Мой Милый Маркиз

Сегодня я наконец решил, что выебу свою девочку в зад. Обычный секс не представлял для меня более интереса. Просто надоело тыкать своим хуем в ее раздолбаное влагалище. Когда я познакомился с ней она уже имела огромный сексуальный опыт, она была шалавой, гребаной шлюхой в которую тыкался чуть ли не каждый хуй в нашем районе и наверное за его пределами. Но мне было впринципе насрать на это, лишь бы была постоянная дыра. До нее у меня было не много женщин. Они не обращали на меня внимания, потому что я любил ...

…Я подняла голову и жалобно посмотрела на Богдана. Мои глазки немного налились слезками и губы дрожали, Богдан подтянул мой подбородочек к себе и наши губы вновь сомкнулись, о господи, как я обожала, когда он меня целовал. И вот он снова шарит в мой ротике, обыскивает его, нежно, но настойчиво, его руки стали сжимать мою попочку упругую, а губки сосались, мы позабыли обо всем на свете! Лишь его язык… и мой, они переплетались, образуя неведомые никому узоры, ленты… моя киска увлажнилась, и пара капель упало ...

Любовь с Лолой происходила ближе к вечеру, но до темноты ещё было далеко. Я подремал полчаса после соития, потому что было приятно и спокойно. Я ничего больше не хотел и был поглощён негой.

А вот Юля спала гораздо дольше – часа два, наверное, что объяснялось употреблением алкоголя. Но она проснулась отрезвевшая и пошла в душ, где основательно ополоснулась водой. Вернувшись с влажным полотенцем, Лола бегло навела на лицо красоту с помощью компактной косметички и стала собираться домой. Я это воспринял...

События описанные в этом рассказе, произошли на самом деле. Имена, названия — изменены.

Лето 2006 года, конец дня жаркого июльского воскресенья. В войсковой части N, находящейся в отдаленном гарнизоне была расслабленная обстановка, подразделения на полевом выходе, тишина и спокойствие. Вдалеке слышна работа отбойных молотков, идет снос старого здания КПП, поступили деньги — начался глобальный ремонт. Ремонта не избежал и лазарет, всех больных перевезли в гарнизонный госпиталь, а оставшийся мед персон...

Степь большая…
Жизнь - как степь, и ты в ней - затерявшаяся пылинка.
Ольга безвольно покачивалась в повозке и при каждом толчке стукалась о её край коленом. Тупо наблюдала, как под ударами медленно протирается подол сарафана, как с колена сдирается кожа, как на осаднённой коленке выступают капельки крови, и доска повозки постепенно окрашивается в красный цвет. В цвет её крови....