Пролог. Любимая пленница

Присутствуют сцены нестандартных женских сексуальных отношений, БДСМ, нецензурные выражения. Строго 18+.

Система Глизе-433, планета 771/56 (местное название – Болхиа). Военно-производственный комплекс «Заря-21». 2 мая 2335 г.

… - Так, и что все это по итогу значит?! – встретила Стеллу на пороге своего жилого блока злющая Иванникова в позиции «руки в боки».

Стелла прилетела на Болхиа три дня назад. Она уже поняла, что у русских куалийцев к маю, Поре Танцующих Цветов какое-то неровное, легкомысленное отношение. В последние дни апреля ничто особо не напрягался с трудами насущными, и даже начальство не было слишком строгим. А  вчера, Первого мая куалийцы устроили грандиозную попойку..., в смысле, торжество, в местной столовой, куда пригласили и Стеллу.

Графиня Жю Сет очень эффектно смотрелась в сверкающем фиолетовом вечернем платье с маленькими алмазами, в платиновом колье и перстнях с натуральными самоцветами. Это очень сочеталось с красными флагами и лозунгами «продвинуть и углубить», с портретами суровых государственных деятелей прошлого (одного из них, Ленина, Стелла знала по курсу истории) и с тостами за «вселенскую революцию», «всемирный прогресс» и «смерть мировым угнетателям». При этом было поднято несколько тостов и за одну из «угнетательниц», которая на фоне могучих, высоких советских мужчин в военной форме казалась сексуальной куколкой. Пили, кстати, и Стеллино вино высшей марки, привезенное ей с Гуриасса, и Жю Сет, как известному виноделу было весьма лестно слышать хвалебные отзывы своему продукту.

Была и танцевальная программа, которая на сей раз содержала не быстрые нейрокомпозиции*, а подозрительно много старинных вальсов и медленных танцев. За час Стелла успела закружить в танце весь командный состав и несколько офицеров и сержантов. Она даже позабыла, что для нее май отнюдь не ассоциировался с праздниками. Графиня всей душой просто истосковалась по праздникам, балам, торжествам…  Впервые за долгое время она блистала среди кавалеров, впервые счастливо улыбалась, была в центре внимания.   Впервые за долгое время она вспомнила, какая это прелесть, какая энергетика,   - восхищенные мужские взгляды. Понятно, что немногочисленные женщины, в том числе и Сайто, про которых все как-то подзабыли, смотрели на инопланетную феодальную выскочку с некоторой, совсем незначительной, неприязнью.

А вот Иванниковой на празднике не было. Как потом узнала Стелла, она три дня без продыху работала на вакцинации личного состава, перемещаясь с дежурными роботами по всем уголкам базы. А до этого капитан медслужбы вместе с вирусологами из научного сектора билась за жизнь тяжело раненых, а после работы трудилась над созданием новой вакцины против новой местной гадости искусственного происхождения. После всех этих скачек Иванникова сама свалилась в постель с упадком сил и взяла один выходной отлежаться. Впрочем, Первое Мая и так был нерабочим днем. Начальство оценило трудовые подвиги главного врача базы и клятвенно обещало ей почетную грамоту, квартальную премию и бесплатный ремонт ее личного «Асприса»*, собранного на одном из заводов марсианской республики Элизий.

Стелла искала с ней встречи, но угрюмая и злая «ihenna» не отвечала на сообщения. Только под вечер она прислала ей «приглашение» - прийти к ней на квартиру вечером, «если она, конечно, захочет». Жю Сет, как только закончились дела, тотчас же поспешила к ненаглядной подруге.

И вот так Иванникова ее встретила прямо с порога. Кроме того, Иванникова была абсолютно обнаженной, если не считать расстегнутой белой рубашки, маленьких черных трусиков и цепочки с русским богом на кресте.

- Что ты имеешь в виду? – спросила Стелла, любуясь божественной фигурой своей возлюбленной и пытаясь не забыть о том, какой зарок дала себе. – Дашь мне войти?

- Я про тот ****ец, который у тебя дома творится! Что это за девки у тебя дома? Мне Ковун с Вершининым и с Кетцелем до кучи все мозги отсношали,   - как я с тобой работаю?! Охуенно, ****ь, работаю, мне ж больше нечего делать! Что это за девочка у тебя дома?! Я что-то слышала, но не придала значения, раз начальство молчит. А вот тут начальство вздумало устроить мне допрос об итогах работы по возложенной на меня общественной нагрузке. Что за, нахер, «передача в услужение юной дворянки»?

- Ну, это длинная история… - смутилась гуриассийка в черном наряде.

- А я не тороплюсь!   Сколько ей лет?

Ирино жилище не отличалось порядком и чистотой. Жилое помещение с обязательным гала-ноутом, видеопанелью, транслирующей космические пейзажи Солнечной Системы под классическую музыку. На стеллаже громоздились не менее десятка причудливых фигурок из живых камней, драгоценных уральских, южноафриканских и венерианских самоцветов – дары от многочисленных поклонников. А на столе возле кровати стояла белая плошка-пепельница и начатая бутылка «Столичной».

- Четырнадцать, а что?

- Сколько?!   - Иванникова аж за голову схватилась. – Жю Сет, ты что, охуела?! Тебе твоих потаскух мало, ты уже на детей полезла, дура?! Корофилка* долбанная!

