3. Рассказ. Хепполинна и Марта. ЭроНЭП. Глава-3 (Порно рассказы)

Хепполинна и Марта

ГЛАВА ТРЕТЬЯ.

ИЦЫМБАЙ.

3-1

И через тёмные стёкла аэроавто было видно как завис над ней силуэт с взъерошенной косматой головой и как поднялись вверх к потолку её согнутые в коленях ножки с острыми шпилькам туфелек, отдавая ему маленькую часть её гардероба взамен на огромную раскалённый штырь его тела.

Она пела. А после – гортанно урчала как кошка, вперемешку с всхлипами и разбросанной трелью вздохов… Он осаживал себя на неё вталкивая поршень в глубины её машинного естества.

– Хорошо, что она пахнет не так как дизельный движок! – Пришло ему почему-то в голову…

Робот! Секс с роботом, пахнущим новенькими полимерами. Бархатистая кожа последней разработки…

– Надо попробовать сзади – разглядеть её спину. А что, если выдернуть блок питания в самый оргазм? Испытывают ли роботы оргазм? Надо почитать описание. Вот – чёрт! Как можно заниматься этим с механизмом! Я докатился до ручки. Циллер выдернул себя из оно и решительно задвинул гладкую молнию комбинезона.

За окнами дрона назревал ливень. Капли врезались в выпуклую мембрану триплекса полностью прозрачного кузова, разбивали, разбрызгивали свои призрачные сути и изливались в ручейки, что скатывались по стеклу и ломанными струями, копились, аккумулируя силу в ожидании прибоя стихии.

Она поцеловала его, взяв голову в руки. Как настоящая. Даже – наглее. Вот придвинула глаза к его глазам:

– Ты больше не любишь меня?

– Откуда они нахватываются этих шаблонов?! – Думал Ицымбай Циллер глядя в закипающую снаружи поверхность стекла.

Он схватил ладонью выпуклость её груди. Не отличить! Попробоавал на ощупь губами прильнув к соску. – Как настоящие! Даже и молочная сладость….

– Только что купил эту модель, а она уже лезет в душу! – Всё как у людей!

Дождь хлестал. Ицымбай ткнул в кнопку – лопости пропеллеров призрачно и беззвучно замерцали – легко взмыл в воздух. Курс – в океан. Там – в подводных пучинах он попробует свой новый аппарат в солёной среде. Нет, всё-таки он неисправим. Или пройдёт? Года меняют обстановку, но не пользователя. Человек остаётся самим собой. Продвинутые старцы ему не указ. Ты жмёшь на те же рычаги лежащих грабель другой – перерождённой – ступнёй и получаешь в лоб рукоятью так же, как и в античности.

Эпоха роботов и людей добавляет возможности в перечень пороков. Добродетели же не меняют экспликации.

Ицымбай Циллер огромен, крепкотел, коренаст и квадратен. Теперь его тело таково. Какое было раньше? Он помнит. Это его шанс!

3-2

Каждый понимает свой шанс по-своему.

Кто-то вообще не приемлет теорию шансов.

Прокручивал Пётр, лёжа на спине.

Трава топорщилась вокруг его головы и раскачивалась, склоняясь колосками, цветиками и узколистьем.

Жужжали, шныряли, порхали и зависали разнокалиберные представители.

Пётр прикрыл лицо шляпой и задремал.

Он был гол.

Кровососущие его не трогали.

Как, знаете, не трогают они и фруктистов….

Но это не важно.

Поскольку Пётр не был отшельником плоти его удивлял факт безразличия насекомобратии.

— Ты в наших представлениях.

Здесь всё — так, как нам угодно!

Марта заглянула ему под шляпу и рыжие волосы её свесились архитектурой кудрей вокруг его лица. Она знала его мысли.

Он посмотрел на свод образовавшегося интерьера башни кудрей, где плафон с лицом марты хлопал приветливо ему оранжевыми крыльями девичьих глазищ!

Эдакий Анри Бердсей в цвете вперемешку с Оделоном Редоном…

Он хитро сощурился:

— А я участвую в вашем творчестве?

—  Твоя здесь, вот, — шляпа! — Согласилась Марта. Ты пригласил её в наш обнажённый мир.

Мы согласны! Но больше — ни-ни! — Марта хлопнула крылами глаз и покосилась.

К кампанилле её спадающих кудрей добавилась ещё одна.

