Вояж по миру девушек-монстров. Глава 13. Из сборника Порка девушек рассказы

Назад -

Глава 13. Сострадание

Повозка лекаря ехала со скоростью около десяти километров в час. Она напоминала фургончик, цилиндрический каркас которого был обтянут белой тканью.   Как Пономарев догнал ее, он не помнил. Кажется, задействовал свою связь с цукумогами и ускорился. Подбежав к белому тенту сзади, он запрыгнул на подножку и залез внутрь, оказавшись в полумраке палатки.

– Ты кто? Сюда нельзя! – послышался строгий голос, и лишь потом Дима разглядел всех, кто был в фургоне.

На полу, на мягком настиле у дальней от входа стенки сидела девушка-лягушка, прижимая к себе соплеменницу, и в голос рыдала. Слезы непрерывными ручейками текли из ее глаз и капали на плечо подруги. Вторая лягушка лежала у нее на коленях с закрытыми глазами, может быть даже была без сознания. Только тело ее мелко дрожало, как от озноба, и было очень бледным. Рядом с ними, развернув веером все шесть своих белоснежных хвостов, на коленках сидела сереброволосая кицуне в черном плаще до пят, с красной каплей, изображенной на спине, красными оторочками по нижнему краю и красным воротником [1]. На талии плащ стягивался широким красным поясом и имел три длинных выреза от низа до самой талии, один из которых располагался сзади и два по бокам. Девушка держала в руке слабо светящуюся в полумраке стеклянную пирамидку. Она была йоко или инари, Дима не умел их различать. Эта мамоно как раз и задала Диме вопрос, когда он вломился в фургончик. Она буквально на пару секунд отвлеклась от лягушек, чтобы посмотреть на того, кто нарушил их покой, но потом вновь напряженно уставилась на свою пирамидку.

– Все, дальше продолжать нельзя. Ты сама можешь умереть, дурочка, – обратилась кицуне к плачущей лягушке. – Нужно срочно прерывать связь!

– Не-э-э-эт! Она умрё-о-от! Моей любимой сестрёнки не станет! Не хочу-у-у! Ещё немного, пожа-а-алуйста! –  сильнее разрыдалась лягушка.

Молодой человек ошарашено переводил взгляд с одной лягушки на другую. У него в глазах темнело от терзавших его горя и тоски, но понять, от кого из монстродевушек эти чувства исходят, он не мог. Сзади его стал кто-то дергать за курточку, и Дима услышал из-за спины голос Алисы:

– Ну, что ты творишь, дурак?! Выходи! Здесь нельзя оставаться, ты мешаешь целительнице!

– Я хочу помочь! – выдохнул парень, отвечая на реплику подруги, а заодно предлагая помощь другим монстродевушкам.

Кицуне посмотрела на него и всплеснула руками.

– Ты ещё здесь?! Немедленно выйди!

– Не могу! Душу рвёт! – прохрипел парень. – Больно! Горько! Здесь болит! – прижал он руку к груди.

– Эмпат?! – удивилась девушка-лиса. – Откуда ты такой взялся?! Ух! Как много праны! Донор бы нам сейчас очень пригодился. Вот только не берет эта дурочка ничего. Ну… попробуй, – неуверенно разрешила кицуне. – Если получится тебе с ней соединиться, Лика хоть отдохнет. Она из последних сил уже держится.

– Что мне делать? – напряженным голосом спросил Дима.

– Для начала прикоснись.

Молодой человек взглянул на бледную как смерть девушку-лягушку, коснулся её руки, а потом взял её в свои ладони.

«Почему она такая сухая и горячая? – подумал он. – Это ненормально для лягушки. Точно ненормально! »

«Конечно, ненормально, дурак! – страдальческим голосом сказала Аня и всхлипнула. – Не видишь?! Она умирает! »

– Нет контакта, – констатировала кицуне. – Ты не знакомый ей, не родственник?

– Нет, – отрицательно мотнул головой молодой человек. Никаких родственников среди лягушек у него не было и быть не могло.

– Тогда бесполезно все, – вздохнула девушка-лиса. – Уходи.

– Я еще немного попробую, ладно? – попросил Дима, глядя на целительницу умоляюще.

– Ох, ну пробуй, – разрешила та.

«Что мне делать, Ань? Подсказывай».

«Нужна любовь, просто любовь, – зашептала она с интонациями сумасшедшей, повторяя без конца слово "любовь" в парной комбинации с другими. – Такая любовь, сильная любовь, любая любовь, любовь до гроба, беззаветная любовь, небесная любовь, райская любовь, любовь без преград, радужная любовь»…

И от каждой ее фразы чувства безысходности и тоски в душе молодого человека пульсировали, словно вспыхивали как беспрестанно перегорающая лампочка.

«Алиса! – мысленно простонал Дима, сгибаясь пополам и начиная дрожать, как в лихорадке. – Алиса! Алиса! Алиса!!! »

– Ш-ш-ш! Я здесь, успокойся, дурачок, – услышал он милый сердцу голос, принесший всплеск радости и облегчения. На плечи его легли теплые руки в длинных черных перчатках, обняли за шею, погладили, к спине прижалась мягкая женская грудь, правую щёку защекотали серебристые волосы, уха коснулось теплое дыхание.

– Я с тобой, конфетка моя, вкусняшечка бесценная, – мурлыкал нежный голос, приносивший долгожданное умиротворение.   – Ну, чего случилось? Что так расстроило тебя? Ты меня потерял? Испугался? Я ведь всегда рядом, только вспомни, только позови.

«Алиса, – с облегчением подумал молодой человек, чувствуя, как гибкий змеиный хвост оборачивается вокруг него,   заключая в своеобразный кокон, защищая. – Как хорошо, что ты пришла! »

– Для меня это непросто, конфетка, ты должен это понимать. Но в тяжелые моменты ты всегда можешь на меня рассчитывать.

Диму словно облаком накрыло состоянием комфорта, которое полностью вымыло все негативные эмоции, принося равновесие и спокойствие. Он нежился в этих чувствах, блаженствовал, целиком погрузившись во внутренний свой виртуальный мир, и не видел, как постепенно успокаивается мамоно, которую он держал за руку, как проходит ее дрожь, расслабляется тело, а губы трогает слабая улыбка. Вторая лягушка тоже успокаивалась. Она перестала рыдать и теперь только всхлипывала, глубоко дыша. А потом глаза ее устало прикрылись, руки, обнимавшие сестру, безвольно сползли вниз, и она заснула, заваливаясь на бок и укладываясь на мягкий настил. Кицуне смотрела на них, широко распахнув глаза, и удивленно моргала. Потом она переключилась на свою пирамидку, и взгляд ее стал еще более удивленным.

– Ничего не понимаю. Как? – пробормотала целительница, словно не веря тому, что видела. – Получилось соединиться? – полувопросительно, полуутвердительно сказала она. – Но как ты ее успокоил? Фантастика просто! Не знаю, как ты это сделал, но продолжай. Молодец.  

В фургончик заглянула Алиса, другая Алиса, доппельгангер [2], и, застенчиво посмотрев на кицуне, спросила:

– Можно мне тоже войти? Этот парень – мой брат.

– Входи, – устало кивнула целительница и прислонилась к стенке фургона. – Похоже, кризис миновал. Даже не верится. Думала, не довезу пациентку.

– А что с ней произошло? – осторожно спросила девушка.

– Гуманист какой-то поматросил и бросил. У этой девочки только пятый уровень, а он ее основательно пропитал своей духовной энергией и отверг, сволочь! Причем, судя по всему, и поиздевался ещё, словно специально хотел убить! У-у-у р-р-разорвала бы! – прорычала кицуне. – Мудак! Рапорт я подала. Надеюсь, его задержат на границе. Таких гадов надо амулета лишать, чтоб им неповадно было!

