Одержимость

Rosy affair...

You took my heart for a little while

The greatest mistake I've ever made

Loving you.

Из песни Hurts "Affair"

Капельки дождя, падая с серебристого атласа неба, игриво ныряли в бесчисленные лужи под ногами. Хмурая толпа, сливаясь с серыми домами города, наполнила улицы города. Люди, гонимые свирепым осенним ветром, уставшие и голодные, спешили с работы в тёплые, уютные дома. Среди них, скрываясь под черным зонтом, торопливо шел, осторожно перешагивая лужи, Рафаэль, высокий и подтянутый мужчина средних лет. Будучи интровертом по характеру, он предвкушал провести сегодняшний вечер тихо и спокойно на мягком диване за чтением любимой книги. Всё бы так и случилось, если бы затейница-судьба не уготовила ему неожиданный сюрприз…

Впереди на тротуаре среди серой массы горожан мелькнул яркий огонёк.  

«Это лишь игра моего воображения, - решил Рафаэль, вглядываясь вдаль, - видимо, мне пора брать отпуск! Еще неделя, и черти начнут мерещиться! »

Но огонёк, стремительно приближаясь к нему, превратился в босоногую девушку в лёгком ярко-коралловом платье, кружащуюся в быстром танце, словно осенний листок, сорванный сварливым ветром. Она не заметила Рафаэля, и, внезапно столкнувшись с ним, упала в его объятия подобно нежному лепестку бархатной розы, усыпанному капельками росы. Сладкий аромат, исходивший из её влажных растрёпанных волос, вскружил голову изумленному мужчине.

- Простите, ради Бога! – её чарующий голос, коснувшись слуха Рафаэля, побудил в нём тёплые чувства к странной незнакомке. – Я лишь репетировала номер к завтрашнему конкурсу!

– Девушка! Вы ведь так замерзнете! – воскликнул он и, вручив ей огромный зонт, снял с себя чёрный плащ, чтобы накинуть ей на плечи.  

Девушка, бросив ему благодарный взгляд, продолжила свой путь медленной походкой. Рафаэль осмелился взять её за нежную руку, и чувственная дрожь пробежала по его телу. Он словно завороженный шёл рядом с ней по тротуару, абсолютно не зная, куда она идёт. Наконец, девушка остановилась и смущенно посмотрела на него. В бездне её голубых глаз он уловил нечто, обещающее ему безумное наслаждение.

– Мне сюда, – она указала на стеклянные двери танцевальной школы.

– Оставьте мне свой номер, – мужчина украдкой взглянул на промокшее насквозь платье незнакомки, подчёркивающее её стройную фигуру.

– Он ведь вам ни к чему, правда? – с грустинкой в голосе произнесла девушка,   касаясь золотого обручального кольца на его безымянном пальце и возвращая ему одежду.

Мужчина растерянно опустил голову. Он только сейчас понял, что она для него недостижимый и запретный плод. На прощание девушка подарила ему легкий поцелуй, припав к его сладким губам, а затем, густо краснея, убежала в студию. Это дивное прикосновение, похожее на порхание бабочки, подействовало на Рафаэля как глоток крепкого напитка.

Он отправился домой с глупой улыбкой опьяневшего человека, беззаботно ступая по лужам. Мужчина не чувствовал на ногах промокшие насквозь ботинки, не ощущал ни холода, ни щедрого потока дождя, стекающего по его густым волосам и блаженному лицу на широкие плечи. Он перенёсся в иное измерение, где времени не существовало. Незнакомка с чёрными волосами – вот кто отныне поселился в его трепетно бьющемся сердце. Пусть она для него и непостижима, словно далекая звезда, но её сияние запечатлелось в его душе, воспарившей высоко-высоко на бескрайних просторах неба.

– Боже мой, неужели напился?! – жена удивленно встретила его.

Она принесла ему сухие носки и позвала к ужину.

За столом Рафаэль не  чувствовал ни аппетитного аромата, ни божественных вкусов борща и яблочного пирога – его любимых осенних блюд,–  приготовленных заботливыми руками милой супруги. Он ел машинально, не обращая внимания на то, что находится сейчас у него во рту. Единственный вкус, который он желал ощутить на своих устах в эти волшебные минуты, - это вкус сочных губ голубоглазой чаровницы; единственный аромат, волнующий его до самых глубин сознания, - это пьянящий запах её шелковистых локонов. В своём воображении он стягивал с незнакомки промокшее насквозь платье – и его взору открывалось её обнажённое гладкое, словно атлас, тело. В его порочных мыслях она скользила по его спине бархатистыми руками, страстно прижимаясь к нему и с восторгом произнося его имя.

– Рафаэль, ты слышал, что я говорила? – недовольный голос жены прорезал его слух как скрежет металла.

– А? – вздрогнул он, возвращаясь в действительность. – Прости, я устал: день выдался трудным. Пойду спать.

Он встал из-за стола, и чувство совести захлестнуло его.

«В конце концов, это лишь фантазии», – успокоил себя Рафаэль, открывая кран душа. Поток воды хлынул на него, и тут он перенёсся на пару часов назад во времени. Из-под завесы волшебного дождя к нему явилась девушка в коралловом одеянии, свежая и влажная, будто Афродита, выброшенная на берег морской волной.

– Богиня, моя Богиня! – шептал он, покрывая розовые щечки чувственными поцелуями.

Она наградила Рафаэля очаровательной улыбкой и, встав на колени перед ним, исполнила его самые сокровенные мечты, уводя его в пучину тягучего дурмана исступления.

Испытав временное удовлетворение, он заснул крепким, младенческим сном до самой трели назойливого будильника. Утром богиня любви прилетела к нему снова вместе с проказливым ветром из открытой форточки окна. Она села верхом на его восставшее орудие страсти и задвигалась в пьянящем, уволакивающем в сладкие сады Эдема ритме.

Весь день её прекрасный образ преследовал Рафаэля. Сотканная из пушистых клочков холодного тумана, она провожала его до работы.   Порочная и невинная, она то беззаботно смеялась в его объятиях, то, краснея, отворачивалась от него.   В голове его звучала прекрасная воздушная музыка, наполняющая всю его сущность жизненной энергией. Коллеги с удивлением отметили в загадочном Рафаэле чудесные преображения: он светился от счастья, ведомого лишь ему одному. Женщины, заинтригованные его удивительным и таинственным сиянием, кружили вокруг него, словно бабочки вокруг соблазнительного цветка. Их кокетливый, весёлый щебет порой прорывался в его преобразившийся до неузнаваемости мир - сквозь сладкую неземную музыку – подобно фальшивой ноте, и Рафаэль недовольно хмурился, оставляя без внимания нелепый интерес к нему его заурядных сотрудниц. Всюду была она, яркая незнакомка, словно неукротимая стихия, ворвавшаяся в его безмятежную жизнь. И отныне все женщины, окружавшие Рафаэля, казались ему тусклыми, низменными на фоне богини, встретившейся ему вчера, и за короткий миг, похитившую его привычный покой. Не осознавал он, что находится на грани безумия, что его опасные мысли ведут его по разноцветным облакам к неизбежной пропасти.   Он взбирался всё выше и выше к манящему небосводу, рискуя опалить свои волшебные крылья под солнцем страсти. С каждым днём эйфория таяла, уступая место лихорадочным мукам. Он будто чувствовал ломку как несчастный наркоман, в нём росло чувство голода: ему так желалось прикоснуться к своей Афродите, заключить её в объятия, оказаться с ней наедине…

– Боже, помоги мне! – взмолился Рафаэль, стоя на балконе и глядя на серебряный простор могущественного неба. – Спаси меня!

– Ты куришь? – в проеме двери возникла ошеломленная супруга. – Если ты, ярый противник табачных изделий, взял сигарету в руки, значит, случилось что-то ужасное!

Рафаэль взглянул на жену с не меньшим удивлением. Словно нашкодивший мальчишка, он покраснел, но сумел произнести ровным и спокойным тоном:

– Всего лишь проблемы на работе.

– Гляди-ка! Всё-таки уволили!   Уволили как самого слабого сотрудника! Я так и знала, что твоя слабохарактерность приведёт к этому! – вскипятилась супруга. – Говорила ведь, будь грознее! Ведь все по твоей голове ходят!

– Ты ошибаешься, Алевтина! – рявкнул он неожиданно для самого себя: нервы и так натянутые до предела изменили его самообладанию. – Я начальник, и сам себя увольнять не собираюсь!

Жена от удивления часто заморгала. Она всегда считала мужа безнадежным неудачником. Все её попытки образумить его, наставить на верный путь, научить его жизни оборачивались нечем: он сразу исчезал за дверью и отправлялся невесть куда. Поэтому жена обычно безмолвно злилась на Рафаэля, боясь, что он уйдет куда-нибудь. Его миролюбивость, замкнутость, умение идти на компромиссы и доброту его души она воспринимала исключительно за слабость характера. Он же всё это прекрасно понимал, но ему вовсе не хотелось убеждать её в обратном. Рафаэль никогда не делился с ней своими удачами или неудачами, поэтому казался Алевтине бесцветной, ни на что не способной личностью.

Шок её сменился радостью, и она, схватившись за сердце, скрылась в комнате, оставив Рафаэля со своими мыслями наедине. В его голове роилось слишком много мыслей, а после визита супруги их стало еще больше.

Алевтина считала его беспомощным, но всё же любила таким, каким видела в своём ограниченном воображении. Она по-своему заботилась о муже и часто опекала его словно беспомощного ребёнка. Её материнские чувства к нему порой так тяготили Рафаэля, что ему хотелось сбежать от жены на край света.

Сейчас ему казалось, будто он разлюбил её. Он испытывал к ней такие же чувства, какие испытывал бы к сестре.

Рафаэль в отчаянии закрыл лицо руками.

– О, господи! Что со мной происходит?

Он стоял на краю пропасти со свинцовым грузом вины перед женой, неистово тянущим его вниз. Рафаэль отчаянно боролся собой, но каждый вечер его непослушные ноги приводили к дверям танцевальной студии, где он часами ждал появления прекрасной незнакомки.

«Я лишь взгляну на неё», – обманывал он каждый раз себя.

Но она не появлялась, и его рассудительный разум торжественно заявлял:

«Ну, и, слава богу! »

Яркий мир Рафаэля рушился, серые дни его слишком угнетали. У него пропал аппетит, он стал раздражительным, а длинными бессонными ночами он в раздумье взирал на звездный небосвод, мечтая провести сладкие часы в постели голубоглазой красавицы. Вожделение росло с каждым днём, и он себя возненавидел за эту слабость.

Прошла неделя, но Рафаэлю казалось, что он провёл целую вечность в огне преисподней, пожирающую его измученную душу.

Он горел в своих чувствах, пока снова не встретил Богиню, – так он называл про себя незнакомку, – на том же тротуаре, где он столкнулся с ней в первый раз. Она, видимо, шла домой. Завороженный её лёгкой походкой и изящной грацией, Рафаэль последовал за ней.

«Остановись! Не ходи за ней! – кричал в его голове голос  разума. – Пройдет время, и ты непременно излечишься от этого недуга! »

Увы, но тело оказалось неподвластно этому голосу, и он становился всё слабее и тише с каждым шагом. Рафаэлю вовсе не хотелось останавливаться! Он чувствовал, что именно сейчас его жизнь обрела краски и тот самый смысл, которого ищут многие поколения людей. Смысл этот странным образом оказался в девушке в длинном желтом платье с оранжевыми полосками, идущей впереди него и напевающей весёлую песенку. Она по-детски радовалась прохладному осеннему дню, хрустальным капелькам, беспрестанно роняемым беспокойным небом. Сердце Рафаэля бешено колотилось, в его глазах вспыхнули огоньки жгучего желания, отдающиеся сладостной болью в паху.

«Богиня дождя, – пронеслось в его затуманенной голове, – как я жажду тебя! »

По пути он заглянул в цветочный магазин, бросил удивленной продавщице купюру, схватил попавшийся под руку букет красных роз и продолжил преследование ничего не подозревающей об этом девушки. Он почти догнал её у подъезда, когда на неё внезапно налетел разъярённый мужчина, и, схватив её за локоть, потащил в неизвестном направлении. Девушка отчаянно пыталась вырваться из его цепких рук, умоляя оставить её в покое.

Рафаэль тут же кинулся ей на помощь.

– Отпусти её! – он грозно надвинулся на незнакомца.

– Отвали, мужик, пока не расквасил твою холёную морду! – отозвался грубиян.

Рафаэль бросил букет на землю и схватил ошеломлённого незнакомца за воротник рубашки. Тот отпустил Богиню, и яростно сжал кулаки, готовясь к схватке.

– Вот ты у меня точно получишь, невоспитанный поросёнок! – Рафаэль нанёс ему мощный удар кулаком по лицу.

Его противник качнулся, но удержавшись на ногах, бросился на Рафаэля. Завязалась битва, закончившаяся, в конце концов, победой последнего.  

Когда недружелюбный знакомец девушки, злобно бормоча под нос, исчез из виду, Рафаэль обернулся к девушке, взирающей на него с нежным, благодарным взглядом.   Его сердце наполнилось дурманящим теплом и абсолютно неведомым доселе ему чувством: он почувствовал рядом с ней героем, доблестным рыцарем. Раньше ему не доводилось драться из-за девушки, отнюдь, представительницы прекрасной половины человечества затевали из-за него длительные и коварнейшие войны. Он пригладил взъерошенные в схватке волосы и, подойдя к голубоглазой богине, встал перед ней на колени и, обняв её за ноги,   уткнулся лицом в юбку её золотистого платья.

– Не оставляй меня одного под дождём, –  его голос прозвучал обволакивающе нежно, – я промокну насквозь и замерзну…без тебя.

Он умоляюще взглянул на неё. Она сладко улыбнулась и вручила ему ключи от дома так, словно это были ключи от её сердца. Рафаэль крепче сжал её ноги и встал, взвалив девушку на правое плечо. Тут он почувствовал, что она вся дрожит, дрожит от вожделения. Она хочет его! Это открытие воспламенило его дикое желание оказаться скорее с нею наедине. Он едва помнил, как мчался вверх по лестнице, одолевая с удивительной лёгкостью бесчисленное количество ступенек. Будто дьявол вселился в него, наделив своим тёмным могуществом. Лишь рука предательски дрожала, когда он открывал дверь квартиры. Наконец, оказавшись в прихожей, он поставил на пол свою Богиню. Его взгляд тягуче скользнул с её небесно-голубых глаз к полураскрытым устам. Рафаэль притянул девушку к себе и накрыл жадным поцелуем её соблазнительные губы. Снова в его изголодавшейся душе, разогнав гнетущий мрак, поселилось восхитительное чувство эйфории. Но ему хотелось нечто большего, чем дурманящий поцелуй. Его жажда лишь возросла во сто крат. Неподвластный разуму, он полностью предался безумию, охватившему его. Всё произошло столь стремительно, что впоследствии Рафаэль даже не помнил, каким образом они вдвоём оказались обнажёнными прямо на полу прихожей. Их тела слились воедино: она стонала и извивалась под ним, а он двигался внутри неё в бешеном ритме. Ему казалось, что они вместе плывут по розовому туману прямо в небеса. На пике наслаждения Рафаэль будто потерял все остатки разума, нырнув в безбрежный океан счастья. Но прошли несколько минут для того, чтобы он осознал, что сорвался с края обрыва и летит в пропасть.

– Прости меня. Прости меня, – бормотал он, собирая одежду по полу и накидывая её на себя. – Прости меня, я вел себя как похотливое животное!

Девушка поднялась с пола и лишь невозмутимо наблюдала за его лихорадочными движениями, пока тот не исчез за дверью.

По пути домой Рафаэль заглянул в кабак: чувство вины перед Алевтиной разъедало его крепкую душу, как ржавчина – твёрдое железо. Он был человеком, презирающим всякие алкогольные напитки, но на этот раз изменил своим принципам – напился до полуобморочного состояния. Рафаэль каким-то невероятным чудом добрался до дома и впал в глубокий сон.

Когда он проснулся, солнечный свет больно ударил по глазам.

– Где я? – вялым голосом вопросил он вслух, с трудом шевеля пересохшими губами.

– Ты дома, дорогой! – перед ним сидела Алевтина, сочувственно держа его за руку. – Что приключилось с тобой?

Рафаэль попытался подняться, но адская боль пронзила его голову и всё тело, будто он, наконец, рухнул на самое дно пропасти. Мучения отразились на его бледном лице, жена понимающе кивнула и подала ему стакан воды. Он в сию же секунду осушил его содержимое и попросил:

– Ещё…

Множество выпитых стаканов ничуть не облегчило его страданий. Смерть казалась единственным спасением от мук. До чего же хотелось умереть!

Прошло несколько дней, и Рафаэль снова стоял у двери Богини. Она обрадовалась его появлению и впустила его в свой дом.

– Ты меня околдовала! Не могу тебя забыть! – воскликнул он, ступая на порог.

И всё повторилось в точности как накануне. Рафаэль отправился домой с чувством разбитости, так и не узнав имя любовницы, но дав клятвенное обещание больше её никогда не тревожить своим приходом.

Но, поддавшись греховному искушению, явился уже на следующий день, как наркоман за очередной дозой.

– В последний раз! – воскликнул он, набрасываясь на девушку в страстном порыве.

– В последний раз…– эхом повторила она и растворилась в его любви без остатка.

После нескольких подобных «последних» альковных утех, Рафаэль, собравшись духом произнес:

– Прошу, не впускай меня больше к себе!

– Ах, если бы это было в моих силах! – слёзы выступили на глазах девушки, и она беспомощно закрыла лицо руками.

Рафаэль на этот раз остался у неё до позднего вечера. Он понял, что она страдает не меньше него. Вдвоём они должны победить этот недуг, заключающийся в неистовой тяге и неодолимом влечении друг к другу.

– Мы с тобой даже не знакомы, – всхлипнула девушка, прижимаясь к нему так, будто он был её последним шансом на спасение.

– Всё это поправимо, моя милая… – успокоил он её, – ведь в этом мире нет ничего невозможного.

Рафаэль ободряюще улыбнулся девушке и, подняв на руки, перенёс её на кухню.

Любовники, сведённые то ли по воле судьбы, то ли по зову душ, долго говорили о разных вещах, и это получалось у них так легко и непринуждённо. Рафаэль узнал, что её зовут  Елена, что она работает в студии танцев преподавателем. Он рассказывал Елене о своей работе, а она с восторгом слушала его: в её глазах он выглядел гением, по-видимому, из-за того, что девушка совсем не разбиралась в программировании, и, вообще, точные науки в школе ей давались с огромнейшим трудом. Огоньки восхищения, вспыхнувшие в её синих очах, несколько смутили его и одновременно польстили его самолюбию: ведь он не привык к подобному вниманию, хотя всегда жаждал увидеть в глазах любимой женщины непоколебимую веру в его успех. Время пролетело незаметно: дождь перестал лить и небо, дышащее упоительной прохладой, осветила луна. Душевные муки, терзавшие Рафаэля день за днем, растворились на горизонте вместе с последними лучами бледного солнца.

***

По шумным улицам города, освещенным мириадами разноцветных огней, бежал мужчина. Внезапно он остановился около стоянки, достал ключ из кармана, и машина приветственно замигала своему хозяину. Мужчина скоро открыл багажник и закинул туда дорожную сумку. Он сел в автомобиль и завел мотор. Тут тень грусти пробежала по его лицу: он вспомнил взгляд жены, наполненный презрением и болью обиды. Как бы невыносимо было смотреть ей в глаза, он сделал то, что должен был сделать: признался ей, что полюбил другую женщину и теперь вынужден уйти.

– Жаль, не ценил ты меня… Прощай, Рафаэль! – мужественно ответила ему жена.

Она обладала невероятной силой духа. Алевтина не проронила при нём ни единой слезинки, хоть и губы её предательски дрожали. Рафаэль знал: она непременно справится без него. Но вот хрупкой и нежной Елене без его поддержки совсем не обойтись… Она отчаянно нуждается в нём! Этими мыслями он нажал на педаль газа и домчался до дома любовницы за считанные минуты.

Рафаэль позвонил в дверь и с нетерпением ожидал появления Елены. Время тянулось, превращая секунды в немилосердные минуты,   и он почувствовал, что от волнения перестал дышать.

– Уходи! – голос Елены прозвучал подобно удару по голове тяжелейшей кувалдой. – Не впущу!

– Я расстался с женой! – крикнул он ей в ответ. – Впусти меня немедленно!

– Не верю!

– Посмотри в глазок, любимая!

Возникла тишина, но дверь так и не отворилась. Рафаэлю чудилось, что если сейчас Елена не впустит его, то он сойдёт с ума, погибнет от неразделённой и одержимой любви.

– Я никуда не уйду, пока ты меня не впустишь к себе! Буду стоять здесь, и звонить бесконечно! Буду стучаться! – во весь голос проорал он.

Когда отчаяние достигло своего пика, и Рафаэль приготовился штурмом брать осаду, дверь внезапно отворилась, из неё, словно райская птичка, выпорхнула Елена и радостно кинулась ему на шею. Он, наконец, ощутил, как у него выросли крылья, и он поднялся со дна пропасти к золотистым облакам.

ПОСЛЕСЛОВИЕ

Рафаэлю пришлось пережить столько трудностей, сколько не переживал даже тот, кто переехал жить с севера на юг. Его старый мир был безвозвратно разрушен, а в новом поселилась девушка, нуждающаяся в его терпеливой заботе. Никто тихими вечерами не подносил ему компот и свежеиспечённые булочки к его уютному креслу, когда он с упоением перечитывал произведения Герберта Уэльса или Айзека Азимова, никто десять раз на дню не названивал ему на работу, справляясь о его делах, никто не интересовался, что он желает сегодня на ужин. Рафаэль, наполненный необъяснимым могуществом, мчался домой, заглядывая по пути в продуктовый магазин, ведь его хрупкая возлюбленная оказалась не в силах таскать подобные тяжести. Его с работы встречала голодная женщина и с игривой улыбкой на устах ласково спрашивала:

– Милый, что у нас сегодня на ужин?

Рафаэль, завязав фартук, шёл на кухню. Пока он создавал кулинарный шедевр, – он каждый день упорно учился готовить, – Елена развлекала его приватными танцами и забавными историями, приключившимися в её яркой жизни. Она всегда была в чудесном настроении и заряжала его бодростью и нескончаемой энергией. Яркий огонёк, встретившийся ему на пути, зажёг в нём чувство безумной любви к этой изумительно прекрасной жизни.