Аристократка

Комиссар Конвента Северин Зажэн уверенно шагал по улице Сент Оноре в сопровождении четырех национальных  гвардейцев. На руках он имел мандат для ареста маркиза де Саланж, обвиняемого  по закону «О подозрительных» от сентября 1793 г. Этому аристократу было отказано в выдаче свидетельства о благонадёжности за монархические убеждения. Поднявшись по широким ступеням парадного входа, Зажэн с силой подергал за шнур колокольчика. Двери распахнулись, на пороге стоял важный, как павлин швейцар, одетый в ливрею, расшитую серебряными галунами.

- Чего угодно сударь? - начал он, но увидев солдат, замер.

Комиссар небрежно оттолкнул лакея в сторону и вошел в вестибюль. Приказав двум солдатам охранять вход, сам стал подниматься по гранитной лестнице с резными перилами.

- Кто там Жан? - раздался приятный женский голос и из комнаты выплыла красавица маркиза де Саланж.

Северин вздрогнул. Белокурые волосы, собранные в высокую прическу, прямой нос, зеленоватые глаза, смотревшие гордо, губы, накрашенные вишневой помадой и легкий румянец вызывали восхищение. Стан, выточенный словно из мрамора, низкое декольте, едва прикрывающее соски высокой груди, плечи достойные Афродиты - этим совершенством хотелось обладать. Изящную шейку обрамляло колье с бледно-розовыми бриллиантами, сверкавшими радужными искрами в лучах проникавшего через окна солнца. Мочки маленьких ушек оттягивали серьги с диамантами, гармонирующими с ожерельем. На правой руке алел крупный корунд, оправленный в золото. Увидев гвардейцев, вооруженных ружьями с примкнутыми штыками, Веренис вскрикнула:

- Господа, вы к кому?

Она посмотрела в серо-голубые глаза комиссара и похолодела от нехорошего предчувствия. Однако в глубине души у женщины поднялась необычная волна, захлестнувшая её разум. Аристократка на уровне подсознания испытывала влечение к мужчине, желая одновременно сопротивляться и подчиняться. Из кабинета вышел маркиз очень недовольный, что ему помешали работать. Он окинул крепкий торс офицера-якобинца, потрепанный мундир, длинную шпагу, заляпанные грязью ботфорты и по строгому выражению лица понял, что возмущение бесполезно.

- Вы арестованы! – жестко произнес Зажэн.

- За что? - вместо мужа стала задавать вопросы маркиза.

- Вас, мадам, это не касается, - сказал Северин, поправляя солдатскую сумку, висевшую на поясе.

- Вы грубиян! - возмутилась хозяйка.

- Вы имеете претензии к представителю власти? - угрожающе начал комиссар.

Околдованный красотой Веренис он уже не мог сдерживаться и понимал, что готов совершить невозможное, для того чтобы забрать её с собой.   Зажэн грубо схватил маркиза за плечо и толкнул его к солдатам.

- Взять!

- Да как вы смеете? – де Саланж, сама того не осознавая, попалась в расставленную ловушку.

- Я вас арестую по статье, — невозмутимо начал офицер, глядя как вспыхивает румянец на её щеках.

- Да мне наплевать на ваши статьи, - вышла из себя маркиза, возмущенная наглым беспардонным тоном якобинца.

- Вы слышали, — обратился комиссар к конвойным, но те, не обращая внимания, тащили упирающегося маркиза вниз.

Однако Северин знал, что без Веренис из этого дома не выйдет.

- Гражданка, своими речами вы проявляете себя сторонницей тирании, я вас арестую за неподчинение и оскорбление законного представителя Республики.

Он решительно взял её под локоток.

- Пройдемте со мной для допроса.

