Mein Thema Liebe Неопубликованный блог

Эту неоконченную рукопись я получила на мой электронный адрес после смерти её автора - моей знакомой, Мары Гец, которой я оказывала услуги в качестве редактора.

В теме письма значилось: просим помочь в публикации.

Кроме этого, на мою банковскую карточку была переведена сумма с сообщением: на расходы по изданию Mein Thema Liebe.

С незначительными правками представляю её вашему вниманию.

Я не буду комментировать события, описанные Марой. Пусть эта исповедь, написанная от сердца, полная любви и желания, поможет вам.

Все совпадения имён, мест и событий случайны.

Редактор.     

Если, когда-нибудь, случайно, уважаемый читатель, гуляя в парке, обратит внимание на цокующую скандинавскими палками немолодую женщину в маске, то пусть не торопится переключить своё внимание на более стоящий предмет.

Пусть его мудрый взгляд задержится, а чуткое сердце подскажет, что именно эта женщина написала всё, что он прочтёт дальше.

В свою очередь, обещаю не отвлекать внимание читателя ненужными описаниями природы и погоды. Рассказывать только по делу и с максимальной пользой для него.

Пост №1. Еда.

Эта история любви началась, для меня, весенним днём в итальянском ресторанчике на старой московской улице с односторонним движением накануне нулевых.

Ресторанчик был удобный – паста и пицца вкусные, мой рабочий офис близко, я в любой момент могла вернуться обратно так, что моего отсутствия никто бы не заметил.

Итальянцы народ предприимчивый и рациональный. Торговать сантехникой без горячего кофе невозможно.   Кофе был очень правильно сварен.

Мы сидели за столиком у стены слева от входа, за стеной шла торговля ваннами и унитазами, а мы пили кофе и знакомились. Разговор шел с перебоями. Девушка, пригласившая меня попить кофе, постоянно отвечала на телефонные звонки. Звонила её мама, они выясняли отношения. Делать параллельно несколько дел – это её особенность, отметила я и не ошиблась.

Пока она, моя будущая любовь, разговаривала с мамой, я подсчитала, что разница в возрасте у нас 17 лет, а между рождением моего младшего сына и рождением её дочери – четыре года.

Закончив с арифметикой, я продолжала размышлять дальше: для чего бы эта наглая лесби с бритым затылком пригласила меня на ланч и объясняется в недвусмысленных желаниях и чувствах?  

Тонкий звук, исходивший со стороны бармена за стойкой, протиравшего бокалы, кольнул меня горькой мыслью, что мой интерес к женщинам, оказывается, не покрывают ни замужество, ни одежда, ни манеры. Это без труда рассмотрела шальная девица, которая сидит напротив меня и которую я несколько месяцев назад уволила из нашей конторы за шантаж.

Положение было аховым, Штирлиц почувствовал провал, надо было срочно прощаться. Мы вышли из кафе. Я сказала, что не могу обещать того, чего не могу никогда исполнить, развернулась, чтобы уйти и… обернулась.

И какого чёрта я обернулась?

Она плакала. Видеть плачущую женщину для меня смерть.

Я согласилась на следующую встречу и совершила роковую ошибку, пожалев плачущего человека, впуская его в густые заросли своей души, куда и самой ходить было опасно.  

В это время мне шёл сороковой год, я была замужем, у меня были мальчик и мальчик, я работала финансовым директором в бизнес-еженедельнике по недвижимости.

А как же еда? – спросите вы.

Да, продолжаю! – отвечу я.

Еда. Еда стала прелюдией, симфонией и финалом наших отношений.

После ланча в итальянском ресторанчике мы начали встречаться в кафе. Разных. Мы и узнавали друг друга через еду, отношение к ней и вкусовые пристрастия. В общем на еде я и сломалась окончательно. Шаг за шагом, наблюдая, как она выбирает ресторанчик, рассматривает меню, заказывает, смущается, от неуверенности ругается с официантами, я узнавала её всё больше и чем больше я её узнавала, тем больше узнавала в ней себя и впускала её в себя.

Что бы ни происходило между нами потом, еда была катализатором уровня нашей близости. В Москве, Сергиевом Посаде, Калуге, Туле, Праге, Яффо, на снимаемых ею квартирах, изредка у меня дома, вечером перед сексом, утром, после него, мы проникали во внутреннее состояние друг друга за завтраком или ужином.

Одной ресторанной едой мы, конечно, не ограничивались.

Она удивительно готовила. Вообще кухня и она на кухне – это особая тема.

Нигде и никогда я не желала её больше и никогда так не любила. Она царила над развернутыми пакетами с продуктами, кастрюлями и сковородками. Она манипулировала вином и специями. Смотреть на это – уже было для меня экстазом наслаждения.

Я ощущала себя счастливой…

И в один из таких вечеров, когда она орудовала на кухне, мне стало особенно отчётливо понятно, что мы далеки друг от друга как восток от запада. Тогда это было для меня жутким открытием, потому что до сих пор я смотрела не неё как продолжение себя, на то, что могло бы быть и не случилось со мною.

Пахло мясом и рыбой, овощи и вино приготовлены, она вынимала из духовки хлеб, а я застыла от ужаса этого открытия после 19 лет нашей истории. И не было выхода. Потом мы сидели за столом с её, уже тремя, детьми, с её визави-женой, а я понимала, что со всем могу в жизни справиться, но не с этой огромной разницей между нами, которую только что ощутила.

Сказать, что я чувствовала себя стоящей на краю пропасти, это ничего не сказать даже при том, что я боюсь высоты. Я отпивала маленькими глоточками красное вино, закусывала твердым выдержанным сыром, улыбалась и соображала, что же будет дальше.

Но вернёмся к началу истории.

Пост №2. Сон.

Она и сон – это очень важная тема в моём рассказе.

По фильмам, книгам и опыту мы представляем сцену блаженного сна после близости, просыпание со счастливой улыбкой, завтрак на пахнущих сексом простынях. Мы много чего можем себе представить или вспомнить. Я не исключение, весь мой опыт сна до встречи с ней не предвещал ничего особенного или угрожающего. Тревога появилась после первой близости – я не могла заснуть рядом с ней.   Не найдя объяснения этому факту, списала его на эмоции, нервы и заморочки с работой.

Когда ситуация неоднократно повторилась, когда с шальной головой надо было доехать до дома, приготовить детям завтрак, мчаться на работу, принимать адекватное участие в производственном процессе, а вечером и полночи ждал страстный секс, а у меня чёртики в глазах от недосыпа – стало ясно - надо что-то с этим делать.

