Граф. Рассказ седьмой. Банька с солью. Из книги Эротические рассказы

Несмотря на страстный напор со стороны женского пола, Граф не сильно баловал дам своим графским вниманием. Ну, от силы, два-три раза в неделю. Не считая, конечно, длительных связей, которых у него, опять же было не более двух одновременно. Щедрость души и хорошая физическая подготовка с детских лет (под моим присмотром!) помогали Графу окучивать свой садик без особых хлопот. Проблемы создавали случайные совпадения, накладки, не поддающиеся логике, которые преследовали Графа всю жизнь. Такова уж была его планида.

Вот вам пример. Дело было на даче Графа – родовое поместье в 12 соток, имеющее в своем составе рубленую чудо-баньку, нашу гордость, которую мы с Графом поставили на границе между нашими участками своими руками. Родственники графа были в разъездах.              

Помните, как у Пастернака: «я дал разъехаться домашним…»….

Вот и вечер выдался дивный, после дождика цветы ночные запахли, так что голова кружилась. От этого дурмана Граф решил пофилософствовать, а это случалось с ним редко. Обычно он больше чем тремя-четырьмя  фразами  подряд себя не утруждал. Но тут, блаженно качаясь в кресле и даже без сигареты,   Граф не спеша пустился в аналитику, удивляя меня точностью и свежестью суждений:

- Знаю по себе, Ник! Настоящие ведьмы в сексе ни бум-бум... Думаешь, что они так и горят желанием соблазнить какого-нибудь чувака? Ничего подобного! Для них это скучная работа.   По натуре они динамистки поганые… Не знаю, конечно, как там у них  с чертями получается – это не моё дело. А с людьми – дешевые штучки…  Другое дело – истерички. Эти, бывает, так из себя  ведьм и корчат, аж из шкуры лезут! У ведьм так не получается… Так лихо корчат, что  нам уже  кажется: ведьма, точно!... А дашь ей выпить таблетки три феназепама  с пивом – и всё на место встаёт, уже спать просится…  А на ведьму феназепам не влияет никак, ей по-фигу…. Хотя, конечно, святой водой тоже можно их вывести на чистую воду, в конце концов…  Нет-нет, Ник, я не кощунствую! Но, правда,   думаю, что феназепам в наших условиях  и попроще и понадёжнее…

Ну и тут, двух дней не прошло, как к Графу напросилась соседка-хохлушка с дальних поместий нашего поселения, на «мерине», у которой муженек тоже, как на грех, куда-то смотался.    Граф, уважая семью, не хотел приглашать даму  в дом и, посоветовавшись со мной, решил ограничить область визита банькой. Знакомство сложилось замечательно, но были тревожные нюансы!

Эта весёлая кликуша обладало такими голосовыми связками, что мы и представить себе не могли. Вопли Шараповой на корте, говорят, превышают шум двигателей самолета – так вот, Шарапова просто ребенок по сравнению с этой генеральшей. Это я могу подтвердить как инженер-специалист по звукозащите, потому как сам случайно оказался при этом неординарном  безобразии. Я даже чуть-чуть оглох на пару дней и теперь, кстати, вместе с предохранителем всегда имею при себе «беруши» - такие затычки в слуховые проходы, извиняюсь, каналы - есть в любой аптеке, рекомендую.

Может показаться - глупости, покричали и забыли. Но соседи были так потрясены и обрадованы услышанным, что разыскали графскую супругу, которая прервала отпуск, бросив своего бой-френда, читай, хахаля, и мотнулась домой, что бы застукать Графа на месте преступления. И это великое счастье, что хахалем Зойки был мой кореш по институту, Петруччио, как мы его звали. Петруччио мигом отсигналил мне, что Зойка его кинула в Карловых Варах и даже сообщил номер авиарейса, на котором она улетела убивать Графа. Шутки-шутки, а у нас с Графом было только полдня, что бы придумать что-нибудь для его спасения.

Хорошо ещё, что у меня голова дальновидная, как у жирафа (все говорят!) Я тут же  прикупил новенький телекомбайн и поставил его в графской баньке. Граф должен был подарить его супруге, трепетно встречая её после разлуки. И, к часу прибытия Зойки, мы с Графом, как белые люди, попивали бельгийское ягодное пиво в нашем вип-бардачке, глядя соответствующий развлекательный фильм в чудо-телевизоре моего любимого белого цвета. Пусть западная техника не могла повторить всю мощь хохлятского девичьего голоса, но это, знаете,   не принципиально. Синтетические вопли проникали через бревенчатые стены, а что еще надо было доказать? Вы поняли? Алиби Графу я подготовил стопроцентное!

