Стринги для Евы 1. Первое хочу или Хочу стать шлюхой

СТРИНГИ  ДЛЯ  ЕВЫ. (  Эротическое  повествование  о  женщинах  и  не  только)

Есть  женщины, которые, вроде  бы, и  ничего  не  просят. Но  мужику  так  хочется  ей  помочь. Отдать  последнее, совершить  безумный  поступок  ради  неё, сотворить  приятное  такое, чтоб  ого-го! В  конце  концов, просто  дать  ей  денег, ничего  не  требуя  взамен. Вот  так  вот, дать, и  наслаждаться  этим  свершившемся  фактом. Любоваться  её  реакцией  на  твой  щедрый  поступок.

Мама  Евы  относилась  именно  к  таким  женщинам. Внушительная  красота  ей  была  не  свойственна. Глаза  мышиного  цвета  почти  не  моргали  и  не  бегали. Они  просто  смотрели  куда-то  вдаль  сквозь  собеседника  и  вызывали  у  того  смешанные  чувства  неопределённости. Род  занятий  у  женщины  был  для  тех  времён  необычный. Тамара  Карповна  изучала  психологию  отношений  мужчины  и  женщины  на  их   разных  возрастных  этапах  жизни. Венцом  такой  деятельности  явилась  глубоко  научная  книга, толщиной  с  кирпич  и  витиеватым  названием

«Любовницы  долгожительницы  или  плюсы  фальшивого  оргазма». Книга  стала  бестселлером  у  жён  зажиточных  коммерсантов  и  одиноких  матерей.    К  последним  и  принадлежала  сама  Тамара  Карповна. В  годы  студенческой  безалаберности  она  зачла  по  глупости  от  сокурсника  Вити  Цыпочкина, чей  папачос  преподавал  у  них  на  курсе  великий  предмет «Исторический  материализм».   До  свадьбы  дело  не  дошло. Витя  испугался  ответственности, а  папа, посмотрев  на  Тому, дал  ей  денег  на  аборт.

Сумма  была  такая, что  денег  с  лихвой  хватило  бы  на  пять, а  то  и  шесть  гнусных  прерываний  беременности  на  ранних  сроках. Тома  деньги  взяла, но  на  аборт  не  решилась. Принеся  в  подоле  девочку  с  изначальным  весом  за  пять  кг, Тамара,   поплакав  от  обиды,   именовала  новорожденную  Евой. После  чего, оставив  девчушку  дальше  набирать  вес  с  бабушкой, принялась  за  учёбу, тщательно  используя  контрацептивы  в  дальнейших  связях  с  мужчинами.

Бабуля, осудив  легкомысленную  Томку,   взялась  за  воспитание  Евы  довольно  ответственно. Тамару  она  обозвала  как  бабу, грехом  по  манде  стукнутую, и  приступила  к  педагогическому  воздействию. Не  сказать, что  Еву  воспитывали  приверженцы  целомудрия. Но  и  бесшабашной  блудливой  свободы  девчонке  на  ранних  этапах  созревания   не  дозволялось. Бабуля  чётко  доносила    внучке  мысль  о  том, кто, собственно, есть  такой, мужчина, и  как  с  ним  правильно  общаться. Ценный  совет  бабули, данный  Еве  на  этапе  её  взрослого  становления, звучал  так:- Чтобы  много  потом  взять  от  мужчины, нужно  ему  сначала  правильно  дать.

