Филологиня

Странная штука эта человеческая память... Я, иногда, с трудом могу вспомнить, что делал неделю назад. Жизнь моя теперь прямая и гладкая, без взлетов и падений: работа — дом — работа — дом, не за что памяти моей зацепиться. Но вот историю, которая произошла со мной давным-давно, в середине «лихих девяностых», я помню в малейших подробностях и хочу поделиться ею с вами.

Те, кому сейчас за сорок, прекрасно помнят, какими тяжелыми были эти «девяностые». Нищета, разгул преступности, всеобщая депрессия. Но лично для меня, граждане, те мрачные девяностые были лучшим периодом в моей жизни. И я, порой, чуть не плачу от тоски, вспоминая их...

Я вспоминаю свои годы учебы в университете, свое студенческое общежитие, где из пяти этажей один занимали семейные, один — мы (ребята физики), а три этажа — девушки филологи. Я вспоминаю своих друзей по общежитию, своих подруг, нашу маленькую комнату. Я вспоминаю, как мы с друзьями ночи напролет играли в преферанс, как упивались до беспамятства паленой водкой, как на узких скрипучих односпальных кроватях трахали своих подруг.

Я вспоминаю Ее. Высокую, худенькую блондинку с маленьким курносым носиком и большими светло-серыми глазами. Я буду помнить Ее всегда! Надя, Наденька! Как мы любили друг друга! Как мы хотели друг друга! Мы не могли насытиться друг другом, и не стеснялись своего голода. Наоборот, нас жутко заводило то, что ночью в комнате мы часто были не одни, что за нами подсматривали, что даже там, за стенкой, был слышен скрип этой жуткой железной кровати, которую, как мы считали, советские инженеры создали специально для того, чтобы студенты не могли на них не только трахаться, но и спать. И мы не спали. Два-три раза за ночь у нас был классный секс.

Надя! Наденька! Хотя ты не была моей первой женщиной, а я не был твоим первым мужчиной, но именно с тобой связаны самые яркие воспоминания из моей молодости.

Я обожал тебя, моя филологиня! Днем, ты говорила на правильном русском, поправляла мои ударения в словах, а ночью, под тусклый свет фонарей за окном и взгляды из темноты моих друзей, притворяющихся спящими, тихо шептала мне на ушко: « Еби меня, как суку»...

Да, граждане, эта воспитанная девушка из интеллигентной семьи, которая терпеть не могла грубость и мат в повседневной жизни, «плыла» от него в постели...

Как мы пришли к этому? Это я подсадил ее на такой своеобразный секс.

Я еще до Нади заметил, что у хороших, образованных и культурных девушек, сносит «крышу» от пошлых разговоров в постели. Они буквально кайфуют от этого словесного наркотика. Нужно только вводить его правильно и в определенный момент, в любое другое время реакция может быть отрицательной. Я знал это время, ждал этот момент...

Я помню, как спустя где-то месяц после начала наших отношений, когда мы уже были очень близки, когда уже признались друг другу в любви; во время секса, когда Наденька, постанывая и извиваясь, приближалась к оргазму, я шепнул ей на ушко.

— Наденька, любимая, можно я скажу пошлое слово?

Ей до меня никто не говорил подобного. Не ожидая подвоха, не зная, что ее сексуальная жизнь с этого момента изменится кардинальным образом навсегда, она прошептала.

— Да-а, только не останавливайся.

Одной короткой фразой я ввел небольшую дозу через ушко прямо ей в мозг.

— Мне так нравится ЕБАТЬ тебя.

Бедная моя Наденька, она аж прогнулась, от этого; вцепилась руками в мои ягодицы, еще громче застонала и прошептала.

— Скажи еще...

Я стал входить в нее грубо и сильно. Потом снова, прямо в ушко, почти касаясь его своим губами, я шепнул дозу побольше.

— Сучка, мне нравится ебать тебя.

Черт, я не ожидал такой реакции. Через две секунды от этих слов моя Наденька, эта будущая строгая училка Русского языка и литературы, эта почитательница Достоевского и Чехова, забилась в конвульсиях и, наверное, все соседи услышали ее «а-а-а-а-а-а-а»...

С той поры мы больше не молчали во время секса. Мы не могли наговориться. Если бы вы слышали эти наши диалоги! Я не записывал их, все они, как будто в граните, отпечатаны в моей памяти.

