Всё будет хорошо, мы все умрём! Глава 12

АВАРИЯ

Аварии бывают разные. Иногда даже заразные. Это от автомобиля зависит. Вот бывают люди, к которым просто липнут несчастия. А бывают машины, которые как бы притягивают к себе ситуации, чреватые ДТП. Будто они заражены какой-то неизвестной хворью. До моего любимого «Москвича» у меня была такая старенькая задрипанная «шестёрка». Я всё время на ней куда-нибудь по-мелкому влипал. Как-то Лина попросила отвезти её в к подруге в Новогиреево. Это был тот редкий случай, когда мы оказались в гостях вместе, её подруга меня зазвала, и я даже чуточку выпил.

Когда мы собрались домой, было уже темно и шёл дождь. Видимости почти никакой. При выезде на проезжую часть мне показалось по огням ближнего света, что приближающаяся машина ещё далеко, и я нажал на газ, чтобы проскочить перед ней на свободную противоположную полосу. Но наши автомобили отличаются тем, что их педали отзываются на нажатие не сразу, а после некоторой задумчивости. Короче, на проезжей части я оказался прямо перед носом надвигающегося автомобиля. Его водитель ударил по тормозам, но машину чуть протащило, и она с лёгким треском впечаталась в мою дверцу, снеся заодно и боковое зеркало.

Меня не задело, но была небольшая какая-то оглушённость произошедшим. Это называют шоковым состоянием. Я дёрнул скобу замка и попытался открыть дверцу, хотя открыть её я всё равно не смог бы, так как она была прижата въехавшим в нас автомобилем. И обернулся к Лине, которая сидела рядом и во время столкновения даже не вскрикнула. Я тихо сказал: «Выходи, мне надо выйти». Тут Лина вдруг произнесла: «Ой, что теперь будет! » – и я понял, что она тоже только отходит от шока. Она вышла, и я перелез через пассажирское сиденье. Ко мне уже шёл въехавший в меня мужик.

При ближайшем рассмотрении это оказался молодой парень, который начал со слов: «Ну ты что, дядя? » – и дальше выдал тираду похлеще. Но увидев, что я ещё в полушоковом состоянии, сказал: «Ну что, гаишников вызывать будем? » Какие тут гаишники? Вина полностью моя, да ещё я выпил как назло. Я медленно произнёс: «Послушайте, давайте уладим нашу ситуацию без милиции. Вы сколько хотите? » Парень пошёл обходить свой «Опель». У него был от удара немного смят капот, ну и, понятное дело, разбита решётка передка.

«Ну, тут двести баксов минимум», – задумчиво сказал он, вернувшись ко мне. Но тут его окликнул из «Опеля» женский голос: «Вадим! » – и он нырнул в салон. Вынырнув через полминуты, он энергично шагнул ко мне: «Не, мужик, меньше чем на триста баксов я не согласен! » Вот стерва, это баба парня так обработала. Но что тут было делать? С ментами себе дороже связываться. «Хорошо, я согласен, – я потихоньку приходил в себя. – Только у меня денег при себе нет. Давайте я запишу ваш телефон, и подвезу вам их через час, если вы в этом районе живёте».

«В этом, в этом. Ну хорошо, мужик, давай... » – но тут его опять окликнула подруга. Он вновь нырнул в салон, а вынырнув через минуту, произнёс: «Не, мужик, ты сейчас свалишь, и поминай как тебя звали». Мне это в голову не приходило: «А вы что предлагаете? » И он выполнил, видимо, приказание своей мамзели: «Ты поезжай вперёд, а чтобы не улепетнул, пусть твоя подруга поедет с нами». В общем-то это был нормальный ход. Я повернулся к Лине, которая стояла рядом и всё слышала: «Поедешь? » «А есть варианты? » – ответила она и пошла к «Опелю».

В общем, тогда я отдал доллары, распатронив свою заначку на забугорное путешествие к морю, и мы обошлись без ментов. Теперь же я к ментам рвался сам. Миша и его напарник молча увели моих «друганов» в наручниках в машину. А я сначала хотел присоединиться к ним, но потом понял, что мне лучше не светиться. Поеду-ка я лучше в ОВД на своей колымаге. Через двадцать минут я уже входил в кабинет Миши, заметив, проходя через дежурку, сидящую в обезьяннике «сладкую парочку». Они молча, но зло проводили меня глазами.