Я сказала ей:

- Знаешь, не могу спать с кем-то рядом, привычка.

- Понимаю – ответила она.

Ей было очень тяжело, я уезжала посреди ночи домой, оставляя её рыдать от обиды и одиночества. Потом она подумала, что может мне просто неудобно спать и купила комфортную двух спальную кровать.

Это было ужасно красиво и романтично. Секс стал ещё более страстным и разнообразным. Однако, накрыло меня в первую же ночь. Мы лежали поперёк кровати, счастливые, утомлённые и влюблённые, она прижалась ко мне и тихо дышала, так доверчиво дышит маленький ребёнок. Я обнимала её и уже начинала проваливаться в сон.

Страшная сцена возникла у меня перед глазами. Но сначала возник всеобъемлющий страх. Ощущение было такое, что кто-то перерезал мне горло ножом. Я чувствовала, как подушка подо мной набухает от крови, какая она тёплая, а я от ужаса не могу пошевелиться. Сна не осталось ни в одном глазу. После этой ночи я поняла, что причина скрыта в страхе чего-то такого, чего я понять и объяснить не могу не только ей, но и себе. Я пролежала с открытыми глазами всю ночь, утром после нежного и расслабляющего секса, с фиолетовыми кругами перед и под глазами я, не заезжая домой, поехала на работу.

Это было уже серьёзно.

К слову, тогда в нулевых, не было умных психотерапевтов, смелых проводников в регрессивную память и прочих популярных специалистов и методов нестандартного решения проблем. Поэтому я решала как могла. Поскольку с самого начала я ничего не обещала и не скрывала, что есть семья, муж, дети, от которых я уходить не собираюсь, то свои «уходы» по ночам списывала на обязанности перед домашними и, конечно же, на занятость на работе, и ещё добавился, по ходу, поиск смысла жизни, но об этом в другом посте.

Время шло. Ситуация с сном не менялась и её это, конечно же, притомило. Она хотела семью, детей. Она была честна и говорила, что всё это она хочет со мной. Я несколько лет как истинный партизан отползала как могла, но первый предел её терпению настал.

Она нашла себе жену.

Да, я бы тоже на такой женилась. Женщина-гора, женщина-спокойствие, женщина-тишина. Да ещё и дни рождения у них совпали один в один. Ну в общем она женилась-вышла замуж. Мне даже полегчало: я понимала, что мой уровень интеллекта и опыта её жена не перепрыгнет никогда, а вот спокойствие, тихое счастье, радость даст ей однозначно. Так оно и оказалось. Прекрасные молодожёны пополнили семью двумя ангелами, меня пригласили в качестве крёстной одного из них.

Счастливая семья отбыла на проживание в Турцию. Мне дали отставку и дали понять, что моё присутствие рядом сейчас абсолютно нежелательно, однако, мне было позволено присматривать за квартирой и кормить рыбок.

Мне было очень больно, очень хотелось спустить рыбок в унитаз, но надо было разбираться с собой.

Пост №3. Сон. Продолжение.

И вот, что я предприняла. Прежде всего надо было выяснить: с этой женщиной рядом я не могу заснуть или с другими тоже. С мужчинами было всё понятно. С мужем я засыпала, с сыновьями тоже. Я завела два романа одновременно. Благо так совпало, что в конторе, в которой я тогда работала, трудились две очаровательные лесби. Одна была в паре, но была не прочь переключиться на стороне, другая – в активном поиске. Тоска и грусть по ней были таковы, что будь в нашей конторе ещё человек пять лесби, то эксперимент происходил бы в более расширенном варианте.

Обеим я рассказала свою историю, опустив факт не засыпания, а заменив его в причине нашего расставания разностью в возрасте и нежеланием рушить психику моим детям. Последнее тоже было правдой, но не такой напряжённой на тот момент. Обе восприняли мой рассказ благосклонно, и понеслось. Для чистоты эксперимента, одну из них я пригласила в доверенную мне квартиру с рыбками. Секса там, конечно, не было, но я поняла, ощутила, что спокойно засыпаю с женщиной, с которой у меня есть близость. Удобство кровати не имело значения. Да ничего не имело значения. Во всех дальнейших вариантах эксперимента я засыпала с обеими. Я не могла заснуть только с ней, мой страх душил меня только с ней.

А жизнь шла чередом и у неё, и у меня. Она делала карьеру. И творчество, в виде стихов, ей тоже было важно. Только вот была одна засада: стихи ей писать нравилось, это приносило популярность, но не приносило денег. Надо было найти нечто такое, что при её однозначной одарённости при работе со словом приносило бы ещё и заработок. Жена занималась с детьми и работать не могла. И случилось так, что думать и размышлять об этом ей было удобно со мной.

Она плюнула на мои уходы и отношения возобновились.

Правда, мне пришлось столкнуться с ещё одним обстоятельством, подтолкнувшим меня найти корень зла моего не засыпания. Проблема была для меня, но для неё это была скорее необходимость. Дело заключалось в том, что она искренне влюблялась в объект, независимо от пола объекта, когда начинала с ним деловые или творческие отношения. Решения развивать или сворачивать отношения принимались ею исключительно после секса или попыткой оного с объектом. Это обстоятельство вызывало во мне чувство недоверия к ней и неуверенности в себе. Засыпать с человеком, которому я не доверяю, я не могу.

Этот букет недоверий переполнил чашу, в свою очередь, моего терпения.

Я купила ятаган, повесила его на стене дома и поняла, что убью её, и суд меня оправдает. Да, как любой человек, я решила избавится не от самой причины, а от её возбудителя.

Вечерами я смотрела на ятаган, так прошло несколько лет.

Пока в один из таких вечеров, от тоски, безысходности и любви меня долбануло так, что я сползла с дивана на колени и обращаясь неизвестно к кому, закричала, что так больше невозможно, что я люблю её, что пусть этот кошмар страха и сном останется навсегда, но я пойму его причину. Хорошо, что дома никого не было…

И тут всё успокоилось, меня попустило, наутро в голове был готов новый план действий.  

Я понимала, что от страха я не отделаюсь, но я буду знать его причину и это было начало выхода.

Пост №4. Секс. Начало.

Я пишу отрывисто, выполняя данное читателю слово беречь его время.

Прерывая канву рассказа, позволю себе пост о сексе.

Его я решила разбить на несколько частей.

Невозможно рассказать и оценить значимость секса с ней для меня, если краем не задеть предыдущие события в моей жизни.

