Лифт в прошлое повесть. глава четвёртая 18 плюс. Из книги Эротические повести

Глава четвёртая. Беатрисс.

Преодолев  ухабы   разбитой дороги,   мы с Артёмом, наконец,   подъехали к лагерю,   вернее  к тому, во  что он превратился за время правления  новой  российской власти.   Я остановил джип  и вышел посмотреть на то,   что осталось от главных  ворот, когда  - то выкрашенных в  голубой  цвет,   с двумя  круглыми,   наваренными  на них,   эмблемами  МЭМИ  и значками в виде пионерского  костра. Одна половинка  ворот, смятая, ржавая, с остатками голубой краски,   висела на одной  петле, другая вообще  валялась  в густом  бурьяне.   Полусгнившая будка вахтёра, наклонившаяся на бок, без дверцы, казалось, тоже  вот-вот рухнет в высоченную траву и скроется в колосках осота… Запустение ощущалось во всём, куда только  можно было  бросить взгляд.   Сердце моё сжалось, въезжать на заброшенную территорию душевных сил сразу   не нашлось.

Я  снова сел за руль, но запускать двигатель не стал.   Молча  сидел и с грустью смотрел на бывшие ворота. Артём, похоже,   решил меня  отвлечь от мрачных  мыслей и направить их в  приятное  русло:

-Выходит, с подругой –то из Польши Вам повезло, Илларион Платонович?   Такая горячая и  сексуальная  оказалась!..

-Выходит –да! –ответил я, прикрыв глаза и  вспоминая. -Ты знаешь,   я понял,   что польки вообще все горячие и сексуальные.   Они очень расположены непосредственно  к чувственному контакту, к насыщению своего первичного инстинкта, что и делает их привлекательными  в глазах наших мужчин. Они сами могут своё чувство, желание половой близости,    называть как угодно: любовь, симпатия, привязанность, но в этих понятиях  сквозит  прежде  всего  их желание получить оргазм с человеком,   к которому они хоть как-то неравнодушны. При этом, что поразительно, они  могут вести  себя с большим достоинством, это  истинные леди, они загадочны,   они необыкновенно милы и женственны. Одновременно могут поражать  мужчину  в постели  и  каким-то раскованным  бесстыжим  ****ством, (если называть вещи своими именами),   и утончёнными манерами нежной, воздушной феи, от которой начинаешь быстро сходить с ума. Они непостижимы и неуловимы,   Артём!   И это при  том,    что  тогда было время негласного секса, его абсолютно не афишировали  на людях,   ни у нас, ни  в Польше, но такими польки были всегда, на протяжении многих веков.

-Но Вы всё же  же не сошли с  ума!- сказал Артём, покусывая сочную  травинку и устраиваясь на заднем сидении джипа.

-Так ведь не дали же!- рассмеялся я.- Слушай,   что было дальше!

-А мы разве не поедем смотреть  сам лагерь?-спросил Артём.

-Поедем, -ответил я. – Но… не  вот сейчас. Мне  надо успокоиться.

Артём, увидев моё повеселевшее лицо, сел в машину рядом и приготовился  внимать моим  мемуарам  дальше.

-Значит, Дана попросила меня купить на вечер шампанского, здесь я  остановился?

-Да, -ответил Антон. -Вы купили шампанское, и  что? Устроили банкет? Светский  раут?

-Ничего. Сел на велосипед и поехал в сельмаг сразу после ухода      Дануты.   Взял три шампанского,   едва успел  купить последние ананасы и прочие фрукты – местные дачники  тоже разохотились на экзотику. Завёз к себе, уложил в холодильник и  продолжил работу  в библиотеке, там  пришлось повозиться с розетками,   в потолочных   светильниках  патроны  поменять.   Из головы не выходила  моя красавица блондинка.

