Алмазы вечны

Восточная верхушечная, словно шишка двухметровой явайской, мудрость отцов " Мир в душе - мир вокруг ", пройдя небольшую трансформацию в моей замысловатой голове, рассматривающей глазами фотку единственной и неповторимой, разумеется, преобразилась в нечто совсем иное, ведь клумба - это не просто мефодьевская " г ", а сложный ход шахматного коня, так что, хочешь, не хочешь, а самой судьбой мне предназначено, хотя бы сегодня, быть конем, могучим таким жеребцом, взвалившим на свою спину приятный округлостями груз, и переть его сколько хватит сил, ощущая тактильно гладкость кожи амазонок, кругленькие попки и сильные ноги, охватывающие мои раздувшиеся от гордости бока - и это не говоря о яйцах, гудящих колоколами от вожделения - истинного скакунца Саймака, свалившего на Юпитер, в пику венеристому Маску и мутному Пряникову, дрочащему на отголоски моих оргий, жаль, что разрешение не позволяет разглядеть в подробностях выражения лиц четырех штук девок ( но возможно, что одна не совсем девка, слева которая, типа, Земфиры в солнцезащитных очках ), а уж кольцо на шее и Фродо, пошедший Райкиным на ум, перепутали все окончательно и я, бормоча " Мир в голове и стояк в штанах - залог сказочки, истории, стишка и х... й знает, чего еще ", прилег перед ноутом и начал вбивать чистейший, словно голландский мет, поток, преобразуя в буквицы всю любовь к моим музам, столь разным, что я, вроде, менял лица на своей голове, забегая то к одной, то к другой, представая перед единственной капризным мужем - гением, дарованным Брином по обету перед Гейтсом, Рокко с хером, нарисовываясь у Диты, и куртуазным поэтом раннего средневековья, в смешной шапочке и матерчатых туфлях с невероятно загнутыми носами у ног сквиртующей Бонни, ну, а у хохлушек я, соответственно, выскакивал Швейком и маркизом де Садом, но без гомосячества.

- Таким образом, товарищи ...

Я оборвал фразу в самом начале, просекая душой, что кино - мало, тут надо орудовать бессмертной классикой, настоящими бриллиантами, золотом золотого века, Пушкиным, бля, на - крайняк, орудийной батареей капитана Солженицына, громящей гадов Клинцевича, Рагозина и Мединского под Бобруйском, разнося нечестивые полчища на целую кучу панически разбегающихся Епифанцевых, гениально читающих чужие стихи, настолько шикарно и вуматно, что я на второй минуте декламации ищу наградной " Парабеллум " доктора Геббельса и озираюсь в поисках личного " Мессершмитта " рейхсмаршала авиации, гудом сходящего с небес на плешастые бошки заросших мхом гудошников, Германом Стерлиговым устилающих бурлящее будущее нерожденных детей, возглашая ахуй и неизбежность граблей, по которым скачет сотню лет весь богодуховястый народец, не в силах выдавить из себя окончательно гной красной чепухи, заподляцкой и закозлиной мифологемы Парвуса, анусом Нарочницкой сковырнувшего троны европейских монархий, что и предсказала в свое время Эвридика, так и не нашедшая зубов, растерявшая былые навыки обсасывания соплей мертвецов, носа Бродского, озябшего в подлеске Висбадена, где уже распахнули гостеприимные дверцы подпольные притоны с невероятно сексуальными карликами, толстыми обоссанными старухами, лилипутами, трахающими клоунов в огромных триколористых париках и тогах Гракхов, отутюженных в китайской автоматической прачечной Гонконга Мао Цзедуна.

- Я, конечно, сукин сын, - говорил Пушкин Верзилову, прикинувшемуся Вяземским, хотя и был он на самом деле тем самым пошехонцем с комаром на носу, - но собачьим сыном как - то не климатит.

- Без вариантов, - рыгал бужениной Вяземский, причесывая борзую, змеиной мордой лежащей на коленях поэта. - Сук имеют кобели, если, - задумался Петр, - это не античной нации фемины.

- Во ! - Заорал Пушкин, шурудя кочергой в гудящем, как " Мессершмитт ", камине. - А я об чем ? Четыре буквы " г ", знаешь что ?

Вяземский кивнул, прикрывая уставшие глаза и перед ним встал, как живой, Штирлиц, кидающий доверчивых сотрудников РСХА через хер налево и направо, не зная никакого Фегеляйна, расстрелянного за меньшие выкрутасы, торжествующе водружающий здравый смысл старшего сержанта Лаврова на руинах веры первого из Барбаросс, прячущего жемчужные истины от второго, тоже Фридриха, и принимающий из рук Абакумова " Знак почета " Дани Гранина, смотрящего на всю эту хрень со стоицизмом повидавшего и не такое человека древнего, помнящего стук копыт соседей на Новый год, бутыльки с настоящим " Боржоми " на столе и влажные губы Ахматовой, облизываемые розовым языком Пастернака, лошадиноголового предателя, выдумывавшего какого - то Жеваго, хотя всем известно, что Жеваго был на самом деле солдатом Жевакиным из прихвостней Кречинского.

- Псоглавцы, опять же, - бормотал Пушкин, думая о собаках Потупчик, о всех этих общественниках и незаможниках очень стремного времени суток, - идрик - зверь и люди на колесиках.

- Да ну на х... й, - отмахнулся Вяземский, - зачти лучше стихозу, брат Пушкин, а то у этой сказочки, - он показал наверх, на предыдущие абзацы, - мораль известно какая. Никакой.

Пушкин встал, закурил сигару, окутав себя клубами ароматного дыма, откашлялся и произнес четверостишие :

- Компьютер Гитлер, я жду приказ.

- Хрена, - удивился Вяземский, бледнея. - Может, ты еще и историю загонишь ?

- Запросто, - засмеялся Пушкин, усаживаясь в кресло. - Короче, один раз один мужик чего - то где - то там.

- Дааа, - с восторгом резюмировал Вяземский, склоняясь перед гениальностью приятеля, - в - натуре, краткость сестра таланта.

Вот такая вот история, сказочка и стишок, мои милые девочки. Чую я, что надо бы зайти к сестре таланта, благо ее долбанный божок через одиннадцать дней - барабанные палочки, бля - вылезет опухшей рожей из каждого утюга и разжует неразумным за всю х... ню и даже больше, может, и розовое платье подгонит кому - нибудь или собаку. Или еще какую хрень. Хотя, лучшим подарунком всему миру был бы выстрел в висок в прямом эфире после дикого крика " Прости меня, люд православный ! ". Но от этого ничего не изменится, поэтому он этого и не сделает, что правильно и целесообразно : раз у него такой народ, то и у народа такой фюрер, что по - немецки значит просто " вождь ". А самым великим вождем был Чингачгук. Что внушает.