Поэзия На Грани Пола -Л-. Глава Секс без границ смотреть онлайн

ПОДБОРКА ТЕКСТОВ

=============================================

ВАЛЕРИЙ ЛЕДЕНЕВ

(поверхность голоса)

как

быть

с тобой

вместе

после

простых

вещей

неподвижно

в отвоеванных

миллиметрах

нашей

на двоих

тесноты

в толще

воды

в которой

ты рядом

я почти

ничего

не слышу

но все

почему-то

кажется

яснее

вдвойне

* * *

на двух

волнах

прячась

за смелостью

оседлали

небрежно

каждый

свои

вспышки-усталости

вдовы-слова

=============================================

ВИТАЛИЙ ЛЕХЦИЕР

(Антология анонимных текстов, гл. 74)

...

я бы хотел прочитать это стихотворение

потому что путевые заметки из прекрасных мест

чередуются в нём с новациями гендерной теории

а содержащаяся в нём любовь к Востоку

не мешает получать удовольствие

от вертолётного полета над Барселоной и Тенерифе

потому что лионские трабули, о которых в нём говорится

начинаются в Самаре в районе Ново-Садовой

потому что оно утверждает ценность космополитизма

и потому что оно дорожит дружбой

как непреходящей человеческой добродетелью

я бы хотел прочитать это стихотворение

потому что оно содержит множество парадоксальных суждений

непредсказуемые оценки и неожиданные характеристики

потому что оно весёлое, галлюцинаторное и архетипическое

как романы Павла Пепперштейна

и систематически-критическое, как романы Владимира Сорокина

потому что оно разрывает с поэзией и становится прозой

чувствуя прилив сил от обретения новой идентичности

потому что оно проникновенно и маргинально

сентиментально и репрезентативно

потому что оно понимает ценность позиции вненаходимости

=============================================

БРАТИСЛАВ ЛИБЕРТУС-КАРМИНА

романс

ДАВАЙ МЫ ПОМОЛЧИМ НАЧИСТОТУ

(текст песни)

1. Давай мы помолчим начистоту.

Душой к Душе, без слов и оправданий...

//Пусть говорит за нас лишь сердца стук,

Ведь он не врёт, как и не врёт дыханье...//2

2. Ещё - ладони. Пальцев нервных дрожь.

Ещё - глаза. Ведь в них Душа - раздета...

//Молчи. Ведь все слова по сути - ложь.

Мы не умеем говорить конкретно...//2

3. Мы путаемся в паутине слов,

Которую плетём себе в погибель...

//Без правильных религии основ

Быть индивидуальными могли бы...//2

4. Словами правки врём и там и тут,

Вдруг сами же оказываясь дичью...

//Давай мы помолчим начистоту.

Тогда друг друга, может быть, услышим...//3

=============================================

ПЁТР ЛИКИН

Возможно, в это время бессмертна

Звезда зари.

Утренние ангелы орошают слезами долины

И мы чувствуем, что любовь – возвращение в сад.

Минуя медленные заросли барбариса,

Можно увидеть кладбище и костры.

Там, в крупных цветах, озеро.

Там пасмурная скульптура Афродиты.

Павлины проходят между аллей восторга.

Водные велосипеды озарены безумием и суицидом.

Нет мира, где взгляды не образуют сеть.

=============================================

НИКОЛАЙ ЛИНДЕ

Мы все попались на любви,

Мы все попались.

Зови спасенье, не зови...

Такая жалость...

И тот, кто холоден как сталь,

И тот - горячий,

Хотят любви. Хотя и жаль,

Но не иначе!

Тот жаден или страшно зол,

Но видно все же,

Что от любви он не ушел,

Забыть не может.

Все перепуталось вокруг,

И все смешалось.

И он, и я, и ты - мой друг,

Мы все - попались.

Не нужен нам духовный путь,

И звезды в небе.

Любви немного, ну чуть-чуть,

Тебе, и мне бы.

На нас смешных, глядящий Бог,

И тот попался.

Он не любил бы..., если б мог!

И не смеялся...

И эти реки, и кусты,

И эти звезды.

Полны любви. Так любишь ты.

Спасаться поздно.

Мы все попались на любви,

Мы все попались...

