Почему русские эмигранты не отмечают Китайский НГ (Эротические рассказы русских писателей)

Тончайшие педофильные намеки великолепнейшего Кэрролла до сих пор не дают покоя сонмам недобросовестных исследователей, на местной почве еще при Союзе морочившихся и морочивших всех нежелающих тщательным выяснением распорядка дня, взятого навскидку, Пошкина, в чем особенно проявилась Мариэтта Чудакова, лишь по цензурным причинам псевдопуританского образа жизни советских не указавшая в диссертации размеры полового члена пиита, Кимович Мудила Троицкий вообще признал Пошкина первым сопротивленцем молодежи заскорузлым и лукавым царедворцам, кто - то еще, чье имя малокалиберно и пролетело мимо памяти, назначил руссо - африканца первым панком в мире и истории, но вообще вот никто, например, не знает тайной, как у монголов, истории Астрид Линдгрен. Да они даже ее наименование не ведают ! Во - первых, она никакая не скандинавка и ни разу не Линдгрен. Ее настоящая фамилия - Линдберг. Во - вторых, профаны глубоко заблуждаются с полом и родом якобы детской писательницы. Казненный на электрическом стуле невиновный ни в похищении, ни в убиении кровавого мальчика в глазах немец вывез сына знаменитого летчика в Европу и сдал на опыты в шведскую семью Бернадотта, тот, будучи тесно связанным с бонзами Третьего рейха, оплатил образование пацана в Вавельсберге, где Рейнхард Гейдрих по никому неведомым причинам признал курсанта девушкой и переименовал секретным распоряжением по РСХА в ту самую Астрид Линдгрен, а уж прославился сын пилота сам, после краха Империи, став детской писательницей.

- " Поппи короткийчленвзаднице ", - произнес пан Мошка, издатель, держа трясущейся от ужаса рукой рукопись новой книги писательницы, с крайне независимым видом восседавшей напротив него в покойном - от Чиппендейля - кресле для гостей. - Это, как бы, я, конечно, - мямлил пан Мошка, издатель, еле отудобевший от прошлонедельного скандала с переизданием Жюстины маркиза де Сада, - но, так сказать.

- Не крутите хвостом, пан Мошка, - рубанула писательница, нервно сминая окурок сигары в хрустальной пепельнице, - назвался груздем - полезай в кузов, как говорят эти странные русские. Вы издатель ? Ну, так и издавайте.

- Чайлд порн, - испуганно оглянулся пан Мошка, издатель, на застывшую в дверях верную секретаршу мисс Порцию Браун, - везде запрещен.

- Кроме цыган и Индии с мусульманами, - отрезала Астрид, самочинно угощаясь эксклюзивным бурбоном пана Мошки, издателя, для строжайше ограниченного круга особо уважаемых писателей, - там натурально первобытность и зрение в корень сути вида хомо сапиенс, ибо с первыми месячными любая девочка сорок тысяч лет признавалась женщиной, готовой рожать и соответствовать.

- Люди жили короче, но ярче, - вмешалась мисс Порция Браун, показывая писательнице загадочно мерцающий экран модного смартфона. - Так написал коала.

- Так говорил Заратустра, - закричал пан Мошка, писатель, положив рукопись о какой - то Пеппи на стол. - Но почему короткий ?

- Япошки, - пожала плечами Астрид, закуривая после глотка бурбона " Рэд эпплс ". - Вы их порно видали ли ?

Пан Мошка, издатель, и его секретарша таинственно переглянулись, причем первый хихикнул, а вторая тонко проверещала козочкой, насмешив закашлявшуюся Астрид до слез.

- В общем, - вставая сказала Астрид, идя к двери, - там маленькая рыжая девочка с косичками сначала трахается с обезьянами, потом с япошками, пока не осеняет ее гениальная идея переодеться на сраный Хэллоуин Пеппи, но дальше страшнее, пан Мошка, она прикатывает в заледеневшую Маскву на нацистский телеканал и гарцует у шершавого жиденка без лифчика и в носках.

Астрид давно вышла, даже уехала, улетела, мать вашу так, обратно в Стокгольм, а прогорклый привкус гениальности долговязой тупой лошади, упомянутой ( см. выше, курсив мой ) чуть выше без каких - либо курсивов остался навсегда. Как говно. И если бы не рыженькая и грудастая, то кончилось бы вожделение к товарищам женщинам, заняли бы их место трансы и фембои, а они, как ни крути, ненастоящие тетки.