Накладочка

Денёк не задался с самого утра. Борис – моя правая рука позвонил в восемь, еле живым голосом просипев, что поймал ОРЗ, и тело нагрето до 39 по цельсию. Планы мои это путало неслабо, поскольку именно сегодня Борька должен был ехать в Питер для оформления первой поставки по очень значимому для нас контракту. Фирма у меня молодая, штат небольшой и выдергивать кого-то сейчас на эту поездку – затея нецелесообразная. В начале года нам удалось заключить несколько весьма перспективных договорённостей, вылившихся к весне в конкретные проекты, хороший исход которых сулил к осени приличные дивиденды. А это и заслуженная репутация с потенциалом получения уже не разовых, а годовых подрядов. И оборотные средства на развитие. И оправданные чаяния, а главное нешуточные труды всей команды. И давно обещанный вывоз семьи на курорт. Вообщем, раскидав всю неотложку и забрав у Бориса необходимый пакет документов, помчался в Питер.

На месте оказалось даже и хорошо, что поехал именно я. Поставка вышла неидеальной. Возникли проблемы при контроле качества. Как следствие, недовольство партнёров и муторные нервные переговоры по разрешению ситуации. В итоге долгой битвы за каждую цифру после запятой, всё же удалось найти острую грань примирения интересов. Акт приёма подписан. Дальнейшее сотрудничество закреплено крепким рукопожатием.

Партнёры, находясь в весьма приподнятом настроении (сбагрят товар без скидок на погрешности партии?), настояли на совместном ужине.

До отеля я добрался только к полуночи. Спиртным не злоупотребил, но вымотан был изрядно. На стойке регистрации никого не оказалось, и я несколько раз выжимал кнопку звонка. Наконец, откуда-то выплыла заспанная администратор и, без слов приветствия и дополнительных разъяснений, молча положила передо мной карту-ключ, развернулась и снова исчезла в лабиринтах служебных помещений.

- Ничего себе «Добро пожаловать»!

Усталость была невероятной, а желания тратить оставшиеся силы на вышкаливание персонала уж точно не было. Поэтому, сунув ключ в карман, поплёлся искать своё пристанище.

Войдя в номер я остолбенел: в моей кровати кто-то лежал. В первую секунду весь напряг сегодняшнего дня был готов вырваться в возмущенное: да, что ж такое?!? Я даже возвел к небесам глаза. Но... самообладание быстро вернулось в привычное русло, а с ним и способность трезво оценивать ситуацию.

- Почему именно в моей? Скорее всего, наоборот, я вторгся в чужой номер. Эта сонная тетеря, конечно же, спутала ключи.

Уже почти собравшись незметно скрыться, я почему-то продолжал стоять, как вкопанный. Мой член почему-то тоже стоял. И я уже стал соображать «по-че-му». Передо мной с откинутым одеялом лежала совершенно обнажённая молодая женщина. В сумраке её очертания выглядели, как творение художника, и лишь едва заметно вздымающаяся грудь, подтверждала: это не картина. Понимая умом, что должен уйти, я всё же не мог этого сделать и продолжал всматриваться в плавные линии её манящих форм. Рука спящей красавицы была закинута вверх, открывая моему взору впадину подмышки и мягкий белый овал груди. Светло-русые волосы раскинуты волнистыми нитями по подушке.

- А это что такое?

Присмотревшись, я увидел в её ушках наушники.

- Так, вот, почему она не проснулась от моего присутствия! Она заснула, слушая музыку, и ничего сейчас не слышит.

Пухлые губки слегка приоткрыты. Я представил, как поглаживаю их своим возбуждённым членом.... нанося блеск... равномерно размазывая от уголка до уголка... они раскрываются шире, пропуская меня сначала на чуть-чуть... затем... уууххх...

Мой брак ещё не докатился до стадии погулов на сторону.... но... это, скорее всего, по причине жёсткой нехватки времени: я был всецело сосредоточен на становлении своей фирмы. Отношения с женой больше походили на родственно-дружеские, страсть давно остыла, а подогревать угасшие чувства как-то не очень получалось. В последнее время я часто фантазировал о нежных пальчиках, пархающих по моему члену, мокрых поцелуях до судорог, сладких стонах, кончающей в моих руках женщины.

- А если...?

Уже зная ответ на этот вопрос, я снимал с себя пиджак, брюки, рубашку, двигаясь еле слышно. Несмотря на заткнутые ушки, всё же совсем не хотелось искушать судьбу преждевременным пробуждением. Осторожно забравшись на кровать и зависнув над спящим телом, точнее нижней его частью, приблизился к крошечному треугольничку и принялся его нежно лизать. Вкус-аромат лавиной вдарили мне в голову, и уже стоило неимоверных усилий сдерживать рвавшееся наружу необузданное желание пить-жрать эту горячую вкусную, сводящую с ума плоть. Девочка сначала шевельнулась во сне, а потом откинула согнутую ножку в сторону, открыв тем самым полный доступ моим языку и губам. Первый не заставил себя долго ждать, принявшись острым кончиком натирать покругу подножие бугорка. Послышался тихий стон. Снова плавное шевеление. Её пальцы вползли мне в волосы. Я продолжал обкручивать растущий холмик, нырять в глубину за солоноватыми капельками, обсасывать раскрывающиеся лепесточки. Вскоре девочка уже извивалась, стонала, судорожно впивалась ноготками в мой затылок и текла, текла, текла... Я глотал этот сок, дурея, хмелея, забывая обо всём... Нырять за ним в глубину стало сложнее из-за припухлости стеночек, поэтому я ловил стекающие струйки сразу на входе и, если не успевал, то вылизывал блестящую дорожку до самой попки. К сожалению, это не могло длиться вечно. Девочка заметалась и со стоном выгнулась, обеими руками прижав мою голову к себе. Я нежно вылакал весь нектар и, не дожидаясь пока она окончательно проснётся, сел, широко развёл её ножки, медленно въехал во всю длину, замерев в ожидании. Спящая красавица с трудом разомкнула тяжелые ресницы. Раз - взмах. Другой. Пьяными глазками взглянула на меня. Считываю – «ах, какой сладкий сон»... Снова закрыла. Улыбнулась счастливой улыбкой. Вновь взмах. Уже шире, осмыленнее – «я сплю? Или... ». Приподнялась на локтях, вытянула из ушей наушники, опустила глаза на воткнутый стержень – «что за хрень? Чёёёрт... ». Опять на меня – «ты кто??? » Вместо ответа - толчок. Ещё. Ещё. Она со стоном откинулась на подушки. Ещё, ещё, ещё, ещё. Я припал к её груди, поочерёдно заглатывая сосочки, не прекращая дразнить её внутри скольжением. Девочка жалобно замяукала, кусая губки, закручиваясь пальцами в простынь, вся извиваясь подо мной. Подала бёдрами навстречу, притянула к себе, с жадностью впилась в губы.

- Моя!

И я спустил все тормоза. ..

- Да, да, да! Кусай, соси меня, принимай, отдавайся! Как, оказывается, я этого хотел...

Я любил её всю ночь. Без устали заласкивая губы, груди, весь рельеф настежь раскрытой промежности, даря, выплёскивая всю скопившуюся жажду страсти, нежности, ласки . Без спроса, без оглядки, претворяя в жизнь самые смелые, самые порочные фантазии. И она принимала их. Стонами, волнами, соками.

До утра мы не проронили ни слова, словно боясь речью разрушить эту ночную грёзу. В моменты отдыха, я молча обнимал её сзади, накрывая ладонью мокрые губки, просунув средний палец в горячую глубину. Мы на какое-то время проваливались в сон. Потом просыпалась она, насаживаясь на мой палец. Или я – пробуждая её очередным оргазмом.

Прощаясь, я смотрел в ее широко-распахнутые зелёные глаза.

- Вот. Отпускаю. Зная о ней ВСЁ и НИЧЕГО.

В горле предательски встал ком. Резко развернувшись, я схватил сумку и выбежал вон.

******

Виктория, улыбнувшись, дождалась пока за дверью стихнут шаги, неспешно спустилась в лобби и, подойдя к администратору, протянула конверт.

- Спасибо, Наденька. Подборочка удалась.

- Очень рада, Виктория Сергеевна.

- А... что... брюнетика в этот раз не нашлось?

- Простите за накладочку. В следующий раз очень постараюсь.

- Нет-нет, всё прошло замечательно. Это я так... ради уточнения.

- Хорошего дня, Виктория Сергеевна.

Наденька озадаченно покрутила паспортную копию Виктора Резникова.

- А Борис Игнатов где??? - тот брюнет, которого она прошустрила в интернете «от и до»...

В это время Борис Игнатов, лёжа в постельке, отпаивался малиновым чайком, заботливо приготовленным его Мариночкой.

- Как же мне с ней повезло! - подумал он, любуясь любимой женой.