Глава 15. Огни языческого святилища

Присутствует описание сексуальных сцен. 18+

Планета Гуриасс, система звезды Лейтена. 22 мая 2339 г. (по земному летоисчислению). Южные острова.

Молодые оказались на ровной каменной площадке, края которой были ограничены колючим кустарником, -своеобразной живой изгородью. Почва под ногами была твердой, темно-серой, без единой травинки. Хотя на этой же площадке росли нескольких высоких деревьев. Иоффе определил, что плато было потухшим вулканом.

С одного конца площадка обрывом нависала над пляжем. С другой стороны она ярусами из застывшей лавы, уступами постепенно спускалась к рыбацкому селению.

«Изменение климата спровоцировало и изменение конфигурации течений. Теплое течение, снабжавшее осадками западную и юго-западную часть острова, сместилось к северу. Остров, когда-то утопавший в зелени, стал превращаться в каменистую пустыню, - к южному берегу острова сместилось холодное течение, иссушившее остров» - так говорилось в энциклопедии. Произошло это, как предполагают местные историки, около четырехсот лет назад, примерно за век - полтора до вторжения хилликийцев.

Не было, правда, худа без добра: вслед за прохладными течениями пришли и рыбные косяки. Опустевший, разоренный остров постепенно стал пристанищем рыбаков. Позже в восточной части острова появились и мраморные каменоломни. А местные покоренные жители за несколько веков смешались с завоевателями, переплавившись в новую общность. Их с древними нуакши роднило разве что только название, да отдельные слова и обороты древнего языка, который уже давно был вытеснен языком хилликийским. Непонятно, почему Стелла сказала, что древний язык сохранился.

Бесплодная каменистая почва на плато сменилась древними каменными плитами более светлого коричневатого оттенка, вырезанными идеально ровно. Каменная дорога вела к углублению, в котором был расположен древний амфитеатр*, наподобие греческих античных сооружений. Ряды ступеней, которые одновременно исполняли роль стульев, спускались на несколько метров в каменную воронку, на дне которой находилось круглая сцена. По краям сцены располагались десять постаментов с гипсовыми скульптурами богов и богинь. Самый высокий постамент был увенчан статуей высокой женщины европейского типа с пышными формами, одетой в подобие древнегреческого женского хитона*. Левая нога богини была открыта и чуть выставлена вперед. Руки расставлены ладонями вверх, на которых располагались две чаши. Перед дамой на возвышении также размещалась чаша. Статуя богини была подозрительно новой, сделанной относительно недавно.

- Это древнее капище ирадистов?! – догадался Иоффе, пытаясь представить, что за обряд с ним будут творить по языческим обычаям. – Но его, похоже, восстанавливали. По крайней мере, эти статуи.

- Совершенно верно, муж мой, - согласилась  Стелла. – И я ,– потомок жрецов этого народа. Собственно, у древних нуакши вожди нередко были и жрецами. На мои деньги это и восстанавливали. Да будет вам известно, я являюсь еще и учредителем Общества Возрождения народа Нуакши.

- И поэтому вас знают на острове?

- Да, конечно. Оглядитесь вокруг, - Стелла обвела рукой вокруг себя. Десять лет назад здесь не было ничего. Святыня заросла колючками, а статуи свергли еще завоеватели. Я заказывала их у лучшего скульптора Киллибура, мне это обошлось в сто миллионов еще тех, доинфляционных ипси! Мы надеемся когда-нибудь придать этому капищу* статус исторического памятника. Но этому всячески противится церковь. Они боятся возрождения старого культа, что народ нуакши вспомнит о своей идентичности и, может быть, захочет вернуть свою независимость. Сотни лет назад сюда вторглись хилликийские захватчики, огнем и мечом заставляя поклоняться чуждому знаку Молнии. Кто отказывался или сопротивлялся, того жестоко уничтожали. Враги разрушали нашу культуру, нашу веру, даже запретили наш язык, который я отлично помню!

Иоффе слушал пылкую речь жены, а сам думал, - реальны ли для воплощения прожекты Стеллы? Если даже все было так, как рассказывает Стелла, это уже дела давно минувших дней. Давным-давно уже потомки покорителей островов и покоренных островитян, хилликийцев и ирадийцев, перемешались, ассимилировались… Что же, они захотят восстать против властей, против самих себя, против своих родственников и друзей? Хотя в истории бывало всякое… Сам остров не может быть автономной экономической единицей, он зависим от поставок с материка. Только рыба да мрамор, - на этом экономику не построишь… А приветствуют местные идею возрождения старой языческой святыни возможно только потому, что, возможно, надеются привлекать туристов с их деньгами. Да и пожертвования графини тоже не лишние, и некий свой повод для гордости тоже есть… Но вряд ли жители острова захотят зайти так далеко. И древний язык им не нужен, люди прекрасно пользуются действующим. Многие взрослые и повзрослевшие подростки уезжают за перспективами на континент, в Хилликию. Население острова потихоньку уменьшается, несмотря на высокую рождаемость, характерную для традиционного общества.

Дэвид и Стелла спустились по каменным потертым плитам к капищу. Кругом не было ни души… Графиня подошла к главной богине и почтительно преклонилась перед ней. Дэвида это начало раздражать. То ли он считал это глупой блажью для человека, рожденного вообще-то в двадцать четвертом веке, в самой столице Федерации. То ли лицо богини подозрительно напоминало ему одного бесстыжего майора медицинской службы. Так или иначе, никаким инопланетным идолам честный советский еврей кланяться не собирался. У Моисеева народа на то есть особая заповедь.

А Стелла тем не менее начала произносить какие-то молитвы на абсолютно незнакомом языке. Потом она достала из кармашка на поясе мешочек с горючим порошком, насыпала в медную чашу. Сверкнула лазером… И в чаше заплясал огонь.

