрепавшиеся, а Максим как-то виновато поглядывал на меня. Они подошли к костру, и Максим налил себе сразу полстакана спирта и разбавил его водой. Выпив, он шепнул мне на ухо:

- Вадим, ты же понимаешь… Смотри не сболтни Галине…

Я его успокоил.

- Макс, о чем тут речь. Могила.

И тут поднялась Олеся, подошла ко мне.

- Пойдем,   я еще вчера хотела показать тебе одну вещь.

Все понимающе взглянули на меня. Я поднялся и поплелся за ней в грот. Не буду врать, что делал я это неохотно. Она шла впереди меня, и ее круглая попка вызывающе вертелась у меня перед глазами. Мы вошли в грот. Олеся без всяких предисловий прямо на ходу расстегнула бюстгальтер и стянула трусики. Я стоял  перед ней в одних плавках. Она подошла ко мне вплотную. Ростом она мне была по плечо, и поэтому, когда обняла меня за шею, то просто повисла на мне, плотно прижавшись всем телом. Жарким поцелуем обожгла мой рот, затем, опустив руки, стянула с меня плавки и опустилась на корточки. Умелыми движениями она завладела моим дружком. При этом я получал величайшее наслаждение.   Вскоре я почувствовал, что этим может все закончиться. Тогда я поднял ее за плечи, и подхватив под колени, бережно положил на еще не убранный спальник, где еще несколько минут назад занимались любовью Максим и Наташа. Казалось, что он еще хранил тепло их тел.

Я развел ее ноги в стороны. Передо мной раскрылась вся прелесть  женского естества.   Бережно раздвинув внешние губы, языком коснулся самого чувствительного места.   Олеся застонала и прогнулась в спине. Несколькими энергичными, но нежными движениями языком я довел ее до кондиции. Она схватила руками мою голову и потянула на себя. Я вошел в нее, и мы слились в бешеном экстазе. Да, она любила это дело, и хорошо умела его делать. Сколько это все продолжалось я не знаю, я потерял счет времени.

Когда мы вышли из грота, девушки и Максим понимающе посмотрели на нас. И тут же Ванда заявила:

- Мы тут с Наташей  и Максимом посовещались и решили, что мы не будем  до вечера дожидаться нашей лодки, а уедем с Максимом. А нашему перевозчику мы позвоним  уже на берегу. Олеся, ты не против?

- Я как все.

- Тогда пошли собираться.

Девушки поднялись и пошли собирать свои вещи. У костра мы остались вдвоем с Максимом. Максим как-то виновато поглядывал на меня. Я, чтобы успокоить его, спросил:

- Ну как тебе она?

- Ой, супердевка! Я давно уже так не заводился. А твоя как?

- Тоже супер.

- А ты что, их всех троих?..

Я только пожал плечами.

- Ну ты даешь, Робинзон! Хотя и я сам хотел бы оказаться на твоем месте. Везучий ты…

Девушки собрались быстро, закидали свои вещи на катер и подошли ко мне, обступили меня вокруг.

- Слушай, Вадим, приезжай на следующий год в это же время снова, - сказала Наташа. - Мы тоже попытаемся собраться и вырваться сюда. Нам так хорошо было здесь. Спасибо тебе. Ты классный мужик.

Они по очереди поцеловали меня и побежали на катер. Я с какой-то тоской провожал их взглядом. А они еще долго стояли на палубе и махали мне руками, пока катер не растаял вдали.

Я  остался один, и до конца недели провел это время, купаясь и загорая на острове в одиночестве, и постоянно вспоминая те шальные сутки, проведенные с этими женщинами. До сих пор они стоят у меня перед глазами.

Майор умолк, а мы продолжали сидеть, словно в оцепенении. Настолько ярким и красочным был его рассказ, что каждый из нас словно почувствовал себя героем тех событий. И что греха таить, мы позавидовали ему.

- Ну а теперь скажите, кто бы из вас не захотел оказаться в то время на моем месте? – закончил свою речь майор.

Но мы все тактично промолчали, оставив его вопрос без ответа.

г. Клин. Октябрь 2015.