Алиса посмотрела на Диму и закусила губу. По своим каналам она видела, чем, а вернее кем он сейчас занят в своем виртуальном пространстве. И ей было страшно, что посторонняя монстродевушка может это почувствовать. Пока никаких аномальных для человека излучений наружу не вырывалось. Но доппельгангер не могла быть уверена, что в следующую секунду этого не произойдет? И что тогда делать? Напасть на целительницу? Мало того, что ей не хотелось этого делать, так ещё и кицуне тридцать восьмого уровня была ей явно не по зубам. Оставалось только молиться Кайгорвэн, чтобы пронесло.

Дима же тем временем нежился в объятиях второй, а вернее первой Алисы, а рядом с ним, прижавшись с правого боку и положив голову парню на плечо, умиротворенно посапывала Аня.

– Итак, рассказывайте, – улыбнулась ламия, а если быть более точным, то ехидна [3]. – Чего вы тут натворили?

– Я вообще ничего не понимаю, – признался Дима и потерся щекой о руку любимой.

– У тебя какой-то навык дурацкий активировался, – обижено пробурчала цукумогами, а потом сердито стукнула его кулачком в плечо. – Дурак, – прохныкала она. – Я чуть с ума не сошла. Получил бы невменяемого духа в своей дурной башке, не обрадовался бы!

Алиса рассмеялась и, ненадолго отпустив молодого человека, обмотала их обоих змеиным хвостом, прижимая к себе. Нишикиномия с благодарностью посмотрела на нее и со своей стороны обняла Диму руками, озаряясь блаженной улыбкой.

– Дим, это, наверное, сострадание твое сработало, больше вроде бы нечему, – хихикнула ламия-ехидна. – Не можешь ты равнодушным оставаться к женскому горю.

– Сострадание? – удивился Пономарев. – Я же вроде только в сетевой игре пользовался этим скилом, в виртуальной его не было.

– То, что он тебе не понадобился ни разу, не означает, что его не было совсем, – возразила Алиса.

– Вот как? Значит, используя эту возможность, я могу монстродевушкам сопереживать и успокаивать их?

– Только если у тебя самого есть то, что страждущему не хватает, – поправила цукумогами. – А иначе ты загнёшься, дурак, и меня за собой в могилу утянешь. Хорошо, что я смогла взять этот адский навык под контроль, и теперь он самопроизвольно срабатывать не будет. Сперва смотреть надо, можешь ли ты чем-то помочь, дурень, и потом уже сопереживать, а не наоборот.

– Ну, я же не специально, – виновато улыбнулся Пономарев. – Значит, мы помогли этой девушке-лягушке?

– Пока нет, если не собираешься всю жизнь за руку ее держать.

– А что с ней? – спросила Алиса.

– Какая-то фигня в ауре, – пожала плечами Аня. – Что-то вроде множественных воспалений. Я в этом не разбираюсь.

В этот момент рядом с обнявшейся троицей появилась доппельгангер, олицетворяя своим видом саму скромность и застенчивость. На тёзку свою и на Диму она поглядывала маслеными глазами и едва контролировала мимику лица, которое так и норовило расплыться в довольной улыбке.

– Я разбираюсь, – сказала девушка и пояснила: – Лягушку эту гуманист бросил. Сперва основательно подсадил бедняжку на свою духовную энергию, так что та влюбилась в него по уши, а потом отверг ее в очень жесткой форме.

– Вот гад! – рассердилась ехидна и судорожно сжала кольца змеиного тела от чего заключенная в них парочка тихонько ойкнула. – Извини, конфетка, – опомнилась она и ослабила захват. Змеедевушка закусила губки, насуплено посмотрела на Диму, потом на доппельгангера и, наконец, на цукумогами. – Ладно, – вздохнула она, – мо… можешь…

– Что? – не понял молодой человек.

– Что-что, – недовольно передразнила Алиса-старшая. – Что всегда делал, бабник! Переспать с этой лягушкой можешь, чтобы вылечить ее, – сердито добавила она.

– Я могу… вылечить?

– Только ты и можешь, иначе бы не разрешила. Если целиком заполнишь ее своей духовной энергией, то выжжешь все потенциалы, оставленные гуманистом. Лягушка полностью избавится от наркотической зависимости, а за одно и от любви к этому недочеловеку.   Смотри только чтобы она в тебя не втюрилась. А то собрал уже вокруг себя гарем, падишах недоделанный.

– Это только помощницы, – попробовал оправдаться Дима и вскрикнул от того, что Аня больно укусила его за плечо.

Алиса-младшая стала хихикать, старшая попробовала сохранить сердитое выражение лица, но не выдержала и тоже рассмеялась.

– Ладно, – сказала она. – С этими двумя я уже смирилась. В конце концов, от них обеих есть огромная польза. Но что б ни одной больше, понял?   А то придушу!

– Понял-понял! – заголосил Дима, извиваясь в сдавливающих его кольцах. Аня тоже пищала, но при этом была ужасно довольной [4]. Её ведь прижимало к любимому мужчине.

– В конце концов, вы обе трахаете моего вкусняшку, а мне приходится в заточении его ждать. Это не справедливо, – обиженно надула губки ехидна.

В глазах второй Алисы вспыхнуло озарение, и она расплылась в радостной улыбке.

– Хи-хи, а у нас тут в виртуалке сисадмин есть, которая способна исправить эту досадную несправедливость.

– Что?! Есть еще одна?! – испугалась Алиса-старшая.

– Не-не, сисадмин – это я, – хихикнула Аня. – И мне действительно по силам кое-что сделать. Я могу создать для тебя в виртуальном пространстве полноценное тело. Не понимаю, как ты сюда проникаешь и насколько для тебя это сложно, но если я пропишу тебя в сети по всем правилам и предоставлю полные права доступа, то думаю, что тебе гораздо легче станет здесь находиться, и возможности будут как в реальном мире… ну, почти.

– Что значит, как в реальном? – заинтересовалась змеедевушка. – Я смогу полакомиться моим вкусняшечкой? Но это ведь будет просто имитация, да? Не по-настоящему?

– Ощущения будут как наяву. Ты сможешь даже духовную энергию его взять, правда, только виртуальным телом. И я понятия не имею, получится ли у тебя её потом вывести, потому что не знаю, как проекция твоя здесь оказывается и каким образом связана с тобой реальной.

– Я хочу тело! Хочу! – радостно воскликнула Алиса-старшая, глаза которой тут же зажглись восторгом. – Сделай мне его! Сделай сейчас!

– Ну, это потребует времени, – смутилась цукумогами. – Мне нужно побольше информации собрать о тебе, чтобы твоя совместимость с виртуальным двойником получилась максимальной.

– Какая информация нужна и как долго надо ее собирать? – спросила ехидна.

– У меня тут небольшая лаборатория есть, в которой я могу тебя просканировать. Сколько это отнимет времени, точно сказать не могу, около получаса наверно, может больше.

– Ох, нет, не успеть, – вздохнула змеедевушка. – У меня осталось только десять-пятнадцать минут. И есть еще важное дело. Так что в другой раз, Проми… Ой, извини, оговорилась, – хихикнула она. – В другой раз Аня. Я могу подождать. Мне нужно сутки примерно, чтобы энергию восстановить. Димочка, ты ведь вспомнишь обо мне завтра в это же время? Сама без приглашения я прийти не смогу.

– Конечно, Алиса! – обрадовался молодой человек, окрыленный новостью, что сможет снова встретиться с любимой.

– Если забудет, я напомню, – промурлыкала доппельгангер.

– Хорошо, – кивнула ехидна. – А теперь, дорогой мой, давай заканчивать начатое, пока я еще могу тебе помочь. Вылечи девушку-лягушку.

– Но как? Я не знаю.

– Аня тебе поможет. Используй способность к состраданию, чтобы снова почувствовать горе этой мамоно. Потом ощути, как оно утоляется моим присутствием и сделай то же самое для обиженной девушки. Это принесет ей облегчение. Скорее всего, она сразу проснется и сможет проплакаться. А дальше ты знаешь что делать. Утешал ведь уже. Но чтобы вылечить ее совсем, нужно целиком заполнить темную ауру лягушки своей духовной энергией. Как-то придется тебе её соблазнить. Хотя если сможешь без секса обойтись, то я буду только рада.