Потом Стелла попросила открыть одну из бутылок. На свет божий появились два складных стаканчика, куда Стелла налила вино до краев.

- Дэвид, любимый мой, соблаговолите подать мне одну булочку, которую мы, точнее я, предусмотрительно захватили с собой.

Иоффе отвлекся, копаясь в сумке. Он не видел, как хитрая Стелла быстро извлекла из кармашка на поясе маленький белый кристаллик и незаметно бросила в один из стаканчиков. Вино зашипело, забурлило, и тут же стихло. Когда Дэвид нашел-таки искомый предмет, Стелла передала ему этот стакан.

- Увы, я не взяла с собой хрустальные бокалы, да, наверное, и не нужно было бы. Они бы все равно разбились. Выпьем за нашу любовь, милый муж мой! Только до дна, пожалуйста! И я тоже выпью с удовольствием!

За любовь, конечно, грех не выпить. Дэвид опустошил свой стакан на виду у богини Ирады, не замечая, что Стелла как-то подозрительно смотрит на него поверх грани бокала.

- А вино заметно хуже вашего, Ваша Светлость, - поморщился Иоффе, впервые за долгое время доставая сигарету. Он почувствовал, что его немного «повело». Это с одного-то стакана?

- Не смейте курить перед алтарем! – запротестовала Ее Светлость Верховная Жрица и правнучка нуакшийских не то вождей, не то королей. – Конечно хуже! Вы привыкли кушать вино из моих личных виноградников. А местные, что они тут разливают? Разве здесь виноградники при таком-то климате?

- Скажите, Стелла, а до прихода хилликийцев с материка островитяне жили богато? – Дэвид, как и просили, отошел с сигаретой в сторонку.

- Еще бы! – с жаром сказала Стелла. - Население острова достигало почти трех миллионов человек, а сейчас, - дай Богиня, пол-миллиона! В период расцвета остров был покрыт пышными лесами, а сейчас лишь голые камни да колючки. Как говорят летописи, у самого бедного жителя нуакши была хотя бы одна коза! А сейчас… Население было порабощено хилликийскими властями, а почти миллион человек был зверски убит или продан в рабство!

- И ваших предков тоже продали? – взял да и сказал Иоффе.

- Причем здесь мои предки? – не поняла Стелла. – Мои предки были знатью, они были жрецами!

- Но, если свергают старых богов, разве не должны захватчики первый удар наносить по жрецам, носителям сакральных знаний?! – Иоффе уже не «вело», он наоборот чувствовал невероятный прилив сил, и мысль его опережала скорость света.

- Не будьте нудным! – нахмурилась Стелла. – Мои предки обладали значительным авторитетом и на материке. В конце концов, и до этого велась торговля и обмен знаниями и ценностями. И на островах уже не в новинку были хилликийские миссионеры. В последние годы существования Южные острова скатились в смуту и голод, и хлеб привозили с континента!

- То есть острова оказались в кризисе еще до вторжения? – уцепился за слова Иоффе.

- Послушайте вы, безбожник, на что вы намекаете?! – возмутилась Стелла, расставив руки в боки.

- Понимаете ли, Стеллочка, согласно законам диалектики все общества развиваются по одним и тем же законам, - Иоффе бросил окурок на камни, и он тут же истлел, превратился в золу. – На развитие общества влияют как природные, так и социальные факторы. Когда население острова жило в благоприятных условиях, оно, не задумываясь о последствиях, варварски эксплуатировало природные ресурсы этого ограниченного пространства. Вырубались леса под пашни и пастбища, в геометрической прогрессии росло поголовье рогатого скота. А ведь те же мелкие копытные – это главные палачи зеленых насаждений! Как вы сказали – у самых бедных по козе? Слышали выражение, что богатство древней Греции сожрали козы? Учитывая, что уже произошло имущественное расслоение, могу себе представить, каким поголовьем располагали местные богачи! Всем этим стадам требовался корм каждый день, и в большом количестве.   Без естественного растительного покрова и при интенсивной эксплуатации стали приходить в негодность почвы. Плюс, все это случилось в пору климатических перемен, когда барический экватор* на планете сместился в северное полушарие и изменил схему течений в вашем мировом океане. Остров стал влагодефицитным регионом. Следовательно, надежд на восстановление естественной растительности уже не было. Местная экосистема просто надорвалась в изменившихся условиях, - подобно острову Пасхи в семнадцатом веке или Мадагаскару в двадцать первом. Соответственно, начались неурожаи, возникла угроза голода и, как следствие – социальная напряженность. Возможно даже гражданская война или крупный раскол племен. А учитывая, что хилликийские миссионеры на островах уже были обычными гостями, возможно, это вызвало кризис и религии, и идолы полетели с пьедесталов еще раньше. И, учитывая, что вы в итоге оказались в столице королевства, возможно какая-то часть вашего народа сменила богов вполне мирно и по собственному желанию. Я предполагаю, что знать и духовная элита островных сообществ, в полном составе или частично, просто пошло на сделку с новыми хозяевами островов, чтобы сохранить свои привилегии и обеспечить население продовольствием. Причем, привилегии были нешуточные, если уж вы являетесь родней ни кого-нибудь, а Королевы.

- Вы, проклятый коммунист обожаете потрясающим свойством испортить любую красивую легенду! – рассердилась графиня.

На самом деле ей было жутко стыдно. Она внутренне злилась на Иоффе с его циничным материализмом. Ему бы сыщиком работать! Не прост этот интеллигент, Стелла внутренним чувством сразу его распознала среди сотен других мужчин. Есть люди, которые окружают себя оболочкой пафоса и бахвальства, а внутри, в сердцевине, оказываются трухой. А у куалийцев-землян было в моде обратное, - прикидываться простаками, а в душе таить острый, проницательный ум и интеллектуальное могущество. Или, проще говоря, таить нож в букете цветов, как однажды высказался один их хилликийских мудрецов.

