Такое красивое имя. 8. Владимир (Красивая эротика фильм)

Провинциальная история

Начало:

8. ВЛАДИМИР

Весной Тоня родила сына. Сева, несмотря на твёрдые принципы, был рад подтверждению своей мужской силы и даже расчувствовался, взяв в руки тугой свёрток.

– На тебя похож, – заглядывая ему в глаза, сказала счастливая Тоня. – Ну прямо вылитый ты!

– И правда похож! – довольно улыбнулся Сева. – Как мы его назовём?

– А как ты хочешь?

– Мне нравится Владимир. Ну или Михаил, как мой дед. Нет, лучше пусть будет Владимиром. У меня друг на войне был, погиб в сорок четвёртом. Вот в честь него и назовём.

Поначалу Сева старался выглядеть в глазах соседей примерным семьянином и заботливым отцом. Купил у кого-то из своих знакомых почти новую детскую коляску и ходил с Тоней гулять в городской сад. Коляску Сева вёз сам, гордо поглядывая по сторонам: вот, мол, какой я правильный мужчина, а вы что думали?

Декретный отпуск тогда был короткий, уже через три месяца женщины выходили на работу. Сева сказал Тоне:

– Ты пока дома посиди, нельзя такого маленького в ясли отдавать. Как-нибудь прокормлю вас.

– Так меня же потом назад не возьмут, – возразила Тоня. – Место хорошее, жалко ведь.

– А сына тебе, значит, не жалко?

Тоня не нашлась, что ответить.

– Вот и ладно. А магазин твой никуда не денется. Ты мать-одиночка, они не имеют права тебя уволить.

«Почему же я одиночка? – хотела сказать Тоня, но промолчала. – Живём вместе, а я мать-одиночка... А всё-таки он любит сына, беспокоится за него».

Однажды Сева принёс Тоне чёрный плюшевый жакет, о котором она давно мечтала. Тогда такие жакеты были нарасхват, и он достал его по блату, у него кто-то из родни работал в сельпо. Жакет пришёлся впору, Тоня надевала его с красным беретом и чёрной юбкой и считала себя вполне элегантной дамой.

Ей казалось, что всё у неё сбылось: и муж есть, и сын, и даже коляска. Надо сказать, коляски были тогда не у всех – кому-то не по карману, а кому-то она вообще не нужна. Простой народ мыслил и жил просто. Какая разница, где ребёнок спит – в кроватке дома или в коляске на улице. Когда подрастёт, можно возить его на санках, а летом пусть ходит на своих двоих.

Анна Архиповна разрешила молодой семье занять пустующую вторую комнату, и Тоня каждую свободную минуту чистила её, мыла, красила – она хотела, чтобы у Вовы, у её желанного первенца, была уютная детская, как в обеспеченных семьях. Он подрастёт и станет там играть с красивыми новыми игрушками, а потом пойдёт в школу, научится читать, и Тоня купит для него книги и шахматы. Сева говорил, что умеет играть в шахматы, вот он и научит Вову. Отец ведь должен учить сына уму-разуму.

Когда Вове исполнилось полгода, Тоня с помощью Анны Архиповны, вернее, дочери её старинной подруги, устроила его в хорошие ясли неподалёку от дома, как раз по пути на работу. Официально она считалась не замужем, и как матери-одиночке ей пошли навстречу и взяли её сына, хотя на всех желающих мест не хватало.

Тоня вернулась на работу в магазин. Ей нравился её хлебный отдел, особенно, когда привозили горячий, ароматный хлеб и покупатели довольно улыбались, чувствуя этот манящий запах и живое тепло.

Конечно, отстояв целый день за прилавком, заботиться о ребёнке и муже было непросто. Все домашние дела лежали на Тоне, а Сева, хоть и не слишком уставал на работе, почти ничего не делал. Воды принести, с сыном поиграть – от этого он не отказывался, а в огороде возиться не любил, считая подобные занятия недостойным его просвещённого ума.

– Да брось ты, какие ещё помидоры? Только деньги на рассаду тратить. С ними сколько возни, а толку? Я тебе на базаре целое ведро куплю, а больше здесь и не вырастет.

– Земля пустует, жалко же! – возражала Тоня.

– Да ведь не твоя земля, чего жалеть? Пусть хозяйка жалеет. Посади  цветочки или морковь посей – вот и успокоитесь. Яблони – другое дело, они сами растут. Я их окопал, полил, ну и хватит, я вам не садовник. А тебе что, стирки не хватает?

Тоня никогда не настаивала на своём – какие у неё права? Что сама успевала сделать, то и хорошо, Сева не придирался. У других женщин законные мужья и пьют, и вещи из дома тащат, и дерутся, а она, слава богу, живёт спокойно.

Она с удовольствием рассказывала продавщицам о своём сыне и заботливом муже, а в перерыв ещё долго бегала в ясли, чтобы покормить Вову. Но потом заметила, что над ней посмеиваются нянечки, и решила, что не стоит подавать повод для разговоров. А дома кормила дорогого сыночка до года и не собиралась отлучать от груди, но из-за начавшихся семейных проблем молоко у неё пропало.

Сева, не в силах противиться своей природе, стал погуливать, и эта новость привела Тоню в отчаяние. Она поняла, как непрочно её долгожданное счастье. Не зря же он не хотел на ней жениться! Даже такой чудесный, похожий на него сын не стал для Севы якорем, который удержал бы его возле надоевшей подруги.

Он разлюбил Тоню, а может, и вовсе не любил, а только жил с ней, как со всеми остальными женщинами, какие ему время от времени нравились. Она случайно подвернулись ему под руку и оказалась вполне пригодной для того, чтобы скрасить жизнь холостяка в ожидании подходящей дамочки, вызывающей более яркие, горячие чувства.

Сева ценил ту остроту ощущений, которую он испытывал с новыми женщинами, и ради этого короткого телесного восторга он был готов отказаться даже от родного сына, к которому он, надо сказать, успел привязаться. Что поделать, в жизни часто приходится чем-то жертвовать. А Тоня тут вообще ни при чём – она ему не жена, а всего лишь сожительница, родившая от него ребёнка, – так уж получилось.

Продолжение:

__________________________

Иллюстрация из интернета