Миссия сострадания. Редактор-3 18 плюс. Из сборника Рассказы о любви 18 плюс читать

До того - здесь

3

Обязательные тапочки. Одноразовые, как в поездах или гостиницах. Маленькая однокомнатная, с крохотной кухней и совмещенным санузлом квартирка. Единственная комната предназначалась исключительно для любовных утех – тяжелые, светонепроницаемые шторы, широкая кровать, застеленная атласным малиновым покрывалом, прикроватная тумбочка, на которой выложены несколько упаковок презервативов, на вкус, цвет и размер…

Телевизор напротив кровати, кресло, столик и двустворчатый полированный шкаф тридцатилетней давности.

Вполне достаточно для того, чтобы уютно устроиться и постараться получить удовольствие.

– Вот здесь и будут происходить акты милосердия, – спокойно сказала девушка, но Вадиму показалось, что ноздри у неё слегка раздулись. Вроде и незаметно, но для редактора это было знаком. Вот, значит, как! Выходит, акты-то милосердия придётся осуществлять ему. Но не подал виду. И подумал – неужто у меня такой затрапезный вид, что именно меня выбрали для милосердия?

В отличие от женщины. Он не мог не обратиться внимания на нежные, ухоженные руки, превосходный, едва заметный, макияж, ненавязчиво подчеркивающий черты лица. Редактор представлял, сколько это может стоить, как и неброские серёжки и колечко. Никаких подделок, всё натуральное. Женщина более чем обеспеченная. И что это значит? Пока он не мог единственный вывод – девчонка подошла к нему не случайно.

– Вы поужинаете?

Она обернулась, окинув Редактора равнодушно-изучающим взглядом.

Было готово вырваться – «А что, и ужин входит в понятие милосердия? », но он благоразумно воздержался:

– Буду признателен. Знаете, одинокому мужчине как-то сложно заниматься готовкой, – и чуть не рассмеялся.

– Хорошо. Тогда примите душ, а я пока приготовлю.

Да, главное – забота о клиенте. В совмещённых удобствах вместо ванны оборудована душевая кабина – конечно же, сострадаемым ни к чему залеживаться, принял душ – и на дело. На тело, то есть. Но кабина со множеством краников, отводов, массажёров. Он с удовольствием постоял под душем, расслабился, растёрся жёстким полотенцем, и облачился в один из висящих на вешалке махровых халатов. Ужин? А почему бы и нет!

***

На сковородке шипели отбивные, а на тарелке – листы салата, зелёный горошек, картофель фри…. Женщина ловко переворачивает отбивные. Хм, по крайней мере, одна проблема на сегодня решена.

А на руках у женщины прозрачные перчатки – руки бережёт. Передник надела, тоже белый с фиолетовым. Хорошо подготовились, ничего не скажешь.

Редактор сел за столик и впервые рассмотрел женщину, пусть сзади. Ножки стройные, даже накаченные, но тонкая. Внешне нескладная, но, может, я слишком критично отношусь? Тёмные волосы коротко стрижены, и аккуратно уложены. Тем временем аппетит разыгрался. Хорошо, что самому не надо готовить.

– Спасибо, никак не ожидал, – я был абсолютно искренен, – как в сказке.

– Так что, я – баба Яга?

Редактор со вкусом управлялся с эскалопами, а Терция лениво ковырялась в своей тарелке. Только овощи. Худеет, что ли?

А с чувством юмора.

– Все бы бабы-ёжки были такими! – вполне искренне.

– А выпить? Для храбрости!

– После такого ужина? Если не сложно, чай.

Тут-то и пригодилась шоколадка.

***

Коньяк был употреблен по назначению, но позже.

***

– Я – в душ, а вы пока посмотрите журнал. И можете покурить, вот пепельница.

А в пепельнице уже лежала тонкая сигарета.

***

Редактор с удовольствием покурил, сев у приоткрытого окна, выпил ещё пол чашки. По правде, ему ничего не хотелось, сейчас бы соснуть, и всё. Но коль уж попал. Сходил в комнату, посмотрел на хрустящие упаковки. Его размера не было, на нестандарт не рассчитано. Потом вспомнил про оставленный Терцией журнал.

Конечно, он был чистым. И, правда, кому хочется быть -надцатым в списке! А так – остается надежда быть, так сказать, в первых рядах. Ага, правила и ограничения, с которыми нельзя не согласиться. Указано, что владелицей сего является волонтёр Терция. А почему не квинта? И вписано шариковой ручкой аккуратным почерком. Он тоже должен оставить номер своего телефона, инициалы. Кто-то, конечно, соврет. Редактор вспомнил, что это для контроля и возможной обратной связи.

И табличка с описанием способов, которыми было проявлено милосердие. Так и написано! Интересно, хватит ли ему страницы.

***

Свеженькая Терция выглядела симпатично, и даже привлекательно в халате, наброшенном на длинную, до пят, ночную сорочку. Но никакого желания в её взгляде редактор не заметил. Долг, значит, обязанность волонтёра, или?

– Вам, – она задумалась, – виагра, – видно, ей было неловко.

– Да нет, пока не требовалась, – он усмехнулся про себя.

– Ну, в случае чего, возьмете в холодильнике. Вы же прочли условия?

Он кивнул.

– Тогда пойдёмте. Только используйте презерватив, пожалуйста.

Сколько ей? – Сорок два, сорок три? Тогда понятно, но зачем ей? Редактор вздохнул. Ну, никакого желания, кроме интереса. Вспомнил, что уже месяца полтора у него не было женщины. Обе Маши его проигнорировали, или сговорились? Ведь им было хорошо. Этого не могло быть, замужняя женщина не станет рассказывать о своих походах налево. Значит….

Но мысли об оставивших его женщинах невольно вызвали желание, и он почувствовал, что вполне готов приять акт милосердия.

Да, но до сих пор он даже не прикоснулся к женщине, избегая даже случайного контакта. И теперь должен, может. Воспользоваться.

А как же вздохи, мечты, объятия, поцелуи, в конце концов! Походы если не в театр, то на выставку, ресторан, свечи. Иначе он не представлял начало романа – для себя, естественно, ибо начитался всякого, и обстоятельства могут быть разными.

Не животные. Ах, да, у них так положено. Может, после первого раза всё изменится?

Мир таки многовариантен.

– Пойдёмте, – она подала ему руку.

Нежную и тонкую. От женщины исходил тонкий аромат дорогих духов. Интересно, что она будет рассказывать потом? А ему не хотелось, пусть никто и не узнает, оказаться несостоятельным. Самолюбие, понимаете. Он обнял женщину за талию, та мягко реагировала на прикосновение, и они пошли в комнату.

Терция задернула шторы, и в комнате воцарился полумрак. То есть, можно было различить предметы и не потеряться, но детали. Только на ощупь. Женщина подошла к краю постели, и скинула халат. Да, все развивалось по уже известному Редактору сценарию. Он успел подхватить халат, отбросить в сторону и прижать женщину к себе.

Она подалась к нему, но только на мгновение, видимо, решив действовать по предписанному сценарию. Или вообще не испытывала желания?

***

Девушка на коленках, сорочка – до пят. Что, он должен действовать, как неведомый автор? То есть, отказаться от секса, сесть за столик и начать пытать женщину – что да как, и тогда…. И тогда он ничегошеньки не узнает.

Он вздохнул и приподнял сорочку, закинув её женщине на спину. Прикоснулся к бедрам и почувствовал, как та напряжена.

– Ну, – услышал он приглушённое.

Да, это больше походит на подаяние, нежели на акт милосердного секса. Она выполняет миссию, не испытывая желание и подставляясь под незнакомого мужчину.

Ну, уж нет! Он далеко не юноша, и женщина – не главное. Подаяние ему не нужно, нужно – знание. Если он сейчас не сдержится, то потом не будет ни знаний, ни продолжения. Да, он был почти уверен, что будет потом. Да ничего.

Женщина исчезнет, и этим всё и закончится, он останется в полном неведении. А расспросить есть о чём. Кто прислал рукопись, кто выследил его возле супермаркета, и, главное – зачем? Где рукопись? Он выбросил её или стёр файл? Если он не очистил корзину, то можно попытаться восстановить.

Редактор помнил почти всё, но некоторые, казалось бы, мелочи, исчезали. Провалы в памяти? Не может быть такого, особенно, с ним.

И он поступил также как и персонаж присланного рассказа. Шлёпнул женщину по напряжённой попке и отправился на кухню заваривать кофе. Но предварительно вынул ключ из входной двери и положил в карман. Во избежание.

В следующий раз нужно будет привести её не к себе, а в гостиницу. Ему же намекнули, и как же он не догадался? Да, решил поэкспериментировать.

– Ты что? – Женщина накинула халат и вышла на кухню, явно собираясь заняться разборками.

Ах, к нему уже обращаются на ты. После чуть не свершившегося.

Но редактор умел быть жёстким. На ты, так на ты. Но одно это подразумевает определённую степень откровенности.

– Садись. И рассказывай. Только не врать.

– Не понимаю, ты о чём?

– Видеокамеры где?

– Какие видеокамеры? Ничего не знаю! – казалось, женщина была немного напугана, но искренна. – Я волонтёр, и выполняю важную миссию.

Да, совсем не в курсе! Брось, девчонка, заливать.

– Так кто тебя подослал?

У Редактора были конкуренты, они, или?

Похоже, суровый вид и реакция Редактор был для неё неожиданностью.

– Никто. Просто у нас, в Миссии, сказали, что – она замялась, – в общем, что есть приличный и свободный мужчина. – Она попыталась улыбнуться. – И я, если…, – женщина всхлипнула, – я понравлюсь, то, может быть. В будущем, смогу… ну, понимаешь.

И слова её были настолько искренние, что почти растопили суровое сердце. Однако настороженность осталась, он не верил ни одному её слову. Хотя почему бы ни встретиться с ней ещё раз, только в другой обстановке. А там – неплохо, если у него иногда будет хороший ужин. И продолжение после него.

– Ладно, потом расскажешь. Успокойся, выпей кофе.

Он налил девушке кофе, плеснул коньяку. Налил и себе, но лишь пригубил рюмку.

Нужно быть трезвым и держать ситуацию под контролем.

– И как тебя зовут?

– Терция, – тихо так.

– Нет, настоящее имя.

– Нам нельзя, у нас такое правило.

– Теперь будут мои правила, миссия закончена, так как?

– Лиза, Елизавета.

Это другое дело, – подумал Вадим, хотя врёт, наверное. Но одобрительно кивнул.

– И кто у вас ещё миссонерит? Небось, Флейта, Квинта, Моделька, Фасолька? – он сознательно произнёс известный из рассказа псевдоним.

– Модельки нет, а вот…. – Она назвала несколько, на которые Редактор не отреагировал, но имя «Десертик» его зацепило. Оно вызвало какую-то непонятную ассоциацию, но с чем?

***

Девушка, не ожидавшая подобного развития событий, после очередной рюмки, в конце концов, заснула на кухонном диванчике.

Он принёс одеяло из комнаты, укрыл женщину. Положил визитку.

Пролистал не заполненный журнал. Да, при других обстоятельствах в нем могла появиться не одна запись. Сумеет ли он наверстать, или через какое-то время некий счастливчик испещрит ее своим неровным почерком? А потом еще один, еще и еще. И каждый раз новым почерком. Нет, скорее всего, каждый раз будет новый журнал. Как она говорила – у них правило встречаться не более одного раза. Что ж, достаточная плата….

Хотя есть небольшая хитрость. Которой и воспользовался Редактор, оставив невинно спящую Терцию, свой телефон и сто долларов…

Подумал, и добавил еще двести. Иначе можно было почесть как расплату со шлюхой, а ему не хотелось, чтобы женщина, которую он больше не увидит, так подумала о нем.

Тут уж баш на баш. Позвонит, как было в рукописи, значит, они еще встретятся. Не позвонит – значит, он останется в счастливом или несчастливом неведении.

Хотя оставленная сумма предполагала иной вариант. А запись в журнале – спасибо за прекрасный ужин и чудную ночь тоже оставляла возможность для любой, даже немыслимой, трактовки. Но может звучать несколько издевательски.

Вздохнул, переоделся, надел туфли и осторожно вышел из квартиры. Если его и собирались пасти, то, скорее всего, не ночью. По всему, он не должен был уйти от такой женщины. Как же они, неведомые ему, ошибались!

И всё же – какую роль в этом сыграла Маша? Или же они обе?

На улице – ночь, тихо. Редактор огляделся – никого. Идти недалеко. Его ждала опустевшая квартира и неопределённое будущее.

И компьютер. Как можно было предположить, адрес, с которого была отправлена рукопись, отсутствовал.

Впрочем, это не имело ни малейшего значения.

Утром он включится в работу, и вскоре забудет о странном происшествии. Но всё же периодически будет заглядывать в телефон – нет ли пропущенного звонка от неизвестного абонента.

И будет думать, существует ли так называемая Миссия, или это просто розыгрыш.

Продолжение следует...

История про волонтера со странным именем Десертик