Действительно, она не сказала, что еще до вторжения континентальных захватчиков народы острова отчаянно враждовали друг с другом, нанеся своим соседям и родичам урон не меньший, чем причинили бы любые враги. Все меньше было хлеба и скота, все больше болезней и голодных смертей. И Стеллины предки, вожди одного из союзов родов предпочли покровительство хилликийских королей мечам своих сородичей. И вторжение их на остров началось именно с их территорий. Стелла считала, что ее предки совершили предательство своего народа, и над ней висит проклятие, равно как и над всем ее родом. Возможно, именно из-за этого судьба не дает возможности понести во чреве новую жизнь.

А то, что она сейчас связала свою жизнь с Землей-Куали и фактически помогает интересам землян здесь, не станет ли ее окончательной погибелью? Не станет ли предательство своих соплеменников ее привычкой, ее черной славой?

Иоффе посмотрел на нее с сочувствием, как на ребенка:

- Стелла, милая, ну мы же с вами взрослые люди. Любое историческое событие можно рассматривать с разных углов. Для кого-то это романтическая легенда влюбленных, для кого-то – изменение границ на политической карте, для кого-то – величие царей и список дат, побед и государственных реформ, а для кого-то – гибель одних богов и рождение других. А реальная картина – целая, изо всех этих кусочков. И я не собираюсь занимать чью-то позицию, ибо историк должен быть беспристрастен, и, если угодно, бесчувственным. Даже когда речь идет о своем народе и, может быть даже, о своей семье. Тогда только историк может дать объективную оценку происходившим событиям. И это я еще не беру в расчет политическую коньюктуру, которая может навязываться властями. И я не виню вас и не стремлюсь очернить ваших предков. Возможно, у них на тот момент просто не было иного выбора.

- А про свой народ вы бы могли говорить так же беспристрастно? – запальчиво воскликнула Жю Сет.

- Легко! – ухмыльнулся Иоффе. – Прилетим на Землю, я первый стану вашим гидом хоть в Петрограде, хоть в Одессе, да хоть в Иерусалиме, и расскажу такое количество еврейских забавных историй, что вы смеяться устанете! А потом расскажу вам такие ужасные истории, что вы возненавидите весь свет! Были и у нас провалы и ошибки, были слезы, был и смех, была доблесть… Все было! Были герои, были и негодяи, подчас глобального масштаба, были пройдохи и аферисты, были святые мученики. И так всегда было и будет.

- А я не могу оставаться беспристрастной! – топнула ножкой Стелла. – Я женщина, а наши женщины, - это дочери самой Ирады! Это страсть в чистом виде, это эмоции, это бурлящий котел любви и ненависти! По сравнению с нами ваши женщины – просто замороженные рыбы!

- Скажите мне, рыба моя, а ваши экстрасенсорные способности как-то связаны с природой этого острова? – быстро перевел тему Иоффе.

- Нашу сила дает нам сама земля! – гордо сказала Жю Сет.

- И это, похоже, правда! – согласился подполковник. – Потому что на вашем острове большое количество природных радиоактивных минералов. И я предполагаю, что ваши умения как-то связаны с радиоактивностью. Выдвигаю гипотезу!.. Скажите, вы часто посещаете этот остров? Наверняка, минимум раз в год! Или я ошибаюсь?

- Я только на Болхиа узнала, что такое радиоактивность, - ответила Стелла, глядя в пламя, горящее в чаше. – Но, да, вы правы, здесь  как будто бы подпитываюсь энергией земли. Я чувствую, как она как бы согревает меня изнутри. Но разве радиация не убивает?

- Радиация – штука хитрая, - помахал указательным пальцем Иоффе. – Конечно, для неподготовленных людей повышенная доза как правило губительна. Но есть и обратные примеры. Вы слышали про Чернобыльскую зону?! Много материала было написано в старые времена про влияние радиации на зараженных территориях, про мутации, про дефекты у новорожденных… Но были и обратные примеры. В некоторых радиоактивных районах западной России стали появляться дети, чье здоровье и физические параметры превосходили показатели здоровых сверстников! Они приспособились к повышенному радиационному фону и их организмы заставили работать радиацию себе во благо! А радиотерапия злокачественных опухолей?! Злокачественные клетки разрушают направленным потоком электронов! Рак перестал быть смертным приговором! Хотя повышенная доза радиации сама зачастую является причиной образования опухолей. В Индийском штате Керала тысячи людей живут в районах выхода радиоактивных монацитовых песков*, где радиационный фон в сотни раз выше, чем средний в той же России. И ничего, живут и процветают! А ведомо ли вам, дорогая, что нормальный фон составляет, на секундочку, двадцать миллизивертов*, а мой портативный датчик упорно показывает две сотни на этом самом месте! Я, кстати, настоятельно рекомендую принять антирад… А в том месте, где мы оставили корабль, он составлял шестьдесят. Эти каменные плиты, на которых мы находимся, выточены из вулканического туфа, или из вещества, похожего на него. Ваши предки – жители этих островов всю жизнь прожили в условиях повышенного естественного радиационного фона от выходящих на поверхность гранитов и других радиоактивных минералов. Я уверен, что геологи еще изучат состав этих минералов и напишут об их влиянии их на природу человека. Но очевидно, что естественная радиация вызвала ряд положительных мутаций в человеческом организме. И открыла вам эти свойства путем формирования новых органов чувств. Вот только странно, почему эти изменения происходили только у женщин… Ну это товарищи из Института Экстремальной Биологии и из Кольцова* скажут еще… Разумеется, это не могло не найти отражения в идеологии и мифологии, и помогло формированию матриархального общества, наделяя женщин колдовскими свойствами, возвышая их над мужчинами. Предполагаю, кстати, что поощрение однополых женских отношений в ирадийской культуре – лишь бессознательная попытка усилить необычные способности путем простого соединения природных носителей. Или некоего психологического простейшего самопрограммирования, через разные заклинания и обряды, которые на деле являются примитивными психическими установками… М-да, биологию и психологию бы вашим жрицам поучить… Или всего лишь простой и вульгарный способ влияния на массы с целью сохранения привилегий.

