Расплата за внимание

Я безродный космополит с неувядающим гинекологическим деревом в пять тысяч лет.

Учтите, что пакистанская азбука не имеет никакого отношения к моему языковому АБС урду.

Ещё несколько откровеных строк и вы убедитесь, что мой колбасно-эмигрантский путь из страны Джунглишвили в непролазные джунгли Гарлема не имел под собой никакого основания, исключая подиумы и постаменты, которые я предоставил на откуп другим, не страшащимся свиста пуль над головой.

За моими плечами был достаточный опыт комивояжёра.

Когда я принимал участие в торговле вестибулярными аппаратами и палехскими деревянными ложками для игры на колене, амазонки в сельве по-садистски стреляли в меня глазами непонятно откуда.

Но смущал тот факт, что после проливных слёз на мне были насквозь промокшие ботинки с носками наизнанку, сохнущими от любви у камина.

Это произошло сразу как я узнал от чопорной белорусской консьержки Аннуты, что Франция высококультурная страна, воспитанная на Людовиках и Советском Шампанском, но не потому что она выехала через Чоп, а я пулей вылетел 21 декабря 1975-го из Шереметьева.

У выхода из светлого небоскрёбного здания она нагнала меня, со словами, - Беречь себя по мере возможности можно, если знать кто её МЕРИН, и ласково добавила, - а ты не забыл надеть маску и презервативные перчатки?

Конечно, я забыл!

Аннута обладала железной хваткой спротезированной бульдожки, живущей впроголодь.

А её алчные прокоммунистические лекции по расовому нездоровью напоминали уличную поливальную машину, сдобренную тем ещё сленгом, перемежающимся с толпяными лозунгами о бедственном положении гарлемских тараканов.

Пришлось идти в её затемнённую комнатушку и полчаса отрабатывать то, чем она меня так щедро наградила с доставкой удовольствия на дом.

Вот она плата за пренебрежительное отношение к карантинным правилам!

Я-лощёный хлыщ вообще привык всё навязывать и опошлять.

А как прожить без пошлины?