Повторять  мамкин  опыт  некрасивого  давания   Ева  явно  не  стремилась. Расстаться  с  девственностью  ей  хотелось  после  торжественно-ритуальной  части  бракосочетания, когда  от  марша  Мендельсона  мокреют  не  только  глаза, но  и  промежность. А  потом, голубоглазый  брюнет, срывая  с  невесты  фату  и  свадебное  платье, нежно  и  с  любовью, совершает  с  ней   процесс  избавления  от  девственной  плевы. Ева  мечтала, чтоб  именно  так  всё  и  произошло. Вышло  же  всё  иначе. В  десятом  классе, после  дискотеки  Еву  вызвался  проводить  до  подъезда  Жорик  Фалеев, которого  подростковый  бомонд  именовал не  иначе, как Фаллос. Сын  уважаемого  в  городе  хирурга, не  по  годам  развитый  в  физических  габаритах, слыл  сексуальны  эрудитом  и  эротическим  интеллектуалом. Девчонки  сверстницы  за  ним  не  бегали. Они  вешались  ему  на  шею  гроздьями. Фаллос  этим  пользовался, удовлетворяя  растущий  организм  шкодливыми  интимными  забавами.

Идея  распечатать  Евину  невинность  возникла  у  похабника, когда  одна  из  одноклассниц  сообщила  всей  дворовой  тусовке, что  Евка  ещё  целка. От  этой  новости  глаза  Жорика  засветились  сатанинским  огнём искусителя,   и  дефлорировать  девушку  с  библейским  именем  для  Фаллоса  стало  делом  принципа.    

Первый  раз  Жорик  только  проводил  её  до  подъезда, чмокнув  на  прощание  в  горящую  от  волнения  щёчку. Ева  вся  запунцевела  и  ночью  не  сомкнула  глаз. Неужто  любовь? Ахх!!!  

Ещё  пару  свиданий  прошли  подобным  образом, - без  лихих  половых  наскоков  и  принудительных  совращений. А  когда  Ева  потеряла  бдительность  и  сходила  с  ума  от  эйфории  ухаживаний, Фаллос  активно  перешёл  к  кульминации, пригласив  Еву  в  выходной  к  себе домой  послушать  музыку  и  посмотреть  видак.   Жора  не  сомневался, что  та  согласится. На  всякий  случай  брякнул, что  предки  укатят  на  дачу, и  они  устроят  настоящий  сейшн. Что  это  такое  Ева  не  ведала, однако  вскоре  Фаллос  ей  сие  наглядно  объяснил. Немного  вина, лёгкая  музыка, эротическая  дымка  плейбоевского  видероллика, поцелуи  взасос  на  диване. Дурманящая  атмосфера  взросления  расслабила  бдительность  девушки, и  она  не  почувствовала, как  рука  Жорика  нагло  нырнула  к  ней  в  трусы  в  поисках  сокровенного, ещё  не  распустившегося  цветка. Сначала  остановить  Жорку  не  было  сил, а  потом  желания. Сладкая  млявость  опутала  способность  сопротивляться. Плюс  нарастающее  любопытство  взяло  верх  и  внутренним  голосом  вопрошало, - А  что  же  дальше?

Ева  соглашательски  прикрыла  глаза, развела  пошире  ноги. Жорка  со  знанием  дела  всовывал  ей  палец  в  узкую  и  плотную  щель  девичьего  достоинства. Нечто  неизведанное  пробежало  по  телу  Евы.   Вагинально  мандражируя  и  телесно  трясясь, девушка  не  пыталась  противиться. Она  закусила  губу  и  покорно  ждала  развития  ситуации. Фаллос  с  уверенностью  продолжал  начатое. Ловко  раскатал  клубнично  пахучий  кондом  по  вырвавшемуся  наружу  стойкому  стержню. Аккуратно, не  наваливаясь  всей  тушей  на Еву, упёрся  руками  в  диван, словно  собрался  отжиматься. Замер, будто  прицеливаясь, и решительно  воткнулся  во  влажную  и  скользкую  промежность. Ева  вскрикнула  толи  от  боли, толи  от  неожиданного  проникновения. Жорку  это  не  смутило. Он  ещё  энергичнее  начал  работать  тазом, проникая  всё  глубже  в  уже  сорванный  цветок….

Ева  одевалась  в темноте. Долго  искала  трусы  и  юбку. Она  так  и  не  поняла, что  же  произошло. Только  женским  чутьём  уловила, что  случилось  это  всё  не  по  большой  любви.