Как замечательно,   что  у нас вчера с ней всё удачно сложилось! Неожиданно познакомились,   посидели, выпили, поцеловались,   и упали… Не ломалась, не тормозила меня, мол,   ой, не надо,   я не такая!..   Море обаяния, женственности, непосредственности… и в постели опытная, страстная, чуткая,   нежная. А заводная какая! И я ей понравился. Девочка  ведёт себя просто, естественно, без выпендрёжа. Похоже, загорелась  стать  мне парой до конца смены, а там, увы… расстанемся, куда деваться? Но хоть месяц, да наш! Ё моё,   с такой  девочкой –  и  каждую ночь вместе! Повезло мне, даже  не верится. Но мне  и раньше было известно,   что умные,   симпатичные интеллигентные девчонки с  хорошим  характером, как правило, давно расстались с девственностью,   и не считают быстрый секс с понравившимся им парнем чем-то для себя непозволительным. Прекрасно  понимают,   что секс- это наслаждение. Его лишать себя могут лишь заумные идейные дуры, -молодость  проходит быстро. А моя  полечка, похоже, понимает, очень понимает толк  в наслаждениях!   Но я  тогда  ешё  многого  чего не знал…

А пока  я думал вот так, навинчивая розетки на круглые деревянные подложки и подсоединяя к  их клеммам   концы проводов,   в груди разливалось тепло предвкушений будущих ночных ласк с Дануточкой. А о  Беатрисе  мыслей  почти не было. Ничего, думал  я  между делом, таких красоток, как Бетси,   наши парни - вожатые  без внимания  не оставят, западут быстро! Закружат в вихре лагерных ночей, как   только пионеров  спать уложат.

Около  семи вечера  я прервал ремонт электрики  и  пошёл в  столовую на ужин..

Ужинали там мы уже втроём. Беата вернулась из Зарайска счастливая, похвасталась,   что ей запломбировали целых  два зуба,   пошутила, что теперь может  больно кусаться. Сказала,   что в  Зарайске, в  посудном  магазине.   купила  три бокала  «под хрусталь» для вина,   чтобы пить шампанское, как положено « в высшем  обществе». Я  сообщил,   что пока занят, и освобожусь не раньше  девяти вечера. Девушки предложили  собраться  на их половине  в  десять. Вот  в десять вечера мы  и расположились.

Девушки выглядели  импозантно. Они были  одеты в лёгкие яркие халатики, со свежим маникюром на руках,   с лёгкой бижутерией в ушах, на пальцах, шейках.   Дружно,   с сияющими глазками, зааплодировали, когда я выставил на  столик бутыль шампанского,   выложил ананас и апельсины – всё остальное  из моей  спортивной сумки  перекочевало в холодильник.   Холодное  шампанское  с дольками ананаса пошло на ура. Вечер определился  быть торжественным –обе подруги  были настроены  на светские беседы о культуре, искусстве, поэзии, достопримечательностях  наших городов и прочего. Я  с интересом  узнал, что и Дана и Беата  два года назад ездили отдыхать летом в Крым,   Я заинтересовался,   и они мне сообщили, что  у Беаты в Лодзи имеется  свой автомобиль «Сирена 104». На нём девушки прошлым  летом ездили  отдыхать  в наш Крым, где две недели жили вдвоём в  палатке на пустынном  морском берегу под  Алуштой, на диком  пляже  в диком виде. Как  именно в «диком»?    Купались и  загорали  лишь в одних панамах. Кто –то их видел такими? Да, видели. Два  раза- пары  молодожёнов, проезжавшая  мимо, один раз – трое проезжавших студентов из Ростова. Позировали? О, да, их ребята попросили разрешения  сфотографировать  на  цветную плёнку. Позировали, стоя  рядышком. Не стыдно было голышом позировать перед парнями? Нет,   стыд они «забыли»  дома.   Ну, короче, шампанское нам вскружило головы,   и  я уже  украдкой  посматривал на  часы, чтобы  уйти  к  себе отдыхать, хорошо зная,   что  через небольшое  время ко мне в постель  придёт Данута,   повторить вчерашний  «карнавал желаний». Несмотря  на красоту Беаты, её удивительно красивых васильковых глаз,   я  больше думал о Дане  - с ней нас    повязала вчерашняя ночь. Беатрисе  придётся пока,   видимо, ночью поскучать.  

