Мечты о её полётах во сне

Утром ты проснулся в прекрасном состоянии: никакой  усталости, никаких мыслей о работе, никакой тревоги. Лишь ненавязчивая пустота, спокойствие и готовность ко всему. Ко всему что ожидало и  что могло ожидать. Впервые за много дней мир не был враждебен; за пределами одеяла ждало тепло, солнце всталавало на горизонте, комнату заполняли светлые тона. Ты открыл дверцу балкона, впуская свежий осенний воздух внутрь номера. На стуле рядом с кроватью висели белые майка, рубаха и шорты. Одевшись в приготовленные вещи ты спустился в лобби и прождал там ещё полчаса до открытия столовой. Туристический сезон подошёл к концу и гостинница была почти пуста. Не встретив ни одного постояльца ты приготовил себе капучино и вышел на веранду, где работники только начинали переворачивать стулья и раставлять столы. Сделав первый глоток, ты посмотрел вверх на небо и улетел... воспоминания унесли тебя очень далеко, по телу пробежала волна возбуждения. Мышцы инстинктивно сжались, виски и затылок отяжелели. Впрочем, даже прошлое было тут не причём. Одно только её имя покоряло, манило, сводило с ума. Ты повторял его вслух и про себя: Мерседес Домингес. Даже спустя столько лет, ты чувствовал как сжимается сердце и как тебя тянет к ней. Накопленные годами опыт, цинизм и практичность растворились после одного лишь её звонка. Ты отменил все встречи, бросил все дела,   сорвался с места, прибыл в аэропорт и купил билет в позднюю осень, в неизвестную вам страну, расположенную по середине мира между тобой и ей. И это при всём при том что ты давно смирился с тем фактом, что эта женщина никогда не будет твоей.

***

Завтрак ещё не подали, но по взгляду  стюардёссы напротив, он понял что голодны в салоне не только пассажиры. Высокая стройная брюнетка с выдающейся грудью и зазывающими тёмно-карими глазами вновь подошла  предложить  отведать холодных напитков. Обратилась она по имени и шёпотом, едва не коснувшись мочки уха. Она сказала что с самого начала полёта обратила внимание на его напряжённость, и что в таких случаях очень помогает ром со льдом. Пассажира звали Диего. И к разочарованию заботливой стюардессы он ответил, что в данный момент не заинтересован в её услугах. Не собираясь так легко сдаваться девушка продолжила свой путь покачивая бедрами, надеясь что он посмотрит ей в след. Но строптивый пассажир не шёл на контакт. Вместо того чтоб свернуть в проходе шею, как это сделали в пример двое других менее привлекательных для неё мужчин, он напротив посмотрел на пассажирку рядом и провёл рукой по её волосам. Не выдержав конкуренции стюардесса ушла обслуживать другой класс.

Кресла в бизнесс-классе были широкими. Мерседес уснула поджав ноги к себе. На ощупь её кожа показалась  холодной, и потому Диего поспешил укрыть её разданным  одеялом. Двеннадцать часов межконтинентального перелёта - достаточно времени для раздумий, но всё равно слишком поздно чтоб повернуть назад. Он закрыл глаза и произнёс так тихо что мог слышать только он сам: "это всё безумие...". Несмотря на напряжённость сумел улыбнуться. Его как и тебя нельзя было назвать  "спонтанным". Но их вчерашний разговор, вызывал столько противоречивых чувств и эмоций, что самому захотелось сбежать. Бежать от мира, от всех кто его знает, от всех кто мог бы посмотреть в его глаза и понять что с ним происходит или того хуже прочесть в них метание между смущением, отрицанием, страстью и рвением.