- Ты что такое говоришь вообще?! – возмутилась Жю Сет. – Как тебе не стыдно такое даже говорить про меня!

- Хорошо, как она у тебя в доме оказалась? Сильвия, ее, кажется, зовут?

- Силве… - поправила Жю Сет. – Она передана мне главой рода Жю Хьяне, как невольница на три года, чтобы заключить мир между родами. А что здесь такого?

- ЧЁ?! – Иванникова аж рот разинула. – Что такого?! Жю Сет, ты там что, наркоманишь по жесткачу?! Ты трогала эту девочку?! Ты понимаешь, что я имею в виду, извращенка ненормальная!

- Знаешь что?! Да я …

- Если ты ее тронула, лучше иди к Ковуну и сама признайся! Если я узнаю, что ты уже на малолеток лезешь, я сама на тебя заявлю, куда следует, возьму грех на душу! Или прибью к ***м, вот этими вот руками! Есть вещи, которые я даже родному человечку не прощу!

- Ой-ой, а сама никогда не кувыркалась с молоденькими? – попробовала поддеть ее Стелла.

- Никогда! – вспыхнула Иванникова. – Я даже когда активно Темой увлекалась*, я всех любителей моложе двадцати лет разворачивала нахуй, они у меня с детским садом ассоциируются! Даже тебе на момент нашего знакомства больше двадцати уже было! Есть какие-то границы же! А у тебя, я смотрю, вообще башню сорвало на почве твоего барства!

- Да пошла бы ты сама на kyui! – вспыхнула Жю Сет, вставая со стула. – Я, - Силве?! Я что по-твоему, берегов не знаю?! Между прочим, это ты меня к этим играм и приохотила!

- Еще раз повторяю, - ты старше была! – отчеканила Иванникова. – Уже замужем побывала…как и я, к сожалению… А в Тему тебя никто насильно не тащил, самой хотелось!

- То есть я по-твоему совсем без мозгов?

- Вот теперь не знаю, что и думать! – возмутилась Иванникова. – Что значит в неволю?! Ты охуела, рабовладелица ****утая! Я тебе, ****ь, устрою «неволю» сейчас! Это что, *****, за пережитки феодализма?! Я понимаю, когда это игры с равными любителями таких же извращений, но игры,   -это одно, а жизнь – другое! Я закрывала глаза на многие твои, *****, чудачества, дескать, у вас там порядки такие, но это уже перебор! Немедленно девочку домой отпусти, или я сама возьму отпуск, полечу туда и весь ваш шалман дикарский разгоню к ****е матери!

Разозленная Стелла, смиряя гнев, подробно рассказала своей рыжей бестии историю появления в ее доме Силве Жю Хьяне, и об их отношениях, и о том беспросветном кошмаре, который царил у Силве дома. Рассказала, умолчав, конечно, про свое страшное деяние в подвале. Если бы Ира узнала про это, она бы и вправду убила бы Стеллу на месте.

- И Ковун, к твоему сведению, все знает! – воскликнула Жю Сет. – Не удивлюсь, если вы за мной следите даже в спальне!

- А ты как хотела, дорогая? – удивилась Иванникова. – Государственная безопасность! Совсем недавно по историческим меркам Терранская Битва была, хвиллы недобитые по всей Галактике шастают, а тут ты, инопланетянка со странностями, с планеты, где еще живы рабовладельческие пережитки. Конечно, нужен контроль!

- Ты что ли без странностей? – возмутилась Жю Сет. – И вообще, если хочешь знать, я решила прекратить отношения с женщинами и остановиться! Хочу стать нормальной женщиной и, если угодно, нравственно возродиться для новой жизни! И во многом именно из-за Силве! Мне перед ней стыдно!

- Да ладно?! – изумилась Иванникова. – Ты и нравственное возрождение?! Вот так натюрморт! Интересно! И сколько уже держишься, если не секрет?

- По-вашему – почти месяц! – гордо заявила Стелла.

- Ну!!! – Иванникова с уважением посмотрела на подругу. – Молодец, чё… Я бы так долго не смогла бы… Что, и в ванной не шалишь?!

- Это к делу не относится! – гордо ответила Стелла. – Но я от своей любимой наложницы отказалась! Я одна сплю, чтоб ты знала, хотя меня так ломает… Бедняжка Ули даже обиделась на меня, подумала, что она в чем-то виновата, а я просто не хочу использовать ее больше в неравных отношениях.

- Ули? – прищурилась Иванникова. – Что еще за Ули? Сколько у тебя там девок вообще обитает? У тебя там дворянское имение, или ты бордель решила открыть на старости лет?!

- Ули, - моя любимая служанка! После Силве, конечно, - Силве рассказала про девятнадцатилетнюю девушку, только под конец обратив внимание, как у Иванниковой нехорошо зажигаются глаза, как она исподлобья смотрит на свою бывшую любовницу.

- ****ец! Интересно, наши дворяне в старину такие же были, с при****ью?! – всплеснула руками Иванникова. – Ах, вот оно что… Я теперь поняла, почему ты мне лапшу вешала по поводу «останемся подругами! » Конечно же! Нахера тебе сорокалетняя старуха Иванникова, когда у тебя там девятнадцатилетние молодые сиськи бегают?! Иванникову, нахуй, понятное дело!

- Это не так! – возмутилась Жю Сет. – Я тебе все объяснила. Ну не сдержалась разок…

- Разок, да?!