Дэвид чувствовал необычный прилив сил. Он бы мог тут целую лекцию прочитать, была бы аудитория. А еще он чувствовал, что перед ним просто раскрываются, как по мановению волшебной палочки вековые секреты далекого мира.   И еще, - он чувствовал все нарастающую любовь к своей жене. И…нарастающее плотское желание. Ему очень хотелось курить, он достал и с желанием закурил вторую сигарету.

Стеллу же не слишком вдохновили его рассуждения. Она строго смотрела на него, скрестив руки на груди, будто сжавшись от холода.

- Вот ведь как вас эта тема заинтересовала! Опять бездушный коммунистический материализм! Все вам нужно разложить на простейшие элементы, разломать, уничтожить идею, мотивацию, богов…Вы хотите сказать, что мы – мутанты? Подобные тем, что бродят по руинам Болхиа?

- Милая моя, мутации бывают разные! – улыбнулся Иоффе. – Одно лишнее черное перышко у птички, - это тоже мутация! Развитие большого и указательного пальца правой руки – это тоже мутация! Вся эволюция живых видов – это удачные мутации. А вы – просто никакая не ведьма, точнее, не в том негативном смысле, который вам приписывают. Вы просто человек с необычными свойствами, обусловленными природными особенностями вашего родного края. Так что можете смело сбросить свои черные ведьминские оболочки!

- Сбросить? – удивилась Стелла. – И остаться абсолютно голой и незащищенной в этом мире? Да, Дэвид, удивили вы меня. Подо все базу подвели, всему объяснение нашли! А если вы ошибаетесь?

- Ошибка – это тоже результат. Без ошибок познания не бывает. – Дэвид выпустил струю дыма в небеса. – Ей-богу, готов за диссертацию взяться! Докажу! Все докажу! Есть здесь только одна аксиома не требующая доказательства. Ваша красота, Стелла!

Дэвид решительно шагнул к Стелл и обнял ее. Она вдруг стала вырываться, забившись в его объятиях.

- Ишь вы, сначала низвели великую легенду до уровня атомов, а теперь и до красоты моей добрались! А я не согласна с вами! – Она демонстративно запахнулась, застегнула самую верхнюю пуговичку на воротнике платья.

И вдруг вдалеке раздался громкий крик, как будто орала какая-то большая птица. На людей с верхнего яруса амфитеатра появилась еще одна живая фигура. Огромная птица на длинных сильных ногах, высотой выше человеческого роста.

- Стелла, а этот гражданин тоже приглашен на церемонию? - показал Иоффе в сторону существа. – Это свидетель с чьей стороны, с вашей, или с моей?

- О боги! – Стелла схватилась ладонями за щеки. – Это птица Аукхилат. Птица-хищник! Она может напасть на человека!

- То есть этого существа изначально в программе не было? – нахмурился Дэвид.

Птица, видимо, пришкондыбала со стороны лавовых террас, - летать на таких деградировавших отростках невозможно. Ее, видимо, привлек огонь, и разговор двуногих существ. Она закричала дурным голосом, нахохлилась и начала потихоньку спускаться к семейной парочке. Ненавязчиво так, шаг в сторону-два вперед, будто просто прогуливалась тут. Однако, ее недобрый глаз не выпускал Дэвида и Стеллу из поля зрения.

Рука советского офицера машинально легла на кобуру бластера уральского производства. Он вспомнил, где он видел такую же птичку. В Лондонском палеонтологическом музее. Когда-то такие же пташки расхаживали и по Земле.

Птица напоминала вставшего на мощные лапы детеныша крупного попугая с непропорционально большой башкой и огромным массивным клювищем. Создание было покрыто густым перьевым покровом серо-коричневого оттенка, а маленькие рудиментарные передние конечности были прижаты к телу. Длинная шея возносила глупую клювастую башку на два с половиной метра над землей. Птица была хищной, и массивный клюв был ее оружием, способным сокрушить череп любому млекопитающему. Дэвид даже вспомнил название. Фороракос*… Или какая-та тварь из родственного семейства. На Земле подобные существа вымерли около двух миллионов лет назад.

На треть закованный во льды Гуриасс был настоящим заповедником древних видов растений и животных. Здесь водились многие виды, подобные тем, что обитали на Земле в древние времена, и здешний мир напоминал мир среднего кайнозоя. Кроме вымерших гигантских птиц здесь можно было встретить сотни видов сумчатых млекопитающих, зубастых птиц, и даже некоторые виды динозавров, правда, сильно изменившихся. Мир Гуриасса не знал разрушительного удара метеорита, подобного Чиксулубу*, и многие древнейшие ящеры дожили до нынешних времен. В морях по-прежнему обитали ихтиозавры* и плезиозавры* самых разных размеров, от крошек, до гигантов. Этот мир не знал белух и дельфинов, крупнейшие китообразные были не больше средних акул и испуганно таились в глубинах, остерегаясь зубов более крупных монстров. Держались за свою экологическую нишу птерозавры, правда, великанов среди них уже не осталось. В полярных широтах бок о бок с шерстистыми копытными и саблезубыми кошачьими, которые были ценной добычей для любого высокородного охотника, бродили поросшие пухом и перьями ледяные ящеры, которых одни биологи относили к рептилиям, другие к птицам. Выглядевшие, как гибриды индюшки и тираннозавра, они были теплокровные и отлично справлялись с низкими температурами. И были еще шансы встретить в лесах маленьких рапторов, похожих на подрастающих цыплят. Кстати, на рынке, мясо ящеров шло наравне с птичьим. Рамла хотела было приготовить ему суп из мяса маленьких рапторов, но попробовать на вкус динозавров Иоффе так и не решился.