***

Мерседес Домингес падала.... откуда-то сверху с облаков, её серые холодные глаза смотрели вверх в чистое небо. Ветер развивал белокурые длинные волосы. Руки и ноги были раскинуты звёздочкой в стороны. Из одежды на ней был лишь открытый купальник. До воды оставалось ещё около километра, и никакого паращюта за спиной. Бескрайняя морская гладь стремительно приближалась. Поняв что происходит в первые мгновения ей овладело отчаяние. Ведь Мерседес знала чем всё кончится. Следуя некогда полученным инструкциям она сделала глубокий вдох и медленно выдохнула, падение замедлилось. Потом ещё раз. Попыталась представить образ своего мужа, его касания. Сердце стало биться реже, падение замедлилось ещё больше. Она обрадовалась, что у неё наконец-то начало получаться. Затем Мерседес представила тебя и дала волю фантазиям, тогда падение вовсе остановилось и она зависла в воздухе. Ненадолго. Потому что в следующий момент самолёт пролетал над облаками, и его как следует тряхнуло. Дыхание сбилось, частота пульса подскачила, её тело резко устремилось вниз и упало в холодную воду. После стремительного погружения в морскую пучину Мерседес сделала взмах руками и подскачила на месте. Ремень безопасности не позволил ей упасть с кресла. Она ненавидела самолёты, летать и особенно тот курс и ту симуляцию, которые должны были избавить её от аэрофобии. И если в начале всё заканчивалось криками и скинутыми в сторону очками виртуальной реальности, то потом все те же картинки перешли из упражнений биофидбека в ночные кошмары,   страх же перед полётами никуда не делся. Впрочем для тебя, она была готова сделать исключение и пострадать. Диего  взял её за руку и поднёс кисть к губам. Мерседес улыбнулась в ответ. Такой  нежный живой поцелуй был очень кстати, будто стёр ощущения от погружения в холодную морскую воду.    

-Опять снился кошмар. Но в этот раз у меня почти получилось...

-Я попрошу принести тебе ром со льдом, слышал это помогает снять напряжение.

***

Вы встретились на веранде. Мерседес подошла сзади и закрыла тебе глаза, вернув тебя из воспоминаний обратно.... от неё к ней же. Ты был очень рад, что открыв глаза не нашёл почти никакой разницы между той Мерседес на которую когда-то смотрел в лекционном зале, и той которая предстала перед тобой в солнечных лучах холодного солнца, высокая, стройная в обтягивающих белых одеждах. Но если раньше тебе надо было внимательно следить за каждым её движением, чтобы поймать мимолётный взгляд, едва заметную улыбку в твою сторону и гадать предназначалась ли она тебе, то сейчас всё  это было только для тебя. Ну или почти только для тебя. Диего крепко но без излешнего упорства, пожал руку, вы обменялись именами. Затем он подвинул стулья назад, усадил свою даму рядом с тобой и отошёл к шведскому столу собирать поздний завтрак. Пользуясь моментом ты решил сразу получить несколько ответов.

-Он знает?

-Конечно, у меня с мужем нет никаких секретов. В каком-то смысле это и его идея тоже.

-У него есть какие-то проблемы с ориентацией?

-Нет дурачок, его не интересуют мужчины. И он полностью здоров, если это ты тоже собирался спросить.

-А что касается ревности?

-Ревность безусловно есть и будет, но она, как и мой страх перед полётами, не сможет нам помешать.

-Что ж, у меня закончился список неудобных вопросов. Теперь твоя очередь.

-Я избавлю тебя от них, хоть мне и очень интересно узнать  некоторые подробности. - Диего поставил поднос с выбранным меню на стол и присоединился к беседе.

-Это называется хумус. В справочнике рекомендовали обязательно попробовать. На картинках его едят вместе с питами. - Тебе не очень понравилось аутентичное блюдо. По сравнению с привычной азиатской кухней порции были огромными, да и рецепторы никак не могли определить, на что же он похож.   Твоим же друзьям хумус очень понравился. После долгого перелёта он быстро уталил голод, прибавил сил, и при этом не стал тяжёлым грузом в животе. Не смотря на  резкую смену часовых поясов никто из вас не хотел терять времени. Поэтому закинув вещи в номер, и смыв в душе все симптомы jet leg, пара вышла из отеля, где ты уже ждал их в арендованной машине с трехлучевой звездой на капоте.

***

Серпантиновая дорога извивалась между горами, открывая вид, то на мёртвое море и красные скалы за ними, то на каменную пустыню с кактусами причудливой формы. По пути встречались знаки, предупреждающие о возможной миграции верблюдов, но сами животные по пути так и не встретились. Впрочем, как и туристические автобусы, семейные пикапы, или хиппи путешествующие автостопом. Дорога напоминала постапокалептический мир, в котором люди исчезли по той или иной причине, но природа ещё не успела стереть  достижения человечества.   Диего был за рулём, Мерседес сидела сзади вытянув ноги вдоль сиденья, тебе же досталось место рядом с водителем. Некто, арендовавший машину до вас, забыл забрать с собой флэшку с музыкой, и потому лёгкие рэгги напевы неизвестного вам языка звучали на фоне ваших разговоров.

