Маникюр для кошки

Мужчина, не занятый общественно полезным трудом – гадкое мерзкое существо, достойное всяческого осуждения. Примерно так считают многие женщины. Немножко перекликается с любимым слоганом моего бывшего ротного командира. Солдат без работы – вооруженный преступник. Моя мама и моя дочка также периодически считают меня отрицательным персонажем. Периодически, значит, в те моменты, когда им кажется, что я не занят никакой общественно полезной деятельностью. Я – фрилансер. То есть, работаю на себя в удобное для меня время. То есть, конечно, все не совсем так. Бывает, что требуется сделать что-то срочное, но в не совсем удобное для меня время. Или в удобное для меня время я придумываю, чем бы себя занять. Или делаю что-то на перспективу. Но окружающим это трудно понять. Им кажется, что я злостный тунеядец и объедаю семью. Главное, ничего-то ты не докажешь. В глубине души любая женщина считает себя умнее мужчины, и потому пребывает в полной уверенности, что ее мнение – самое правильное. И, соответственно, должно восприниматься мужчиной, как руководство к действию. Ладно еще, в период неопределенности, то есть, в период ухаживаний, можно позволить себе некий либерализм. Ты мужчина – тебе решать. Ага, решишь что-то не то – в момент станешь негодяем. Но если ты мужчина из этой семьи, то все, как говорится, будь добр. Женщина сказала? Иди и делай.

Мама решила, что Монике надо сделать маникюр и педикюр, то есть, подстричь когти. Причем, именно сейчас, иначе когти врастут в лапы. Дочь придерживалась этой же точки зрения. И, разумеется, тащить кошку в ветеринарную клинику пришлось мне. Тем более, что по непонятной причине Моня считает меня лучшим другом. В этом есть что-то гендерное или гормональное, что-то парадоксальное, не укладывающееся в рамки нормальной логики, но, тем не менее. Каждое утро кошка со всех ног бежит в мою комнату. Запрыгивает на спинку кресла и тычется мордочкой в мою небритую физиономию. Днем она мяукает перед дверью в мою комнату, просит, чтобы ее впустили.

Нельзя сказать, что Моня была довольна, поначалу она не хотела лезть в сумку, но ее туда всунули, а сумку отдали мне. Вперед.

Я всем говорю, что Моника тайская, но на самом деле, чистоты породы там нет. Вроде бы, в ней есть значительная примесь сиамской крови. Расцветка у нее такая, как и положено тайской. Вся белая, мордочка и ушки черные, хвост серый. Такая расцветка называется «шоколадный пойнт». А вот хвост у нее слишком шикарный для тайской кошки. Толстый, как у лисы или у бобра. Да и вообще, для тайской кошки она уж слишком мохнатая, непонятно, в кого. Хвост дает основания полагать, что в роду у нее были балинезийцы.

Поначалу Моня барахталась и даже пыталась через ткань сумки задеть меня когтем, но очень скоро смирилась со своим положением. Она умная и стрессоустойчивая. Я чуть расстегнул молнию на сумке, так что, кошка могла, высунув мордочку, подышать свежим воздухом и посмотреть на мир.

Надо же такому случиться, что по дороге в ветклинику мы встретили Толика, с которым я когда-то учился в одной школе. Узнав, куда и зачем мы идем, Толик очень удивился. По его мнению, это было явно нецелесообразное использование денежных средств. Да, что там стричь? Держишь ее за лапу, и стрижешь. Тем более, что его сосед, вроде бы, когда-то работал ветеринаром. А на сэкономленные деньги лучше выпить водки, что способствует укреплению нервной системы. Короче, он меня уговорил, да и Моника не изъявляла желания идти в клинику. Взяв водку, мы все втроем направились к Толику. Соседа дома не оказалось, но, перезвонив ему, Толик заверил, что он скоро будет. Так что, торопиться незачем, пока можно принять на грудь, что мы, собственно говоря, и сделали. Моне надоело сидеть в сумке, и она стала мяукать, давая понять, что хочет на волю. Хотя, может, она имела в виду что-то иное, но я не мог этого понять. Мы выпили по второй и по третьей. Сосед все не появлялся. Поначалу я так и думал, что выпью три рюмки, чтобы составить компанию, а потом – ни-ни, но как-то быстро втянулся в процесс. Толик снова перезвонил соседу и сказал, что тот задерживается. Он уже выходил с работы, но домашние напрягли его какими-то неотложными делами, куда-то поехать, что-то забрать, так что, его приход откладывался часа на два. Моника наложила в уголке небольшую кучку. Толик был не в восторге, но я сказал, что это к деньгам. Кошка еще и порывалась залезть на стол. В конце концов, она туда залезла, надкусила шпроту и перевернула рюмку с водкой. Чтобы она не мешалась, ее было решено закрыть на балконе. На звонок заботливых родственников с вопросом «Вы где? », я ответил, что в клинике большая очередь, вызванная большим числом животных, желающих вакцинироваться.