– Нет, без секса пока не получится, – вздохнул молодой человек.

– Ох, ну ладно. Только я уйду, не буду на это смотреть, – расстроилась Алиса-старшая.

Младшая же, наоборот, выглядела весьма и весьма радостной. Дима взглянул в её раскрасневшееся от возбуждения лицо и догадался в чем дело.

– Ячейка этой лягушки насколько велика? – спросил он у доппельгангера.

– Идеальна! – воскликнула та. – Всего лишь на 80% больше моей теперешней, и памяти для нее как раз тютелька в тютельку хватает.

– Хорошо, – улыбнулся Дима и уточнил. – После этого ведь матрица Лилии тебе тоже станет доступна?

– Не только Лилии, но и Мары, – хихикнула очень довольная доппельгангер. – У ламии размер ячейки немного больше, чем у лизарда.

Глаза девушки при этих словах так и сверкали от восторга.

– Так, а это еще кто? – нахмурилась Алиса-старшая.

– Так, просто знакомые, – поспешил заверить ее молодой человек.

– Хи-хи, лучше тебе не знать, сестрёнка, – рассмеялась доппельгангер. – На душе спокойнее будет.

– Как-как ты меня назвала?

– Сестрёнка, – широко улыбнулась девушка. – А что такого? Или ты хочешь, чтобы я тебя бабулей назвала?

– К Владыке монстров ее подданные обращаются не иначе, как госпожа.

– Ну, не будь такой надменной, солнце мое, – миролюбиво сказала доппельгангер. – Мы же одна семья и в будущем станем похожи как близняшки, родная мать нас с тобой не отличит. Пожалуйста, позволь мне тебя сестрой называть. Ведь я так люблю тебя, прям как самую дорогую мне старшую сестрёнку. А?

– Хорошо, – сдалась змеедевушка. – Тогда как сестре своей даю тебе особое поручение. Тщательно проследи, чтобы к моему следующему приходу, любовное окружение этого неисправимого бабника не пополнилось новыми мамоно.

– Есть! – весело ответила младшая Алиса. – Мы с Аней никогошеньки больше не пустим в наш тесный клуб жёнушек.

– А что делать, если лягушка в меня влюбится? – озабоченно спросил Дима.

– Не влюбится, – успокоила его ехидна. – Нужно только позаботиться, чтобы этого не произошло. У сострадания есть один важный плюс: жилетка для слёз очень легко становится хорошим другом, в котором не просто увидеть возлюбленного. Этот скил поможет тебе не только избавить девушку от неразделенной любви, но и не обременить ее новыми чувствами. Ты главное сам не влюбись в нее, относясь к ней по-дружески, тогда и следов своих в ее ауре не оставишь. Кроме того, если на тебя все-таки кто-нибудь серьезно западет, знай, что оставленные тобой потенциалы можно погасить тем же способом, каким ты погасишь потенциалы гуманиста. Тебе просто нужно будет снова заполнить влюбленную своей духовной энергией, воспользовавшись при этом навыком сострадания. Ну и все. Хватит разговоров. Времени у меня остается все меньше и меньше. Действуй, давай.

Дима вынырнул из виртуальной реальности и обнаружил, что едет в покачивающейся на рессорах повозке. Одна лягушка спала, а другая лежала теперь  головой у него на коленях и обнимала его руками за талию.

– Проснулся, – тепло улыбнулась ему кицуне. – Через пять минут приедем уже. Поможешь мне девушку в лазарет перенести?

– Конечно, – с готовностью кивнул молодой человек.

«Действуй сейчас, – услышал он в голове голос возлюбленной. – Пока не приехали. Потом меня с вами уже не будет».

Дима ласково провел пальцами по темным волосам девушки. В полумраке повозки сложно было разглядеть какого они цвета. Потом он наткнулся на что-то твердое, ощупал предмет рукой и сообразил, что это обруч для фиксации волос. Этот головной убор странным образом показался ему знакомым, но парень отогнал посторонние мысли, ему следовало сосредоточиться на своих чувствах. Он снова погладил девушку, чувствуя как на сердце разгорается жалость к ней, и тут его пронзило горькой печалью.

Лягушка застонала, судорожно переплела ноги, и на лице ее отразилась горечь утраты.

– Тише, тише, я с тобой, – ощущая застрявший комок в горле, прошептал Дима, продолжая девушку гладить.

Горе нахлынуло снизу вверх и вылилось из глаз ручейками слез, побежавшими по щекам. Но со спины его уже обнимали теплые родные руки, и чувство блаженного облегчения как бальзам проливалось на душу. Дима обнял лягушку с этим же самым чувством и крепко прижал её к себе.

– Родная моя, милая, – зашептал он. – Все уже позади, все прошло, я помогу тебе.

Девушка стиснула его в своих объятиях очень крепко, словно боясь потерять. Потом глаза ее распахнулись, удивленно заморгали, она прижалась лицом к животу молодого человека, вдохнула его запах и вдруг громко с надрывом разрыдалась, проливая потоки слез.

– Ну, тише-тише, родная, ну успокойся, – повторял молодой человек, гладя девушку по голове, расчесывая пальцами ее волосы. Но от слов его рыдания становились только громче и надрывнее.

Дима даже испугался немного, опасаясь, что что-то пошло не так, но тихий голос любимой его успокоил.

«Все в порядке, конфетка. Так нужно. Слишком много в ней накопилось горьких чувств и теперь их все надо выплеснуть. Пусть поплачет сколько нужно. Сейчас слезы приносят ей облегчение».

– Маленькая моя, бедная, – продолжал Дима ласково повторять, гладя девушку по голове, баюкая ее, и лягушка стала постепенно затихать, успокаиваться, еще крепче прижимаясь к животу молодого человека, рубашка которого вся уже вымокла от ее слез.

– Молодец! Молодец! – одобрительно шептала целительница и радостно улыбалась. – Просто умничка! Продолжай!

Через какое-то время девушка-лягушка подняла голову, посмотрела молодому человеку в глаза и печально улыбнулась.

– Ах, мальчик, – сказала она, – ловкий прыгучий. Не думала, что снова встретимся. Не съела, значит, тебя плохая. Как хорошо. А мы уж с подругами тебя оплакивали.

– Ч… что? – переспросил Пономарев, изумленно округляя глаза.

– Хи-хи, не узнал? – грустно рассмеялась лягушка. – И не мудрено. Я, наверное, такая страшная сейчас, зареванная.

Тут свет от пирамидки упал на обруч для волос и отразился от двух стеклянных капелек с сердечками.

«Это же та самая лягушка, что сидела в кустах! [5] – озарило, наконец, парня. – Господи-боже, как она осунулась-то, не узнать».  

Он хотел уж было признаться, что вспомнил девушку, но вовремя прикусил язык.

«Стоп! – одернул себя Пономарев. – У меня же сейчас другая внешность. Как она меня узнала? »

– Извини, но ты меня с кем-то спутала, родная, – тепло улыбнулся он лягушке. – Мы с тобой не знакомы.

– Родная, – повторила та, улыбаясь шире. – Как приятно ты сказал. И так хорошо и спокойно мне рядом с тобой находится. Почему так? Волшебство какое-то! Еще недавно мне жить не хотелось. Хотелось найти плохую и умолять ее, чтобы она меня съела. Кстати, где она сейчас?

– Я не знаю о ком ты, – пожал Дима плечами. – Говорю же, ты не могла меня раньше видеть.

– Хе-хе-хе, – захихикала лягушка. – Врать не любишь, да? Играешь словами? Это забавно. Почему ты не сказал: я тебя первый раз вижу?

– Я сказал примерно то же самое.

– Э, нет! – хитро прищурилась собеседница. – Ты сказал, что я не могла тебя раньше видеть, и это правда, потому что ты внешность как-то себе изменил. Но ауру я твою хорошо запомнила. Ни с кем теперь тебя не спутаю. И по поводу внешности, кстати. Как тебе это удалось? На грим не похоже. Может, помогла тебе доп?..

