Хнюня и Никанор. Продолжение

Глава 3.

Остывшие волосы.

Читая роман и представляя себя на месте героини, Хню чувствовала, как волосы стынут в ее жилах...

Девушка знала теорию, но реальность отличалась от того, что рисовало ей воображение девственницы в левом, непорочном ещё, ухе.

Реальность оказалась небольшой. Но, твёрдой, как «кузькина мать», которую Никанор пообещал Хню показать и лично познакомить.

У нее закружилась голова при мысли о том, в каком месте эта реальность сегодня с неотвратимостью окажется в конце концов.

В мущщинском мозгу всегда что-то вскипало. Никанор прильнул к девичьим губам так неистово, что Хню потеряла дар речи.

Дева хотела его почти неприлично. Он наблюдал, как у девицы в голове вращаются шарики, и решил помочь.

Глубоко в его груди она услышала смех. А потом твердые губы и язык Никанора вновь нашли хнюнин рот и навсегда оставили на нем свою печать.

Девица билась в конвульсиях с удовольствием. Мущщина всем своим телом вытянулся на Хню, закрывая ее полностью и даже больше.

Одним мощным толчком Никанор вошел в нее, и хнюнино тельце застонало, восхищенное его точностью. Девица почувствовала слезы в носу и в горле.

Мущщина сжал девичью грудь ладонью - испытал высшее мужское наслаждение. Положил руку ей на живот, ощущая толчки и рябь.

Хню не было - она стала просто ответвлением Никанора. Ей хотелось умереть, но вместо этого она уснула.

Глава 4.

Запах мущщины.

Разодрав глаза, Хню обнаружила, что лежит, обмотавшись вокруг Никанора.

Его язык, ворвавшийся в ее рот, неистово делал то, к чему стремилась другая часть его тела.

«Только дура могла поверить в то, что он целовал ее благодаря ее губам! »

Девушка поймала себя на мысли, что все ее внимание целиком приковано к намокшей темной стрелке волос, утопающей в его плавках, предназначенных явно не для неискушенных женских глаз. Хню одарила его оптимистической, бессмысленной улыбкой.

Приложив ее голову к своей груди, Никанор обнял ее. От него пахло мушшиной. Он принялся ее целовать.

А целовать было много - она вся! В никаноровых поцелуях не было никакой неуверенности.

Он точно знал, как найти ее губы. Затем их губы разошлись. У них было все: и глубокие вздохи, и закатанные глаза…

Когда мущщина отвалился от её тельца, как насосавшийся крови клещ, хнюнина улыбка показала, что она покинула сей мир и отправилась на небеса от счастья.

Или за ним.

Утром, после бессонной ночи, Хню вышла к завтраку с двумя чайными блюдцами вместо глаз.