Дарующий надежду. Глава 7. Правила

Бажена.

К вечеру мы всем составом собрались на первом этаже. Познакомиться и приняться за работу. Хасанов нас усадил за барной стойкой и представил друг другу, сообщив кратко: имя и список обязанностей. И после того, как познакомились, оговорил основные правила в коллективе.

- Итак, что основное по отношению к посетителям?

- Клиент всегда прав, - высказал главное правило Павел.

- Гость, а не клиент. Здесь гости у нас, отдыхающие. Привыкайте к этому термину, - поправил Хасанов, строго оглядывая всех. – Заповедь официанток: не спорить с гостем. Если он растяпа и уронил прибор, - мы не удержались от смешков. - Принесите ему чистый. Если блюдо холодное – подогрейте. И так во всем. Предельно вежливы и добры, даже если посетитель непроходимый идиот или хам, - и посмотрел на нас троих.

- А если гость нахал и распускает руки, что в этом случае делать? – задала вопрос Асель, покачивая ногой и скрестив руки на груди.

И весь ее вид говорил, что она не раз сталкивалась с подобным.

Хасанов напрягся и свел брови, не ожидая такого вопроса. Немного поразмыслив, сообщил:

- Если такое случится, сообщите мне или нашему администратору об инциденте, и мы будем разбираться в частном порядке. Но, - сделав паузу. - И вы в свою очередь не должны давать повода для подобного поведения, - дольше всех задержал взгляд на мне, напоминая о первичном разговоре.

Я смущенно опустила взгляд на край столешницы. Уж я-то точно не стану глазки строить отдыхающим. Мне их приставания не грозят. Да и кому я нужна, вобла вяленая?

Потом последовала череда наставлений поварам, у кого какие дополнительные обязанности помимо приготовления блюд. Так парни должны были еще колоть дрова для углей, а девушки раз в десять дней генеральную уборку на кухне. Мы же, официантки, должны были убирать в зале, если кто-то во время трапезы уронит продукты на пол. Чаще это случалось у семей с детьми, которых кстати тут отдыхало немало.

На уборку перед сменой, в утренние часы Хасанов нанял уборщицу и мы тихо порадовались, что не все ляжет на наши плечи. Объем работы немного пугал или это строгость тона начальника нагнала на меня страху? Получив наставления, мы разошлись. Я не спешила в комнату, а подошла к панорамному окну проводить закат. Блики заходящего солнца сделали ярче осеннюю листву, словно горели маленькие факелы на ветвях. Я так увязла в этом умиротворяющем пейзаже, что не заметила, как Хасанов подошел и встал позади.

- Снова любуешься? – тихо произнес.

Я резко обернулась, встретившись с темным открытым взглядом.

- Люблю смотреть на закат. Он умиротворяет. А Вы?

- И я. Мне нравится тишина и уединение, но в сфере моего рода деятельности практически недоступно.

Я понимающе кивнула и вновь посмотрела в окно. Но в присутствии работодателя краски поблёкли и уже не так радовали глаз. Хасанов не спешил уходить и я вдруг заволновалась, предположив причину:

- Я, наверное, бездельничаю на Ваш взгляд, - оглянулась.

Но Талхан свел брови и воззрился за меня, выпуская руки из карманов.

- Извините, я пойду работать, отвлеклась, - и, не дав вставить слово, обошла его и устремилась в сторону кухни, чувствуя, как прожигает спину его взгляд.

Несколько часов мы приводили в порядок приборы на кухне, отмывали до блеска рабочие поверхности и заодно готовили нехитрый ужин. Парни трудились в зале. Крепили балки на цепях для импровизированных люстр под потолком, распаковывали мебель и ставили вдоль стен.

Карина, еще одна официантка, нанятая из соседнего села мне не понравилась. Но не я ее выбирала, а шефу виднее. Мое дело не велико – следовать правилам заведения.

- Бажик, - позвала новым именем меня Асель. - Сядь, поужинай, хватит уже начищать стекло.

- Я не очень голодна.

- Как знаешь, но тебя стоило бы откормить, - оглядела мой вид с жалостью.

Хасанов уехал сразу после беседы. Куда он поехал вечером? Может у него жена здесь? Я ведь мало знала о его личной жизни. Только информация как о предпринимателе, а большее меня не интересовало.   Но перед ужином он появился на пороге, оглядев выполненную работу. Прошел в кухню, молча оглядел предметы, пальцем провел по разделочному столу, и я невольно подобралась, боясь получить замечание. Оставшись довольным, взял бокалы из прозрачного стекла и посмотрел их на свет. Один, второй, выискивая изъян.

Сидящие за столом напряглись, следя за его действиями. А больше всех я.

- Кто натирал стекло? – обратился ко всем присутствующим.

- Эти бокалы - я, - ответила дрогнувшим голосом, готовая к отповеди.

- Приемлемо, - отставил. – Кофемашину еще не опробовали? – спросил у Павла.

- Ждем ваших указаний, Талхан Яверович.

Хасанов загрузил кофе в машину и включил ее. А сам прислонился к столешнице и скрестил руки на груди.

- Имейте ввиду, будут попадаться гости, желающие напиток, сваренный на огне. Могут попросить подать из турки. Так же и глинтвейн. Он только на открытом огне. Там вкус потеряется, если использовать мультиварку.

- А чайную карту и десерты отдельно подавать по желанию гостя или обе кладем? – спросила опытная Асель.

Я вслушивалась в слова начальника, боясь упустить главные моменты. Через два дня, в выходной день, кафе планировало начать работать. Рекламу на сайт курорта давал сам Хасанов. Об этом мне сообщили повара. Закупку продуктов возложил на главного повара, предварительно пройдя согласование с шефом.

От полученной информации голова пошла кругом. Еще сказывалась усталость после насыщенного дня. Исчерпав актуальные вопросы, Хасанов отпустил отдыхать. Помыв посуду, я уже пошла к выходу, когда услышала свое имя.

- Баринова, задержись на минуту.

Сердце ёкнуло. Неужели за бокалы придерется? Обернулась и остановилась в проеме. Хасанов приблизился, изучая мое лицо.

- Как ты устроилась? Все удобно?

Я растерялась, ожидая замечания. Нервно сглотнула и тихо выдала:

- Хорошо. Кровать, шкаф есть. В комнате тепло. Мне этого достаточно.

- Гм…, как мало тебе надо для комфорта, - посмотрел на меня скептически. - Скажи: почему сбежала из зала? Я тебя напрягаю?

Я заморгала, не зная какой ответ он от меня ждет. Если скажу, что да – обижу, если нет – совру.

- Почему Вы меня должны напрягать? – спросила настороженно.

А у самой сердце вскачь. Больше всего я боялась разочаровать Талхана Яверовича.

- Извини, мне показалось… Ступай, я больше не задерживаю, - достал телефон, подводя черту в разговоре.