И как душою не криви -

В любви остались!

=========================================

ИННА ЛИСНЯНСКАЯ

(В пригороде Содома)

Карнавал

Начинается хоровод

С танца маленьких лебедей.

Веселись, содомский народ,

В трубы дуй, в барабаны бей!

Веселись, обнищалый люд,

Скоморошьи маски надень,

Будет в небе тебе салют,

Будет память на черный день!

В паре с бабой баба идет,

А мужик идет с мужиком,

В волосах серпантин цветет

Наркотическим лепестком.

Веселись, народ, веселись,

Что еще остается нам?

Разойдись, народ, разойдись,

Разойдись по своим шатрам!

***

Имена

Я пишу лишь о том, о чем я вслух не рискну,

В моем горле слова — словно дрожь по коже,

Мой язык в нерешительности ощупывает десну,

Потому что мне каждое слово, что имя Божье.

Оказалось: у Господа много земных имен —

Имена земель и пророков, песков и племен,

Певчих птиц имена, имена калик и поэтов,

Имена деревьев в лазоревом нимбе крон,

Имена далеких морей да и тех предметов,

Чей во тьме ореол то розов, то фиолетов.

Как же можно такое кому-то высказать вслух,

Нарекать Божьим именем здешних имен избыток?

Но какой с меня спрос? — жизнь моя — тополиный пух,

Тень малиновки, пыль с кукловодных ниток,

А вернее всего — обветшалой жалости свиток.

=========================================

СВЕТА ЛИТВАК

тело тьмы

меня смешило, словно я песком

бросалась, к морю убежав из школы

там тьма была, где мальчик босиком

бежал по пляжу совершенно голый

так далеко, что в платье не доплыть

глотая воздух в лунном освещенье

он двигался и плакал, – может быть

испытывал досаду и смущенье

в тяжёлых туфлях плавать не могу

он повернул назад, с волнами споря

догнал меня уже на берегу

и протащил вперёд по кромке моря

дурея от любви и озорства

и будто бы под страхом смертной казни

он надо мной на корточки вставал

и поливал из брызгалки, проказник

с усильем вспоминая, морщил лоб

и хмурил брови, составляя фразы

простые – из набора взрослых слов

хронической лексической заразы

в излюбленной позиции – верхом

с прилипчивостью мраморной улитки

на животе свалялся в грязный ком

мой чёрный фартук, вымокший до нитки

светили звёзды, прямо над лицом

склонялся варвар, страшный и любимый

грозящие глаза отца с ремнём

с хихиканьем сестры проплыли мимо

усердье плоти, двигаясь легко

из тела тьмы взахлёб меня кормило

меня тошнило детским молоком

штормило море с нежностью и силой

***

я востребую Аллу и Анну

для смешения разных цветов

для бренчания струн несогласных

несозвучных друг другу ладов

упомянутым струнам фальшивым

не сойтись воедино никак

я востребую Майю и Нину

как униженной гордости знак

я востребую Розу и Флору

для смещения мира границ

недоступных людскому позору

всей семьёй нелюбимых сестриц

для скрепления клятвенной кровью

очевидно рискованных уз

я востребую Дарью и Софью

и не думаю, что ошибусь

если вместе сведённые девы

мной востребованные вздохнут

раздадутся такие напевы

о которых не слышали тут

***

У меня улетело белое,

Светлое, улетало, звеня;

Звон губами по телу делая,

С ними вместе весёлое пела я.

Знаки светлее себя на белом

Или звуки, и тем слабее.

До светла воспевала себе её

Белое тело вместо себя.

Не видна, растворяла светлое

Тонкой струйкой, белее мела,

Словно этим одна владела я,

Словно тем и была полна.