Дима заткнул ей рот рукой, не позволяя произнести опасное слово, разоблачающее Алису с головой. Он стрельнул глазами на кицуне, встретил ее колючий проницательный взгляд и в душе у него похолодело.

«Догадалась! Чёрт! Она догадалась! Что делать теперь?! »

В этот момент повозка остановилась.

– Рада, что ты приходишь в норму, милочка, – сказала девушка-лиса. – Мы приехали. Сама идти сможешь?

Лягушка легонько укусила парня, и он убрал ладонь с ее рта.

– Хочу, чтобы красавчик меня понес, – сказала она, заговорщицки улыбаясь. – Мне спокойнее на душе, когда я к нему прижимаюсь. Можно?

– Конечно, пусть несет. Он ещё раньше согласился.

Кицуне испытывающе посмотрела на Диму, и тот с готовностью кивнул.

– Да, конечно.

Молодой человек ухватил левой рукой лягушку за талию, правую просунул под коленками и поднялся на ноги, отрывая ее от настила. Сама девушка обняла его за шею и положила голову на плечо. Похоже, о гуманисте своем она и думать забыла, по крайней мере, пока.

«Мне пора уже уходить, – услышал Дима в своих мыслях голос любимой девушки. – Время мое на исходе. Осталась буквально пара минут. Что там у вас за проблема возникла? »

«Лягушка вспомнила меня даже несмотря на то, что я внешность свою изменил, – объяснил Дима. – И она знает о доппельгангере, Алиса напугала трех лягушек, отогнав их от меня, когда они пытались меня схватить. А теперь одна из них при кицуне проболталась о доппельгангере. Я правда успел ей рот рукой закрыть, но целительница все равно кажется чего-то заподозрила? »

«Сколько у нее хвостов? »

«Шесть», – вздохнул молодой человек, понимая, что уровень у лисы достаточно высокий, даже выше, чем у девушек в свите Дарела.

«Не вздумайте даже с ней драться, слышите, – предупредила ехидна, – она вас обоих в порошок сотрет. Алиса, свяжись с куратором немедленно и объясни ситуацию. Сами с целительницей ничего не решайте. Это приказ. Все ясно? »

«Да», – откликнулся молодой человек.

«Принято», – сказала доппельгангер.

«И вообще помалкивайте, пока она сама разговор не заведет. Если начнет вас расспрашивать, играйте в "ничего не знаю". Удачи вам и ничего не бойтесь. Вы пока среди своих, просто миссия у вас секретная. Ясно? ».

«Да».

«Ну, все. Я ухожу. До свидания».

«До завтра, любимая», – попрощался Дима.

«Пока, сестренка», – сказала Алиса.

«До свидания, госпожа», – учтиво откликнулась Аня.

А потом молодой человек почувствовал, как окутывающая его теплая благодать рассеялась. Он посмотрел на лягушку, лежащую у него на руках. Лицо ее стало чуточку более грустным, но в уныние она впадать не спешила. Просто крепче прижалась к мужчине и снова улыбнулась, заметив его взгляд.

– Следуйте за мной, – сказала кицуне и, выпрыгнув из повозки, опустила лесенку, по которой можно было спуститься.

После неё вышла Алиса, потом к лесенке стал приближаться Дима с девушкой-лягушкой на руках. Сестра ее продолжала спать у стены, и он немного замешкался, решая дилемму: будить или не будить. И лягушка сразу этим воспользовалась. Стоило им остаться наедине, как она заговорила:

– Ты выдал себя с головой, когда закрыл мне рот, – хихикнула она. – Это твоя возлюбленная, да? Ты за нее боишься?

– Она не плохая, – сказал Пономарев. – Она… «цукумогами», – хотел он добавить, но девушка его перебила.

– Я знаю, что она не плохая, мы с подругами нашли слизьку в пещере живой и здоровой. Она дрыхла без задних ног, от того, что перетрахалась, представляешь? Впрочем, кого я спрашиваю? Это ведь с тобой она перетрахалась, верно?

– Не помню, – ответил молодой человек и стал спускаться по лесенке.

– Так вот, я никому ничего не скажу, но с одним условием.

– С каким?

– Ты мне отдашься. Я тоже хочу так дрыхнуть, – шепнула лягушка.

– Это шантаж? – спросил Дима с улыбкой. Ему даже немного нравилось чувствовать себя жертвой принуждения.

– Назовем это маленькой взаимовыгодной сделкой, – ответила монстродева, сделав невинную мину на лице.

Когда они спустились на землю, рядом с повозкой никого уже не было. Кицуне вошла в двухэтажное здание бежевого цвета. И по вывеске над его дверями, изображавшей красную каплю на белом фоне, можно было догадаться, что это либо больница, либо местная поликлиника, либо просто дом целительницы. В дверях стояла Алиса и поджидала их.

– Так что ты ответишь мне? Говори сейчас, пока мы одни, – потребовала девушка. Она старалась выглядеть невозмутимой, но по часто бьющемуся сердечку парень почувствовал, что шантажистка его волнуется. Это было так мило, что он не сдержался и поцеловал ее в лоб.

– Я согласен, – сказал молодой человек и с удовольствием отметил, как порозовели  щечки у его ноши. – Но не из-за того, что опасаюсь разоблачения, – добавил он. – Дело в том, что я назначен твоим лекарством и согласился им стать добровольно, потому что искренне хочу тебе помочь.

– Спасибо, – сказала лягушка и смущенно уткнулась лицом парню в грудь. Кажется, ей было немного стыдно, за свой шантаж. Но потом Дима услышал легкое посапывание и догадался, что девушка его нюхает.

«И все-таки она бессовестная, – со смехом подумал Пономарёв, забавляясь своей наивности. – Стыдно ей, как же! Сейчас балдеет, небось, и фантазирует, как наслаждаться мной будет».

Когда они подошли к дверям здания и лягушка оторвалась от него, глядя вверх, Дима увидел ее шальные глаза и понял, что догадки его, похоже, оказались правильными.

Помещения изнутри имели белые стены, белые потолки и белые двери, так что ассоциации с медицинским учреждением напрашивались сами собой. Только пол оказался деревянным паркетным, а еще повсюду было много зелени, растущей в горшках, на клумбах и даже на маленьких грядках, проложенных вдоль стен.

– Пациентку неси в седьмую палату, – распорядилась целительница. – Прямо по коридору, дверь с левой стороны. Так, а где Лика?

– Вы про вторую лягушку? – уточнил Дима. – Так она осталась спать в фургоне.

– И ты ее не разбудил?

– Руки были заняты.

– Ладно, неси, я сама схожу за ней.

Молодой человек понес лягушку по указанному адресу, и Алиса пошла вслед за ним.

«Ты связалась с куратором? » – мысленно спросил Дима у своей спутницы.

«Да, – ответила доппельгангер. – Ты не поверишь, но им оказалась йоко с шестью хвостами, главная целительница этого городка».

«Что тоже целительница и тоже кицуне? » – удивился молодой человек, поражаясь такому совпадению.

«Дурак ты, – констатировала Алиса, едва сдерживая смех. По мыслефону собеседника она поняла, что тот не прикалывается и удивлен серьезно. – В этом городке всего одна главная целительница и она как раз пошла будить вторую лягушку. Если ты сейчас спросишь меня, что произойдет, когда две шестихвостые кицуне встретятся в фургоне, я стукну тебя по башке».

Теперь уже и Дима едва не рассмеялся, поняв комичность своей ошибки. Он почувствовал к тому же приятное облегчение от того, что все так удачно для них разрешилось.

«Не расслабляйся раньше времени, – предупредила Алиса. – Нас с тобой ожидает еще бронебойный пистон в пятую точку за то, что так облажались. Вернее меня ожидает, – вздохнула девушка».

Подойдя к палате номер семь, Пономарев взглянул на лягушку и занервничал. Уж больно пристально та разглядывала Алису.

– Я вот подумал, – сказал он, обращаясь к монстродевушке, которую нёс, – что мы ведь так и не познакомились. Меня, например, Димой зовут, а это сводная сестра моя, Алиса.

