Дети Вудстока или Эро рассказы дети Часть 1

1. Желаю предостеречь всех будущих читателей данного рассказа о двух важных моментах. Первое: здесь нет порно. Второе: этот рассказ не совсем о любви. Он является своего рода исповедью в любви - к определенному времени, к определенным людям, к музыке и культуре, к идеям. Поэтому, если он вам не понравится, прошу отнестись к нему хотя бы с уважением - как если бы вы отнеслись к признанию в любви со стороны человека, которого вы равнодушны.

2. Я начинал писать рассказ в сотрудничестве с замечательной, очень талантливой девушкой, чье мнение и творчество я глубоко уважаю и ценю - девушкой, пишущей под ником Не-Комментатор. К сожалению, наше сотрудничество не пошло дальше взаимного обсуждения сюжета и нескольких блестящих идей с ее стороны. Но в благодарность за это и со всей признательностью я посвящаю этот рассказ ей.

И когда мы пришли в Вудсток, нас было пол-миллиона.

И повсюду звучали песни, повсюду - праздник.

И мне даже показалось, что бомбардировщики в небесах

Стали бабочками над страной грязной...

Джони Митчелл. «Вудсток». 1969 г.

Я верила, что весь мир будет выглядеть так лет через шестнадцать - разные оттенки кожи сплетутся в единую картину "расы мира", все говорят на одном языке, между людьми нет вражды, а над всем этим единая власть: рок-н-ролл. Афро - американская, индейская, шотландская, индийская, ирландская, испанская, классическая музыка, слились воедино и обработанные с помощью немецко-японской технологии для создания искусства, доступного всем, бесконечные гимны превозносят различия и сходство в единой семье...

...Я слабо помню, как пела; уверена, это было не лучшее мое выступление. Я не спала всю ночь, глаза слипались, но все это было не так важно, потому что различия между хорошим и плохим на эти четыре дня исчезли. Зрители... радостно аплодировали после каждой песни, тепло принимая каждую группу. Никакого сравнения - мы просто были там, счастливые, что являемся частью этого: красоты, грусти, изнеможения, опьянения, грязи на лицах и величия рассвета...

Воплотился ли в жизнь этот огромный сон? Не только воплотился, но и стал символом эпохи. С точки зрения техники, все выступления были, конечно же, далеки от совершенства, но огромное воодушевление с лихвой перекрывало все ошибки исполнения... Сейчас при слове "Вудсток" в памяти сразу всплывают образы того времени, где социальные теории проверялись на практике, где остались те четыре дня праздника, где все мы, такие разные, были едины.

Грейс Слик, вокалистка группы «Jefferson Airplane».

Поколение Вудстока? - о да, класс. Пятидесятимиллионная автомобильная пробка. Ни еды, ни воды, ни крыши над головой, негде спать. Льет дождь, все спят в грязи. "Мужик, это было классно! Какой пати! Кого, спрашиваешь, я видел прошлой ночью? Так я же обдолбанный был - забыл, кого".

Джон Фогерти, вокалист и гитарист группы «Creedence Clearwater Revival»

Часть первая. 1969г.

Глава 1. 15 августа. Пятница. Дорога.

В этом районе штата, где причудливо перемежались между собой холмы, лесистые лощины, словно сошедшие с страниц рассказов Вашингтона Ирвинга, светлые луговые поляны и перелески озёр и масляные жирно чернеющие прямоугольники аккуратно перепаханных фермерских полей дорога напоминала "русские горки". Автомобиль часто останавливался на подъеме, и тогда ехавшим в нем мужчинам приходилось вылезать и, кряхтя, выталкивать его на вершину очередного холма. Порой им на помощь приходили пешеходы, которых с каждой преодоленной таким образом миля становилось больше и больше. Всё чаще попадались брошенные на обочинах машины, которые едущим приходилось обминать с большим трудом, лавируя между ними и живым потоком.

— О боже... нам не хватит времени...

Эти слова произнес после того, как в очередной раз заглох мотор, сидевший за рулем полуголый худощавый парень с прямыми светлыми волосами до плеч, закрывавшими лицо так, что на первый взгляд было непонятно, как и что он вообще может видеть.