Диего нравилось везти автомобиль. Он поймал себя на мысли что давно не чувствовал себя " таким живым", в его повседневной жизни было крайнем расточительством времени чтобы отвлекаться на своё дыхание, незнакомые краски вокруг, новые непривычные запахи. Он ощущал необычное возбуждение. Это чувство было похоже на то, что художники и писатели называют вдохновением, посещением музы. Оно было временным, хрупким, новым, и его надо было использовать пока эффект не прошёл.   Он понятие не имел куда они едут, но внутренний компас вёл куда-то вперёд. В его непринятой им же фантазией все вы были героями в чём-то воображении, которые бежали от мира, искали  уединения. Он с интересом задавал тебе вопросы о Гонконге, людях там, их ритме жизни. Ты всё ждал вопросов о личной жизни, или что бы поставило в неудобное положение вопроса откуда вы с Мерседес знакомы, но их не последовало.   Иногда Диего бросал взгляд в зеркало заднего вида, ища в нём не столько преследующих автомобилей, сколько улыбку Мерседес. Она тоже участвовала

в вашей беседе, иногда давая комментариям твоим историям, иногда дополняя вопросы Диего.     Он даже не мог бы вспомнить когда последний раз видел её такой расслабленной, лёгкой, открытой. Вскоре скалистые горы сменились равниной, пустынные пейзажи заменили  плантации, вместо кактусов вдоль дороги потянулись финиковые пальмы, и лишь манящая пустота продолжала следовать за ними.

***

Он был настоящей пасхалкой, надёжно скрытой от зевак и странников. Затерянный, забытый, одинокий, маленький в мировых масштабах, но бескрайний на первый взгляд, дикий пляж.   Его пологий съезд без дорожных указателей едва ли можно было заметить на открытой междугородней трассе. Но стоило съехать с главной дороги, как через несколько поворотов и не большого подъёма взгляду открывался чудесный вид морского побережья.   Белый ковёр из песка с обоих сторон окружали природные скалы, и в перемешку с остатками стен древней крепости, переменчивыми рисунками волн он спускался к морю. Ветра в тот день не было, и потому поверхность воды стилилась настолько неестественно ровно, что так сильно напоминала море из симуляции.

Остаток пути надо было пройти пешком. Автомобиль оставили у обочины. Мерседес сняла с себя белое платье, оставшись в одном голубом открытом купальнике, и первая вступила  на тёплый песок. Вы тоже оба поспешили избавиться от одежды, переодевшись в широкие длинные по колено плавки, и присоединились к ней. Мерседес едва прикоснулась к  твоему плечу, проведя рукой по контурам татуировки, но так и не спросила значение символа. Она почувствовала в рисунке что-то новое, что-то чужое для неё. Его не было раньше. И у него явно могла быть и была своя история. Мерседес не открыла для себя этот факт, а именно почувствовала его... что со времен вашей последней встречи, прошло не мало изменений не только в её жизни, но и в твоей. Впрочем, она не задержала на нём много внимания, так как уже пообещала не задавать неудобных вопросов. Улыбнулась, когда поняла, что ты тоже рассматриваешь её тело, на котором никаких нанесённых рисунков нет. Диего подошёл сзади и обнял её за плечи. Прошептал на ухо:

-Удивительно, разве это место не похоже на то, что являлось тебе во снах. - она молча согласилась.

***

Несмотря на то, что ты не раздумывал ни секунды перед своим согласием, где-то внутри ты всё ещё сомневался, что предложенное произойдет на самом деле. Ты предполагал что, кто-то из вас троих остановится в самый последний момент, или что более вероятно сразу чуть после него. Но всё случилось раньше чем ты ожидал, совсем не так как было в твоих фантазиях и опасениях, а намного спонтанее, проще и всё же (в обиду тем кто не любит громких слов) незабываемо.