– Очень приятно, – сказала лягушка. – А мое имя Ника. Знаешь, я все стесняюсь спросить. Твоя сестра мне внешностью своей напоминает одну интересную мамоно.

– В общем-то да, – улыбнулась Алиса. – Есть одна помощница у Димы, которая очень на меня похожа. Это его цукумогами.

Молодой человек тем временем занес девушку-лягушку в палату и, подойдя к кровати, аккуратно посадил ее на заправленную постель.

– А-а-а, так это была цукумога-а-ами, – протянула Ника, хитро прищурившись.

– Именно так, – улыбнулся Дима, отступая от девушки на пару шагов.

– Эй! Ты куда, – надула она губки. – Я еще пообниматься с тобой хотела.

– Я не ухожу, – заверил девушку молодой человек. – Просто хотел помощницу тебе свою показать. Аня, поздоровайся с Никой.

Нишикиномия вытянулась из Диминого перстня как джин из бутылки, материализовавшись примерно до пояса. Она по-прежнему была одета в белое свое платье с черными отторочками. Нижняя часть ее тела вместе с одеждой сужалась, утончалась и исчезала в волчьей голове на кольце, а верхняя расположилась за спиной парня, которого девушка обняла руками за шею.

– Хи-хи, это одна из тех лягушек, которых я напугала у озера? – весело сказала девушка, будто бы вспоминая что-то забавное. – Вы тогда чуть не поймали моего господина и, если бы блеф мой не удался, ему бы несладко пришлось.

Ника сразу же напряглась, как только Аня появилась и, подтянув ноги под себя, уселась на корточки, готовая прыгнуть в любой момент.

– Значит ты цукумогами? – спросила она насмешливым тоном.

– Не веришь, осмотри мою ауру, – пожала Нишикиномия плечами. – Я ее сейчас не скрываю.

– А откуда мне знать, что ты не доппельгангер, которая притворяется духом?

Аня вытянулась из кольца целиком и встала на ноги рядом с молодым человеком.

– Ну вот, – развела она руками, обращаясь к Диме. – Говорила же я тебе, что она не поверит. Придется съесть ее как опасного свидетеля.

«Подыграй ей», – подсказала Алиса парню телепатически.

– Эй, постой, не надо, – замотал тот головой и заслонил собой девушку-лягушку.

Цукумогами зловеще "дзанкнув" сформировала на каждой руке по стеклянному копью и елейным голоском попросила.

– Димочка, отойди, пожалуйста, а то мне придется и тебя съесть.

– Нет, я тебе не позволю! – воскликнул молодой человек пафосно. – Я грудью своей защищу эту девушку!

– Ну, как знаешь, – хмыкнула Аня и вонзила ему в грудь свои копья, так что они пронзили тело парня насквозь и вышли сзади из его спины.

Дима этого не знал, не чувствуя вообще ничего, не ощущал, будто что-то в него проникло, но он видел, как копья вошли в его тело спереди и наигранно застонал.

– Ах! Моя жизнь окончена! Я еще так молод! Как жаль! – и парень стал биться, изображая конвульсии.

Ника смотрела на это представление в ужасе, вытаращив глаза и закрыв рот обеими ладонями.

– А-а-а-А-А-а-а-А-А-а-а! – курлыкал парень как полицейская сирена, повышая и понижая интонации волнами, а потом вдруг заверещал: – КЬЯ-А-А-А-А-А!!! ХА-ХА-ХА!!! – и отпрыгнул на полтора метра назад. В тот же момент стеклянные иглы смерти на Аниных руках исчезли на пару секунд, открывая обычные человеческие руки, а затем замерцали, как неисправная неоновая лампочка и снова появились.

– Эй, ты чего щекочешься? – выдохнул Дима, переводя дух.

– Потому что ты голосил как дурак, – сказала Аня и рассмеялась. – Мы ведь договаривались немного подшутить над Никой, а ты ее чуть до инфаркта не довел.

– Ой, что, правда? – огорчился парень, поворачиваясь к лягушке, и застал ее бледной как смерть. Он подошел к девушке и взял ее за руки. – Эй, я живой, – сказал он. – Это просто шутка была, извини.

Ника, не веря своим глазам, ощупала Диме грудь, убедилась, что он невредим и, скривившись, заплакала.

– Дура-а-ак! – простонала она и двинула его кулаком в живот так, что у парня перехватило дыхание, и он согнулся пополам от боли.

– Ма-амо-очка-а, – тихо прохрипел молодой человек, оседая на пол.

Но лягушка, не обращая на его корчи внимание, сграбастала болезного и прижала к себе.

– Ничего, – пробурчала она. – Не помрешь. Не так уж и сильно я тебя стукнула. Если после иглы смерти выжил, то от удара моего и подавно оправишься.

– Так у Ани копья-то не настоящие, а твой кулак самый что ни на есть реальный, – сдавленно выдавил из себя молодой человек и рассмеялся, постанывая от боли. – Ох, чуть внутренности мне все не отбила.

– Просто в солнечное сплетение попала тебе, – сказала Аня и, сердито посмотрев на лягушку, села с другой стороны от парня. Она сдвинула Димину ладонь немного в сторону и стала гладить его по животу. Обе руки ее вновь были обычными, человеческими.

– Извини, – вздохнула лягушка и тоже погладила Диму. – Не рассчитала силу. Это я от избытка чувств.

– Ладно, все в порядке, – улыбнулся молодой человек. – Уже проходит.

– Значит ты и правда не доппельгангер? – спросила Ника у Нишикиномии.

– Правда, – ответила девушка.

– А можно эти… иглы твои потрогать?

– Только посмотреть, – сказала цукумогами и создала на одной своей руке стеклянное копьё. – Оно бесплотное. Просто иллюзия.

Лягушка  попыталась коснуться копья рукой и та прошла насквозь, поймав пустоту.

– Жаль, – разочарованно вздохнула Ника. – А мы-то с подружками обрадовались, что настоящую доппельгангера увидели.

– Обрадовались? – удивилась Алиса и заинтересовалась. – Почему? Аня ведь вас напугала.

– Ну, это страшно было и круто, одновременно, – улыбнулась лягушка. – Я когда сестренкам своим рассказывала, те прям пищали от восторга. А теперь придется их разочаровать.

– Думаешь это плохо, что доппельгангеров нет? – грустно улыбнулась доппельгангер.

– Не знаю, – ответила Ника. – Но интереснее с ними было бы точно. До наших дней об этих мамоно только придания и дошли. И как-то не очень верится мне, что они настолько уж кровожадными были. Поэтому, когда мы с подругами узнали, что слизька жива и невредима, я очень обрадовалась. Мне казалось, подтверждаются мои догадки о том, что существа эти, в общем-то, не такие уж и плохие и без особой надобности никого не убивали. Так что теперь… в общем, я чувствую себя разочарованной.

Алиса рассмеялась и, сев на постель рядом с лягушкой обняла ее.

– Может быть ты и права, кстати, – подмигнула она собеседнице. – Если попросишь Диму, то он расскажет тебе сказку о доппельгангере. Мне кажется, она должна тебе очень понравиться.

В палату заглянула вторая лягушка и, увидев свою сестренку в полном здравии, с визгом бросилась к ней.

– Ника! Ника! – запричитала она, обнимая девушку за талию и прижимаясь щекой к ее животу. – Как я рада! Как рада! Спасибо темной матери, что с тобой все в порядке!

Несколько секунд спустя в проеме двери показалась кицуне и строго посмотрела на всех присутствующих.

– Это еще что за балаган?! – возмутилась она. – Откуда столько народу?! А ну-ка все на выход!

– Мая, – обратилась Ника к целительнице. – А мальчика мне нельзя? Я спрашивала, он не против.

– Можно, – смягчилась целительница, – и даже нужно. Но вначале я хотела бы с ним поговорить и проверить его здоровье. Так что подожди с полчасика, ладно? Можете пока с Ликой все подготовить.

– А есть кожаная кушетка? – спросила лягушка, прямо на глазах розовея от предвкушения.