Аристократка внимательно посмотрела в глаза якобинца и вдруг поняла, что комиссару безразлична судьба ее мужа, ему наплевать на идеалы революции, его не интересуют деньги, ему нужна Она. Женщина ощутила, как колотится сердце мужчины, как блестят его глаза и нервно подрагивает рука, которой он ее держит. Обескураженная маркиза молча повиновалась и прошла к себе в спальню. Зажэн последовал за ней. Пройдя за ширмы, она стала переодеваться в дорожное платье. Северин еще не знал, как он поступит дальше и его взгляд рассеянно блуждал по комнате. На старинном бюро он увидел ларчик, набитый драгоценностями и не раздумывая, взял его.   Протягивая раскрытый сундучок маркизе он приказал:

- Снимайте все украшения, я это конфискую.

Мадам безмолвно подчинилась и комиссар, захлопнув крышку шкатулки, небрежно сунул её к себе в поясную сумку. По улице в сторону тюрьмы Консьержери направилась обычная для Парижа того времени процессия. Окруженный конвойным, как побитый пес плелся по мостовой маркиз де Саланж. Чуть поодаль, придерживая даму под руку, следовали комиссар с арестованной.

***

Казематы печально известного тюремного замка освещались коптящими факелами. Толстые стены не пропускали ни криков, ни стенаний несчастных. Прочные двери с зарешеченными окошечками запирались на железные засовы. Войдя в застенок, куда конвой доставил маркизу, Северин бросив шпагу на топчан, решительно подошел к девушке. Веренис стояла, прижавшись к стене. Внезапно мужчина выдернул из брюк узкий кожаный ремень и глядя ей прямо в глаза, взялся за тонкие запястья и вздернув их над головой, стал связывать. Пленница практически не сопротивлялась, только тело её слегка вздрагивало. Офицер затянул узел на ремне, а свободный край с металлической пряжкой зацепил за торчащий на стене крюк. Потом настойчиво потянул за шнуровку, медленно развязывая корсаж. Маркиза безропотно следила за движениями его рук и слегка покусывала губы. Зажэн резко дернул за шнур, корсет распахнулся и мягкие сочные груди с торчащими розовыми сосками выскочили наружу. Мужчина слегка зарычал и не сильно укусив, вцепился зубами в левую грудь. Веренис затряслась от возбуждения мелкой дрожью и застонала. Удивленный комиссар отпрянул, затем рывком содрал с неё платье. Обнаженное тело повисло на ремне, слегка касаясь холодной каменной стены. Северин вытащил свой толстый член, грубо раздвинул ноги маркизе и проведя пальцами между ног, к своему изумлению обнаружил, что щель увлажнена, готовая принять его. Он наклонился к лицу пленницы и впился в полуоткрытый рот, прикусывая губы. Неожиданно почувствовал, как её маленький язычок трогает его в ответ. Комиссар вонзил вздернутое «мужское достоинство» в лоно и стал раскачивать девушку, с каждым разом проникая все глубже. Приведя её в состояние исступления энергичными движениями, мучитель начал кусать пленницу за ключицы и ставить засосы. Маркиза отвела голову назад, подставляя шею, пытаясь прижаться телом. Северин извлёк разгоряченный фаллос, развернул «жертву» лицом к стене и раздвинув ягодицы, уверенно вошел в запретное тугое колечко. Веренис изогнулась и сладострастно замурчала, подкручивая задницей как кошка. Она сама насаживалась на плоть и ерзала по низу живота, ускоряя ритм. От этого Зажэн сильно возбудился, схватил девушку за плечи и утробно взвыл. Желая продлить удовольствие обладанием, он отскочил назад, достал из-за голенища сапога тонкий хлыст и решил слегка наказать арестантку. Мужчина замахнулся, имитируя сильный удар, но даже в мыслях не собирался повреждать бархатистую кожу женщины. Маркиза посмотрела через плечо, увидев зверское выражение лица комиссара, взвизгнула от испуга, но хлыст нежно опустился, скользнув по спине кончиком. Она передернула лопатками и вскрикнула:

– Ударь меня ещеее!

Северин вошел в раж, стал легонько хлестать её по заду,   внутренней поверхности бедер и промежности. Она вздрагивала, пронзительно повизгивала и просила умоляющим голосом:

- Бей ещё!!! Ещёёё!!!