Оранжевизна их локонов светилась, пропуская солнечный свет, Два овальных веснушчатых лика взирали на него с интересом с высот плафонов двух сросшихся кудреватыми стенами башен.

Подбородки личиков — у духов — вальтом.

Веснушчатые четыре Руки —  подпирают четыре плечика.

Меж ними — половины занавеса из грудок в оранжевую крапку, а снизу их щекотит — зелёная поросль трав.

Оранжевые загадочные египетские сфинксы на новый лад! — Подумал про себя Пётр. — Ну, что-то такое….

3-3

Он пел. Умение, а главное – желание петь добавляло ему шарма.

Даже когда он этого не делал, в нём чувствовалась патетика и мелодика, лирика и романтика.

Люди тянулись к Петру, и он умел не оттолкнуть.

Временами, на него снисходило вдохновение, и тогда он мог повести за собой толпы.

Но Пётр этого не делал.

Он был тактичен, сдержан и имел хороший вкус. Именно поэтому он брал с за руку избранных. Каждого в отдельности. Он мягко обволакивал и увлекал собой.

Люди боготворили его.

Крадучись, он подбирался к ним совсем близко, разглядывал, распознавал лучших и уводил.

Он уводил как мужчин, так и женщин.

Мужчин он умел вдохновить и выявить в каждом его лучшие качества, а женщин забирал в астрал.

Они смотрели туда, куда он указывал, – Пётр – выбирал только таких, –  а потом, невзначай, приказывал…и каждая из них любила его. Так или иначе, но все хотели плотски. Даже те, кто, в принципе, убеждал себя в лирической отрешённости «от этого»…

Так было надо. Так это работает.

Пётр знал механизмы своей души и умело воссоединял свои шестерни с зубьями шестерней той, которую выбрал….

3-4

Ицимбай достиг оргазма на глубине нескольких десятков метров.

Ей – роботу, – было всё равно, а он чувствовал давления этих нескольких атмосферных колен над собой!

Его пьянило от сжатости атмосферы.

Прозрачный купол его мультифункционального дрона выдерживал сжатие отлично.

Гелеобразная смесь распрыскивалась в пространстве кабины, и он глотал пары кислородно-азотной влаги, превращённой столбами метров над ним в парообразной консистенции облако!

В этом пару они и купались: голая робот и дородный астронавт Ицымбай Циллер.

Конечно, лучше б это была настоящая женщина, но таковую с ним не отправили. Его задача была выполнима соло и он справлялся. Во всём кроме секса. Не хотел без этого.

С роботом иллюзия присутствия была максимальной. Она даже излучала от себя некую электромагнитность. Тело Ицымбая покалывало невидимыми иголочками…. Что-то вроде лёгкого электрофореза. И – не более.

Ицымбай помнил свои прошлые жизни. Он помнил их не целиком от себя осколками, но довольно продолжительными.

Он знал, что ему надо собрать, – собрать все кольца все витки его спирального антропогенеза, эволюционирования и восстановить опорные места, найти те самые бусины перерождений, которые разрывали его повторяющиеся циклы колец жизней в витки спирали.

Было ли это эволюцией или он просто двигался в ногу со всем окружением: с переменами техники и биосферы, он не мог определить точно – не доставало опорной шкалы.

Но то, что ему удался контроль для самоосознования себя, в каждый момент нынешнего бытия это понимание веселило его, в смысле, – давало драйв для следующих экспериментов с собой.

Он научился не есть.

Духи научили его. Да, да – те самые! И это структурировало его на физическом и ментальном и энергетическом уровне.

Он стал другим, чем был прежде. Он знал это.

Не таким мягким и рыхлым…

И если раньше он сражался с едой — был продолжительный срок — то теперь остался только секс.

Секс делал его внутренне тяжёлым и взрывным. Поверхность энергетического тела походила на клочья облаков, несущихся в низине под слоем тяжёлых кучевых туч.

А Ицымбай Циллер стремился в высь – к яркому свечению высот. К радиации солнечной, слепящей атмосферы – той, что бывает в иллюминаторе Боинга на пиковой высоте!

Такая лучезарная холодность и, одновременно, – мерцающая  чистота!

Ему надо было вырваться туда! Преодолеть плотный туман темноты, светлоты и наконец прорваться над!…

3-5

Ицымбай почувствовал вибрации . Что-то менялось в пространстве со стороны поверхности. Его готовились посетить неизведанные гости.