– Ты на ней как раз сидишь. Просто постель сними, а под ним кожаное покрытие.

– Ура! – обрадовалась Ника, посмотрела на сестру и обе они захихикали.

Мая тем временем перевела взгляд на парня и его спутниц.

– Все посторонние за мной, поговорим в моем кабинете, – сказала она и покинула проем двери, направившись в ту сторону, откуда пришла. Дима с Алисой догнали ее в коридоре, Аня же, недолго думая, юркнула обратно в кольцо.

Целительница вошла в комнату, которая была, похожа на кабинет. Около дальней от входа стены у окна стоял большой стол для работы, а справа от него в углу приютился металлический сейф. Имелись также шкафы с книгами и какими-то папками, несколько стульев и парочка кресел. Мая не стала садиться за стол, вместо этого развернула одно из кресел и расположилась в нём. Её белоснежные пушистые хвосты аккуратно сложились за спинкой. Она закинула ногу на ногу, так что поза ее стала весьма откровенной, открыв длинные стройные ноги почти до самых ягодиц [1]. Алисе с Димой целительница сесть не предложила, и те остались стоять в центре комнаты.

– Капля, закрой дверь, – приказала кицуне, и доппельгангер вернулась ко входу. Она выглянула в коридор и плотно притворила дверь, после чего заняла прежнюю позицию и лаконично отчиталась:

– Все чисто, куратор.    

Мая сложила руки на груди и посмотрела на Диму таким взглядом, что тому тут же захотелось вытянуться по стойке смирно.

– Представь мне своего подопечного, – попросила она.

– Рекрут категории "три-эм", – ответила Алиса. – Зовут Дмитрий Пономарев, мир – Земля, страна – Россия, город – Екатеринбург, возраст – 20 полных лет, энергетический уровень в настоящий момент – пятый.

– Уровень его я и сама вижу, как и категорию, – (парню очень хотелось спросить, что значит "три-эм", но он посчитал разумным начальство не перебивать). – Какую придумала легенду?

– Имя по легенде – Дима Земезис, уроженец Сентории, сирота. В возрасте семи лет усыновлен Марисом Земезисом, профессиональным искателем приключений, охотником за реликвиями и артефактами.

– Та-а-ак, – задумчиво потянула девушка-лиса, – Дима, значит. Очень приятно. Мое имя ты слышал, но обращаться ко мне следует пока куратор, мэм или госпожа. Все понял?

– Да, мэм.

– Вот и хорошо. А сейчас возьми стул и садись. – Дима послушался, и кицуне перевела взгляд на Алису. – Теперь, Капля, разберемся с тобой. Твое имя по легенде?

– Алиса Земезис, родная дочь Мариса и Лианы Земезис, уроженка города Сан Илия.

– Сан Илия? – переспросила куратор. – Какой пост?

– Пятый. Улица Русалок, дом пять. С Лианой согласовано.

– Ладно, пусть так. А теперь подробно доложи мне о том, что произошло с момента нашей последней связи. Особенно удели внимание контактам с лягушками у озера и с гуманистом в лесу.

– Есть, – вздохнула Алиса и стала рассказывать.

«Почему она только сейчас об этом докладывает? – удивился Пономарев. – Инциденты-то ведь произошли не шуточные! »

«У нее с куратором связь один раз в двое суток, – пояснила Аня. – Причем не она соединение устанавливает. Последний раз сестренка отчиталась в тот день, когда мы на кабана охотились. Это произошло утром незадолго до твоего пробуждения в пещере. Следующий доклад должен был состояться сегодня утром. Но куратор на связь почему-то не вышла. Видимо отсутствовала в городе. Так что все важные события: столкновение с лягушками на озере, ночное нападение волков, разборки с гуманистом и контракт с лизардом произошли как раз в этот интервал времени. Вот сейчас она и отчитывается. Н-да, чувствую, будет нам втык. Накосячили ведь будь здоров как, особенно с лягушками. Нельзя было Алисе раскрывать себя ни при каких обстоятельствах. Куратор и ездила-то на озеро, наверное, чтобы замести следы».

Алиса изложила все события лаконично, уложившись в пару минут и замолчала, выжидательно глядя на свою начальницу, которая сохраняла невозмутимое выражение на лице.

– Как, ты говоришь, зовут ту ящерицу? – уточнила куратор. – Лилия?

– Да.

– А фамилия у нее не Моэро случайно?

– Фамилию не знаю, – ответила доппельгангер.

– Очень интересно. Ну, да ладно. Начнем разбор полетов. Для начала скажи мне, милочка. Что за странную игру в любит-не-любит ты со слизькой устроила? У тебя какой был приказ?

– Доставить рекрута в Деревню счастья?

– А ты что сделала?

– Доставила.

– Нет, дорогуша, – сказала кицуне елейным голосом, от которого у Димы мурашки побежали по спине. – Я спрашиваю, что ты сделала в тот день, когда отчиталась передо мной, что все идет по плану и следующая встреча наша будет уже в деревне? Отвечай!

– Инициировала процедуру самораспада, – кислым голосом ответила Алиса.

– И зачем же ты это сделала, милая моя? – ещё более сладко спросила Мая, но парню показалось что у него волосы приподнимаются на голове от того что воздух в комнате вдруг стал будто наэлектризованным.

– Я посчитала, что задание мое провалено.

– И на каком, интересно, основании ты так посчитала, позволь спросить?

– Рекрут испытание не прошел.

– Да неужели? И что с того? Давай-ка ещё раз вспомним, какое у тебя было задание. Повтори!

– Доставить рекрута в деревню Счастья, – тихо ответила Алиса, выглядевшая сейчас как двоечница у доски.

– Ох, как странно, – с наигранным удивлением сказала кицуне. – Наверное, я оглохла совсем. Почему-то ничего не услышала в этой формулировке про испытание рекрута. ИС-ПЫ-ТА-НИ-Е, – повторила она четко по слогам. – Вроде нормально это слово звучит, отчетливо. Так в каком месте фразы: «Доставить рекрута в деревню Счастья» оно должно стоять?

– Ни в каком.

– Как так?! – изумленно всплеснула куратор руками. – А ты говорила, что посчитала задание проваленным. Может ты забыла о чем-то мне рассказать? Наверняка, магическим дождем метеоров Деревню счастья сожгло дотла? Или, быть может, суккуба сотого уровня стерла с лица земли этот городок заклинанием Армагеддона? Ах, нет! Мы же сейчас с тобой здесь находимся. Может быть, рекрут погиб? Вроде бы тоже нет. Вот он, сидит на стуле. Так ОБЪЯСНИ мне, ПОЖАЛУЙСТА, свою СТРАННУЮ логику! – выделяя слова артикуляцией, потребовала кицуне, и глаза ее при этом буквально метали молнии.

– Он не захотел уходить, – всхлипнула Алиса и захныкала. – Он в слизьку влюбился, меня отверг, мне жить не хотелось!

– ЧТО ЗА СОПЛИ, ТЕМНАЯ М-М-МАТЬ!!! – прорычала йоко, хвосты которой развернулись веером, и Алису оторвало от пола невидимой силой и стало трясти. – Мы тут в дочки-матери с тобой играем?!! Что за хрень ты тут несешь?! Он отказался! Да плевать!!! Подмышку его и сюда ко мне на ковер! Что с ним дальше делать – это не твоя забота! Не твой уровень компетенции!

Куратор вскочила с кресла, рассержено прошлась по комнате, и доппельгангер, наконец, плюхнулась на пол, приземлившись на ноги.

– Категория "три-эм" это тебе не шутка! Да он один пока на всю нашу планету такой. Трое в средней стадии подготовки и неизвестно еще кто из них получится. Ты же сама видела, как он лягушку буквально с того света достал, и у него еще только пятый уровень! Чем ты думала, я не понимаю, когда слизьке хотела оставить его?!

– Но любовь… – простонала доппелька.

– Да к Илиас её в зад! Доставили бы мы потом к нему слизь, если уж на самом деле так в нее втюрился. Не умер бы, дождался. Это не твое дело было вообще!

