А я лягу, прилягу

— В беседке будешь есть, кому сказала (см. картинку над текстом)!

Мы в дерене под Рузой, а здесь кукла Лена со мной особенно категорична. Потому что в этой деревне она выросла, да и сейчас в этом доме живут ее мама и ее сын третьеклассник Антошка. А вот на меня сельская атмосфера действует умиротворяющее. Поэтому, пораскинув мозгами, я сообщаю своей возлюбленной следящее:

— Когда-то я законопослушно крепил коммунистическую идеологию, кукла Лена, причем сугубо научными доказательствами. Утверждал в частности, что надежды человечества на СССР берут свое начало в веках. Помню, такого напридумывал про Киевскую Русь … А еще доказывал, что Черное море древние укры выкопали.

— Разврат, что ли, так пропагандировал? Все твои задумки я за эти пять лет назубок выучила. Хоть про Киевскую Русь, хоть про Стену Плача.

— А вот этого не довелось, кукла Лена, врать не буду. Это сейчас власти молчат и не препятствуют ограблению простого народа. В том числе и сексуального характера. Но, в целом, в моем тогдашнем поведении нет ничего страшного, тогда все такие были. Без капли разврата и душой на стойки коммунизма.

Тогда даже возбранялось говорить вслух о минувшем Рождестве и грядущей Пасхе.   А ты говоришь: «Разврат». Все были на страже, потому что экономика страны в те годы, несмотря ни на что, балансировали на грани рентабельности. Хотя нефти и газа тогда было ничуть не меньше, чем сейчас. Да, в битве за урожай в те годы мы были от победы далеки как никогда. Зато в едином порыве.

— Ну и чего ты тогда лыбишься, если на грани рентабельности балансировала? Потому что злопыхатель? Враг народа, в перспективе лагерная пыль? Понимаю. Таким, как ты, все пути тогда были закрыты. Но такие, как ты, почему-то крайне успешно открывали их себе сами. Носатые буратины с волшебными золотыми ключиками.

— Глядя на тебя, кукла Лена, я испытываю сильные, но однообразные эмоции и преувеличенный восторг. Скажу больше — глядя на тебя мне так и хочется затянуть русскую народную песню. Причем басом.

— Ну валяй, раз басом. Только не громко, а то снова соседей распугаешь. И без хоровода пожалуйста, как ты это любишь.

— Ну, если без хоровода: «А я ля-ягу, приля-я-ягу …: ».

— Нет такой песни, небось сам придумал. Вот правильно моя мама говорит: «Побаловать себя обильной и разнообразной едой сегодня у нас не каждый может, доченька. Вот, к примеру, у нас, в деревне под Рузой, сожрут всё — только свисни. А что не сожрут — то перегонят на алкоголь. А твоего христопродавца уж точно сожрут без закуси. И еще и крякнут от удовольствия».

Так что ты уж лучше меня от своего вокала избавь пожалуйста. Во избежание.

— И, тем не менее, такая песня есть, кукла Лена. Более того — эту песню не задушишь, не убьёшь! И это не единственная русская народная песня, которую придумали евреи. Уверяю тебя.

— Ляжешь конечно. Ты же мне за то, что я с тобой сплю, деньги на карточку «Мир» переводишь. Но приляжешь вечером. А пока поешь в тенечке, я готовила. Нехристь ты царя небесного …