Девчонки мне нравились больше чем мальчишки всегда. С девчонками было спокойней и интересней. От пацанов исходила прямота и брутальность, которых я побаивалась.

До 10 лет я жила с мамой в коммунальной квартире. Днём все взрослые были на работе, а мелкие её обитатели – в детском саду. Я оставалась в четырёхкомнатной гулкой квартире с двумя пацанами 13 и 15 лет.

Надо было только полагаться на совершенную веру в то, что секса в советском союзе нет. Так, наверное, и думала моя мама, иначе бы не оставляла меня одну в квартире с пацанами препубертатного возрастного периода.

Один из них постоянно предлагал визуально исследовать мои и его гениталии, другой просто наваливался на меня при каждом удобном случае, молча дыша в ухо.

Я выдохнула напряжённую ситуацию с обоими только тогда, когда мы переехали в однокомнатную квартиру. Мои «друзья» пытались продолжить «отношения» какое-то время, но потом всё сошло на нет. Как говорится проблема ушла, но осадочек в виде страха остался.

А в седьмом классе я влюбилась в одноклассницу. Вот это и была моя первая любовь. Мне ничего не было нужно от неё. Вдыхать запах её одежды, волос, прикасаться к руке. Встречать и провожать. Вот и всё счастье, но оно было огромным, радостным и захватывающим как полёт на воздушном шаре. Вам, наверное, знакомо это чувство.

Это продолжалось до тех пор, пока я не поняла, что кроме поглаживаний по руке моей возлюбленной надо ещё что-то. Тогда я не знала, что «две руки и смекалка героя спасут».   Вздыхала, мучилась, ругалась, но никаких дальнейших действий не предпринимала.

Вне школы носила брюки, ходила в вразвалочку, давала на всё происходящее резкие оценочные высказывания – этим и ограничивалась.

В девятом классе ситуация с любовью обернулась крахом и переживаниями – у моей любви «появился мальчик» и они «были вместе».

Ой, мама, вэй! Как мне было больно. Я ж тогда не знала, что это – такого рода боль.

Меня спасла опять же одноклассница. Она была первая красавица на все восьмые, девятые и десятые классы. И вот сидим мы рядом на уроке физкультуры, я страдаю, а она говорит мне: «У тебя такие ресницы и глаза, что если бы ты была парнем, я бы влюбилась в тебя по уши! »

Я поняла, что мужские во мне не походка, манеры и одежда, а пристальный, заинтересованный, властный взгляд, которым я могу смотреть на женщин. Не переставая страдать, я начала практиковать и оттачивать взгляд на одноклассницах.

Получив от одной из них пощёчину без объяснений, я поняла, что взгляд «работает».

Но советские стереотипы тоже работали, и чувство «не природности» что ли таких сексуальных позывов не давали мне покоя. Я решила поделиться с классной руководительницей. Мы были друзьями, я до сих пор считаю её прекрасным педагогом.

Разговор не получился. После моего признания, что я люблю одноклассницу во всех смыслах, она замерла, и ничего кроме ужаса и брезгливости, исходивших от неё, я не почувствовала. Продолжать было бессмысленно. Я замолчала навсегда и никогда после не смогла пересилить страх обсуждать с кем-либо свои сексуальные предпочтения.

Продолжая страдать и любить, после 10-го класса я поступила в тот же институт, что и моя первая любовь. Правда, приемной комиссии не понравилась моя фамилия и меня взяли не на дневное отделение, а на вечернее.

Временами мне хотелось портфелем разбить огромные витражные стекла главного корпуса этого вуза от нелюбви к получаемой профессии, но первая любовь была сильнее, я могла иногда видеться и разговаривать с объектом моих снов, мыслей и желаний.

На третьем курсе моя любовь удачно вышла замуж, а на пятом родила сына.

Я продолжала страдать.

И вот однажды, в отпуске, в конце июля, приехав к моей любимой тётушке, стою я перед зеркалом и говорю себе: «Хватит, я отпускаю тебя, моя первая любовь! Отпускаю! ».

Отпуск закончился. Я вернулась домой. Звонит мне подруга, мы с ней и в детском саду тусили, и в одном классе учились и спрашивает так тактично:

- Ты, эта, чего завтра делаешь?

- Ничего.

- Нам на кладбище надо съездить, … погибла.

До этого в жизни я так не плакала никогда.

Сама жизнь остановилась для меня.

Надежды, страсть, нежность – всё повисло в воздухе. Сморкаясь, икая, задыхаясь от невозможного чувства одиночества, обрушившегося на меня, я одновременно с этим невозможным состоянием ощутила неведомую силу, руководящую мной, которая «как сумасшедший с бритвою в руке» вела меня именно к такому финалу. Всё, абсолютно всё до последней мелочи было продумано в этом спектакле.

Пост №5.   Секс. Продолжение.

Лето закончилось. Наступила осень. Страдая и пытаясь сосредоточиться, я сидела за рабочим столом в огромном конструкторском бюро особо секретного научно-исследовательского института. Вдруг, сзади, бодрый голос шефа завещал раскатисто и громко:

- Товарищи, минуточку внимания! Хочу вам представить нашу практикантку и будущего сотрудника!

Пока я поворачивала голову план созрел у меня в голове. Когда я повернула голову, я точно была уверенна, что это будет моя женщина. Я поняла это не видя её. Так оно и случилось: тихая, рассудительная, воспитанная, влюбившаяся в меня сразу.

Зима прошла в банкетно-буфетном угаре. А на следующее лето мы отправились в Питер, сняв уютный номер в гостинице на Литейном. Пора было приступать к интиму.

И что? Спросит уважаемый читатель.

Да ничего. Я почувствовала неизмеримую скуку только от ощущения возможной близости прямо сейчас. У меня был шок.  

Что я сделала?

Я пошла в душ. «Моя женщина» не стала моей, но осталась рядом со мной по жизни, она моя подруга, очень любит моих детей и внуков, переживает, ухаживает за ними как за своими собственными.

А я, тогда, после случая в гостинице, решила выйти замуж.

Реально, за мужика, большого, сильного и волосатого.

И вышла.

Начался секс.

Надо отдать ему должное, что при тотальном стрессе в 90-е он зарабатывал, занимался автокроссом и старался, истинно, старался в постели.

Не чувствовала я ничего.

Что ж такое? – спрашивала я себя. Секс есть, а скука страшная.

Всё с сексом с ним разломилось окончательно на том моменте, когда, родив двух мальчиков, я заявила, что хочу родить девочку. Он испугался. Он приводил кучу аргументов: может сразу не получится, где мы будем жить, как мы вырастим эту ораву.