«Племяш» посмотрел на меня и продолжал что-то писать. Его напарник тоже не издал ни звука. Я присел на краешек стула и наклонился к своему «родственнику»:

– Миша, а мне что теперь делать?

– Ничего, Алексей Витальевич. Живите себе спокойно, как и жили.

– А как же заявление написать...

– Зачем это Вам, Алексей Витальевич?

– А как же вымогатели?

– Не берите в голову. Они теперь Вашу квартиру будут за километр обходить, это я Вам гарантирую.

– Но их посадят?

– Алексей Витальевич, посадки не в моей компетенции. На это суд есть. Кстати, есть же и другие варианты.

– Какие?

Он вздохнул:

– Ну, скажем, оперативные. В смысле помощи оперчасти.

Этот туманный ответ не сразу до меня дошёл. Но всё-таки дошёл: они хотят посадить их на крючок и сделать из них стукачей-осведомителей. То есть их всё-таки не посадят. И будут они ходить спокойно по району, и я буду на них натыкаться. Меня это совсем не устраивало. Однако Мише я, если бы стал настаивать на заявлении, всю малину бы испортил. А не хотелось. Всё-таки человек за меня впрягся. Я вздохнул:

– Ну ладно, Миша. Спасибо Вам большое. И Вам, – я повернулся к его молчаливому напарнику. Тот кивнул.

Я выходил из отделения с каким-то тягостным чувством. Вроде бы всё хорошо, мои шакалы меня больше не тронут, но удовлетворения я не ощущал. Опять меня как бы поимели. С моей помощью решили какие-то свои задачи. Но что было делать? Я поехал домой. Но и дома настроение не улучшилось. Эти козлы гнобили меня почти полмесяца.    И я вдруг оказался не при делах. Нет, надо что-то делать! Или как-то отвлечь себя. Я включил комп и залез в электронные знакомства.

Что-то молчит эта киноманка Анна. Попробовать её расшевелить, что ли? Я набил послание: «Привет, Анна! Вы что-нибудь придумали для меня - какую-нибудь киноманскую экскурсию? Я думал, Вы уже пришлете не 4 буквы (я имею в виду "пока"), а гораздо больше. Перечень, так сказать, культурных мероприятий. Тогда можно было бы определиться уже и по времени встречи. Как Вы? » Комп молчал, значит, она или не на сайте, или не находит времени именно для меня. Кстати, забегая вперёд, могу сказать, что она так и не ответила.

Почему она больше не стала общаться со мной, для меня загадка. Да и одна она, что ли, такая? Почему они вдруг перестают со мной общаться? Это, наверное,   что-то мистическое. Предопределённое небесами. Вот, кстати, и Лина, которая всё время морочила мне голову всякими дурными приметами, взятыми с потолка (в смысле – тоже с небес), пропала. Может, со мной что-то не так? Задолбало всё! Я плюнул на знакомства, выключил комп и включил телевизор. Да, Лина действительно приводила меня своими приметами в бешенство.

Почти все они касались дензнаков. Если пить чай с ложечкой в стакане, то денег не будет. Если держать веник метелкой вниз, опять же денег не будет. Если держать совок лопаткой вниз, догадайтесь что? Денег не будет! Насчёт чая с ложечкой я ещё могу понять. Но как ещё, блин, держать веник и совок, если не метёлкой и лопаткой вниз? Но она на мои нервно-паралитические уточняющие вопросы только встряхивала головой и хлопала дверью. Мол, до чего же ты тупой! Так и остались эти вопросы для меня непрояснёнными.

Я вновь включил комп и написал Лине письмо, чтобы отправить на «мыло»: «Когда я позвонил тебе и ты ответила, что в этот день мы не увидимся, но ты перезвонишь попозже, так как ты на перерыве и пошла по магазинам, я ещё ждал твоего звонка. Но его не последовало, хотя до этого мы договаривались встретиться именно в этот день. И я понял, как будут развиваться события дальше. Ты, как не в первый раз, «пропадешь». Потом позвонишь и скажешь, что тебе нужно забрать твои вещи. Другими словами, старания Тани Ваисовской не пропали даром. Ты, конечно, будешь утверждать, что я опять неправильно всё понял. Но… что тут говорить? Когда нет желания, всегда найдется повод... »

