Игра с тенью. Дуэль Тениша. Глава 13. Семейная инцест игра

Глава 13. Дневник К.

12 мая 1706 AD

Решительно не понимаю девиц, которые носят ленты агатово-серого цвета, имея смуглую кожу и карие глаза. К таким более подошло бы ализариновое или оранж-фуриозо. Так нет же, Бог отказал им в здравом смысле и во вкусе.

Право, у моей нынешней горничной Катари соображения поболе, чем у иных высокородных.

Сегодня мы с maman были у Леонида Пласси — он одевает весь двор, и я выбрала платье цвета зелёного мха, за что мэтр самолично похвалил меня, так как это весьма изысканный оттенок. Жаль, что он простолюдин, и его похвалы ничего не стоят, но в это же время выбирали ткани Бон-Богле (мама называет их выскочками): обе девицы, Альфонсина и Джеральдина, в ужасных грезитовых накидках и их весьма неуклюжая матушка — именно что в сером муаре.

Заслышав похвалы в мой адрес, они возмущенно зафыркали, совсем как моя Китти-Кэт, когда ей предлагают молоко вместо сливок. Ха-ха!

Этот ничтожный портняжка сразу же побежал к ним — подлизываться.

Фу, как противно! У низших нет никаких понятий о чести и достоинстве. И матушка тоже так считает.

13 мая 1706 AD

Всего только месяц назад я вышла из монастыря и уже веду дневник как взрослая. Буду записывать сюда разные умные мысли, чтоб не забыть, и всякие события моей жизни. Пока особо писать нечего. Я заново осваиваюсь в столице, и она меня ошеломляет своим шумом и великолепием. Здесь так много молодых красивых кавалеров! Совсем не то, что в монастыре. Там были одни монашки, совсем скучные.

Сейчас мы с матушкой готовимся к летнему сезону. Часть его пройдёт на водах в Долле. Говорят, там будет инфант Ван Цуллен — это очень важно. Надо полностью обновить мой гардероб. Мы просто с ног сбиваемся — так это утомительно!

P. S. Всё-таки я остановлюсь на лентах «голубой крокет» с вышивкой. Вот только ещё не выбрала — серебро с лиловым или золото с изумрудом. Такие миленькие цветочки!

Ох, боюсь, что зелёный мох слишком тёмный. Матушка тоже считает, что мне надобен тон светлее, а то я буду выглядеть уныло. А это очень опасно!

15 мая 1706 AD

Сегодня произошло много событий.

Мы с маменькой полдня ездили по городу. Если бы в лавках нам не предлагали подкрепиться, то я бы упала в обморок от усталости, право! Светская жизнь налагает так много обязательств, уж не знаю, как я это выдержу. Я стараюсь брать пример с матушки. Хотя у неё бывают такие ужасные мигрени! Она говорит, это от вечных проблем. Я не хочу мигрени!

Мы посетили модистку мадемуазель Бланкардье, она совсем не молоденькая, а уже пожилая, но зато лучшая белошвейка в Ниме. Мне заказали дюжину ночных сорочек «Лоренция Плена» из батиста с чудными кокилье и воздушными рюшами. Ещё мне понравился пюсовый мадеполам, но пока я не решаюсь о нём говорить. Маменька может счесть это слишком фантастичным.

От фланели я решительно отказалась! Мне хватило этой гадости в монастыре!

А вот голубой ориен-сатин пришёлся по душе, правда, мы долго выбирали отделку, но всё же заказали полдюжины сорочек «Мадмуазель Блонде» с гридеперлевыми лентами, и прелестное неглиже «Перлин Коко», и ещё полдюжины кружевных чепцов с оборками. Я буду прелестна в спальне. Но ведь я этого достойна!

Но это всё не очень важно.

Когда мы с маменькой выходили от перчаточника Миньо (купили митенки, шесть пар на первое время: с розами, в сеточку и ещё дюжину лайковых перчаток — белые и лимонные, в этом сезоне очень модные), у выхода мы едва не столкнулись с шикарным кавалером. Он так любезно раскланялся и так сердечно поинтересовался, не нанёс ли нам какого урону, что моя матушка была вынуждена с неохотой отвечать ему. Но как бы холодно она с ним ни обращалась, ей всё же пришлось представить нас друг другу. Как же я была удивлена, когда узнала, что этот красивый кавалер — наш дальний родственник, двоюродный брат папеньки Алессандье-Дамиано Риччи д`Иту. Эта ветвь нашего рода гораздо менее знатная, чем мы.

Он так смотрел на меня своими красивыми синими глазами!

P. S. И он совсем не такой старый, как папенька. Странно думать, что они братья. Кузены.

18 мая 1706 AD

Купили современное зеркало-псише, очень миленькое, но там такие штуки — винты, кажется? — их надо крутить, чтобы наклонять зеркало по-разному, а потом ещё раз закрутить, чтобы оно закрепилось. Я попробовала и больше не хочу. У меня чуть пальцы не заболели. Даже немножко заболели! Это работа для Катари.

Хотя само зеркало мне очень-очень нравится! Я в нём настоящая принцесса! Там по верху короны и по бокам амурчики, и всё такое позолоченное! Мы взяли самое большое! Оно очень хорошо поместилось в углу в моём будуаре.

Скоро доставят платья!!!!

19 мая 1706 AD

Опять ездили по городу. Но ничего интересного не произошло. Мы никого не встретили.

20 мая 1706 AD

Я ужасно скучаю. Почему синие глаза —  это так неотразимо? И что такого плохого в бедности? Ну и потом, он же знатного рода. Нашего рода.

21 мая 1706 AD

Мои платья прибыли, все три: грогроновое на футляре — то самое, цвета мха, при свечах оно очень хорошо и я в нём имею интересную бледность; пекиновое серебристое антик с гирляндами, и тут уж никто не скажет, что это не в меру! И третье, на перемену, очень милое — тарлановое, «июньский бутон», с воланами из шантильи. Матушка говорит, что я в нём неотразима. Неотразима... странно.

Бал у г-жи Бон-Померо в пятницу. Мой первый бал!

Боже, какой ужас! Я едва не осталась без шали! В этом сезоне никто не носит кружевные шали — только платки из дымки с кружевами беж или шамбери, но не для бала, а для бала срочно нужна муслиновая шаль!

23 мая 4 часа утра 1706 AD

Я не хотела надевать «Июньский бутон». Почему? Не знаю. Но маменька настояла.

Бал прошёл очень мило. Было множество разных людей. Говорят, я блистала. Не знаю, почему так говорят, я почти всё время молчала и много танцевала. Один кавалер сказал, что я в этом зале выгляжу, как чистый ангел. Может, это из-за муслиновой шали?

У мадам Бон-Померо трое дочерей и... Не знаю, мне отчего-то хочется плакать.

Как будто я не получила желаемого.

Жизнь полна жестоких разочарований!

ЕГО там не было. Увы!...

24 мая 1706 AD

В монастыре я больше всего любила молиться у образа Благочестивого Ионафана-Праведника. Не помню, чем он прославился, кажется, убил кого-то или истребил, ну, словом, сделал что-то хорошее. У него были такие синие-синие глаза и такая милая бородка. Лапочка!

У папеньки День Звезды через три дня, неужели он не пригласит всех родственников? Неужели ещё один вечер пройдёт впустую? Боже, как я одинока!

Заказала у Пласси ещё два платья: из атласа мервийе и шёлка цвета дюшес с дамаскиновым узором. Корсаж с жемчугом. Жемчуг и изумруды — это мои камни. Хотя глаза у меня серые. Но не носить же агат!

Просто не знаю, что делать. Спросить у матушки список гостей?

Спросила. ЕГО там нет.

Это ужасно! Я вся в слезах. Кому  помолиться, чтобы его пригласили? Может быть милому Ионафану? Он не может мне отказать! А что, если он ревнует и препятствует моим встречам с А.?

Дорогой Ионафан-Праведник, не ревнуй! Я воспринимаю Алессандье как твоего посланца, ведь ты не можешь заботиться обо мне в земной жизни и жениться, поэтому, я уверена, ты послал мне его. Ведь не зря вы так похожи.

У него такая же милая улыбка, и хоть он не носит бороду (сейчас это не модно), но глаза у него точь-в-точь как у тебя! Милый Ионафан, сделай так, чтобы его пригласили!

25 мая 1706 AD

Папенька за завтраком (на котором он бывает крайне редко) преподнёс мне подарок — великолепный fermaglio с серым жемчугом и бриллиантами, как раз в цвет моих глаз.

Видно, я вчера не зря молилась, и что-то надоумило меня спросить о семействе д`Иту. Отчего они не приглашены?

— Ты их помнишь? — удивился папенька.

Я быстренько сообразила (Ионафан помог!), что папенька думает, что я помню их с детства, видно, мы тогда встречались. Я, конечно, не помнила, но промолчала. Молчать — это не ложь!

И вот — счастье! счастье! — папенька эдак небрежно говорит маменьке: «Не поздно ли, душенька, послать им приглашение? Дети смогут повеселиться вместе, что им с нами, стариками? »

Маменька надулась, но я знаю, это она на «стариков» обиделась. И сухо так ответила, что пошлёт приглашение сегодня же. Самолично напишет.

Я не могла съесть ни кусочка, хотя на десерт была моя любимая дыня.

Но что мне дыня, когда я увижу ЕГО!

< предыдущая – глава – следующая >