Люболь. Исполнение мольбы. и ЛюбоЛь. Мелодия страс

ГЛАВА ДЕВЯТНАДЦАТАЯ

Влад тоже не ленился в тот вечер. Он распаковывал и переставлял мебель в квартире, купленную Тамарой, пытался придумать некое рациональное расположение. Он даже сжег ароматическую палочку – так ему хотелось, чтобы здесь запахло домом, а не обивкой кожаного дивана. Конечно, даже перед собой он делал вид, что для него мало значит тот факт, что впервые на одной с ним территории будет жить молодая девушка. Пусть и не какая-то особая красавица.

До несчастья Влад часто крутил романы. Все это было мимолетно. Встречался в баре, ехал в мотель. Иногда встречался снова. Но не долго. И ему, и девушкам хотелось разнообразия. И жизнь в Силиконовой долине к этому располагала. Виртуальная любовь и даже секс дополняли будни. Но смыслом жизни стать не могли. Потом парень целиком сосредоточился на своем несчастье. Потом ожил, стараясь помочь себе и другим, придумав электронный протез. Правда, американцы уже в 2013 году сделали полностью автоматического человека, заменив все органы искусственно созданными, работающими от электроники. Пока еще на стадии разработки только мозг. Руки-ноги в исполнении инженеров едва ли не лучше настоящих. Но вот беда – чип по управлению протезами нужно вживлять в мозг. А Владиславу эта идея не нравилась. Как и все компьютерщики мира, он был в курсе, что один немец уже перепрограммировал кардиостимулятор у совершенно незнакомого человека – просто чтобы доказать, что это возможно. И уж, конечно, можно манипулировать человеком, которому что-то внедрили в мозг. Поэтому он решил лично для себя сделать протез, который будет ловить сигнал мозга в ногу на той стадии, где его прервала ампутация. Пока он изучал бионику, чтобы «не изобретать велосипед». И пытался выцарапать из засекреченных файлов устройство ног уже готового биоробота. Но теперь, просто показывая Клоду, как работает новая для того программа переведения звуков в ноты, он сам неожиданно увлекся идеей. И даже расширил ее. Можно ведь использовать этот прием, переводя в музыку шум улиц, звуки леса или моря. Переложить на ноты, исполнить. Вот тебе и симфония жизни.

Ну и, конечно, то, что он слушал пару дней только звуки любви таких красавцев, как Софья и Клод, его очень взбудоражило. И, поскольку заняться сексом ему было решительно не с кем, он лихорадочно работал над музыкой моря. Благо и в доме Таубов, и в новом жилище оно было рядом. Ему хотелось поразить воображение девчонки. Чтобы она забыла, что он – инвалид. И… Ну и секса хотелось тоже.

Настя приехала во двор дома на такси. Роста она была небольшого, худенькая. На фото Георгия, сделанном в кафе, она была в спортивной шапке. Но волосы у нее оказались темно-русыми и короткими.

Но при некой неброскости в девчонке был шик. То, как она двигалась, носила самую простую одежду, было не то что кокетство, но… смак, что ли. Ей нравилось все, что она выбрала. Еще пока он наблюдал из окна за ее прибытием, ему уже хотелось, чтобы она выбрала его.

С порога Настя совершенно искренне удивилась, что ее прислали ухаживать за парнем, инвалидность которого не видна:

– Привет, – сказала она недоверчиво. Перед ней стоял интеллигентный симпатичный парень и смотрел на нее сияющими глазами.

– Ты и есть инвалид?! Меня что, развести решили? – Настя подумала, что или не туда попала или… – Ах, так! Георгий хочет посодействовать моему избавлению от девственности?! – К концу монолога она уже была возмущена. Влад попятился назад. Сел на кресло и задрал штанину джинсов. Девчонка еще пошевелила губами, словно не могла остановиться с разбегу. А потом в порыве раскаяния подбежала к Владу, бросив сумку в прихожей, и робко погладила его протез и снизу вверх заглянула в глаза. В его карих застыла боль. И тут она его поцеловала в щеку, обдав каким-то свежим ароматом, и попросила прощения.

– Я думала, что меня обманули…Ты не похож совсем… нисколько не заметно, что…

– Я и правда в помощи особо не нуждаюсь, – прервал ее смущенные оправдания парень. – И, скорее всего, ты права – Гия решил мне посодействовать в том, чтобы я снова начал спать с девушками. Но ты, как я понимаю, девственница? А я не насильник. – У него на скулах заходили желваки.

