Глава 74 Я очень тебя люблю! aka Очень откровенные рассказы

Мы встретились, как и договаривались 09 января. Я взял день на работе в счёт отпуска. Где-то часов в десять я стоял уже у её подъезда. Погода была хорошая. Был лёгкий морозец. Мы заранее решили, что куда-нибудь сходим, в кафе или в кино, в кино обязательно. Но время было достаточно, и мы сначала поехали в наше гнёздышко, чтобы удовлетворить наш голод друг по другу, накопившийся за дни разлуки. Наташа в этот день встретила меня приветливо, я не сказал бы, что восторженно, как несколькими днями ранее, в два часа ночи, но мне было приятно и спокойно. Я видел её светившиеся тёплым светом глаза и добрую благожелательную улыбку на лице. Всё было так как она любила. Больше всего она любила, когда у нас были такие длинные свидания, когда никуда не надо было спешить и когда я тайком не подсматривал на часы, думаю, она всё равно всё замечала.

Утолив первый голод и немного понежившись, мы не спеша собрались и поехали в ближайший торговый центр в кино. Приехав, мы прикинули, что до следующего сеанса фильма, который мы могли бы посмотреть без особого ущерба, ещё достаточно далеко. Тогда мы поехали в центр, решив, что сходим сначала посидим в каком-нибудь кафе, а потом пойдём в кино. Так мы и сделали. Нашли небольшое уютное кафе, недалеко от кинотеатра. Наташа взяла себе бокал вина и салат, она всегда мало ела. Я же взял первое и второе, время было обеденное, и я уже достаточно проголодался, тем более, у меня всегда быстро нагуливался аппетит, когда я был с ней. Мы сидели в кафе и дружелюбно общались, так, как общаются добрые старые друзья, которые давно друг друга знают и которым не надо притворятся и изображать что-то, соответствующее моменту и контексту происходящего. Нам было очень хорошо просто от того, что мы вместе, в вдвоём, как пара, вышли куда-то и проводим вместе время. Я отчетливо понимал, что именно от этого Наташа, что называется тащится, да простит меня читатель за это слово, но иного я не употребил, хотя можно было написать, что она именно от этого получает удовольствие, это не выразило бы в полной мере её состояние и её натуру, я думаю. От выпитого бокала её глаза стали светится ещё теплее и было видно, что она довольна, и что заурчала бы если бы я погладил бы её как котёнка, да она уже и урчала, наверное, про себя.

Мы пошли в кино, на последний ряд. Фильм назывался «Ёлки», какие там по счёту не помню, не важно, потому что мы не очень-то собирались смотреть кино. Мы сидели в ряду не одни, через пару кресел от нас сидели какие-то пожилые женщины, но Наташу это нисколько не смутило, она едва взглянула в их сторону и больше мы о них не вспоминали. Я думал, что мы всё же посмотрим кино, ну хоть немного, для приличия, но фильм был полный бред, хотя это опять же я не к тому, что меня интересовало кино, оно меня не интересовало в принципе. Но что бы совсем не смотреть, такого я за собой не помнил ещё. Я думал мы будем целоваться, в основном… Но Наташа решила иначе. Она была под вдохновением. Быстро овладев инициативой, она принялась возбуждать меня с таким энтузиазмом, что через двадцать минут после начала фильма она горячу выдохнула мне в ухо: «Поехали домой! Я больше не могу! » Я тоже понимал, что вполне могу оказаться несостоятельным тогда, когда мы после такого кино приедем домой и Милая захочет всё повторить, но только уже в постели и более тщательно. Поэтому не в моих и не в наших общих интересах было задерживаться дольше, чем это требовал здравый смысл, если о нём вообще можно было говорить в данной ситуации.

Мы поспешно ушли и сразу поехали домой, в наше гнёздышко. Там у нас было очень трогательное и нежное волшебство, как мы всегда это называли. Я всё время целовал Наташу и не мог от неё оторваться и насытиться ею. Она даже сказала мне улыбаясь: «Ты как будто в последний раз! Как будто прощаешься со мной! » Я ответил ей, что мне всегда её не хватает, и что сегодня как-то особенно не хватает, и что свидание мне сегодняшнее очень нравится и поэтому, наверное, я такой страстный. Наташа постанывала и дышала сильнее от таких слов и её глаза светились её особым волшебным колдовским светом, и улыбка счастья блуждала по лицу. Она ещё сказала мне тогда: «Вот что такое настоящее соитие! »

Время пролетело быстро, уже шёл пятый час вечера. «Пора собираться Любимый! Я опять заберу сына последним. На меня и так постоянно воспитательница ворчит», - ей надо было забирать сына из садика. «А ты оставайся, полежи, отдохни! »

- Нет. Чего мне тут делать без Тебя?! Я тоже поеду, тем более, что время действительно уже много и нечего разлёживаться. С тобой бы я конечно ещё понежился бы здесь. А один… Нет уж!