Зайдя в воду чуть выше пояса, Мерседес прижалась к своему супругу, обхватила ногами его талию, завела руки за шею, и спустя несколько мгновений припала к его губам. Эти первые поцелуи были беглыми, крадущимися. Она посмотрела в твою сторону и поманила пальцем к себе. Ты собирался что-то сказать, но язык онемел, заплетался, не слушался. Не веря тому, что это происходит на самом деле, ты сделал несколько шагов навстречу, а затем вся чувствительность вернулась с первыми касаниями. Ей нравилось обмениваться поцелуями, ощущать разницу, припадая к губам всё глубже и дольше. Ей нравилось как на ней, словно на пианино, играют в четыре руки, как трогают во всех местах, то надавливая на ткань купальника, то нежно проникая сквозь него. Ей нравилось самой водить руками по волосам, по щекам,   по широким плечам, прижимающим спереди и сзади. Она чувствовала как парит в морском космосе. И вместе  с возбуждением от томительных растянутых предварительных ласканий где-то внутри зародился страх, что их могут заметить, что вот-вот кто-то появится из-за стен замка, или со стороны дороги, и нарушит их идилию, их хрупкий невесомый союз. И от того вместе с неистовым желанием продолжать наслаждение, вдруг засоперничало желание закончить всё как можно скорее. Мерседес смотрела то по сторонам, то вверх в небо, то прямо в глаза. Она уже ощущала близость неуправляемого мужского возбуждения. И параллельно с первыми обезоруживающими касаниями воображённые нежданные гости начали стремительно приближаться. То были семьи с включёными камерами на телефонах в руках, все они проходили неподалёку, и уже могли видеть их оставленный в стороне мерседес. Ей захотелось немедленно остановиться, вырваться, сбежать, выпрыгнуть, точно также как она выпрыгивала из горящего самолёта, прежде чем упасть в ровное холодное нарисованное море, где и находилась тогда. Но губы, которые могли сказать стоп-слово, хоть его и не оговорили заранее, были заняты. Руки искали опору, хватались, отпускали, разве можно было понять по этим жестам протестующие ли они или наоборот призывающие к действию? Мерседес понравилось вновь вспомнить, вновь почувствовать тебя, твоё рвение, твою резкость. Вместе с этим ей понравилось вновь ощутить то возбуждение Диего, такого милого и в тоже время насточивого, каким он был когда-то. Там внизу под водой они менялись по очереди, ублажая её так же как она ублажала их поцелуями. Ей нравилось ощущать себя, такой "азартной", такой "свободной", такой " надуманно плохой". Она смотрела Диего в глаза и шептала высоким чуть стонущим голосом слова. Слова счастья. Она повторяла как любит его, и как благодарна ему, за то что он делает её самой счастливой... Она обращалась к вам обоим просила не останавливаться, просила продолжать несмотря не на что. Несмотря на то, что её растущий страх гнал, торопил, вопил в неистовстве слово: "Быстрей!". Ведь воображаемые гости были уже совсем рядом, может у них троих есть всего несколько минут, может меньше. И они всё поймут, всё узнают, всё запечатлят. Ведь она не сможет остановиться, как ни разу не смогла остановить своё падение. Мерседес отпустила своего мужа. Повернулась и уже оседлала тебя ногами. Но Диего

не собирался её отпускать, потянул за волосы, впился губами в шею. В какой-то момент, страх настолько смешался с возбуждением, что начал вырываться наружу. Мерседес уже в слух начала повторять слово "быстрее!". Диего в перемешке с тяжёлым прерывистым дыханием повторял  "безумие". Из тебя тоже сквозь вздохи вырывались непристойные но зажигающие фразы. Мерседес, улетела первой, с отчаянными криками, куда-то вверх, в нирвану. Где уже никто не мог созерцать её фигуры высшего пилотажа. Внизу живота всё сжалось, а потом отпустило и в следующий момент настала долгожданная легкость, то что поклонники медитации называют нирваной. Воображаемые свидетели так и не появились. Почти одновременно она почувствовала и вашу феерию, у себя внутри и на спине. Мерседес ослабила хватку, опустила руки, наградила каждого страстным поцелуем. После вы ещё долго лежали в воде у самого берега, смеясь и улыбаясь друг другу.

***

Бар в гостиннице представлял  собой веранду с видом на море, открытой крышой и плетёной мебелью раставленной в шахматном порядке. Солнце уже давно скрылось за горизонтом, и всё что не покрывалось огнями дорожных столбов было погружено в густую темноту. Наверное почти все постояльцы отеля собрались там, чтобы выпить глинтвейна, спланировать туристический маршрут, и кто знает может даже познакомиться. Вернувшись с  прогулки, вы тоже нашли себе там место. На самом краю чуть поотдаль от всех. Атмосфера вокруг состояла из переплетения знакомых и неочень языков, криков ночных животных и мелодий гитарных баллад из динамиков. Горячее вино развязывало язык, и уже ты с интересом задавал паре вопросы о Буэнос-Айресе, о Alma Mater, о доме. Сколько ты не был там? И хотел бы вернуться? И если вернуться, то зачем? Все ответы были в ту ночь перед тобой за тем столом, и  предаваясь озвучке уносились в пустыню, чтоб затеряться там навсегда.