– Если я влюблюсь – то протез меня не остановит. И даже два. А если сочту тебя дерьмом, то и будь ты настоящим качком, изнасиловать бы меня у тебя не получилось. Я изучала боевые искусства.

– Круто, – обрадовался Влад. – Попробуем понравиться друг другу. Ну а если что – просто убей меня, чтоб не мучился от неразделенной любви. Если мои попытки тебе не понравятся.

Она рассмеялась. И, скинув обувь, взяла сумку и вопросительно посмотрела на Влада:

– Где располагается твой будущий гарем, парень?

Влад указал жестом на дверь с другой стороны ванной комнаты.

Она вышла через минуту и попросила его:

– Сходим к морю?

– Сам еще там не был. Вместе и найдем путь.

В доме Таубов в это время шел урок русского языка. Перед тем как начать заниматься с Клодом, Соня скинула на телефон Арны сообщение: «Приходи». Уж учить – так сразу нескольких людей. И через пять минут Арна была тут как тут.

Миша забрал Фредика на это время в домик для гостей. И он там пытался рисовать. Число глаз на круге головы, который Миха обвел его рукой, разнилось с человеческим – их было пять и в разных местах. Туловище в виде огурца опять взял на себя взрослый соавтор. Но короткие палочки ног у мальчика получились такими кривыми. К тому же их было три, одна короткая – посередине.

– Это что, папа? – посмеиваясь про себя, спросил Миха.

– Мама!

– Ну, теперь я знаю. А ей не говори.

– Маме?

– Маме. Ей такие кривые ноги не польстят. Комплексы могут появиться.

– Не… что?

– Делай снова и снова. Когда будет лучше, покажем маме ее портрет. Это можно выдать только за папу.

– Ладно, – согласился мальчик.

И Миха помог ему нацарапать под портретом корявое «Папа» – водя рукой.

– Он будет рад, что ты начал с него,– заверил Фредика довольный шутник. И мальчик понес папе его портрет, держа его впереди себя, как курьерское поручение. А Миша шел следом, страхуя от падения.

Готовя обед, Соня продолжала преподавание. Она решила начать не с написания слов, а с их звучания. Ведь для обоих ее учеников важнее было освоить разговорную речь. Клоду она могла слова и выражения переводить на английский. И писать транскрипцию звучания фраз английскими буквами. Что она и делала. А турецкий Софья не знала вообще. Поэтому называла предметы, Арна сама записывала звучание слов турецким алфавитом. Ну а значение фраз типа «Принеси колбасу и вино» объясняли жестами. Впрочем, дело шло бойко. Поэтому вошедшему вслед за Фредиком Мише Клод сказал:

– Привет! – на русском без акцента.

А когда малыш с гордостью вручил ему его портрет с мотней между ног, Клод обернулся к Соне, которая тоже поняла шутку.

– И что ему сказать на это, учительница наша?

– Этому я тебя учить не буду.

Но тут на помощь пришел сам Мища:

– Скажи: «Урою».

– Урою, – повторил Клод за ним.

– Иди на фиг, – ответил Миша, изображая агрессию.

Соня вздохнула, увидев, что и Арна судорожно записывает слова.

Махмуд сегодня подивится ее успехам в русском.

Если Соня учила Арну говорить, то она показывала ей, как готовить долму. Ей пришлось сходить в магазин за упакованными в вакуум виноградными листьями. Рис и мясной фарш Миша купил в супермаркете для дня рождения. Вдруг понадобится наделать котлет?

Но до них после шашлыка ни у кого руки не дошли. И вот теперь все ученики осваивали завертывание смеси риса и мяса в виноградные листья и изготовление соуса. Потом учили сервировку стола: тарелки, чашки, ложки. И потом комплименты хозяйке – до того, как попробовали еду. Критическим замечаниям Соня учить их отказалась.

– Не могу рисковать, зная, что в этом деле я новичок.

Но опять вмешался Миша и просветил их насчет слов: «Не соленое. Пересоленное. Кофе жидкий».

– Ты так думаешь о моей кулинарии, – подбоченившись, уставилась на него Софья.

– Да, это тактичный повод заставить пробовать еду перед подачей. Соня бросила в него прихватку, которая была нее в руках.