=============================================

МАРИЯ ЛОБАНОВА

Последний раз

её мама оказалась лесбиянкой

ни с того ни с сего ни с того ни с сего

никто ничего не говорил

никто ничего не говорил

тайный язык, на котором живут молча

а свидетели отводят глаза

то ли от неловкости, то ли от зависти

это случилось в одно утро

она проснулась и поняла, что ей нравится

как та женщина смотрит на неё

своими бледно-голубыми глазами

как пантера перед прыжком

вызывающе гордо и спокойно

будто говорит ей – принимай меня такую

другой здесь нет и не будет

она не почувствовала ни страха ни тревоги

и поняла, что может оставить своё прошлое

словно подвешенный кофе

любому желающему

когда она стригла отцу ногти на ногах

большими изогнутыми ножницами

он сказал, – что ты в гроб что ли меня кладешь

ногти были похожи на сухие твердые стебли

торчащие из снега

***

моя дорогая

мой первосвященник благочестивой порнографии

поэтический сутенёр

ты можешь трахнуть мое священное сердце

хочу написать книгу, в которой живу

историю, где девушка получает девушку

как мне попросить

организовать пыль

приколоть ночь

знаю, если ты прижмешь ухо к моей раковине

услышишь зуд моховых тротуаров

зов с пчелами во рту

услышишь северных оленей

похоронный смех моей матери

медленный танец костей возле борделей

моя упавшая ваза

****а кинцуги

закрашиваю шрамы глиттерами

внутри женщин — другие женщины

как мне написать, что и ты там

красотка-пыльница

свернулась клубочком глубоко

в своей пещере необыкновенного ужаса

каждый раз, когда ты

открываешь рот

белый человек выскакивает

выщипывать страницы

***

(Августовские любовницы)

что так безумно в образе твоём,

что склеивает части в единенье?

как буквы и и е быт дополняют

так речь становится простором

для птиц в груди разгоряченной

молчанье же как мягкий знак

пред зеркалом стоит, повелевая быть

и нет вместилища иного, чем желание

быть высказанным небу и земле

*

когда я впервые увидела тебя

было лето

на тебе были носки с красными горящими петардами

как сандалии с крылышками у Персея

ты спокойно сидела в центре пространства

и молчала

я не могла отвести глаз от твоего молчания

мне хотелось слушать тебя слушать и слушать и смотреть

будто ты всё знаешь и дакини прислуживают тебе

поднося в ладонях звуки тайной мантры

я даже сфоткала твоё молчание издалека

на память

будто я молчу вместе с тобой

а никто этого не видит

***

Весенняя песенка

ей везде мерещится собачья цепь

даже в моей мокрой от желания ****е

она думает меня интересуют

какие-то ****ь слова

но старая вольво везёт меня в рай

быстрее, чем кажется

безжалостные к чужому одиночеству

мы могли бы научиться понимать друг друга

если бы не обещания, которые всё портят

как правда для тех, кто безумен

а если смерть не разлучит нас

что будем делать

посасывай меня как цепь

мне нравится

череп сжимается

совсем как у власти

не давай кончать

на свой скользкий язык

можем поиграть в доверие

попробуем профилактику боли

ты же любишь всё контролировать

в мире, в котором приходится врать

всё думаю, когда же рванёт уже

стихотворение, застрявшее между ног

посасывай меня как цепь

мне нравится

череп сжимается

совсем как у власти

не давай кончать

на свой скользкий язык

=============================================

ГИЛА ЛОРАН (ГАЛИНА ЗЕЛЕНИНА)

..

В безвременье меж Старой и Новой ратушей, меж

Медовым Спасом и лицейскою годовщиной

Распяленный на пинаклях, затягиваешь брешь,

А с водостоков таращится всякая чертовщина.

Готические пропорции, припорошенные бельём,

Стаккато претензий к миру, легато няшек —

Где оно? Длинное, тонкое, загорелое — моё.

Копию снять — сунуть в сердечный кармашек.

Мостовая, вспоротая колёсиками, — где?

Я спросил у всего Шварцвальда, не то что у тополя.

Но эльфы молча выгнали в сутолоку площадей —

Рифмами темперировать гаргульи немые вопли.

*

Чай лишён вкуса, яблоко — кислоты,

комната — воздуха, повествование — смысла;

вместо жаркой подушки, какую мычащим «ты»,

на плечах — чугунное коромысло.

*

Моя любезная бродит по Таллину

А я заключён в лабиринте палевом

Ведать не ведаю, долго ли, коротко ль

И думать забыл, право ли, лево ли

А только о прядях над белым воротом

В каком мой возлюбленный ходит по Ревелю.

=============================================