Вечером она прислала мне смску в ответ на мой вопрос дома ли она и как она:

- Да Любимый, дома! Мне тоже было очень хорошо! Я рада, что Тебе понравилось и Ты доволен! Целую крепко-крепко! Хорошо мне с Тобой… (09.01.2015)

Однажды, а точнее 10 января 2015г., мы встретились в нашем гнёздышке как обычно. Я запомнил это свидание. Я не помню в связи с чем я испытывал к ней в этот вечер какие-то особые нежные чувства, но хорошо помню начало нашего общения. Вообще у нас в это время установились очень теплые и нежные отношения. Наташа нравилась мне ещё больше, пожалуй, это была новая волна восхищения её красотой. Она очень похудела в этот период и была похожа на девочку-подростка, она наиболее напоминала мне тот образ, когда я увидел её в первый раз, ещё до начала нашего романа, за год до него, она была такой воробышек, хрупкая, аккуратная, очень пропорционально сложена, я не мог оторвать от неё восхищённых глаз и не раз ловил себя на этом и радовался одновременно за себя и за неё. Я думал, что она на какой-то диете и что она это делает для меня, чтобы нравиться мне ещё больше, хотя я не раз говорил, что я люблю её не за стройную фигуру, и что, если она совсем себя запустит, я всё равно буду любить её так же. Я не верил конечно, что она себя запустит, она очень следила за своей внешностью. Регулярно подкрашивала волосы, аккуратно их укладывала, регулярно делала маникюр и педикюр, и всегда со вкусом одевалась, ей всё очень шло, и я всегда это подчёркивал. В следствии этих, как я думал жертв, я ещё больше восхищался ею и испытывал к ней повышенное чувство любви и нежности. Хотя глупо так говорить, что это за повышенное чувство? Если любишь, так любишь и это очень сильное чувство само по себе. Так или иначе, но её внешние изменения влияли на меня и наши отношения в лучшую, как мне казалось сторону. Мы сидели на кухне при свете, она как обычно пила растворимый кофе, а я чай. Беседа шла как-то вяло и неспешно, но я не чувствовал неловкости и напряжения от этого, просто был с ней и мне было спокойно и светло. Я чувствовал, что Наташа не в духе, но не раздражена, а как будто устала и её охватила апатия, но в тоже время она была на чеку, посматривала на меня и как будто ждала от меня активных действий, как бы говоря: «Ну что Милый?! Не всегда же мне быть праздником для тебя! Я устала. Я – Женщина. Я могу быть не в настроении, так что извини, если что не так, но сегодня я такая…» Я выпил свой чай, а она как обычно немного не допила свой кофе. Мы сидели рядышком, я обнимал её правой рукой чуть ниже правой груди, слегка поддерживая её снизу. Так мы сидели уже минут десять.

«Я на тебя поражаюсь! Ты сидишь рядом со мной, так близко и никаких реакций! Даже не поцеловал!? Фу на тебя! », - в её голосе звучали нотки обиды и разочарования, но она не хотела скандалить и ругаться, видимо у неё не было сил, хотя она дала понять, что возмущена, знала, что мне этого достаточно, что я ведь хорошо её знаю и мне не надо разжёвывать и выносить мозг.

- Малыш! Ты думаешь я не хочу тебя поцеловать, не хочу приласкать тебя как следует? Ты полагаешь что можно равнодушно вот так сидеть рядом с тобой? Ты ошибаешься!

- А что я должна ещё думать, если ты ничего не делаешь? У нас не так много времени! Или ты сегодня не торопишься?! – пролилась капелька яда, она не удержалась, да и не хотела, она прекрасно знала, что около девяти я начну собираться, но послышались нотки удивления и одновременно любопытства, мол, что я этим хотел сказать, и как дальше я буду выкручиваться.

- Я просто растягиваю удовольствие. Хотя времени всегда мало. С тобой мне всегда не хватает времени! Даже когда мы проводим вместе почти целый день!

- Ой! Ой! Ой! Это бывает так редко, что я уже забыла, когда это было в последний раз!

Я развернулся к ней и смотря прямо ей в глаза сказал: «Я очень тебя люблю! И очень по тебе скучаю! Вот сегодня я специально хотел просто посидеть рядом с тобой, посмотреть и полюбоваться на тебя, а не переходить сразу в наш альков! », - она смотрела на меня своими чудесными глазами и было видно, что я сумел её заинтересовать. Я говорил, не лукавя, а действительно чувствовал то, что говорил и поэтому знал, что она меня слышит.

- Посмотрел? – смягчившимся тоном спросила Она.

Моя рука к этому моменту переместилась в район её шеи, и пальцами я поглаживал её левую щёку: «Я смотрю и не могу наглядеться! Мне нравятся твои большие и обалденно красивые глаза, искрящиеся цветными огнями эмоций! Ты же знаешь, как я люблю твои глаза! Ещё мне нравятся твои идеально ровные и нужной ширины брови, грациозно расположившиеся над глазами, они стрелами семафорят в такт твоим эмоциям и взгляду! » – её глаза были широко раскрыты и стали светиться тем светом, который мне был знаком и говорил о том, что она довольна, что наконец она дождалась нужных слов и внимания, на которое рассчитывала, и что она благодарна за них. Моя вторая рука при этом то, обнимала и гладила её спину, то поднималась по спине и принималась помогать первой, лаская её правую щёку и шею с правой стороны.

- Ещё мне нравятся твои идеальных пропорций губы! Они и не пухлые, и не тонкие, а как раз какие надо! Мне очень приятно их целовать! Они мягкие, тёплые, влажные, чувственные и сладкие! – я стал её целовать в губы и лицо, покрывая всё его поцелуями. Она прикрыла веки.

Я встал и склонившись над ней целовал её лицо, шею, мочки ушей. После нескольких страстных поцелуев в шею, (я уже знал в какие места шеи нужно целовать) она горячо выдохнула почти мне в ухо: «Мой мужчина! Никого больше не надо! »

Вряд ли можно найти слова, чтобы описать чувства, которые я испытал после вдунутых в мой мозг слов о моей исключительности.

- Мне уже давно никого не надо кроме тебя! – горячо прошептал я в её ушко.

Сохранились её смски после этого свидания:

- Ладно Тебе Любимый! Мне приятно, что я кому-то приношу радость! Рада очень что Тебе до сих пор хорошо! Это очень приятно слышать! Целую!

- Согласна: электрозаряды летали в разные стороны… было очень хорошо…

- Хорошо Любимый ОЧЕНЬ! У меня до сих пор в ушах стоят Твои комплементы и разные взгляды в памяти… так приятно! Спасибо Тебе за ЭТО!!!

- Да! Лёш, я тоже хочу этого! Хочу Твоих объятий, поцелуев, восхищений! Лёшика хочу трогать, ласкать, целовать… вот!

- П. с.: а почему Ты не целовал мою попочку? «я всю Тебя оближу»! Нуу…? (процитировала меня же, это была её коронная женская фишка, окатить меня под занавес какой-нибудь претензией что б не зазнавался, перед этим захвалив не сдерживая эмоций, этого она не умела, чем я конечно пользовался, подзаряжался от её эмоций, но она это знала)

Подарила мне на 23-е февраля магнитик на котором изображён солдат с ружьём, отдающий честь и надпись: «И спать хочется, и Родину жалко! С 23 ФЕВРАЛЯ! ».

Малыш никогда не упрекала меня в том, что я столько времени с ней и в семье, в моей жизни практически ничего не изменилось с тех пор, как я её встретил, за исключением того, что в моей жизни появился праздник, которого раньше не было, появился человек, с которым мне было очень хорошо, который тратил на меня время, удобное мне и взамен не требовал ничего, ну или с оговоркой, что было бы неплохо если бы мы были почаще вместе и я уделял ей больше внимания. В это невозможно поверить. Но упрёков и давления, что мол или женись, или расстаёмся, такого никогда не было.   И всё же, она как женщина и даже чисто по-человечески не могла спокойно реагировать на эту ситуацию, хотя я почти уже сжился с ней и воспринимал Наташу, как вторую и безусловно Любимую жену, как не дико это звучит. Я не собирался с ней расставаться и просто наблюдал что же будет дальше, продолжая купаться в наслаждении и неге, и продолжая любить свою любовь, я имею в виду, то что продолжал любить свою любовь к ней и её реакцию на мою любовь. Нет, я конечно очень её любил, но всё же сейчас я иногда думаю: «Кого и что я любил? Её? Или свои чувства к Ней, которые она мне возвращала сторицей? Своё отражение в Ней, которое преломлялось, проходило через Неё и возвращалось ко мне с той необходимой мне женской энергетикой и сексуальностью? Может тут всё по Фрейду? Моя определённая сексуальность нашла созвучную? Не знаю, не читал я ещё Фрейда, хотя понаслышке вроде как он всю нашу природу и характер определял через сексуальное либидо. Всё! Не хочу прослыть невеждой и рассуждать о том, чего не изучал, да и не уложишь ни в какую науку, то что с нами происходит в жизни порой. Да и зачем? Смысл? То, что произошло, я никогда не поверю, что это какая-то химическая реакция или плод неизжитых комплексов и подавленных в детстве желаний и нанесённых кем то, когда-то психических травм, родителями или ещё кем-то! Для меня это не вяжется, хотя разум иногда пытается под это всё подвести именно такое объяснение. Я пока сопротивляюсь и возмущаюсь на разум за его циничность.

Так вот Малыш иногда могла так деликатно меня поддеть или даже не поддеть, она это делала не специально. Ну даже если и специально, разве Малышка не имела на это право? Ведь это была чистая правда, хотя она и говорила, что знала на что шла, но она женщина и очень эмоциональная женщина, она живёт чувствами, даже если знает на что идёт. Поэтому я мог многое ей простить, а такую невинную поддёвку не считал даже за какую-либо претензию. Просто отметил про себя, как Малыш деликатно и тонко меня колет. Каждую чёрточку я её любил, каждую фразочку, каждую мелкую деталь и событие, казалось бы, мелкое, а между тем, для меня заметное и о многом говорящее. Я и сейчас безумно её ЛЮБЛЮ!