– За что?!

– Мог бы молча досолить.

– Увы, ты, как женщина влюбленная, все пересаливаешь. А это уже труднее подправить.

– Но Клод мог меня подправить и по-английски, – озадаченно сказала Соня самой себе под нос.

Услышав свое имя, муж закрылся от нее руками, не желая, чтобы она чем-то попала в него.

– Я проглочу все из твоих рук.

– Вот как надо отвечать жене, – победно указала она Мише.

– На всякий случай женюсь на хорошей хозяйке – не люблю врать. – И в него полетела прихватка с другой руки. Миша поймал ее и церемонно поцеловал, как ручку даме.

– Но я рискну испробовать долму. Я видел, ее солила Арна.

Влад уже сообщил Насте по дороге к морю, над чем работает Клод. И предложил ей испытать на себе действие эротического рэпа.

– В научных целях или ты хочешь меня соблазнить? – кокетливо спросила Настя.

– То и другое, – честно глядя в глаза, ответил Влад.

Настя задумалась.

– Хорошо. Но первый раз я буду слушать его одна. И если подействует так, как задумано, ночью прослушаем его вместе. В конце концов, ты такой симпатяга. Когда твой протез будет готов, такая мышка, как я, тебе нужна не будет. Так что попробую ловить момент, – голос ее звучал смущенно и грустно.

– Ты похожа не на мышку, – ответил Влад.

– Только не говори, что на крысу, – пошутила Настя.

– Нет, ты похожа на скворца.

– Это комплимент или правда?

– Правда. Я стараюсь не врать.

– И получается?

– Редко.

Так они пикировались, желая срыть, что оба предвкушали ночь.

Девушка пошла послушать эротический рэп в свою комнату. И вернулась возбужденной. Но не только от воздействия музыки. У нее у самой по аналогии зародилась идея. И когда она вошла в комнату ожидавшего ее появления Влада ночью, то в руках у нее был листок с написанными в экстазе строчками.

Влад включил ночник, слегка разочарованный тем, что, скорее всего, стихи Софьи пробудили в девушке не желание любви, а желание творчества. Наверное, она тоже попробовала написать стихи. Но он был потрясен тем, что пришло ей в голову.

Она села на кровать с взлохмаченными волосами.

– Эти ребята – гении, – сказала она взволнованно. – Но и я – тоже.

– Ты тоже гениальный поэт или музыкант, – Влад посмотрел на нее с долей иронии. Но Настя его тон не приняла:

– Как новатор, – перебила она парня, пока тот не остудил ее пыл скепсисом. – Сейчас про роддомах создают банк стволовых клеток новорожденных младенцев, чтобы потом с их помощью можно было бы их лечить, восстанавливать утраченные органы и тому подобное. А мы с тобой можем запатентовать идею «стволовых клеток любви» – собирать и переводить в музыку с помощью компьютерной программы, которой ты обучил Клода, записанные самими влюбленными звуки их первой брачной ночи. Или как сегодня у нас – стоны первой любви. Я сейчас включу диктофон в телефоне на запись и отдамся тебе.

Влад от такого поворота событий просто впал в ступор. Он не знал, радоваться ли такому повороту событий.

– Но я так не могу – спать с кем-то с целью эксперимента.

– Но не это ли ты мне предлагал, – кокетливо засмеялась Настя и скинула халатик.

– Но, может, подождем до тех пор, пока ты меня полюбишь? – отстранился от ее гибкого тоненького тела остуженный ее расчетливостью Влад.

– Если б ты знал меня лучше, то понял бы, что все, что я говорила, – это самооправдание того, что у меня все внутри сжалось, как только я увидела тебя сегодня. Ну и эротический рэп… он действует. Будоражит. Заражает…

– Чужими стволовыми клетками любви, – засмеялся Влад, обнимая вдруг смутившуюся от своего признания девушку.

– Ты правда не замечаешь мой протез? – попытался он остановиться на краю не то неба, не то пропасти.

– Какого протеза? – искренне удивилась Настя, в своей эйфории позабывшая о нем.

Что ж, мелодия их страсти была менее зажигательной. Ведь оба они боялись пока себя и друг друга. Но снова включать запись рэпа не стали: надо было записать свой

шепот страсти и боли. Утром они повторили постельные опыты, как сразу стал называть их секс Влад. А к обеду оба решили пойти в гости к молодоженам Тауб. А перед этим в квартиру заявился человек, которого нанял Илларион для записи ночи в каюте яхты. И отдал диск с записью Владу. Это был нотариус Джем.