И моропусы… У местных кавалеристов и крестьян водились несколько видов лошадиных. Настоящие лошади на Гуриассе были, но они больше напоминали монгольских лошадок Чингисхана и были ненамного выше крупных пони. А вот могучие моропусы, вымершие на Земле десятки миллионов лет назад, продолжали здесь жить и здравствовать, и приносить пользу хозяйству. Моропусы отличались от лошадей своими довольно крупными размерами и телосложением, низкой посадкой таза и мощными когтями на лапах. Бегуны из них были не бог весть какие, зато они были сильными и выносливыми. И могли дать отпор любому хищнику. Моропусы, кстати, стоили на лошадиных рынках огромные деньги, владеть ими могли позволить себе лишь зажиточные крестьяне. Цена зависела от возраста, от пола особи и от масти. Мастей у моропусов было с два десятка, и особенно ценились животные кирпичной окраски, «огненной масти». При этом в кавалерийских армейских частях все же предпочитали классических копытных лошадей, - они были быстрее и куда покорнее. Моропусы не терпели плохого обращения и, случалось, «бунтовали». И, самое главное, были умными, - моропусов невозможно было заставить нестись на пушки и пулеметы врага под гром сражения. Они просто сбрасывали седоков, опрокидывали телеги и сваливали куда подальше, - пусть двуногие дураки сами поджаривают друг дружку! Или же начинали крушить все вокруг.

«Интересно, будь здесь свои иудеи, как бы они решали вопрос с кошерностью блюд из динозавров?! » - в шутку подумал тогда Иоффе.

А сейчас перед ними гарцевала двухметровая птичка, которая вовсе не собиралась стать разрешенной пищей для евреев. Скорее, уж евреи были кошерными для нее!

- Он хочет нас съесть! Дэвид, у нас проблемы! – Испуганная Стелла спряталась за спину мужа, также доставая оружие из футляра.

- Да я как бы догадался, - Дэвид закрывая собой жену, вытащил оружие. – Стелла, вы можете использовать свои способности, чтобы отпугнуть эту тварь?

- Нет, муж мой! – воскликнула Стелла. – Только не на такое большое существо!

- А вы попробуйте! Не такое уж оно и большое, – Иоффе был не напуган, но озадачен. Он не знал, можно ли ему убивать редкое животное, и не прищучат ли его за это экологи Федерации? Это очень нехорошо может сказаться на его соцрейтинге. Или сейчас не время думать о рейтинге?

- Это самец! – с ненавистью сказала Стелла – Глупый, как и все самцы! С самкой я бы договорилась.

- Простите, вам тут другой глупый самец не сильно мешает?!

- Дэвид, я не вас имела в виду, вы исключение из правил!

- Спасибо, что в вашей иерархии я стою хотя бы повыше этих птенчиков!

А птичка тем временем заверещала громче, распушив перья, злобно глядя на человечков.

Дэвид вдруг испытал сейчас какое-то первобытное чувство злости. Могучий выброс адреналина в кровь… Перед ним была его желанная женщина, он был опьянен вожделением, и тут появляется глупая тварь, которая все портит! Соперник?! Захватчик?! Агрессор! Как смеет он посягать на его территорию?! Человека с бластером! Он что, хочет крови?! Он ее получит! Дэвид оскалился, инстинктивно демонстрируя зубы противнику. Бластер уже был наготове…

Дэвид решительно шагнул вперед и выстрелил  в воздух недалеко от птичьей башки. Жар голубого луча немного отрезвил птицу, она вздрогнула, нахохлилась и отступила на пару шагов.

- Иди прочь,   тухес* с перьями! – строго сказал Иоффе. – Ты видишь, у меня свадьба? Тебя могу пригласить только как закуску! Пшел!

Дэвид выстрелил еще раз. Птица шипела, вскидывалась, но приблизиться к опасному человечку боялась. А Стелла оставалась у своего алтаря. Дэвид постепенно отдалялся от нее.

Птица все дальше пятилась, шипела и щелкала клювом, будто дразнила Иоффе, вызывая его на бой за уголок. Это поведение было странным. И тогда Дэвид понял, что птица просто его заманивает, отводит в сторонку.

- Стелла, сзади! – рявкнул Иоффе, отпрыгивая назад. Наглое пернатое тут же ринулось в атаку, но выстрел охладил ее. Оно отпрянуло, но отказываться от добычи не собиралась.

Раздался истошный крик Стеллы. Краем глаза Иоффе увидел, как с верхних ярусов, прыгая по ступеням…вторая такая же птица! Она хоронилась наверху, ожидая своего мига! А Стелла и забыла про свое оружие. Это не со служанками воевать!

Все было просто. Столкнувшись с сопротивлением, неглупая птичка стала отвлекать на себя внимание защитника добычи. А в засаде ждал своего часа второй подельник. Он подождал, пока Дэвид отойдет от Стеллы хотя бы на пару метров и ринулся в атаку. Дэвид же теперь не мог повернуться к противнику спиной, так как тут же получил бы смертельный удар в голову.

Размышлять было некогда. Иоффе, внутренне постарев на десять лет, не раздумывая всадил сразу два заряда в глаз ближайшему пернатому, пробив тому голову. А затем развернулся и открыл огонь по набегающей туше.

- Стелла, за камень, резко! – рявкнул подполковник, застыв для прицельной «слепой»* стрельбы.

Четыре луча прошли мимо, но еще три продырявили хищника, пригвоздив его к каменным плитам. Испуганная, распростертая на камнях у алтаря, Стелла с ужасом смотрела, как плазменные лучи превращают хищную птицу в кровавый дуршлаг.