Он ждал их.

Его убеждали что здесь ничего нет и отправили одного.

Но он знал, что это не так. И знал только соло. Но всё равно согласился на задание.

Как ещё можно было проверить?

Так и всегда – сам наедине со своим телом или наедине с Вселенной…– какая разница?

Ставка – жизнь или разрыв спирали.

И если раньше он держался за текущее бытие, так как страшился нового витка в неведении, то теперь – он помнил и не забывал. И переходы белых бусин более не так страшили его. Оставалось только преодолевать взросления!

Но и это время он научился использовать с толком….

3-6

Ицымбай различил огни.

Их было восемь.

Возможно, они всё-таки меня не видят?

Он медленно поворачивал голову обозревая темноту бездонности.

— Ну, что же ты остановился, дорогой. Возобнови движение! Мне так хорошо с тобо… он зажал ей рот рукой и машинально вошёл как можно глубже.

Зачем он это сделал?!

Да, машинально, говорю же!

А, возможно, он боялся, что она заговорит и от туда!...

Она громко застонала:

– Да-аа!... Так очень хорошо! — Он забыл, что звуковой модуль этой приспособленки совершенно не связан со ртом!

Фары вспыхнули, и тёмные резкие тени поползли по их обнажённым телам.

Если этими механизмами управляет некто разумный, что он увидит?

Как два человеческих монстра спариваются на неприличной глубине в совершенно прозрачной капсуле!

– Извращенцы!

А если он ещё и способен различать вариации излучений, то увидит, что живая особь совокупляется с механической!!!

– Нет, это уже слишком!

В прошлых жизнях поедание фастфуда, и пищи долгого хранения, то есть использование выводящей системы как прогона для переработки всякой дряни в чернозём, да ещё и убеждение себя в том, что это и есть единственный способ насыщения организма микроэлементами и витаминами, разве это было сравнимо с тем, что он видел сейчас глазами неведомого пришельца!!!

— И зачем мне эта карма! – Ицымбай как был упал в кресло.

– Прими приличную позу, дорогая! Мы отчаливаем из этой тусовки! — Джойст вниз и на себя – и дрон рванулся вперёд и вверх!

– Как мне ускользнуть от них? – Ицымбай следил за экраном заднего вида на лобовом стекле справа.

Огни не отставали.

Маневрирование: вправо – влево ни к чему не приводило.

Скорость предельная, а огни преследователи приближаются…

Надо было что-то предпринимать.

Невидимый пузырь?!

И почему он не применил его сразу – эксгибиционист безалаберный!!!

Знал, ведь, что планета населена в будущем, так почему не в этом настоящем.

Всё вокруг кем-то населено!

Но ведь даже миллиметровые космические медведи преодолевают вакуум без скафандра, без затенения –  в чём есть, как пылинки вещества и времени!

А уж эти вездесущие пилигримы — да они везде!

Ицымбай отвалил защитную крышку и хлопнул по кнопке….

Огни перестали отбрасывать тени в салоне. Лучи прожекторов, словно, пронизали из на сквозь.

Вот он – невидимый пузырь в действии!

А говорят, дальше будет управляемые мыслью магмалёты генетически срощенные и родственные с пилотом!

Или это – над ним – они и есть?

Ицымбай опустился ниже и мысленно затих.

Робота пришлось дезактивировать пультом.

Она сидела голая в соседнем кресле. Аппетитные силиконовые выпуклости подрагивали при маневрах…

Ах, о чём это я?!...

3-7

Говард придумывал новый космофильм.

Дела его шли в гору. Крушение и спасение пошло на пользу его имиджу….

Или он погиб?

Ах да!

Суматра, суматра… потом была Суматра….

3-8

Джон выцыдил виски и обхватил голову руками.

Смазанные огни ночи и ровный свет бара – кино его настоящей жизни…..

Ему надо было выбираться из неё — он догадывался, но только — не белая бусина чёток!

Опять всё забудется напрочь и взросление…!

Вот бы исключить все эти побочки!

Сделать клона и продолжать существование непрерывно!

Клона для новой жизни? — Забавно!

То есть, — не рождаться младенцем, а сразу вселяться в себя такого же клонированного ранее.

Ну и бред!

Надо выбираться из бара….

***