На другом конце Аланьи Соня решила пройтись после обеда до магазинчика Махмуда. У нее появился страх всех беременных – потолстеть. И так живот уже явно обозначился, несмотря на срок в три месяца. Время ее было заполнено до предела. Клод уже написал сам, без синтезирования звуков секса, а просто «из головы и сердца» несколько мелодий, которые в фильме сопровождали самые драматически моменты. Это его увлекло не меньше, чем эротический рэп. Хотя и в нем пришлось гармонизировать мелодию, чтобы она была именно песенной, а не просто документальной.

Но Соня все время думала о жизни Жиз. Пыталась понять, что ей самой написать в тексте для рэпа в конце фильма. Это для нее было чем-то вроде эпитафии на смерть женщины, которая пыталась силой заставить себя полюбить мужчину, который явно не отвечал ей взаимностью. Почему, зачем?!

И вот по дороге за мясом для пельменей – а ей их хотелось постоянно, они стали лейтмотивом ее беременности – Соня вдруг нашла нужный образ!

Она почти бежала к магазину и потребовала у Махмуда «скорее, скорее, бумагу и ручку». И, отмахнувшись от расспросов, судорожно записала:

Стихи на титры фильма Заславского:

О, как же жутко убивать любовь!

А я свою кусками вырезала

И прямо с кровью хищникам бросала

Еще трепещущую плоть.

Я углубилась в череду измен,

Блуждала в дебрях страсти и разврата,

Но так и не добила – виновата –

Мою любовь, мою ЛюБоль!

Но на своей охоте на тебя

Саму себя в себе самой убила.

Ведь изначально я влюбилась

В твою ко мне сплошную Нелюбовь.

Ты убегал – я настигала вновь,

Воспринимала твое сердце, как добычу,

Хотела чувства вырвать из тебя.

Но на охоте той погибла я.

Облегченно вздохнув, будто скинула с плеч тяжелый груз, она уселась на стул за кассой. – Господи, я думал, тебе плохо.

– Мне хорошо. Родила стихи о чувствах прежней жены к моему мужу.

– Ты первая такая странная жена во всем мире, – покачал головой Махмуд. – Напиши теперь о чувствах моей жены к твоему мужу.

Соня испуганно посмотрела на Махмуда. Он говорили серьезно, даже горько.

– У них роман?! – испугалась Соня.

– Нет, у них совместные уроки русского языка. Но неужели ты думаешь, что какая-то женщина может не влюбиться в твоего мужа. А какой-нибудь мужчина может не влюбиться в тебя.

– Может. Тот, кто влюблен раньше в кого-то другого.

– Надеюсь, ты права. Но прошу, перестань учить мою жену. Откажи ей в уроках. Я умираю каждый день с десяти до двенадцати.

– Так запрети ей.

– Уже. Она вчера сбежала. – И Махмуд зарыл лицо руками, так оно исказилось.

– Я подумаю, что можно сделать.

– А разве что-нибудь можно?

– Да, мы дадим вам на ночь послушать наш эротический рэп.

– И она будет представлять на моем месте Клода, а я на ее месте – тебя?

– А там, глядишь, и войдете в роли самих себя в порыве страсти, – утешая, Соня погладила мужчину по голове. – Уж такой оригинальный «левак» точно укрепляет брак.

– Я уверен, что Клод тоже заметил ее влюбленность. Но, надеюсь, в медовый месяц красавице-жене с соседкой он не изменит.

Соня посмотрела на него с сочувствием:

– Я понимаю тебя. На съемках фильма одна актриса в коридоре Мосфильма накинулась на него в буквальном смысле слова. И если бы меня не остановили Ангелы-Хранители, я бы от стресса погибла – шла не разбирая дороги и вышла на трассу под машины.

Это так больно – знать, что любят не тебя и даже – не только тебя. Любовь любимого – единственное, что я теперь боюсь потерять.

– Ладно, разберемся. – Желваки на щеках заходили. Сам виноват – женился на такой симпатичной девахе, да еще на восемнадцать лет младше.

– Да. Ты прав. Так просто любить красоту. И так удивительно трудно жить, обладая мечтою…

– Соня, еще лист бумаги, – опять стихи! – Махмуд не мог не улыбнуться ее вдохновенности. – Дарю тебе пачку бумаги. Вдруг по дороге тоже озарит.