Зажэн отбросил кнут  в сторону и стал шлепать её ладонями по выступающим частям.

- Войди в меня! - просила она.

Перевозбужденный до безумия, офицер развернул её к себе лицом, снял связанные ремнем руки с крюка и забросил их себе на шею. Упершись локтями в плечи, Веренис приподняла ногу. Северин подхватил её под колено и стоя на весу вошел в «расщелину сладострастия». Они стали ритмично двигаться, увеличивая темп. Оргазм достиг апогея, доведя их до изнеможения.

Привлеченные шумом в камеру зашли два сослуживца из внутренней охраны      тюрьмы. Вечно пьяный капрал Пьер и балагур развратник Жюльен застали парочку в объятиях:

- Чем это ты здесь занимаешься?

- Смотри-ка у нашего праведника новая игрушка, дай нам поиграться, - они заржали, как молодые жеребцы, с любопытством разглядывая женщину.

Зажэн усадил пленницу на топчан, накидывая на плечи платье.

Охранники начали подтрунивать над товарищем, но было видно, что не против, продолжить веселье.

- Ладно, угости шлюшкой, - сказал Жюльен, окинув статную фигуру маркизы масляным взором и вразвалочку направился к арестантке, выказывая определенные намерения.

Офицер немного растерялся, не зная, что ответить, задумчиво хмурил густые брови. Приятели со смехом подбежали к топчану и бесцеремонно стали хватать Веренис за руки, пытаясь опрокинуть на спину. В этот миг в комиссаре зашевелилась не просто ревность, а чувство абсолютной собственности. Он не только не собирался делиться своим сокровищем, но не мог позволить даже прикасаться к нему.

- Оставьте её! – угрожающим тоном сказал Северин.  

- Ты чего, одурел? - в камере повисла напряженная тишина.

- Я сказал, отойдите! - Зажэн вытащил шпагу из ножен.

Хмель ударил в голову Пьера.

- Ах ты сволочь, контра, друзьям пожалел! - капрал выволок палаш и бросился на комиссара.

Клинки скрестились. В это время Жюльен стал вытаскивать из-за пояса пистолет. Мгновенно оценив ситуацию, Зажэн быстро развернулся и с размаха пнул сослуживца в пах, тот выронил оружие. Яростно взревев Пьер кинулся на противника, но наткнувшись на острие шпаги, стал медленно оседать на пол.

- На помощь, убивают! — заорал Жюльен, пытаясь выбраться в коридор.

Северин, не раздумывая, поднял мушкет и выстрелил убегавшему в голову. Он подхватил успевшую одеться маркизу за талию. Её трясло от страха, слезы катились по щекам.

- Бежим! За мной и не останавливайся.

Глухие стены скрыли звуки побоища и только один охранник в коридоре прислушивался к непонятной шуму в казематах. Когда забрызганный кровью и мозгами комиссар с дамой появились из-за угла, гвардеец выставил штык:

- Стоять!

Клинок сверкнул и солдат с проткнутым горлом, сполз по стене.

На счастье в караульном помещении никого не оказалось. Сдернув с вешалки два плаща, они закутались в них и быстрым шагом покинули зловещую Консьержери.

***

Они поселились на улице Капуцинок в двухкомнатном номере с кроватью под балдахином. Вечером Северин зажег свечи, накрыл столик. Холодное шампанское, клубника со взбитыми сливками, канапе с паштетом из гусиной печени и кусок копченой ветчины составили их скромный ужин. Маркиза, искупавшись, ждала его на постели в розовом пенюаре. Через прозрачный шелк виднелись соблазнительные округлости. Светлые волосы распущены по плечам, зеленые глаза,   как омут затягивали в глубину. Мужчина присел на краешек кровати и коснулся языком миниатюрной ступни. От щекотки Веренис засмеялась, отдернула ногу и привлекла к себе Северина. Она взъерошила его волосы и чмокнув в нос, проникновенно произнесла:

- Ты мой свирепый ангел-спаситель, - заглянув в бездну серо-голубых глаз,   прошептала, - Я люблю тебя!

- Я тебя никому не отдам, - задыхаясь от нежности, воскликнул Зажэн, - ты моя и только моя!

Он стал целовать локоны белокурых волос, спускаясь вдоль шеи к плечам, лаская возбужденные груди. Его руки блуждали по плоскому животу, поглаживали стройные бедра, её тело трепетало, женщина вздрагивала от легких прикосновений и взволнованно попросила:

- Люби меня, люби как ни кого никогда не любил!

***

Робеспьер был взбешен. Прелестная Веренис де Саланж, которой в этом году исполнялось двадцать два года и была уготована роль фаворитки, бесследно исчезла. Для розыска аристократки выделили лучших ищеек национальной жандармерии. Вскоре один из сыщиков напал на след, обнаружив в ювелирной лавке фамильный перстень маркизы. Выяснилось, что бриллиант принес комиссар Конвента, по описанию вылитый бунтовщик, разыскиваемый за убийство трех гвардейцев. Старый еврей сообщил, что через неделю незнакомец обещал принести на продажу золотой браслет. За магазином установили круглосуточное наблюдение и мятежный офицер был выслежен. Филёр немедленно сообщил инспектору, что разыскиваемый живет на третьем этаже дома по улице Капуцинок. Для ареста снарядили команду из шести человек.

***

Северин поглядел в окно через щель плотно задернутых штор. У подъезда стоял отряд гвардейцев.

- Нас нашли, собирайся, надо уходить!

Веренис, не задавая лишних вопросов, метнулась в спаленку.

Зажэн приготовил шпагу и мушкеты, распахнул окошко, ведущее на крышу:

- Не копайся! — воскликнул он и увидев как маркиза тащит его солдатскую поясную сумку, раздраженно рявкнул. - Да брось ты её!

Однако женщина только крепче перехватила ремень.

- Иди прямо до высокой трубы и жди меня там, - сказал комиссар, помогая возлюбленной перелезть через подоконник.

Жандармы ломали дверь прикладами. Створки распахнулись и тут громыхнул выстрел. Первому вошедшему, пуля попала прямо в глаз и он повалился навзничь. Северин не стал тратить последний заряд, а просто сделал выпад и шпага проткнула живот второго солдата. Тот выронил ружье, струйка крови потекла по мундиру. Зажимая рану, гвардеец  свалился рядом с товарищем. Мятежник отступил, в дверном проеме показалась следующая пара. Меткий выстрел из пистолета, тяжело ранивший очередного жандарма, заставил нападавших отступить.

- Пошлите за подмогой, - закричал полицейский.

Из коридора раздался ответный залп. Посыпалась штукатурка, одна пуля, отрикошетила и пробила Северину левую голень. Он быстро подпер двери спальни комодом и пользуясь передышкой, выскочил в окно. Через минуту Зажэн, хромая,   догнал Веренис, которая осторожно шла по коньку крыши. Схватив за руку, он потащил её к боковой металлической лестнице, спускающейся в проулок. Через несколько кварталов они купили на конюшне пару лошадей, расплатившись золотым кольцом, последним, что оставалось у комиссара. Проскакав миль десять от Парижа по дороге на Орлеан, они остановились, давая лошадям передохнуть. Рана кровоточила, прошедшая сквозь мышцы пуля застряла под кожей. Северин вырезал свинец ножом, присыпал отверстия порохом и поджег. Он на секунду сморщился от боли, затем погладив шрам над левой бровью, посмотрел на Веренис и печально покачал головой:

- На что мы будем жить? Все мои деньги остались в квартире.

Маркиза хитро улыбнулась, достала из сумки шкатулку набитую драгоценностями и раскрыв её, произнесла:

- Дорогой, я думаю, ты об этом уже позаботился.

***

Через две недели всесильный глава правительства член Якобинского Клуба Максимилиан Робеспьер был казнен на площади Революции.

ZS. 1794 год от рождества Христова