***

Оставшись одна в ванной комнате, Мерседес вновь сняла с себя белое платье, в этот раз под ним ничего не было. Включила воду. В зеркале встретилась с собой взглядом. На неё смотрела уже другая Мерседес, серьёзная, строгая. Та, которая являлась публике и могла читать взгляды, мысли, движения, которую с самого детства учили держать всё под контролем, будь то себя, мужчин, женщин, детей, студентов, и которой так бестактно пренебрегли сегодня. Мерседес сжала губы, чтобы не дать своему двойнику вымолвить и слова. Но её голос заговорил сам без слов: "Бойся своих желаний Мерседес Домингес! Они приведут тебя в никуда". Еще через мгновение продолжил окончательно разжав хватку: "А сейчас, скорее смывай с себя весь этот позор! ". Шум капель разбивающихся о  кафель начал заглушать слова. И сам тон слов вдруг стал немного другим, более грубым, более чужим, и тем не менее, пусть и не своим, но очень знакомым. И прежде чем черты лица окончательно скрылись за испариной, Мерседес вдруг поняла кому он принадлежит. "Бестактная бессердечная сучка. Ты никогда больше не сделаешь этого и никому ничего расскажешь! Слышишь! Никогда!". Она вспомнила эту женщину, они действительно были внешне похожи и Мерседес унаследовала её многие черты... многие но безусловно не все. Она вспомнила как та заставляла её смывать косметику, то выгоняла из дома, то запирала в комнате, и верила что святая вода способна смыть всё. И это женщина осталась в прошлом, достаточно далёком и потерявшимся, чтобы раствориться одним движением руки. Мерседес провела рукой по стеклу, и голос пропал вместе с персонажем. В этот раз она смотрела только на себя, добрую, удовлетворённую, полную желаний и идей. Возможно не сегодня, не завтра и далеко не всем, но однажды вечером за бокалом вина, Мерседес всё же расскажет одной из своих близких подруг о том, что случилось сегодня, и углубляясь в подробности будет наслаждаться от тех моментов как та будет краснеть, всякий раз раскрывая рот от удивления и отводя глаза в стороны, метаясь между смущением и завистью. И возможно тогда её тело вспомнит все те ощущения.... которые были так свежи и реальны сейчас. Под горячими струями воды Мерседес ласкала себя, закрывала глаза и вновь переносилась обратно на пляж. Ей было  очень комфортно наедине с собой, не смотря на то что дверь была чуть приоткрыта, и она знала что её хорошо слышат.

***

Диего любил её, очень любил. И пусть с годами их внимание в постели всё больше занимало прелюдие нежели само действие, он непоколебимо оставался ей верен. И поздними ночами лёжа в обнимку, они рассказывали друг другу свои прежние эротические приключения, делились желаниями и фантазиями. Ему нравились эти разговоры, они раскрепощали, делали Мерседес развратной в его глазах, что ещё больше возбуждало. Знал Диего хорошо и о страхах перед полётами. Теми ночами после неудачного прохождения курса по лечению от фобий, она просыпалась  в холодном поту, хватая ртом воздух, будто выныривала из холодной воды. Диего обнимал её своими широкими плечами, прижимал к себе, и Мерседес ощущая его присутствие успокаивалась, чувствовала как вновь парит в пространстве пусть и ненадолго. Так было вплоть до той самой ночи, перед незапланированным полётом, перед вашей встречей, когда Мерседес неожиданно проснулась без крика, без страха, но очень озабоченной.

Диего как и раньше обнял её и прижал к себе, но увидев её выражение лица спросил:

-Mi amor! Что случилось?

- Наверное мне надо просить прощения. Я только что изменила тебе.

-Когда ты успела?

-Прямо... сейчас во сне...

-Но ведь ты же не могла контролировать свой сон?

-Я опять  выпрыгнула из самолёта на  большой высоте. Ничего не могла сделать, и тут появился он.- Мерседес назвала Диего твоё имя. Тот нахмурился, вспоминая о ком идёт речь.

-Подожди, ты говоришь о том студенте, который влюбился в тебя когда ты только пришла преподавать.

-Да. Он самый.

- Но ты рассказывала, что это была всего лишь короткая интрига, небольшой роман "о запретном плоде".