– Вы и без меня могли бы его забрать, – буркнула Алиса. – Где он находился, было известно. Так какие проблемы?

– А где бы я другую каплю достала, дурочка? – уже гораздо более спокойным голосом спросила куратор. – Ты ведь тоже единственная в своем роде пока. И вторую такую сделать будет проблематично. Лиана последний первород истратила на тебя. Больше запасов у нас нет. И не выяснили мы до сих пор, как Промештейн его производила. Запомни, девочка моя, твоя жизнь тебе не принадлежит. Не имеешь ты права ей распоряжаться. – Целительница подошла к Алисе и обняла её, прижимая к себе. – Ох, глупая, глупая ты моя. Неужели не поняла еще, что можешь стать первоматерью целого вида, что будущее сородичей твоих лежит на твои плечах?

– Простите, куратор, – всхлипнула девушка. – Больше такого не повторится, обещаю.

– Ох, ладно, – вздохнула Мая и, отпустив девушку, вернулась на кресло. – Орать на тебя больше нет желания, выпустила я пар. Объясни мне только, за каким хером, извиняюсь, ты лягушкам иглы смерти свои показала?

– Состояние аффекта, злость, обида, я только что с того света вернулась, соображала плохо.

– Как следовало поступить?

– Обозначить себя как цукумогами, дождаться пока лягушки идентифицируют меня как духа, и сбежать от них, забравшись вверх по скале.

– Хорошо, что хоть теперь ты это понимаешь. – Целительница вздохнула. – Вам повезло, что мне поручили проверить слух о появлении доппельгангера. Позавчера я отправилась к озеру и сделала замеры индикатором перворода. Наследили вы там изрядно, я вам скажу, но все следы я уничтожила. Сегодня буду писать рапорт, что слух не подтвердился, и никаких жертв нет. Дам заключение, что возбуждать дело за отсутствием состава преступления нет оснований. В этом случае следственная группа, скорее всего, привлечена не будет. Могут правда для порядка назначить еще одного эксперта с целью независимого опроса свидетелей. Так что ваш спектакль перед лягушкой оказался очень кстати. Однако цукумогами впредь нужно научиться обходиться без перворода. Я дам вам на время наставницу, тоже цукумогами. Она обучит вашего духа пользоваться своей природной силой.

Мая достала из ящика стола какой-то бесцветный кристалл в серебристой оправе и подошла с ним к Диме. Примерно в метре от парня камень засветился бледно-зеленым светом и разгорелся как маленькая лампочка, когда кицуне поднесла его к одежде молодого человека вплотную.

– Так и знала, – вздохнула девушка-лиса. – Чтобы завтра же шмотки его были из натуральной ткани. Вам что, денег не хватает нормальный костюм купить? Так я дам. Из этого дома, дружок, ты должен выйти без единого п-нуклона на теле, ясно? Капля, ты размеры подопечного знаешь? Вот и сходишь ему за одеждой, пока лягушки на нём скакать будут.

– Я и сама ведь тоже из перворода, – сказала Алиса, с испугом поглядывая на камень в руках куратора. То что ее так просто оказалось разоблачить привело доппельгангера в состояние, близкое к шоку.

– Знаю, – вздохнула Мая, направляясь к сейфу в углу комнаты. – Уровень у тебя всего лишь четвертый. Это слабовато. Возможности п-экранирования откроются только с восьмого. Значит, останетесь в деревне до тех пор, пока ты не прокачаешься. Заодно подопечный твой подучится искусству фехтования на мечах, а цукумогами освоит свои призрачные силы.

Кицуне открыла сейф и достала из него какой-то кулон на цепочке.

– Ничто лучше не замаскирует доппельгангера, чем она сама, – с улыбкой сказала Мая. – Но пока ты не умеешь этого делать, придется пользоваться магическими амулетами. Подойди сюда, одень, – протянула она руку с кулоном в сторону девушки.

Алиса приблизилась к Мае, взяла у нее украшение и повесила его себе на шею. После этого куратор поднесла к ней кристалл, и тот остался бесцветным.

– Вот так, – улыбнулась целительница. – Носи его, не снимая, и, по крайней мере, здесь, в деревне, ни кто не обнаружит в тебе ничего аномального. – Она закрыла сейф, вернулась к креслу и снова уселась в него. – Капля, ты тоже садись, – разрешила куратор, и Алиса заняла место на другом стуле справа от Димы. – Теперь поговорим о вашем инциденте с гуманистом. Следует ли говорить, что решение противодействовать ему было очень рискованным? Наверное, сами это понимаете. Однако именно в данной ситуации вы поступили правильно. Чуть позже, думаю, уже завтра поймете, почему я так говорю. Действовали вы как дилетанты, конечно, но отсутствие времени на подготовку вас оправдывает. Ссылка на директиву 8/6 весьма остроумна и изменение внешности рекрута – важная предосторожность. Однако идея выдать его за гуманиста была авантюрой чистой воды. Ты сама придумала эту фигню или кто подсказал? – спросила Мая у доппельгангера.

– Это я придумал, – подал голос Дима. – Не ругайте Алису, пожалуйста.

Кицуне посмотрела на него и улыбнулась.

– Хорошо, не буду. Тем более, что все у вас получилось, а победителей, как говорится, не судят. У меня один только вопрос.   Был ли план "Б"? Капля, ты ведь придумала какой-нибудь выход на случай неудачного исхода, верно? К примеру, если бы свиту гуманиста не остановила иллюзия, или если б он, невзирая на директиву, приказал своим монстродевушкам напасть на вас? Мог ведь и поединок закончился в его пользу, согласись.

– При неудачном исходе я собиралась вместе с подопечным прыгнуть в лес, прикрываясь аурой цукумогами, а потом драпануть на всех парах канатно-тарзанным способом, полностью погасив свое темное излучение и духовное излучение Димы. Очень маловероятно, что нас стали бы преследовать. Гуманист все-таки в чужой стране, да и ящерка, которую они ловили, осталась бы с ними.

– Вот это и плохо, – покачала головой Мая. – Ну да все хорошо, что хорошо кончается. Так. Теперь поговорим об изменении внешности. Первородные накладки необходимо снять уже сейчас, так что к лягушкам, Дима, пойдёшь в естественном своем обличии.

– Но меня уже видели таким и бабушка с дедушкой, и  ящерица, и другие монстродевушки в городе.

– Н-да, это проблемка, – вздохнула куратор. – Однако оставлять первород на лице слишком рискованно. Бабушку с дедушкой ваша цукумогами, положим, могла бы обмануть, наложив на молодого человека иллюзию чужой внешности. Но вот ящерицу и других монстродевушек, у которых уровень выше, ей в заблуждение не ввести. Ну, да ладно, я и так собиралась вам духа-наставницу дать. Не буду тянуть с этим. Мелисса, покажись нашим гостям.

Рядом с кицуне вдруг возникла девочка лет четырнадцати в светло-бежевом пиджачке с черным воротником и черными манжетами рукавов [6]. Из-под пиджака виднелась белая сорочка, бедра и верхнюю часть ног Мелиссы прикрывала черная мини-юбка. Голени ног ее обтягивали белые гольфы, стопы обуты были в черные туфли. Глаза девочки оказались желтыми как у кошки, волосы – серебристыми, распущенными и длинными, дотягиваясь до талии. Лицо её было спокойным и даже бесстрастным.

«Ну, вылитая кудэрэ, – подумал Пономарев с любопытством разглядывая незнакомку. – И волосы тоже серебристые! Блин, везёт мне на блондинок! »

Мелисса холодно осмотрела присутствующих, потом перевела взгляд на Маю.

– Хочу познакомить вас, – сказала та, приобнимая девочку за плечи. – Это мой фамильяр, цукумогами сорокового уровня. Её иллюзии даже мне не под силу от реальности отличить, а здесь в деревне вряд ли найдется кто-то сильнее меня. Они почти что вещественные, ее иллюзорные мечи наносят реальный урон, разрезая сталь как масло.

Девочка с невозмутимой миной на лице выпустила из каждого рукава  по лезвию полуметровой длины и назад их втянула, типа продемонстрировала свое оружие [7].