- Ира, хватит! Можно подумать, ты тут в монастыре жила! И, да, к твоему сведению, у нас все кончено. Я хочу новую жизнь начать, БЕЗ ЭТОГО.

- А можно вопрос? – Иванникова смотрела на нее с сочувствием, как на дурочку. – А с чего это такие перемены? Ты опять что ли влюбилась?

- Нет, пока траур по Орхо не завершится, я на мужчин вообще не смотрю! Да и потом… Не хочу никого больше. А почему… Не знаю… Перед Силве стыдно… Да и после того, что я видела там, во время полета в этот проклятый город…  Знаешь, стала задавать себе много вопросов по поводу моего морального облика… Ну и Силве, конечно… Она очень чистая, целомудренная девушка… И тут я…пробы ставить негде! Не хочу, чтобы она расстраивалась!

- Слушай, что за «Силве» такая?! – Иванникова потерла мизинцем правую бровь. – Только и слышно от тебя: «Силве» да «Силве»! С чего это тебя так волнует мнение какой-то малолетки?!

- Она не «какая-то малолетка! » - вспыхнула Стела. – Она очень умная и добрая девочка!

- Ты что, влюбилась в нее что ли?

- Влюбилась. Но по-другому… Не в похабном смысле и не то, что ты себе представляешь!

Стелла вдруг понимающе хлопнула себя по лбу и как-то покровительственно, по-доброму заулыбалась:

- Стеллочка, девочка моя, а ты ее не удочерила ли часом? Психологически? У тебя же детей нет,…пока.

- Можешь не добавлять «пока»! – нервно махнула Жю Сет. – Не знаю… Но я очень боюсь ее расстроить или разочаровать… И, да, полную я глупость сделала с ней.

- Ясненько… - протянула Ирина. – Ладно, успокоила ты меня…мамаша!   Слушай, ты же у меня последняя без прививок осталась! Я уже отчиталась, что весь персонал «Зари» вакцинирован. Вот ведь незадача! Стелла, раздевайся, сейчас я тебе вакцину поставлю от новой редкой гадости, чтобы потом за тобой не бегать. По ходу еще одна разработочка местных эскулапов-убийц.

- Это обязательно? – спросила Стелла.

Иванникова глянула на нее так, что графиня все поняла без слов. Со вздохом она принялась расстегивать платье. Иванникова сбросила с себя рубашку и, как была, в трусиках, отправилась за своим саквояжем.

- Ира! Ты долго? – Жю Сет, оставшись в одном белье, робко прикрылась руками, как школьница на первом приеме у женского врача.

- Сейчас, сейчас… - отозвалась Ирина, чем-то подозрительно гремя. – Лифчик тоже снимай! Одна инъекция в лопатку, одна в твою очаровательную попочку! И ложись на животик! Вон на мою кровать!

Вскоре появилась добрая доктор Иванникова со своим кейсом. Она привычно шлепнула свою подружку-пышечку по сдобным ягодицам. Достала инъектор и в минуту совершила все необходимые действия.

- Я скоро как искусственно модифицированный человек буду, с вашими прививками! – пожаловалась Стелла. – Можно встать?

- Полежи еще минуту, дай препарат разойдется, - сказала Иванникова, копаясь в своем кейсе. – Ох, какая же ты сладкая, шоколадочка моя! Антипрививочников – в огонь, как еретиков! Им дай волю, человечество бы еще в первом веке вымерло бы от эпидемий.

- Хватит, Ира! – недовольно сказала Жю Сет. – Я сказала, - больше ни-ни!

- Ладно-ладно… Руками ягодицы помассируй. Вот так… - попросила Ирина.

Стелла послушно протянула руки к попке. И вдруг Иванникова схватила их и застегнула на ее запястьях металлические браслеты. В секунду графиня Жю Сет почувствовала, что ее руки скованы за спиной наручниками.

- Эй! Это что такое?! – возмутилась благородная дама, пытаясь освободиться. – Ты что задумала?

Она попробовала встать, но Иванниковой только того и было надо. От наручников тянулись, перекрещиваясь у поясницы, две маленькие, но прочные цепочки с двумя ножными оковами. Сильной рукой Иванникова пригнула голову Стеллы к подушке и быстро, профессиональными движениями, застегнула оковы на ее лодыжках. Теперь Стелла, скованная по рукам и ногам не могла даже лечь на живот. Она, беспомощная и беззащитная, могла только стоять на коленях, расставив ноги в распутной позе и, единственное, немного склониться назад, чтобы Иванникова могла досыта любоваться Стеллиными увесистыми грудками, соблазнительно колышущимися от каждого движения. Вероломная капитан медслужбы, хихикая, погладила по голове свою испуганную, изумленную пленницу-графиню, которая все еще тщетно сражалась с оковами.

- Вот ты и попалась, ласточка моя! Специально для тебя привезла игрушечку. Нравится? Не волнуйся, она из хирургической стали!

- Ира! Прекрати! – воскликнула Стелла, замотав головой, чтобы волосы не лезли в лицо. – Ты слышала меня, я в эти игры больше не играю! Уважай мое решение!

- И поэтому ты там с девками трахаешься вовсю? Зарекалась лиса в курятник лазать! Буду тебя сейчас воспитывать. Выполнять, так сказать, поручение коллектива!