По каменным плитам заструилась кровь… Иоффе обернулся, - провокатор тоже был мертв с гарантией. Лицо лаборанта и кандидата наук сейчас напоминало молодого завоевателя или воина. Он был напряжен до последней клеточки, держа на согнутой в локте руке бластер, готовясь к появлению нового врага. Брал под прицел новые сектора… Но больше желающих пожертвовать своей шкурой не было.

Стелла была напугана появлением хищников. Но еще больше она была напугана изменением в облике мужа. Перед ней стоял первобытный мужчина, обагривший землю кровью ради нее, доказавший, что способен защищать ее и убивать ради нее. И…смотревший на нее, как на приз, как на добычу. Возможно, именно так выглядела романтика в доисторические времена, когда главным умением было отбиться от хищника и принести домой кусок мяса. Стелла даже прикрыла руками грудь, хотя она была надежно скрыта под платьем. В глубине души она даже пожалела, что направилась сюда и что подмешала Дэвиду пилюлю, возбуждающую плотские желания. И так вроде проблем не было… Не на такой вечер она рассчитывала.

- Стелла, с вами все в порядке? - Иоффе зашагал в сторону жены, кося глазом на верхние ярусы амфитеатра. – Так себе венчание, скажу я вам.

- Я в порядке… Святыня осквернена кровью, - прохрипела взволнованная жрица, поднимаясь и отряхивая пыль с одежды, – Это не к добру.

- Оттащим антигравитатором…потом, - решительно сказал Иоффе. – Местным мясо будет. И меньше головной боли. Сейчас проверим территорию.

Он бросил в воздух два «шарика», которые понеслись вверх и зависли над плато, обозревая окрестности. Нет, больше хищников в округе не было. Вообще ни одно живого существа. Иоффе так и оставил их висеть в воздухе, контролировать обстановку.

- Вас теперь экологи по голове точно не погладят, да? – сочувственно промолвила графиня, едва прикасаясь к груди мужа.

- Все в рамках закона. Они нас убить хотели и сожрать. Плевать на экологов! Считайте это жертвоприношением вашим богам! Для меня главное, что вы в порядке! – Иоффе убрал бластер в кобуру и зачем-то стал расстегивать рубашку.

- Богине любви не нужны кровавые жертвы, - покачала головой Стелла. – Ей нужна любовь и страсть, а не кровь безвинных созданий!

- Безвинных, едрена мать?! Страсть, говорите? – Иоффе, убедившись в отсутствии других посторонних, шагнул к Стелле. – Это можно! Простите меня, жена моя, но я очень люблю вас и хочу доказать вам это прямо сейчас!

- Дэвид, муж мой, я вам верю! – испуганно отшатнулась графиня к пьедесталу Ирады. – Может, вернемся на корабль? У вас глаза какие-то звериные... Я боюсь куалийцев, когда у них такое выражение лица!

- Вас не должны интересовать другие куалийцы, вам понятно?! – впервые заговорил Иоффе с угрозой. – Других мужчин для вас не существует!

Он грубо схватил Стеллу за бедра и резко развернул ее лицом к постаменту, ак дикарь, намереваясь овладеть ей прямо здесь и сейчас. Он ощущал инстинктивное желание взять свою жену прямо здесь и именно на глазах этой каменной статуи, которая уж очень напоминала одну их общую знакомую. Интересно, кто эскизы для скульптора готовил? Ну конечно, заказчица! Дэвид сейчас совершал что-то вроде захватнического ритуала, утверждающего раз и навсегда его господство над этой женщиной. Пусть любуется каменная Иванникова, то есть Ирада!

Стелла только взвизгнула, опершись на камень. Она не смела сопротивляться одичавшему супругу, которого она сама и опоила. К тому же ей тайно хотелось, что любимый человек разок обошелся с ней пожестче, а не сюсюкался, как с маленькой. Вот и сбылась мечта идиотки!

- Дэвид, я прошу вас, не так резко, - жалобно простонала Стелла. – Я же вам не рабыня! Пожалейте меня хоть немножко!

«Чтобы я еще когда-нибудь подмешала этому инопланетянину возбудитель… Да чтоб у меня руки отсохли! » - подумала бедная женщина, кусая пальцы рук и покорно терпя грубое вторжение…

Раннее утро следующего дня. За полчаса перед рассветом…

Довольный и расслабленный Иоффе в своей футболке с символом футбольного клуба «Нева», шортах и поясе с бластером стоял у трапа с чашкой кофе и наслаждался предрассветной прохладой. Он сегодня встал пораньше и приготовил кофе для себя и своей милой  женушки, которая просила лучше заколоть ее кинжалом, но хоть ненадолго оставить в покое.

После вчерашней битвы на языческом алтаре Иоффе решил брать оружие, даже покидая корабль на пару метров. Неизвестно, какие еще доисторические зверушки еще могут в гости пожаловать.

А еще ему было немного стыдно перед Стеллой. Немного… Так как она вообще-то сама виновата в произошедшем. И все же, как настоящий мужчина Иоффе брал львиную долю вины на себя. Он должен был контролировать себя. Дэвид и представить не мог, что в нем может дремать такой зверь, подогретый еще и адреналиновыми инъекциями после схватки с хищниками. Да, бессознательное – это обиталище демонов, не зря кто-то из древних сказал. Кстати, надо бы познакомиться с работами местных психологов. Здесь наука, наверное, только начинает свои первые шаги. Возможно, на этой планете уже родились свои Зигмунд Фрейд, Карл Юнг и Лев Выготский. Возможно, они уже написали свои первые статьи и очерки.