Мы видели в окошко, как Зойка чуть ворота не снесла своим Лексусом и понеслась в нашем направлении.   И тут у Графа то ли нервы не выдержали, то ли наш чудак решил усилить звуковой эффект, но он прибавил звук, закурил, открыл дверь и начал выползать на свежий воздух, что бы прижать к груди  любимую супругу. Но даже толком и поздороваться с ней не успел, как мгновенно получил от нее тяпкой по кумполу. Оно и понятно, Зойка же не успела, естественно, разглядеть, что это орет телевизор, а не живой голос! А ведь если бы Граф проявил разумную выдержку и встретил её в дальнем углу баньки, трагедии бы не случилась. Зойка успела бы разобраться, что источник воплей вовсе не конкурент, а новая техника - вопросов бы не было.

По существу, никто и не виноват, оба поторопились, только и всего.

Я потащил друга на заднее сидение своего допотопного японца, что бы срочно доставить на операционный стол, а Зойка, разобравшись в ситуации, мешала мне,   цеплялась за  голые ноги супружника и голосила, как припадочная: «убила!!! прости, любимый!!! », стерва.   Думать же надо сначала, а не лупить невиновного человека мотыгой, тем более по голове. А голова-то у Серёги как раз не была сильным местом – это  уж мы все хорошо знаем…..

Так появился третий боевой шрам на мужественном лице Графа. Второй шрам, который красиво обозначался на левой скуле, был от того стеклянного столика или же от аквариума,   на нём покоившегося  (тут мы не разобрались), которые разбились тоже по вине супруги-хулиганки, когда граф одевал трусы на вторую ногу – я уже рассказывал об этом как-то.

А первый шрам, кстати, я не рассказывал, тоже смешно получился, когда Серёга упал с верхней полки плацкартного вагона еще а молодости, где-то в чапаевских степях. Это дает ему теперь  основание заливать внукам, что мол де, эти шрамы он получил от ударов бандитской сабли. Хотя, чего Граф в этих байках находит, я не понимаю, внукам-то все равно до фонаря: им что Чапаев, что Нахимов, что Миклухо-Маклай – никакой разницы.

Ну, конечно, Граф с Зойкой тут же помирились и через недельку нашего красавца выписали из его крематория, шучу. И месяца два по возвращении супруги,   к нам в баньку ни одна птичка не залетала, это уже потом пошло столпотворение. А всё опять-таки из-за Зойкиного неприличного поведения..

Дело в том, что эта бомбообразная дамочка врезалась на своем Лексусе в безобидный, маленький бульдозер, мирно дремавший на обочине шоссе.   Дело было по пьянке и, подчёркиваю, ночью. После выздоровления графиня кирять за рулём не перестала, а вот в ночное время уговорить её проехать хотя бы пять метров было ни как не возможно.   И вот это-то обстоятельство развязало руки, скажем скромно, окружившим нас соседкам. Поясняю: как узнать, можно ли зайти к Графу часиков в десять вечера, попросить соли, мол-де своя неожиданно кончилась и салат нечем заправить?   Легко. Для этого нужно наличие трех факторов: ласковый дымок над нашей банькой, отсутствие Зойкиного авто и наступающая темнота. Всё. Гарантия, что мы в бане одни-одинёшеньки до рассвета как сиротки,   и только надо торопиться, что бы тебя никто не опередил. Без соли мы, ясное дело, не оставались, хотя запас на всякий случай сделали. К утру наши посетительницы обычно забывали про неё напрочь.

Первый раз мы, правда, на этой самой соли и попались..

К нам подскочила журналистка с тридцать седьмого участка. Хорошая тетя, очень выносливая, но нахальная чрез меру – профессия такая. Так вот мы её с этой солью  и весь следующий день не могли выпроводить. Всё нам сказки рассказывала, интервью по очереди брала. Граф держался, молодец, а я уже и не знал, чего ей ещё рассказать. Пронесло, кому спасибо сказать не знаю. А нет, знаю, вспомнил. Её мужик, офицер-разведчик, по космосу работает,   приехал, а  бабы нет, но чувствует, что где-то близко залегла и давай из ракетницы салют бабахать. Тут мы её сразу приодели и отправили восвояси тёпленькую.   Отбалталась перед мужем, как Шахеризада (или  Шахразада?) бесстыдница.

Мы потом от неё всегда прятались, когда она к воротам нашим подруливала. Сигналила минуты по три. И соседей не стеснялась. Нет уж!.. То ли Антон Палыч Чехов, то ли Марк Твен толковали, что у всякого безобразия есть своё приличие - вот тут тот самый случай, я думаю, и баста! или как сейчас говорят: абзац!