В половине первого ночи я простился с  девушками и направился к себе  в  комнату.   Открывая ключом  свою дверь, я услышал голос Беаты.

-А можно пана просить  посмотреть его комнату? Мне интересно… -Я обернулся и увидел улыбающуюся Беату, идущую ко мне, прикрыв дверь «женской» половины.

-Конечно можно! – удивлённо ответил я, пропуская Бетси в комнату  впереди  себя.

Беата  вошла, и  я включил  светильник  над своей кроватью. Он более-менее осветил небольшое  пространство моей кельи.

-О, у  пана уютно! -сказала Бетси.- А  зачем  ему вторая  кровать?..

-Это  место для работы, для  инструментов,   чтобы  изучать большие  бумажные схемы,   - ответил я,   думая,   о чём  ещё меня  спросит импозантная брюнетка?.. И  как надолго её сюда  принесло?    Я  с нетерпением ждал мою Данутку,   и уже представлял, как целую её, как раздеваю и укладываю в постель, целую груди...

-А мягкая  ли у пана постель? – с лукавством спрашивает Беата, нажимает руками на середину моего ложа и  озорно смотрит  на меня.

-Н-н-нормальная, - отвечаю я,   и…  вдруг  вижу: девушка, тряхнув пышной  причёской, поднимается, встаёт близко и обнимает меня. Крепко  целует в губы и плотно прижимается ко мне  всем  телом, особенно – низом живота. Меня бросает в жар, я пытаюсь отстраниться, Бетси отступает назад  и расстёгивает три пуговки своего лёгкого халатика. Под ним  ничего нет. Голая!   Бетси снова приникает ко мне и ловит  мою руку, направляя её на свою правую грудь. Ощущение резинового соска упругой  груди  - просто волшебное. Теряться  я не привык. Бетси  истово   помогает мне освободиться от тенниски, спортивных чёрных брюк и трусов, откидывает одеяло к стенке, ложится  на  спинку  и привлекает меня на себя, раздвигая  ножки. Я чуть слышно бормочу в ушко красавице:

-Да, но… а  Данута? Я её ждал…

-Не волнуйся, именно она меня  и послала к  тебе. Ты  против?..

Она  вчера была с тобой,   и хочет, чтоб сегодня с тобой  была  я, -ответила  Бетси, обнажая в улыбке целый ряд жемчужных зубов, снова прижимаясь ко мне и крепко целуя в  губы.

В моей голове, Артём, - вихрь мыслей:    -«А  что  я теряю? Разве я что-то должен Дане? Они обе –такие сладкие «конфетки», а я что?   Вольный  самец и не больше... ». И  моя рука властно подхватила снизу  две жаркие  «дольки» извечной  «раздвоенности истинной  женской  натуры», ощутив, что Беата  уже  там намокла,   расщелина  девушки  доступна проникновению моих пальцев, а  её согнутая  в колене ножка  уже  нетерпеливо  стучит  меня по локтю. Я пытаюсь взять инициативу в  свои руки – негоже самцу быть «ведомым»  в таком «танце» откровенных желаний! Приподнимаюсь на руке и хочу рассмотреть прекрасное голое тело прелестницы.   О-о-оо, оно  такое роскошное!.. Бетси немного крупнее стройной  Дануты:    и  плечики пошире, и  груди  побольше, потяжелее,   и  бёдра более округлые и полные…талия, как  у Даны,   но лобок  покруче… её  «дельта  Венеры»    порыта тонкими пушистыми  тёмными волосками  в форме  треугольничка, половые губки потолще… и щель, из которой  выглядывает озорной  язычок  мятых лепесточков,   щель, сочащаяся страстной  слезой -  взвинчивает и заводит меня более чем!   При этом  - стройные,   пропорционально -длинные ножкис дивными коленочками, м-мм! А кожа!.. Гладкий  атлас… Бетси уже обеспокоена моим бездействием:

-Что-то не так? Почему ты  остановился,   мальчик?

-Хочу полюбоваться тобой, Бетси!- отвечаю я,   и уже готов расположиться сверху неё,   как она  тихо отвечает:

-А-аа… Ну да,   мужчины  любят глазами.   Ладно смотри на  меня… везде, где хочешь. Любуйся!- Она ещё шире  распахивает ножки и,   бросив  взгляд к себе вниз, снова падает на спинку, и  добавляет, растянув пальчиками  внутренние  губки в  стороны:

-Смотри, вон там там  - моя дырочка… Вход в  мою полосць…  Она  ждёт тебя,   ждёт твой  дик (***), такой долгий (длинный), тугой, красивый… иди ко мне!

-Ты, Артём,   понимаешь, как меня вдохновила  эта живая «картина маслом»? Как наполнила сильнейшей энергией наброситься на ярую, откровенную прелестницу, раскинувшуюся передо  мной? Кровь бахнула в  голову, но… нет, торможусь, беру себя в руки. Нет  уж, красавица,   я сам знаю,   с  чего  мне начать. Ввожу в «полосць» девушки   свои два пальца левой, вернее – вворачиваю их,   и  начинаю ими активно двигать, раззжигая  острые ощущения в Бетси, которая уже тяжело дышит, тихо  стонет, ахает, крутит  личиком  то вправо, то влево,   мечется  на подушке и выгибает мостиком  свой  стан, позволяя мне  ввести ещё глубже  в  её влагалище уже  три  ( !)  пальца. Я целую тонкие девичьи персты с маникюром, которыми Беата стискивает и сдвигает вместе  шары  своих грудей;   её  пальчики сразу  же уходят с сосков,   и я уже могу целовать и соски и  тёмные альвеолы грудей. с маленькими  «пузырьками» вокруг. Мои пальцы ходят ходуном  внутри  скользкой «полосци»  очаровательной  польки…А пальчики девушки теперь двигают и тискают моё, ноющее нестерпимым  сладким желанием, мужское  орудие,   охватывают и щекочут венчик под головкой  члена, его губки, и  внутри его уже родился  сладкий  зуд нарастающей  разрядки. Зуд нарастает,   я  зажмуриваюсь – меня сотрясает острая сладкая вспышка где-то в глубине мозга… она  сопровождается выплеском  моего тёплого  секрета на животик девушки, но и она уже взвизгивает и стонет, дёргаясь под моей  рукой,   тоже кончая и  истекая своим жидким…  Поцелуи, наши поцелуи, жаркие, влажные, переполненными текущей  вниз слюной ротиками, с захватом губ, толчками гибких язычков…стоны,   стоны Беаты… движения тазом, груди лезут  мне в рот…  зубами прихватываю сосочки… Беате больно, она отстраняет моё лицо от своей грудки,   и шепчет:

-Не кусайся… введи в  дырочку свой…  хватит  вже    меня пальцами  имать, Лари, ну я же прОшу!.. Я очень  хОчу его, вводи! Или  дай,   я  лучше сама!..

Сама - так сама, ладно, вводи!..   Бетси втискивает в створ влагалища мой фалл, но больше  сама насаживается  на него, выгибая подо мной  спинку, хотя пальцы с корня  не отпускает,   сильно сжимает ими основание, так и  продолжает держать,   а  вот  потом… Потом  моего несчастного «бойца» начинают просто мять жевать внутренние мышцы её «полосци», лишь ненамного пропуская его  к матке. О-оо, у меня  сперма как-то быстро подошла  к выходу вместе с оргазмом, и Бетси скоро почувствовала  тепло моего излияния, впадая  сама в «межзвёздное» полуобморочное   состояние,   чумея и дёргаясь  с полузакрытыми,   невидящими ничего глазами. снова  целую девушку, она отвечает мне  скорее  машинально, постанывая  и   тяжело дыша. Но я чувствую,   что останавливаться  мне  нельзя, сил хватает,   и  я продолжаю протискиваться  внутрь  девичьей «полосци», всё дальше  и дальше… через  некоторое  время снова ощущаю взрыв мозговых извилин,   и  уже теперь  я почти  теряю сознание  и  застываю  в  изнеможении… Чувствую, что сил нет  и  у Беаты…  лежим рядом, жутко потные  и  измождённые. На какое –то время  оба  впадаем в  забытье.  