Было раннее-раннее утро. Облачное небо потихоньку светлело, становясь серо-лиловым с серыми трещинками. На востоке, где облаков было меньше, небо постепенно наливалось огнем, становясь из темно-синего нежно-желтым. Дул прохладный ветер с берега. Волны с шипением выбрасывались на берег, поглотив часть пляжа в результате прилива. Иоффе зажмурился от удовольствия, ему даже на секунду показалось, что он на родном Финском заливе, и сейчас из-за облаков покажутся громадины «Трилистника», «Петра Первого», «Васильеостровского» и маленький, едва заметный шпилечек Петропавловки.

- Решили погулять? – раздался из рампы сердитый невыспавшийся женский голос. Стелла, взъерошенная, ссутулившаяся, с лицом старой куртизанки на пенсии, недовольно смотрела на счастливого молодого мужа. – Или утопиться собираетесь от стыда за содеянное?

- Не дождетесь, дорогая! – Иоффе был на позитиве. – Я вам там кофе приготовил. Как вы себя чувствуете?

- Прекрасно, сударь! – вспыхнула графиня Сетская. – Вот только в тебе моем нет ни одной клеточки, которая бы не болела! Вы не знаете, почему?! Я не привыкла в течение нескольких часов подвергаться сексуальному насилию!

- То есть, вам не понравилось? – с участием спросил Иоффе.

- Я отказываюсь отвечать на этот вопрос, господин коммунист! – надула губы дворянка.

- Наверное, нас с вами околдовала страсть. Это действительно чудное место, колдовское, - хитро улыбнулся Иоффе. – Мы с вами пережили два венчания, - цивилизованное, в церкви,   и дикое, первозданное, - на той горе. И вода, и воздух чудесные. Вы знаете, под их действием в крови силденафил* вырабатывается! Не знаете, как?

- Я даже не знаю, что это такое, - буркнула Стелла.

-  Это биохимическое вещество, которое воздействует на мужчин в определенном смысле, - говорил Иоффе елейным голосом. – Его иногда подмешивают некоторые несознательные женщины в вино своим мужьям, чтобы вызвать прилив тестостерона. Ну, кому как не ведьме об этом не знать.

- Хорошо, как вы догадались? – обреченно спросила Стелла.

- Понимаете ли, для меня несколько нехарактерно такое поведение. И я, ради интереса, когда вы отлучились в душ, быстро провел экспресс-анализ крови на предмет наличия в ней посторонних веществ. А потом вспомнил, что это началось после того, как я выпил вино из ваших рук. Два и два сложить несложно. Вообще-то это подло, Стелла! Мне теперь проверять все, что вы даете мне? А если надоем, угостите меня цианистым калием?

- Ну, Дэвид, я хотела устроить нам с вами незабываемый вечер, - Графиня сконфуженно спрятала носик в складках пледа. – Вот только все пошло не совсем так из-за этих тварей!

- Почему не так?! Лично мне все понравилось ! – улыбнулся Дэвид. – Готов повторить, если хотите!

- Знаете что?! – вскинулась Стелла. – Я планировала все немного по другому сценарию! Я понимаю, что вам приятно упиваться вашим превосходством самца. Но я вам не резиновая кукла! Наказали меня, да? Наслаждайтесь на здоровье…

- Вы же это все заварили, вот теперь и наслаждайтесь. Идите лучше сюда, предлагаю вам третий обряд. Обещаю, абсолютно бескровный! Все должно произойти через двенадцать минут.

Стелла, кряхтя и прихрамывая, завернувшись, как кукла в мягкий плед, спустилась по трапу на мягкий песок. Она поежилась от прохладного ветра и прижалась к плечу своего мужа:

- Я, конечно, хотела, чтобы вы иногда бывали более жестким…Мне это бывает необходимо, чувствовать твердую руку…ну, без крайностей конечно… Но, прошу вас, не злоупотребляйте этим, ладно? Я даже боюсь предположить, сколько женщин в свое время стали жертвами вашего…переменчивого темперамента.

- Хотите знать, сколько? – улыбнулся Иоффе, целуя жену в макушку. – Вы первая.

- Не смешно, Дэвид, - поморщилась Стелла. – Где смеяться?

- Я вам клянусь, - неловко улыбнулся советский офицер. – Вы моя первая женщина…в этом смысле.

- Как так?! Вы сейчас не врете? – Стелла недоверчиво посмотрела на мужа. – Вам же сорок лет! У вас что-то было не в порядке? Или это следствие вашего…ранения?

- Да нет, все просто… - Иоффе покраснел, как юноша, впервые пойманный за неблаговидным занятием. – Мне просто особо никогда это и не нужно было. Я гулял с девушками, встречался, - это было. Но дальше никогда не шло. А сэкономленную энергию я с удовольствием обращал в творчество и обучение. Вы знаете, что я являюсь автором почти сотни научных книг и очерков. Мои труды используют студенты и будущие аспиранты для своих научных работ. Собственно, я отношусь к тем людям, которые не придают сексуальным отношениям большого значения. Куда лучше написать программу или почитать книгу. Ну, до вас было так... Вы стали для меня, своего рода, наставницей, проводницей в мир чувственной любви.

- О, боги! – взялась за голову Стелла, - Я что, совратила святого? Я, конечно, слышала о том, что у некоторых интеллектуалов Земли модно воздержание…но никогда не думала, что сама буду делить ложе с настоящим святым страстотерпцем! И как вам, тяжело со мной, грешницей?

- Нет. Необычно немного… И хорошо. Мне с вами очень хорошо, Стелла.

- Ну, могли бы с наставницей с большей аккуратностью обращаться, между прочим, - недовольно проворчала Жю Сет, про себя думая: «Все у этих куалийцев, не как у людей! Науку они любви предпочитают! »

- Время пришло. Смотрите! – Иоффе показал в сторону горизонта.