С этими словами Иванникова стянула свои трусики и взяла в руки плеть, которую Стелла всегда носила с собой, еще с Гуриасса.

- Ты не против, я пока одолжу девайсик?! – Иванникова растянула плетку, попробовала ее на вес и с улыбкой посмотрела в испуганные глаза Стеллы. – Я слышала, ты там телесные наказания к своим служанкам применяешь?! Не стыдно, гражданка Федерации? Или что, почувствовала себя хозяйкой, вершительницей судеб?! И к несовершеннолетним тоже применяешь?! А что… Хорошая игрушка… Легкая только слишком… Ну ничего, проверим эту милую хреновнку в деле!

- Ира не делай этого!

- Конечно, не буду… Ой, я пальчики скрестила! Конечно буду! Что в медицине главное? Правильно: ПРО-ФИ-ЛАК-ТИ-КА! Вот я сейчас и проведу профилактику от опасного заболевания!

Иванникова туго завязала ротик графини каким-то куском ткани, потом заставила бедную женщину, испуганную и стонущую, наклониться вперед. Расправив плеть, она повозила хвостиком по бедрам и ляжкам пленницы. Потом, уже не сдерживаясь, поцеловала с прикусом Стеллины ягодицы. Рассмеялась, услышав вскрик из-под повязки… А потом Ира взяла еще одно приспособление, похожее на живую, извивающуюся силиконовую полоску, бесцеремонно проникла между ног графини и стала играть с ней, проводя данной игрушкой по наиболее нежным выпуклостям. Бьющаяся Стелла вдруг замерла, будто парализованная, ловя каждое движение Ирины. Раздался протяжный стон…

- Обожаю твои испуганные глазки и твои стоны, гуриассийская шлюшка! – сказала довольная Иванникова. – Нравится, как хозяйка тебя ласкает? Нравится, как она тебя щекочет? Что такое, ты ответить не можешь? Ну, судя по характеру увлажнения окружающей местности, понимаю, что нравится! Ой, как мы глазки закатываем?! Хорошо тебе, потаскушка?!

А потом Ирина снова взяла плеть в руки и, придерживая ее хвост одной рукой, два раза короткими движениями «ужалила» разомлевшую Стеллу по нежной коже внутренней поверхности бедер. Графиня взвизгнула от боли, застонала еще сильнее, забилась, снова пытаясь освободиться. Еще один удар, на этот раз с размаху по аппетитной половинке заставил Стеллу вскрикнуть громче. Вот только повязка поглощала ее крики.

- Я здесь перед начальством распинаюсь за нее! – воскликнула Ирина злым голосом. – Перед Вершининым, перед Аспидовым, перед змеюкой Сайто! Говорю, что Стелла нормальная, что она сама пострадавшая… А она там над молодыми девчонками издевается?! Что ты головой мотаешь? Не издеваешься?! Ой, не ****и…! Знаешь, человека развращает абсолютная власть над людьми, а тебя она развращает до крайности! Вот, чтобы ты забывалась, я хочу тебе напомнить, что такое – быть на месте подчиненного. Чтобы, так сказать, не забывала про твердую руку трудового народа! Не бойся, моя трудовая рука будет не только твердой, но и ласковой!

Ирина стала хлестать Стеллу по заднице, чередуя шлепки с дразнящими ласками. Ира поглаживала беспомощную, скованную Жю Сет по груди, по спине, по покрасневшей от ударов попке. Пальцы ее заводили бедную пленницу, чтобы через несколько минут снова обрушить на нее свой гнев. Ирина знала, что Стеллу это приводит в исступление.   А потом, забрав свои рыжие волосы в хвост, Ирина завалила беспомощную Стеллочку на бок и перешла к более активным действиям:

- Иди сюда, моя девочка! Сейчас я освобожу тебе ротик. Знаешь, для чего тебе ротик? Чтобы делать своей хозяйке хорошо! А я тебя за это вознагражу, …может быть…  А, может быть и нет! Как стараться будешь!

Спустя час…

…Довольная и абсолютно счастливая Иванникова лежала на смятой простыне, прикрывшись розовым одеялком и курила, пуская ароматный дым в потолок. Периодически она стряхивала пепел в белую плошку фарфоровую плошку, заменяющую пепельницу. Плошку держала на вытянутых руках графиня и Черная Ведьма Хилликийского королевства, стоящая на коленях перед постелью и одетая в одни черные чулочки. Она смотрела в пол и от унижения покусывала губы, переживая сейчас то, что обычно чувствовали ее девушки, которых она заставляла прислуживать себе в спальне. На запястьях благородной дамы еще виднелись следы от наручников.

Стелла сама удивлялась и не могла найти ответа, как она, властная и гордая дворянка Второй Ступени теряла волю и превращалась в покорную, безвольную игрушку перед своей старшей подругой и любовницей Ириной Иванниковой. Власть ее над Стеллой была громадна, так что она в общем-то не лукавила, когда называла самарчанку «госпожой, которой принадлежит ее душа». Так оно по сути и было. Она же приучила гуриассийскую дворянку к кнутам, цепям и плеткам, до которых была большая любительница.   Стелла обожала власть над людьми, но в Ирине это качество было выражено еще в большей степени.

- Ближе пододвинься, я что, из кровати вывалиться должна, чтоб до тебя дотянуться, дрянь?! – недовольно прикрикнула Иванникова на свою «прислужницу».

- Да,…как прикажете, повелительница, - чуть слышно произнесла Стелла, подползая еще ближе. Заняв указанную позицию, она вздрогнула от неожиданной пощечины:

- Слушай и запоминай! Отныне я запрещаю тебе спать с другими бабами, ты поняла, графиня моя? – властно распорядилась Иванникова. – Я не шучу. Посмотри, что у тебя на заднице.

Стелла, краснея от позора увидела на своем бедре временную цветную татуировку в виде розы за лазерной решеткой и подпись: «Собственность госпожи Ирины», причем надпись была сделана на хилликийском. Где-то Иванникова раздобыла программу-переводчик на ее родной язык… Что касается татуировки – временная-то она была временная, но убрать ее могла только Иванникова. Или специальный сервис-робот, а Стелла лучше умерла бы, чем продемонстрировала этот унизительный рисунок постороннему. Демонстрировать такое постороннему, ТЕМ БОЛЕЕ, В ЕЕ МИРЕ, означало бы сразу признать себя действительной женщиной легкого поведения и ставило крест на ее дворянской репутации. Графиня Сеттская чувствовала одновременно ужас от своего положения, но в то же время и несказанное удовольствие, возбуждающее чувство срама.

- Можешь продемонстрировать это своим ****ям! – хохотнула Иванникова. – Или иди в бордель после этого работать! А я к тебе в гости прилечу, как клиентка! Обслужишь меня по дружбе бесплатно? У вас же там за секс еще платят! Успокойся, я тебя не оскорбить хочу, просто знаю, как тебя подобные слова заводят!

- Ира, это уже не смешно! – возмутилась Жю Сет. – Ты что теперь, будешь контролировать мою личную жизнь? Это уже слишком!

- Ты меня слышала? – повторила Ира. – Я не собираюсь тебя больше делить ни с кем! Ты моя и принадлежишь мне! Или у тебя мужчина есть? Жених, любовник, муж?

- Нет…

- Ну тогда и говорить не о чем! Если появится жених или возлюбленный какой, позвонишь мне, я скажу тебе программу и код для ее удаления. Это пожалуйста, не вопрос… А баб я рядом с тобой чтобы больше не видела и не слышала об этом! Ты меня поняла? Ты только моя! Не слышу ответа, дрянь!

- Да, моя повелительница! – всхлипнула Стелла.

Иванникова, решив проблемы защиты обственности, смачно, с размаху шлепнула графиню по ее пышной попке так, что так Стелла вскрикнула. Потом она поднесла сигарету к ее рту. Стелла уже подумала, что она хочет стряхнуть в него пепел, но Ирина предложила ей затянуться, а потом, тоже набрав в рот дыма, с удовольствием присосалась к ее рту.

- «Цыганский поцелуй», помнишь? – улыбнулась Иванникова, оглядывая Стеллу.

- Да, моя королева, - кивнула большеглазая графиня. – От тебя пахнет водкой!

- Иди сюда! – поманила Ирина свою подругу к себе.

Стелле было милостиво разрешено встать с колен и занять в постели место со своей госпожой. Она тотчас угодила в страстные объятия похотливой рыжеволосой волжанки и ощутила волнующие поцелуи на своей груди.

- Ну вот что ты наделала? – возмутилась Жю Сет, демонстративно отворачиваясь от Иванниковой, которая принялась целовать ее спину. – Вот что ты опять меня превратила?! Завязала, называется, спасибо тебе!

- А что? – удивилась Иванникова. – Именно что завязала! С таким рисунком по постелям не больно-то попрыгаешь, да? А со мной не считается, не волнуйся.

- Ты когда-то говорила, что будешь уважать меня! А теперь обратно превращаешь меня в какую-то вещь!

Ира ни слова не говора, принялась ласкать Стеллу рукой в интересном месте, отчего та покорно расставила ноги и застонала, прикрывая глаза, как похотливая самка.

- Я уберу все, не вопрос… - сказала Ирина. – Если ты сейчас скажешь мне прекратить. Ну? Мне прекратить?!

Стелла промолчала, она лишь продолжала стонать и кусать губы, мотая головой от удовольствия. А потом Ира поднесла к ее губам свою руку ладонью вниз, и Стелла покорно поцеловала ее.

- Как ты хочешь… Как ты прикажешь, ihenna! Мое тело хочет быть твоей игрушкой… Ты права… Но мне очень стыдно сейчас…

- Перед кем, если не секрет? – Ирина забрала Стеллу в объятия, прижимая к себе. – Передо мной что ли? Мы с тобой и не такое вытворяли!

- Ты понимаешь…  Я хотела полностью изменить жизнь, для меня это имело почти сакральное значение! – волнуясь, стала объяснять Стелла. – Я поставила себе задачу измениться. Стыдно! Перед собой, что я оказывается, просто безвольная шлюшка! Перед Силве… Перед Ули… Перед… Ты знаешь, эта планета, - большое братское кладбище, где неслышно витают в воздухе голоса умерших! А мы тут бордель устраиваем! Перед истребленным народом «Обо» наконец! У меня такое чувство, что я на кладбище трахаюсь!