Я перечитал послание и понял, что написал что-то невразумительное. Как же я тупею, когда начинаю вспоминать её выходки. Я выделил текст и нажал на клавишу «Delete». Письмо исчезло. Надо выпить. Не поеду сегодня бомбить. Чёрт возьми, а деньги-то мои, десять штук, остались в ментовке! «Племяш», когда защёлкнул наручники, вытащил купюры из рук этого Юры и засунул их себе в карман. Не прикарманит? Да на Мишу это вроде не похоже. Придётся завтра опять к ним в отделение ехать. Я выпил и лёг спать, несмотря на ранний вечер.

Проснулся я часа в два-полтретьего. Поворочался, не засыпается. Включил телик, экран осветился голубым цветом и неприятно заверещал. Чёрт возьми, сегодня ночью у них профилактические работы. Ещё покрутился на постели. Не спалось. Может, пойти машину проверить. Какое-то у меня нехорошее предчувствие. Я оделся потеплее, так как ночью уже было прохладно, и вышел. Машина стояла на прежнем месте, и вроде бы ничего с ней не случилось. Я застегнул куртку и сел в автомобиль. Включил зажигание. А не побомбить ли мне?

Ночью, как правило, клиентов мало. Но уж если они есть, они твои. Я катил потихоньку по пустынным улицам. Нигде никого. Да, в такую погоду гулять уже не тянет. Наконец я подобрал молодую пару. Они тоже замёрзли в лёгкой одежонке, и сначала, смеясь, переталкивались друг с другом, ёрзая по заднему сиденью. Потом успокоились и стали о чём-то говорить. Я не вслушивался, уловил только, как они называли друг друга по имени. Он её Олькой, а она его Максом. Я спохватился, что опять не взял денег вперёд.

Да вроде ребята нормальные, как-нибудь разберёмся. Ехать надо было по Горьковке, там они покажут. Ах как хорошо всё-таки ездить ночью! Свободно, спокойно. Одно только плохо – встречные фарами ослепляют. Ну да тут разделительная с отбойниками, на встречку не заедут. Молодые люди прыснули смехом, и Макс, дымящий сигаретой, проговорил:

– Шеф, слышь, тормозни у этого магазина.

Впереди справа по ходу светился огромными буквами какой-то сетевой маркет. Я ушёл вправо и припарковался на практически пустой асфальтовой стоянке перед дверьми магазина.

– Шеф, мы щас вернёмся, подожди нас тут.

– Не, ребята, давайте сначала расплатимся, а потом я вас буду ждать хоть час.

– А сколько с нас?

– Ну, пятихатки хватит.

– Да у нас деньги крупные, только пятитысячные, мы сейчас разменяем и тебе принесём.

– Ну ладно, только побыстрее, ребята.

Они вошли в огромные самооткрывающиеся двери. Сквозь них был виден высокий, залитый светом зал, сплошь заставленный стеллажами со всевозможными банками, упаковками и бутылками. Уже к середине зала стеллажи сливались в цветное крошево. Да он, наверное, с полкилометра, подумал я про магазин. Конечно, полкилометра в нём не было, но метров на сто – сто пятьдесят он тянулся. Я стоял возле машины и стал уже подмерзать. Залез в салон. Моих молодых всё не было видно. Может, в этом магазине есть двери и на противоположном конце? И они свалили?

Маркет напоминал громадный ангар, уходящий в темноту. Я подошёл к дверям и вгляделся во внутренности зала. Из десятка касс жещины в фирменных курточках сидели только у двух. Остальные проходы у аппаратов были перегорожены цепями. Многолюдия не наблюдалось, но народу всё равно сновало немало. Как я ни вглядывался, свою молодёжь я не увидел. Может, пройтись по магазину? А не пройдут ли они в это время через парковку и ты их не заметишь? Нет, надо здесь ждать.

Я уже каких только мыслей не передумал, начиная с того, что они, наверное, вышли из дверей на противоположной стороне «ангара», и кончая тем, что, вот, хрен, меня опять кинули. Прошло уже минут 25 – 30, а их всё не было. И вдруг они появились из дверей, идя влюблённой парочкой. Олька вцепилась ему в руку и прижималась к его бедру. Я сидел в это время и грелся в салоне. Но не доходя до автомобиля парочка изменила траекторию и прошла мимо. Я выскочил из машины и догнал их:

– Ребята, давайте расплатимся.

