Свальный грек

Подарок для моей любимой музы Лизы Готфрик

Оченьда ехидной Лизки, восседающей в кафешке под мелодии шершавого лабуха из  " Красной жары " - фрайер, толстый фрайер на " Ройале " нам играет - перед миской чепухи, вполне естественно все перекосило в моих мозгах и я моментально воспрянул от с таким трудом обретенного качества, с самого с утра поразивших меня, как выражался Риобраво, топорной работой сетей, не умеющих манипулировать кошкой, а туда же, лезущих рылами в мои игры, причем, не первый раз, чую, не в последний, и оживило Кусумду всея Руси, голого Шварца с мудями и оторванной ногой ветерана, Снежка Эскобара и целую кучу чистопоточных ассоциаций, наконец - то волею Машеньки Алехиной бабашущей прямо сейчас прозрачным водопадом милой Бонни, татуированной мамочки и воспитанницы такого ублюдка, как я. Аллаху акбар, конечно, захотелось мне заорать, готовясь принести скромный дар из чепухи слов и шелухи рифм к сиськам докторицы, из вредности и в назидание сдувшейся Витухновской заныканных под пальтом Баширова, слезшего с веревки после наведения порядка. Порядок гудел. Маленькая дразнилась солнцем, датская королева одобряла и ободряла бодрый настрой Магдалены, раздвоившейся опасной бритвой с любимой шлюхой Иисуса, так и не найденной стебанутым Хенком и инвалидным Гендальфом, в любом фильме остающимся пидорским волшебником, хоть шлем Магнето запихни Ларсу фон Триеру в дупель, хоть стырь Бьорк у Горна, ошарашенно взирающего и дрожащего от ужаса, ничо, Горн, щас дождешься, напущу на тебя Бабченку, выну из ямы и напущу.

- Когда я воевал во Вьетнаме, - откусывая рыбке боговой салакушке голову победитовыми зубами неторопливо говорил голый Шварц, почесывая философически разбухшие яйца красного командира, кем он и являлся на самом деле, - то часто мы в джунглях натыкались на остаточные отряды термитов.

- Да ты чо ?

Длинный дегенерат с невозможной рожей Прилепина, сидя на приставном столике купе троллейбуса  " Самарканд - Пешмерга ", двинувшегося умом в сторону Британских островов, но без Англии, будь она проклята, сука, душительница свободы и независимости мясника Билла, с алчностью слушал заросшим диким волосом ухом хруст косточек рыбы, перемалываемых Шварцом с упорством колесной мельницы, силой чар Годохмы сменившей колесики на цветок и цеп.

- Клюс, - икнул Шварц, выплюнув засохшую жабру. - Злостный яд. Хорошо, что для роботов он не опасен.

- Ой, бля, - зашугался Бабченко, ища любую яму, в которой можно бы было схорониться и переждать размазывание кишечника по асфальту, чуть спрыснутому той же вредной девкой Лизкой лимонным соком и клюквенным морсом, выдоенным дистанционно из желез инженера - технолога, вновь ушатанного ушлыми хохлами со всеми шайтанами и сестричками, - робот !

- Он по - жизни робот, - веско высказалась Кусумда, сгущаясь невнятной инвективой Алисы Лайт прямо из прокуренного Снежком воздуха купе. Эскобар, толстый и волосатый лежал в проходе, пыхая доминиканской сигарой, вальяжно обнимая за так и не сформированную жопу ничтожную ведьму из Хамовников, думая о последней фильме Веры Холодной, где она крутилась ужом между мистером Питом, Джеймсом Дином и старичком Рокко, держащим хер наперевес, будто патагонские телохранители Пабло, висевшие вниз головами, как летучие мыши, на потолке троллейбуса, уже вошедшего в Ламаншский тоннель. Их обучали моссадовцы прилепляться к отвесным стенам и потолкам, ложа на пол приборы, о которых рассказывать нельзя, не пришло время. - Любую роль возьми, как ни поверни, все одно Терминатор. Сука.

- Думаю, - запил пивом рыбу Щварц, - сейчас самое время автору вставить небольшой эпизод с оргиями.

Он поднялся с чугунным скрежетом коленных суставов и домкратом вздыбил невероятных размеров хер, отчего все ямы и Прилепины утратили актуальность. Прошло два часа. Дверь открылась, как и положено у всякого нормального троллейбуса.

- Вы чего тут ?

- Ай, мамыньки, - взвизгнула Кусумда, роняя теннисную ракетку Бабченке на ногу, - Бьорк.

- Ну, - по исландски холодно и кратко подтвердила стремная и говенная, самая поганая певица мира, фуфловая донельзя, я часто думаю о мудаках из  " Роллинг Стоунз " и прочей ботве поп - сцены : вот они зачем ? Ясно, что сволочи, но ведь слушатель и зритель не может не видеть, что производят они хрень полную. Заговор, по - ходу, потребителей, забывших о дювэ и пользующих заместо него проссанные матрасы Тины Канделаки, гнусной грызуньи из телевизора, усосавшей копеечку дяди Борзого для вящего облучения неприхотливых россиян ахуем из полупокеристых ведущих, опойных экс - футболлеров и всяких таких подонков, типа, Урганта.

- А вы все е... сь, - проговорила Бьорк, сплюнув на пол. - Вечные у вас оргии и е... ля мозга.

И вот тут, Эльза, время сгустилось так, что все просто задохнулись и твоя восточная соседка сгнила за ненадобностью в мире живых. Вот и сказочке конец, кто не прочитает - молодец. А название будет специально для Линды из ВКонтакте, пусть вспомнит былое и думы, может, кроху таланта обретет по обету перед бурундуками.