– Дари. И продай мяса, колбасы и фруктов – как обычно. И еще несколько авторучек. И впрямь, вдруг по пути домой опять словесный понос прихватит, – криво усмехнулась ему в ответ Соня. И тут же принялась писать новые строчки.

По дороге не прихватило. Бумага со стихами слегка пропиталась кровью из подтекающего пакета с фаршем. Соня аккуратно отклеивала произведения от полиэтилена. Клод расхохотался, увидев этот натюрморт.

– Назовем эту красочную картину из колбасы, фарша, огурцов, помидоров, яблок, пачки бумаги и стихов «Не хлебом единым».

– Ты еще и художник! – Соня была довольна тем, что не застала на кухне Арны. – Неудивительно, что Арна в тебя влюбилась. Про себя вообще не говорю. Теперь еще и фанатею от твоей музыки.

– Да, с Арной проблемы. Она прикладывала руку к груди, кстати, такой пикантной, рисовала в воздухе сердечки и посылала воздушные поцелуи. Но я в ответ только покачал отрицательно головой, довольно категорично. Ее глаза наполнились слезами. Я решил подарить ей диск с моей музыкой и передать его мужу.

– Представляешь, он с ума сходит от ревности. И я только что пообещала ему наш диск с записями эротического рэпа, чтобы поправить положение.

– Ты можешь мне верить. Я превзойду святого Иосифа в том, за что его канонизировали.

– Его канонизировали за отказ от секса вообще. Надеюсь, что твоя святость так далеко не распространяется. – Соня шутила, но думала, что, наверное, в какой-то момент под конец беременности им от секса придется отказаться вообще. Будет риск при бурных ласках потерять ребенка.

Будто прочтя ее мысли (на самом деле их прочел ее Ангел и передал Ангелу Клода, а тот прошептал мужчине догадку внутренним голосом), Клод озабоченно спросил:

– Когда ты пойдешь на прием к гинекологу?

– Когда попаду в Москву на премьеру фильма.

– А хочешь, поедем только в Канны сразу на фестиваль.

– До мая еще долго. Разве тебе не любопытно, мальчик у нас или девочка?

– Мне приснился сон, что у нас и мальчик, и девочка. И было это сегодня ночью. После секса я задремал и…

– О, так ты нащупал внутри матки-матрешки еще одну Матрешку, кроме Матрена! Своеобразный метод диагностики.

– Бедные наши Ангелы! Из-за того, что у нас обоих такие непрактичные и непунктуальные знаки Зодиака, им приходится сообщать нам во снах даже то, что другие люди предпочитают узнавать у специалиста.

– Ладно, уломал. Поехали в клинику. Двое их или один – увидеть довольно просто.

Супруги быстро собрались и, на ходу жуя по куску колбасы, погрузились в джип. Но тут в ворота вошел Влад с девушкой-пацанкой. Оба так и сияли. И Влад подошел к джипу, чтобы рассказать Таубам об идее Насти про «стволовые клетки любви» на английском.

– Ладно, пока вы, ребята, сделайте пельмени. Все найдете на кухне. А мы смотаемся в клинику на УЗИ узнать, кто у нас будет – мальчик или девочка.

– Или – оба, – дополнил сообщение жены Клод.

– Отлично! Так есть хочется! – с энтузиазмом ответила Настя. – Мы ведь опробовали ваш эро-рэп и свой написали, – она улыбнулась так счастливо, что всем стало понятно: так сияют глазами после ночи любви.

Соня захлопнула дверцу джипа, и они тронулись.

– Ты не говорил, что Соня такая потрясающе красивая.

– А то, что Клод такой красавец, тебя не взволновало?

–Ну да, он настоящий атлет. И брови орлиные и соболиные. Но для меня теперь ты – лучше всех.

Когда влюбленные пришли на кухню, то на столе на слегка окровавленных листах бумаги Настя разобрала написанные вкривь и вкось стихи.

Как просто любить красоту.

И как удивительно сложно

Жить, обладая мечтою.

С одной стороны ее – счастье,

С другой – небывалое горе.

Но если, забыв осторожность,

Решиться на то и другое,

То это и будет искусством,

То это и будет любовью!

Она прочла их вслух.