Его спутник — высокий, такой же худощавый, но менее волосатый — до этого времени старательно толкал машину наверх, выпрямился, подошел к открытому водительскому окну и, облокотившись о крышу, пригнулся к говорившему. По его серому от напряжения и усталости лицу проложили едкие дорожки струйки пота, бравшие свое начало где-то под волосами. Время от времени парень с досадой стряхивал капли, и тогда окружающие могли видеть его чуть удлиненное лицо с тонкими губами и внимательными пронзительными серыми глазами.

— Ты думаешь, что к началу не успеем? — спросил он у водителя. — А далеко еще?

Тот пожал плечами:

— Если Чарли говорил все правильно, то еще около трех миль.

— Лью, ты о этих трех милях говорил еще два часа назад, — доносится с заднего сидения грустный девичий голос.

— Ну, Фло, а я-то что сделаю? — отозвался Льюис. — Мы же здесь ни разу не были... — Несмотря на то, что в голосе девушки не было ни упрека, ни злости или даже раздражения, в его ответе звучала растерянность и даже какое-то оправдание.

— Может, мы вообще заблудились? — задумчиво проговорил стоявший снаружи.

— А куда ж тогда все идут? — Ответный вопрос был задан совершенно другим девичьим голосом — более оживленным. Из окна высунулась худенькая загорелая рука и, как бы подтверждая свой интерес, помахала в сторону бесконечной человеческой весело галдящей реки, все обгонявшей и обгонявшей их застрявшую на мели-обочине корабль.

— Я сейчас разберусь. — Улыбка легла на лицо парня, и он быстро направился к ближайшей группе прохожих. — Ребята! До фермы Ясгура ещё далеко, не знаете?

— Мы сами не местные, — отозвался кто-то из середины. — Но, говорят, что ещё пара-тройка миль. Главное, не сворачивать никуда.

— А что, проблемы? — вступил в диалог ещё один голос.

— Да вот... — Парень махнул рукой в сторону машины. — Одолжили автомобиль, чтобы на концерт попасть, а она выдергивается. С утра на ней таскаемся-таскаемся...

— А откуда таскаетесь?

— Из Нью-Йорка.

— Так вы счастливчики! — засмеялись в ответ. — Мы вообще из Чикаго уже третий день едем. Машину час назад вон бросили — тоже барахлит...

— И не побоялись? — Одна из девушек даже высунулась в окно и весело заблестела тёмно-карими глазами.

— А чего бояться-то, малышка? Что с ней случится?

— А если не найдете?

— Найдё-ё-ём... Мы её пометили. — Последняя фраза прозвучала уже из некоторого отдаления.

Разговаривавший с прохожими парень обернулся к своим спутникам:

— Может, и мы пройдемся?..

— Стю, ты в своем уме? — Льюис недоверчиво воззрился на него из-за руля — Мы не одни вобще-то... Ты думаешь, девчонки дойдут? В их-то состоянии? Ты бы пожалел их, что ли...

— Льюис, ты как-то поздно вспомнил об их состоянии, тебе не кажется? — саркастически заметил Стюарт. — Чья была идея поехать на фест?

— Не, ну нас Чарли должен был встретить, вобще-то...

— Ты его где-то видишь? — Стюарт обвел рукой местность — Бьюсь об заклад, ему сейчас просто не до нас. Доберёмся до места сами, найдём его, всё расскажем...

— Слушай, Стю, а что делать с машиной? — раздался голос Флоренс с заднего сидения. — Она же не наша...

— Ну, ты слышал, они свою бросили... — ответил Льюис.

— Ну это их проблемы, — не унимался Льюис. — Может быть, им нравится так — бросать свои машины посреди чужого штата...

— Льюис, — произнес Стюарт с заметным раздражением, — что ты предлагаешь? Ты что, из-за этой чертовой машины откажешься послушать "Grateful Dead"? Откуда у тебя эта меркантильность?... Что с ней будет, с этой долбаной машиной? Пометим её тоже и пойдем. Вернемся — найдем... Мы и вправду ни на что не успеем, если так одеваться будем.

— Стюарт, ты, конечно, идиот законченный, — беззлобно выругалась Флоренс. — Но я пойду. Молли, а ты как?

— А что Молли-то? — весело отозвалась кареглазка. - Раз так ...

Влипли, то пойдем... Не возвращаться же. Надеюсь, нам все-таки помогут...

