Столь желанная мать. Глава Инцест рассказы сын и мать Часть 2

Примeчaниe: дaнный рaсскaз являeтся aбсoлютным вымыслoм и фaнтaзиeй aвтoрa, a всe схoдствa и сoвпaдeния — случaйны.

Ощущение нереальности происходящего. Лежа под пледом рядом с засыпающей матерью, я не мог отделаться от пришедшего ко мне чувства, будто это мой очередной сладострастный, но иллюзорный сон, родившийся в моем больном сознании. Казалось, стоит сделать одно неосторожное движение или издать едва слышимый шорох, и ты очнешься, вернешься в реальную, обычную жизнь почти не помня о том, какое необыкновенное наслаждение испытал, пребывая в этой развратной и греховной фантазии. Нет, это не сон — от окна снова повеяло слабым холодком, слегка коснувшимся моих висков, на которых проступили маленькие капельки пота.

Немного прихожу в себя. Мама лежит рядом. Почему-то боюсь взглянуть ей в лицо: не знаю, то ли от стыда из за содеянного «неправильного», асоциального поступка, от чувства, что я окончательно сделался нравственным калекой, то ли от страха увидеть в ее глазах нечто негативное, что-то, что даже сложно было описать, может осуждение или гнев, и тем самым окончательно разрушить те благочестивые идеалы, к которым я так неутомимо стремился и которых неутомимо добивался; с другой стороны — мама первая переступила черту, дав сигнал моей вожделеющей плоти, чтобы она взяла, наконец, надо мной верх. Услышав ее тихое посапывание, успокоив себя тем, что, скорее всего, она спит, я решаюсь. Да, так и есть: пусть и короткий, но утомительный переезд и бутылка хорошего вина, выпитого в одиночку и почти без закуси, сделали свое дело. Безмятежное, красивое лицо матери с небольшими морщинками на щеках — только сейчас я обратил на это внимание, какая же она все-таки красивая женщина, какие у нее манящие губы, которые одним своим видом просят поцеловать их.

Мне не спалось. Еще бы, такое происходит не каждый день. Не каждый день испытываешь столь волнующие эмоции, от которых бросает в легкую дрожь. Чувствую боль глубоко в груди, мне кажется, что нечем дышать. Осторожно, чтобы не разбудить мать, я свешиваю ноги с тесной для нас двоих кровати; мне нужно успокоиться, но тут же я ловлю себя на мыслях о своей эгоистичности, что меня волнует только собственная шкура, а что же подумает мама, когда проснется? Как себя будет вести? Будет ли она проклинать меня? Может, сделает вид, что ничего не было? Не думаю, что она столько выпила, чтобы на утро не вспомнить, что с ней происходило вечером. Ха, да никакое вино, никакой алкоголь не убьет эти уж точно необыкновенные воспоминания. Я не мог определиться, «хорошие» они или «плохие» и одному богу было известно, что скажет об этом моя мать.

Глубокий вдох, выдох. Я встаю с кровати и иду в душ — может ко мне вернется хоть какая-нибудь ясность сознания. Сполоснувшись и вытерев как следует полотенцем голову и тело, решаю прогуляться немного. На часах еще нет и одиннадцати, я надел спортивный костюм, кеды. Тихо открываю входную дверь и спускаюсь. На улице свежо, горят старые фонари, прохладный ветерок колышет листья высоких акаций, ветки которых, по видимому, «забыли» попилить. Иду по аллее, проходящей мимо нашей многоэтажки. Из людей — только парень, выгуливающий белого лабрадора, чей счастливый лай и неугомонное виляние хвостом говорили о том, что он наконец-то выбрался из тесной квартиры на волю. Захожу в круглосуточный магазинчик, расположенный в паре сотен метров от нашего дома:

— Мне пачку сигарет, — говорю.

— Вам какие? — спросила продавщица. А я и совсем забыл, что марок их много, да и как-то, знаете ли, после секса с матерью все еще не отошел от «грандиозности» события.

— Ну... Давайте Parliament, — одногруппники, во всяком случае, курили только их и мне показалось, что, наверное, они хорошие.