Они шли молча, будто  и не слыша меня. Я забежал вперёд и встал перед ними:

– Макс, хватит игрушек! Давайте расплачиваться!

Он дёрнул подружку, чтобы обойти меня, и произнёс:

– Ты чего, мужик? Мы тебя не знаем. Ты обознался.

Я опять забежал перед ними:

– Оля, Вы же меня знаете! Макс, не шути с огнём!

Оля шла молча, пряча взгляд и прижимаясь ещё больше к Максу, а он исподлобья посмотрел на меня:

– Да? И что ты сделаешь?

Я не нашёлся, что сказать, и остановился. Действительно, а что я сделаю? Они, похоже, в своём районе, а я что тут знаю? Бежать за монтировкой? Да, во-первых, они уже свалят, пока я бегаю, а во-вторых, не буду же я их бить! Ни монтировкой, ни руками. Они уже скрывались между блочными домами. Я побрёл обратно к своей колымаге, но в душе моей всё бурлило. Стрелять таких надо! И ведь как внаглую! Нет, куплю хотя бы травматику. У Гусева есть такой пистолет, стреляющий то ли резиновыми пулями, то ли газовой струёй.

Я ехал обратно и не мог успокоиться. Ну что такое? Все меня имеют, держа при этом за лоха. Шакалы мои, эта мутная парочка. Даже менты меня по сути поимели, хотя и помогли. Нет, надо идти с утра и писать заявление! Пусть хоть эти сядут. Но сначала надо посоветоваться с Гусевым. Может, он что подскажет. Дома я выпил грамм сто пятьдесят, чтоб забрало посильнее, но хмель не шёл. А раздражение уходило. Я лёг и включил телевизор, забыв, что время профилактики ещё не вышло. Он опять запищал, и я его в сердцах отключил.

Что делать? Книжку, что ли, какую почитать? Чтение меня всегда усыпляло, если это происходило ночью. Я взял детектив, с которым ездил в метро, изображая поездку за деньгами, и поудобнее устроился под лампой-защипкой, прицепленной у кровати. И правда, после нескольких абзацев меня заклонило в сон, и я положил книжку и выключил свет. Наши детективы можно принимать вместо снотворного. Да и забугорные в общем-то тоже. Я уже расслабился и вошёл в сон легко и даже с каким-то приятным ощущением.

Проснулся я поздно. Было уже больше одиннадцати. Зато можно было звонить Гусеву, он встаёт тоже поздно, проводя ночь за компьютером. Андрей сказал, что сейчас придёт, и действительно скоро появился в дверях моей квартиры. Я заварил чай и рассказал ему о злоключениях вчерашнего дня и сегодняшней ночи. Он молча слушал, маленькими порциями глотая обжигающую янтарную жидкость. Когда я стал расспрашивать его про пистолет, он сказал:

– Нет, пистолет тебе не нужен. Струя бьёт сильно, в машине можно сильно кого-то повредить. Глаз, там, выбить А потом тебе за это отвечать.

– И что делать? Смотреть спокойно, как меня опускают?

– Зачем же? До пистолета я купил газовый баллончик. Он мне теперь не нужен. Забирай, – он вышел в прихожку и выудил из куртки небольшой алюминиевый цилиндрик. – Только если в машине распылишь, сразу выбегай из неё, а то и тебя прихватит. А если на улице, прыскай в глаза, самое верное дело.

– Тебе уже приходилось применять?

– Нет, но я много чего прочитал об этом в интернете. А к ментам... Не знаю. Как я понимаю, им этого не надо. Ну и будут они тебя мурыжить, пока сам не откажешься.

– Нет, я этих шакалов посажу!

– Ну как знаешь.

Он посидел ещё немного и засобирался домой. А я в ментовку. Решил идти сразу к Бежицкому. Миша вряд ли что захочет решать. В отделении я уже ориентировался почти как в своей квартире. Но дверь к майору на втором этаже была заперта. Я спустился в дежурку. За стеклом сидел капитан, к которому я обращался, когда приехал в первый раз. Он, видимо, меня запомнил, потому что на мой вопрос о Бежицком ответил сразу, без всяких уточняющих моментов. Майор был на совещании, но сейчас должен уже вернуться к себе.