- У-у-у, как все запущенно! – Иванникова приложила руку ко лбу своей порабощенной красавицы. – Давай по пунктам… Первое… Перед собой? Ты для начала в своей личной жизни порядок наведи! Она у тебя беспорядочная! А нужно, чтобы была порядочная! Согласна? Вот и теперь я навела порядок. Перед Силве этой… Пообщаться бы с ней, что за чудо-девчонка такая, что перед ней сама Черная Ведьма,…какое ты там погоняло* выбрала, - сама Черная Ведьма робеет! Да и потом, сдается мне, что ты не обязана перед малолетками отчитываться в своей личной жизни. Ули эту вообще, увижу, – волосы повырываю нахер! От горшка два вершка, а уже в постель ко взрослым теткам лезет! А по поводу голосов… Пить надо меньше! Или не курить всякую херь! Мне так вообще на эту планетенку насрать, хоть бы ее метеоритом разъебало! Наши парни здесь жизнью рискуют, за какой *** я тебя спрашиваю?! Пока тебя не было, у меня двое десантников, молодых ребят-уральцев лежали, попали под обстрел их ****ой реактивной, ****ь, артиллерии! Обоих, Слава тебе Господи, с того света достала из-за множественных переломов и разрывов внутренних органов! Обоих комиссовали, на Землю, с инвалидностью. Еще шестеро – средней и малой тяжести, быстро поставила! Вот за что?! Погибшая цивилизация? Да и хер бы на нее, сами себя разъебали, а наши ребята теперь свои жизни класть должны?! Или наши советские мальчишки менее ценны, чем эти фашисты-онанисты?! И, да, за те гребаные пять лет, сколько здесь существует этот ****ский цирк у наших уже шестеро погибших! Поэтому в рот я ****а эту цивилизацию!

- А как же защитные поля?

- А что поля? Думаешь, это панацея от всего? Хер там, поля защищают только от пуль и осколков! Она смягчит воздействие поражающих элементов, но силу взрыва как она тебе погасит? Если вне машины, солдатик летит до ближайшей стены, дрыгая ножками в воздухе… Если в солдата выстрелить из танка, поле, конечно, погасит часть энергии взрыва, но сама сила удара придаст бойцу такое ускорение, что шансы его выжить все равно будут стремиться к нулю.

- Я все понимаю, но как  ты можешь так говорить?! Ты же советский человек, вы же так кичитесь своей сознательностью, гуманностью?! А как же дети, например? Их тоже не жалко?   – Стелла была поражена цинизмом и бесчувственностью подруги.

- Жалко, и что мне теперь сделать? – воскликнула Иванникова. – Наших детей, молодых мальчишек к ним добавить?! А «ОБО» эти вообще… Ничего, кроме презрения у меня не вызывают!

- Ты дура что ли?! – вскочила Стелла с постели. – Те убитые дети, у тебя презрение вызывают?!

- Ляг, и не чирикай! – Иванникова заставила кипящую от гнева Жю Сет вернуться под бочок и закрыла ей рот своей грудью. – Дети ни при чем, с них спроса нет, конечно… А вот что касается народа, слушай сюда… Сразу после того, как ты улетела, ребята притащили из городских развалин человечка, который пытался скрыть свою принадлежность. Хотя приборы показали его генетическую принадлежность к «обоям». Ну мы сначала думали, что он боится, да и перед нами он тут жертву режима корчил. Только как же тогда пережил ядерку и в каком укрытии? Да и прикид на нем был очень непростой. А как включили «музыку»*, как Денис Михалыч с Ковуном его к стенке приперли, они и пошел плясать…   Имперским чиновником оказался, по хозяйственной части. В том числе и по распределению своих же соотечественников в трудовые лагеря! И он такой не единственный. Странный какой-то геноцид получается! В одних областях всех «обо» подчастую выкорчевывали. В других областях – через одного уже! У кого надо вдруг нашлись и запасные паспорта, и оградительные документы. В третьих областях «обо» вообще не трогали, наоборот, - раздавали им оружие для действий против других «обо». Куча «несчастненьких» в армии как служила, так и продолжала служить, причем некоторые, - на полковничьих и генеральских должностях! Часть спокойно пошла в государственный аппарат, тоже получив левые паспорта. Так Ковун рассказывал… И что это было, - система или действия отдельных лиц, - мы пока не понимаем. Этот мутный кедр сказал, что огромное количество его соотечественников спокойно получила новые документы из рук имперских властей. За какие коврижки, интересно? Я не удивлюсь, если этих детишек, Царствие им Небесное, приговаривали и приводили в исполнение такие же «обо». Чтобы выжить, выехать за чужой счет, ****и ****ые! А, если учитывать, что у нас на Земле в двадцатом веке происходило примерно то же самое, и к каким последствиям это привело после? Читай протоколы судов над членами Тайного Мирового Правительства в 22 веке, они там четко пояснили, для чего и кому нужен был весь этот холокост во Второй Мировой!

- Все это так сложно? Голова кругом идет! У нас такого, слава Богине, быть не может!

- Я рада за вас! – Иванникова немного отодвинулась от Жю Сет, стыдливо прикрывавшей свою грудь. – Ты от кого прячешься-то? А ну-ка, грудь открыла! Мне нравится смотреть, как она содрогается, и тискать твои огромные соски! Одеяло убрала, быстро!

- Да, моя хозяйка,   - подчинилась Жю Сет.

- Теперь слушай меня внимательно! – Иванникова принялась бесцеремонно играться с нежными сосочками гуриассийки, не обращая внимания на ее неудобство. – Хочешь здесь остаться надолго? Тогда зарубай на носу! Веди себя естественно, не форси перед людьми, не задирай нос, но и обижать никому не позволяй! Держи марку! Это со мной ты – покорная шлюшка, а для других ты  - Королева! Но королева добрая, сочувствующая, скромная… Но, опять же, с достоинством. Дворянство твое наших мужиков только посмешить может, но, при условии правильного поведения, может стать и дополнительной перчинкой. Манеры твои, утонченности всякие, - это плюс! Голосок твой сахарный и небольшой рост – вообще бомба! Сильные мужики обожают неприступных, гордых куколок. Тебе кто-то из наших мужиков нравится?

- Ну, мне симпатичны некоторые мужчины … - смутилась Стелла.

- Нет, не то, чтобы симпатичны… Любишь кого-нибудь до опупения, чтобы завтра под венец была готова?

- Нет, конечно! – решительно ответила Стелла, морщась от деятельности Ириных пальцев.

- Тогда всех нахуй! Распутные шалашовки здесь никому не нужны. А вот красивая, гордая и неприступная дворянка из 19 века, да еще в твоих традиционных одеждах – это класс! И никому не оказывай внимания, если только вообще не влюбишься до ****еца! Женщина, которая будит древние инстинкты рыцаря-защитника, которая загадочна и неприступна, - все мужики твои! Только выбирай!

- Я еще не завершила траур по Орхо! – гордо сказала графиня Жю Сет, покорно целуя пальцы русской повелительницы. – Никакие мужчины мне даром не нужны! Кроме… Я тебе признаюсь… Мне очень симпатичен господин Фомичев. Молодой воин из ведомства Ковуна. И я пока не готова сказать, в какой степени…

- Фомичев, Фомичев… - Иванникова наморщила лоб. – Не припомню что-то. Молодой? И людей Ковуна, кстати, не особо хорошо помню. Все равно: не готова сказать – веди себя неприступно! Общайся, но будь скромной девочкой. Ничто так не заводит мужика, как женская неприступность. Да, что-то тебя на молодых конкретно подвинуло!   Да, еще… Здесь главное – коллективизм. Случилась с кем беда, - помоги! Упал кто-то – поддержи! Сегодня ты помогла, завтра тебе помогут… Чего у нас очень не любят – жлобов, единоличников и дураков высокомерных. Ну, разумеется, помогай в разумных пределах, а то скажут тебе что-нибудь неприличное… Честь свою не роняй, но и не возносись над коллективом! Ездить на себе тоже не давай. Если что, - советуйся со мной! Если кто обижать будет, - зови меня. В момент растолкую непонятливому политику государства! А ты сама ходи, как ходишь! Чтобы все застегнуто, до горлышка... Твои закрытые наряды волнуют фантазию даже у меня.

- Слушай, ты сейчас говоришь так, как моя мать-воспитательница графиня Жю Клидат! В точности повторяешь ее слова! – возмутилась Стелла. – И хватит меня мучать, я тебе что, подушка для игр? Разумеется, я и не собираюсь вести себя неподобающе. Я помню, что такое дворянская честь! О, Ирина, госпожа моя, ну хватит меня терзать, я же живая! Ты хочешь, чтобы я тебе ноги целовала?! Я готова уже!

- Стелл, скажи, а ты со своими девчонками там, у себя, подобными развлечениями не занималась? – задумчиво сказала Ирина, глядя Стелле прямо в глаза. – Вот теперь сама побудь на их месте! Да, вот еще что! Ковуна берегись! Он весь такой вкрадчивый да ласковый, а в душу к тебе проникнет в момент! Вообще он дядька не вредный, но если что,   - душу вынет, и мать родную не пожалеет! «Гэбешник» он и есть «гэбешник»…

- Я уже поняла, - вздохнула Стелла, целуя грудь Ирине. – Но он-то меня и взял, что называется, за шкирку, и хорошенько встряхнул. Заставил меня понять, что я из себя представляю… Благодаря ему у меня проснулась совесть… И я по-другому взглянула на вещи… На людей вокруг… На Силве…

- Ладно, хватит пораженческих разговорчиков! – проворчала Иванникова, гладя подругу по голове. – Совесть у тебя и раньше была. И дури тоже хватало! Хотя, я и сама хороша…  Опять Силве? Слушай, да удочери ты ее в конце концов! Вот и будет тебе дочка, уже взрослая даже.

- Да ты что? – покраснела Жю Сет. – Ты знаешь, какая она девочка? Как хрустальная статуэтка, только побитая брошенным камнем. Куда ей такую мамашу? Она бы меня стыдилась всю жизнь!

- А что ты не можешь сделать так, чтобы она тобой гордилась всю жизнь? – с серьезным видом сказала Иванникова. – Ты баба хоть куда… И смелая, и решительная, и с башкой на плечах. Не ори на всех углах о своих чудачествах,   и о том, что ты Ведьма, и прочую херь! Будь современным адекватным человеком. И сама себе проблемы не изобретай, не усложняй жизнь. Развивайся, поставь себе сверхзадачу на жизнь, а лучше несколько, составь план личностного роста… И достигай!

- Да я и достигала! – возмущенно посмотрела на нее Стелла. – Не знаешь, кто меня на взлете сбил?

- Ой, да ладно! – сморщилась рыжая бестия. – Со мной, это не грех, это лечебная процедура. Я же врач, а, следовательно, существо бесполое, как киборг!

- Ну, по твоей фигуре этого не скажешь! – улыбнулась Жю Сет и поцеловала Ирину в уголок рта. – Еще какое «полое»! Я люблю тебя, госпожа Ирина!

Она легла на живот Ирины и нежно поцеловала его. Ира так же нежно гладила ее черные, курчавые волосы:

- Ласточка… Шоколадка моя…

- Хорошо, что нас ваш Ковун не видит! – усмехнулась Жю Сет. – Что бы он сказал сейчас? Или этот ваш Кетцель? Мы ведь сейчас идем против системы, против официального курса.

- Ты уверена? – Тон, которым Иванникова спросила ее, был донельзя мрачным. – А я могу тебе сказать, что… Что мы одни из последних, вымирающих носителей атавистических, отрицательных привычек. И система просто нас отправила от приличных людей подальше и не трогает, дает дожить с толком. Потому что мы еще можем принести пользу обществу, и уж лучше мы будем друг дружке мозги ****ь, чем нормальным людям, для которых мы с тобой вообще неандертальцы из прошлого, с нашими розовыми любовями!

- Вот это ты сейчас сказала! – Стелла даже вскочила со своего мягкого ложа, с испугом посмотрела на Ирину. – Это уж слишком!

- Да это я так, пессимизирую,   - невесело улыбнулась Ирина. Но Стелле показалось, что этот диагноз-приговор Ирина, возможно, от кого-то уже и слышала. – Не бери в голову… Впрочем, всегда есть возможность подправиться под требования общества. И пожалуйста, назад, с распростертыми объятиями!

- Меня я устраиваю такая, какая я есть, - самодовольно заявила Стелла.

- Ни хрена! – вдруг сказала Иванникова. – Иначе бы ты так не терзалась по поводу своей Силве. Ладно, Стелка, ты права… Давай пореже что ли шалить будем… Совесть знать тоже надо.

- Очень хорошо! – довольно улыбнулась Стелла, не чуя подвоха. – Тогда удали этот рисунок!

- Не-а, - просто ответила Иванникова, сделав дурашливое лицо. – И не подумаю. Я тебе сказала, ты только моя.

Стелла помрачнела, покраснела, сжав губы. Она вдруг вспомнила, что говорила что-то подобное Силве, когда та просила ее снять браслет. Теперь и она такая же игрушка в чужих властных руках.

Гуриассийка опомнилась только когда почувствовала, что Ирина снова заводит ей руки за спину и сковывает их:

- Что ты опять делаешь?! Мало тебе было? – возмутилась Стелла действиями Иванниковой. Потом она вдруг снова потеряла способность говорить, - только мычать и делать выразительные глаза.

- Ага! – Довольная Иванникова присела рядом с плененной графиней, глядя на нее, как голодная волчица. – Уже ночь за окном… Начнем совесть иметь. С завтрашнего утра. А сейчас я еще хочу, моя дорогая!   Я вообще по тебе страшно соскучилась, дорогая! И сегодня ты моя игрушка, поняла?! Для сна и для удовольствий.  

Ирина могла погасить свет одной мыслью, но она не поленилась встать, пройтись босиком по полу, приоткрыть форточку и выключить свет вручную. Стелла видела, как в потемках, в отблесках уличного фонаря плывет ее безупречная фигура, как у  молодой девушки.

А потом Стелла увидела интересные предметы в руках Иванниковой. Она в испуге забилась, протестующе замычала, но цепи крепко держали ее. Огромные глаза Жю Сет выражали ужас и несогласие, но кто ее спрашивал?! Так же как и она не спрашивала у своих наложниц, превращая их в свои ночные живые игрушки для удовлетворения своей похоти.

- Да, моя дорогая, у тебя сегодня будет горячая ночка! – улыбнулась очаровательная рыжая русская ведьма. – Ты все правильно поняла! И ТУДА я тоже вторгнусь! Да, кстати, до утра я тебя развязывать не собираюсь. Смирись с этим, моя радость! Сегодня-то я с тобой наиграюсь досыта! Тут Москва целую инструкцию прислала, как с тобой взаимодействовать, моя милая инопланетяночка! Но у меня-то, ты знаешь, своя метода!

Ирина с загадочной улыбкой показала испуганной Стелле длинную полоску из черной ткани и, с удовольствием слушая панические стоны жертвы, стала приближаться к ней…

Окно на третьем этаже с громким хлопком закрылось, и все посторонние звуки потонули в шуме искусственного ночного теплого ветра. Шел дождь, капли воды умиротворяюще капали на газоны и листву деревьев, привезенных с Земли…

ПОЯСНЕНИЯ И РАСШИФРОВКИ - *

Нейрокомпозиции – музыка с наложенным на нее высоким излучением, усиливающая эмоции.

«Асприс» - одна из моделей космобилей, буквально маленький персональный космолет. На нем Иванникова летает домой. Почти у половины офицерского и сержантского состава базы есть личный космотранспорт.

«Корофилка…» - Корофилия – тяга взрослых женщин к юным девушкам, одна из разновидностей педофилии.

«Я даже когда активно Темой увлекалась…» - Иванникова – ярая поклонница БДСМ-отношений, одно время состоявшая в тематическом клубе таких же любителей.

Погоняло – прозвище (жарг.)

А как включили «музыку»… - «Музыкой» Иванникова называет специальное излучение для допроса, которое заставляет говорить только правду.