– Да, лучше не скажешь! – зависть прозвучала в словах Насти.

– Тебе и не надо говорить. Ты же такой молодой ученый, а уже успела создать банк стволовых клеток любви. И если наши чувства начнут умирать, то мы их оживим, не то что многие другие.

Он обнял Настю. Но та отстранилась.

– Пельмени я хочу сейчас даже больше, чем тебя.

– Давай потом, когда слепим и поставим варить, поднимемся на крышу тут и займемся сексом. Я как-то ночью видел Соню на крыше голой при луне.

Вот как? И не влюбился?!

– Влюбился я раньше. Но не в нее одну, а в пару. На их примере я захотел любви и детей. И тут появилась ты.

Настя поцеловала его крепко, но тут же отстранилась:

– Ищи, где у них хранится мука. А я возьму в холодильнике мясо и яйца.

– Кто ты по знаку Зодиака, что такая хозяйственная?

– Дева.

– Здорово, а я – Телец. Так что будь добра изображать покорность! А то забодаю, – он изобразил пальцами на голове рога.

– Нечем будет. Рогов у тебя не будет, если ты женишься на мне. – Настя вроде бы и шутила. Но и обещала.

– Уговорила. Давай поженимся.

Она подняла глаза от миски с тестом и посмотрела ему в глаза.

– Давай. Я думала, что после ухода отца не поверю никому из мужчин. Но почему-то тебе верю.

Влад подхватил ее на руки и покружил. Она спрятала лицо на его груди. Все же она в жизни – очень сдержанная. Но сегодня ночью почувствовала, будто ее отпустили на волю. Впрочем, при свете дня вся ее скованность вернулась было. Она даже начала себя грызть за то, что отдалась на первом свидании, что категорически не рекомендуют женские журналы. И только теперь чуть не заплакала от счастья, что все обошлось, она получит уверенность в завтрашнем дне, а не только ночные радости.

Так что когда Клод привез с УЗИ жену, убедившуюся, что сон мужа был «в руку», влюбленные еле успели спуститься с крыши после секса. И даже пельмени у пунктуальной Насти не разварились. Впрочем, все были такие счастливые и голодные, что никто и не заметил, что она их пересолила. Кроме Миши, который вошел с Фредиком на своих грандиозных плечах борца сумо. С тех пор, как супруги уехали, а Влад переселился, он все время был с малышом. И сам впадал в детство. Оба визжали и рычали, когда Миха приседал с мальчишкой на плечах. Но при этом малыш так выражал свой восторг, а Михаил терпел вырывание шевелюры, за которую пацаненок слишком сильно держался.

Когда все наелись, Миша попросил разрешения уложить ребенка спать в домике для гостей на подушку внутри батута, которую он обожал.

Соня посмотрела на Клода, который всю дорогу из клиники интересовался сроками, когда не вредно заниматься сексом с беременными. И решила не выпендриваться, пока есть помощь Миши – радостная и добровольная. Теперь, когда Влад объявил о своей помолвке с Настей, Софья решила отказаться от идеи сделать девушку официальной няней малыша. И напрямую предложила эту должность Мише за отличную зарплату.

– Да и платить мне не надо – мне с ним так радостно играть!

– Ну уж нет. Эксплуатировать мы тебя не собираемся, – остановил его спич Клод. Уехав сюда, ты потерял работу. Мы тебе ее даем. Будешь называться гувернером, оформим все официально. Будем даже в твой пенсионный фонд делать отчисления.

– Господи! – шутливо возвел глаза к небу этот супермен. – Меня – МЕНЯ! – сделали не только няней, но и состарили. Но на вопрос «Быть или не быть? » я отвечаю: быть.

– Аллилуйя, – пропел Клод. И все собравшиеся за столом подхватили мотив знаменитой песни на английском.

– Когда и где свадьбу будете праздновать, малолетки? – спросила Соня.

– Зарегистрируемся в Москве при ее родителях, – Влад кивнул на Настю. – Ну и Гию с Илларионом позовем. А тут у вас на крыше хотели бы устроить застолье. Не возражаете?

– Предлагаю совместить вашу свадьбу с днем рождения Клода – 25 февраля, поскольку гости там и тут одни и те же будут, возни меньше.

– А танцы предлагаю провести под музыку Клода. Ему еще два отрывка придумать осталось. Пусть поторопится.

