В Москве гололед. Но я на кухне

— Английские ученые сравнили устройство мозга мужчин и женщин и не нашли на этом уровне существенных различий между полами. Ты это знал, мировая закулиса?

— Не там искали твои английские ученые. Между полами есть различия, и еще какие. Чуть позже я тебе это разъясню в деталях, кукла Лена.

— Что не там искали? Опять зубы мне заговариваешь, христопродавец? Ты зачем меня к себе на колени посадил средь бела дня? Чего пристал?

— Кукла Лена, ты потеряла идеологический стержень, как я посмотрю. И не осознаешь наперёд всю горечь возможных последствий своих высказываний. Я сторонник умеренного просвещения и литературного сентиментализма. С нежной душой финансиста. А не торговец Христосами.

А посадил тебя к себе на колени для того, чтобы в дальнейшем положить тебя в кровать.

— Но почему средь бела дня, сионист?

— Под влиянием букета определенных факторов. В Талмуде, кукла Лена, сказано, что бытовые беседы Праотцев превосходили по своей духовной глубине размышления их потомков над словами Торы.

Однако при этом Патриархи все же не выглядели моральными гигантами. А ты это от меня требуешь. Я, конечно, столп возрожденной духовности, но не до такой же степени.

— Но я же тебе жена, нехристь! Поэтому ночь и все прочие ритуалы характерные для чинного супружества. И танцы в неглиже только при свете луны или там настольной лампы. Сколько можно тебе объяснять?

— Только вокруг центров неблагополучия кристаллизуется характер и вырабатываются положительные качества, кукла Лена. Поэтому места, время и способы поклонения и блудодейства буду определять я. Поняла, пышнотелая?

— Поняла, поняла. Я должна беспрекословно четко выполнять обязанности любящей супруги этого чванливого и пресыщенного космополита-сиониста с богатым, но не пошедшим на пользу жизненным опытом. Что я и делаю за комфортные условия проживания и символическое финансовое вознаграждение. Причем делаю это с добросовестностью невиданной в наше время.

Вечером, после обильного, замечу, ужина я, как могу, ублажаю этого масона. Часто в нижнем белье и всегда по первому его требованию. После чего обнимаю его с нескрываемой нежностью. Ну неужели нельзя за это выполнить мои самые минимальные просьбы и требования?

— Согласен. Рассмотреть ситуацию необходимо. Трезво, то есть не выпивши. Но и без категоричных оценок. И не сейчас. А сейчас чего-то меня в сон бросило. С тобой. Или ты хочешь, путем невыполнения моих законных требований, шагнуть на тернистый путь, полный разочарования и слез?

— Не хочу. Да делай что хочешь! Я просто спросила. Что, уже и спросить нельзя? Совсем меня затиранил, власть иудейская. Заговор жидо-масонский. Вот и говори после этого, что во всемирный сионистский заговор не верить нельзя. Вот и моя мама нашей соседке старой коммунистке говорила…

— Кукла Лена, твоя мама  — это хранилище всех драгоценностей ума. А наша соседка старая коммунистка — высокодуховное существо свободное от стереотипов. Две женщины практически идеальные. За исключением, быть может, возраста.

— Хоть их-то оставь в покое, окаянный. Что, не смотря на солидный возраст пенсионера, экстремизм не отпускает? И эти люди нас еще и шантажируют: «Почему ты все время халат запахиваешь? ». Хочу и запахиваю. Холодно. Форточка открытая.

— Так ты форточку закрой. Чего халат то сразу запахивать?

— Нет, это невыносимо. Моя мама говорит: «Если мужчина смотрит на фигуру женщины, то он думает о том, что хорошо бы ее трахнуть. А вот если он рассматривает ее лицо — то это любовь». Ну-ка, посмотри мне в глаза, космополит!

— Кукла Лена, порядочная женщина своему повелителю сказать «нет» не в силах вообще никогда. Любящая женщина должна быть как военная техника — проста в эксплуатации, надежна в бою. Поэтому давай оставим эту тему.

И как у тебе это расстёгивается? Я же просил тебя как-то не одевать на себя сложных инженерных конструкций.

— Сама сниму, о господи. Старый уже, вечный жид, практически. А женщину раздеть так и не научился.

— Кукла Лена, ты ищешь приключения на свою красивую задницу. Я давал тебе время подумать, осознать и покаяться. А ты не внемлешь. А ведь нас связывают высокие пасторальные отношения. Ослепительные и идеальные.

— Внемлю, внемлю, конечно связывают… Каждый мужичок в Москве, обладавший хоть какой-то жилплощадью, считается в народе олигархом. И потому имеет возможность привозить из провинции гимназисток румяных, от мороза чуть пьяных. Да еще перебирает — у этой грудь маленькая, а у той попа холодная.

Все, замолчала, отпусти, не буду больше. Только вот давно хотела спросить тебя про обрезание. Казалось бы, зачем Богу, превыше всего ставящему этическое поведение, понадобиться эти кровавые церемонии, связанные с детородным членом? Ну правда!

— Кукла Лена, мужчина, овладевая женщиной, либо благоговеет перед ней, либо над ней глумится (то есть ее насилует). Ты сегодня что предпочитаешь?

— А что я такого сказала!? Обсуждение предмета и выражение личного отношения к нему совсем не одно и то же — сам же меня учил.

Ладно, ладно, замолкаю. И распахиваю свое сердце и ноги. И пусть звучат лишь трели канареек.

— Вот именно. И переходим к церемониям, связанными с детородным членом.

С Новым Годом, товарищи!