А там, на востоке, среди облаков, небо плавилось, как металл в горниле. Край моря блистал золотом, туда смотреть было больно. По серой глади океана пробежала золотистая дорожка. Небо уже напиталось до состояния яркого огня. Облака из серых стали огненными, сво сверкающей каемкой. И вот над линией окоема показался краешек солнечного диска, воспламеняя небо и океан огненно-красными лучами. Облака почтительно расступались в стороны, пропуская вперед истинную богиню мира.

Возлюбленную пару осветили первые утренние лучи, делая заметными тени на песке. Подул с новой силой ветер. Огненная линия на поверхности океана все удлинялась, а огненный диск отделился от линии моря и начал медленно взбираться в синее небо. Брызнули в разные стороны сквозь прорехи в облаках идеально прямые лучики света. Миллионы этих лучиков, этих энергетических частичек, осветили добрые и усталые, счастливые лица двух молодых супругов, благословляя их на дальнейший путь. Эти несколько мгновений безусловного абсолютного счастья стоили всех искусственных, вымученных мероприятий, изобретаемых людьми.

- Это…чудесно, - прослезилась Стелла. – Это лучший мой рассвет в жизни! Я думала, уже никогда такого не будет.

- И у меня тоже.   Знаете, разум как-то сам ищет выхода в чем-то возвышенном, - сказал  Иоффе. –Вот, послушайте:

Я встал и трижды поднял руки.

Ко мне по воздуху неслись

Зари торжественные звуки,

Багрянцем одевая высь.

Казалось, женщина вставала,

Молилась, отходя во храм,

И розовой рукой бросала

Зерно послушным голубям.

Они белели где-то выше,

Белея, вытянулись в нить

И скоро пасмурные крыши

Крылами стали золотить.

Над позолотой их заемной,

Высоко стоя на окне,

Я вдруг увидел шар огромный,

Плывущий в красной тишине.

- Это ваши стихи? – спросила Жю Сет. – Великолепно!

- Нет, я  не мастер сочинять, - усмехнулся Иоффе. – Это Александр Блок*.

- Тогда так себе, - буркнула Стелла. Про себя она решила запечатлеть этот момент в стихах собственного авторства.

- Пора улетать… - задумчиво сказала графиня, кутаясь в мягкую пелену. – Праздник закончился. Наступают проклятые будни… Ненавижу эту Болхиа. Сто раз порывалась улететь оттуда и больше никогда не возвращаться, но что-то раз за разом туда тянет. Попробую еще раз дочку отговорить от полета в этот ад.

- Стелла, у меня есть к вам небольшая просьба, - потупил взгляд Иоффе. – Вы бы не могли подарить мне небольшой подарок? Клянусь, он не будет стоить вам вообще ничего.

- Подарок? – недоуменно посмотрела на него ведьма. – Для меня счастье одарить моего супруга. Что вы хотите: золото, платину, серебро? Земельный надел? Или что-то иного качества?

- Иного качества, - твердо сказал Иоффе. – Дайте вольную своим лично зависимым крестьянам. Я буду счастлив.

- Что?! – удивилась Стелла. – Вот вы о чем? Но…вам это для чего? Вы сейчас могли бы у меня что-то более ценное попросить.

- Я, как социалист, не могу оставаться безучастным к бедам простого народа. Самое мерзкое, что есть в этом мире, - это владеть жизнью человека и его волей. Пожалуйста, я вас очень прошу. Вы сделаете меня счастливым на всю жизнь.

С этими словами Дэвид опустился на колено и припал к руке Стеллы губами. Та недоумевающе смотрела на него:

- Дэвид, но…Вы сами не понимаете, о чем просите… Вы думаете, для них это будет благом?

- Свобода не может не быть благом! – возразил Иоффе. – Пожалуйста, если любите меня.

- Ну хорошо… - Стелла была растеряна. – Вы, куалийцы, такие странные… Хорошо… Ради Вас… Я обещаю спросить, согласны ли они… Подумаю…

- Стелла, вы такая красивая, - вздохнул Иоффе. – Может, повторим наше любовное жертвоприношение еще разок?

- Нет! – закричала Стелла, вырываясь от мужа и взлетая по трапу наверх, как кошка, бросив плед по дороге. – Только попробуйте, Дэвид! Я стрелять буду! Я сейчас яд приму, ей-богу! Оставьте меня в покое на неделю минимум!

- Значит, договорились?

Дэвид расхохотался от такой реакции супруги. Конечно же, какому мужчине не льстит подобный «страх»! Он подобрал плед и, насвистывая популярную мелодию, стал подниматься на борт вслед за женой. Потом он еще раз посмотрел на колесо раковины аммонита, на местное солнце, погружающее мир в огненные краски.

- Почему мне кажется, что я этого больше не увижу?

ПОЯСНЕНИЯ И РАСШИФРОВКИ - *

Амфитеатр - античная постройка для разнообразных массовых зрелищ, представляющая собой круглый театр без крыши.

Капище - языческое святилище

Барический экватор - пояс пониженного давления, тянущийся примерно вдоль экватора планеты. Барический экватор как правило не совпадает с географическим.

Монацитовые пески - минерал, относящийся к классу фосфатов лантаноидов, — в основном церия (Се), лантана (La), неодима (Nd) и других редкоземельных элементов. Из-за содержания тория и урана может быть радиоактивен.

Миллизиверт - единица измерения эффективной и эквивалентной доз ионизирующего излучения, равная 1/1000 зиверта.

"Ну это товарищи из Института Экстремальной Биологии и из Кольцова* скажут еще… " - Имеется в виду Институт биологии развития им Н. К. Кольцова АН СССОР.

Фороракос - семейство хищных нелетающих птиц, обитавших на Земле в палеогене.

Силденафил -  лекарственное средство для увеличения потенции.

"Нет, я  не мастер сочинять, - усмехнулся Иоффе. – Это Александр Блок" - А. Блок, "Рассвет", 1903 г.