ООН в Крыму, гл. 83. Труд во славу демографии

ВНИМАНИЕ!!! : Только для читателей 18+

ОТПУСК  ОДНОГО  НУДИСТА  В  КРЫМУ

Курортно-познавательный эротический  роман

Глава 83.   СЛАВНЫЕ  СТАРАНИЯ  ВО  ИМЯ  ДЕМОГРАФИИ

*   *   *

Роман вынырнул из своих армейских воспоминаний и недоумённо воззрился на Степана: он ведь тоже очень хорош ростом, лицом и фигурой, но вот какой же хернёй страдает, что и Мирзоев.

А Степан приостановил движения рукой и продолжил:

- Я не ошибся, когда утром увидел тебя на пляже. И сейчас, когда закрываю глаза, мне кажется, что не тебя ощущаю, а Славу. Наконец-то я делаю всё так, как мне мечталось эти два года после армии. Но..., хоть ты и намного старше меня,   но... ты красивее. У Славы лицо грубоватое, и телом он худосочнее. А так вы – один в один.

Действовал Степан неумело, можно сказать, не ласкал, а раздражал, а от этого возбуждения не бывает. Наоборот, эрекция начала проходить, чему Роман интенсивно способствовал, применяя своё умение делать аутотренинг. Но, может быть, эрекция столь быстро прошла ещё и потому, что очень сильно хотелось отлить?

Наконец-то Степан оставил бесполезные попытки взбодрить Ромку-младшего, аккуратно отправил его в плавки и подтянул их на бедрах Романа.

- Ну, вот и всё. И ничего интересного в этом нет, – разочарованно сказал он.

- Да, конечно. Я же говорил тебе. Намного приятнее, когда это делают девушки – дегко согласился с ним и совершенно искренне соврал Роман.

Он остался доволен собой и своей выдержкой: незачем портить парню семейную жизнь в самом её начале. Ну, снял он с глаз Степана давнишнее дурацкое наваждение, вот и ладно. Пусть в дальнейшем строит своё семейное гнёздышко по всем правилам взаимного счастья, любви и согласия.

Теперь к парням его не должно тянуть – в этом Роман был твёрдо уверен.

Но, поскольку Степан оставался возбуждённым и не скрывал этого, Роман решил мануально снять с него эмоциональную нагрузку, а заодно и утвердить парня в собственных достоинствах. Но достоинство молодожёна ему нисколько не показалось маловатым, зря Степан так недооценивал себя: член был очень мощным в корне, имел резко выраженную клиновидную форму.

Кстати, в момент максимального введения агрегата такой формы происходит наибольшее давление одновременно на шейку матки, стенки влагалища и клитор. А вращательные движения партнёра при этом доставляют партнерше неизъяснимое наслаждение. Романом это не раз было уже проверено. Хотя знал он об этом эффекте не только по собственному опыту, но и из теории секса. Специальным чтивом одно время увлекался он довольно плотно.

Правда, Ромке-младшему со всеми его впечатляющими параметрами иногда не хватало «корневой» мощи. Но пока что это не вызывало беспокойства, поскольку даже в полу-напряжённом состоянии, особенно на стадии недоперепития, Роман всё равно легко мог удовлетворить партнершу и довести её до страстной кульминации.

Обычно такое дело случалось по вечерам после крепкой пьянки-гулянки. Сам он при этом мог не получить разрядки, но не расстраивался по этому поводу. Потому что наутро получал всё с лихвой: раздраконенный с вечера Ромка-младший пыхтел, как паровоз! А Роману и его партнерше только этого и нужно было.

Удивившись непривычной форме Стёпки-младшего, Роман попробовал пошевелить гордость молодожёна из стороны в сторону, отогнуть от живота – мало что получилось.

- Ого, вот это номер! – уважительно воскликнул он. – Какого крепыша ты отрастил! Тут хоть ведро вешай на него, и, не сомневаюсь, он выдержит.

Степан весь расплылся в удовольствии от похвалы:

- А он и выдерживает. Семилитровое ведро без проблем держит минут пять, я время засекал. Так что корень у меня мощный, это правда. А вот десятилитровое ведро не получалось долго удерживать: больно становится, и всё падает.

- Что падает? – изумился Роман.

- Ну, он ложиться начинает, и ведро падает.

- Фу ты!.. А я уж подумал... Солидно, однако. Ну, такой фокус я не пробовал делать, конечно. Впрочем, даже и не думаю, что получится... Кстати, а ты вращательные движения тазом делаешь?

- Чего-чего?

- Ну, это когда вводишь до упора, и бёдрами начинаешь двигать из стороны в сторону и по кругу.

- Не-ет...