— Девчонки, вы сошли с ума...? — начал было Льюис, но на его отчаянную реплику уже никто не обратил внимания. Задние дверцы почти одновременно распахнулись, и из машины вылезли две девушки. Любому случайному свидетелю их перепалки сразу бы стало ясно, о каком состоянии и возможной помощи шла речь: обе были беременны и находились на последних сроках. Обеим девушкам было не больше двадцати лет; обе были красивы, с распущенными волосами, перехваченными расшитыми повязками. На одной была кожаная, расшитая бисером свободно ниспадающая светлая блузка без рукавов и джинсы; на второй — оригинальный наряд, представлявший собой две связанные друг с другом по углам громадные пестрые шали, одетые через голову и закрепленные на запястьях черными широкими резинками. На ногах у каждой были мягкие кожаные мокасины.

Девушки подошли к Стюарту. Льюис, с разочарованием хлопнув по рулю, также вылез из автомобиля и присоединился к ним, встав рядом с Флоренс - девушкой, одетой в шаль. Тем временем Стюарт, вновь облачившись на крыше, что-то писал крупными буквами на помятом полотне грязной бумаги. Закончив писать, он повертел записку в руке и, явно не найдя ничего лучшего, попытался прикрепить ее под "дворник".

— Ты ее на мое сиденье лучше брось, — хмуро посоветовал Льюис. — Мало ли что... Написано-то крупно, увидим. — Он заглянул через плечо Стюарта и прочитал: «Флоренс, Стюарт, Молли, Льюис...» — Ничего так. Скромненько и понятно. Только написано как-то странно: не по алфавиту, не по пара...

— Какая разница как написано? — отозвался парень не поворачиваясь. — Как написалось — так и написалось...

Обе девушки, заинтересовавшись замечанием, также глянули через плечо парня на записку. Стюарт быстро вбросил бумагу в машину и закрыл изнутри стекло дверцы, оставив только узкую полоску — так, чтобы пролезла рука. Пока он проделывал эти манипуляции, девушки переглянулись между собой. Молли многозначительно улыбнулась, Флоренс слегка покраснела и чуть отвела взгляд.

Наконец Стюарт повернулся к ним. Лицо излучало добродушие.

— Ну и что вы такие напряженные? — весело спросил он — Всё окей будет, не переживайте... Возьмем воды, пыхнем на дорогу — и пойдем. Кстати, хорошая мысль... — Он полез в карман потертых джинсов, достал оттуда пакетик с мелко нарезанной марихуаной и полоску бумаги, ловко свернул на крыше папиросу, затем поджег ее и, сделав первую затяжку, передал Молли. Та втянула в грудь воздух, стараясь не дышать носом, затем, задержав дыхание, секунд через десять выпустила дым из ноздрей. Лицо расплылось в мечтательной улыбке, девушка закрыла глаза и передала "косяк" Флоренс.

Льюису выпал окурок, но он не смутился и извлек из кармана своих джинсов слегка обгоревшую спичку. Он ловко согнул ее пополам, сломив при этом, вставил в окурок и, ухмыляясь остальным, сказал: "Аэроплан Джефферсона!" Докурив оставшееся, он продолжил:

- "Ко-ся-чок, ви-но..."

- "...угас день за окном...", - радостно подхватила Флоренс.

- "...дождемся рассвета...", - присоединилась к сложенному хору Молли.

- "Трасса, птицы, машины, листья — что же, подождем..." - Последнюю строчку припева бессмертной песни "Sweet wine" уже не существующей к тому времени группы "Крим" они спели уже хором. Затем, засмеявшись, взяли свои немногочисленные вещи и незаметным потоком растворились в общем галдящем человеческом потоке, который без препятствий тек на ферму Макса Ясгура.

Глава 2. Поле.

Молва почти не обманула: до того места, где должен был состояться грандиозный по тогдашним меркам трехдневный рок-фестиваль (или, как было объявлено в газетах, "ярмарка музыки и искусств"), действительно оставалось немного больше трех миль. Мало кто даже из самых опытных и искушенных людей, имевших отношение к этому взбаламошенному, непредсказуемому, но такому притягательному музыкальному миру, мог представить, чем в конце концов станет этот фестиваль не только для американской, но и для мировой молодежной контркультуры и для тех музыкантов и слушателей, которые были его непосредственными творцами, участниками и зрителями. Многие музыканты представляли его как очередной, один из многих, как не стоящий внимания, как слабую копию Монтерейского или Техасского, отгремевшего буквально месяц назад, и поэтому, не придав ему значения, отказывались от участия - и сколько потом было высказано сожалений в воспоминаниях и запоздалых интервью! Кое-кто, наоборот, стремился попасть на эту сцену, но различные жизненные обстоятельства (или расчетливые планы их промоутеров и менеджеров) разными способами препятствовали этому...