– Мой фамильяр в совершенстве владеет призрачными силами и может стать наставницей для вашей цукумогами, – продолжила объяснять целительница. – Она берет плату энергией, может питаться как темной, так и духовной. Обычному человеку пользоваться ее услугами было бы обременительно, но ты, Дима, легко сможешь удовлетворить потребности моего духа. Я предлагаю тебе воспользоваться услугами Мелиссы, по крайней мере, до тех пор, пока вы остаётесь в деревне Счастья. Потом, когда покинете наш городок, маскировку можно будет снять, и фамильяра своего я заберу назад.

– Хозяйка, я хотела бы познакомиться со своими протеже поближе, прежде чем дать согласие помогать им, – ровным, полностью лишенным каких бы то ни было эмоций голосом сказала девочка.

– Конечно, это твое право, милая, – кивнула девушка-лиса.

Мелиса направилась в сторону гостей и Дима с Алисй встали со стульев, приветствуя ее.

«Аня, покажись», – попросил молодой человек, и его цукумогами появилась справа от него.

Девочка вначале подошла к Диме. Она была ниже его на примерно голову, поэтому ей пришлось смотреть снизу вверх, чтобы видеть его глаза. Руки духа коснулись груди парня, и тот почувствовал приятное тепло, разливающееся по телу.

– В тебе много духовной энергии и ты вкусный, – констатировала цукумогами. – Я с радостью буду тебе служить.

– Я… я не смогу с такой юной девочкой, – слегка заикаясь, сказал Дима.

Мелисса внимательно посмотрела ему в глаза и губы её тронула лёгкая улыбка.

– Оставь эти пошлости, – ровным голосом сказала цукумогами. – Духам нет необходимости вступать в интимную связь с мужчиной, чтобы брать его духовную энергию, и сперма твоя мне не нужна. Что же касается моего возраста, то не стоит обманываться внешним видом. На самом деле мне больше сотни лет.

Потом Мелисса перевела взгляд на Аню и подошла к ней.

– Пятый уровень и возраст меньше недели, – монотонно сказала она. – Хоть ты и слабая, но очень молодая. Это говорит мне о том, что ты быстро развиваешься. Прекрасно. У тебя высокий потенциал, однако твои навыки манипуляции первородом порочны. Они мне не нравятся. Я научу тебя обходиться без него.

Третьей была Алиса. Девочка подошла к ней и окинула своим ледяным взглядом.

– Порочное существо, преступное, – холодным тоном произнесла она. – Знай же, я буду следить за тобой. Если съешь мамоно или человека, я убью тебя.

Мелиса коснулась руки доппельгангера, та вскрикнула и отшатнулась, хватаясь за место прикосновения.

– За что?! – обиженным голосом спросила девушка.

– Это предупреждение, – бесстрастно ответила цукумогами. – Тот кусочек перворода, что я уничтожила, ты легко восстановишь, но будь уверена, если возьмешь чью-нибудь жизнь без необходимости, эту боль испытает все твое тело.

– Мелисса прекрати! – сердито прикрикнула на нее кицуне. – Не забывай, что капля – наша союзница!

– Я помню, – бесстрастно ответила девочка, продолжая смотреть Алисе в глаза. – Именно поэтому она до сих пор жива.

Пономарев просто оторопел от всего происходящего и на несколько секунд впал в ступор, но потом он увидел в глазах Алисы страх и в душе его поднялась волна гнева. Парень просто закипел от переполнявших его яростных эмоций, но изо всех сил продолжал сдерживаться, сохраняя на лице бесстрастное выражение.

– Простите её друзья, – сказала Мая. – Мелисса была обучена как убийца доппельгангеров и в свое время принимала активное участие в их зачистке, поэтому ей сложно перестроиться. Она до сих пор рассматривает этих мамоно как потенциальных врагов. Мелисса, дай обещание, пожалуйста, что на время службы молодому человеку забудешь о своих предубеждениях и будешь беспристрастно относиться ко всем его товарищам.

– Чтобы дать такое обещание, – ровным голосом сказала цукумоками, – я должна сперва согласиться на контракт. – Она снова встала напротив Димы, посмотрела на него, подумала немного и кивнула: – Я согласна. Поэтому прошу прощение за неподобающее поведение и впредь до конца службы обещаю быть беспристрастной.

Мая коснулась своего запястья на левой руке, и на нем вдруг проявился золотой браслет. Она отстегнула его, взяла в ладонь и направила её в сторону духа так, словно ожидала, что та подойдет и возьмет украшение. Мелисса не двинулась с места, но браслет исчез с ладони кицуне и оказался у нее в руках.

– Прими мое расположение и помощь, молодой господин, – сказала дух, – протягивая Диме браслет. – Обещаю служить тебе преданно и прилежно в течение всего срока нашего контракта, пока хозяйка не отзовет меня.

– Отказываюсь, – процедил Дима.

– Что? – переспросила девочка, на лице которой впервые возникла какая-то эмоция, и это было удивление.

– Я отказываюсь от твоих услуг, цукумогами, – холодно повторил молодой человек.

– Но почему?

– Ещё спрашиваешь?! Ты обидела мою лучшую подругу, близкую моему сердцу мамоно, которую я очень люблю, причинила ей боль и такого я тебе простить не могу. Мой ответ: нет! Я не приму твою помощь!  

– Ты готов идти на поводу у своих эмоций и отказаться от выгодного контракта, в котором нуждаешься? – переспросила Мелисса. – Это твое дело.

Она отвернулась от парня и вернулась к целительнице.

– Эй-эй! – забеспокоилась Мая. – Ну, вы что делаете-то, а? Дима, кончай дурить! Мелисса нужна вам, как наставница для Ани и как комуфлятор для тебя. Давайте забудем все разногласия и заключим мир ко всеобщей выгоде.

– Я не могу предать чувства своей близкой подруги. Она была незаслуженно оскорблена и пострадала физически. Так что лучше я обойдусь силами своих помощников, чем вступлю в союз с духом, которому не доверяю.

– Дима, я уже не обижаюсь, – тихо ответила Алиса, в глазах которой угадывалась грустная благодарность.

– Нет! – отрезал молодой человек, который все еще чувствовал горечь в голосе девушки. – Я сказал уже и еще раз повторю: меня не устраивает такой союзник.

Мелисса снова подошла к молодому человеку и встала напротив него. Встретившись взглядом с девочкой, он увидел в глазах её удивление и легкую грусть.

– Что мне сделать, молодой господин, чтобы ты меня простил? – спросила цукумогами.

– Для начала хотя бы извинись перед моей подругой и получи ее прощение. Без этого наш союз невозможен.

Мелисса повернула голову к Алисе и сказала:

– Мне очень жаль, что я проявила несдержанность. Прости меня, пожалуйста.

– Прощаю, – тут же ответила девушка, которая чувствовала себя не в своей тарелке от всего происходящего.

– Нет! Не достаточно! – прорычал Пономарев, до сих пор кипящий от злости. Он нервно потер себе лоб кулаком и продолжил: – Моя девушка слишком добра и отходчива, чтобы требовать исчерпывающей сатисфакции.   Извинись так, чтобы я простил тебя за нее!

– Дима, ну перестань, – тихо попросила Алиса. – Не будь ты таким упрямым ослом.

– Извини, но не перестану, – мягко ответил ей молодой человек. – Я слишком люблю тебя, чтобы принять формальные извинения.

Мелисса долго смотрела на него, и по бесстрастному её взгляду невозможно было понять, о чем она думает.

Иллюстрации к главе:

[1] Мая сидит (целительница-йоко, куратор Алисы-доппельгангера) -

[2] Алиса-младшая (доппельгангер в человеческой форме) -

[3] Алиса-старшая (ехидна, бывшая Владыка монстров) -

[4] Аня (цукумогами) балдеет -

[5] Девушка-лягушка -

[6] Мелисса (цукумогами-телохранитель, убийца-доппельгангеров) -

[7] Мелисса в боевой форме -

продолжение -