– Пошли, муза, – протянул Клод руку Софье. – Мелодия должна быть на этот раз щемяще нежная и медленная. Как раз для послеобеденной неги в постели.

– Пошли – труба зовет и сроки поджимают, – улыбнулась жена мужу так, что все остальные замерли от предчувствия и игры воображения.

– Кто, кроме них, еще в мире мог бы придумать эротический рэп? – задал риторический вопрос Ангел Клода Ангелу Софьи.

– Но мы так и не знаем, сколько им осталось жить на Земле. Ведь нашу версию их перемещения из земного рая в небесный высшие не одобрили. Но я каждый день летаю посмотреть, какую судьбу им сочинили взамен, и… нет там ничего.

– Предлагаю выяснить это сейчас. Похоже, наши голубки начнут опять вытворять такое, что Ангелам видеть завидно.

Они расправили энергетическое поле для дальнего полета и через безоблачную синь средиземноморского неба взмыли в чертоги Архангела Варахиила. Ведь именно он приносит людям Божье благословение. И с ним надо согласовать сюжеты дальнейшей жизни Клода и Софьи. И то, где, когда и как она закончится.

Архангел, которого Ангелы по интуифону попросили о встрече, уже просматривал ленты судеб подзащитных Ангелов до этого момента.

– Почему вы хотели закончить их путь так рано, оставив сиротами трех малышей?

– Мы не знали, что Президентом Татарстана должен был стать сын Рината, и не обязательно от Софьи, как это должно было быть в предыдущем сюжете жизни Сони, который она сломала тем, что уехала с Павлом Орловым, не дождавшись предназначенного ей в мужья парня. И там вокруг нее были люди с выгоревшей душой. Она все время была под угрозой смерти. И была предпринята попытка ее убить. А Клод должен был закончить жизнь самоубийством из-за того, что убил бы предыдущую жену. И в его случае вмешались силы зла, не соблюдающие, как известно, границы траектории судеб.

– То есть оба нынешних супруга выбывали из жизни и для них в будущем ничего не запланировано – ни источники доходов, ни место жительства, ни даже их новая смерть?

– Да, но мы оба уже дважды «прокололись» – сделали что-то не так. Поэтому хотим вместе с вами придумать дальнейший сюжет. Ведь под него придется переделывать много судеб. Оба вот-вот станут известными людьми в мире музыки, которая может приносить такие деньги, что силы зла ее у них отвоюют. Но тут подвернулся сын криминального авторитета – тайный от всех. И появилась возможность продавать через него, не рискуя столкнуться с бандитами. Источник денег у них есть. Дома они купили на деньги от прежних жилищ. Мы можем просто не пустить супругов Тауб на фестиваль, чтобы их красота не заставила бы папарацци за ними гоняться. Иначе вокруг них будет много слухов, интриг, зависти и злобы.

– То есть вы хотите этот их дом превратить в монастырь для состоящих в браке? Спрятать красоту их самих и детей от мира. И тогда они проживут дольше? Разумно. Но что-то подсказывает мне, что от такой жизни оба они скоро взвоют и будут просить Бога дать им то и это. Нет уж, что они посеяли с этим эро-рэпом, то пусть и пожнут. Оба пережили раньше много горького позора. Оба – довольно изворотливые, судя по случаю с Илларионом, который остался с носом. Вот пусть и живут, переживая минуты славы, часы сомнений, творческие споры. Этот мир – не то что наш, не теплица. Сколько вы знаете лент судьбы, которые были прерваны не той смертью, которая предназначалась изначально в сюжете? Единицы. Тут, к сожалению, столько бездушных тел с накачанными бицепсами, что застраховать от них кого-нибудь нельзя. Пусть эта семья живет, самостоятельно планируя свой путь. Не зря же Абсолют их выделил из массы молящихся. А вы охраняйте их коллективом ангелов, не давайте разлучаться друг с другом даже на время. Потому что вокруг них – общий кокон, который разрывать нежелательно, чтоб никто не вклинился, желающих-то – тьма. Именно силы не наши, по всей вероятности, и определят им предел. А вы подхватите их души на пороге вечности.

Ангелы медленно поднялись, не зная, имеют ли право спрашивать еще о чем-то. Ведь им дали карт-бланш.

Два других романа:

«Маркиз и Маркиза Ангелов»,

«АстролЮдия»

можно прочесть в томе два и на сайтах: