В Москву

— И опять кукла Лена приправляет меня чувственностью.   Почему ты встречаешь меня раздетой? Из одежды на тебе лишь шляпка..

— Смотрит он на меня тюленем. Молчит и радостно лыбится. Все дышит жизнерадостностью слабоумного, одним словом. Лучше скажи спасибо, что я верна заветам диетолога и сегодня не съела ни одной шоколадной конфеты.

А встречаю я тебя в таком виде потому, что ты сегодня рано пришел с работы, и я не успела приготовить тебе поесть. Разделась в домашней обстановке, имею право. А что еще может предложить бесправная содержанка простому, как оленьи рога, представителю Малых народов Севера?

— А разве я не сказал тебе по телефону, что....

— Опять что-то про евреев? Или вновь пойдут дискуссии о проблемах парникового эффекта и бренности бытия? А по телефону все равно всего не расскажешь...

— Через три часа мы летим в Москву. Так что потрудись одеться. А уже в Москве, в квартире на Новослободской, я тебе сам с удовольствием помогу раздеться, кукла Лена.

— Там же будут вареники и галушки, как ты любишь. Я своей маме сейчас позвоню — она приготовит. А ты специально тянул, гад, с радостной вестью, мировая ты закулиса...

— Да ты что!? Почему ты расплакалась? У нас здесь что — церемония памяти жертв сексуальной эксплуатации?

— Я очень соскучилась по своему сыно-очку...

— Так сказала бы мне раньше! Красавица держалась до последнего, как я посмотрю. Но ты же знаешь, как я к тебе отношусь. А у евреев секс, по ходу, не ассоциируется с битьем лопатой. Поэтому я выполню все, что ты попросишь.

— Ты, нехристь, как я посмотрю, уже не можешь отличить настоящей проститутки от политической!

— Для контактов с развесёлыми девицами джентльмену следует иметь в кармане непочатую пачку купюр и презервативов. Так велят суровые законы гор и ресторанов, понимаю.

— Мне просто было стыдно тебя об этом просить. Говорят, что обычно евреи финансово крепко стоят на ногах. Но ты... Я же вижу, как ты бьешься головой о вечную мерзлоту — а договора никто не подписывает. Чувствует мое сердечко, что вскоре тебя ждет успешный финансовый крах, космополит. Что о многом заставляет задуматься...

И, в свете этой мрачной ситуации... (см. картинку над текстом)

— А других эзотерических факторов нет? Если нет, то сейчас слеза умиления скатится по моей небритой щеке...

Прошу тебя, кукла Лена, не устраивать мне больше аттракционов неслыханной скромности. Лучше вытри слезы, если не хочешь, чтобы у меня, в дополнение к обрезанию был бы инфаркт.

— Не хочу, признаюсь честно. С меня твоего обрезания более чем достаточно. А твой инфаркт может осложнится моим возвращением в деревню под Рузой...

— А вот этого не надо, кукла Лена! Граждане у вас, в деревне под Рузой, сыты и счастливы, как коровы в отдельных районах Индии.

— А я для тебя, значит, просто корова с большими влажными глазами? Которая нужно постоянно доить. А я просто смешная женщина из народа с большими сиськами. Отпусти меня, обормот. Слезы он мне вытирает.

— Смешная женщина с большими сиськами — какое восхитительное резюме! Смотри у меня, кукла Лена! Что за кибератаки на систему городской канализации в начале полярной зимы? Быстро вытри слезы и собирайся. Те клоуны наконец подписали договор — и я сразу взял билеты на ближайший рейс...

А вообще, все в целом у меня дышит благополучием и благолепием. Так что твои тревога и мрачные прогнозы, кукла Лена, тут неуместны. И, кроме того, они заслуживают общественного порицания.

Так что брось эти построения на песке. Это все тонкости бытия пролетариата сурового Заполярья — договор они не подписывали. Тебя, кукла Лена, это не должно касаться...