-Да, но как выяснилось запретный плод оказался настолько сладок, что я до сих пор не могу его забыть.

- Так получается, ты поменяла фантазию со мной, на фантазию с ним.

-Нет. Ты тоже в ней был. Ты, я и он мы были вместе. Втроём.

Подавшись её фантазиям они занимались сексом всю ночь, и уже под самое утро, с первыми рассветними лучами, будучи сверху, на самом пике оргазма, он выплеснул на Мерседес эту мысль, которую она впитала в себя и привратила в идею, благодаря которой, вы в троём оказались в этой гостиннице. Диего лежал в кровати, изнемогая от нового томящего прилива возбуждения, и прекрасно понимая что происходит в ванной комнате, покорно ждал её. Он вновь хотел её так же сильно, как много лет назад в их первые ночи. Они были необычайно длинными, а  порой даже казались бесконечными в своём переплетении криков с шептаниями.

***

Когда-нибудь потом ты поймёшь что у тебя не было другого выбора. Вы не виделись и не общались годами, но ведь ты думал о ней ни один день, ни одну ночь и ни одну фантазию. И пусть ты сумел убедить себя в смысле фразы: "что пусть мечта остаётся мечтой", едва ли оно привело сладостные воспоминания к забвению. С годами ты так и не смог забыть её манеру держать дистанцию, даже когда она была очень близко, её противостояние между внешним желанием и внутренним табу, её непредсказуемое переменчивое поведение в долгожданных гонках: в начале педаль в пол, и вперёд на всех оборотах в самые резкие повороты, а потом на финишной прямой без всякой видимой причиной резко по тормозам! И так всю ночь. Пока не доедешь до самого последнего круга, измотанный но такой счастливый что смог финишировать одновременно вместе с ней, так что даже автоповтор не смог бы определить победителя.    Мерседес! да разве ты мог ей отказать хоть в чём-нибудь?! И вернувшись с пляжа ты не чувствовал ни ревности, ни грусти, ни обиды. Наоборот, что-то тяжёлое внутри неожиданно перестало давить, перестало тянуть вниз, и от того было так легко, что казалось вот вот и ноги оторвуться от пола. Как будто снял с шеи цепочку с тяжелым грузом. Как будто вот-вот взлетишь. И незнакомое место вместе с новым ощущением легкости давало чувство нереальности происходящего, диссоциации, словно всё вокруг являлось лишь "сном во сне". Единственное, что не учёл ни один из вас троих, планируя это поездку, но безусловно столкнулся лицом к лицу той ночью, это желание всё повторить... Сон никак не шёл, едва закрыв глаза ты вновь возвращался на пляж, словно кто-то отматывал плёнку назад, их номер был напротив. Ты представил чем они сейчас могут заниматься и загорелся неуместным и страстным желанием вновь присоединиться. Вышел в тёмный коридор,   подумал повернуть ручку и войти к ним, но так и не сделал этого. Полуночная тишина отказалась выдавать тебе знакомые стоны. Но вернувшись обратно в номер и перед теп как лечь постель, ты всё же  решил оставить чуть приоткрытой свою дверь. Почему то подумал, вдруг Мерседес тоже захочет придти. И где-то под утро, перед тем как оступившись упасть в сон, устав смотреть в проход, ты услышал чьи-то шаги. Кто-то вошёл к тебе в номер.

***

Их двухдневного отсутствия не заметил никто. Дети весело играли на лужайке под присмотром сиделки. Старая домохозяйка Микаела приветливо улыбнулась им и позвала на ужин. Даже в вотсапе не пришло никаких новых сообщений. Для всех они уезжали на конференцию в Кордобу, и лишь верного пса было не провести. Высокий чёрный дог, ревниво залаял обнюхав Мерседес. Впрочем и он успокоился после короткой прогулки. Обратный путь был куда легче, и полёт прошёл быстро, уже без сновидений и без страха перед падением. Но с лёгким возбуждением от руки Диего, которая скрытая одеялом весь полёт лежала на её колене и то и дело наровила подняться чуть выше. Их телевизор был включён без звука. По нему показывали чреду страшных картин распространения опасного вируса, задержанные вылеты, забитые пассажирами аэропорты. Мерседес поняла, что твой путь оказался куда длиннее, чем был запланирован. В начале она пыталась разглядеть твоё лицо среди задержанных пассажиров, обрадовалась что так и не смогла найти. Отправила тебе сообщение, но ещё долго не смогла узнать, получил ли ты его.