Сказка о чудесном совпадении вибраций или Секс сказки

Конь из предыдущей сказочки, направлявшийся в Катманду, что само по себе страшно и ужасает сумеречной славянской фонетикой до невероятности, тут и каты - палачи с царской каторги, в красных рубахах и плисовых штанах полосуют кнутом узника совести Ходорковского прямо по сдобной жопе Каспарова, кошки и манды, что, опять же, заставляет танцевать бескрайнюю летку - енку с умничкой Надькой, напугавшей меня тенью волшебно удлинившейся ноги до молитв самому президенту - я бросился к старинному телефону из черного эбонита, валявшемуся у меня в чулане, и забормотал в отрезанную трубку слова - заговоры, гордясь, но и немножко жалуясь на местных начальников, вовремя отправивших доляну в Кремль, но утративших боевой стимул к росту во все стороны, лишь врастопырку - и патриарху, не одобряющему дорогие машины и принципиально передвигающемуся по улицам Москвы на тележке с колесиками, отнятой у какого - то инвалида Второй мировой, он, инвалид, то есть, сидел на Павелецком, колупал пальцем гуталин в жестяной баночке и вспоминал когда эшелоны и никаких, хотя, ног у него уже и тогда не было, как обычно и как всегда все перепутал, но вышел не к Херсону, а прямиком в песню, в чем нет ничего странного или малообъяснимого, если задать себе труд задуматься, потерпеть, пока думаешь, и результат сойдет Годохмой, как клином свет и гироскопы, но вот потом терпение и труд все перетрут, а " перетрут " - значит обсудят, продискутируют, короче, чисто между собой побеседуют.

- Ты не наш ни х... я, - говорил приглушенно армянский потомственный правозащитник Тер - ПЕН И. Е., по заокеанской моде подсокративший первобытное имя до И. Е., хотя и был некогда тогда Ибрагимом Елецким, но Вуди Харрельсон в роли Ларри Флинта изменил мировоззрение Ибрагима, как Гельмут Коль мелкому чухонцу, показав наглядно гребаный Экибастуз и Чикаго - ради истины должен уточнить, что сначала он хотел наименоваться Пи Джи, но тут возмутились абхазы и внучка Витухновской, прямо сказали : " Не замай " и И. Е., несколько схожее на Иа, так и не вписавшегося в " Избранное " Анютки Курниковой, навечно припечаталось к отчаянному борцу за права. - Ты же не в смысле " лейбор ", бля.

На приставном столике в теплушке эшелона Овечкина, таки успевшего соснуть у президента наравне с предательницей Исимбаевой и конгениальным Безруковым, этим нью - Грибовым и Чиндяйкиным отечественной " Автомастерской звезд ", крышуемой сородичами И. Е. из Степанакерта по прямому проводу, мчащегося с грохотом в благословенный Манс, где уже ждала ненаглядного единственная, пока он нагло дрых в обнимку с плюшевым медведем на крыше теплушки, обдуваемый ветрами и даже пассатами, лежала газета " Правда " за пятьдесят второй год и пренебрежительно не отвечала на яростные и полные гнева и боли слова И. Е., не открывала секрет и не поведывала мудрость отцов, отчего И. Е. постепенно накапливался злобой и уже подумывал приписаться в приписные евреи Войска Забайкальского, как безумный сказочник влез через люк в потолке в теплушку, уложил медведя на верхнюю полку, где о чем - то шептались Познер и волки, что - то делая с гуру российской журналистики по очереди и сзади, закурил неизменную сигарету и прислушался к разговору И. Е. с газетой.

- Аполитично рассуждаешь, - наконец смилостивился милостиво тощий мужчина в очках, присаживаясь на корточки возле газеты, - видишь мир из люка в потолке, а не смотришь на пол.

И. Е. посмотрел и увидел. Все и сразу. Поэтому он полез на верхнюю полку, где скоро захрипел в экстазе от движений волков, елозивших мохнатыми телами туда и сюда.

- Прикинь, - заорал маленький плюшевый медведь, более известный как Пох, свешиваясь с верхней полки, - они их прямо в жопу !

- Ну, - согласился его приятель, угощая газету сигаретой.

- Ништяк, - выдохнул труд, начиная разговор. - Перетрем ?

- Запросто, - хихикнул Пох, спрыгнув с верхней полки. - Что вы можете сказать о пролетариате ?

- П... дец, - нахмурился труд, жадно затягиваясь. Размешал чай в стакане, шумно отхлебнул и исподлобья посмотрел на ухмыляющегося мужика. - Лыбишься, - осуждающе произнес он, стуча мозолистым кулаком по столу, - снова твои девочки всех поимели. Сука ты ! - Выкрикнул труд, надевая буденовку. - Мы кровь проливаем и революция, а ты в Монс драпаешь.

- Его там жена ждет, - вмешался несносный медведь, отрывая от труда последнюю страницу. - Они уже три года спать друг без друга не могут, она ему глазки строит, а он ей мозги е... т сказками своими.

Труд что - то вспомнил, это сразу было видно, заблестели глаза товарища Кагановича, отпечатанного на первой странице, зашуршал усами товарищ Орджоникидзе из музея Революции с третьей страницы, а саранча, сожравшая посевы хлопка на оторванном Похом листке, зашумела надкрыльями и медведь выбросил лист в окно, где кто - то вскрикнул тонким голосом.

- Монс во Франции, - сказал труд, встряхнувшись на стыке, - а путь во Францию лежит через Швейцарию. Через Цюрих, - уточнил труд, круто изломив бровь летчика Чкалова в кабине самолета на второй странице. - Ты татарин ? ! - Завизжал труд от бешенства при виде жизнерадостной рожи мужчины, начавшего играть с медведем в карты. - Тебе одной мало ? Вечно у тебя несколько жен и любимых, ходишь, с ума всех сводишь, нет бы по - простому, мол, тыр -  пыр, даешь Беломор - канал !

- Это тебе к Кошкильды, - пробормотал медведь, бросая каре из четырех дам на столик. - Там и каналы, и целина, и партизанство, и вся х... ня за всю х... ню. Даже космонавты. Голые, - добавил Пох, захохотав.

Его партнер по игре внимательно осмотрел дам, подмигнув тут же зардевшейся червонной, и принялся сноровисто раздевать пиковую, обнажая прекрасное тело в винтажном белье. Довольно засмеялся и достал из кармана теннисную ракетку, со всей дури у... ал медведю по плюшевой голове и прибыл в Цюрих. На перроне уже ждала. Поэтому сука Овечкин, жополиз хренов, тут же, не отдохнув и не перекусив бужениной, попер состав дальше через годы, через расстоянья и через границы здравого смысла, где до сих пор таился Тофик Нагибадзе, вновь принявшийся орудовать и только и поджидающий любого встречного говножуя, что вывернет из - за угла озабоченным вомбатом или енотом.