Много чего говорил, но мне стало понятно, что секс с ним для меня закрыт.

Он разжёг во мне тлевший страх забеременеть. Замужние женщины в большинстве своём боятся этого. Я не была исключением. Аборты в нашей семье не приняты. Контрацептивы, конечно, использовались, но страх то они не лечили. А какой вы можете получить оргазм, когда боитесь? Никакой. Прибавьте сюда появившееся чувство недоверия и разочарования.

У меня образовался глобальный секс-тупик.

С женщиной скучно, с мужчиной не могу.

Почему? Зачем? У меня не было ответа.  

Пост №6. Секс с ней.

Дорогой читатель, огромная благодарность за терпение!

Я добралась до самого главного – секса с ней!

Она вошла в мою жизнь резко и со скандалом.

Откуда мне было знать, что так ко мне придёт секс!

У меня звенит в ушах и дрожит всё внутри от счастья и способности написать об этом. Потому что, когда тебе сорок, то кажется, что уже ничего такого не будет никогда.

Ан, нет! Судьба посылает тебе вот это на первый взгляд неказистое чудо с фамилией, начинающейся со слова Бог.

Я так это и восприняла, когда увидела её слёзы в итальянском ресторанчике, когда не смогла уйти и, как мне казалось, просто пожалела её.

Первое, что я поняла после секса с ней, что секс – в башке, то есть, всё равно каким образом ты будешь удовлетворять себя и объект страсти, сначала всё это происходит в голове и экстаз от секса – он тоже, там же, в голове.

Это был для меня прорыв и революция сознания! Вам смешно? Не забывайте, что это происходило в начале нулевых, а в моем сознании моральный кодекс строителя коммунизма никто не отменял.  

Она была эрудирована, начитана и предприимчива. Это подразумевало интеллект. Мне было не скучно!!!! Мне было интересно узнавать её.

Мне нравился её парфюм, как она одевается, двигается. Правда, это пришло не сразу. Сначала надо было переключить её с привычки брить затылок, резко двигаться и ещё от некоторых вещей, которые не были для неё естественны.

Она была прекрасна!

Она и сейчас прекрасна.

Она стала моим счастьем, страстью, Галатеей.

Она гасила мои женские страхи одним своим присутствием. Это была безотчётная любовь и страсть.

Секс был не главным, он был самым главным, в наших отношениях. Это её слова.

Он упорно раскрывал нас навстречу друг другу и с таким же упорством сталкивал наши интересы. После выяснения отношений секс становился ещё более страстным.

Я шла за её желаниями. Мы пробовали разные комбинации и варианты, не было стыда или недоверия, поскольку было не важно где моя рука, нога или её руки, потому что это – мы, одно целое и не делимое.

Однако, мёд не почувствуешь без ложки дёгтя - её абсолютно не устраивал мой статус замужней женщины и потенциальная возможность секса с мужем.

Доказать или переубедить её в том, что секс у меня только с ней, было невозможно.

Ревность провоцировала выпады против отца моих детей, а это было плохо, это было нехорошо уже потому, что ставило под сомнение мой выбор и уверенность в том, что пока мы вместе с ней, с детьми ничего не случится, потому что он заботится о них.

Я начинала жутко нервничать, материнский инстинкт брал своё. Для секса это была засада, если не сказать, смерть.

Её дальнейшее замужество, карьера, привычка секса с бизнес-партнёрами – всё это усугубило ситуацию, пришла обоюдная ревность. Наш секс стал на грани нервного срыва для меня. Огромный сексуальный подъём сопровождался затяжной депрессией. Я чувствовала приближение её откатов всем нутром, кожей.

Я любила и уходила загодя, чтобы не видеть, не мешать или не убить.

Однако, это были цветочки. В один прекрасный момент она сказала:

- Я уезжаю с детьми на историческую Родину.

- Замечательно – ответила я улыбаясь

- А ты, как же ты? Хочешь мы оформим брак, и ты уедешь со мной?

- Нет, я не могу – ответила я, подписывая смертный приговор нашему сексу.

Она уехала, но прилетала в Москву на короткое время вести бизнес-тренинги и делила своё время между работой и сексом со мной. Я была благодарна судьбе.

Потом началась пандемия. Мы не виделись, перелёты отменены.

И вдруг она прилетает. Я сорвалась и приехала с дачи, не успев встретить её в аэропорту, ждала у себя дома. Был секс. Через несколько дней она прислала СМС с короткой фразой: я влюбилась. До этого о своих влюблённостях она не сообщала, это было не важно. Значит сейчас, когда она сообщила об этом, это было серьёзно и означало, что наши отношения закончились.

У меня было такое же чувство «сумашедшего с бритвою в руке», как в тот раз, когда я узнала о гибели моей первой любви. Мир в очередной раз перевернулся. Я лишилась страсти, Галатеи и секса одновременно. Не понятно было только: это конец акта или финал спектакля?

Пост №7. Наши дома.

Наверное, так устроено природой, что для любого человека, особенно для женщины, важен дом. Я – счастливый человек, у меня была возможность иметь сразу два дома. Дом, в котором жила моя семья и дом, где жила она, а потом и её семья.

Мой дом был часто не прибран, не обихожен. Это скорее всего напоминало нору, в которую для комплекта были допущены муж, дети и кошка. Допущены с условием, что они не будут мешать моему одиночеству.

Семейный уют и комфорт – это понятия, которые прививаются с детства, ребёнка учат этому. Меня не научили. Мама любила как могла, держала дом до последнего, но был перекос. Меня как-то не допускали к женским делам: кухня, стирка и комфорт были на маме. На мне продукты, ремонт и сантехника. Мужики на работе недоумевали, когда увидели обручальное кольцо у меня на пальце. «Зачем тебе мужик в доме? Ты и так всё умеешь! » - шутили они, и в каждой шутке есть правда.

Её дом был противоположность моему. Это всегда была съёмная квартира, но из самой зачуханной, убитой однушки она делала комфорт и рай. Потом, когда у неё появилась семья, прибавилось тепло.

От её дома всегда исходило тепло, в нём можно было купаться. Особенно мне нравились субботние застолья. Всегда вкусные, с рассказами о том, что было хорошего за прошедшую неделю и пожеланиями на будущее. Я отогревалась у неё от своего спартанского дома, уносила с собой частички тепла её семьи.

Я не умела того, что умела создать в доме она. Её умение подразумевало открытость и доверие к домашним, я боялась этого и не знала, как это доверие выстроить с моими тремя мужиками: мужем и сыновьями.

