На острие счастья. Бурлеск

Ограничение по возрасту 18+ и даже хуже.

Действующие лица.

Томас - гей (будущий муж Янека)

Янек  - гей (будущая жена Томаса)

Линда - свидетель, инвалид по зрению. Чуть за семьдесят, но уже без мудрости в редких мыслях её посещающих.

Оксана Оруметс - служащая ЗАГСа (до недавнего времени Марта).

Драгош - молдованин, гастарбайтер-полотёр (временно, но уже долго).

Сулев - начинающий журналист газеты "Post end SOSt". Ярый и конченный представитель титульной нации.

Место действия - городской ЗАГС небольшой, но гордой столицы.

Действие первое или акт N1.

Большая светлая комната освещенная старинной хрустальной люстрой. За окном вялый и ледяной город. Посреди комнаты стоит стол с венком из еловых веток перебинтованный радужными лентами. За столом сидят трое: заведу'щий специалист ЗАГСа Оксана Оруметс, напротив неё две возбуждённые особи голубой наружности - Янек и Томас. Сегодня у них праздник. В конце прошлого года, на самом высоком уровне, в их государстве был принят закон "О однополых браках". Теперь каждый, считающий себя продвинутым, озабоченным и глубоко современным, может официально вступить в брак с другим продвинутым, озабоченным и уже глубоко современным.

Геи и лесбиянки не стали откладывать радость в ощущениях (чёрт его знает, что дальше будет?) и перешли к делам - побежали заполнять свежеотпечатанные бланки заявлений с обозначением пола в третьем лице.

Журналист Сулев уже с самого открытия ЗАГСа трётся у входа.

Сулев: обращаясь к открытому Янеку, сидящему за столом, - Расскажите читателям, как давно Вы со своим партнёром-потельником страдаете от человеческой чёрствости, злобы и мучаетесь от недопонимания в четырёх стенах на жёстком матрасе, боясь за свои влажные отношения.

Янек: - Я могу сказать сейчас об этом честно и официально - уже семь лет. И эти семь лет мы страдали от коллективного давления жильцов нашего подъезда и каждую минуту ожидали насилия со стороны общественности.

Сулев: - В чём же выражалось это ожидание от давления и для насилия?

Янек: - В грубом неподглядывании в нашу замочную скважину. Меня это тревожило и напрягало, а Томаса выбивало из ритма и из колеи. А он такой милый нежный. Он всегда готов удовлетворить мои прихоти и свои похоти. Вот, например, недавно он принёс домой начинающего единорога размером с таксу, окрашенного в цвета радуги.

Сулев обращаясь к Томасу, заполняющему заявление, - Извините, что отрываю Вас от семейных дел. Но наши читатели непременно захотят узнать - как Вы дошли до такой европейской жизни? Расскажите кратко об истоках: как долго Вы осваивали передовые ценности? Как переняли их? Как определились, бесповоротно или ещё есть варианты?

Томас: - Всё произошло быстро и даже безболезненно. Первый раз я почувствовал европейское лидерство в нетрадиционных отношениях и глубину их проникновения в наш быт и культуру, когда посетил Нидодерланды и случайно "забил косячок" в каком-то розовом шалмане. Но, прошу отметить, всё было толерантно и гармонично, я бы даже добавил, максимально транспарентно и по-европейски ненавязчиво.

Мне даже импонировало трепетное отношение партнёров к внедрению. Не могу сказать, что я сразу встал последователем их образа жизни, но, возвратившись на родину, вскоре тоже попытался раздвинуть, нет-нет, продвинуть, идею многовекторности, не побоюсь этих слов - идею первосозерцателя и первооткрывателя.

Сулев, обращаясь к Янеку: - А как Вы встретили эти передовые европейские  телоидеи?

Янек: - С начала я не принял ухаживаний Томаса. Но он был настойчив, обходителен, терпелив и изворотлив. И скоро, осознание продвинутости и глубины, пришлось и по моей душе и, не буду старомодничать, по телу.

Линда, обращаясь к Сулеву, - Ну что ты пристал к ребятишкам? Вот я хоть и слобовидящая, зато радио слушаю постоянно и усваиваю смыслы руководства нашего. Вот сегодня, один из законотворцов поблагодарил, не расслышала только, то ли за вынимание, то ли за понимание.

- Выражаю, - говорит, - поддержку каждому, кто поддержал поддержку и голосовал за равноправие браков. Реализация этого решения придаст ускорение развитию страны и ещё большей демократизации отношений. Вырастет, сказал в заключении, - смена достойная нашего общества.

Драгош: - Во слепая разошлась. Смену, видать, себе готовит. У нас такие уже давно в Румынию переехали.

Линда: - Молчи дурак приезжий. Они наши родные - плоть от плоти. Хотя я их мутно вижу, но они мне нравятся всё больше и больше.

Драгош: - Извините, пожалуйста, мне пол домыть надо. Прошу педерастов задрать ноги.

Оксана: - Как ты можешь, Драгош. Они же геи! Они будущее нашей страны.

Драгош: - Может оно и будущее, а в настоящем мне пол помыть надо

Сулев, продолжая интервью, - Янек, расскажите неравнодушным и сочувствующим, как Томас сделал Вам предложение?

Янек: - О, это было великолепно и фантасмагорично.

Сулев: - Куда-куда, не понял?

Янек: - Да никуда. Просто великолепно. Стоял тёплый летний вечер. Плескалось море, над головой шумели сосны. Мы сидели на берегу и наслаждались природой и близостью. Вдруг Томас возбудился, опустился на одно колено и протянул мне букет белых роз, на стебель одного из цветков были надеты два обручальных кольца. Мы искололи пальцы шипами пока сняли символы нашей любви. С того времени прошло больше двух лет, но я помню в мельчайших подробностях  эти мелкие колкости.

И вот теперь, благодаря нашим гуманным чиновникам и их передовым взглядам, наши отношения встанут в один ряд с нашими делами и будут стоять, непреодолимым гендерным забором, на пути у гомофобов, ксенофобов и ретроградов.

(За окном появляются радужные флаги слышится протяжное "Вау!" и другие вопли счастья. Звучит марш этого, ну как его, Мендельсона...).

Тем временем Томас заканчивает заполнять заявление. Чиновница забирает бланк и со словами, приходите через месяц, убирает его в стол. (Занавес)

Вместо эпилога.

- А кто герой у нас сейчас?

Спросил меня мой внук.

- Банкир, бандит или юрист,

А может просто трубочист?

Я не могу сказать ему,

Что Мир наш катится во тьму

И что один лишь враг у нас -

Махровый злобный педераст.

По Миру гордо поползли

Голубозадые жлобы.

Готовы всех они сожрать -

Жену и дочь, сестру и мать.

И мы должны им дать отпор.

Поэтому вострю топор.

- Иди в песок, играй, шалун,

А я пока протру колун.

09.02.24.