Однажды в Киото

Пока мы рассаживались, ежеминутно чертыхаясь и извиняясь перед недовольно шипящими и подтягивающими к себе отдавленные нами ноги зрителями, на сцену выползла обнаженная старуха с растрепанными волосами и чадящим факелом, засунутым в ее зад. Мой провожатый, склонившись, крикнул мне в ухо :

- Это великие чары, Маленький Пилигрим, великие чары !

Из - за занавеса выскочил мальчишка в кимоно самурая, вооруженный бамбуковым шестом. Он принялся колотить им визжащую старуху по пяткам, беснуясь и скача по сцене, куда уже лезли чумазые люди.

- Это портовые докеры, - сказал мне провожатый, угощая меня манильской сигаркой, - а старуха символизирует демпинговую политику Сингапурского отделения общества "  Самолет " . Вы в японском театре, не забывайте.

Даже если бы я хотел забыть, мне вряд ли бы это удалось. Я побывал во многим местах, а однажды даже руководил самодеятельным хором в Лакшмире, поставив вооруженного констебля на входе, бившего наползающих змей ножнами шашки, но такого зрелища не мог и представить. Всех выбежавших на сцену согнал сутулый мужчина с добродушной физиономией. Он коротко поклонился и что - то выкрикнул. Действо началось.

- Нцо !

С этим отрывистым выкриком из - за кулис появился Барсук - Чародей.

- На самом деле, - объяснил мне провожатый, снисходительно улыбаясь при явном недоумении, выступившем на моем лице, несмотря на мои попытки сдерживаться и не уподобляться трехлетнему ребенку, впервые приведенному отцом на ярмарку в Честере, - это китайский панда, предательский и коварный, как и все эти жолтые собаки. Он переоделся Барсуком - Чародеем, но Кот Громовержец разоблачит его. Заметьте, что панда притворяется через дефис, Кот же просто Громовержец. Это как титул.

Сказать, что я ничего не понимал, было бы преувеличением. С крыши театра спустился на веревке горбатый юноша в женских одеждах. Зрители взревели и притихли, что - то тихо шипя сквозь плотно сомкнутые зубы.

- Это они торжествуют, сдержанно и пристойно, - вновь проговорил мой провожатый, видя мое недоумение, - как и пристало сынам Аматерасу, победы нашей Квантунской армии над жолтыми собаками.

- Цуньк ! - завизжал горбатый юноша, бросаясь на фальшивого Барсука - Чародея с лопатой, поданной ему из первого ряда.

- Зрители принимают непосредственное участие, - учтиво заметил мой провожатый, щелчком пальцев подзывая к нам разносчика гранат. - А гранаты на тот случай, если представление нам не понравится. Потому - то, думаю, и невероятная текучка кадров в нашем национальном театре.

На сцене бились горбатый юноша и китайский панда, что - то крича и размахивая руками. Наконец они утомились и спрыгнули в первый ряд. Зрители потеснились и враги принялись угощаться пивом, ждавшим их в открытых бутылках под сиденьями.

- Антракт, - пожал плечами мой провожатый, внезапно бросая гранату на сцену. Раздался взрыв, театр заволокло пироксилиновым дымом. - Второй акт.

На сцене среди обломков появился Кот Чародей. Воздев руки, чем он мне неприятно напомнил Солженицына, Кот обрушил на ряды орущих от ужаса зрителей громы и молнии, испепелив наших соседей слева.

- Куа дзы !

С этим воодушевляющим выкриком к Коту Громовержцу присоединился Барсук - Чародей, теперь уже, видимо, настоящий, так как полосочки на его маске выглядели несколько иначе, нежели у пившего пиво панды.

- Не нужно быть расологом, - с важностью встал мой провожатый, - чтобы отличить человека от жолтой собаки.

Представление, судя по всему, закончилось успехом, так как зрители, довольно гудя и присвистывая, не стали бросать гранаты. Мы вышли из театра и взяли кеб. Конечно, тощий крестьянин в юбке, изо всех сил крутящий педали велорикши, мало напоминал мне привычные даже в Лахоре кебы, но главное было доехать до отеля как минимум невредимым.