Я шутила и говорила ей, что ничего так не сближает и так сильно не разъединяет как совместный быт. Так я и болталась между двумя домами и семьями. Она всё это терпела.

Я записалась на семейный курс. Училась готовить. Составила и выполняла план-график уборки в доме и даже сподвигла мужа на ремонт. Однако, это были лишь косметические меры. Да, относительные комфорт и уют были достигнуты с помощью ремонта и фен Шуя, но чего-то явно не хватало. Чего-то нужного мне до зарезу.

МОЕМУ ДОМУ НЕ ХВАТАЛО тепла и добросердечности.

Вы можете сделать ремонт, нанять клининг-помощь, завести животных.

Но настоящие тепло и добросердечие – это люди. Даже не люди, а то, что между ними. Связь людей наполняет пространство дома и не только его, как потом оказалось. Осмысленность человеческой связи придаёт семье и дому тепло. Мне не хватало осмысленности важности этой связи. Тогда я этого не понимала, тогда моя, по сути, бездомность была третьим поводом серьёзно задуматься.

Почему я люблю женщину? Почему я люблю женщину, рядом с которой не могу уснуть? Почему секс возможен только с ней?

Почему мне нужно два дома?

Почему?

Почему?

Пост №8 Деньги и творчество.

Давайте отдохнём от еды, секса и дома.

Давайте переключимся на живое для всех – деньги. Я хотела бы предложить вам послушать дальнейшее развитие истории моей любви через деньги и … творчество, отношением нас к этим двум предметам, очень взаимосвязанным на мой взгляд.

Как-то так само получилось, что для меня вопрос наличия или отсутствия денег был не важен. Важны были еда, одежда, красивая обувь, тонкий парфюм, книги, учёба, машины. Все эти блага можно было получить не только тривиальным способом, то есть приобретением за денежный эквивалент, но это можно было получить или в дар, или за оказанную помощь, или услугу, наконец, они могли быть украдены. Конечно, последний вариант оставался на крайний случай и не был мной использован. Больше скажу, на самое нужное мне или моей семье деньги были всегда. Тьфу-тьфу-тьфу, чтобы не сглазить!

Другое дело с ней!

Тотальный страх нехватки денег у неё был такой, что расшатывал её нервную систему постоянно. В моём ощущении это была постоянная истерика, утихавшая только на время секса. Положение усугублялось тем, что она снимала жильё и, самое главное, ей был важен социальный статус, и съём квартиры всегда был не дёшев.

Важность высокого социального статуса была дана воспитанием, а значит не поддавалась трансформации.

И вот, представьте себе, что вам по сути плевать, как о вас подумают окружающие. Вы можете ходить в драных (но чистых!) джинсах год. Вы можете спокойно прожить без денег несколько месяцев (занять – это не про меня), а тут у вас такая статусно-направленная возлюбленная.

Этот социальный диссонанс усугублялся нашими окружениями. Они, естественно, согласно разным статусам были разными, очень разными. Моё окружение состояло из семьи, нескольких старых друзей и коллег по работе. Её - не ограничивалось семьёй и партнёрами. У неё были друзья, поклонники её творчества, тусовка на квартирниках, которые она устраивала, позже, её клиенты, которых она умело закруглила в клуб.

И поверьте, я никому из её окружения не нравилась. Никому.

Очень переживала.

Терзания о неприятии меня её социумом вылились в стихотворный блог в «ЖЖ». Она подсмеивалась над моими стихами. Чтобы проверить чего они стоят, я даже сдала вступительные экзамены в ЛитИнститут. Мне не отказали, пригласили поступать на следующий год, когда подходящий для меня мастер будет набирать курс.

Я относилась и отношусь к моим стихам легко, никогда не думала издаваться или пиарить их. Стихи и деньги - это большое наслаждение и игра для меня.

Что не скажешь про неё. Она вообще ко всему в жизни относится серьёзно. Стихи – так чтобы и блог, и книжка. И лучше не одна. Наверное, так и надо. Просто я так не могу. А может мне был нужен продюссер. Но это мне не пришло в голову. В моей голове звучала только её критика. Я удалила блог, со временем совсем забросила стихи и перешла на прозу. Она начала меня хвалить. А что мне ещё нужно было? Конечно, её радость и похвала. Вот такое творчество. Жалею ли я, что не пошла учиться в ЛитИнститут. Нет.

Творчество – это игра и свобода.

Пост №9. Деньги, Работа и Творчество. Продолжение.

Как вы, может помните, профессию я получила нелюбимую и работать долго по ней не смогла. Как только началась перестройка, и появилась возможность начать свой бизнес, мы с друзьями быстро организовали молодёжный центр для заработка.

Все были молодые, с семьями и желанием развиваться.

Мне была уготована в этом деле роль обеспечения прикрытия бизнеса в идеологических советских структурах.

Меня лоббировали на выборную должность секретаря комсомола. В моих руках оказалась комсомольская касса и печать – не малые по тем временам аргументы для бизнеса.  

40% дохода мы были обязаны тратить на идеологию. Я подумала, что философский кружок – то, что надо. В начале 90-х это была смесь из неомарксизма, постструктурализма и прагматизма. Это было моё детище, истинная страсть и работа. Продолжалось это недолго, комсомол развалился, от доли комсомольской кассы, чтобы развивать кружок я отказалась – очень хотелось остаться в живых.

Дальше я вышла замуж, родили мы двух пацанов, как уже рассказывала вам, и вся моя работа на шесть лет была домашне-воспитательная. Когда дома стало совсем невмоготу, а пацаны подросли и с многое чего уже умели, я решила-таки выйти на работу.

Найти её не составило труда.

Дело в том, что я могу организовать любой бизнес-процесс, ну по свойствам у меня так. Нашлись ребята, которым надо было организовать издательство еженедельника. Я успевала и дома, и на работе. Всё это воспринималось мной как игра и нагрузка для мозгов.

И всё было хорошо до тех пор, пока мы с ней не познакомились и началась наша история.

От постоянного недосыпа и бомбивших мою голову «почему» я потеряла интерес к работе. Философские заморочки о смысле жизни и предназначении всплыли в моей голове и ни о чём я уже думать не могла.

В одночасье я написала заявление об увольнении из редакции и сбежала в никуда искать ответы. Это был долгий и затяжной период поиска. Работы были разные. От приемщицы тиража в типографии АСТ-ПРЕСС до регионального представителя «Русский холод».