Вышел из магазина и закурил. Да, я не курю. Но, как уже выразилась мать, «сегодня можно». Терпкий, горький вкус табака привел меня в чувство; за первой сигаретой последовала вторая, ее я курил уже сидя на одной из деревянных лавок, установленных недавно возле каждого подъезда нашего дома. Какие-то парни проходили мимо и попросили закурить. Я отдал им всю пачку: мне она была уже не нужна. Поднялся назад в квартиру, выключил на кухне горящий свет. Мама крепко спала. Не раздеваясь, я прилег на диван и подумал о том, что моя мечта сбылась — с этой мыслью я погрузился в сон.

Утро. Меня разбудил резкий хлопок: мама закрыла входную дверь и, по всей видимости, куда-то уходила. Я немного заволновался — мало ли, в каком она настроении духа, может, что-то задумала. Резко вскакиваю с дивана и открываю дверь. Мама, увидев меня, кажется, сразу догадалась, о чем я думаю.

— А ты куда?

— К сестре, — ответила она.

—... а когда будешь?

— Вечером.

Я закрыл дверь и почувствовал облегчение. Если она едет к сестре, значит, ничего серьезного. Стало быть, зря я себя накручивал?

Мамину сестру звали Ольга. Она была уже лет 8 замужем. Родила двоих детей и, в общем-то, годами сидела в декрете, проводя время со своими чадами. Несмотря на то, что она младше матери на 10 лет, выглядела она так же, если не хуже. Несколько выше ростом, Ольга располнела, когда вынашивала первого ребенка, и еще больше располнела после второго. Мать как-то проговорилась, что из за этого ее муж потерял к ней интерес и секс у них был не чаще двух раз в месяц. Ольгу это не волновало — она растворилась в детях, в бесконечных памперсах, колясках и детских игрушках, а вот моего дядю это беспокоило — как, впрочем и любого здорового мужика без секса. Наверное, поэтому он много пил, как и мой отец. Мы с семьей навещали их, но не часто.

День прошел быстро. После завтрака я заскочил на работу, казалось, ненадолго, но провел там весь день. Готовить дома не хотелось, поэтому я быстро перекусил в одном маленьком ресторанчике. Открывая входную дверь своей квартиры я еще не знал, что меня ждет и даже в голову такое прийти, ну, никак не могло. В квартире было слегка мрачновато, солнце уже почти село, понемногу наступали сумерки; свет не горел, на полу валялись чьи-то мужские штаны и майка, а туфли, небрежно закинутые куда-то в угол, показались мне знакомыми, как и женские вздохи, которые я услышал. Понятное дело, я сразу смекнул, что моя мать занимается сексом, но с кем? Стоя в коридоре, осторожно заглядываю в комнату...

От увиденного мой член встал. Головка моментально налилась кровью и на мгновение я даже почувствовал резкую боль в мошонке. Моя мамочка была сверху на каком-то мужике и скакала на его большом длинном члене. Она была в красивых черных чулках с рисунком, на ногах — совершенно безумные черные босоножки на шпильке. Не слишком длинная юбка-карандаш, плотно облегающая ее бедра, была задрана, а белая блузка распахнута. «Блять, вот это член», — простонала она, и встала почти на носочки, насколько позволял мягкий диван и начала опускаться вагиной на член. Не этот мужчина, а моя мать беспощадно трахала его, то ускоряясь, то замедляя свои фрикции, томно вздыхая и охая, получая от этого сладкое наслаждение. Я чуть было не кончил, когда спустил штаны и взял в руку свой распухший от возбуждения член. Затаив дыхание, медленно начинаю дрочить, осторожно отодвигая крайнюю плоть к основанию своего члена и возвращая ее назад. Привыкшие к темноте глаза замечают татуировку на плече у мужчины: что-то похожее на череп наполовину в противогазе. Где же я это видел?

И тут меня осенило — это же мой дядька! Вглядываюсь еще раз: череп в противогазе и ниже четыре больших буквы «РХБЗ». Нет, это точно он! Ольгин несчастный муж. Когда-то дядька рассказывал по пьяни, что служил в войсках химзащиты и чуть было не задохнулся, когда в противогазах они совершали тренировочные марш-броски или что-то вроде того, я особо не запоминал.

— Света, ты умничка! — раздался его голос, испаряя последние капли моих сомнений.

— Мм... Нравится? Хочешь еще? — не говоря, а, скорее, похабно мурлыкая, сказала ...