Оля. Порка за двойки. Из Письмо деду морозу от Юль. Серия: Порка бдсм рассказы

- Теперь перейдем к школе! - дождавшись, пока Оля высморкается, вытерет слезы и приведет себя немного в порядок, сказала мама, - сегодня мне звонила твоя классная руководительница.

- Знаешь, что она посоветовала? - спросила после паузы, Таня. От этих слов Оля опять покраснела как рак. Она прекрасно знала, что могла и действительно посоветовала классная руководительница маме, - да, ты правильно поняла. Она посоветовала тебя как следует выпороть.

***

В течение нескольких дней после первой реально жесткой порки, которую Оля получила от мамы за ложь, попа еще болела. Да и следы держались на ней в течение недели. Оля едва ли не несколько раз на день рассматривала их в зеркало. А фантазия, она продолжала рисовать все новые и новые картинки. И это несмотря на то, что Оля теперь хорошо знала, что такое реальная порка и насколько это реально больно. Что реальность очень сильно отличается от её фантазий, где она такая храбрая девочка, что может вытерпеть любую порку, любую боль. И, даже реальность не подкорректировала эти фантазии.

Прошло две недели тех памятных для Оли событий. Понятно, что попа перестала болеть и следов, к огорчению девочки, на ней тоже не осталась. А провоцировать маму на порку Оля боялась. Желание получить по попе уже стало опять достаточно большим, а страх перед поркой, перед болью был еще больше. Страх был настолько велик, что Оля даже боялась заняться сэлфом.

Семья собралась на кухне за ужином, который Оля помогла маме приготовить. Разговор как обычно. Таня поинтересовалась, как дела в школе. Девочки, как обычно, ответили, что все хорошо. Юля рассказала какую-то, как ей самой показалось, забавную историю. После ужина, убрав посуду, Оля сразу же убежала в свою комнату, сказав что ей нужно учить уроки. В тот момент, когда она открывала дверь в свою комнату, зазвенел телефон. Девочка не придала этому большого значения. Им практически никто не звонил, только маме по работе. И иногда по выходным родители мамы.

- Слушаю, - сняв трубку, сказала Юля, - да, хорошо. Мама, тебя к телефону!

Минут через десять в комнату Оли постучали. Вошла младшая сестра и сказала, что её, Олю, зовет мама. Зачем, на этот вопрос сестренка не могла ответить. Без всякой задней мысли, но немного недоумевая, Оля в сопровождении сестры отправилась на кухню, где и была мама.

- Оля, я хочу увидеть тебя здесь через десять минут в твоей школьной форме, - строго сказала мама, когда увидела вошедших девочек, - так же я хочу видеть твой дневник и тетрадки.

Оля сразу все поняла и испугалась. Она вспомнила разговор с мамой после первой порки. Когда мама сказала, что будет пороть её не только за двойки, но и за тройки. А Оля умудрилась получить вчера двойку и сегодня две двойки сразу. Хотя одна из сегодняшних двоек, это за контрольную работу, которую они писали пару дней назад.

Когда Оля вернулась в свою комнату, у нее на глаза навернулись слезы.

- Чего ревешь, дура?! - зло сказала она себе, - это не то ли, о чем ты мечтала? Только сегодня фантазировала, как училка раскрутила тебя на порку, пообещав не рассказывать маме, чтобы не огорчать её. Представь себе, что эта училка передумала и сдала тебя с потрохами. И теперь тебя выпорет мама, но уже по-настоящему. Игра продолжается!

Но все это не помогло девочке, чтобы взять себя в руки. С огромным трудом она смогла снять свое платье. И с дрожащими руками, с таким же трудом, Оля надела школьную форму. Она надевала уже сегодня эту форму, когда делала домашнее задание и фантазировала, как получает по заднице от своей классной руководительницы. Достать дневник из портфеля было еще сложнее. Руки совсем не хотели её слушаться. Наконец Оле удалось достать дневник и тетради. Взяв их, она подошла к зеркалу. Если бы не слезы, то из зеркала на неё смотрела довольно симпатичная школьница с тетрадками в руках.

Идти до кухни было не так уж и далеко, нужно было лишь пройти через коридор. Но эти несколько шагов дались девочке с огромным трудом. Ноги не слушались. Руки тряслись так, что за эти пару метров Оля умудрилась дважды уронить дневник и тетрадки. А потом с огромным трудом, этими же трясущимися руками, она долго поднимала упавшие вещи.

Наконец она добралась до комнаты, где её ждала мама. Войдя на кухню, Оля увидала, уже знакомую ей скамейку, стоявшую посреди комнаты. И, о ужас! Розги! Длинные, тонкие розги! Сначала девочку обдало волной возбуждения, предвкушения. Ведь это розги! Это настоящие розги, а не то, что она резала для своего сэлфа. Это классика и мечта, порка розгами на скамье. Но эта эйфория исчезла еще быстрее, чем появилась. Страх! Он взял девочку под свой контроль. Ведь розги это очень больно. Ведь не зря же для наказаний, для серьезной порки использовали розги. И мама будет сечь совсем не так, как Оля сечет себя во время сэлфа. А если мама еще и, как полагалось, привяжет её к скамейке перед поркой. Все эти мысли так напугали Олю, что она перестала правильно соображать. А еще Юля, она тоже была здесь. А это значит дополнительное унижение.

- Дай мне свой дневник и тетрадки! - строго сказала мама вошедшей девочке. Оля, так и не сумев унять дрожь в руках, протянула трясущимися руками то, что просила мама. От женщины не ускользнуло то, как Оля боится предстоящей порки. Она незаметно для девочки улыбнулась и, взяв дневник, сразу открыла его на нужной странице. После этого мама полистала тетрадь и, найдя то что искала, сказала, - Оля?! Три двойки за день. Не многовато ли?

- Ты, наверно догадываешься, что звонила твоя классная руководительница, Елена Сергеевна? - после паузы спросила молодая женщина, - а знаешь, что она сказала? Елена Сергеевна сказала, что ты не глупая, но ленивая. Скажи мне, Оля, ты помнишь наш разговор перед новым годом? Что я тогда тебе сказала?

- Помню, - вытерев кулаком сопли и слезы, тихо ответила девочка. Розги, лежавшие на столе, как магнит манили её. Оля не могла оторвать от них свой взгляд, понимая что уже совсем скоро её попа познакомиться с этими розгами. И это нагоняло на девочку еще больше страха. А сказать то, что она должна была сейчас ответить маме, у неё просто не поворачивался язык, - ты сказала... что будешь... меня пороть... не только за двойки... но и за тройки.

- Правильно. Теперь слова твоей учительницы вызывают у меня сомнения. Если, по её словам, ты умная, но зная что тебя ждет порка, получаешь три двойки. Вывод, тебе нравится, когда я наказываю тебя поркой и ты так провоцируешь меня на порку, - сказала мама, наблюдая за реакцией Оли, - или Елена Сергеевна ошиблась. Ты не умная. Ведь умные девочки, зная что им грозит реальная порка не стали бы получать двойки, тем более три за день. Ну или последняя возможность, ты настолько ленивая, что тебе и порка нипочём. Какой вариант правильный?

- Молчишь? - выдержав небольшую паузу, продолжила женщина. Она давно заметила, как Оля смотрит на розги. Какой эффект розги произвели на девочку. Как сильно она их боится, - как ты думаешь, что посоветовала мне твоя учительница? Не знаешь? Она посоветовала драть тебя как сидорову козу. Ты знаешь что это значит?

- Да, - едва слышно ответила Оля. Она слышала на уроках истории и читала в книгах, что это значит пороть без пощады и испугалась еще больше. А предательские слезы уже текли ручьем по её щекам.

- Очень хорошо, что ты знаешь, - строго продолжила мама, - но я все таки тебе расскажу. Был когда-то скупой и злой мужик по имени Сидр. И была у него коза, которую он не любил. И вообще тогда коз считали глупыми животными. И вот, если коза заходила в огород и топтала грядки, мужик бил её беспощадно. Ведь Сидр не любил ее. И коза была глупая, за что её жалеть. Вот отсюда и пошло, драть как сидорову козу. И раз Елена Сергеевна так посоветовала, а опыт у нее, насколько я знаю, в этом деле большой, то я и последую совету твоей учительницы. Или ты не веришь, что она так могла посоветовать?

- Мамочка, миленькая! Прости, пожалуйста! - попыталась выпросить прощение Оля. Конечно же она верила, что классная руководительница могла так посоветовать. У нее у самой две дочери, одна учится на год старше, другая на год младше. Вся школа знает, что своих дочек Елена Сергеевна держит в ежовых рукавицах, что девочки за малейшее получают по заднице, - я буду учить! Я все исправлю! Честно! Поверь мне! Пожалуйста, на этот раз прости меня!

- Глупенькая девочка! Конечно же, я верю тебе, - ответила мама и у Оли появилась надежда, которая тут же исчезла, - но, когда я тебя выдеру как сидорову козу, я буду уверена, что ты будешь учить уроки!

- Со скамейкой ты уже знакома, - продолжила Таня, мама девочки, - знаешь что делать!

- Мамочка, миленькая! Пожалуйста, давай лучше ремень! Только не розги! - девочка стала умолять маму заменить девайс. Она еще не знала наверняка, насколько это больно, получить розгами. Но была уверена, что точно намного больнее ремня. Хотя ремнем по попе тоже очень больно.

- Так я и хотела ремень, но Елена Сергеевна. Она сказала, драть как сидорову козу. А я доверяю её опыту, - ответила мама, - а если ты сейчас же не ляжешь сама на скамейку, я помогу тебе. А после привяжу тебя к ней!

На Олю было больно смотреть, она настолько испугалась предстоящего наказания. Все её фантазии о порке розгами на скамье, особенно фантазии о школьной порке, напрочь вылетели в тот момент из её головы. Девочка с огромным трудом заставила себя дойти до скамейки и задрать подол её формы. Так, с задранным подолом в руках, Оля простояла еще какое-то время, не решаясь лечь на скамью.

- Чего ждешь? Тебе нужна помощь?! - строго прикрикнула на девочку Таня. И Оля, сделав огромное усилие над собой, легла на скамейку. Осталась самая мелочь, снять с попы трусики, оголить попу. Но как это сделать, когда знаешь, что как только попа окажется голой и беззащитной, на неё сразу же обрушатся беспощадные розги. Розги, которые принесут с собой боль, очень сильную боль, - Оля?! Ты хочешь, чтобы я тебя привязала?

Окрик матери помог девочке стянуть с попы трусики, оголив её. Теперь попа, но не Оля, была готова к знакомству с розгами. Девочка закрыла глаза, вся сжалась и напряглась в ожидании неизбежного. Как долго Оля мечтала об этом, вот так с голой попой оказаться на скамейки в сладостном ожидании розог. И вот оно, сбылось. Но нет этого сладостного предвкушения порки, есть только страх, отчаяние и невозможность, что-либо изменить.

- И так, моя любимая девочка, сейчас ты будешь наказана розгами за двойки. И в будущем, если ты еще будешь получать двойки, я буду пороть тебя розгами. Розги это хороший школьный инструмент для наказания ленивых и нерадивых учеников и учениц! - сказала мама и несколько раз взмахнула розгой в воздухе. Услыхав свист розги, Оля вздрогнула и еще больше напряглась и вжалась в скамью. Её сердце сделало скачок и оказалось в пятках. Такой свист розги она слышала только в кино, но никогда при собственном сэлфе.

Юля, она видела как, боялась её сестра, но жалости к ней не было никакой. Она перестала жалеть свою сестру во время последней порки. Сейчас Юля наоборот злилась на маму, что та слишком долго разговаривает с Олей. Уже давно можно было начать пороть её.

И вот он, свист розги, от которого все холодеет внутри и боль. Резкая, острая, звонкая боль. Боль, которую Оля не испытывала еще ни разу. Ни во время сэлфа, хотя тоже были розги, ни от порки ремнем или плетью. И Оля закричала сразу, едва розга коснулась ее беззащитной попы.

- Мамочка! Нееет! Это так больно! - закричала девочка, - не надо розги!

- Так и должно быть больно! - ответом на эту просьбу был второй, еще более сильный удар. Таня в первый раз взяла розги в руку. Для неё, как и для Оли это был дебют. Но из прошлого опыта, женщина знала, что тонкой розгой можно пороть в полную силу, не ограничивая себя. Что она и делала. Кроме того, из собственного опыта Таня, когда она еще сама получала розгами, знала что порка розгами без захлестов, это не порка. Поэтому старалась пороть так, чтобы после каждого удара розга захлестывала на бок попы. А Оля опять закричала. Боль от захлестов была такая, что хотелось закрыться или просто убежать от нее. Руки сами тянулись к попе и девочке стоило больших трудов удержать их на месте. Розга продолжала раз за разом опускаться на попу девочки, обжигая её. В отличие от предыдущей порки плетью, в этот раз темп порки был намного быстрее. Еще не успевала уйти боль от одного удара, как розга опускалась в очередной раз на попу девочки, заставляя ее кричать и вертеть задницей. Оле было очень больно, розга в прямом смысле обжигала поверхность попы, от чего она, попа, горела огнем.

Юля обрадовалась, когда мама наконец-то взяла розгу в руку. Свист от розги, когда она просто взмахнула ей в воздухе, внушил младшей сестре Оли респект и ужас перед розгами. В отличие от старшей сестры и от мамы, Юля мало что знала о телесных наказаниях вообще и о розге в частности. Да, она слышала от подружек о порке, что это больно, но не более. В первый раз Юля увидела порку, когда мама порола её старшую сестру. И с того момента девочке понравилось наблюдать за поркой. Первый удар, точнее след от первого удара сначала разочаровал Юлю. Вот след от плети, там был такой насыщенно красный с фиолетовым оттенком. А след от розги едва розовый. Но чем дальше шла порка, тем больше Юля понимала, что поторопилась с выводами. Тем более, что стояла она как раз с той стороны, куда прилетал кончик от розги. После десятка ударов бок попы выглядел очень красиво. Длинные красные полосы, которые проходили через всю попу и заканчивались на боку тёмно-красной, а местами и фиолетовой точкой. Некоторые точки начинали кровить. А танец попы! А крики Оли, ее попытки хоть как-то вытерпеть боль. Юле казалось, что боли так много, что она, эта боль, выплескивается через верх. Младшая сестренка просто наслаждалась всем этим, наслаждалась болью и мучениями своей старшей сестры.

Выдав дюжину ударов и отбросив истрепавшуюся розгу, Таня взяла новую. С розгой в руке она обошла скамейку, но не, для того чтобы продолжить порку с другой стороны. Для этого ей еще нужно было тренироваться. А для того, чтобы посмотреть на результат. И он, результат, удовлетворил женщину. Да, попа девочки выглядела страшно. Да, эти фиолетово-кровавые точки на конце длинных красных полос, выглядели ужасающе. Да, было несколько капелек крови. Но это все было нормальным для порки розгами. Когда ее саму порол отец в последний раз, так по ее попе кровь текла ручьем. А бока попы, причем оба, были сплошь покрыты этими кровавыми точками. Еще, опять же из своего детства, Таня знала, что пороть розгами нужно с оттяжкой для получения наибольшего эффекта. Но она пока не умела. Да и при первой же порке розгами сечь Олю с протягом было бы слишком жестоко.

Во время этой паузы девочка, лежащая с голой попой на скамейке, смогла немного перевести дыхание и прийти в себя. Сколько ударов было, она не считала. Но попа горела огнем и было очень больно. По щекам текли слезы, сопли. По спине пот. Руки дрожали от напряжения. Как ей хотелось, чтобы порка уже закончилась, но Оля понимала, что получит она еще как минимум столько же. А сил терпеть эту кусачую, обжигающую боль просто больше не было.

- Готова?! - спросила Таня, закончив осмотр и вернувшись на свою сторону. Это был вопрос, на который Оля, скорее всего, никогда не даст утвердительный ответ. Услыхав противный свист розги, девочка опять вся сжалась и напряглась. Но розга в этот раз не опустилась на её попу. Мама просто взмахнула розгой, попробовав ее на гибкость. А со следующим взмахом розга со свистом опустилась на ягодицы, оставив на них очередную полосу и точку на боку. Оля опять закричала. И тут же розга снова опустилась на ее, уже достаточно исполосованную попу, вызвав новую порцию резкой боли. И девочка не выдержала, она просто спрыгнула со скамейки, а её руки оказались на попе.

- Я больше не могу!!! - закричала Оля, - мне очень больно!!!

- Юля, принеси из кладовки веревку! - попросила мама младшую дочь. А старшей строго приказала, - а ты быстро на лавку! Я буду решать, можешь ты ещё или нет! И когда заканчивать тебя пороть!

- Мамочка, миленькая! Прости, пожалуйста! Я не хотела! - Оля стала умолять маму, - я нечаянно! Просто было очень, очень больно! Я не смогла вытерпеть! Не надо веревки, пожалуйста!

- Быстро на лавку! - строго повторила женщина, оставаясь равнодушной к просьбе девочки.

- Вот, мама, - Юля довольно быстро принесла веревки. Ей было интересно, как будет теперь продолжаться порка, когда мама привяжет Олю к скамейке. Будет ли порка сильнее? Как будет реагировать сестра?

- Оля, я долго еще буду ждать?! - строго прикрикнула на девочку мама, - или я должна помочь тебе?!

С огромным трудом, не видя ничего от слез, Оля наконец-то вернулась на лавку. Таня тут же довольно быстро привязала, вытянутые вперед руки девочки. Потом она принялась за ноги. Прежде чем фиксировать их, женщина сильно дернула их на себя, вытянув тем самым девочку в струнку. После Таня привязала девочку к скамье за талию и за коленки. Когда женщина закончила с фиксацией, Оля не могла пошевелить ни чем, кроме как мотать головой.

- За то, что ты встала со скамейки без разрешения, за то что ты, несмотря на моё требование, не сразу вернулась назад, ты получишь еще одну дюжину розог! - зачитала приговор мама.

- Нееет!!! - закричала Оля. Но первый удар уже приземлился на её попу. Девочка дернула руками, ногами. Но все было надежно зафиксировано. Таня сильно разозлилась на Олю и сейчас стала пороть действительно в полную силу. Девочке лишь оставалось орать и крутить головой во все стороны. Веревки надежно держали Олю, не давая ей, её попе уйти от розги. На боку попы одна за другой появлялись багровые полосы с кровавыми точками. Терпеть эту боль было просто невозможно. Оля охрипла от крика, сопротивляться уже не было сил. Боль была намного сильнее чем она, Оля могла вытерпеть. К тому же надежная фиксация добавляла страха и ужаса, что мешало девочке терпеть боль.

Примерно после десяти ударов Оля уже охрипла от крика, а еще через пять-шесть ударов она перестала сопротивляться. Боль полностью овладела её телом. Девочка лежала и плакала. Правда тело реагировало само на боль. Попа сжималась в момент удара и расслаблялось после. Но удары были достаточно быстрыми, поэтому реакция попы на удары выглядела со стороны как очень красивый танец.

Наконец Таня выдала последний удар и отвязала девочку. Перед поркой у нее в планах было заставить Олю убрать после порки весь мусор, потом отправить её в угол. А сейчас мама просто крепко прижала девочку к себе. И у Тани тоже потекли слезы. Нет, она не жалела, что так выпорола Олю. В конце концов это была очередная фантазия девочки, которую Таня реализовала. Но она чувствовала боль своей девочки. Ведь это её, а не чужой ребенок, отсюда и слезы.

- Глупенькая девочка, - ласково сказала мама, обнимая Олю, - все позади. Успокойся. Я тебя очень сильно люблю и не злюсь на тебя. Всё хорошо.

- Я тебя тоже люблю, мамочка! - сквозь слезы прошептала Оля и крепко обняла маму, - спасибо.

Они обе знали, за что спасибо, и никто не стал уточнять, за что.

- Юля, солнышко, прибери, пожалуйста, весь мусор, - попросила мама младшую дочь. А сама повела Олю в её комнату. Она помогла девочке переодеться, дав при этом ей посмотреть на свою попу в зеркало. Таня заметила, как Оля улыбнулась, увидев результат в зеркале, как она провела рукой по своей попе, исследуя на ощупь результаты порки. Когда Оля переоделась, мама уложила девочку в постель и сидела рядом с ней, пока она не уснула.

О чем они думали? Каждая о своем? Или о том, что только что произошло? Таня не считала, что слишком уж жестоко выпорола девочку. Да, психанула. Да связала. Да, крепко всыпала. Но, она точно знала, что это одна из самых любимых фантазий, именно такая порка. Да и ничего страшного. Попа девочки выглядела для порки розгами вполне нормально. Да, вся попа исполосована. Да, несколько капель крови, но кровь не текла ручьем. И, в конце концов это наказание. Но, Оля сказала спасибо и это самое главное.

А Оля, конечно ей было очень больно. Конечно попа горела огнем. Но когда мама обняла её, Оля просто растаяла. Вся злость и обида испарились. Она так сильно любила маму в тот момент, что закончившаяся только что жестокая порка не имела никакого значения. Оля просто сильно любила маму. А когда девочка увидела в зеркало свою исполосованную попу, потрогала следы рукой, фантазии заиграли в её голове с новой силой. В тот момент она четко осознала, что мама реализовала её сокровенную фантазию, реальная порка за двойки. Причем именно жестокая порка на лавке. Да, в фантазиях были одноклассники, а сегодня… Сегодня была её сестра. Поэтому никакой обиды, а только благодарность и любовь. Оля уснула со своими фантазиями в голове…