Однажды в Столетней войне

Любимой Герцогине Кэрролла и Ивлукича леди Бонни Роттен

Непонимание сути творимого вздорной канадской попрыгуньей и, в то же время, чоткое осознание проявленного к говенной экс - порноактрисе интереса со стороны невероятно требовательного автора сказочек, принципиально не видевшего ни разу стремного порно адресата, не интересующегося априори самым тупым из возможных занятий двуногого - спортом, а также возложившего лошадиный болт Годохмы на прошедших пластическую обработку трансов в пользу тощих и безгрудых таких же, знаменовало продолжение банкета, оставалось выбрать : Королевский Крокет, Безумное Чаепитие или то и другое вместе. Сбегав перекурить, вернулся и лег за ноут, порешив на сегодня удовлетвориться Королевским Безумием, благо пример чухонского фюрера или маразматического Байдена - перед широко закрытыми глазами всего человечества, а Крокетное Чаепитие, ежели отталкиваться от невероятно способной теннисерки Бушар, может и подождать мальца.

- Мальцы, - объявил майордом славного круля Эдварда нумер Труа, раздвигая все той же оглоблей, привычно - обычной для наших игр разума, толпящихся по периметру правосознания собранных в тайном месте брата Горанфло граждан идумеев, чьи навыки, таланты, капиталы неприятно конкурировали с местными обычаями наливать и пить.

- Ыыы, - схватилась за сжавшееся горло королева, увидев идущих покорным гуськом мальцов. Шесть штук детишков, обряженных в траурные розовые кофточки армянской фабрикации, повесив на согбенные шеи конскую упряжь, чотко маршировали от ворот капитулировавшего Кале до палатки торжествующего короля, взявшего - таки все Киевы Белль Франс за три столетия нескончаемой Столетней войны. - Пощади их, о, муж мой, во имя будущего роста сирых сих, ибо сказано пророками, что всяк малец грозит ростом экономике, потому как.

Эдвард Труа, закрыв уши стальными ответвлениями бацинета, делал вид, что не слышит, даже глаза прикрыл латной перчаткой, размышляя о дальнейшей судьбе славного города, распахнувшего ворота перед победоносной армией мобилизованных по призыву Нины Ургант сук, окруживших каменные стены твердыни. Евреев, конечно, на хрен, размышлял Эдвард, оставляя кавычки за ради гневного высера какого русскоязычного мудака - читателя, умудрившегося засрать и сайт пиратской библиотеки, например, мальцы вырастут по законам Дарвина и станут в итого верным стадом какого моего наследователя и приемника, хоть Шойгу, насрать, но вот что мне делать с женой ? Приоткрыв один глаз, он незаметно осмотрел начавшую стареть королеву.

- Не смотри, сука, - жарко шепнула королева, почуяв взгляд супруга, - все одно ни х... я не поймешь.

" Х... й поймешь этих баб, - согласился мысленно король, вновь закрывая утомленный заходящим солнцем глаз, возвращаясь к мыслительности, - по сути они как Навальный : нужны изредка, но лучше без них ". Решительно поднявшись с седалища, Эдвард Труа выкрикнул в густеющий маразмом воздух атмосферы :

- Решено ! Ухожу в пидарасы.

Королева, закусив кулачок, приглушенно ахнула ( вот так вот : " Ах " ), лукавые царедворцы добавили про себя " Какой пассаж ", мальцы развернулись и возвернулись в первобытность города Кале, а для старичка Радзинского нарисовался повод смастырить еще десять томов исследований, кои можно будет недурно пустить в телевизорный цикл, рубя бабло на основе привычной неприхотливости абсолютно нетребовательного и оскотиненного вконец зрителя. Усов Якубовича еще и - толстый - толстый слой шоколада.