Выпили еще, потом еще. Наконец, приехал сосед. Оказалось, помощником ветеринара он работал когда-то очень давно, в 90-е годы в колхозе под Киевом. Но, какая разница? Сделать кошке маникюр и педикюр – задача несложная. Держишь за лапы и делаешь. Я вышел на балкон и остолбенел. Моня пропала.

Поначалу я подумал, что кошка просто куда-то спряталась. Стресс и все такое. Незнакомая обстановка. Чужие запахи. Непонятные дядьки. Но мы перерыли весь балкон, а кошку так и не нашли. Может, юркнула в кухню? Но в кухне ее тоже не было, как и в единственной комнате, ванной, туалете и кладовке. Нигде. Я снова вышел на балкон. Запрыгнуть на перила и сигануть оттуда вниз Моня не могла – перила для нее высоковаты. Но - в–бортике балкона имелась большая щель, через которую она при желании могла вылезти.

Я похолодел. Что, если кошка выпала с балкона? С третьего этажа? Разбиться, она не разбилась. Но страху натерпелась, это точно. И чухнула куда-то в подвал. Или ее подобрали какие-то добрые люди, кошка-то справная, ухоженная, видно, что породистая, так чего бы и не забрать себе?

Выбежали во двор. Залезли в подвал. Я звал ее – Моня! Моня! Но в подвале сидели только бандитского вида уличные коты. Кошка как в воду канула. Как ни странно, старухи у подъезда кошку тоже не видели. Или видели, но по каким-то своим причинам об этом умалчивали. И что я теперь скажу маме? Об этом страшно было подумать. Толик пытался меня утешать. Он говорил, что завтра вызвонит друга с овчаркой, и та запросто найдет пропавшую кошку. По крайней мере. выведет на след.

Когда позвонила мама, я сказал, что у Моники обнаружили какие-то проблемы с ушком и мы ждем узкопрофильного специалиста. Чтобы снять стресс, взяли еще водки. Про водку я, разумеется, маме говорить не стал.

Облазили все близлежащие подвалы, но кошка не находилась. Думать о завтрашнем дне не хотелось совершенно. И потом, что будет с кошкой? За те пять месяцев, что Моня жила у нас, я к ней просто прикипел душой. А она ко мне. Каждое утро веселым вихрем врывалась в мою комнату, прыгала на спинку кресла, ждала, пока я подойду и норовила мордочкой потереться о мою небритую физиономию. Примерно в этот же период у меня была еще одна блондинка. Правда, уплыла, о чем я какое-то время расстраивался. Так вот, если бы вопрос стоял так – та, другая блондинка или Моня, в смысле, та блондинка ложится ко мне в постель, а Моня идет лесом, или же наоборот, Моня остается, а блондинка тридцати двух лет отроду идет лесом, то я сказал бы, что пусть Моня остается в семье, а та блондинка валит подальше. И вот сейчас Моника пропала.

Мама позвонила еще. Я наплел, что пришлось ехать в клинику на другой конец города, Моню определили туда, а я решил заночевать у проживающего в том районе одногруппника по универу. Мама не поверила, занервничала, стала что-то выяснять, но я прервал звонок и вырубил телефон.

Зашла Наташа, веселая телочка чуть помладше меня. Принесла соленых помидоров и свежего сала из села. Выпили еще. Дальнейшее я помню смутно. Мы пили, я ей что-то рассказывал про свою жизнь. Мы с ней танцевали медленный танец. Потом, непонятно, как, я оказался в постели. И не один. Алена, та самая блондинка, которую я упоминал выше, лежала со мной. Чем мы занимались, думаю, уточнять не требуется. И так всю ночь. Алена выгибала спину и стонала, когда я входил особенно глубоко, а еще она кричала, как кошка во время спаривания, только громче. Так что, видимо, не как кошка, а как тигрица.

Сексуальная сказка продолжалась. Теперь на мне сидела женщина-вамп, и у нее на голове проступали маленькие рожки. Потом женщину-вамп сменила гламурная блондинка, похожая на Мальвину из «Золотого ключика».