Но я быстро прихожу в форму, поднимаюсь, перемещаюсь и  оказываюсь лицом  между ножек девушки. Она охает, ножки непроизвольно расходятся, как только можно,   и тут  я становлюсь хозяином  положения… Обеими руками держу на весу попочку девушки на уровне своих глаз…  Губами, зубами  тяну тонкий невесомый шёлк волос с  её лобка на себя, и теперь  язык мой - друг мой! Им я начинаю  гулять вдоль мокрой щели, цепляя дырочку створа влагалища,   проникая в неё так глубоко,   насколько позволяет уздечка языка, но увы, язык- это даже  и не пальцы…Зато мелко вибрируя им, танцуя вокруг торчащего мощного  клитора (у Бетси её  озорник- похотник   крупнее,   чем у Даны;   тот был величиной  с  обычную горошинку, у Беаты  - с  зернышко  фасоли). Задираю  капюшёнчик,   повергаю мою наложницу в сильный  трепет,   переходящий  в  истерику, я  даже испугался: девушка подо мной явно сходила с ума, рычала, что-то бормотала и выкрикивала  по-польски,   как сомнамбула. если учесть,   что клитор я втягивал в себя с силой, которая  могла сорвать его с  «места дислокации», Бетси орала ещё  и от боли. Но кончала она почти  непрерывно,   исторгая мне в  рот   своё  терпкое «вино любви», которое я самозабвенно пил  и глотал. И  только тогда, когда  моя шея совершенно  затекла, стала  «деревянной»,   и её мышцы  начали терять чувствительность,    я  отпрянул от промежности красавицы и обессиленный,    вытянулся рядом с ней, всей покрытой мелкими капельками пота. Что было дальше, спустя несколько минут, спросишь ты?   Конечно «французский  поцелуй»,   которым  она  сладко и остро, до колющей  боли, «отомстила»  мне.   И после мы провалились в  марево усталой неги…

Потом я уже плохо помню,   что дальше делали. Кажется, Беата была на мне сверху, падала на меня,   целовала мне лицо, шею, плечи, грудь, но я уже был в полусне… никакой,   на грани отключки. Да -да, она так и заснула, лёжа  на мне,   с моим увядшим «содержимым» в её  «полосци». Примерно в  половине шестого утра, глянув на часы на моей руке, Беата поднялась и сказала, что хотела бы пойти к  себе, на  свою постель, чтобы  выспаться. Я тут же предложил её вымыть, как и накануне вымыл её подругу. Конечно, она согласилась. Я быстро подогрел на электроплитке ведро  с  водой, поставил голую красавицу в тазик и… как и Дануту, мягкой  намыленной  губочкой, прошёлся по Бетси везде-везде… Она  тихо смеялась и шутила:

-Оже, какой сервис! Здесь, оказывается,   не  только ласкают и целуют, здесь ещё и  моют! Ах, как славно!

-Да, у нас так,   -отвечал я, тоже  посмеиваясь.   - Помоем, если будешь себя хорошо вести. –Как же, Артём,   мне было приятно  мыть эту  прелестную девочку!

Вскоре Беата ушла, сказав  мне на прощанье:

-Снова ляжешь? Смотри, завтрак не проспи!

-Так вы постучИте  мне в стенку, чтоб я не проспал, девицы- красавицы! И пойдёмте  на завтрак вместе.

После ухода Беаты я  снова рухнул на постель, и провалился в глубокий сон.

КОНЕЦ  ЧЕТВЁРТОЙ  ГЛАВЫ