Я устроился на сиденьи напротив кабинета Бежицкого. Но он уже шёл, рассеянно вглядываясь в какую-то раскрытую папку, что нёс в руках.

– Здравствуйте, Евгений Николаевич! – я поднялся.

Он возвёл на меня глаза:

– А-а, Алексей, э-э, Витальич? День добрый! Какими судьбами?

– Я по делу к Вам, Евгений Николаевич.

– Ну заходите, заходите, – он отпер дверь и пропустил меня вперёд.

– Евгений Николаевич, спасибо Вам большое! Моих вымогателей Миша с напарником взяли, – я встал перед его столом. – Но они хотят... ну, чтобы те помогали им раскрывать преступления.

Бежицкий хмыкнул:

– А Вас это не устраивает?

– Да нет, Евгений Николаевич! – я понял, что майор в курсе всех этих нюансов. – Дело не в этом. Просто я считаю, что такие люди должны отвечать за свои поступки.

–  И в чём проблема? Да Вы присаживайтесь, присаживайтесь.

Я присел на краешек стула:

– Миша не хочет, чтобы я писал заявление.

– А Вы хотите?

Я решился и твёрдо сказал:

– Хочу!

– Прекрасно, прекрасно! Идите к нему и скажите, что я сказал, чтобы он принял Ваше заявление. Не переживайте, Алексей Витальевич! Всё будет хорошо.

Всё будет хорошо, мы все умрём. Где-то я это уже слышал... Да, чёрт возьми, это же я сам и сформулировал! Ну надо же... Я встал и сказал в полупоклоне:

– Спасибо Вам, Евгений Николаевич! Спасибо!

– Всего доброго, Алексей Витальич, всего доброго!

Я вышел и направился в кабинет Миши. Хоть он был всего в нескольких метрах от двери к Бежицкому, тот уже, видимо, успел звякнуть своему подчинённому и сказать своё веское слово. Миша меня принял вежливо, но хмуро. Он придвинул мне бумагу и сказал:

– Опишите как можно подробнее, в чём суть Вашего заявления. И не забудьте указать все факты, указывающие на вымогательство.

Он показал мне на соседний пустующий стол. Его напарника не было. Я сел и стал быстро водить пером по бумаге. Конечно, в руках у меня  было не перо, а шариковая ручка, да и получалось всё, как оказалось, не так быстро, как хотелось бы. Я запутался в формулировках и мучительно размышлял, как подать произошедшее со мной как можно значительнее  и в то же время красочнее. Чтобы дошло до того, кто это будет читать. Я понял, что превратил этот листок в черновик и попросил ещё один. Миша протянул сразу несколько.

В конце концов я закончил писать оперу и протянул исписанные пару листков «племяшу». Он, не читая, положил их в какую-то папку и дал мне ещё бумагу. Эта была разлинована, и в ней были графы: ФИО, паспортные данные, где проживаете и так далее. Я понял, что это какая-то анкета:

– Миша, это для чего?

– Так положено, – «племяш» перестал называть меня по имени. Значит, всё-таки держит на меня обиду. Я не стал вдаваться в подробности. Надо так надо. Достав паспорт, я заполнил анкету  и спросил:

– Это всё, Миша?

– Да. Вы можете быть свободны.

– Спасибо, Миша. А когда ждать, э-э, результата?

– Мы вам позвоним.

– Спасибо! Спасибо, Миша! – я чувствовал всё-таки какую-то вину перед ним.

Но что было делать? Оставлять этих шакалов на свободе? Нет, пусть посидят! Я распрощался с «племяшом», не подавая руки, но с вежливым полупоклоном, и вышел. После помещения осенним воздухом дышалось легко. Я осмотрелся и будто увидел всё новыми глазами. Вокруг спешили по своим делам люди. В большинстве своём женщины. Сейчас уже достаточно похолодало, все прелестницы закутываются в пальто и куртки. Не разглядишь толком, кто что из себя представляет. А ещё недавно, жарким летом, они ступали по асфальту во всей красе. И мясные, и тапочные, и раскраски.

(Продолжение следует)

Купить книгу можно, зайдя на сайт писателя Сергея Амана: