Нуар

Вылетевшим из игры шараповой и потупчик               

- Захороните волосы в кремлевской стене, - торопливо записал только что пришедшие на ум строчки величайший борец с музыкой других направлений музыкант Юра Шевчук, довольно отпыхиваясь густым чесночным духом, выдавленным гитарной струной из полузасохшей шаурмы, с особым цинизмом растопырившейся волглой оберткой на полированном дубовом столе, точно подобранными осиновыми плашками решительно стоящем посреди скромной усадьбы Пушкина - Суркова, растапливающего мраморный камин комиссарами и пергаминными свитками блаженного Маврикия, нашедшего дышащих под водой славян еще в пятом веке - эвон кому ! - под Жмеринкой Кустодиевой. - Ништяк сказал, брат Пушкин ! - патетически вскричал гитарист и потряс сухоньким кулачком. - Но надо продолжать.

Он наморщил сразу построжавшее продольными морщинами мук творчества лицо, чуть кривясь от вынужденной тавтологии и явной бедности русского языка, не придумавшего ничего, кроме морщин и Моршанска, плюнул прицельно на сутулую спину Суркова и застрочил, поводя гусиным пером по наспех выдранной странице из очень хорошей книжки о Буратино.

- Дайте им надежду на рост, клубятся волосы в потустороннем вовне ...

- На семь процентов выросла, - заметил Пушкин, дочитывая абзац из пресвятого Маврикия, перед тем как чиркнуть спичкой о подошву кокетливых розовых ботинок, сныченных с павшего в бою Павловского, - экономика - то бортничества и добывания кедровых шишек.

- Почему  " стене " рифмуется только с  " в говне " ? - спросил Шевчук, медленно начиная подозревать неактуальность своей фамилии, ведь некогда смешливый Войнович присовокупил это наименование к разоблаченному предателю и подкулачнику, хизнувшему инфарктом на партсобрании, вскрывшем пагубность поговористых пословиц эпохи крепостного права. - Буду я отныне Шевгек, - решил музыкант, плюнув второй раз в Суркова, - это почти Джавдет, но без Спартака Мишулина.

Вспомнился гнусный Мишулин, заикастый мудак, изображавший Карлсона, который живет на крыше. Сука ! Как он тряс пивным животом, изрыгая ахинею недоумевающему Малышу, всего лишь пятидесяти лет отроду, его играл сам Грибов, омоложенный железами Преображенского, хитро и ловко приставившего к полу потолок из преобра, прицепив накладную бороду Хатшепсут на эпоксидку, скрывая отсутствующий подбородок, с которого, как известно, лицо и переходит в иные части тела. Гадский Спартак. Ведь всю свою сознательную жизнь и судьбу актера шарахался по банкетам и теплоходам, выкрикивая  " Кушать подано " и пожимая вялыми мокрыми пальцами твердые бруски ладоней почетных шахтеров и овцеводов, спустившихся с гор на броне  " полста семь " с сидящим поверху ветераном Бабченкой.

- В детстве бытовало у нас поверье, - сказал Пушкин, ковыряясь среди занявшихся березовых плашек ногой прислуживавшего поэту казачка, - что экологицки произрастают в кущах боярышника  " волчьи ягоды " и ежели их съесть, то сойдешь с ума.

- Вот вас всех ими в роддомах и накормили, - отрубил Шевгек, неожиданно вскакивая. - Ё... й в рот ! - закричал он. - Да у меня наименование украинское !

- Що не вмэрла, - запел он, прижав руки к груди патриота, а Сурков снова вспомнил бывалошнее.

- Был такой аллегорический рассказ, - присев перед зевом камина, начал он рассказывать, качая головой вверх - вниз, как лошадь, - про черта, поймавшего тенетами хохла и солдата. Усадил он их, значится, голыми жопами в адский котелок и шурует уголек, напевает, ликует. Потом решил произвести этимологицкое исследование и спрашивает солдата : " Солдат, сука рваная ". Тот ответствует по всем канонам великоросского племени : " Ась ? " " А ну вылазь ", - командует демон, восхитившись находчивостью готового, практически, члена КВН. Солдат вылезает и убывает, бля. Демон к хохлу : " Хохол ". Украинец в ответку по - своему, по - почвенному, как учила его Элька Свитолина :   " Що ? " Бегемот, это демон такой, - пояснил внимательно слушавшему гитаристу Сурков, бросая казачка в гудящую тягу камина, - радуется.   " Поварись ишо ", - отвечает.

- Дичь какая - то, - задумался вслух Шевгек, обрастая бивнями, - поневоле мамонтом ископаемым станешь, если думать об эдаких жутких историях. Слушай лучше загадку, Пушкин.

Музыкант лег на каминную полку рядом с фарфоровыми слониками, возложив бивни параллельно здравому смыслу, и задал пришатавший рассудок Суркова вопрос :

- А вот почему ?

И впервые Пушкин не нашелся с ответом. Не было ответа на такой вопрос. Потому, что, моя милая Бэйли, вопросы задаются людям, а Сурков никогда не относился к этому виду двуногих. То - то же, Богиня моя. А все почему ? А потому, что вздорная и скудоумная Потупчик камикадзевым броском на палубу авианосца благополучно ухойдакала все русскоязычное информпространство и ночной визит на кладбище автора ничего не значит, просто там архивы видео и музыки - вумат.