Но это произошло позже. А пока четверка беззаботных хиппи в общей массе с такими же беспечными бродягами духа двигалась, преодолевая последние фурлонги, к назначенному месту в Бетеле, на ходу пропитываясь ожиданиями, передававшимися из уст в уста. Говорили, что кто-то уже видел возле сцены самого Джорджа Харрисона — и в толпе сразу распространялся слух, что на третий день фестиваля выступят "Битлз", которые ради этого забудут свою двухлетнюю вражду и всем на радость нарушат свое четырехлетнее концертное молчание, как это было зимой в Лондоне на крыше собственной студии. Передавали, что у Боба Дилана тяжело заболел сын, и музыкант дни и ночи проводит рядом с ним в городской больнице, поэтому отменил свое выступление на фестивале. Живо и весело, почти до пари, обсуждалось, будут ли выступать "Дорз" — еще у всех были свежи в памяти мартовский скандал в Майами во время их концерта и последовавшие за ним судебные разбирательства, грозившие Джиму Моррисону тюремным заключением.

Чуть ли не шепотом, словно боясь спугнуть дух невидимого счастья, передавалось из уст в уста, что Дэвид Кросби, Стивен Стиллз и Грэхем Нэш — культовые музыканты для каждого уважающего себя хиппаря, в разное время по разным причинам покинувшие свои группы — собрались вместе и мало того, что выпустили совместный альбом, так еще и решили выступить здесь как постоянное трИо (а кое-кто добавлял к этому триумвирату и Нила Янга — одного из самых непредсказуемых музыкантов того времени со взрывным характером). Лоб в лоб сталкивались посреди толпы два катившихся навстречу слуха: "Ты слышал? Даже Джони Митчелл будет петь! — Да не, чувак, ей её босс не разрешает...". Наконец, над идущими, словно птицы, время от времени взмывали мало кому еще известные названия — "Маунтин", "Квилл", "Лед Зеппелин" (несмотря на недавно завершившееся громкое турне последних по Америке)...

По всей дороге Стюарт неотрывно смотрел то на Молли, то на Флоренс, волнуясь и не зная, что делать, если кому-то станет плохо. Но к его удивлению опасения оказались напрасными: Молли была бодра, хотя и уставшая, шагала почти наравне с ним, а Флоренс, более хрупкая по натуре, чем ее подруга, старалась не отставать от Льюиса, держась за его руку и громко смеялась над его шутками и даже отвечала в том же стиле. Правда, иногда на нее находила бледность, и тогда они останавливались; девушка выпивала немного воды из припасенной для таких случаев бутылки, хотя день был не жаркий, и четверка продолжала двигаться дальше.

Однако дорога закончилась быстрее, чем каждый из них ожидал. Вскоре они оказались среди новой толпы бродяг и стояли на вершине холма, любуясь окрестностями. И есть на что посмотреть. Дорога делала неожиданный изгиб влево и полого спускалась по склону, разделяя два необъятных поля и огибая одно из них - чашеобразной формы, засеянное люцерной, расширяющееся вправо и заканчивающееся небольшим, но очень чистым и прозрачным прудом. Сам же холм, на котором они стояли, представлял собой нечто вроде естественного амфитеатра, а пруд и пространство перед ним играли роль концертной площадки, на которой уже возводили сцену. Но замечательно было даже не это. Все чашеобразное поле люцерны, все склоны холма-амфитеатра двигались, гудели, жили, чернели странной для местных жителей движущейся жизнью.

Столько людей нельзя было увидеть ни на одной антивоенной демонстрации или на каком-либо студенческом митинге; Льюис, как завсегдатай практически всех рок-фестивалей начиная с Монтерейского двухлетней давности, мог бы поклясться, что столько народа не было ни на одном. Собравшаяся публика напоминала себе гигантский цыганский табор, среди которого беспомощно высились около трех десятков палаток, рассыпанных по разным концам поля. Стюарт боялся, что вход на фестиваль будет платным, но как только он увидел собравшихся, все сомнения отпали сами собой. О каком платном входе можно было даже думать, если с таким количеством не справились бы даже все полисмены штата Нью-Йорк? И дело было вовсе не в чьем-либо желании или нежелании платить - тем более что в случае с хиппи, среди которых были члены местной фермерской коммуны "Hog farm", это было бы заранее бесполезным занятием. Наилучшим же свидетельством подобного бессилия и бессмысленности были остатки железной ограды, через которую переступали все новые и новые толпы прибывших.

Возникла задача перед героями: они не знали, как дальше поступить. Флоренс отозвалась на слова Молли и спросила, где они найдут Чарли. Льюис машинально предложил верующим помолиться. Он взглянул на толпу людей, перемещавшихся с одного конца поляны на другой, но Флоренс неодобрительно посмотрела на него, но он не заметил ее взгляда.

На мгновение воцарилось растерянное молчание. "Я бы стал посреди дороги с большим плакатом и написал бы наши имена", - попытался подшутить Льюис, но никто не отреагировал на его шутку.

"Я и без плаката прекрасно справлюсь, Льюис", - громким голосом раздался знакомый всем и так долго жданный голос из облачного неба.

Все четверо мгновенно обернулись. Перед ними стоял парень среднего роста с черной бородой, опирающийся на мотоцикл. Он был одет в стиле ковбоя, с густыми взъерошенными русыми волосами, вылезающими в разные стороны из-под широкополой шляпы. На его лице была лукавая улыбка и прищуренные карие глаза на слегка сплюснутом снизу скуластом лице. Светло-коричневая куртка была расшита стеклярусом сверху донизу. На правом рукаве красовалась повязка.

"Чарли!" - радостно вскрикнула Флоренс и бросилась к парню, обнимая его за шею.

"Привет, малышка", - на секунду прижал он ее к себе, затем также обнял довольно улыбающуюся Молли и пожал руки остальным.

"Как ты нас нашел?" - удивленно спросил Льюис.

"Это было несложно", - ответил Чарли. "Я же тут с самого утра торчу. Ким усадил недалеко от сцены, а сам притащился сюда и высматривал вас целый день".

— Однако ты все равно мог нас не заметить, — возразила Флоренс. — Столько народа...

— Фло, — ласково улыбнулся ей Чарли, — тебя с твоими шалостями я бы нашел даже посреди Нью-Йорка.

Девушка засмеялась.

— А что это за повязка? — кивнул Льюис на рукав куртки.

— Я добровольцем заделался, — охотно объяснил Чарли. — Мы за порядком следим — копов-то здесь нет, — разные вопросы решаем. Еду там привезти, то-сё... У меня байк, мне легче куда-то мотнуться, что-то достать, о чём-то договориться. Да и встречать вас так было проще: дал своим задание, описал вас — и всё. Так что вы бы от меня никуда не делись, — хмыкнул он удовлетворённо. — А знаете кто нами руководит? Уэви Греви и Кен Баббс.

— Серьезно? — удивился Льюис. — Что, здесь есть даже ребята с Запада?

— Да, — кивнул Чарли. — Пять автобусов из Орегона. Даже «Far away». Кен Кизи лично их снаряжал.

— О-фи-геть... — только и смог вымолвить парень.

Стюарта же заинтересовало отсутствие на концерте полицейских:

— Что, правда? Ни одного копа?

— Не, ну с утра они приехали, конечно, — начал рассказывать Чарли. — Где-то около сотни человек. Но их быстро завернули — начальство из Нью-Йорка дало приказ вернуться. Мол, нет одобрения на их работу на фесте. Вот они и смылись. Не знаю — может, кто из наших кому-то что-то там шепнул, — но нам они точно тут не нужны. Особенно когда снесли ограду. Кого здесь контролировать? — Он кивнул в сторону поля. — Да мы и сами справляемся — вот увидите. Может, кто из них и затихарился здесь, не знаю, но они даже рот не раскроют, иначе проблем потом у них будет... — Парень красноречиво провел ладонью над головой. — А Кен Баббс собрал добровольцев, проинструктировал как полагается — и всё, никакие копы не нужны. Так что тут — своя «хиппи-полиция», — закончил он рассказ широкой гордой улыбкой соучастника к местной «кухне» человека.

— Ну что, ребята, — подытожил Стюарт. — Давайте предположим, что сегодня нам повезло настолько, что мы встретили нашего замечательного Чарли среди этой компании. Может быть, он ещё раз улыбнется нам и мы доберемся до Кимберли?

— Стю, — ответил парень, — за весь день я изучил это поле так тщательно, что могу ночью проползти по нему с закрытыми глазами и никого не задеть. Я отвезу девчонок на мотоцикле по очереди к сцене, а вы пока останьтесь здесь, пока я не вернусь. Или же идите за мной — только не теряйте меня из виду.

Стюарт и Льюис решили остаться с одной из девушек, пока Чарли не отвезет другую. Парень не стал спорить с ними; вместе они помогли Флоренс усесться на мотоцикл, и Чарли ловко маневрируя между людьми аккуратно повел его вниз к еле видневшейся недостроенной концертной сцене.

Глава 3. Суета.

Бог улыбался в этот день не только Стюарту и его друзьям: у него было хорошее настроение, и он улыбался сегодня всем. Правда, улыбка его была несколько странноватой — на вкус и взгляд обычного земного смертного человека.

Как только все собрались недалеко от сцены и встретились с Ким — беременной подругой Чарли, милой черноглазой метиской с оливковой кожей — последний тут же потащил Льюиса копать отдельную яму, возле которой уже копошилось около десятка человек. Стюарт собрался было пойти с ними, но Чарли попросил его остаться, чтобы было кому "присмотреть за байком и девчонками — а то вдруг мало ли что...". За ними и вправду надо было присматривать: Молли, как ни храбрилась, выглядела устало и бледно и едва перекидывалась репликами с Ким, а Флоренс лежала прямо на траве, не в силах даже перелечь на расстеленный рядом спальник.

— Слушай, а что я с ними сделаю, если "вдруг что"?... — растерянно спросил парень, глядя на девушек.

Чарли пожал плечами:

— Ну не знаю... Да по ходу разберешься. Воды там принесешь или что... Ну совсем-то без внимания их оставлять нельзя, сам понимаешь...

— А здесь врач хоть есть, не знаешь?

Чарли кратко хохотнул:

— Врач? В такой толпе?... Стю, здесь даже копов нет, а ты о каком-то враче толкуешь. И вообще, ты на каких-нибудь фестах, где полно "кислоты" и "травы", видел врачей?..

— А ты беременных видел на каких-нибудь фестах? — огрызнулся в ответ Стюарт.

— Да не парься ты, — легонько хлопнул его по плечу Чарли. — Если вдруг что, найди кого-нибудь с такой повязкой, как у меня, скажи им тихонечко "Я забыл" — и все, тебе помогут. Никогда не откажут. — Он подмигнул опешившему и мало что понимающему парню и через мгновение скрылся в толпе.

Стюарт еле слышно выругался и снова посмотрел на девушек. Их внешний вид, конечно, оставлял желать лучшего, но ничего из ряда вон выходящего не наблюдалось. На всякий случай он подошёл к ним и осведомился, не нуждаются ли они в чем-либо. Молли и Ким ответили отказом, а Флоренс попросила немного воды — их запас, взятый из машины, уже закончился. Обрадованный Стюарт схватил бутылку и поспешил к пруду, обходя разбросанные по траве громадные листы фанеры и перепрыгивая через сваи, которые вот-вот должны были стать частью сцены. То и дело он натыкался на рабочих в строительных касках и оранжевых спецовках, которые, ни на кого не обращая внимания, возились с материалами и переговаривались друг с другом и со всеми сразу по портативным рациям. Время от времени со стороны сцены раздавался негромкий, но отчётливый вежливо-настойчивый молодой голос, усиленный динамиками, обращавшийся, казалось, ко всем сразу: «Пожалуйста, не влезайте на металлические конструкции... Пожалуйста, не влезайте на конструкции, иначе они упадут, и все будут раздавлены...»

Пройдя место сборки, Стюарт на мгновение остановился: рядом с прудом стояли несколько водонапорных баков, уже покрытых со всех сторон разноцветной толпой. На каждом из них суетилось несколько человек: кто растягивал шланги, бросая их прямо в пруд, кто устанавливал насосы... От деревьев к бакам подтаскивали непонятные мешки, которые затем сообща забрасывали наверх. Парень приблизился поближе:

— Эй, ребята, а что здесь будет?

— Воду раздавать будем, — обернулся к нему черноволосый улыбающийся парень с ярко выраженными индейскими чертами лица.

— Какое раздавать, Джоуи? — сердито буркнул кто-то сверху. — Доллар за галлон. Уж один-то бакс у каждого найдется...

Молодой индец вспыхнул от негодования.

— Я тебе дам по доллару! — выкрикнул он, глядя поверх волнующейся очереди. — Кто хочет, тот пускай платит, я же ни за что платить не собираюсь. Это — моя земля, в конце концов, и я имею право на своей земле бесплатно выпить чашку воды. И ты что, Хью, будешь продавать мне мое же право за доллар за галлон, засранец чертов?

— Вот и иди к пруду на своей земле и там пересказывай местным рыбам хоть весь "Билль о правах"! — огрызнулись с баков. — Тебе мало того, что ты три дня бесплатно рок-н-ролл будешь слушать?

Однако Джоуи неожиданно поддержали, и невидимый Хью в конце концов уступил. Тем временем включили насосы, и вода стала наполнять бак. Одновременно один из стоявших на нем добровольцев стал развязывать мешки, чье содержимое белым неуконтролируемым потоком хлынуло в воду.

— Вы там с хлоркой хоть не перестарайтесь, слышите! — прокричали откуда-то из толпы. — Воду же в рот невозможно взять будет.

— Не волнуйся, ты даже не почувствуешь этот хлор. — ответили сверху. — Здесь такой объем...

"М-да, ну вы и даёте... — подумал Стюарт. — Похоже на то, что слова "Не бойся" и "Не парься" - это почти девиз сегодняшнего концерта..."

Наполнив воды, парень вернулся к девушкам. Следующие часы тянулись для него невыносимо долго: он сидел рядом с ними, перемещался понемногу, стараясь не отходить далеко, тщетно пытался найти палатку с врачом, прислушивался к фрагментам разговоров, пару раз бегал за сэндвичами, которые раздавали бесплатно в палатке на другом конце поля члены еврейской общины из Монтичелло - городка, расположенного в 9 милях от поля Ясгур. Один раз с словами "Держи, чувак, это подарок от Медведя" кто-то положил ему несколько таблеток ЛСД. Стюарт машинально кивнул и положил их в карман джинсов. Он заметно нервничал, его не покидала внутренняя дрожь, смешанная с непонятным возбуждением. Каждый раз, возвращаясь после бесцельных блужданий, он боялся застать начало родов, боялся своего незнания и неуверенности, и каждый раз облегченно вздыхал, видя, что все без изменений - разве что только Флоренс становилась все бледнее. Порой же его начинало знобить по-настоящему, и, чтобы усталостью задавить эту нервную дрожь, Стюарт снова пускался в бесконечные похождения по переполненному полю. Однако приторно-сладкий густой воздух, в котором уже не растворялся дым от множества "косяков" с марихуаной, делал свое дело: голова начинала плавиться тихонько, тело приобретало странную легкость, помимо воли на лицо время от времени выползала глупая довольная улыбка.

Случайно оказавшись рядом со сценой, Стюарт услышал, как тот самый голос, просящий никого не залезать на металлические конструкции, говорил: «Ребята, не жалейте листов. Она должна выдерживать в среднем одновременно пятьдесят-шестьдесят человек и около тонны аппаратуры...» — «Зачем так много, Чип?» — «Группы будут сменять друг друга почти без перерыва. Девять ждут, одна играет — таков расклад. Сплошной нон-стоп, ребята. Я сам такого нигде не припомню...»

Наконец, в очередной раз вернувшись на место, парень увидел Чарли и Льюиса. От сердца сразу же отлегло: почему-то с ними было спокойнее, хотя никакого опыта в оказании первой медицинской помощи и уж тем более в приеме родов не было ни у кого.

— Ты где пропадал? — воззрился на него Чарли. — Как тут дела?

Стюарт отвел его в сторону:

— Дела неважные, Чарли. Я не спец, но, похоже, кто-то из девчонок родит уже сегодня.

По лицу Чарли пробежала едва уловимая тень, и Стюарт со странной смесью удивления, удовлетворения и некоего злорадства отметил, что он тоже волнуется, несмотря на всю свою похвальбу и самоуверенность. Однако уже через пару секунд Чарли ободряюще положил руку ему на плечо:

— Парень, не волнуйся. Всё будет хорошо, вот увидишь. Мы справимся.

Стюарту не хотелось делиться с ним опасениями, поэтому он перевел разговор на другое:

— Я во времени совсем запутался. Когда начнут, не знаешь?

— Должны начать в четыре, насколько я слышал. — Чарли посмотрел на часы. — Через полчаса значит. Надеюсь, эти работяги закончат со сценой к тому времени. Хотя... ещё и не все собрались. Но в любом случае это будет нечто незабываемое, поверь мне. — Он подмигнул Стюарту.