Мы долго и смачно целовались. При этом она (гламурная блондинка) обслюнявила меня всего. Поначалу я подумал, что это Наташа, потом сообразил, что Наташа вышла из комнаты. А потом я проснулся. Поначалу я подумал – а где я? Потом восстановил в памяти все, что можно было восстановить. Блин, если Моня не найдется, как я без нее буду жить?

Я лежал на кровати. По идее, нужно было вставать, но вставать совершенно не хотелось. Где я нахожусь? С кухни долетал запах жарящейся картошки. Но я, вроде, не у Толика. Тогда где? Неужели у Наташи? Так это с ней мы той ночью занимались сексом? Она, вроде, упоминала, что живет этажом ниже. Не, тетка она, вроде, ничего, ладная. Но, если честно, несколько не мой вариант. То да се, вот так и затянет меня мещанское болото. Так что, в такой ситуации очень важно вовремя сделать ноги. Доказывайте потом, что я вообще здесь был. Может, был. Может, не был. Я был пьян, не помню.

Неожиданно откуда-то сбоку донеслось громкое урчание. Одеяло зашевелилось и - я не поверил своим глазам. Из-под одеяла вылезла Моня, она смотрела на меня и урчала, виляя хвостом. Не, у нее точно в роду были балинезийцы.

Не успел я нарадоваться, как со стороны двери послышалось требовательное мяуканье, кто-то толкнул дверь, и в комнату вошел крупный полосатый кот без каких-либо признаков породы, но с явными признаками альфа-самца. Хищник с явным неудовольствием посмотрел на меня, потом посмотрел на Моню и снова требовательно мяукнул. Должно быть, на кошачьем языке это значило: «Иди сюда. Я тебя хочу». Физиология у всех самцов имеет много общего. Кошечка посмотрела на меня, словно спрашивая разрешения, виновато улыбнувшись, спрыгнула на пол и не спеша направилась навстречу своему кошачьему счастью. Вот она, любовь, подумал я, не замутненная социальными предрассудками типа «а если я ему дам, то как это будет воспринято». Тем более, что ночью она ему уже дала, о чем явственно свидетельствовали клочья кошачьей шерсти на полу.

Он и она вышли из комнаты. Вскоре не то с кухни, не то из коридора до меня донеслось характерное мяуканье. Навряд ли кошки умеют симулировать оргазм, у них все происходит вполне естественно.

Наконец, я нашел в себе силы встать с кровати и дойти до кухни. Стоя ко мне задом, к слову, довольно массивным, Натаха в полупрозрачном пеньюаре, напоминающем одновременно и бальное платье девятнадцатого века, и боевое облачение жрицы любви века двадцать первого, жарила картошку. А возле шкафа в самой, что ни на есть, природной позе совокуплялись наши коты. Увлеченные своим делом, хищники не обратили на меня внимания, а вот Натаха, встрепенувшись, предложила мне перекусить (огурчики-помидорчики-картошечка-сальцо), а также испить водочки на опохмел. Тут же нарисовался Толик («Как вы там? »). Натаха шустро сообразила на стол. Очевидно, желая продолжить свои любовные игры в относительной тишине, коты удалились.

- А когти? – вспомнил я, когда мы выпили. Третья рюмка («за любовь») уже просто не лезла, и Толику с Натахой пришлось уговаривать меня, словно ребенка, которого уговаривают поесть за папу, маму и кого-то еще. В нашем народе очень сильны всякие суеверия. Не выпить за удачу – станешь лузером, не выпить за любовь – любви не будет, да и вообще это смертный грех. Хотя, в последнее время у меня было такое настроение, что от слова любовь меня просто всего корежило.

- Сейчас – согласилась хозяйка.

Мы нашли Моню на балконе. Ее мохнатый возлюбленный уже несколько насытил свое либидо. Правда, все равно, при нашем появлении ревниво зашипел. Что поделаешь, собственник, как и многие другие самцы, включая меня.

Затем добрая самаритянка маникюрными ножничками и сделала Монике маникюр и педикюр, прозрачно намекнув, что с меня бутылочка чего-то вкусного. Я сразу понял, к чему приведет бутылочка, распитая на двоих. Тоска по Алене еще не покинула меня окончательно, но, теперь она как-то отодвинулась на задний план. Повторное свидание с Наташей могло эту самую тоску добить окончательно, но, в то же время, нанести удар по моей независимости. Я представил себя Наташиным сожителем, и мне такой вариант не особо понравился.

Она была явно не против того, чтобы мы с Моней остались еще, но мы отправились домой. Я обещал перезвонить позже, да как-то забыл. А позже моя девушка забеременела, и я стал прикидывать, куда потом девать полу-породистых котят, но это будет уже совсем другая история.