В последний путь

Яна проснулась, выглянула в окно, дождь вовсю поливал тротуарные дорожки. Люди под зонтами перепрыгивая лужи, спешили в теплые помещения своих домов.

Молодая женщина надела строгое чёрное платье с неприлично высоким разрезом по бедру, потянула по стройным ногам чулки черного цвета, последний штрих туфли на высокой шпильке. Она оделась так, как он любил. Подойдя к зеркалу, вдова  выбрала ярко-алую помаду нанесла ее  на губы. Теперь она была готова.

С неприступно ледяным взглядом молодая женщина вышла за дверь шикарного дома.

Прощальный зал был большим, присутствующих было не меньше

двух сотен. Многих из этих людей она не знала. Приходилось подходить, общаться, принимать соболезнования. К концу церемонии Яна была выжата словно лимон, ее голова шла кругом от всей этой траурной обстановки, а ее каменное лицо посерело от необходимости изображать трагедию на лице. Наконец, погребение произошло, все переместились в пампезный зал дорогого ресторана, расселись по местам и с громкими вздохами под еле слышную печальную трель пианиста приступили к трапезе поминания умершего. Яна заняла главенствующее место в центре стола. Опуская ниже голову, будто смахивая слезинки, уходила от необходимости говорить слова по усопшему ее мужу. В ожидании окончания трапезы она, томно оглядывала присутствующих. Ее взгляд встретился со взглядом молодого человека, сидевшего довольно далеко от нее. Тот ловко зацепил ее своими глазами. Он будто  насмехался над ее напыщенной печалью. Нагло осмотрел ее, раздевая глазами, хмыкнул и, не отводя взгляда от Яниных глаз, подмигнул ей. Убитая горем жена вздрогнула от неожиданности. Не веря глазам своим, что это ей не привиделось, интуитивно приподняла бровь в немом вопросе. Тот, нагло улыбнулся ей, оголяя свои зубы.

"Наглец" фыркнула про себя Яна и демонстративно отвела взгляд от его больших глаз. Выпитое вино возымело  действие, голова ее начала кружиться, а тело размякать словно находилась она сейчас под теплым итальянским солнцем в летний вечер. Неожиданно она услышала голос за спиной, голос пренадлежал тому мужчине.

- Дмитрий, - представился молодой человек Яне и наклонился ниже поцеловать ее руку, - соболезную вашей утрате, мадам, вижу как тяжело вам справляться со своим горем. При этом глаза его насмехались над ее комичным трауром.

- Разрешите присесть и хоть как-то утешить Вас в такой страшной потере.

Яна только сжала ладони в кулаки под столом.

Она ничего не успела ответить, как официант быстро отодвинул стул, пропуская молодого человека присесть рядом с хозяйкой соседнего стула.

Яне ничего не оставалось делать как рассмотреть парня поближе.

Он был красив, молод, брутален и нагл. Такая наглость прямо заводила ее. Хотелось разорвать его в клочья. Но пока он вводил Яну в краску своим несчадным взглядом.

- Позвольте я помогу вам. И ловко положил божественных устриц в ее тарелку.

Он протянул ей вино, они выпили не чокаясь за усопшего и за то, чтобы земля ему стала пухом. Янина голова закружилась сильнее и она, уже не обращая внимания на собравшихся, позволила себе принять на стуле более непринуждённую позу.

Лукавый взгляд зеленых глаз больше не задевал ее так, как в начале. Она стала улыбаться и слегка хихикать над шутками молодого человека.

В какой-то момент Яна почувствовала как рука Дмитрия скользнула по ее коленке, поплыла выше, аккуратно поглаживая ее обладательницу. Яна не сопротивлялась, наоборот она развела колени шире и мужчина смог без препятствий нырнуть в ажурные трусики. Яна выпустила стон. Престарелая соседка сидевшая рядом, двоюродная сестра ее мужа, повернулась к молодой женщине и, прикоснувшись к спине Яны дряблой рукою, произнесла:

- Тише, деточка, тише, не стоит так убиваться, мы все скорбим по усопшему, мы все его так любили, так любили, - и, отвернувшись, пропихнула в рот большой кусок сочной оленины.

А под столом, мужчина уже вовсю играл женскими прелестями. Его пальцы нырнули в щелочку, понежились там, вышли наружу, и принялись методично будоражить нежный бугорок. Яна только ниже опустила голову, прикрыв глаза ладонью, сжав алые губы. В какой то момент она не выдержала и вскрикнула. Люди, изрядно насытившиеся едой, разомлевшие от алкоголя, стали говорить громче и никто особо не заметил ее возгласа. А те, кто и услышал, приняли за вопль вдовы- скорбительницы. Янины ноги дрожали. Золотые писчинки плыли перед ее глазами, а во рту пересохло.

Молодой человек протянул ей бокал с прохладным терпким виноми и произнес:

- Ты великолепна!