Она, конечно, всё это наблюдала. Но понятно, что на такое долго не насмотришься. Она решила строить семью и бизнес с перспективным и успешным партнёром из Израиля. Причём её жена была как бы согласна на такой альянс. Мы перестали общаться на несколько лет.

Я с головой погрузилась в поиски ответов на свои вопросы.

Пост №10. Прорыв или волшебный пендель.

В то время мои мытарства и поиски внутреннего комфорта привели меня в контору, торговавшую фототехникой. Бизнес-процесс там был, но какой-то косой. Люди работали давно, доверяли друг другу, но их надо было немного встряхнуть: подучить и мотивировать. К тому времени я уже серьёзно занималась одним перспективным направлением социальной психологии. Мне было интересно применить свои наработки не только в формате сессий тренингов, но и на постоянной основе.

Контора состояла из нескольких подразделений. Каждое подразделение – отдельная организация. Для эффективности работы я согласилась числиться генеральным директором одной из организаций.

Знала бы я чем это закончится!

А началось всё с того, что меня сбила машина. Муж как раз тогда делал ремонт и я, бросив машину около дома, шла ночевать к свекрови.

Помню жар от машины и тупой удар сзади. У меня было переломано всё слева ниже пупка. Восстановление длилось год. Я заново училась ходить.

Она приезжала один или несколько раз с детьми ко мне в больницу. Была внимательна, но уж какие там надежды на отношения при таком положении! Через год я возобновила работу, купила новую удобную машину.

Радовалась я месяцев пять, не больше. Даже похвалилась ей новенькой машиной.

Ха!

Новое ДТП, машина под списание, я – опять в больнице.

В это время у меня случались позывы к гомерическому хохоту. А вопросов к мирозданию стало больше. Она занималась карьерой, бизнесом и детьми.

Не смотря на все описанные выше события моя работа в фото конторе шла успешно. Кроме этого я поступила в магистратуру и училась на психолога.

Наступило лето 2016 и у меня была в разгаре подготовка к диплому. Я даже как-то стала меньше тосковать по ней.

Однако, судьба готовила очередной сюрприз.

Солнечным июньским утром меня и младшего сына разбудил звонок в квартиру.

«Время 6-20. Какого чёрта! » - подумала я.

Звонила полиция.

Обалдевшая, ничего не понимая, я наблюдала за оравой ментов, понятых и обыском в квартире. Это было задержанием как мне объяснили. Задержание и допросы длились сутки без перерывов.

Вымотанную, в наручниках, в восемь утра следующего дня меня отправили на медицинское освидетельствование, а около 10 по полудни за мной захлопнулась дверь одиночной камеры СИЗО.

Суд состоялся через 48 часов. Муж нанял вменяемого адвоката. Меня выпустили под домашний арест.

Нервная встряска была большая. Мне вкупе с владельцами бизнеса инкриминировали обман банка на девятизначную сумму. Расследование длилось 2,5 года. Меня осудили условно ещё на три.

Процесс по делу шёл полным ходом, шли допросы и суды по продлению домашнего ареста. Нервы были на пределе. Я «загремела» в больницу с неврологическим кризом. Мне делали блокады, капельницы и инъекции. Всё осложнялось травмами от автоаварий.

Положение было прямо скажем аховое.

У меня в разной степени отняли всё: семью, дом, здоровье, работу.

Мой социальный статус был ниже плинтуса, из магистратуры меня отчислили.

Перспектив – ноль.

Понимаете, если у вас отнимают что-то одно, то этого жаль, если несколько чего-то, то больно, если у вас отнимают всё – вам становится всё равно. Вы приобретаете такую изящную лёгкость и остроту ума, что хочется постоянно улыбаться. Я и улыбалась как идиотка, распластавшись на больничной койке, когда в палату не вошла, влетела она.

Она была встревожена, она была такая прекрасно-невозможная, красивая и… моя!

У меня текли слёзы и совсем не было слов. Да, слова были не нужны. Она что-то спрашивала, я что-то отвечала. Это всё было не важно, потому что рядом была она и мне больше ничего не надо было.

Вот такое это было абсолютное счастье.

Мы возобновили отношения. Мой арест привнёс в них интригу и неожиданность. Здоровье довольно быстро пошло на поправку. Секс стал ещё более изысканным и утончённым. Для меня, по крайней мере. Она была совершенство. Это был однозначный прорыв на новый уровень.

Пост 11. Историческая родина. 24.11.2020

На новом уровне наших возобновившихся отношений тема исторической родины возникла остро и неотвратимо, как шторм в океане.

Речь идёт о наших корнях.

Я уверена, что нет человека, равнодушно относящегося к своим родовым корням.

Папа и мама, дедушки и бабушки, все предшествующие поколения, благодаря которым мы появились на свет - их культура, воспитание, история вошли в нас при рождении и живут в нас всю жизнь, во многом предопределяя судьбу. Даже, если мы не знаем родителей, мы мысленно ведём с ними диалог.

Я не знала отца, не была знакома с ним. Мама была против. Однако, это не помешало мне узнать последнее место его работы и уговорить служащую кадрового отдела вынести личное дело отца на несколько часов из архива, чтобы снять копию. Я узнала его историю. Вы не представляете, как мне было это важно знать. Его почувствовать хотя бы так, потому что к этому времени он уже умер, да и мама тоже.

Для меня ценность семейных уз безусловна. Это наследственное, от деда по маминой линии, который один вырастил троих детей, не разбросал их по родственникам, наоборот собрал, попавших в разные семьи после смерти жены. У меня перед глазами с детства был пример дружбы, взаимопонимания и помощи.

С ценностью семейных связей в меня вложили ценность исторических корней. Повзрослев, я оценила большую нравственную силу, которую мне транслировала мама и тётушка. Мама прошла Великую Отечественную хирургической сестрой. На мой вопрос о том, что пришлось ли ей убивать, она с чувством ответила: «Слава богу, не привелось. » Моя тётушка была больна с детства полиартритом в тяжёлой форме, более смиренного и одновременно щедрого на любовь человека я не встречала. Для неё «альтруизм» было не пустое слово, оно наполняло её жизнь. Так же альтруистически меня приучили относится ко всему, что окружало меня и что воспринималось мною: улице, на которой я жила, городу, по которому ходила, стране и миру.

И надо же такому случится, что моя любовь родилась и выросла в одном со мной городе. Это мы познакомились в Москве. И только потом, когда мы начали встречаться, я узнала, что её мама живет в доме рядом с домом моей свекрови, что мы ходим по одним и тем же улицам и дворик её детства был двориком детства моего мужа. Вот такая ирония судьбы. Нас много связывает. Наверное, у людей, родившихся в одном городе есть особая связь. Я так думаю. Поэтому с самого начала очень серьёзно отнеслась к её семье, познакомилась с мамой и папой.

От своего папы моя любовь унаследовала трепет к исторической родине. Она её лелеяла, доказывала, ставя родителей на уши, чтобы получить двойное гражданство.

Я понимала и разделяла её трепет и любовь к месту, священному для всех аврамических религий.

Я даже сделала генетический тест, но он показал 95% принадлежность к европейским корням по женской линии. Женщинам, чтобы узнать полную картину нужен биоматериал отца или его родственников по мужской линии.

Заморачиваться и искать кровных родственников отца я не стала. Мне было достаточно наличие и важность для обеих любовь к месту, стране, которая не была ни её, ни моей географической родиной. Это для меня была общая земля, место, где мы бы смогли соединиться навсегда. Вот такая мечта.

И вот у меня следствие, подписка о невыезде, впереди суд и прочие безрадостные перспективы, мы сидим, разговариваем у неё в субботний вечер.

- Я уезжаю, паспорта готовы, медлить я не могу – говорит она с грустью.

- Замечательно – как и в прошлый раз ответила я улыбаясь.

Мне было очень больно и одиноко. Я понимала, что выбор она сделала. Она выбрала не меня: секс, приятный трёп и неясные перспективы. Я понимала, умом, её выбор. Человек глуп, его всегда ослепляет любовь к себе, поэтому в глубине души надеялась, что она отложит выезд. Как поступила бы я в этом случае? Не знаю. Скорее всего, так же, как и она.

У меня оставалась надежда, что со временем, когда закончатся мои судебные мытарства, я отбуду назначенный срок и стану выездной, уехать в нашу страну, потому что полгода там можно жить и без визы, но у сумашедшего с бритвой за спиной или судьбы были на нас другие планы.

Пост 12. Критическое мышление. 2.12.2020

Дорогой читатель, если ты всё же добрался до этого поста, благодарность моя к тебе безмерна. Ибо сейчас пришло время подвести некоторые итоги.

Я вспоминаю финальную сцену фильма «Some Like It Hot», когда Джерри-Дафна тщетно пытается объяснить влюблённому  Осгуду Филдингу, что их брак не может состояться.

Осгуд Филдинг игнорировал абсолютно все аргументы. Так же и я игнорировала все тупики моей любви.

Посудите сами.

Тупик №1 Сон: я не могла засыпать с этой женщиной и как следствие постоянное нервное напряжение от недосыпа.

Тупики №2,3,4 Секс: с женщинами кроме неё не могу, с мужем не могу.

Тупик №5 Семья: на две семьи жить не могу.

Тупик №6 Деньги: отношение к деньгам не такое как у неё, есть деньги - хорошо, нет – будут завтра.

Тупики №7,8 Творчество: высокий социальный статус не важен, признание для творчества – не самое главное. Главное, чтобы было само Творчество. У неё всё наоборот.

Читатель спросит: что давало мне силы игнорировать тупики?

Первое – секс.

Второе – удивительная, светлая надежда, что наша общая любовь к её исторической родине примирит и исправит наши такие различные жизненные принципы.

К тому же, надо сказать, что проблема со сном потихоньку начала решаться. Личная психотерапия во время учёбы на психолога дала положительный результат.

Сон накрывал меня после секса, он был отрывистый с яркими, будоражущими ум сновидениями. Не могу сказать, что ощущение страха ушло, но оно сделалось не таким изматывающим.

С этим вполне можно было жить.

Мы начали обсуждать наши тупики, потихоньку раз в неделю зажигали свечу, наливали в бокалы вино и «лили шоколадом на мусор», стараясь освободиться от взаимных претензий и противоречий.

Но время неуклонно двигалось к её репатриации, а я понимала, что остаюсь одна с тупиками. Я понимала, что трудностей прибавится, так как жить на две страны ещё сложнее, чем на две семьи при моём арестанском положении.

Любой здравомыслящий человек поставил бы точку в отношениях, не смотря на общую любовь к её исторической родине. Фактически так оно и получилось. Конечно, после её отъезда мы писали друг другу теплые любящие мессенджи. Но сколько времени так можно выдержать без секса и перспектив? Не долго. Я замолкала в переписке от тоски, она говорила, что точно уже будет искать более надёжные отношения. Мне нечего было на это ответить. Оптимистическое настроение Осгуда Филдинга покинуло меня.

Я упорно обращалась не знаю к кому с одним вопросом: в чём смысл всех моих, да и её, мучений. Для чего это нам нужно? Для чего мы всё это проходим?

Пост № 13 Прозрение, начало.

В это время я от тоски углубилась в чтение. Вспомнив свой юношеский философский кружок, я обратила внимание на имеющиеся на русском языке труды мудрецов её исторической родины. Это была отдушина и последняя ниточка, связывающая нас при таком тотальном тупике в наших отношениях.

Я читала. Передо мной открылась история её народа, который образовался как народ не по принципу географической или родственной принадлежности, а по идеологическим соображениям. Это было очень близко мне. Да и в моих мучениях и скитаниях этого народа по пустыне намечалась отчётливая взаимосвязь. Я сердцем чувствовала, что этот народ и я ищем одно и то же. Тогда я ещё не могла облечь в словесную форму то, что было понятно и ясно его мудрецам.

Мне помогла музыка. У меня есть привычка мурлыкать себе под нос какую-нибудь неизвестно откуда пришедшую на ум мелодию. Вот она пришла, и я её мурлычу. Вот так же ко мне пришёл этот вальс. Я просто его начала мурлыкать. Помурлыкала и на следующий день забыла.

А ещё, чтобы не оставаться наедине с грустными мыслями, я находила в инете музыку, звучание которой грело и не давало совсем рухнуть в депрессию.

Однажды я наткнулась на ролик на youtu. be. Он привлёк моё внимание. Начала слушать. На 23 минуте (точнее 22:45) читаю «Вальс», и начинает звучать моя мелодия. Да, та самая, которую я мурлыкала.

Я не верю в совпадения.

У меня в мозгах всё соединилось, всё сошлось, все шестерёнки одновременно провернулись и встали на своё место. Я это не увидела, я это почувствовала.

Наверное, всеми мамиными европейскими генами, увидела деревню Пурсово под Варшавой, маленького еврейского мальчика, учившегося у Рэбе и превзошедшего своего учителя. Мальчик любил своего учителя, поэтому хранил и передал этот вальс своему любимому ученику, когда стал великим, не внешне, а внутренне, когда постиг нечто такое, что теперь просто до зарезу нужно было знать мне. Я нашла книги этого мальчика. Я нашла книги его сына, продолжившего его путь. Я выяснила, что есть на её исторической родине ученик сына этого мальчика, который даёт лекции. Мой путь стал мне понятен и ясен.