- А ты попробуй. И тебе, и жене твоей это дело очень понравится, будь уверен. Так что давай работай, парень! Трудись на славу и во имя решения демографической проблемы в стране!

С этими словами Роман решительно заправил в плавки всё ещё крепко торчащий агрегат Степана.

- Какой ещё такой проблемы?

- Ну, с рождаемостью детей.

- А, ну да... Над этим мы с Оксаной трудимся в поте лица. Месячных у неё нет уже два месяца, значит, забеременела.

- И когда же вы это успели? Во время свадебного путешествия? – съязвил Роман.

- Да нет, свадьба у нас в марте ещё была, а путешествие отложили на лето.

Помолчали. Вроде бы тема Степанова наваждения исчерпала себя полностью, можно было уже расходиться.

- А можно, я к тебе вечером приду? С вином. Оно у нас своё, домашнее. Не пожалеешь.

Роман внимательно посмотрел на Степана, очень пристально.

И тот смутился, отвернулся.

- Ты что, хочешь бОльшего? – напрямик и жестко спросил у молодожена.

Не только лицо и уши, но даже шея Степана густо залились краской, и всё же он покаянно кивнул головой.

- А у тебя уже было «это»?

- Н-нет...

- Когда «это» делается впервые, бывает очень больно. О-очень больно. Тем более, с таким, как у меня.

- Я выдержу.

- Ха! Ха! Ха! – зло и раздельно отчеканил Роман из-за того, что все его старания направить Степана на праведный путь оказались напрасными. – Даже и не воображай! Это, правда, очень больно. И легко можно порвать всё, я через такое уже проходил.

- Что-о?!

- Я про уздечку члена, говорю, а не про другое. Мне больно было очень сильно и долго. Так что совсем нехорошее дело задумал ты, Степан. Да и ни к чему оно тебе. Знаешь, после «этого» даже ходить нельзя нормально, только по-утиному вперевалку или по-матросски враскарячку. Так что не дело это, совсем нет, поверь. И ни с какого боку оно не нужно тебе. Мы с тобой и так уже слишком много позволили себе. Так что прекращай, Степан, хватит. Нужно на этом деле ставить точку. Раз и навсегда.

Пунцовый Степан сидел с низко опущенной головой. Вид у него был совершенно потерянным, даже жалким. И в нём всё ещё явно боролись желание с недозволенным. Но парень сумел взять себя в руки, наконец, вскинул голову, посмотрел Роману в глаза и сказал решительно:

- Да, ты прав. Граница и так уже нарушена.

- Да, нарушена. Но не очень сильно. Ты на неё только наступил.

Степан раздумчиво и согласно кивнул головой:

- Да, не очень... – и вздохнул. – Всё-всё у меня не очень. Ну, и на этом хватит...

Степан пошарил возле себя и поднял с травы небольшой пакет:

- Но литровую бутылку вина я всё же захватил с собой и оставлю её тебе. Сам только пригублю малость. Извини, но у нас так принято, чтобы хозяин первым пробовал своё вино. Мало ли что с ним случилось в бочке, вдруг заоцетило?

- Что сделало? – не понял Роман.

- Ну, уксусом взялось, сильно прокисло.

Он достал из пакета и открыл пластиковую бутылку тёмно-красного вина, сделал три крупных глотка. Тщательно вытер ладонью торец горлышка и передал бутылку Роману.

- Ничего, хорошее вино, – удовлетворённо заключил он. – Теперь ты выпей. Мне приятно будет, что мы с тобой из одной бутылки пили.

- Из одного горла, вернее, – поправил Роман, и парни засмеялись.

Роман тоже сделал три аккуратных глотка. Вино действительно оказалось очень вкусным и ароматным, с лёгкой кислинкой.

- Лидия. Чистая, – подсказал Степан.

- Я понял по вкусу. Хорошее, очень хорошее вино. На совесть сделано.

Степан довольно улыбнулся, мол, знай наших, и сказал:

- Мне надо идти, и так я здесь сильно задержался. Сказал своим, что хочу угостить тебя вином. Вот – угостил...

- Да уж, угостил, спасибо. И сам угостился... тоже, – поблагодарил Роман с лёгкой издевкой в усмешке.

Степан вскинул было брови, но тут же смутился и снова покраснел.

- Ладно, иди уж, - примирительно отпустил его Роман.

- А можно мне напоследок пожать тебе не только руку, но и его?

- Зачем это? – сразу став жестким, неприязненно спросил Роман.

- Чтобы запомнить размеры и... мягкость, – опять мучительно краснея, ответил парень.

От неожиданности применения последнего слова Роман невольно расхохотался, следом смягчился и поднялся с матрасика: сидя прощаться с хлебосольным гостем было бы неуважительно.

Степан последовал за ним.

В его плавках наблюдался полный штиль...

(продолжение следует)