Ночь. В комнате полумрак и мы вдвоем, нагие и готовые насладиться друг другом. Надя буквально течет от прелюдии и моего куни. Я легко и сразу, на всю глубину, вхожу в нее. Прижимаюсь губами к ее ушку, — не зря женщины любят ушами — прижимаюсь и шепчу. (Далее воспроизвожу наш диалог буквально дословно.)

— Наденька, а почему я так легко вошел в тебя? И там так горячо, ты вся течешь. Тебя что, сегодня кто-то уже выебал до меня и накончал туда?

От этих слов Наденька аж застонала.

— Да-а-а, меня сегодня выебал один парень.

— Ах ты сучка! И кто он?

Наше дыханье частое и прерывистое. Я вхожу грубо и глубоко. Она в блаженстве шепчет мне.

— Я не знаю, как его зовут.

— Сучка, ты уже ебешься с незнакомцами? Как и где он тебя выебал?

Наденька сквозь стоны блаженства шепчет мне.

— Я ехала вечером с занятий в переполненном автобусе, а за мной стоял красивый, молодой парень. Толпа прижала нас друг к другу. Я почувствовала, что у него встает, а вскоре он начал гладить мои ножки и попу.

— И что, сучка, ты никак не отреагировала на то, что он лапает тебя?

Наденька, задыхаясь от удовольствия, продолжает рассказывать свою фантазию дальше.

— Нет, я не стала его останавливать. Я захотела, чтобы этот красивый незнакомец выебал меня. И стала тереться попкой о его член.

— Ах ты стерва, Наденька!

Я на седьмом небе от того, что вижу, как моей Наденьке хорошо.

— А дальше, что было?

— Дальше, он осторожно, чтобы никто не увидел, приподнял мою короткую юбочку, сдвинул трусики, и вошел в меня. А потом стал тихонько двигаться во мне.

Мы заведены и возбуждены до предела. Наденька, тяжело дыша, продолжает.

— Прости меня, любимый, я не могла ему отказать.

— И ты кончила от этого кобеля?

— Да, мы кончили вместе.

Я замешиваю убойную смесь из нежных слов и отборного мата.

— Наденька, какая же ты блядь! Может ты еще и хочешь, чтобы тебя выебали сразу двое мужчин?

— Да-а, да-а, хочу! Я хочу, чтобы ты выебал меня с каким-нибудь своим другом, — страстно шепчет она почти уже на грани.

— Но, Наденька, мы же будем тебя ебать во все дырочки. И в попку и киску одновременно. Мы заставим тебя сосать у нас двоих. Ты этого хочешь?

— Да-а, о-чень! Я о-о-чень этого хочу! А-а-а-а-а...

Мы кончаем вместе... Оргазм невероятный... Мне плевать, что все соседи за стенкой слышали ее стоны. Мы без сил лежим в объятьях друг друга...

Вот из таких наших диалогов я и узнал, что внутри скромных девушек сидят такие черти, кипят такие вулканы страстей! Я разбудил такой вулкан, нас обоих накрыла его лава, и мы с удовольствием утонули в ней. Я узнал, что моя Наденька хочет не только секса с двумя мужчинами, но и с девушкой. Я узнал, что будучи подростками, она со своей старшей сестрой, оставшись дома одни, любили раздеваться до гола и гладить друг друга везде; я узнал, что моя Наденька даже пыталась соблазнить свою подругу, но, увы, та не захотела...

Откровенные разговоры в постели очень сблизили нас, от них любовь наша только окрепла. Надя познакомила меня со своими родителями (два раз даже ездили к ним в гости на выходные) и со своей сестрой Викой. Вика жила далеко, работала бухгалтером в какой-то конторе, и где-то раз в месяц приезжала к родителям на выходные, там мы и познакомились. Она была настоящей красавицей, худенькой брюнеткой среднего роста. Очки с тонкой оправой, которые она носила, ей очень шли. Вика была разведена. С мужем они прожили около двух лет, детей завести не успели.

И я помню, как однажды, весной, Надя мне говорит: «А давай на выходные съездим к Вике, она нас уже давно приглашает». Мне идея понравилась, и я сразу согласился. Купил билеты на автобус, скромных ...