Надо найти Любовь. Покрывающую и оправдывающую все мои мытарства, огромную Любовь.

Каждому человеку, даже конченному убийце, нужна поддерживающая среда, чтобы он был счастлив. Я поняла, что искала её всегда. В семье, в любви к ней, в своих стихах и текстах. Но не находила, оттого тупики, аварии, арест и суды.

Поддерживающей среды для самого дорого во мне, души, ищущей Любовь, не было.

Да кто бы мне рассказал, что у меня есть такая именно потребность!

А она была всегда. И только теперь стала явной и отчётливой.

Мне повезло. Между передачей моего дела от следователя в суд образовалось окно, когда за мной не было надзора. Я могла беспрепятственно вылететь из страны. Это давало возможность быть с ней без ограничений и быть на лекциях важного, очень важного для меня человека. Это было точное, чистое, дистиллированное, счастье.

Я купила билеты и умирая от страха, что меня остановят и повяжут при выезде или при въезде, отправилась на встречу с судьбой.

Была весна. После долгих затяжных московских сумерек надо мной было синее небо, вокруг меня - море, она и открывшаяся предо мной цель в жизни.

Всё это ворвалось в меня и всем этим я хотела поделиться с ней.

Когда вы счастливы, счастливы по-настоящему, вы меняетесь кардинально.

Вместе со счастьем появляются осложнения. Ваша семья не может принять вас, потому что она 30 лет привыкала к вам другой. Ваша любимая женщина, немного уставшая от 19 лет неопределённости, мало верит в чудо.   Действует закон инерции, который никто отменить не в силах.

Пост № 13 Инерция.

Представьте себе.

Вот вы были далеко-далеко, привыкли к распорядку и жизни в этом далеко, забыли, что было с вами раньше. И вот вернулись. И всё вспомнили. Любимых, друзей, обычаи – всё, то по-настоящему родное, но забытое. Так я ощущала себя на её исторической родине.

Время пролетело быстро. Отпущенная мне свыше неделя закончилась. Я вернулась.

Мы попращались в аэропорту, меня встречал муж. На полусогнутых коленках я дотащилась с чемоданом до его машины, на душе было так дико и тошно, что передать невозможно.

Да, требовалось немало мужества, чтобы вернуться из рая к решению московских проблем. Не сбежать. Вернуться. Я как воин шла насмерть, мне было за что воевать.

За будущее, за Любовь.

Да.

Однако, это ещё не конец моей истории.

Как молодой щенок я пыталась поделиться своей радостью обретения цели и смысла жизни.

Однако, меня не понял никто из домашних, не поняла и она. Все были заняты своими задачами и интересами. Не было у них мотива разделить со мной открывшуюся только для меня цель. В итоге, мой щенячий восторг всем сначала надоел, потом - стал раздражать, а ещё дальше - вызывать агрессию.

Вот тогда-то и случился этот вечер у неё дома…

... Пахло мясом и рыбой, овощи и вино приготовлены, она вынимала из духовки хлеб, а я застыла от ужаса после 19 лет нашей истории. Мы были далеки друг от друга как восток от запада. И не было выхода. Потом мы сидели за столом с её детьми, с визави-женой, а я понимала, что со всем могу в жизни справиться, но не с этой огромной разницей между нами, которую только что ощутила. Сказать, что я чувствовала себя стоящей на краю пропасти, это ничего не сказать даже при том, что я боюсь высоты. Я отпивала маленькими глоточками красное вино, закусывала твердым выдержанным сыром, улыбалась и соображала, что же будет дальше.

Пост №14. Вирус. Совершенство.

А дальше все мы попали… в пандемию. Она пересиживала её на исторической родине.

Я – на рязанской даче.

Вы рождаетесь, ходите в детский сад, потом в школу, потом в институт, женитесь или выходите замуж, у меня было и то, и другое))), рожаете детей, воспитываете как можете, даёте им образование, отпускаете их.

Что остаётся? Вот скажите, что у меня немолодой женщины должно остаться?

Секс (вы улыбаетесь), семья, дача?

Да, это не мало, это много, это просто необходимо для человека.

Но этого недостаточно. Потому что, за этим ничего не стоит. Это всё умрёт когда-нибудь вместе со мной.

С такими невесёлыми мыслями я окучивала картофельные грядки на даче и опять думала над тем, какой Любви от меня хочет этот сумашедший с бритвою в руке - судьба.

То ли грядки сыграли свою роль, то ли дачная жизнь как-то по-другому соединила нейронные связи в голове, но к концу лета пандемии мне стало понятно, что не только я, но и все мы, люди, делаем чего не так. Чего-то против того, что должны, призваны и обязаны делать. Что-то глобально, вселенски глобально мы делаем не так.

И будут нас бить тазиком по голове в виде пандемии и приставлять сумашедших с бритвой в руке до тех пор, пока не поймём, что от нас требуется.

Да и бьют не со зла, а любя, чтобы научить.

Поэтому, когда я рванула к ней с дачи, и был секс, а потом была её смс о том, что она влюбилась – всё это не стало для меня ударом. Я с точностью рефери смерила уровень боли от этого удара с болью от предыдущих ударов-тупиков и ничего, кроме констатации, что стало больнее, не обнаружила.

Наоборот, даже как-то стало радостно, что я поняла закономерность нарастания ударов.

Чем больше был удар, тем больше мне требовалось Любви. Удары становились сильнее, чтобы я не просто ограничивалась любовью к ней, а поняла и ощутила огромную вселенскую Любовь. И могла этой любовью обнять всех вокруг.

И что удивительно, в это время во мне заговорил материнский инстинкт – надо защитить её, семью, всех, всех людей. Защитить от неправильных действий, которые станут для них ударами. И если не защитить, то хотя бы дать им понять за что будут бить и что надо делать, чтобы, не дожидаясь ударов, жить. Жить, наслаждаться, не боясь пандемии.

Оставалось понять: как это можно сделать?

И я поняла, я поняла, что и как!!!

И это сделает нас, всех, таких разных, непохожих, близкими и родными.

Это последняя запись в рукописи.

Далее идут ссылки под названием:

То, что меня вдохновляло:

Арсений и Андрей Тарковские

Сола Монова

Джо Э. Браун

Михаэль Лайтман